Текст книги "Записки адвоката. Магические казусы (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Записки адвоката. Магические казусы

Глава 1

Глава 1. Север.

Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству. (Антон Павлович Чехов)

Новый год... ах, сколько в этой фразе! Ёлки, шампанское, судорожные поиски подарков, безделье с утра до вечера, старые любимые фильмы... А заодно лишние килограммы, опустевший кошелек и гудящая от выпитого голова... Впрочем, оно того стоит – почти всегда.

После праздников на меня навалилась куча дел: клиенты рыдали в трубку и молили о помощи; в доме случилась авария водопровода; некстати обнаружилось, что пора сдавать ежегодные отчеты в налоговую, и т.д. и т.п.

События и лица мелькали, как в калейдоскопе, почти не оставляя в памяти деталей.

Я устала, как собака, зато у меня не оставалось времени рыдать о Шемитте. Конечно, нельзя бесконечно отмахиваться от собственных чувств, однако многочисленные дела давали столь необходимую передышку.

Шемитт не давал о себе знать, и это было к лучшему. Я отнюдь не малолетняя дурочка, чтобы верить, что "ради меня он изменится". Пожалуй, это самая сладкая и самая несбыточная сказка из всех, которыми тешат себя великовозрастные девочки. Чудеса случаются, но крайне редко, и я вполне здраво оценивала шансы на подобное чудо. И глупо рассуждать, что могло бы быть, повернись события иначе. Я для себя все решила, так что довольно думать о Шемитте. В жизни, помимо любви, есть немало вещей, которые мне дороги. Все пройдет. И эта боль, острыми когтями полосующая сердце, тоже когда-нибудь пройдет...

Очередное дежурство меня нисколько не радовало. Выйдя из дому, я обнаружила, что за ночь заметно потеплело. Подтаявший снег, смешанный с грязью, мусором и собачьими метками, противно хлюпал под ногами. Я тоскливо посмотрела на любимые замшевые сапожки, принявшие совсем грустный вид, вздохнула и, решив, что терять уже все равно нечего, бульдозером двинулась сквозь мокрые сугробы.

Добравшись до консультации, я поскорее разулась, включила электрокамин и поставила чайник. Но выпить горячего чаю (со смородиной и вишневым листом!) не удалось: толпой повалили клиенты.

Я с трудом удерживала невозмутимое выражение лица, пряча под столом босые ноги, трогательно синюшные в тонких колготках. О чем я думала, когда собиралась на работу?!

Клиенты как сговорились окончательно меня доконать, и к середине дня барометр моего настроения показывал отметку "не подходи – укушу".

Не понимаю, зачем ходить к адвокату, если уверен, что сам все знаешь?

ОБДС – великая вещь! Это не название сексуального извращения, и даже не специфический юридический термин. ОБДС – нежно и трепетно любимый многими клиентами (и не менее ненавидимый адвокатами) принцип "одна бабка другой сказала". Мол, неправильно я объясняю! У знакомых клиента лет двадцать назад был очень похожий случай, и решили его совсем иначе. И плевать, что законодательство за прошедшие годы кардинально изменилось, не говоря уже о том, что есть множество моментов и нюансов, которые существенно меняют трактовку «похожей» ситуации...

Попадаются также всезнайки, которые презрительно хмыкают и говорят, что читали в кодексе совсем другое, в подтверждение чего приводят вырванную из контекста цитату. И бывает нелегко втолковать, что в данном случае законодатель подразумевал совсем иное.

Кроме того, закон и практика его применения – совершенно разные вещи. Существуют официальные трактовки положений законов, к примеру, в постановлениях Пленума Верховного Суда. В общем, разобраться в этом не так-то просто.

Тут очень важна золотая середина. Чтобы не наломать дров, граждане должны иметь четкое представление о своих правах и методах их защиты, а вот детали и конкретные приемы лучше оставлять юристам-практикам. Нужно ведь еще знать, в какой момент подать возражения или заявить ходатайство, какие вопросы задать свидетелям и т.д. и т.п.

Клиенты склонны бросаться вперед сломя голову, с криком: «Наше дело – правое!». А потом лежат на поле судебного боя и недоумевают, почему справедливый Тюр от них отвернулся... К сожалению, покровителем современных судов скорее является коварный обманщик Локи, чем прямолинейный Тюр.

Вначале некая госпожа доказывала, что совместно приобретенная с мужем квартира должна делиться на четыре части – то есть на супругов и детей, хотя закон считает иначе. Купленное в браке жилье принадлежит именно супругам, а не всем членам семьи, можно лишь немного увеличить долю жены, если с ней остаются проживать несовершеннолетние дети.

– Вы неграмотная! – орала клиентка, в исступлении колотя бумагами по столу. – Вы берете деньги ни за что!

– Возможно, закон и несправедлив, но это закон! – пожав плечами, ответила я несколько видоизмененной цитатой. Хорошо, хоть скандальная клиентка не заподозрила меня в сговоре с ее драгоценным супругом!

После ее ухода я выпила таблетку от головной боли, но спокойно дождаться, пока она подействует, мне не дали.

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.

– Вы! – с порога заорала гоблинша средних лет, потрясая над головой какой-то бумагой. – Это вы – адвокат Орлова?

– Я, – пришлось признаться мне. – Что вы хотели?

В лицо она была мне совершенно незнакома.

– Как у вас совести хватило? – патетически возопила она, сунув мне под нос бумагу, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся исковым заявлением. – Вы написали моему муженьку это... этот!

Она задохнулась, а я поморщилась. Быть может, ее муж и в самом деле редкостный свинтус. Но причем здесь я? Моя работа – защищать интересы клиентов, а не добиваться справедливости. Я даже не проверяю сообщенные клиентами сведения, это дело суда!

С трудом выставив за дверь нервную посетительницу, я прикрыла глаза и помассировала виски. Голова болела все сильнее...

Тут в дверь снова постучали. Я чуть не застонала – честно говоря, я уже подумывала сбежать с дежурства, отговорившись срочным судебным заседанием.

Но делать было нечего, и я крикнула. – Войдите!

Дверь отворилась, и в нее бочком протиснулся весьма упитанный гном.

– Дозвольте, госпожа? – поинтересовался он.

Я, вздохнув, предложила клиенту проходить и присаживаться.

Гном уселся, пригладил бороду и степенно заговорил:

– Я, Горванд Берссон, владею магазином модной женской одежды, где продаются самые модные новинки. Конечно, и цены немаленькие, – хитро усмехнулся он, – но мой товар того стоит. И вот, извольте взглянуть, какие писульки я получил.

Гном протянул мне стопку бумаги. Я взяла заявления и быстро просмотрела. Всего заявлений набралось одиннадцать, и суть их была одинакова – заявители просили обменять товар, не подошедший им по цвету, фасону и размеру. При этом составлено все вполне грамотно, не подкопаешься.

– И что мне делать? У меня качественный товар, так чего же я должен его обратно принимать? – Возмущался тем временем почтенный владелец магазина.

– Скажите, а о каком именно товаре идет речь? – уточнила я.

– Да разный. Платья нарядные, костюмы. – Ответствовал гном. – И вроде приличные все девушки, студентки вроде. А такое безобразие творят!

Я с трудом скрыла усмешку. По всей видимости, студентки юрфака хорошо повеселились на зимних праздниках в купленных эффектных нарядах, а потом решили обменять их на что-то более практичное.

Закон о защите прав потребителей четко говорит, что даже вполне качественный товар (кроме товаров, перечисленных в отдельном списке) можно заменить в течение четырнадцати дней после приобретения, если он не подошел по цвету, фасону или размеру. Разумеется, понятие "не подошел" слишком абстрактно, чтобы продавец смог это проконтролировать. Единственное, товар не должен быть в эксплуатации, а товарный вид и упаковку следует сохранить. В данном случае, конечно, наряды раз или два надевали, но ведь по ним это не слишком заметно! Разве что растяпа-покупатель посадит пятно.

Об этом я и сообщила раздосадованному гному, посоветовав обдумать на будущее, каким образом прикрепить этикетки так, чтобы они бросались в глаза и нельзя было прикрепить их обратно...

Проводив возмущенного гнома, я снова задумалась, что неплохо бы сбежать с дежурства пораньше, когда затрезвонил телефон.

– Привет, – дрожащим голосом произнесла Тони.

– Привет, сестренка! – откликнулась я и выпрямилась.

Бойкая и озорная Тони не склонна к панике, поэтому такой ее тон предвещал неприятности.

– Ань, я... – она глубоко вздохнула и выпалила: – Беременная!

И зарыдала.

– Тонь, так это же замечательно! – переведя дух, ответила я. Мне было радостно и отчего-то немножко горько... – Или ты не хочешь ребенка?

– Я... я еще такая молодая, – всхлипывала Тони, – и тут все чужие, и...

Пришлось успокаивать ее, как маленькую.

– Приезжай, – тихо-тихо попросила Тони. – Ну, пожалуйста, скажи, что приедешь ко мне!

– Ладно, – несколько растерянно согласилась я.

Младшая сестренка даже в детстве редко жаловалась мне на обидчиков, она предпочитала сама с ними разбираться.

Закончив разговор с Тони, я тут же заказала билет в Хельхейм.

Я поменялась дежурствами с Альбиной, перенесла предстоящие судебные заседания и, вполне довольная собой, отправилась домой. Пожалуй, мне тоже будет полезно развеяться!

– Нат! – с порога позвала я.

Он появился – насупленный, с лопаточкой наперевес.

– Чего? – кажется, я оторвала домового от творческого процесса. Хм, действительно, аромат оладий с яблоками доносился даже в прихожую.

– Я завтра утром улетаю к Тони! – сообщила я, стаскивая сапоги. Интересно, замшу удастся отчистить?

Домовой только руками всплеснул и тут же развил бурную деятельность (не забывая, впрочем, об оладьях). Хотя бесполезно было искать в моем гардеробе одежду, достаточно теплую для сурового Хельхейма. Даже для поездок в горы к Шемитту особая экипировка не требовалась... Так, опять я о нем вспомнила! Несмотря на все мои усилия, просто выбросить его из головы не получалось. Мне предстояло не один месяц избавляться от мыслей о нас...

До Хельхейма я добралась без приключений, прибыв на место в восьмом часу утра.

В аэропорту меня встречала Тони, что для такой убежденной совы, как она, приравнивалось к подвигу. Увидев меня, она просияла и накинулась на меня со слезами и объятиями.

– Ты прилетела! Прилетела! – бессвязно бормотала она, не вытирая льющихся по щекам слез.

– Привет, Тони. – Обняв сестру в ответ, я успокаивающе похлопала ее по плечу. – Я тоже рада тебя видеть, но я устала, как собака. Давай поедем к тебе и уже там наговоримся вдоволь. Договорились?

Сестра только кивнула...

Я, несмотря на усталость, с интересом рассматривала город из окна машины. Хельхейм – страна льда. Здесь превыше всего почитают зиму и лед, которым приносят богатые дары. Дома в Хельхейме строят из камня, который вскоре покрывает толстый слой льда. Суровая и дикая северная красота, ничего не скажешь!

Тут и там встречались столбы с высеченными на них рунами иса и хагалаз – символами Хельхейма. Столбы эти выкрашены в зеленый цвет, наиболее почитаемый в этих краях, – эдакие стилизованные вечнозеленые елочки (сходство с которыми усиливали повязанные разноцветные ленточки).

Зимой здесь удивительно красиво, но в то же время странно. Больше двух месяцев в Хельхейме не восходит солнце и царят круглосуточные сумерки. Рагнарёк смягчил суровые зимы, и от этого местное население только выиграло. Говорят, раньше Мани и Соль вообще не заглядывали в Хельхейм, не зря его величали царством смерти и голода – мало что способно выжить в бесконечной ледяной пустыне. Зато сейчас есть чем торговать с более теплыми странами – от мехов и рыбы до полезных ископаемых.

Я успела вдоволь налюбоваться на ледяной город, пока мы доехали до места назначения. Дом Тони и ее мужа походил на теремок, который строили для детей у нас в праздник середины зимы. Резные наличники и козырьки, плотные ставни и высокое крылечко – домик казался игрушечным.

Тони принялась за домашние хлопоты (к сожалению, домовые в Хельхейме не водятся) и изо всех сил изображала прекрасное настроение. Правда, на беззаботное щебетание, как раньше, ее не хватило. Она упорно отмалчивалась, и наконец я не выдержала:

– Тони, хватит изображать кухонный комбайн! Сядь и расскажи, что у вас стряслось!

Тон был тщательно отрепетирован на клиентах: много-много участия, приправленные пониманием и капелькой строгости. На сестру он оказал ожидаемое воздействие: Тони бессильно опустилась на стул, закрыла лицо руками и выдавила:

– Я думаю, у Димки есть другая.

От этих слов у меня больно сжалось сердце. Не так давно я на собственном опыте убедилась, каково узнать о неверности любимого мужчины, и менее всего я желала такого опыта для своей младшей сестры.

– Глупости! – решительно произнесла я. – С чего ты это взяла?

– Он почти не бывает дома, – призналась Тони, вытирая глаза ладонью. – И ведет себя так безразлично...

– Это еще ни о чем не говорит, – заверила я успокаивающе. – Мало ли какие у него проблемы?

– Ты думаешь? – сестра доверчиво посмотрела на меня и я вздохнула про себя. Боги, какой же она еще ребенок!

– Думаю! – главное побольше уверенности в голосе, даже если ее совсем не испытываешь.

Немножко успокоившись, Тони принялась рассказывать мне о своей замужней жизни, и мы проболтали несколько часов. Потом, немного отдохнув, отправились бродить по городу...

Конечно, при минус тридцати пяти гулять не слишком комфортно, но зимой здесь теплее не бывает, к тому же хельские шубы до пят, валенки поверх сапожек и меховые шапки с ушками, завязанными под подбородком позволяли переносить мороз без особых потерь. У меня, разумеется, ничего подобного не было, однако одежда Тони пришлась мне почти впору, так что экипирована я была неплохо.

Мы шли пешком, и я крутила головой по сторонам, удивляясь тому, как все отличалось от привычного мне. Вроде бы тот же город с домами и магазинами, куда-то спешащими местными жителями, шумом общественного транспорта и ревом машин, однако совсем не похожий на Альвхейм. Невинбьорг, укутанный льдом и ярко освещенный исключительно электрическим светом, жил своей неторопливой жизнью, равнодушно взирая на редких туристов.

Жизнь в Хельхейме течет плавно и размеренно, как и положено под властью исы.

На юге считают, что лед – всего лишь одна из ипостасей воды. Здесь, услышав такое, лишь улыбнутся, потому что лед – это начало начал. Дороги зимой и вода летом, укрытие морозной ночью и благословение, позволяющее сколь угодно долго хранить припасы. К зиме здесь относятся трепетно, и почти перед каждым домом можно увидеть ледяные столбы, изукрашенные рунами, перед которыми лежат богатые дары суровой богине зимы Скади, а кое-где даже богине смерти Хель. Даже лето здесь – всего лишь краткая передышка перед очередной зимой.

Обожаю путешествия – источник впечатлений и новых идей. Занятно посмотреть на чужую жизнь слегка со стороны и понять, что привычная жизнь – всего лишь крошечный кусочек огромного мира...

Здесь живут только люди и хель: высокие, кряжистые, с грубоватыми лицами и странным синевато-багровым цветом кожи. Меховая одежда делала их еще крупнее и внушительнее. Правда, где-то на севере обитали еще и ледяные драконы, однако в городах они бывали редко.

Встречные мужчины хель прикрывали лица шарфами – матриархат здесь весьма жесткий, и кланялись всем встречным женщинам, даже иностранкам вроде меня. Я с сочувствием вспомнила эльфа Наортэля, которого женили на одной из владычиц Хельхейма. Воображаю, каково ему рядом с такой женой!

– Ты не устала? – заботливо поинтересовалась Тони, поправляя сползшую на лоб шапочку.

– Немного, – призналась я. По правде говоря, пальцы на ногах я уже совсем не чувствовала.

– Тогда давай зайдем в кафе. Согреемся и перекусим! – решила Тони и потащила меня за руку в ближайшую забегаловку...

Согревшись, мы единогласно решили возвращаться домой.

Дмитрий действительно явился домой поздно и, кажется, был совсем не рад моему приезду, что даже не трудился скрывать. Тони изо всех сил пыталась смягчить грубость мужа, но удавалось ей это не очень, хотя я, разумеется, делала вид, что не замечала натянутости. Хм, пожалуй, стоит улучить момент и поговорить с ним начистоту. Но это позже, а пока посмотрим на развитие событий...

После очередной прогулки мы с Тони сидели в кафе. Я грела озябшие руки о чашку горячего вина. В Хельхейме гонят водку из лишайников, которую пьют подогретой, а в наиболее теплых областях делают ягодные настойки. Тони предупредила, что употреблять местные напитки могут только сами хель, поэтому я заказала глинтвей и теперь с наслаждением вдохнула аромат специй, исходящий от парующего вина.

Только с мороза, чувствуя, как отогревается измученное тело, можно по-настоящему насладиться теплом и уютом! Тони что-то рассказывала, хотя я не слишком вслушивалась в ее болтовню. Мое внимание привлек довольно громкий разговор за соседним столиком: две милые девушки обсуждали мужчину.

– Ты представляешь, Исагерд, он меня послал! – возмущалась девица, чья яркая красота привлекала внимание всех присутствующих мужчин. Юная пепельная блондинка с резкими чертами лица, в жестах сквозила опасная грация, кого-то мне напоминала...

– Вот так прямо и послал? – усомнилась вторая, тоже весьма эффектная светловолосая особа. В девушках улавливалось сходство – сестры они, что ли?

Кажется, посетители кафе разделяли ее сомнения. Один даже привстал, намереваясь, видимо, выразить красавице свое восхищение, однако ее ледяного взгляда вполне хватило, чтобы он плюхнулся обратно на стул и сделал вид, что всецело увлечен своим бокалом.

А я едва не поперхнулась вином, сообразив, почему блондинки показались мне отдаленно знакомыми: они были ледяными драконицами. Эта Семья обитает только в Хельхейме, во всех прочих местах для ледяных слишком жарко.

– Ага, – кивнула первая. – Сказал, что он женат и изменять жене не может.

– Не может или не хочет? – уточнила подруга.

– А кто его знает? Он от меня бегает! – возмутилась красавица. М-да, не лучшая тактика для неведомого верного супруга (редкий зверь, прямо скажем), поскольку драконы обожают ловить убегающую дичь. Мне ли не знать? Красавица хищно прищурилась и, поправив светлую прядь, пообещала: – Ничего, я ему отплачу! Предпочесть мне эту толстую уродку-хель!

– И что ты сделаешь? – с интересом спросила подруга.

Драконица немного помолчала, смакуя свой напиток, а потом плотоядно улыбнулась.

– Сделаю вид, что мы с ним любовники, и посмотрю, как он будет объясняться со своей драгоценной женушкой!

– А тебе поверят? – скептически уточнила подруга.

– Конечно! – Уверила красавица. – Ты же меня знаешь!

Девушки переглянулись, весело рассмеялись и, подхватив вещи, направились к выходу.

– Нет, ты видела? – в голосе Тони было примерно поровну возмущения и восхищения. – Какая стерва!

– Драконы вообще не отличаются кротостью, – пожала плечами я, и сестренка прикусила язычок.

– Извини, я не хотела! – повинилась она, порывисто пожав мою руку.

– Да ладно, забудь! – отмахнулась я. Боль как будто замерзла и уже не ранила так сильно.

Некоторое время мы с Тони развлекались, прикидывая, кем мог быть тот женатый бедолага, потом эта забава нам надоела – не было ни малейшей возможности проверить наши умозаключения...

Честно говоря, спустя пару дней я уже начала жалеть, что приехала. Тони и Дмитрий скандалили по малейшему поводу, а однажды он вообще не явился домой ночевать. В данной ситуации я мало что могла поделать, оставалось лишь надеяться, что "милые бранятся – только тешатся". По правде говоря, в происходящем было больше вины Тони – от безделья она откровенно тосковала и требовала, чтобы муж уделял ей как можно больше времени. При этом она забывала, что он совсем недавно получил новую работу, а потому просто до безумия устает...

Сестренка изнуряла себя в спортзале, избавляясь то ли от мифических лишних килограммов, то ли от злости, а я бездумно переключала каналы маговизора. Дома я его практически не включаю – мне хватает проблем на работе, чтобы ничуть не интересоваться взрывами, преступлениями и прочими новостями (почему-то у нас сообщают по большей части о неприятностях и проблемах). А уж тем более меня не интересовали сериалы и всевозможные ток-шоу!

Но на канале, посвященном природе и путешествиям, рассказывали о каких-то древесных лягушках, поэтому я все же включила местные новости... и замерла, уставившись на изможденное лицо Дмитрия, стоящего напротив журналистки.

– Как известно, Исабель в подтверждение своих слов предъявила госпоже Ауд-исс запонку ее мужа и сообщила некие интимные подробности. Как вы это поясните? – журналистка тыкала микрофоном в лицо Дмитрия. М-да, в такой ситуации пресс-секретарю посольства не позавидуешь!

– Произошел прискорбный инцидент, но я уверен, что вскоре все разъяснится, – отделался обтекаемой фразой Дмитрий, бледный до зелени.

– Значит, вы отрицаете, что Наортэль изменил жене? – настаивала журналистка, и я от неожиданности едва не выронила пульт. Потом подумала и прибавила звук.

– Пока я не готов об этом говорить, – уклонился Дмитрий, – однако обещаю, что завтра же мы соберем пресс-конференцию, на которой ответим на все вопросы. На этом у меня все!

Изображение мигнуло и камера показала крупным планом лицо журналистки.

– Итак, напомню, что вчера вечером на торжественном приеме по случаю дня рождения одной из Матерей хель, госпожи Ауд-иссы, произошел скандальный инцидент. Ледяная драконица Исабель публично уличила в измене мужа виновницы торжества, эльфа из Мидгарда. Эксперты связывают с этим событием возможность разрыва мирного договора с Мидгардом, а также существенное похолодание международных отношений. Ровно в девять утра смотрите на нашем канале интервью с драконицей Исагерд, которая расскажет нам об отношениях ее подруги Исабель и эльфа Наортэля. Не переключайте!

Я нажала на кнопку, выключая звук, и задумалась. Конечно, Наортэль – избалованный мальчишка, но до сих пор я даже не подозревала, насколько. Должно быть, ловеласу и любителю красивой жизни нелегко пришлось смириться с тем, что на ближайшие несколько десятков лет он безнадежно женат, к тому же на уродливой хель. Его жену я не видела, однако все представительницы этого народа безобразны даже на человеческий вкус, что уж говорить об утонченном эльфе! Воистину, в данном случае словосочетание "супружеский долг" в полной мере соответствовало ситуации. Эльфы великолепные целители, так что проблем с потенцией у Наортэля не было, но приятного в «отдаче долга» мало. Представив субтильного эльфа рядом с его великаншей-женой, я поневоле усмехнулась.

Однако это не оправдывало безответственного поведения Наортеля! В конце концов, его женили не навсегда, это брак по соглашению на определенный срок, хель такое практикуют. Так что мог и потерпеть, с эльфийским долголетием это не такая уж громадная жертва. А теперь оскорбленные хель вполне могут начать новую войну!

Пока я размышляла, на экране появилась уже знакомая журналистка, но на этот раз ее визави оказался не Дмитрий. Я скользнула взглядом по изображению, мимоходом отметив, что девушка хороша, неудивительно, что Наортэль польстился! Но тут камера показала ее лицо крупным планом, и я вздрогнула, зацепившись взглядом за знакомое лицо. Видела я его всего единожды, но запомнила прекрасно. К тому же... Журналистка назвала подругу виновницы скандала Исагерд, а именно так называла одна драконица вторую во время того памятного разговора в кафе. Так вот кто был тот женатый мужчина, отвергнувший благосклонность красавицы!

Хм, получается, я была несправедлива к Наортэлю, и вся эта история – грандиозный розыгрыш, устроенный юной дурочкой. Вот только эта шутка может дорого обойтись Мидгарду!

Я встала, выключила маговизор и отправилась на поиски сестры. Тони обнаружилась в спортзале – мокрая, как мышь, она упорно пыталась не упасть прямо на беговой дорожке.

– Тони, – позвала я. – Представляешь, я узнала, о ком говорили те девицы в кафе!

– Какие девицы? – сестра обернулась на бегу, досадливо поморщилась и, остановив тренажер, полотенцем утерла пот.

– Драконицы, – объяснила я. – Помнишь, одна из них жаловалась, что ей отказал мужчина.

– А, женатый! – лицо Тони просветлело. Кажется, наглядный пример мужчины, свято блюдущего брачные узы, несколько улучшил ее настроение. – И кто?

– Эльф Наортэль, невольник мира, – усмехнулась я. Каюсь, я жестокосердна, но у меня до сих пор не получилось простить Наортэлю, что из-за него я рассорилась с Артемом. – Ну, тот самый тип, которого женили на одной из Матерей!

– А, тот! – Тони пожала плечами. – Ну, о нем мы, конечно, не подумали.

– Да, не подумали, – согласилась я. Сестра отвернулась, явно вознамерившись продолжить тренировку. И я добавила: – Представляешь, какой скандал? Все посольство на ушах! По-моему, они все там заночевали...

– Что?! – Тони, вздрогнув, обернулась. Глаза ее казались огромными на осунувшемся лице.

– Ага, – подтвердила я. – Только что его видела по маговизору, он отбивался от какой-то настырной журналистки.

Тони мгновение смотрела на меня, потом села прямо там, где стояла, закрыла лицо руками и разрыдалась. Поколебавшись несколько мгновений, я осторожно устроилась рядом и обняла ее за плечи.

– Я дура, да? – спросила Тони совсем по-детски, отнимая ладони от заплаканного лица. – Я себе такого напридумывала, а он... он на работе был! Ууу!

И она снова заревела. Помнится, сестренка всегда рыдала, поранив палец или набив синяк, да так, что ее сбегалось утешать все семейство. Теперь же у нее болело сердце, а значит слезы текли втрое обильнее.

– Ну не плачь, – уговаривала я ее как маленькую. – Ты надела глупостей, но все еще можно исправить!

– Правда? – Тони доверчиво посмотрела на меня и призналась тихо: – Я вела себя как идиотка! Ему же тоже тяжело, а я...

Я деликатно промолчала, не желая расстраивать сестру честным мнением о ее поведении. Немного успокоив Тони, я отправила ее умываться, а сама заварила кофе и задумалась. Откровенно говоря, вмешиваться в эту историю мне не хотелось совершенно, однако выбора не было. Насмешник-случай сделал меня важным свидетелем, и цена моего покоя – вероятность войны с Мидгардом, а также жизнь непутевого эльфа, поскольку измена одной из Матерей хель приравнивалась к государственной измене и каралась смертью. Скандал уже разразился, и если не замять его в кратчайшие сроки, то последствия не заставят себя ждать.

Выбора нет, придется обо всем рассказать. Если потребуется, мои слова подтвердит Тони, а если очень постараться, то и кто-нибудь из завсегдатаев того кафе. Положим, меня могут счесть заинтересованным свидетелем, а вот от других посетителей отмахнуться будет сложнее...

Вот только что именно предпринять? Не звонить же журналистам с предложением дать интервью! Боюсь, это будет выглядеть как отчаянная попытка Мидгарда перенести вину с больной головы на здоровую... Пожалуй, лучше позвонить Дмитрию, как сотрудник посольства, он сумеет правильно использовать эту информацию.

Тони как раз объявилась на кухне и я, вручив ей чашку свежезаваренного кофе, попросила ее немедленно позвонить мужу.

– Да! – послышался в телефоне усталый голос Дмитрия.

– Ты не пришел ночевать, – тихо сказала Тони.

– Я был занят! – раздраженно начал Дмитрий, моментально заводясь. – Мне надоели твои...

– Я так за тебя волновалась, – перебила его Тони, будто не слыша.

– Хм, – поперхнулся заготовленной тирадой Дмитрий. – Извини, я... я совсем замотался и забыл позвонить. Тут у нас...

Он запнулся, видимо, не решаясь распространяться по телефону о деликатных обстоятельствах.

– Я знаю, – а голос у сестренки – сама мягкость! – Прости меня, а? Я тебя люблю!

– Я тебя тоже люблю, малыш, – ответил Дмитрий как-то так, что моментально стало ясно: он больше всего на свете хочет сию минуту примчаться домой и схватить в охапку свое капризное счастье.

Надо же, не думала, что у Тони хватит мудрости попросить прощения! Взрослеет сестренка...

Я жестами попыталась привлечь внимание сестры, которая уже начисто забыла, почему она вообще звонила мужу. Наконец на зареванной мордашке Тони мелькнуло понимание, и она неохотно отдала мне телефон.

– Добрый день, Дмитрий! – откашлявшись, начала я.

– Здравствуй, Анна, – отозвался он несколько растерянно.

– У меня срочная информация, – сухо сообщила я, – по вашей проблеме.

– Хм, – с минуту он молчал, видимо, пытаясь представить, какого рода информацию я могу сообщить. Потом коротко бросил: – Буду через двадцать минут!

В трубке послышались гудки отбоя, а я втихомолку улыбнулась. Кажется, у Дмитрия появился прекрасный повод мчаться домой, к жене...

Выслушав мой рассказ (который подтверждала Тони, сидящая на коленях мужа), он просветлел лицом.

– Надо срочно мчаться в посольство! – Тони ласково погладила мужа по щеке, и на лице его отразилось мучительное желание остаться дома...

Я, незаметно подмигнув сестренке, отчего та зарделась, бодро сообщила:

– Я готова! Поехали.

О встрече лично с послом Дмитрий договорился быстро, видимо, все помыслы сотрудников посольства в этот день были только о том, как с наименьшими потерями выйти из сложной ситуации.

Дело завертелось нешуточное: запонка, предоставленная Исабель в подтверждение неверности Наортэля, оказались из пары, передающейся в его семье из поколения в поколение. При таких обстоятельствах никто не стал бы слушать оправдания, что столь ценную вещицу он просто потерял, не заметив этого. В настоящее время Наортэля заперли в его покоях, и жена самолично приносила узнику еду и даже убирала в комнатах, не доверяя даже самым верным слугам. Посол в течение суток должен был сообщить официальную позицию Мидгарда. Мне не сообщили, к чему склонялись власти моей родной страны, но думаю, на алтарь дипломатии пришлось бы положить как минимум голову самого Наортэля...

Надо думать, посол использовал все доступные ему средства, чтобы добиться срочной аудиенции у Ауд-иссы, досточтимой супруги Наортеля. Зато уже через два часа автомобиль Дмитрия остановился возле особняка, сложенного из глыб льда. Бедный Наортэль, представляю, какая холодина внутри!

Дмитрий представил меня госпоже Ауд-иссе, величественной особе в роскошной ярко-зеленой шубе. В Хельхейме этот цвет символизировал роскошь, как Мидгарде – пурпур. Конечно, в наше время покрасить вещь в любой желаемый оттенок несложно, но традиции предписывали Матерям носить зеленое, так что золотые цепи в ушах, на шее и на запястьях хель смотрелись гирляндами на елке. Но мне было ничуть не смешно, под пристальным взглядом Матери я чувствовала себя неловко. Общаться со столь высокопоставленными особами было мне в новинку (самого Наортэля и Шемитта можно во внимание не принимать), к тому же роль свидетеля я примеряла впервые.