Текст книги "Северная королева. Книга 3 (СИ)"
Автор книги: Анна, Верещагина
Соавторы: Валентина Верещагина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
– Ди!
– Все, все, умолкаю, – Диль примирительно вскинула руки и скрылась за дверью кладовой.
Я шумно выдохнула. Мне нужно научиться сохранять спокойствие в любой ситуации и не переживать по пустякам. Чем скорее привыкну к мысли о том, что в моем теле растет наше с Рейном дитя, тем будет лучше. Быть может, перестану носиться, как угорелая, буду больше внимания уделять мелочам и деталям, а не торопиться сделать несколько дел сразу.
Моя рука непроизвольно опустилась на плоский живот, замерла, делясь теплотой с крохой, уже живущей внутри меня. Дыхание замерло на секунду, а затем ускорилось вместе с сердцебиением. Даже голова на несколько мгновений закружилась. Ощущение чего-то вечного, необъяснимого обычными словами снизошло на меня. Наверное, сейчас впервые за свою короткую жизнь я впервые почувствовала принадлежность к нашему огромному противоречивому миру. Вот он – вечный круг жизни!
– Невероятно, – сквозь слезы улыбнулась, поспешно стерла их тыльной стороной руки и напомнила, что волноваться не следует. – Каждый мой день будет начинаться с улыбки, – дала обещание, которое услышал вездесущий Дух.
Призрак в облике неведомого зверя коснулся меня туманным хвостом и прошептал сотней голосов:
– Я напомню, если забудешь.
Но я не забыла, потому что легко радоваться, когда засыпаешь и просыпаешься в кольце заботливых и сильных рук, а губы любимого день за днем шепчут нежные слова. За две недели я приучила себя останавливаться на бегу и улыбаться окружающим, несмотря на невзгоды и неурядицы. Да и повод для праздника появился.
Снегопады прекратились, и Беккитта засобиралась в Двуречье. Новость она сообщила мне за обедом, явившись на него раскрасневшаяся после утренней охоты. Впрочем, довольной змея не выглядела, и причина мне была прекрасно известна. Беккит была убеждена, что на охоте ее будет сопровождать Алэр, и она сможет увлечь его разговорами. Но лорд, в очередной раз сославшись на дела, вежливо отказался. Честь развлекать «дорогую» гостью выпала Рину.
Тижина влетела в зал самой первой и, задыхаясь от смеха, сообщила мне:
– Видела бы ты кислую физиономию змеюки! Вот потеха!
Сейчас девчонка уплетала обед за обе щеки и исподтишка бросала на гостью насмешливые взгляды, которые мне все больше и больше не нравились. Круг не замкнется, если я совершу ошибку. Беккитта не тот противник, с которым можно легкомысленно играть. Мы живем, словно на вулкане, который вот-вот взорвется. Мне не страшно за себя – я боюсь за свое нерожденное дитя. Не хочу, чтобы ребенок родился в разгар войны и столкнулся со всеми ужасами, бок о бок с которыми вынуждена была существовать я.
– Этот барашек слишком жесткий! – южная королева привлекла мое внимание, отодвинув от себя блюдо с такой силой, что оно оказалось на противоположном краю стола.
Я сделала знак слугам, а сама повернулась к Тижине, но не успела предостеречь ее от глупостей.
– Алэр сказал, что пирог с голубями просто великолепен! – будто невзначай, сообщила она медовым голоском.
– Неужели? – Беккитта не купилась на лесть, но голову повернула, чтобы взглянуть на золотое блюдо в центре стола.
Я скрипнула зубами и чуть толкнула Жин в бок, чтобы не забывалась и попусту не лгала. Алэр терпеть не мог запеченных в тесте голубей. Сегодня их приготовили исключительно по моему приказу – я помнила, что змея обожает это блюдо.
– Попробуйте сами! – девчонка не вняла моему молчаливому предостережению и продолжила свою, одну ей ведомую, опасную игру.
Оставаясь невозмутимой внешне, я лихорадочно подбирала слова, чтобы вернуться к вопросу отъезда и учтиво вызнать подробности, а заодно отвлечь Беккитту от беседы с Тижиной.
Внезапно мы все отвлеклись. Я ощутила приближение супруга еще до того, как он прошел через арку. Теперь он с завораживающей грацией двигался по залу и смотрел лишь на меня. В уголках его губ играла ласковая, предназначенная мне одной улыбка. Мои кулаки сами собой сжались. Внутренний голос вопил, чтобы я оставалась осторожной и выглядела равнодушной – ни к чему показывать змее, насколько велико наше с Рейном взаимное счастье. Но сердце уже откликнулось – его переполняли любовь и нежность. Душа вольной птицей рванулась навстречу, и мне с трудом удалось усидеть на месте, но ответная теплая улыбка заискрилась на моем лице.
Беккитта не сдержала змеиного шипения. Ее уста раскрылись, чтобы прервать наш с Алэром молчаливый диалог.
– Славный эр, пирог с голубями, что я пробую по вашему совету, великолепен. Ваши кухарки постарались, – она с наслаждением откусила кусочек пирога и прикрыла глаза. – Ум-м.
Рейн круто заломил бровь, но совладал с эмоциями, присел между мной и Беккит и безукоризненно вежливо ответил:
– Рад, что вы по достоинству оценили старания наших кухарок, но благодарить нужно не меня, а мою драгоценную супругу Ниавель. Это она, а не я, ведет хозяйство, – взглянул на меня, лаская взглядом. – Спасибо, душа моя!
Я должна была сухо кивнуть, а уже потом, когда мы с супругом останемся наедине, отблагодарить его, безудержно целуя, заглаживая свою вину. Но почувствовала, что если сейчас всего-навсего кивну, он примет, но огорчится. Отринув советы разума, я поддалась сердечному велению, придвинулась и накрыла широкую ладонь Рейна своей трепещущей ладошкой.
– И тебе спасибо, мой драгоценный супруг!
Я не рискнула смотреть на Беккит, но отчетливо услышала скрип ее зубов. Она не посчитала нужным скрывать свое отношение, фыркнула и резко бросила:
– Это ужасно!
– Что именно? – лицо Рейна, повернувшегося к ней, приобрело постное выражение.
– Посмотрите, здесь – косточка! – она указала в середину своей тарелки.
– Где? – Алэр не сделал и попытки, чтобы рассмотреть подробности.
– Вот же! – са'арташи перешла на пронзительный крик. Змея вела себя, словно капризный ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
Я насторожилась – уж слишком непривычным было ее поведение. Рассудительная и хладнокровная королева юга совсем потеряла рассудок и ступает по самой кромке. Беккитта вот-вот сорвется, и мы все полетим в бездну.
Стараясь исправить положение, я быстро подозвала самую расторопную девушку-служанку и шепнула ей несколько слов. Она стрелой вылетела из зала, твердо зная, что требуется. А я поднялась и без всякой лести, но вполне обходительно проговорила:
– Эрра, я убеждена, что сейчас удивлю вас.
С нарочито тяжким вздохом, делая мне королевское одолжение, Беккитта подняла свой прищуренный взор на меня:
– Моя дорогая ученица, ты должна помнить, как сложно вызвать во мне удивление! – ее глаза жалили, кололи, требовали от меня покорности.
Я повысила голос, добиваясь своей цели, отвела взгляд от Беккитты и посмотрела сначала на супруга, а потом на собравшуюся за столом родню.
– Я удивлю всех вас.
– Сгораем от нетерпения, – в разговор вступил молчавший до сего мига эрт Декрит, пришедший следом за Рейном. Тон Лиона был мрачным, будто демон ожидал удара в спину и тщательно готовился отразить его.
– Осталось недолго, – я умело подогревала их интерес, так что даже сидящие в зале зашептались, строя различные догадки.
– И мне! Я должен быть на помосте! – к нам со всей быстротой своих коротких ног спешил толстяк.
Задыхаясь, он прыгнул на ступеньку и со стоном повалился на скамью рядом с Тижиной. Девчонка заворчала и демонстративно отодвинулась. Беккитт, старательно изображая усталость, воззрилась в потолок. Я загадочно улыбнулась. Ропот в зале усилился. Я считала секунды, будто перебирала крупные жемчужины, перекатывая их в ладонях, поглаживая и наслаждаясь мгновениями.
Девушка вернулась и шла неторопливо, торжественно. Сидящие в зале и на помосте вытянули шеи, чтобы лучше видеть то, что она несет на подносе. Бутыль и бокалы из темного хрусталя привлекли к себе все взоры. Сам по себе темный, горный хрусталь был легендой на этой стороне Разлома, а уж изделия из него, особенно такие хрупкие, украшенные затейливыми узорами, являлись сущей выдумкой. Не каждый живущий на этом берегу Меб слышал о них. За первой девушкой двигалась вереница служанок, несущих на подносах дорогие хрустальные бутыли.
Толстяк догадался самым первым, наверное, кровь взыграла в этом рыхлом, слабом теле.
– Не может быть! – недоверчиво выдохнул он и выдумал поддеть меня. – Моя сестра сама ягоды собирала или кого-то из подданных отправила в Гиблые горы?
Я не удостоила его взглядом, оповестила всех:
– Это вино из диких ягод, растущих на крутых склонах Гиблых северных гор. Я попросила Арейса эрт Маэли привезти в Нордуэлл последний бочонок, оставшийся от королевских запасов. Ягоды были собраны семь лет назад, – уточнила намеренно, сообщая, что вино было изготовлено еще до нападения змеюки на Ар-де-Мей.
Она оценила, склонила голову на бок, холодно улыбнулась мне, хмыкнула:
– А старый льстец нагло сказал мне «нет», когда я просила его угостить дорогим вином из северных ягод.
– Угощать этим вином чужестранцев может только сама королева Ар-де-Мея, – без каких-либо эмоций, ровно известила я и спустилась, чтобы принять бутыль из рук первой служанки.
Бокалы были расставлены по местам, девушка поторопилась, пока я медленно двигалась по помосту, ощущая каждый направленный взгляд, каждое томление и желание попробовать легендарный напиток. Сначала наклонилась к мужу, безмолвно обещая гораздо больше, но чуть позже, когда останемся наедине. Рейн улыбнулся и кивнул, принимая мое новое обещание, благодаря за воплощение предыдущего. Потом я подошла к Беккитте и наполнила ее бокал, уверенно глядя в горящие яростью зеленые, змеиные очи. Не дрогнула и прошла, чтобы угостить Рилину, Алэрина, Жин, а за ними Лиона. Не забыла и себя, а затем спустилась в зал и обошла каждый стол, щедро разливая вино по кубкам. В конце пришла очередь толстяка.
– По традиции Ар-де-Мея я должен был стать первым! – стиснув челюсти, изрек он.
Я одарила его снисходительной полуулыбкой:
– А стал последним, потому что первым отрекся от наших традиций, – наклонила бутыль, из которой вылилась малая толика напитка.
Толстяка перекосило, будто он взял в рот нечто омерзительное, но выплюнуть был не в состоянии.
– Око за око, да, сестра? – его задела моя фраза.
Я ощутила чувства, охватившие его – обиду, злобу, горечь, но отмахнулась и подняла чашу:
– Давайте выпьем за северян – и тех, кто уже не с нами, и тех, кто идет рядом, и тех, кто продолжит наши славные дела!
– За северян! – Алэр поднялся, обнял меня за талию, присоединился к моему тосту.
– За северян! – бодро поддержал нас Алэрин.
– За северян! – вскочил и зычно воскликнул эрт Декрит, а за ним задорно выкрикнула Тижина:
– За северян!
И началось – люди в зале шумно поднялись со своих мест, взметнулись вверх кубки, и к потолку взлетел громогласный клич:
– За северян!
– За северян, – с неохотой встав на ноги, сквозь зубы процедила Беккит.
Я зорко наблюдала и за ней, и за собравшимися в зале. Ничто не должно было ускользнуть от моего взора. Но пока все было спокойно. Однако сердце в груди стучало бешено, и я никак не могла унять его. Чувствовала – скоро придет беда.
Расторопные слуги сновали по зале, подавая новые блюда. Люди пробовали вино, делились впечатлениями. Беккит медленно смаковала каждый глоток и думала. Я бы отдала все, чтобы узнать, что творится в ее голове. Алэрин и Рилина что-то живо обсуждали между собой. Жин пожимала плечами, свой бокал она осушила до дна, как и толстяк, который теперь смачно чавкал, поедая бараний окорок. Лион, попивая вино, не отводил глаз от хохочущей Диль, а Рейн внимательно следил за мной и хмурился. Супруг отлично чувствовал мою тревогу, но не мог понять причин, поэтому решил сделать по-своему.
Когда шум голосов в зале немного утих, Алэр поднялся, и нас окутала тишина. Люди с ожиданием смотрели на лорда и готовились ловить каждое сказанное им слово. Рейн не стал тянуть время, его речь четкая, пламенная, призванная найти отклик в любом сердце. Он обращался к Беккитте, но так, чтобы слышали все. Вот будет разговоров – люди любят посудачить.
Его взгляд, обращенный на змею, был предельно учтив, но в глубине светлых глаз нет-нет да мелькали искорки лукавства.
– Эрра, мы, северяне сделаем все, чтобы вы никогда не забыли наш край. Мы докажем, что на севере может быть также тепло, как и на юге, – Беккитта проявила интерес, даже кивнула благосклонно, дозволяя льстить дальше. – Мы покажем, каким щедрым может быть наш край! – он щелкнул пальцами, призывая слугу, и что-то шепнул ему настолько тихо, что и я, и змея поневоле подались ближе, но обе остались в неведении. Алэр, улыбнувшись, продолжил. – Моя супруга уже поделилась дарами самого северного уголка Мейлиэры, осталось и мне выразить вам свою благодарность.
– За что? – Беккитте понравилась начатая игра, и она с удовольствием вступила в нее.
У меня внутри похолодело, но мне удалось сохранить на губах легкую улыбку. Я догадывалась, о чем скажет Алэр змее. Холодный рассудок убеждал, что я обязана остановить супруга. Меня разрывало от противоречий, а ведь клялась, что больше никогда не поддамся сомнениям. В тоже время внутри росла и крепла гордость и безотчетная, сметающая воздвигаемые разумом барьеры радость.
– Мне хочется выразить вам свою благодарность, королева Беккитта. Вы сделали мне поистине королевский подарок, – склонил голову, признавая ее заслуги, заставляя змею нервно пошевелиться на месте, а затем обернулся ко мне, подал руку и помог встать. – Благодаря вам я встретил свою Ниавель. И эта встреча бесценна! – улыбнулся, взглянув на меня.
Эта улыбка, полная нежности и любви, разметала посылы разума, как ураган, уносящий прочь опавшие листья, закружила, заставила потерять твердую опору и взлететь высоко к белоснежным, пуховым облакам.
В чувство меня привел обреченный вздох Рилины. Ей тоже не нравилось происходящее и, в отличие от меня, она глаз от Беккит не отводила, потому ее взгляд, мимолетно брошенный на меня, был предостерегающим.
– Мне приятно, что вы встретились со своей судьбой, – змея отвечала Рейну таким тоном, будто желала ему сгореть заживо, как пылала от ярости она сама.
Собравшиеся в зале было заволновались, но ситуацию спас вернувшийся слуга, а возможные вопросы пресекла фраза Алэра:
– В честь той судьбоносной встречи я предлагаю поднять чаши!
– И что это будет? – толстяк влез со своим вопросом, но сделал он это очень вовремя, потому как Рейн довольно хмыкнул.
– Очередной дар Хранителей северным землям. Вино из плодов ильенграссов, – сказал и первым вскинул руку с бокалом. – За мою Ниавель!
– За королеву Ниавель! – Алэрин был вторым, а за ним дружным хором откликнулись мои люди, сидящие в зале.
– За королеву Ниавель! – прогремело громкое от ир'шиони, и я улыбнулась им всем, хотя сердце тревожно сжалось.
– За тебя! – произнесла Рилина, поймав мой взор, но в ответном – я уловила сочувствие.
Отвернулась, чтобы не мучить себя. Лучше смотреть в зал и лучезарно улыбаться подданным, показывая себя во всей красе. Я сильная и стану еще сильнее, потому что впереди главная битва. Меня ждет коварный враг, которого я должна победить ради себя, ради своего ребенка, ради Рейна и ради северян!
Змея подняла чашу вместе со всеми, но смотрела при этом на меня. Ее глаза бросали мне вызов. Я без труда сумела разгадать их выражение: «Ум-м, моя ученица, вспомни, кто тебе дал все, что ты сейчас имеешь? Вспомнила? Не забывай и знай свое место! Нет? Хочешь поспорить? Милости прошу! Я готова к поединку!»
– Что случилось с моим невозмутимым и холодным эром? Почему он столь неосторожно шутил с врагом? – обеспокоенно спросила я супруга, едва мы встретили ночь и вошли в свои покои.
Я остановилась в центре, до боли сжимая дрожащие пальцы. Он непринужденно снимал бархатный камзол. Повернулся, одарил мальчишеской улыбкой:
– Ничуть не шутил! Я был серьезен, как никогда ранее! – подошел, заключил в объятия, закружил по комнате. – Почему я не могу сказать всем о своей любви к тебе? И я правда благодарен ей, что она свела нас!
– Не она, – прильнула к его плечу, выдохнула. – Идея поженить нас принадлежала Эрею. Кстати, а где он? Почему Беккит не взяла его с собой на север? – на чело набежала тень.
– Не хмурься, ведь у тебя есть я! – властно и величественно объявил Рейн, поймал мои губы своими, целуя и лаская, вовлекая язык в чувственный танец, намекающий на скорое продолжение.
Но я оборвала поцелуй, отстранилась, отошла и без шутовства взглянула на любимого.
Он нетерпеливым жестом взъерошил темную шевелюру.
– Ниа, са'арташи должна понять, что я уже не тот порывистый юнец, который встретился на ее пути восемь лет назад! Я не буду чего-то требовать, угрожая начать войну, а просто возьму свое! И я не буду скрывать свои чувства! Мне хочется радоваться и гордиться тем, что любимая женщина находится рядом! Я покажу всем и каждому, что хочу прожить с тобой до глубокой старости, нравится это кому-то или нет! А еще я устал угождать ей! Весь этот месяц только и делаю, что исполняю змеиные прихоти и стараюсь примириться с ее капризами! И только Хранителям ведомо, когда змея угомонится! – эмоциональная тирада сорвалась с его уст, за ней последовал долгий вздох.
– Ты устал угождать ей, – я намерено заострила внимание на этих словах. – А она устала терпеть. Поверь, я вижу признаки назревающей бури. А она непременно разразится и сметет все на своем пути! – я говорила негромко, стараясь, чтобы голос звучал размерено, не срывался. – И мы оба знаем, что она умеет терпеть и ждать подходящего момента, чтобы нанести удар.
– Намекаешь на «кровавый пир»? – Рейн глянул на меня проницательно, но с оттенком упрека, давая понять, что мы слишком заболтались и у него иные планы на эту ночь.
– Я говорю прямо, – заломила руки, но прогнала эмоции, чтобы по возможности спокойно донести до него свои тревоги. – Мы всеми силами стараемся быть гостеприимными хозяевами, но Беккитта отлично осознает, насколько она и ее слуги желанные гости на севере! Думаешь, она простила моих альбин, которые отрезали язык ее второму советнику? Или считаешь, что она с легкостью забыла, как ты поступил с ней, бросив в зале распятую, подобно жертвенной овечке? – печально качнула головой, не перечисляя мелкие каверзы, которые исподтишка устраивали наши общие подданные слугам Кровавой королевы.
– Ниавель, – Алэр подошел ко мне вплотную, взял мои ладони в свои, переплел наши пальцы, – я никому не позволю обидеть тех, кого люблю! – произнес тоном, не допускающим возражений, и отпустил меня, но лишь для того, чтобы опустить руки на мой живот.
Я ощутила их жар даже сквозь плотный слой одежды, и, несмотря на огромное желание забыться, растворившись в накатившей нежности, я завершила свою мысль:
– Обиженная женщина страшна в гневе и изобретательна в мести.
Рейн стоял на своем, непоколебимый и твердый, будто скала.
– Я знаю, как пережить женскую обиду, – не убирая рук с моего живота, он посмотрел мне в глаза. – Мы не проиграем!
Ответила ему прямым взглядом:
– Не проиграем, – эхом откликнулась я, мысленно давая себе обещание: «Что бы ни случилось, какие бы опасности не прятались за жизненными поворотами, мы выстоим, сохраним наш дом и крепкую семью!»
– А теперь поцелуй меня, – супруг обезоруживающе улыбнулся, и я сдалась, обняла его и с жадностью, словно целую в последний раз, прижалась губами к его горячим, требовательным устам.
Глава 2
Сегодня с самого утра в замке царило радостное оживление – до отъезда Беккитты осталось несколько дней. Я видела, как многие слуги загибают пальцы на руках, подсчитывая, долго ли еще осталось терпеть незваных гостей. Меня не покидали тревоги, и я старательно прогоняла их прочь, хотя оставалась настороже, не спуская с Беккитты внимательных глаз.
Вечер застал нас с Миенирой на улице, куда мы выбрались через подземный ход, и обе глубоко вдохнули морозный воздух, казавшийся сладким, дурманящим после затхлых запахов подземелья.
– А твой вампир неплохо справляется с обязанностями няньки, – подняв взгляд к звездному небу, усмехнулась Миенира.
– Он присматривает за твоим мужем добровольно, – сказала я, чувствуя обиду за то, что девушка столь пренебрежительно отнеслась к помощи эрт Дайлиша.
Успокаиваясь, вскинула голову, чтобы взглянуть на выбеленный лик месяца, величаво проплывающего над нами. Здесь в укромном уголке, убаюканного Зимой сада, было по-особенному тихо и умиротворенно. Лишь ветер качал украшенные снегом ветви и насвистывал легкую морозную мелодию. Миенира зябко поежилась и повернулась ко мне.
– Ты слишком доверяешь этой твари, – высказалась она и поспешно замахала руками, заметив мои поджатые губы. – Я боюсь за тебя, ведь по твоей вине вампир лишился крыльев. В такой ситуации любой обернется зверем и день за днем будет считать часы в ожидании подходящего для того, чтобы вернуть долг, – в ее взоре не было злости, только искреннее беспокойство.
Я усмирила свой пыл и твердо опровергла:
– Нет. Поначалу Орон был для нас опасен, но сейчас он не просто смирился со своей участью, он снова нашел себя.
– Откуда ты знаешь? – девушка недоверчиво прищурилась, и услышала из моих уст скромное признание:
– Я чувствую их всех.
– Кого? – Миенира взмахнула длинными ресницами, ее тонкие брови стремительно взлетели вверх. – Ар-де-мейцев?
– Да, – без всякого пафоса или, наоборот, звенящей боли ответила я. – Сумеречные – темный клубок. Маги – светлый. Мне нужно всего-то потянуть за определенную ниточку, – я больше не называла свой дар тяжкой ношей. По опыту знала, чем скорее свыкнусь, тем будет проще управлять им.
Миенира отчетливо напряглась.
– Должно быть это сложно, – на ее лице появилось жалостливое выражение.
– Непросто, – отозвалась я. – Но у меня хороший учитель.
– Гурдин? – скептически вопросила она. – Но ведь он всегда был против вас! – на эмоциях завершила.
– Вот именно всегда. Он был знаком с моими предшественницами, поэтому смог многое мне поведать.
– Невероятно, – выдохнула девушка и собиралась спросить о чем-то еще, но я поторопила ее, напомнив, что нас ждут в главном зале.
Ужин начался с торжественной части. Рейн и Беккитта подписали соглашение о торговле между Золотым берегом и Объединенными Северными землями. Вроде бы я должна была ликовать, что обстоятельства сложились в нашу пользу. Только мне совсем не хотелось радоваться и искренне улыбаться. Я слишком долго прожила рядом со змеей, поэтому не верила ее показному радушию и точно знала, что не в ее правилах давать врагам легкое согласие. В том, что мы все ее враги, я ни капли не сомневалась.
В сердце усиливалось смятение, и мне не удавалось избавиться от него. Рейн, чувствуя каждую мою эмоцию, сердился и укоризненно наблюдал за мной. Я пробовала призвать Лиса, но беда в том, что призрак внезапно куда-то исчез, как будто все-таки поступился принципами и отправился к Вратам Эста. Тень и Дух ничего мне не объяснили, когда я обратилась к ним с просьбой.
– Что с тобой? – за беседой с ними меня застала Рилина, подошедшая вместе с Жин.
Я отозвала их в сторону и без утайки высказала свои замыслы:
– Хочу понять, что на уме у Беккит.
– Нам бы всем хотелось узнать, что она задумала и кого прячет в своей комнате, – присоединилась к разговору девчонка, стрельнув в обоих призраков проницательным взором, и пояснила. – Однажды я видела, как в покои змеи несли длинный сундук. Только вообразите, что из него донесся чей-то стон, когда один из слуг ненароком оступился и уронил свою ношу.
Мы с Рилиной разом онемели и ошарашено переглянулись, но хорошенько расспросить Тижину не удалось. К нам спустился Алэр и позвал в зал, в котором уже находилась Беккит со свитой.
Он всеми силами старался отвлечь меня от давящих, мучающих мыслей, в которых я раз за разом умоляла Хранителей послать мне подсказку. Но небесные покровители оставляли без ответа мои просьбы.
Супруг сокрушенно качал головой, да и я была бы рада безоглядно довериться его заботе, но внутреннее чутье мешало, а слова Тижины набатом звучали в голове. Благодарила Алэра за поданные кусочки мяса, заботливо разложенные на моем блюде, за свежую зелень, выращиваемую по его приказу в небольшом зимнем саду. Я рассеяно улыбалась и медленно поглощала еду ради здоровья будущей наследницы.
Не знаю, почему именно сегодня я подумала не просто о ребенке, каком-то отвлеченном понятии, а о дочке.
– Почему ты уверена, что родится девочка? – тотчас откликнулся Рейн.
– Потому что так распорядилась Некрита. Одна королева должна подарить жизнь другой.
– А если… – озадачился супруг, но я его остановила.
– Первой будет девочка – это закон – Ар-де-Мею нужна новая королева.
Он с задумчивым видом принял мой ответ, а потом наклонился, став еще ближе, и жарко пообещал:
– Мы не остановимся.
Я повернулась к нему и замерла, любуясь демоном, доставшимся мне в мужья. Весь его облик излучал силу, величие и уверенность. Лицо было прекрасно и одухотворенно, и я знала, в этот миг он грезил, какой родится наша дочка.
Жаль, не я одна не сводила с Рейна жадных глаз. Беккитта тоже грезила наяву, и я отчетливо понимала, что скрывается за ее мечтами. Какая-то злая, расчетливая мысль билась в хитрой голове са'арташи. Она долгие недели вынашивала свой недобрый замысел и сейчас готовилась преподнести его нам. Чудилось, что не музыка менестреля разливается по залу, а грохочет, словно гром, эхо страшных мыслей Кровавой королевы.
Незаметно для самой себя я взяла Алэра за руку, и его надежная, мозолистая ладонь стиснула мою. Он собирался что-то произнести, но Беккитта опередила. Она поднялась и взмахнула своей холеной рукой, требуя тишины.
Она говорила негромко, но речь ее отчетливо слышалась в каждом уголке зала. Менестрель не терзал струн лютни, замерли акробаты, утихли разговоры.
– Славный эр, – сладкоречиво обратилась она к Алэру, стоящему рядом, – мы с вами недавно говорили о подарках, – кинула игривый взор, предлагая лорду вступить в беседу.
– Да, – невозмутимо согласился он.
Я нервно дернула плечами, чувствуя, что за словами змеи скрывается подвох.
– У меня есть для вас еще один подарок, – коварная улыбка легла на ее идеальные губы, – прощальный, – она предлагала нам всем догадаться, но была твердо убеждена, что никто не разгадает ее секрет.
Внешне Алэр остался совершенно спокойным, но я ощутила охватившее его напряжение. Сама нисколько не удивилась, лишь нахмурилась сильнее и приготовилась отразить любую атаку.
– Север мне не по душе, – разоткровенничалась с народом Беккитта. – Лучше золотое солнце и искрящееся море! Я покину вас через два дня, – завершила она, но никто из сидящих на помосте не вздохнул с облегчением.
– Я распоряжусь, – коротко сообщил Рейн, внимательным взглядом оценивая обстановку.
– Я запомню каждую минуту, проведенную в вашем крае, но и вы никогда не сумеете забыть обо мне, – она права, как никто другой, северяне не забудут южную королеву.
По залу летал гул возбужденных голосов, Беккитта раззадорила не только тех, кто расположился на помосте. У меня начали дрожать руки, Рилина залпом осушила чашу с элем.
– Лавен, – Беккит позвала толстяка, – дорогой, будь любезен пригласи к нам свою подругу, – она больше не сдерживала торжествующую улыбку, в ее взгляде пылали злые искры.
Все молчаливо следили за толстяком, а он чувствовал себя значительной персоной и торопился, стараясь угодить той, которая убила наших родных. Толстяк скрылся за аркой, могильное безмолвие опустилось на зал. Некоторые воины сурово сдвинули брови, Алэр, не отпуская моей ладони, второй рукой стиснул свой кинжал. Я слушала, как сердце отсчитывает удары. Рилина схватила меня за плечо, умоляя держаться.
Жизнь сделала меня сильной. Я больше не пугалась собственной тени и знала, ради кого обязана сохранять хладнокровие. Никто не поймет, какую боль я испытываю. Я улыбнулась Рейну, поймала его ответную улыбку и прочитала во взгляде. «Мы вместе! Нас никому не разлучить!»
Никому – жестокое слово. После я буду часто слышать его в кошмарах. Сердце пропускало удар за ударом, сомнения и страхи плотно опутали разум. Сквозь переплетения свитых ими нитей, я сумела догадаться, что приготовила для нас змея. Убийственный удар Беккитта оставила напоследок, надеясь уничтожить своих врагов одним махом.
– А вот и подарок! Смотрите сами! – голос Беккитты взорвал наступившее безмолвие.
Что-то невидимое, но очень тяжелое свалилось на мои плечи, камнем легло на душу, острым клинком пронзило сердце. Я не плакала, понимая, что слезы не спасут нас с Алэром. Мои глаза видели ясно, как сквозь арку прошла та, которую считали мертвой. Илна эрт Шеран – первая жена того мужчины, которому я так и не призналась в любви.
Почему я узнала ее? Глупо было бы моргать, вертеться и задавать вопросы! Без них ясно, кем является холодная красавица, павой плывущая по залу. Под руку Илну вела мать. Лицо Маег светилось от счастья. Эрт Лев, отец семейства, в замешательстве подошел к ним, поднял руку, но так и не коснулся воскресшей из мертвых дочери.
Потрясенный возглас Миениры разорвал мертвую тишину. Жин, хватая ртом воздух, встала со своего места. Не удержалась от мучительного стона Рилина. Я бессмысленно смотрела вперед, туда, где опрокидывались скамьи, вскакивали и перебрасывались короткими фразами северяне. Лион и Алэрин сошли с помоста, но оба резко остановились и обернулись к нам. У меня не было желания видеть их сочувственные, растерянные взоры. Рейн молчал, и я повернулась к нему. Мне нужно запомнить каждую черточку его волевого лица. Сейчас оно не выражает ни единой мысли из тех, что бродят в голове лорда. Но я знаю, как тяжело любимому. Нити связи натянулись до предела, а с каждым шагом Илны они становились тоньше и тоньше и грозили порваться навсегда. Еще мгновение и я уже никогда не почувствую любимого, не узнаю, о чем он думает, какие ходы просчитывает. Последнее, что буду помнить – его смятение. Он был обездвижен, и впервые за свою жизнь не знал, как поступить.
Но я знаю, как быть, и, несмотря ни на что, сделаю! Моя память сохранит этот бесконечно долгий миг. Молчание Рейна, его застывший, словно неживой взор. Довольная, победная улыбка Беккит. Уверенное шествие Илны к помосту, с вызовом показывающей всем, что она намерена занять место, принадлежащее ей по праву.
Пик моего унижения приближается, но я жива и не позволю втоптать себя в грязь. Громкие слова Беккитты, звучащие подобно раскатам грома во время грозы, толкают меня к дальнейшим действиям.
– Надеюсь, что вы, славный эр, оценили мой прощальный подарок! – молвила она. – С прежним – делайте, что пожелаете, – усмехнулась. – Земли принадлежат вам, – поймала мой скользящий по залу взгляд. – Ну, а ты, моя дорогая ученица, вольна вернуться в Царь-город. В моем доме всегда найдется место для тебя.
