Текст книги "Самая младшая из принцесс (СИ)"
Автор книги: Анна Завгородняя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
Я с силой вновь ударила по клавишам, заканчивая мелодию, и поднялась из-за рояля. Ну почему эта глупышка так уверена, что мне нужен ее Артур?
Нора отодвинулась от меня, шагнув в сторону. Видимо, мои глаза отразили все те мысли, что сейчас крутились в голове. Бал не удался. Совсем не удался. Неужели при моем отце происходило то же самое? Все эти перешептывания, интриги. Сейчас я была рада тому, что не являюсь наследницей престола и уж точно убедилась в том, что выходить замуж за принца не хочу и не буду, даже если меня станет уговаривать сам король. Нет. Дождусь совершеннолетия и уеду в свои владения, наслаждаться жизнью вдали от этого рассадника зла и зависти. Только сперва разберусь со всем этими тайнами, которые коснулись уже лично меня, а заодно, и со своим сердцем, так не вовремя напомнившим о себе.
«Не горячись, – сказала я сама себе, направляясь к кумушкам, – сперва дай возможность объяснится лорду Финчу, а затем делай выводы».
Я надела непроницаемую маску любезности, когда Маргарет и остальная свита, жарко зааплодировали моей игре.
– Кузина, вы зря клеветали на себя, – укорила меня принцесса. – Вы прелестно играете.
Я посмотрела на нее и поняла, что она снова лжет. Я играла ужасно и, думаю, промолчи Марго по поводу моего таланта, я бы приняла это спокойнее, чем ее лживую лесть.
– Присоединяйтесь к нам, – позвала принцесса, явно не собираясь меня отпускать от себя. Она все еще надеялась, что сможет завлечь меня в круг своих почитательниц. Леди Аштон ответила Ее Высочеству улыбкой. Кумушки подобрались и как нам не хотелось не оказаться в свите, мы все же присоединились к ней.
А я продолжала мечтать о том, чтобы этот день поскорее закончился....
Мечты осуществились далеко после полуночи, когда в гостиную зашел дворецкий и пригласил всех дам присоединиться к мужской половине придворных на широкой террасе, куда все направились, чтобы посмотреть на завершающую часть праздника – фейерверк.
Воздух на террасе оказался неожиданно свежим. Легкий ночной ветер тронул волосы, и я подняла голову к звездному небу, пока еще усыпанному мириадами звезд. Скоро их скроют ослепительные вспышки огненных цветов фейерверка, а пока еще можно насладиться далеким сиянием. Вокруг толпились гости. Леди Аштон с подругами держалась за моей спиной. Громкие голоса в преддверии предстоящего зрелища, наполнили ночную тишину, лишив ее прежнего очарования. Где-то там впереди был король и принц. А Марго и ее фрейлин я давно потеряла из виду, о чем, впрочем, нисколько не жалела.
– Ну, когда же, когда! – произнесла совсем молодая девушка в белом платье, стоявшая в паре шагов от меня рядом с молодым кавалером, лихо подкручивающим свои пышные усы.
– Всенепременно скоро, – ответил он и не ошибся.
Небо внезапно взорвалось россыпью звезд. Я увидела, как после оглушительного хлопка на черном фоне небосвода расцвела первая огромная хризантема. Несколько секунд она просто висела над нашими головами, а затем осыпалась вниз блестящими лентами конфетти. Девушка рядом взвизгнула от восторга. Леди Аштон что-то сказала своим подругам, но что именно я не расслышала, продолжая наблюдать за дальнейшим представлением.
На черной глади вспыхивали один за другим необыкновенные цветы, но вскоре они все одновременно взорвались ярким, слепящим букетом и на небе появился корабль, качающийся на волнах. Затем и он осыпался вниз золотом. Картины, одна прекраснее другой, раскрывались над моей головой, и я почувствовала, что улыбаюсь. Впервые искренне за весь этот вечер. А когда на небе зажглась очередная картина, я почувствовала, как локтя коснулась чья-то рука. Прикосновение было осторожным и… таким знакомым. По телу прошла легкая приятная дрожь.
– И как вы провели время в компании придворных дам? – лорд Финч произнес эти слова прямо в мое ухо. Над головой снова громыхнуло, и небо озарили новые волшебные звезды.
– Выжила! – пошутила я и повернула голову, бросив взгляд на стоявшего рядом мужчину.
Он смотрел на меня и отчего-то улыбался. А его глаза… может быть, я обманываю себя, может быть, это отблески фейерверка, но в тот миг мне показалось, что он смотрит на меня по-особенному. Так как только влюбленный мужчина может смотреть на свою любимую женщину. На несколько прекрасных мгновений я позволила себе забыть обо всем на свете. О тайнах, что разделяли нас, о прежних недомолвках и просто наслаждалась прикосновением сильной руки и ласковым взглядом. И снова, как тогда, в танце, пропали все люди, что стояли вокруг, я не слышала грохота фейерверков и только золото, падая с небес дождем, ложилось на наши плечи.
А затем все исчезло, и я словно вынырнула из тихой улочки на шумную городскую площадь, где голоса, крики и смех стерли все то прекрасное, что еще стояло перед глазами каких-то несколько коротких секунд.
– Все закончилось, – сказал лорд Финч. Я посмотрела ему за спину и увидела леди Аштон и кумушек, которые неторопливо шли куда-то прочь с террасы. И вместе с ними расходились и остальные гости.
– Нам пора, – сэр Генри отпустил мою руку.
– Кузина! – окрик заставил меня оглянуться. Его Высочество принц Артур в сопровождении своей сестры, направлялся в нашу сторону. Он улыбался, но глаза его были холодны. Совсем другой человек. Этого Артура я не знала, и он мне совсем не нравился.
– Куда вы так торопитесь? – спросил он. – Может, останетесь погостить на пару дней во дворце? – Марго взяла под руку брата и посмотрела на меня с заискивающей улыбкой. Она продолжала играть роль.
– Ну, же, принцесса Элиза, – продолжил ее брат, – неужели вы не хотите побывать там, где когда-то жили.
– Я редко бывала во дворце, – ответила я. – Но благодарю вас за приглашение, хотя вынуждена отказаться.
Гости разошлись, и сейчас на террасе мы остались вчетвером. Стало неожиданно холодно, и я обхватила руками свои плечи. Лорд Финч потянулся ко мне и положил свою руку поверх моей, и я тут же почувствовала, как мне стало теплее от жара его руки, который ощущался даже через ткань перчатки. Неожиданно прикосновение опекуна придало мне сил и решимости.
– Вы поступаете опрометчиво, – резко произнес Артур. – Вы думаете, что нужны Генри? Если да, то вы очень сильно ошибаетесь, хотя зная моего честного и справедливого друга, не сомневаюсь, что он соизволит рассказать вам всю правду, если вы попросите об этом.
– Она уже попросила, – сказал сэр Генри и добавил угрожающим тоном, – не лезьте не в свое дело, Артур.
– Вы не вправе решать что-то за Элизу! – это уже проговорила Марго.
– Мне кажется, что я пока ничего не решал за нее. Скоро она все узнает, а сейчас, позвольте откланяться. Мы уходим! – и лорд Финч предложил мне руку, глядя при этом спокойно в мои глаза.
Я недолго раздумывала и приняла руку опекуна.
– Вы еще вернетесь к нам, кузина, – крикнул нам вослед Артур. Его голос звенел от злости и негодования, а я шла рядом с лордом Финчем и ждала только одного, чтобы мы поскорее уехали из дворца.
Бал был окончен.
Глава 18
Карета качалась. Дворец удалялся, медленно, но верно. И вместе с ним исчезала тяжесть на моем сердце. Дворцовые огни уже почти погасли, и все гости разъехались. Иногда мы обгоняли чужие экипажи, иногда обгоняли нас. В салоне было пусто, а кучер объяснил, что отвез мисс Брадшо в особняк сразу же, как только мы с милордом вошли во дворец. Я была рада этому, поскольку присутствие подруги сейчас могло помешать моим планам.
После бала чувствовала себя невероятно уставшей. И от этого праздника, где все же ухитрилась потанцевать вволю, и от обилия информации, что навалилась на меня из разных источников. Теперь я многого не понимала, а что-то просто боялась принять. А моя надежда услышать правду пока молчала.
Я думала о том, что вряд ли захочу еще когда-нибудь вернуться во дворец, понимая, что это уже не для меня. Моя жизнь прошла мимо дворцовых интриг. Сейчас я даже была благодарна лорду Финчу, что дал мне возможность повзрослеть в стороне от этого. Сейчас пансион, с его строгим аскетизмом, казался мне почти идеальным. Вырасти я во дворце, возможно, превратилась бы в подобие Маргарет. Возможности и деньги развращают душу. Свою я смогла сохранить.
Сэр Генри сидел напротив меня и пристально смотрел в мое лицо. В салоне царила полутьма и я не могла разглядеть выражения глаз своего опекуна, как, впрочем, и он не мог рассмотреть моего. Я кусала губы, не решаясь начать столь интересующий и волнующий меня разговор, лорд Финч тоже молчал. Казалось, между нами пропасть и никто не спешил первым преодолеть ее. Впрочем, молчали мы недолго. Едва карета покинула пределы дворцового парка и выехала через кованые ворота, лорд Финч заговорил, причем, мне даже не надо было просить его об этом.
– Леди Элиза, – начал он уверенно. Голос спокойный, твердый, без малейшей дрожи, что могла бы выдать волнение. Или он хорошо владел собой, или просто не нашел достойной причины для волнения. – Прежде чем я выполню свое обещание и расскажу вам то, что вы так стремитесь узнать, я хочу сделать признание!
Я смотрела на опекуна, не отрываясь. Полосы света от горящих вдоль дороги фонарей, мелькая, расчерчивали наши лица, придавая им странное выражение. Я сильно нервничала и переплела пальцы рук, чтобы они не дрожали так откровенно. Но кажется, это мало помогло.
«Ты сама этого хотела, – сказала я себе мысленно, – теперь слушай!».
– Говорите! – произнесла я и сама удивилась, как мне удалось произнести это слово – спокойно и без предательской дрожи.
– Сначала я должен извиниться перед вами за свое поведение, – продолжил Финч. – Все эти годы я игнорировал ваше присутствие в моей жизни, не позволяя признаться самому себе, что вы важны для меня. Я отправил вас в пансион, чтобы отдалить от себя, потому что должен был после просто использовать в своих целях. Я боялся привыкнуть к вам. Я боялся полюбить сперва чужого ребенка, а затем молодую девушку, которой вы стали и пытался в какой-то мере защитить от этого мира, в котором вращался сам.
На языке у меня вертелось множество вопросов, но я прикусила его, позволив опекуну говорить дальше и мысленно призывая себя к терпению и пониманию. Этот мужчина, который сейчас сидел напротив меня, был мне дорог. Даже теперь, когда начал говорить о таких неприятных вещах. Но мне нравилась его честность, а потому я должна была дослушать до конца то признание, которое он собирался сделать.
– Прежде чем я расскажу вам все, я хочу признаться, что вы стали мне небезразличны, – тут он замер и сделал паузу, словно набираясь смелости говорить дальше. – Я не хочу сказать, что люблю вас, Элизабет, но вы мне очень сильно нравитесь. Сегодня, увидев вас рядом с Артуром, я неожиданно понял, что могу потерять вас. Что в вашей жизни может появиться другой мужчина, более удачливый, более романтичный и добрый, чем я.
Мое сердце начало стучать все сильнее. Я совсем не ожидала, что наш разговор начнется с этого.
– Наверно, я даже приревновал, – сказал опекун и откинулся на сиденье. Вздохнул тяжело: – Это оказалось очень неприятно и даже больно... ревновать.
Мне это было очень даже знакомо. Леди Гарвуд и ее поползновения в сторону Финча. Я ведь почувствовала то же самое! Я ведь тоже приревновала его сегодня! Неужели мое чувство взаимно?
Какая-то капелька радости в большом озере сомнений, недоверия и тревоги. Но могла ли я верить этим словам? Хотела, это правда, но могла ли, после всего, что узнала сегодня на балу!
– Вы молчите, Элиза? – он посмотрел на меня. – Вам неприятно мое признание?
– А в чем вы признались? – спросила я тихо. – В том, что я вам нравлюсь, но это не любовь? Мне приятно, поверьте, и я могла бы поверить вашим словам, но пока не могу себе этого позволить! – я понимала, что сейчас груба, но не могла иначе.
Внутри меня сжалось сердце. Оно твердило мне, что я должна была тоже признаться в ответном интересе, что стоило показать этому мужчине, что он дорог мне. Но его слова о простой симпатии меня остановили, хотя даже не знаю, поверила бы я опекуну, скажи он мне, что любит. Скорее всего, нет. Стоило уважать его за честность.
– Этого следовало ожидать, – кивнул Финч, и карета погрузилась во тьму.
Неожиданно вдоль дороги погасли все огни, и у меня мелькнула мысль, что это опекун сделал так, чтобы я не смогла разглядеть выражения его лица. А возможно, я просто сама себе надумываю и это лишь совпадение?
– Тогда поговорим о том, что интересует вас! – сказал он нарочито холодно и тут же добавил. – Но уже в особняке. Мне надо подумать.
Я не сдержала разочарованного вздоха, а затем поняла, что подобный разговор действительно стоило провести в спокойном месте... желательно у горящего очага, который навевал на меня умиротворение.
– Хорошо, – кивнула, соглашаясь. – Я подожду!
Финч промолчал и остаток дороги до особняка мы провели в полном молчании и тишине. Я ехала, слушая цокот копыт и поскрипывание колес. Легкое покачивание стало убаюкивать меня. Усталость дала о себе знать, и я едва не задремала, откинувшись на сидение.
– Элиза? – моей щеки коснулись пальцы опекуна. Я вздрогнула и поняла, что все-таки задремала.
– Мы приехали? – спросила.
– Да, – Финч выбрался из экипажа и подал мне руку.
Я приняла ее, вышла наружу в ночь. Два огромных фонаря освещали дорожку перед домом. К нам навстречу спешил дворецкий, молчаливо поклонился и заторопился распахнуть двери в дом.
Порог переступила, чувствуя себе сонной и какой-то разбитой. «Наверное, это нервы, – подумала я, – да еще и сказалась усталость после танцев на балу».
– Элиза? – Финч повернулся ко мне, когда я отдавала дворецкому накидку. – Вы себя плохо чувствуете?
Я действительно чувствовала себя неважно, но решила, что не скажу об этом опекуну, иначе наш разговор снова не состоится и теперь уже по моей вине.
– Нет, – покачала головой, – просто немного устала, – и подняла на него взгляд. – Мы поговорим?
– Я обещал, – по виду сэра Генри было заметно, что этот разговор ему крайне нежелателен, но он был из тех людей, что держат данное слово даже себе во вред.
– Пойдемте в мой кабинет, там всегда горит огонь. Я попрошу принести туда вам чай, а мне виски.
Я коротко кивнула и подождала, пока Финч отдаст распоряжения дворецкому, а затем последовала за ним, держась на расстоянии пары шагов.
В кабинете милорда был разожжен камин, и было тепло и уютно. Я опустилась в одно из кресел, которое Финч пододвинул к огню, и почувствовала, как усталость навалилась на меня своей тяжестью. Веки отчего-то стали наливаться свинцом, и я откинулась на спинку кресла, пытаясь расслабиться.
Мы дождались, пока слуга принесет поднос с чаем для меня и виски для лорда и лишь, когда за ним закрылась дверь, сэр Генри заговорил.
– Итак, сперва я отвечу на ваши вопросы, на которые обещал ответить.
Я кивнула и потянулась за чаем. Собственная рука показалась мне неожиданно слабой. В ручку чашки вцепилась, словно из последних сил. Поднесла к губам и вдохнула густой аромат.
– Итак, первый вопрос и первый ответ – зачем я ездил в Каслрок, – начал Финч.
Я снова кивнула, как заводная кукла. Чай немного взбодрил меня, но сонливость набросилась с прежней силой, едва я расслабилась у огня.
– Во время посещения дорогих дам, леди Аштон и ее подруг мне пришло письмо... очень срочное послание от Отиса из Каслрока, в котором он сообщил мне, что мой брат. – Финч сделал паузу и покосился на меня, – я знаю, что вы видели его, —затем продолжил, – так вот, что мой брат каким-то чудесным образом смог сделать то, что у него не получалось на протяжении более чем десятка лет.
Я чуть оживилась. Теперь уверенная в том, что Отис рассказал о моем печальном приключении в часовне, откуда они выносили меня вместе с миссис Хьюз. Это было неприятно, поскольку я доверяла дворецкому и его слову. Он обещал мне, что не скажет опекуну, а сам.
– И что же он сделал? – спросила я немного вяло.
– Он покинул часовню! – ответил Финч. – И замок, который до этого удерживал Эдварда, не смог его в этот раз удержать. Мне не трудно было сопоставить некоторые факты, одним из которых оказалось ваше неуемное любопытство. Но именно оно помогло мне узнать то, что вы так сильно и старательно скрывали от меня, милая леди.
Я вздрогнула.
– Я узнал про ваш дар!
– Но как? – сказать, что я была удивлена, означало ничего не сказать.
На какой-то миг из тела ушли и сонливость, и усталость, сменившись страхом от разоблачения. То, что я так упорно скрывала, было раскрыто. Хотя я до сих пор не знала, как Финч это сделал, поскольку о моем даре не знал никто… кроме моей матери. Матери, которой, увы, давно не было в живых. Да и она, если говорить честно, не была уверена в том, что он у меня проснулся в полную силу.
– Вы молчите, Элиза? – Финч подошел к креслу и склонился надо мной. – Я был очень зол, узнав это. Я ведь спрашивал вас, Элизабет, о вашем даре и вы продемонстрировали мне лишь жалкий уровень маги огня.
– Почему это так важно для вас? – спросила я и напомнила. – А ваш брат! Вы сказали, он сбежал!
– Это еще одна большая неприятность, с которой мне предстоит разобраться, – Финч распрямился. – Но об Эдварде позже и к тому же, он не ваша забота, хотя именно по вашей милости смог уйти из часовни.
– Но я ничего не сделала для его побега! – возразила я и поставила чашку на стол.
– Если вы думаете, что я каким-то образом ему помогла, то смею вас уверить, вы ошибаетесь!
– Но вы помогли! – он отошел к камину и протянул руки к огню. Пламя, в свою очередь, потянулось к магу, словно младенец к матери.
– Но я отвлекся. Продолжу! – он так и не повернулся ко мне, вглядываясь в огонь.
Я же продолжала следить за ним. Мужчина у камина казался мне обманчиво спокойным, и я не понимала, как притом что он, по его словам, будучи злым на меня, подарил этот невероятно дорогой подарок, что сейчас грузом лежал на груди. К чему был этот танец, что вскружил мне голову и позднее – признание в карете о своем интересе и симпатии? Я совершенно ничего не понимала и меня удивили слова опекуна о том, что я, якобы помогла убежать его брату.
– Мой брат не всегда был таким, – заговорил Финч. – В детстве он был спокойным ребенком, хотя всегда сторонился веселых игр и других детей. Уже в юном возрасте Эдвард стал проявлять интерес к черной магии, а в частности, к призыву мертвых, и тогда отец понял, что в нашей семье появился потенциальный некромант. В то время как я осваивал азы огненной магии в академии, младший брат учился на кошках и собаках, которым не посчастливилось иногда забрести во двор замка. Он убивал их, а после возвращал к жизни. Но все оживленные существа были неуправляемыми, дикими и злобными и отцу порой приходилось уничтожать творения своего отпрыска. Эдварда пытались заинтересовать учебой, но он ни к чему не стремился, все его интересы сводились к одному – трупы и все способы их оживления. Когда Эдвард стал подрастать, он перестал удовлетворять свои уроки только животными и из ближайших к Каслроку деревушек начали пропадать люди, в основном старики и нищие. Отец сперва пытался остановить его уговорами, но когда это не помогло, а убийства продолжались, отцу пришлось применить силу. Убить собственного сына он попросту не мог, но и справиться с ним оказалось невозможным. Не с силой отца. А потому он был вынужден обратиться за помощью к одной очень сильной волшебнице, и она сделала так, что Каслрок стал темницей для Эдварда. Но эта волшебница что-то напутала в своем заклинании, и из-за нее весь наш род превратился в заложников для собственного дома. Но и это не самая большая ее вина... Сейчас я думаю, что она сделала это неслучайно, – мужчина осекся, – но я не о том веду речь.
Я охнула.
– Теперь вы понимаете, кого выпустили? – Финч повернулся ко мне. – Замок сдерживал его, отнимая все силы, но потом появились вы, с вашим даром, и по своей глупости позволили ему выпить вашу силу и выбраться из часовни.
– Я не знала, – проговорила я, – он заманил меня. Я попала в часовню через какой-то подземный ход, что вел из заброшенного зала Каслрока.
– Я знаю, – кивнул Финч, – Отис признался во всем, когда я немного надавил на его совесть.
– Он обещал меня не выдавать, – прошептала я.
– А он и не выдал, – Финч сел напротив меня и обновил свой стакан, – вы сами выдали себя, потому что только вы могли дать такую силу моему брату.
Я опустила глаза.
– Эдвард напал на миссис Хьюз, когда она пыталась остановить его. Она не могла даже предположить, что он на это способен, хотя, мне кажется, Эдвард и сам некоторое время не мог понять, что в нем что-то изменилось.
– Как она? – спросила я. – Как миссис Хьюз.
– Жива! – ответил милорд. – Но он едва не убил ее.
Вздрогнула всем телом. «Сама того не зная, я помогла сбежать чудовищу», – пронеслось в моей голове. Невольно вспомнился темный коридор, ведущий в часовню, запахи сырости и ледяное дыхание зимы, что ощущалось даже там, под толщей земли. Затем голос тени, позвавшей меня по имени. Помнила и то, как едва не зашла в подвал и то, как упала на земляной пол, почувствовав странную слабость. Теперь все стало понятно, что и как со мной тогда произошло. Младший Финч выкачал мою силу. Она восстановилась, но ему, видимо, хватило того, что он успел забрать, чтобы справиться с замком. А все мой дар, будь он неладен. Иногда я думала, почему не родилась такой, как мои родители, такой, как брат и сестра? Почему я не стала магом огня? Почему моя мать родила меня такой?
– Элиза! – позвал Финч.
– М-м-м? – слабость по-прежнему не проходила. Я снова глотнула чай, подняла глаза на опекуна.
– Что с вами? – он нахмурил брови.
– Я сегодня узнала, что моя мать якобы родила меня для вас, милорд, – произнесла я то, что вертелось на языке.
– Что? – он качнул головой, при этом продолжая всматриваться в мое лицо, словно искал там что-то. Его взгляд мрачнел, а у меня перед глазами стало все плыть.
– Элиза! – он шагнул ко мне, опустился рядом на одно колено, взял мою руку в свою.
– Мне жаль, что я скрывала от вас свой дар, – произнесла тихо. – И... Простите, я что-то чувствую себя крайне неважно. Видимо, переволновалась из-за бала и всего того, что мне наговорили. – я посмотрела в глаза мужчине, который грел мою руку своим дыханием и с тревогой вглядывался в лицо. – Моя мать твердила мне, чтобы я никому не открывала свой дар, она сказала, что меня захотят использовать и вот теперь... ваш брат это сделал.
Я перестала понимать, что говорю. Перед глазами стали появляться неясные образы, воспоминания из детства, смешавшиеся с картинками настоящего.
Мой дар.
Мама называла меня безстихийница, но по правде говоря, я обладала магией. Я была подобна некроманту, но и таковым не являлась. Моя сила позволяла мне дать шанс на жизнь умирающему и могла забрать ту же жизнь из здорового человека. Я была черным магом, магом смерти, магом, который не должен пользоваться своим даром, поскольку тот может погубить его самого. А где-то в самой глубине таился дар магии огня, который так и не успел развиться во мне, подавленный другим, темным и более сильным. Некромантов не любят. Их бояться, но и уважают. Только вот женщины, обладающие подобными возможностями, явление столь редкое, что я не помню, когда в последний раз сталкивалась с ними, даже на страницах книг, описывавших темную половину нашей истории. Они рождались раз в пятьдесят лет. Порой и того реже.
Я могла отнять жизнь и могла ее возродить. В отличие от некроманта, у меня не было силы вернуть уже умершего, но если в человеке или любом живом существе теплилась хотя бы капелька жизни, если он находился на самой грани, я могла вернуть его назад, вырвать из объятий смерти, потому что я была и магом жизни. Вот такой непонятный и редкий дар.
– Элизабет! – крик Финча я услышала уже, когда сползла с кресла прямо ему в руки. Мне стало холодно и горячие объятия моего опекуна больше не согревали меня.
– Элиза, Элиза! – раздавалось откуда-то уже словно издалека. Я проваливалась в темноту. Липкие объятия вырывали меня из рук сэра Генри. Что происходило, я не понимала. А затем все исчезло и время для меня остановилось.
– Что это могло быть? – спросил чей-то голос. Часы на камине тикали, горел, потрескивая, огонь, кто-то шагал за приоткрытой дверью, а я лежала, чувствуя необыкновенную слабость. Рядом сидела, склонив надо мной свое лицо Люси и, увидев, что я очнулась, она широко улыбнулась, и открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но я покачала головой, призывая ее к молчанию, и кивнула на двери. Я хотела услышать разговор, который происходил в коридоре. Один из голосов принадлежал сэру Генри, второй мне был незнаком.
– Я не могу объяснить точной причины, – последовал ответ чужака, – но кто-то явно пытался избавиться от вашей подопечной.
– Яд? – холодно поинтересовался Финч.
– Да.
Затем раздался какой-то шелест и звуки удаляющихся шагов. И все что я расслышала было:
– Давайте пойдем в мой кабинет. Поговорим там, – сказал опекун, и мужчины удалились.
– Что произошло? – едва стихли звуки шагов, я обратилась к подруге.
– Лучше скажи, как себя чувствуешь? – она протянула руку и прикоснулась к моему лбу.
– Сносно! – ответила тихо и не покривила душой. Слабость присутствовала, но совсем иного рода, будто я переболела и теперь медленно, но верно, шла на поправку. – Ты лучше расскажи, как долго я была без сознания?
Люси уселась поудобнее на кровати, чуть наклонив ко мне голову.
– Ты пролежала так почти сутки!
– Что? – мне казалось, что я проспала как обычно и сейчас за окном утро.
Окна... Мой взгляд метнулся к зашторенным окнам.
– Я спала, и было уже далеко за полночь, скорее даже ближе к утру, часа три ночи, когда в мою комнату постучали, – начала Люси. – Я проснулась, еще толком не понимая, что происходит, а затем решила, что это ты вернулась с бала и захотела мне что-то рассказать, но потом подумала, что ты не стала бы меня будить и подождала до утра.
Я вслушивалась в ее рассказ, лежа на подушках. Люси говорила как-то торопливо, словно боялась, что нас сейчас прервут.
– Когда я спросила, кто стучит, то с удивлением услышала голос лорда Финча, который просил меня срочно выйти к нему.
Мои брови поползли вверх, а Люси рассказывала дальше.
– Я накинула халат и открыла двери. Твой опекун стоял в коридоре, двери в твою комнату были распахнуты, а вид у лорда Финча был. – она запнулась, словно стараясь подобрать слова, – взъерошенный, что ли, и… мне показалось, он взволнован и напуган!
– Напуган? – удивилась я. Как-то слово «страх» у меня не ассоциировалось с сэром Генри, но не верить Люси я не могла.
«Идите сюда, мисс Брадшо!» – сказал мне Финч, продолжила подруга. – Его голос был страшен. И тогда я поняла, что что-то случилось с тобой. Когда я вошла в твою комнату, ты лежала на покрывале, белая, словно снег, ни единой кровинки на лице. Глаза закрыты, а грудь едва поднимается в слабом вдохе.
«Что с Лиззи?» – спросила я у Финча, продолжала подруга.
– Я еще сам не знаю, – ответил он мне, – будьте с ней, пока я не вернусь. Я приведу лекаря, – вот что он сказал мне, а потом убежал.
– Убежал? – я снова удивилась. Сэр Генри всегда двигался медленно и величественно, а тут… побежал!
Люси поправила выбившийся золотой локон за ухо и продолжила свой рассказ:
– Я просидела рядом с тобой и все время держала тебя за руку. Она была холодна, словно лед, и ты… Ты все время что-то говорила, бормотала что-то непонятное. А затем вернулся милорд в сопровождении какого-то почтенного вида мужчины с чемоданом в руках. Позже я узнала, что это королевский лекарь. После я ничего не знаю, меня попросили выйти, и я находилась в коридоре битый час, пока Финч и лекарь были здесь с тобой, – подруга чуть покосилась на меня подозрительно. – Ты помнишь, что произошло? – спросила она. – Отчего тебе стало дурно?
Недоуменно пожала плечами. История, рассказанная мне подругой, была какой-то странной. Я все это время думала, что просто сильно устала, и ко всему прочему сыграло роль шампанское, которое я прилично выпила на балу. Но, видимо, дело было совсем не в этом.
– Финч, кажется, очень переживал! – заметила подруга.
Я посмотрела в ее лицо. Люси прятала странную улыбку.
– Почему ты так решила? – спросила я осторожно.
– Показалось, наверное, – ответила Люси и тут же добавила, – но мне все равно, кажется, даже если ты сейчас посчитаешь мои слова глупыми.
– Говори!
– Мне кажется, ты нравишься своему опекуну как... Как женщина, – закончила она решительно.
– Глупости! – ответила я, хотя прекрасно помнила все то, что сэр Генри сказал мне в карете, когда мы ехали, возвращаясь из замка в особняк.
Но почему-то упрямо не хотела, чтобы Люси знала о наших обоюдных симпатиях друг к другу. Я сама ни в чем не была уверена, да и Финч сказал лишь то, что я ему нравлюсь. О каких-то там ни было глубоких и искренних чувствах не было и речи, по крайней мере, с его стороны.
– Может и глупости, – согласилась подруга, но как-то неохотно.
Она было хотела что-то добавить, но не успела, так как в двери тихо постучали. За разговором мы с мисс Брадшо не заметили, как кто-то пришел и теперь терпеливо ждал за дверью. Еще больше я удивилась, когда увидела опекуна.
Он замер на пороге в спальню глядя на меня.
– Как вы себя чувствуете, леди Элизабет? – спросил он.
– Что со мной произошло? – обратилась я с ответным вопросом.
Финч повернулся к Люси.
– Мисс Брадшо, не могли бы вы оставить нас с леди Каррингтон наедине?
Люси покосилась на меня. Правил приличия мы не нарушали. пока, но вот если Люси сейчас выйдет! Хотя все же, он мой опекун! И никто не узнает. Ведь Люси никому ничего не расскажет.
– Лиззи? – спросила меня Люси.
– Выйди, пожалуйста! – решилась я.
Подруга кивнула и быстро прошла к двери. Лорд Финч пропустил ее, посторонившись, а затем прикрыл двери и подошел к моей кровати, остановившись в паре шагов.
– Вы выглядите намного лучше, – заявил он и улыбнулся.
– Чем вчера? – уточнила я и добавила: – Меня хотели отравить? Во дворце? Артур?
Сэр Генри поднял вверх руки.
– Не торопитесь с выводами, – произнес он. – Королевской семье меньше всего выгодна ваша смерть.
– Тогда кто? Ваша любовница, леди Гарвуд? – кажется, моя откровенность немного озадачила и даже разозлила Финча.
– Это не она.
– Откуда вы знаете?
– К ней я отправился в первую очередь, когда понял, что вам больше ничего не угрожает. Оставил с вами лекаря, надежного человека и мисс Брадшо в роли компаньонки и поехал к Френсис.
– И вы полагаете, она взяла и так сразу вам во всем призналась! – заметила я язвительно.
– Вы сомневаетесь в моем таланте задавать правильные вопросы?
– Ах да! – невольно выдавила улыбку. – Вы же бывший лорд Дознаватель! У вас в делах подобного рода есть большой опыт!
