Текст книги "Последний владыка"

Автор книги: Анна Варенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Что касается Идис Рейнольдс, она как раз до конца оставалась в полном ясном сознании. Эллиотт не должен был заполучить ее живой. Вот что она знала твердо. Если бы подобное произошло, скрыть что‑либо от военного департамента она бы уже не сумела. А Джун уйдет. Ее никто не ищет. Джун уйдет и завершит то, что требуется.

За последние годы Джун успела совершить несколько дальних перелетов и процедуру оформления на рейс проходила автоматически, даже не задумываясь о последовательности привычных действий. Она успела вовремя, хотя пришлось лететь в обход – на прямой аэротрассе произошло что‑то непредвиденное, она дала значительный крюк, но все равно до отправления ближайшего корабля на Меркурий оставалось еще около часа и, по счастью, имелось несколько свободных кают.

Джун поискала глазами Идис. Та должна была прибыть еще прежде нее, но, поскольку посадку уже объявили, возможно, успела подняться на борт. Во всяком случае, в зале космопорта ее не было. Ничего страшного, успокаивала себя Джун. Мы встретимся на корабле. Идис ведь именно это и говорила. И все же она медлила. Флаймобиля Идис не было на стоянке, иначе Джун заметила бы его. Успели отогнать? Так быстро? Тоже вполне вероятно – подобная практика имела место. Джун машинально отвечала на стандартные вопросы компьютера. Цель визита в Алькатван? – Путешествие. – Наличие оружия, взрывчатых веществ? – Отсутствие. – Предполагаемый период пребывания на Меркурии? – Неопределенный. – Форма оплаты? – Чип – карта. Никаких проблем, никаких препятствий. На мониторе высветился сигнал допуска на борт космолета. Джун Элизабет Берг, палуба – люкс, третья каюта.

К тому времени, когда красавец – корабль слегка вздрогнул, отрываясь от Земли, Джун уже точно знала, что ее подруги здесь нет. Лежа ничком на роскошной постели, на которой без труда уместилось бы человек пять, она безудержно, безутешно рыдала, как потерявшаяся маленькая девочка.

…Обгоревшее, до неузнаваемости изуродованное тело Идис Рейнольдс в это же время извлекли из дымящегося расплющенного остова флаймобиля, сбитого другим, валявшимся чуть поодаль – он тоже не поддавался визуальной идентификации.

Космолет совершил посадку в Алькатване. Тревер достаточно подробно рассказывал Джун об этом городе, а у нее было достаточно богатое воображение, чтобы ясно представлять себе то, о чем он говорит. И теперь в поисках средства передвижения, способного доставить ее в Чашу Богов, Джун ходила по улицам, казавшимся ей настолько знакомыми, словно она сама провела здесь как минимум несколько лет. Возможность посещения зоны дельта – си была временно заблокирована. Судя по кратким сообщениям средств информации, там имела место некая не до конца изученная природная аномалия, в результате которой Олабар в одночасье превратился в подобие черной дыры. В других областях Меркурия в срочном порядке формировались экстремальные отряды, состоявшие из прошедших специальную подготовку спасателей, хотя кого и от чего именно спасать, пока оставалось неясным. Для Джун это означало только то, что, если кто‑то туда все‑таки намерен проникнуть и считает это принципиально возможным, она должна оказаться в их числе, причем как можно скорее. Разумеется, не следовало привлекать к себе излишнего внимания: еще на корабле Джун услышала сообщение о катастрофе, происшедшей на аэротрассе всего в нескольких милях от космопорта. Как минимум один человек уже заплатил жизнью за информацию, которую скрывала золотая змейка, плотно обвивавшая ее запястье, и у Джун не было никакой уверенности в том, что теперь и за нею самой не идет охота… Хотя она и уверяла Идис, что никому не сообщала об ее звонке – так оно и было в действительности! – однако с некоторым опозданием сообразила, что даже не подумала стереть запись разговора. И если кому‑то придет в голову это проверить, звонок Идис несомненно укажет на их связь и последовавшую за тем встречу. Судя по всему, для людей, которые убили жену Фрэнка, расстояния не имеют никакого значения, и до Меркурия они доберутся проще, чем сама Джун, если уже не опередили ее и не находятся здесь.

Первым делом необходимо приобрести турболет. В Алькатване – при наличии денег, разумеется, – таких возможностей было сколько угодно, и Джун быстро подобрала подходящую модель, достаточно надежную, маневренную и способную развивать хорошую скорость, но при том не самую дорогостоящую. Причем, пройдоха – торговец, посчитав, вероятно, Джун недостаточно сведущей в такого рода делах, попытался всучить ей некачественный экземпляр с огромным расходом топлива.

– Не пойдет, – обворожительно улыбнулась девушка, тщательно проверив свое новое приобретение. – Не надо считать себя умнее всех. Если я женщина, то это еще не значит, что непроходимая дура, а ваша консервная банка, в самом деле, красиво блестит, но едва ли так же хорошо летает.

– Что вы говорите, – вскинулся торговец, – нашими услугами пользуется сама миссис Шаиста Берг! У нее никогда не было претензий к качеству нашей продукции! Если хотите знать, наша фирма существует уже более полутора десятка лет, и…

Джун понятия не имела о том, что за особу имеет в виду этот скользкий, как крысиный хвост, тип, но похоже, в Алькатване упомянутая им женщина обладала немалым авторитетом. Кстати, ее фамилия Берг!

– Я в курсе, – кивнула она. – Очень хорошо, Шаисте будет интересно узнать о том, как вы пытались надуть ее родственницу, – она эффектно помахала перед носом разом стушевавшегося мерзавца идентификационной картой.

– О нет, произошла ошибка… клянусь, я не хотел… Готов немедленно предоставить вам другую, более совершенную модель по той же цене.

Похоже, имя «Берг» в Алькатване открывает любые двери. Удачное совпадение, которым грех не воспользоваться, пока она здесь.

– Да уж будьте настолько любезны. Мне нужно в Олабар. Зона дельта – си, или Чаша Богов. Надеюсь, вы знаете, где это? И если ваша чертова посудина не дотянет до места назначения, клянусь, у вас будут очень большие проблемы с бизнесом.

– Я сам мог бы вас туда доставить, – произнес торговец. – За некоторую дополнительную плату, разумеется… я отличный летчик, – похоже, жадность отчаянно боролась в нем с природным инстинктом самосохранения, но тут он сообразил, как устранить внутреннее противоречие. – Или наш пилот, Рауль. Миссис Шаиста сама пользуется его услугами, он прекрасно знает дорогу. Относительно недавно Рауль как раз побывал с ней в этом вашем Олабаре. Дайоны, да? Занятный реликтовый народ. Вы, вероятно, тоже интересуетесь древними артефактами? Вы коллекционер? Сейчас многие влиятельные люди увлекаются артефактами. Достойное вложение капитала и захватывающее занятие.

– Да, – подтвердила Джун. – Это у нас семейное.

Разумеется, она не представляла себе, о чем речь, но довольно уверенно блефовала, чувствуя, что у нее неплохо получается.

– О, я знаю, – воскликнул торговец, – покойный мистер Грегор заложил основу уникальной коллекции… его аукционы собирают толпы людей со всей Галактики. Великий был человек!

Грегор. Тревер не раз называл это имя. Папаша Грегор, на которого он когда‑то работал, злобный, коварный и чертовски богатый тип. Джун вспомнила некоторые подробности. Нет, какова, в таком случае, гримаса судьбы… Правда, насчет Шаисты она ничего не знала. Если бы Тревер говорил о ней, Джун бы запомнила такое странное редкое имя. Шаиста Берг. В то, что это не более чем случайное совпадение, верилось все меньше и меньше. Фамилия папаши Грегора звучала, кажется, совсем иначе. Джун постаралась вытащить ее из глубин памяти.

– Аукционы Грегора Леннокса – это что‑то, – продолжал торговец. – Ну конечно, я слишком мелкая сошка, чтобы участвовать в таких грандиозных торгах, но знавал немало людей, готовых вложить все свое состояние в…

Леннокс. Точно. Джун машинально погладила блестящий серебристый фюзеляж турболета.

– Для Шаисты его смерть была большим потрясением, – заметила она.

– Еще бы. Они с отцом были очень близки, на редкость. Он завещал ей все свои деньги, недвижимость и, разумеется, коллекцию оружия. Единственная дочь… вполне естественно.

Почему Тревер никогда о ней не говорил? Он не мог не знать о ее существовании. Наверняка более чем знал…

– Какой смысл пережевывать то, что мне известно не хуже, чем вам? – Джун изобразила искреннее удивление. – Вот что. Я собираюсь вылететь в Олабар завтра же. Цена меня не волнует. Вызовите вашего Рауля, пусть он будет готов. А заодно и, – она заговорщически подмигнула, – все документы, обеспечивающие мне свободный доступ в Чашу.

– Там сейчас небезопасно.

– Плевать, я люблю риск, без него жизнь становится отвратительно пресной. Взамен, если вы сделаете все как надо, я обещаю ничего не говорить Шаисте о маленьком недоразумении, способном подмочить вашу деловую репутацию, идет?..

Безусловно, ей следовало отправиться в Олабар нынче же, а не откладывать путешествие на сутки. «Я тоже дерьмовый солдат, – честно призналась себе Джун. – Вся в дорогого супруга». Увы, несмотря ни на что, она была женщиной. А попробуйте отыскать в Галактике хоть одну Евину дочку, которая, узнав о существовании некоей неведомой ей доселе пассии своего мужа – пусть даже эта связь относится к довольно далеким временам – не постарается выяснить максимум подробностей и займется чем‑то другим прежде, нежели расставит все точки над «i»!

Шаиста была не просто «пассией» Тревера. Она до сих пор носила его фамилию, ту же, что и Джун. Это могло означать только одно. Шаиста являлась ее предшественницей, еще одной бывшей женой Тревера. К чести его следует заметить, что он никогда не обсуждал с одной женщиной достоинств и недостатков другой, хотя дело тут было не в моральных принципах. Мгновенно увлекающийся, влюбчивый, как мальчишка, Тревер попросту забывал о «других», оказавшись рядом с нынешней королевой своего сердца. Ну, было и было. Ошибка молодости, причем понятно, что далеко не единственная. Ничего, подумала Джун, когда она снова встретится с Тревером, ему все‑таки придется ответить на несколько неприятных вопросов – раньше она избегала их задавать.

Она сняла на одну ночь номер в дешевом отеле, назвавшись чужим именем, и принялась наводить справки. Шаисту удалось найти сразу, правда, связаться с ней представлялось возможным только через специальное агентство. Такой вариант Джун не устраивал. Пришлось еще немного покопаться в компьютере. Она удовлетворенно улыбнулась. Есть. Прямой номер Шаисты Леннокс – Бёрг высветился на мониторе.

– Мы не знакомы с вами лично, но у меня есть предложение относительно коллекции, – начала Джун.

– Свяжитесь с моим агентом, или вы не знаете стандартных правил проведения аукционов? – голос ее собеседницы звучал сухо и резко.

– Нет, – возразила Джун. – То есть правила мне, конечно, известны, но речь не о торгах. Мне нужна оценка. Полный радионуклидный анализ и так далее. Видите ли, признаться, мне удалось достать эти вещи не вполне законным путем, и они вызывают у меня некоторые сомнения. Я получила их из зоны дельта – си. Оружие…

– Оружие из зоны дельта – си? – насмешливо перебила Шаиста. – Послушайте, что за бред? Если только вы не имеете в виду психотропные биоматериалы, синтезированные из секреторных субстанций дайонов, то никаких иных средств вооружения там не может быть. Боюсь, ваше предложение меня не интересует.

– Подождите. Я должна передать вам кое‑что от нашего общего знакомого. Он настоятельно просил меня связаться с вами.

– Кого вы имеете в виду? – настороженно произнесла Шаиста. – Кто вас послал?

– Тревер.

– Идите к черту, – Шаиста оборвала связь.

Джун вновь набрала тот же код. Прежде, чем она успела что‑либо сказать, Шаиста заговорила первой:

– Извините. Я готова встретиться с вами. Где и когда?

– Я сама вас найду, – отозвалась Джун. – Шаиста? С моей стороны вам ни что не угрожает.

– Как вас зовут? Кто вы?..

Джун медленно, лениво улыбнулась. У нее нет времени на такие разговоры. Ей хотелось увидеть Шаисту лично, и не позднее чем через пару часов. Завтра Джун предстояло во что бы то ни стало покинуть Алькатван и отправиться к конечной цели своего путешествия.

У ее собеседницы не возникло никаких проблем с тем, чтобы выяснить, откуда поступил сигнал, и Шаиста немедленно вызвала к себе Риго, нажав на кнопку внутренней связи.

Признаться, всякий раз при виде Риго у нее на лице сама собой возникала гримаса отвращения. Уж слишком уродливое и жалкое создание – низкие, нависающие над маленькими, глубоко посаженными глазами надбровные дуги и непропорционально развитые конечности. При всем том Риго был худым, крепким и жилистым, он обладал невероятной физической силой. Шаиста предпочитала окружать себя красивыми людьми и предметами, но Риго терпела потому, что во многом он был попросту незаменим. Ей повезло, что она заполучила себе в услужение этого полукровку, и без него Шаиста чувствовала себя как без рук.

Скрыть что‑либо от Риго было совершенно невозможно. Ведь он был наполовину дайоном, отпрыском женщины из Чаши Богов, связавшейся с представителем иной расы, и отличался выдающимися телепатическими способностями, которые Шаиста умело использовала. Хитрый маленький шпион Риго повсюду сопровождал ее, как собака, и во многом именно благодаря ему Шаиста процветала. Любые переговоры с деловыми партнерами она оборачивала в свою пользу, отлично зная каждый их последующий ход – неудивительно при наличии под рукой ходячего детектора лжи. Ее считали невероятно проницательной и опасались связываться. Слишком точно и безжалостно действовала эта женщина.

Риго достался ей в дар от отца. Более того, насколько было Шаисте известно, он являлся ее братом, плодом тайной преступной связи Грегора с дайонской шпионкой, в течение долгого времени работавшей на его бизнес. Этого она с Риго старалась не обсуждать – слишком скользкая и опасная тема.

Сигнал Джун взволновал и заинтриговал ее. Одно лишь упоминание имени Тревера подняло настоящую бурю чувств в ее душе, заставив вернуться мыслями в прошлое. В свое время из‑за этого человека весьма осложнились отношения между нею и отцом, да так никогда больше и не вернулись в прежнее русло. То, что Тревер бросил Шаисту, Грегор воспринял как жестокое личное оскорбление, его самолюбию был нанесен ощутимый удар. Мальчишка, ничтожный наглец! Вместо того, чтобы без конца благодарить за великое счастье – войти в семью всесильных Ленноксов! – посмел сбежать, да еще и прихватить с собою часть денег! Грегор довольно долго пытался разыскать Тревера и внушал Шаисте мысль о том, что она не сможет уважать себя, пока не отомстит. Бедный сентиментальный папочка, помешанный на каких‑то дурацких заплесневевших законах фамильной чести! Можно подумать, они живут не в современном мире, а лет эдак на тысячу – другую раньше. Сама Шаиста тогда утешилась довольно быстро. Сбежал, и ладно – больше в Галактике мужчин не осталось, что ли? На ее век их уж как‑нибудь хватит. Даже с избытком. Так она Грегору прямо и заявила. Его чуть удар не хватил. Он никак не мог взять в толк, каким образом умудрился вырастить такого морального урода, который столь легкомысленно относится именно к тем самым ценностям, которые он всю жизнь старался ей внушить. Более того, Шаиста даже не подумала отказаться от фамилии своего негодяя – мужа и продолжала с какой‑то извращенной гордостью носить ее назло Грегору. Угрозы отца относительно того, что при таком отношении к нему она рискует лишиться наследства, Шаисту нимало не испугали. Слава Богу, она отлично знала, чем пригрозить в ответ. Пожалуйста, она готова сама обеспечить себя, зарабатывая на жизнь проституцией. «А что такого? Может, у меня не очень много ума и никакого желания заниматься семейным бизнесом, зато мое тело – само по себе настоящий капитал. И если у меня не будет иного выхода, я точно не пропаду, а заодно и получу от жизни массу удовольствия!» Грегор, неплохо зная упрямую взбалмошную натуру дочери, ничуть не усомнился в правдивости ее слов. С нее станется… После этого он оставил Шаисту в покое, хотя так и не смог до конца смириться с ее предательством.

Не в ее правилах было ворошить прошлое, однако сейчас Шаиста так глубоко погрузилась в воспоминания, что даже не сразу заметила явившегося на ее зов Риго.

– Опять мысли подслушиваешь? – недовольно вскинулась она. – Ну и черт с тобой. Да вот, представь себе, что в моей жизни был потрясающий мужчина, не тебе, уроду, чета. Такой, как он, и не плюнет в твою сторону.

– Ты звала меня, чтобы это сказать? – невозмутимо поинтересовался слуга.

– Ах, что ты можешь понимать в любви, – отмахнулась женщина. – У тебя ведь нет такого опыта.

Риго не стал возражать. Шаисте совершенно необязательно было знать о том, что ему‑то как раз о любви известно куда больше, чем ей, если не иметь в виду омерзительную возню потных тел в постели, а говорить о несколько иных категориях. Например, об уважении, верности и долге по отношению к любимому человеку. Такому, каким для Риго был Грегор. Пусть даже тот так никогда официально и не признал его как своего сына, это не имело никакого значения. Грегор мог спать спокойно. Риго, пусть и с некоторым опозданием, но постарался выполнить то, чего он так хотел, и осуществил месть, смыв позор с имени Ленноксов как подобает – кровью врага. И это убогое создание, которому он служит теперь – опять же только ради Грегора – уж точно никогда больше не увидит своего «потрясающего мужчину». Просто потому, что тот, о ком она говорит, больше двух лун назад остался подыхать в лесу за много миль от любого населенного пункта, беспомощный, истекающий кровью, с отравленным бронзовым наконечником оперенной частью стрелы в плече. Он, Риго, сделал это, поборов инстинктивное дайонское неприятие такого рода насилия, ибо, слава богам, в нем есть и иные гены. Может быть, он не совсем завершил начатое. Выпустить стрелу оказалось проще, чем добить раненого врага – это оказалось выше возможностей Риго, но ведь у того человека в любом случае не оставалось никаких шансов. На всякий случай Риго стер из его памяти их встречу и все, что ей предшествовало.

Что до Шаисты, ее оскорбления совершенно не трогали его. Риго был выше них. Он руководствовался одним из девизов своего отца – о, видят боги, в куда большей степени его, чем этой женщины, ведь Риго унаследовал самый дух рода Ленноксов! – «Мою обиду нужно еще заслужить». Поэтому он спокойно ждал, пока она наконец соизволит сообщить ему о цели вызова.

– Ну, не принимай мои слова близко к сердцу– Шаиста улыбнулась, – ты ведь знаешь, язык мой – враг мой, я частенько позволяю себе говорить лишнее. Как‑никак, мы с тобой не чужие друг другу, верно? Ты ведь мне поможешь и на этот раз? Дело – сущий пустяк для тебя. Со мной пожелала встретиться некая женщина. Она не представилась, но я выяснила, что она сейчас находится в отеле «Андомора». Могу себе представить, что это за особа, если не считает ниже своего достоинства поселиться в такой жуткой дешевой дыре! Отправляйся туда и выясни, что ей на самом деле от меня нужно. Мне она не нравится. Я хочу знать заранее, о чем она намерена мне врать.

Риго пристально взглянул на Шаисту. Та, о ком она говорила, упомянула имя Тревера. Вот в чем дело. И еще сказала, будто он просил что‑то передать. Слова Джун все время крутились в мозгу Шаисты, так что Риго их отчетливо слышал. Передать? С того света, что ли? Он не верил в мистику, но сейчас ему стало не по себе.

В число неоспоримых достоинств Риго входили исключительная исполнительность и то, что он никогда не задавал лишних вопросов. В точности как сейчас. Слуга только коротко кивнул и исчез быстрее, чем на счет «раз». Нет, конечно, она к нему несправедлива. Как минимум, совсем не обязательно было оскорблять это жалкое человекообразное. Впрочем, едва Риго испарялся из ее поля зрения, Шаиста обычно тут же вообще переставала о нем думать.

Она напрасно надеялась, будто связавшаяся с ней неизвестная женщина так и будет сидеть на месте, дожидаясь ответных действий. Завершив разговор, Джун немедленно вышла из номера и отправилась к ней, по пути размышляя, что опасаться совершенно нечего. Кем бы ни была Шаиста Леннокс – Бёрг, что у нее может быть против Джун? Что им делить? Человека, который, по сути, бросил их обеих? За это друг друга не убивают. А вот то, как пойдет разговор с Шаистой, Джун пока представляла себе не вполне отчетливо. Как бы то ни было, до ее особняка девушка добралась довольно скоро, и как только об этом доложили хозяйке, та немедленно согласилась ее принять. Первые несколько секунд женщины молча, пристально разглядывали друг друга. Шаиста заговорила первой.

– Вообще‑то я послала к вам своего человека, которому следовало сопровождать вас. Где он?

– Вероятно, мы разминулись по дороге, – предположила Джун. – А что, было так важно, чтобы я пришла не одна? Спасибо за заботу, но я прекрасно ориентируюсь в Алькатване. Тревер мне много рассказывал об этом городе.

– Тревер? Ну конечно. И как он? – подчеркнуто безразличным тоном, за которым без труда угадывалось жгучее любопытство, спросила Шаиста.

– Не знаю, – честно призналась девушка. – Я давно его не видела. Скорее всего, даже дольше, чем вы. Несколько месяцев назад вы, вероятно, встречались с ним в Олабаре. Вы ведь… его жена?

– Была когда‑то. Больше двадцати лет назад, если быть точной. А вы…

– Я тоже. Но позже.

Шаиста вдруг тихо засмеялась, и в ответ на это у Джун тоже сама собой возникла неуверенная улыбка, а внутреннее напряжение совершенно исчезло. А ведь эта ее неожиданно нарисовавшаяся «родственница» настоящая красавица. То, что называется – леди.

– У него всегда был хороший вкус, – Шаиста словно сняла эти слова с языка Джун.

– Спасибо, – отозвалась девушка. – Я тоже это заметила. Почему вы с ним расстались?

– А ты‑то сама как думаешь? Надеюсь, не обидишься, если мы перейдем на «ты»? Ненавижу эти церемонии. Так вот, он был изрядным мерзавцем, милая. Но при том самым обворожительным мерзавцем, какого только видел свет. Во всяком случае, я таких больше не встречала. После него другие мужчины долго казались мне нестерпимо пресными, скучными субъектами. Им положительно недоставало его шарма и нахальства. Да и много чего еще. Подозреваю, он с тех пор мало изменился. Такие люди до седых волос остаются мальчишками. Сколько бы их ни трепала жизнь. Но насчет Олабара ты что‑то путаешь. Я, действительно, относительно недавно побывала в Чаше, но понятия не имела, что Тревер там. Интересно, каким ветром его туда занесло?

– У него… задание. Связанное с проблемами дайонов. Он исследователь.

– Исследователь чего?..

Джун сделала неопределенный жест, раздумывая, как ответить.

– Тревер космолетчик и имеет специальную подготовку для работы в сложных условиях. Но точнее я не могу сказать. Шаиста, ты мне поможешь? Я должна попасть в Олабар. И боюсь, что у меня с этим возникнут серьезные сложности, если ты не примешь участия. Мне больше не к кому обратиться в Алькатване. Меня саму ищут люди с Земли. Правда, я тут уже навела кое – какие справки, нашла один вариант, воспользовавшись твоим именем. Я солгала, представившись твоей родственницей, и это сработало, – Джун судорожно вздохнула.

– Похоже, тебе палец в рот не клади, – усмехнулась Шаиста. – Ты смелое и упрямое создание, насколько я что‑то понимаю в людях, а опыт у меня немалый. Пожалуй, я действительно тебе помогу, но взамен ты должна пообещать мне одну вещь.

– Какую? – насторожилась Джун.

– Заставь Тревера вернуться к тебе. Черт его разорви, кто‑то же должен накинуть прочную узду на этого жеребца! Мне бы хотелось поглядеть, как это будет! И… скажи, он обо мне часто вспоминает?

Сейчас Джун ни за что бы не призналась в обратном. Шаиста заслуживала услышать то, что желает услышать.

– Часто. Иначе откуда я бы узнала о тебе, если не от него? Он до сих пор считает ваш разрыв своей ошибкой и говорит, что был к тебе несправедлив.

Шаиста некоторое время молчала.

– Даже если ты врешь, все равно спасибо, – наконец произнесла она. – В глубине души он хороший человек, только с ним нелегко приходится – такие люди любят свободу больше, чем самых лучших своих женщин. Это я не о себе. Я‑то как раз никогда не была образцом совершенства в семейных делах. Ну, а теперь рассказывай, кто ты такая, и что там у тебя за «вариант».

Джун говорила долго, но Шаиста не прерывала ее.

– Значит, он все‑таки добился богатства, – покачала она головой. – Он всегда этого хотел, но не принимал подачек из чужих рук. Для Тревера было важно взять, а не получить. Такой уж он по натуре. Он ведь из довольно бедной семьи, и ему очень хотелось иметь полное право сказать – вот, это мое, я сам всего добился, вырвал из глотки у судьбы, и попробуй кто‑нибудь отнять это у меня!.. Что, он по – прежнему лезет в драку из‑за любого пустяка?

– Похоже, он просто не может иначе, – согласилась Джун.

– Прекрасно. Так я и думала. Но к делу. Насчет Рауля тебе повезло – это действительно опытный пилот. Однако ты верно заметила – тебя едва ли пропустят в Олабар хоть с Раулем, хоть без него, если я не вмешаюсь. Подожди.

Шаиста около часа вела переговоры с какими‑то неизвестными Джун, но достаточно влиятельными людьми, нисколько не смущаясь тревожить их в такое позднее время суток – стояла глубокая ночь. Наконец она облегченно улыбнулась.

– Все складывается в нашу пользу, дорогая. До границ Чаши ты доберешься не позднее завтрашнего вечера. И вот еще что, возьмешь с собой моего друга Риго, он позаботится о твоей безопасности, хотя, конечно, ничего гарантировать в такой ситуации нельзя. Надеюсь, ты и сама это понимаешь. Риго далеко не красавец, но человек надежный. Ты вполне можешь положиться на него. А теперь ты можешь вернуться в тот сарай, где остановилась, или принять мое предложение – остаться здесь и как следует выспаться. Тебе это совсем не повредит, Джун Элизабет Берг.

Фрэнк услышал тихий сухой щелчок электронного замка и мгновенно подобрался в настороженном ожидании. Секунды шли, а ничего не происходило. Он медленно встал, проверяя, все ли с ним в порядке. Кажется, драка не привела к особенно серьезным последствиям. Во всяком случае, все кости точно остались целы, а о разбитом лице, превратившемся в жуткую кровавую маску, сейчас думать не следовало. Даже если придется наложить десяток – другой швов, это обычное дело. Не смертельно.

Фрэнк подошел к двери, стараясь ступать бесшумно и осторожно. Прислушался снова. Затем толкнул дверь, и она легко, беспрепятственно открылась. Значит, замок оказался испорчен. Или кто‑то решил помочь ему. Второе предложение было слишком невероятным, чтобы его принять. Сейчас он, Фрэнк, оказался среди врагов, безжалостных и умных, которых он явно недооценил. Никто из них не стал бы освобождать его, да еще тайно.

Он шагнул в полумрак коридора и понял, в чем дело. Что‑то случилось с электроникой Центра. Был отключен не только замок, ограничивавший его свободу, но и все остальное. Что ж, неплохо. Темнота будет на его стороне. Фрэнк в ней всегда неплохо ориентировался. Он двинулся по коридору мимо других боксов, удовлетворенно отметив, что даже сам не слышит собственных шагов. Знает ли Тревер о том, что произошло? Конечно. Не такой он осел, чтобы не заметить элементарного отключения электричества, если только не сам же его и вырубил.

«Фридрих… Фридрих!»

Фрэнк инстинктивно замер, прижавшись к стене. Проклятье. Кто‑то обнаружил его присутствие. Но почти в то же мгновение он понял, что скрываться бесполезно. Голос звучал у него в голове, и Фрэнк узнал его. Дайонка, которую привел Тревер. Одо. От нее не сбежишь. От дайонов вообще прятаться бессмысленно – они запросто «вычислят» тебя по импульсам мозга, а некоторые, особенно сильные телепаты, обладают еще и дальнозрением. Их можно только убить. Это ребенок, всего лишь восьмилетняя девочка. Он свернет ей шею проще, чем переломил бы сухую ветку, оказавшуюся в его руках. Фрэнк «спрятал» эту мысль поглубже, постаравшись думать о чем‑нибудь другом, чтобы не спугнуть приближавшуюся к нему дайонку. Чертов Тревер тоже наверняка ищет его и подослал девчонку – разобрался, значит, как можно использовать дайонов в качестве разведчиков!

«Фридрих, я тебе не враг. Если ты пойдешь со мной, я отведу тебя к брату моего деда. Он живет в Олабаре. Если я его порошу, он обязательно поможет тебе. Его зовут Чеон…»

Чеон? Одо – родственница Чеона? Из подобного оборота событий можно извлечь немалую выгоду. «С какой стати ты решила встать на мою сторону, Одо?»

До этого момента они общались хотя и при помощи мыслей, но вербализированных, облеченных в слова обыкновенной человеческой речи. Теперь же в ответ на вопрос Фрэнка на его сознание обрушился водопад образов, заставивший его сдавленно вскрикнуть и сжать руками виски.

– Прекрати, – яростно выкрикнул он, – ты не смеешь так со мной поступать, никто не давал тебе такого права!

Одо замолчала. На какое‑то время он перестал ее «слышать» и получил короткую передышку, позволившую ему немного опомниться. Он чувствовал себя в нокауте. Но тут Одо заговорила с ним снова. «Иди со мной, пожалуйста, Фридрих…»

– Не называй меня этим именем, тварь! – отчаянно заорал он, позабыв о всякой осторожности. – Я тебя ненавижу!

Вспышка ярости совершенно помутила его сознание. Фрэнк действительно ненавидел Одо… и таких, как она. Дети всегда вызывали у него раздражение, мгновенно переходящее в слепое бешенство, которое удавалось подавить лишь нечеловеческим усилием воли. Маленькие выродки. Точно такие же, какими были те, которые методично и самозабвенно травили его когда‑то. Безмозглые ублюдки, испытывавшие извращенное наслаждение, преследуя высокого худого мальчишку с чудовищным именем Фридрих и великолепным ай – кью. Им не было дела до его ай – кью. Зато все они знали, что он – урод, страдающий энурезом лунатик, которого его отец по ночам снимает с деревьев и карнизов. Его отец, впрочем, презирал своего отвратительного отпрыска ничуть не меньше, чем они, и считал его чем‑то вроде воплощенного проклятия. Мать разделяла это общее мнение.

Он никогда не желал иметь собственных детей. Сама мысль о том, что они могут появиться на свет, приводила Фрэнка в ужас, и он позаботился о том, чтобы исключить подобную возможность. Ибо увидеть себя самого – того, прежнего, – увидеть, как эта мерзость, безжалостно, зеркально точно воспроизводящая все его собственные физические уродства, растет у него на глазах, было бы просто невыносимо и означало неизбежное возвращение в кошмар. Джошуа совсем иное дело. Он повторял не его, а Тревера. Глядя на него, Фрэнк удивлялся тому, что его друг, оказывается, был когда‑то очень похож на «Фридриха». Не во внешнем смысле, то есть юный Тревер не выглядел непропорционально высоким и не страдал сомнамбулизмом, но тоже был тем еще заморышем, страшненьким, как смертный грех, да еще и слегка косоглазым, судя по точно копировавшему его развитие Джошуа. Наблюдая за своим созданием, Фрэнк старательно гнал от себя недопустимые, «запретные» мысли, избегая сравнений и способного последовать за ними провала в прошлое. Он срывался лишь иногда. Если, конечно, Джошуа сам давал ему для этого повод, например, проявляя недопустимое неповиновение или недостаточно быстро усваивая необходимую информацию, или если Фрэнку казалось, что тот смотрит на него без должного почтения. По счастью, способность к ускоренной регенерации тканей способствовала тому, что следы некоторых «воспитательных мер» затягивались на теле Джоша за несколько часов, так что Идис не успевала их заметить, а сам Джош молчал, не смея жаловаться – знал, что тогда ему придется еще хуже.