Текст книги "Северная королева. Книга 3 (СИ)"
Автор книги: Анна, Верещагина
Соавторы: Валентина Верещагина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
– Там… – заговорил он, но резко умолк и просто вытянул руку. – Кто-то другой. Чужак.
– Знаю, – я больше не могла стоять на месте и двинулась в самую толпу.
Люди смолкли, едва заметили мое приближение. Подвывали и жались к хозяевам собаки, да наползало таинственное нечто. Я бы хотела встретиться с ним лицом к лицу, но на пути оказалась Риона. Она преградила мне дорогу, ее зубы были сильно сжаты, в глазах пылало неистовство.
– Нет! – она могла бы промолчать.
– Отойди! – я тоже, но мы обе предпочли сказать.
По бокам от меня встали Рис и Лелька, за спиной топтался Марис. Хорошенькая компания, но мне она ни к чему.
– Это не ваша битва, – не повышая тона, продолжила я.
– А чья? Твоя? – выкрикнула Ри и рассмеялась незнакомым, лающим смехом. – Нет! – она отстаивала свою точку зрения и готова была сразиться со мной.
Я видела нить ее жизни, и она неумолимо темнела. Нельзя было терять Риону и нельзя было унижать ее при посторонних.
– Отойди! – повторила я, мысленно призывая ее к благоразумию, но сильнее и сильнее разгорающиеся огоньки в ее глазах, давали понять, что я вот-вот проиграю.
Ри отчетливо вздохнула и помотала головой.
– Не могу.
Я видела, как пульсирует ее нить, как разматывается, чтобы вплестись в темный клубок. Я твердо решила, что не отдам Некрите подругу, даже если придется ударить ее.
– Рис! – приказала я, и рыцарь выступил вперед.
Ар-де-мейцы скрестили мечи, и мне хватило шага, чтобы встретиться с тьмой. Она раскрыла свои объятия, являя миру крылатое чудовище. Жители деревни охнули, тоже разглядев чудище. Я столкнулась с таким впервые. Странное существо. Сразу видно – чужак. Мысленно хмыкнула: «Кому видно? Нам, ар-де-мейцам, да! Остальным? Они уверены, что переродился наш соотечественник!» Придется доказать, как они ошибаются.
Перерожденный был не слишком высок ростом – по крайней мере, Алэра он не перерос. Размах крыльев тоже не сильно впечатлял. У того же Орона, он был гораздо внушительнее. А где, кстати, мой личный вампир? Мне казалось, что он рядом, а сейчас отдалился. Спрошу, но позднее, а пока у меня заботы важнее. Волосатое существо таращилось на меня тремя наполненными злобой глазами и скалилось пастью с заостренными зубами, напоминающими миниатюрные кинжалы. Извивающийся хвост хлестал по земле с неимоверной силой.
Парочка стрел пролетела над головой, но не причинила вреда твари. Лелька зашипела и развернулась.
– Хватит! Мы сами! – она приготовилась к прыжку.
– Стой! – тихим, но твердым голосом велела я.
Кровь в моих венах вскипела, превратилась в лаву, призвала ярость, заставила ускориться и неожиданно для всех всадить кинжал в грудину существа. Оно взревело, и я едва успела увернуться от удара его хвоста. Лелька поспешила на выручку, прекратили драку эрт Вэрон и Риона. Но тварь скоро умрет. Ей остались считанные минуты. Я не настолько сильна физически, чтобы заколоть чудовище с одного раза, но мою магию сложно победить. Лед отвоевывает позиции, заставляет существо реветь, но от боли, и паниковать. Оно обречено на смерть, которая будет быстрой.
Мне стоило бы порадоваться, но я нахмурилась. В голове ярко и опасно сиял красный огонек. Я ощущала себя марионеткой в руках опытного кукловода. Неприятное чувство, щекочущее кожу между лопаток. Рев и крики за спиной перестали меня интересовать. Тьма, скрадывающая дорогу, манила неразгаданными тайнами. Они затягивали меня в омут, из которого, возможно, нет возврата. Но я пожалею, если хотя бы не попробую ступить на скользкий и тревожный путь.
Кто-то тронул меня за плечо, и я раздраженно обернулась. Лицо Мариса, стоящего за мной, выражало тревогу.
– Королева, я думаю, вам нужно это увидеть.
Я безмолвно вернулась назад, чтобы увидеть, как умирающее существо, исторгающее свой последний вздох, медленно, но верно обретает прежний облик. Сюрприза не случилось. Я увидела ир'шиони и быстро наклонилась к нему. На миг привиделось, что сумею рассмотреть его ниточку. Опять не срослось. Однако, у меня появилась надежда.
Остальные опомнились не сразу, даже ар-де-мейцы, знакомые с Каоном эрт Тоддом. Они решили, что только их королеве подвластно волшебство перерождения. Я видела их лица, объятые страхом. И мне были заметны ошарашенные физиономии жителей деревни.
Ко мне подошел доверенный Рилины. Его звали Дирк эрт Орвак. Суровый мужчина был взволнован. Он отозвал меня и срывающимся шепотом сообщил:
– Я знал его. Это был… был… – кадык на его горле несколько раз дернулся, но Дирк договорил. – Был наблюдателем лорда.
– И как я понимаю, он бесследно исчез? – мне совсем не хотелось смеяться. Кожу обожгло морозом. Мы все здесь марионетки, но мне отведена главная роль.
– Да. Мы думали, что его убили, – ошарашено выдал эрт Орвак.
– Что же, наблюдатель нашелся, – констатировала я и вновь повернулась к тьме, следящей за нами.
– Не к добру это! – предрек Дирк.
– Посмотрим, – мрачно отозвался эрт Далин.
– Кто ты? Враг или друг? – прошептала я и ухмыльнулась, разглядывая завихрения тьмы между деревьями. – Враг! – сомнения покинули меня.
Друг никогда не стал бы таиться между скрюченных древесных стволов. Я узнаю имя своего нового врага или улыбнусь, предвкушая битву с кем-то из старых недругов. Весть мне принесет эрт Дайлиш. Пока я стою и кривлюсь в сторону тьмы, вампир преследует добычу, поэтому пожелаю ему удачи.
Глава 4
Нужно было сказать хотя бы несколько слов. Высокопарных, торжественных, задевающих людские души. Жаль, я оказалась неспособной и рта раскрыть. Будущую королеву учили говорить красиво, громко и правильно, и у меня даже получалось. Но за годы плена я привыкла молчать. А потом все время говорил Алэр, даже от моего имени, и я восхищенно внимала его речам, но не ставила себе целью запомнить. Острое чувство досады изводило меня с того мига, как на востоке забрезжил серый рассвет. Снег падал и падал, заметая дорогу, но небольшой отряд готовился выйти из поселения. Жители в спешном порядке восстанавливали сорванные с петель ворота. Нордуэлльцы суетились и искоса поглядывали на собирающихся ар-де-мейцев. Я забирала магов с собой – нам пригодится любая помощь.
Оставшуюся половину ночи я провела в полузабытьи, пытаясь успокоить разбушевавшуюся дочку, шептала ей и уговаривала быть сильной. Меня мутило, что было немудрено в моем положении, но мешало связно и четко мыслить.
– Потерпи немного, и мы отдохнем, – уговаривала я малышку, поглаживая все еще плоский живот.
Мои действия высмотрела пытливым взором Риона. Главная альбина по-прежнему сердилась и незамедлительно подошла.
– Ты ее любишь? – спросила она, не отводя наполненных обидой глаз.
– Да, – ответ очевиден, но я произнесла его вслух.
Ри кивнула.
– А вот я не любила Миру в начале. Ты помнишь – я делала все, чтобы вытравить ненавистного младенца из своей утробы! – она втягивала меня в диалог.
Я откликнулась:
– Твоя королева помнит каждый день того длинного, тяжелого года, и она знает, что юная принцесса должна быть сильной. У нее не будет времени для проявлений слабости. Согласна?
Риона оглянулась на дочку, которая пыталась что-то втолковать перерожденному. Он вместе с Артом рассматривал деревянные игрушки, вырезанные одним умельцем из магов. Сейчас Каон с интересом рассматривал деревянного коня и нечленораздельно мычал. Мирель по слогам рассказывала ему о лошадях и просила повторить.
Несколько мгновений мы с альбиной хранили молчание, прислушиваясь к тихому голосочку девочки. Наконец, Ри сдалась.
– Да. Я понимаю, что движет тобой, Ниа, но принять не могу. Ты не боишься потерять ее?
– А ты не боишься за дочь? – задала я провокационный вопрос.
Ри давно было пора прийти в чувство. Хватит хандрить и искать причины неудач. Нужно двигаться – если остановишься – убьют!
Риона сделала медленный кивок, ее признание было мучительным и горьким.
– Очень боюсь, но не могу спрятать от всего мира.
– Как и я, – напомнила и поднялась. – Нам пора! – громко сказала, предлагая выдвигаться в дорогу.
Она будет долгой и непростой, но когда нам бывало легко? Эрт Торан, местный староста, вышел проводить меня. Я кинула беглый взор на остальных. Шепчутся, высказывают догадки. Лица хмурые, озлобленные, но в глазах таится страх. Люди хотят понять, но прежде, чем поймут, они отыщут виновных. Мой недруг отлично продумал свой ход. Северная ведьма пришла в Нордуэлл, и люди стали перерождаться. Я должна подобрать слова и объяснить им все. Но в голову не шло ничего путного. В мыслях крутился один и тот же вопрос: «Кто?»
– Ваша милость, – староста обращался ко мне по сложившейся традиции, – я объясню им, что произошло, – неловко переступил с ноги на ногу.
– Зачем? – спокойным тоном поинтересовалась я. – Они ведь сами все видели. – И не удержалась от кривой насмешки. – Северная хмарь околдовала и убила ир'шиони.
– Хоть вы и ведьма, но уже родная, – наши взгляды встретились.
В его усталых глазах не виделось страха, лишь беспокойство и вопрос, который изводил меня саму.
– Расскажите им о магах с этого берега Меб, – я должна была сказать что-то другое. – Попробуйте убедить их, – развернулась и вскочила на лошадь.
– Вы вернетесь? – раздался за спиной неуверенный детский голосок, и я развернулась.
На меня смотрел мальчишка лет семи, подошедший к старосте. Эрт Торан опустил руку на его плечо, будто намеревался остановить, но не преуспел. Ребенок смотрел открыто, и в его взоре не было страха, там сияла робкая надежда.
– Вернемся, – я не смогла предать ее.
– И уничтожите всех чудищ?
Я подавила горестный вздох и через силу улыбнулась:
– Мы не допустим появления новых, – сказала и тронула пятками бока лошади.
Уезжала с тяжелым сердцем, оставляя этих людей без поддержки и доброго слова. Буду верить, что возвращение не затянется, иначе мне не сохранить север. Перед глазами все поплыло, и я неосознанно стерла со щек слезы. Едва вспомню Алэра, как чувства возвращаются. Я глубоко дышала, представляя, как вместе с выдыхаемым воздухом уносятся и замерзают в вышине ненужные сейчас чувства.
Мы ехали по густонаселенным землям; одна деревня быстро сменяла другую, но мы продолжали движение, не заглядывая в поселения. Я ожидала возвращения тетушки и Орона и пропадала в собственных невеселых размышлениях. Илна – лишь мелкая сошка. Мне противостоит кто-то крупнее, настоящий хищник!
Мы ехали целый день, несмотря на продолжающийся снегопад и порывистый ветер. Дирк поторапливал нас, убеждая, что мы должны как можно скорее убраться с наезженного тракта. К вечеру устали все: дети хныкали, стонал Каон, хрипели загнанные кони. Я читала на лицах своих людей усталость и обреченность, но никто пока не сдавался, лишь крепче стискивал челюсти. Тетушка явилась к полуночи, вымотанная, но довольная. Говорить отказалась, приняла приглашение Риса и села к нему, а затем, прислонившись к мужскому плечу, уснула.
В глухой час эрт Орвак махнул рукой, предлагая свернуть с петляющей среди холмов дорожной ленты. Рыцари и альбины разволновались, и мне пришлось прикрикнуть. Голос сорвался, и я зашлась кашлем.
– Поворачиваем! – гаркнула Лелька. – Приказ королевы!
Я сжала и разжала кулаки и несколько раз глубоко вдохнула – в груди помимо воли зашевелилась ярость. Эвильена с пониманием взглянула на меня, но ничего не сказала. Я почувствовала себя еще более омерзительно. Захотелось кого-то убить. В ответ на мои мысли радостно взвыл ветер, взметнул снег, и споткнулись лошади, идущие рядом с моей. Я обратила внимание на ар-де-мейцев, сидящих на них. Выглядели они неважно, красные отблески в глазах указывали, что мужчины – на кромке.
Я заставила себя собраться и призвала дар, чтобы увидеть клубки. Они оба пульсировали. От белого – сыпались искры, напоминающие снежинки. Из темного – сочилась бордовая вязкая кровь сумеречных.
– Стойте! – заорала я не своим голосом, так что все резко осадили лошадей. – Привал!
– Но нам нельзя… – начал было Дирк, но эрт Далин перебил его.
– Тихо. Тихо, рыцарь, – спокойно и умиротворяюще говорил он, используя свой дар убеждать. – Смотри, какая сегодня ночь. Как кружится снег, послушай, о чем поет ветер, и что шепчут деревья во-он, в той роще, – его голос обволакивал, убаюкивал, требовал подчиниться. – Разожги огонь, присядь к костру, подумай о жизни и о счастье, – с каждым новым словом кто-то из людей спешивался и принимался за дела.
Первым оказался Дирк, я была последней. На душе по-прежнему царила тревога.
– Стало легче? – Марис подошел ко мне. – Может, поговорим?
– Поговорим, – сделала попытку улыбнуться в ответ, но улыбка вышла кривой. – Похоже, входит в привычку, – вырвалось у меня, и я тотчас помотала головой, заметив понимание и жалость во взгляде эрт Далина. – Чуть позже, – резко отошла и выдохнула.
Не сказать, что слова Мариса просвистели мимо меня. Кое к чему пришлось прислушаться. К ветру. К его шепоту. К его завываниям. К его требованиям. Ветру нужна была кровь. А чья? Неважно. Пока он еще шептал, но вскоре послышатся его крики.
Сейчас раздавались иные звуки – люди ставили телеги вокруг походного лагеря, укрепляли его, чтобы немного отдохнуть. Мне совершенно не хотелось расслабляться. Да и кто бы позволил?
Едва стоило чуть отойти, как ко мне присоединилась Риона.
– Вернемся к вопросу о страхах? – я чувствовала, что подруга еще не выговорилась до конца.
– Это сложно, – после недолгих раздумий призналась она, чуть дрожа на пронизывающем ветру.
Я тоже плотнее запахнула меховой плащ, но не спешила отходить к кострам. Эту тему давно пора закрыть.
– Что тебе кажется сложным? Жизнь показывает, что мы сами усложняем ситуацию и создаем себе проблемы.
– Ты слышала, что сказал эрт Орвак Марису? – Риона с трудом сдерживала эмоции и тяжело дышала, словно после быстрого бега.
– Нет, – я ни разу не повысила тон, для меня ее вопрос был не в диковинку. – Но догадываюсь. Заклинатели слов вызывают у неподготовленных смешанные чувства. Ты не знала?
– Не была готова. Мне казалось, что Марис должен был обидеться и снести демону башку! – Ри могла потерять остатки самоконтроля, и я чуть слышно поинтересовалась:
– И что такого страшного сказал Дирк Марису?
– Он назвал заклинателя «жутким колдуном»! – Риона едва сдержала ярость, стиснула зубы и шумно выдохнула.
Мои губы вновь изогнулись.
– Это не новость. Ты должна понимать, почему жители этого берега Меб боятся нас, – поймала горящий взгляд альбины. – Но и ты, и Дирк обязаны принять, что мы теперь не враги, – обернулась, взором нашла суетящегося эрт Орвака.
Демон стоял бок о бок с заклинателем и о чем-то беседовал с ним. Мотнула головой, предлагая и Ри оглянуться. Пояснений не требовалось, и я только произнесла:
– Тебе нужно разобраться в себе и поставить точку в своем внутреннем конфликте, иначе я буду вынуждена отправить тебя домой, – на душе властвовала зимняя вьюга, но я обязана была проявить твердость. – Подумай и определись, что с тобой происходит, отчего ты, всегда такая рассудительная, готова снести голову союзнику за порывисто высказанные слова.
– Ты права. Я запуталась в собственных страхах, а ведь всегда презирала трусость, – подруга снова сделала признание и высказалась вслух. – И я уйду дальше на север, если прикажешь! – без запинок молвила она.
– Мне бы хотелось, чтобы ты была рядом, – искренне сообщила я и предложила подойти к кострам.
Риона сходу отказалась:
– Я прогуляюсь, а заодно осмотрюсь, – метнулась к лагерю и с факелом стала пробираться к рощице, темнеющей неподалеку.
Я сняла с плеча лук и колчан со стрелами для собственного успокоения. Нужно было что-то держать в кулаках, чтобы не вонзать ногти в ладонь. Я не ужинала, хотя несколько раз мне настойчиво предлагали перекусить. Аппетита не было – внутреннее чутье подсказывало – вот-вот случится нечто важное. Костры за спиной догорали, но я знала, что воины подготовили изрядный запас хвороста.
Над изломанной линией холмов среди стремительно бегущих по небу туч то появлялась, то вновь пряталась луна. Тьма была такой густой, что я, как ни старалась, не видела ничего впереди себя. Шаги Рионы давно смолкли, многочисленные шорохи за спиной стали реже, я слышала лишь дыхание Лельки, замершей позади меня. Тревога в груди нарастала с каждой новой секундой, но я не прогоняла ее. Единственное доступное мне сейчас чувство, которое спасет много жизней. Теперь тревога не вызывала у меня прежнего панического, лишающего воли страха. И я воспользовалась преимуществом.
Лелька за спиной еще ничего не видела, потому вздрогнула и тенью рванулась вперед, когда послышался истошный вопль Рионы:
– Поднимайте всех! Зажигайте огни! – вскоре мы увидели фигуру главной альбины, а когда Ри подошла, задыхаясь, договорила. – Там что-то новое! Никогда такого не видела! Я ему говорю, мол, стоять! А оно смотрит, лишь мерцает, точно звезда. И вдруг на меня такая жуть напала, что я забыла собственное имя, а потом, как кинулась со всех ног! – на подругу было страшно смотреть.
Лицо было перекошено от ужаса, тело била дрожь, зубы сверкали в жутком оскале. Лелька с мечом наготове вытянулась в струнку, со стороны лагеря уже раздавались приказы, мое внимание было приковано к роще. На всякий случай я прибегла к внутреннему зрению и вызвала клубки. Они пульсировали, пусть не так рьяно, как прежде, но искомой – среди нитей не было. Неожиданно в голову ворвалась дерзкая мысль. А почему бы нет?! Ведь я ничего не потеряю!
– Лель! Рис! – сказала я альбине и подскочившему рыцарю. – Следите, сейчас оно появится! – а сама крепко зажмурилась.
Меня ничего не должно отвлекать, даже если в следующий момент наступит конец света!
Я постаралась отодвинуть окружающий мир, настроиться на серьезное дело. У меня получилось. Внутреннее зрение показало, как из-за тонких, стонущих на ветру деревцев рощицы появилось слабое, чуть заметное сияние. Рваные очертания не позволяли понять, какое чудовище приближается. Но я и не рвалась рассмотреть его ближе. Мне нужно было узнать, чего ждать от пришельца.
Первое, что я ощутила, ненависть, волнами расходящуюся от перерожденного ир'шиони. «Убей! Убей! Убей!» – исходило от него. И чудилось, что эта злость способна раздавить, смести нас всех.
Люди вставали стеной, слышались приказы, натягивались тетивы, и десятки стрел готовились устремиться к цели. Я не пряталась за спинами альбин и рыцарей – королева Ар-де-Мея такая же охотница на чудовищ, как и ее подданные.
Серая фигура на краю спящей рощи замерла, оценивая угрозу. Первые стрелы сорвались в полет и оказались перед ней, не причинив вреда твари. Я ощущала, как страх проникает в сознание каждого стоящего рядом со мной ар-де-мейца. Приглушенно ругался сквозь зубы Дирк, а вот Марис был спокоен. Я поневоле повернулась, чтобы посмотреть на эрт Далина. Он словно того и ждал. Кивнул, дескать, сделаю, даже если это будет последним в моей земной жизни. Я не разделяла его уверенности. Чудовищу, стоящему перед нами, слова были не нужны. Он жаждал крови. Ветер носился между нами, выбирая себе соратника, и я больше не колебалась – шагнула вперед и выпустила стрелу.
Тетива звякнула в полнейшей тишине, в воздухе свистнуло, а через несколько секунд тьму у рощи разорвала огненная вспышка. Стрела достигла цели, и наконечник из аравейской стали пронзил тело перерожденного. Лелька шумно выдохнула:
– Что же, – ее речь звучала бодро, – теперь мы знаем, какие стрелы использовать.
– Будто до этого использовались железные наконечники, – буркнул Рис в ответ и двинулся к краю рощи, чтобы взглянуть на останки демона. Я пошла следом за рыцарем, хотя надобности не было.
Глядя на остывающее тело перерожденного, я обернулась к подошедшему Дирку.
– Сколько их было?
– Пятеро, – сплевывая на снег, отозвался он.
– Значит, еще трое, – пристально вглядываясь во тьму, озвучила Риона.
– Трое? – задумчиво переспросила я, обращаясь к тому, кто еще брел среди засыпанных снегом деревьев.
– Один, – добравшись до нас, ответил Орон.
Не сказать, что ар-де-мейцы с радостными воплями встретили вампира. Прежней ненависти среди людей и сумеречного не было, но и теплоты не возникло. Да и странно ли это? Чего еще я могла ждать? Главное не сражаются друг с другом и ладно.
Ветер пел ликующую песню, лизал рану на груди мертвеца и ластился к моим ногам, прося добавки. Я подняла глаза на эрт Дайлиша.
– Что скажешь?
Он, прихрамывая, подошел ко мне и протянул руку. Когда я взглянула на его раскрытую ладонь, прищурилась, а затем взяла перстень, который принес вампир. Узнавание пришло постепенно, и мне стало ясно, кто играет со мной. А ведь образ этого мужчины начал стираться из моей памяти. Придется вспомнить. Потомок са'арташи, которому я даже была чем-то признательна. Если бы не он, то, возможно, пленница никогда бы не покинула Царь-город. Теперь я стала сильнее и не боюсь Эрея эрт Дорна, но четко оцениваю, какие усилия нужно будет приложить, чтобы выиграть войну с ним и с Беккиттой.
– Простите, у меня не…
Я оборвала сожаления Орона:
– У тебя еще будет время, чтобы исправиться! – сообщила и занялась его ранами.
Мне нужны сильные и здоровые воины – нам нужно идти, а движемся мы в прожорливую пасть бездны.
В эту ночь никому, даже детям, спать больше не пришлось. Ребятишки плакали, и никому не удавалось успокоить их, пока на помощь не пришел эрт Далин. Он занялся детьми и перерожденным, а остальные в подробностях пересказывали происшествия последних дней. Охали, судили, так и этак, строили различные догадки, забрасывали меня вопросами, на которые я отвечала вяло и неохотно. Меня оставили в покое, и остаток ночи я провела, провалившись в беспокойную дремоту, полную туманных видений.
Разговоры затянулись, а когда скупые лучи зимнего дня преодолели холмистую гряду и заглянули на нашу стоянку, Дирк позвал меня.
– Королева, нам пора сниматься и идти дальше.
Я оглянулась, рассматривая тех, кто последовал за мной, и кинула мысленный призыв: «Держитесь! Основные испытания впереди, но мы обязательно справимся!»
Нам всем приходилось нелегко. Отряд медленно брел по пустынным, занесенным снегом землям. Тетушка выбивалась из сил, стараясь хотя бы немного облегчить нам путь и создать некое подобие дороги сквозь сугробы. Когда на пути вставали дремучие леса, рыцари брали в руки топоры и рубили склонившиеся низко ветви. Разговаривали мало и лишь обсуждали текущие дела.
Очередная ночь настигла нас без предупреждения. Низкие плотные тучи затянули небо, по черным кронам пронесся легкий вздох ветра. Караульные разошлись по местам, остальные сидели в центре круга – кто-то молчаливо созерцал игры пламени в костре, кто-то жевал безвкусную пищу, кто-то старался забыться недолгим сном. Я, улучшив момент, подозвала к себе Мариса. Как-то вовремя вспомнилось, что колдун, заключенный в медальоне, был заклинателем слов. Что с ним случилось? Как он обратился, и почему его не убили, а сделали вечным пленником медальона?
– Марис, вы готовы стать моим советником? – начала я с главного, давно вынашивала эту идею и не стала долго тянуть с ее воплощением.
– Благодарю за честь, королева, – склонился эрт Далин, а затем вытянул нож. – Моя кровь – твоя кровь! Моя плоть – твоя плоть! Моя жизнь – твоя жизнь! Я с вами до конца, королева Ниавель! – и резанул запястье. Словам клятвы вторил отчетливый волчий вой, вселяющий в сердца горькую, ничем не гонимую тоску.
Я ощутила кровь заклинателя на своем языке, не позволяя жадному ветру испробовать ее вкус, но позвала его в свидетели. Ветер донесет весточку ильенграссам, а они вплетут каждую букву в сказание о новой северной королеве и передадут знания потомкам.
О нас сложат легенды, жаль, что не все люди, отправившиеся со мной, останутся в живых. Хорошо, что выжившие станут сильнее.
Очередным серьезным испытанием стала ночь, проведенная у преддверия бездны, в которую я решила прыгнуть, очертя голову. Никто из людей больше не роптал, воины четко исполняли приказы, альбины молчаливо несли свою службу, тетушка угрюмо осматривала окрестности.
– Нам бы всем отоспаться, – сказал Марис, глядя на мрачную холмистую гряду, вырисовывающуюся на фоне темных небес.
– Вход там, – указал Дирк, стоящий рядом, протянув руку в сторону извилистой линии холмов.
В тусклом свете я заметила, как дрожат его пальцы. Голос воина звучал слабо, выдавая волнение. Он боялся того, что таилось в глубине холма. Позади нас снова завыли волки – голодные хищники сопровождали отряд весь прошедший день, но близко не подходили. Сейчас они осмелели.
– Вы бывали здесь раньше? – спросила я эрт Орвака.
Он сделал медленный кивок.
– Я вырос в одной из деревень этого края и ребенком часто бегал к Черному лесу и Мертвым холмам.
– Говорящие названия, – усмехнулась Лелька, услышавшая нашу тихую беседу.
– Местность вокруг пустынная, наши стараются обходить ее по широкой дуге, – вещал дальше Дирк. – Но дети любопытны.
– Вы видели призраков? – заинтересовалась альбина и вытащила из ножен меч, готовясь применить его в деле.
Я подняла руку и опустила ладонь на ее напряженные пальцы.
– Они нам не враги, – вполголоса напомнила я, а затем раздался какой-то бесцветный голос эрт Орвака.
– Я не знаю, что ждет нас с вами. Никогда не доводилось заходить так далеко.
– Но кое-что вы все же можете нам сообщить. Чего нам ждать? К чему готовиться? – я говорила спокойно, внутри не было страха, лишь легкое любопытство и желание проверить себя.
Я чувствовала себя охотницей, идущей по следу. Сейчас либо поймаю добычу, либо… Поймаю! Иного не дано!
– Вам совсем не страшно? – чуть слышно прошептал Дирк.
– Бояться нужно живых, – вглядывалась во тьму, тщетно надеясь заметить хотя бы какой-то знак.
Эрт Орвак, немного помолчав, продолжил:
– Это было давно… Мне едва шесть сровнялось, поэтому память подводит, – собрался с духом и договорил. – У меня был старший брат, который собирался в замок, чтобы стать рыцарем. Он часто устраивал себе испытания и однажды забрел далеко в эти земли, – сделал паузу, погрузившись в пучину воспоминаний, и Лелька, не выдержав, поторопила его.
– И что? Твой брат тогда погиб? Его съели? Что с ним произошло?
– Нет… но порой мне кажется, что лучше бы… – Дирк не договорил, устало вздохнул.
– Он что-то видел? – мне нужны были подробности, и я была грубой.
– Они чувствовали, – неожиданно признался Дирк и пояснил. – За братом пришел отец, и они едва пережили ночь в этой долине. Отец рассказывал, как проснулся среди ночи в липком, холодном поту. Ни он, ни брат объяснить толком не могли, что именно видели, знали – это было омерзительно до тошноты. Зрение у обоих помутилось, и мерещилось, что вокруг летают десятки черных шаров, и из каждого за ними наблюдают неживые глаза. Затем ветер принес запахи дыма и тлена, и казалось, что дыхание живых навечно оборвется. Медленно наваливалось неотвратимое, всепоглощающее забытие. Отец твердил, что мучительный стон сына придал ему сил и заставил подняться. Мой отец не был трусом, но увидев сына, лежащего на земле, лишился силы воли. Кирк лежал на земле, нелепо разбросав странно вывернутые руки. Бледный лик луны скользил по жухлой примятой траве, высвечивая бурые пятна вокруг его неподвижного тела. Дальше – страшнее – из темноты вдруг донесся хриплый, сдавленный стон, вынуждая отца дернуться. Стонал не Кирк, а некто, скрывающийся в багровой пелене, надвигающейся с холмов. Отец, собрав воедино все оставшиеся силы, схватил Кирка, перебросил через плечо и кинулся, не чуя ног под собой. Во-от! – закончил он и вновь вздохнул.
Лелька нарочито фыркнула, выражая свое отношение, но я осадила ее строгим взором и поблагодарила эрт Орвака, а затем отпустила его.
– Выспитесь, а решение, возвращаться или идти с нами, примите завтра.
Он кивнул и оставил нас с Лелькой. Я отвернулась от альбины и воззрилась вперед на темнеющие холмы. Мне не доводилось иметь дел с обиженными духами. Обычно призраки мне помогали, а не пытались убить. Я рассчитывала, что Лис нагонит нас. Мне нужна была любая подсказка – я не могла рисковать.
– Знаешь, сейчас ты напоминаешь мне гончую, взявшую след, – усмехнулась Лелька. – Ты видишь цель и стремительно, подобно лавине, несешься к ней, не слушая советов окружающих!
– У тебя есть, что сказать? – я сделала одолжение и посмотрела на альбину.
– Хочу знать, почему я сдохну! Видишь ли, я не для того столько лет выживала, чтобы окочуриться от бесплотной руки призрака, – с уст Лельки не сходила насмешка, но слова звучали холодно.
– Что за мысли? – я подошла ближе и прищурилась. – Одна из моих бесстрашных альбин боится призраков?
– Я не боюсь смерти, Ниа. Я боюсь бесчестия! – она не отвела глаз, наполненных тьмой.
– Знаешь, я недавно думала, что о нас сложат легенды. Тебе нечего опасаться, твое имя увековечат сладкоголосые барды.
– Посмертно? – Лелька была упрямой и, если что-то решила, настойчиво гнула свое.
– А хоть бы и так? Лучше, чем умереть в бесчестии. Нет?
– Да! Поэтому я иду за тобой, но не хочу быть жертвенной овцой! Что у тебя на уме?
– Секрета нет! Я хочу отсидеться некоторое время и переждать эту бурю, чтобы быть готовой к другой, более разрушительной.
– Грядет война? Если так, то я готова! Ты знаешь – мой меч всегда к твоим услугам, – альбина склонила голову.
– А война, по сути, и не заканчивалась. Разве ты не думала о том, что отомстишь за всех убитых в Хрустальном городе, лежа там, в лесу, истекая кровью и умываясь слезами? – я четко помнила каждое слово, сказанное ей прошлой осенью в подземелье Нордуэлльского замка.
Лелька выругалась, призывая грыра, видно была затронута тема, которую она безуспешно пыталась забыть, а затем сквозь зубы свистящим шепотом произнесла:
– Знаешь, почему я вышла замуж за Рирена, старого калеку, предпочтя его молодым и сильным рыцарям?
– Догадываюсь, потому что знаю, какая неуемная энергия таится в душе бывшего капитана королевской гвардии Ар-де-Мея. Он помог тебе выжить в том хаосе.
– Да, – Лелька быстрым кивком подтвердила мою догадку и перешла к главному. – Так ты бросишь змее вызов?
Я широко ухмыльнулась, возвращаясь мыслями к Беккит.
– Она гораздо раньше меня осознала, что нам двоим нет места на Мейлиэре. Но ошиблась, когда не убила меня в Хрустальном городе вместе с родителями, а, значит, дала шанс, позволила расправить крылья. Мы встретимся снова и на этот раз обойдемся без пленения. Победительницей выйдет только одна из нас. И я буду сражаться до смерти.
– Но не в одиночку? Ты собираешь войско?
– Призраки, хозяйничающие в этих холмах, тоже северяне, – намекнула на свои дальнейшие действия.
– Северяне, – процедила Лелька через силу. – Мне сложно смириться. Сумеречные, демоны, призраки – я даже в кошмаре не могла вообразить, что нам придется сражаться спина к спине.
