Текст книги "Скрытый колдун рода Лаурус (СИ)"

Автор книги: Анна Муссен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Лавр старался не думать о находке, найденной на полу в его комнате, но оставшиеся до экзамена дни предпочел ночевать в библиотеке. За все это время ему так и не удалось поговорить с Камиллой, девушка, обидевшись, старательно избегала его общества, раз за разом поворачиваясь к нему спиной, стоило их взглядам только пересечься. Смерившись с тем, что наладить отношения в ближайшее время не выйдет, Лавр с головой погрузился в учебу и так наступил день экзамена.

Последний раз Лавр волновался так в тот день, когда решился признаться Камилле в своих чувствах. Сердце в его груди колотилось сейчас с небывалой скоростью и вот-вот грозилось остановиться навсегда, как и тогда. Легкая дрожь пробирала до самых костей и нужные слова, крутившиеся в голове, никак не произносились. Под грозными взглядами некоторых экзаменаторов Лавр весь сжался и спрятал руки за спиной, надеясь, что никто не заметит дрожи в его пальцах.

– Господин Лавр, Ваши теоретические знания в заклинаниях заметно улучшились с нашей последней встречи, – произнесла Петуния, колдунья из восточных земель континента. – Я рада, что время, проведенное в стенах Министерства, пошло Вам на пользу.

– Благодарю, профессор.

Лавр знал ее еще по Академии, она преподавала в младших классах и учила юных колдунов искусству составления заклинаний. Лавр посещал ее занятия не более полугода, а после стал считаться слишком взрослым для ее уроков. С тех пор прошло почти десять лет, и Лавр удивился тому, что она его не забыла.

Петуния была уже стара, но почтенный возраст не стеснял ее в выборе ярких и броских нарядов, обязательным атрибутом которых часто были яркие шляпки всевозможных форм и размеров. Эта миниатюрная колдунья с копной жестких белоснежных волос, морщинистым лицом и тонкими, почти бесцветными губами излучала столько тепла и доброжелательности, что это придало Лавру уверенности. Он встал ровнее, расправив плечи, и с благодарностью посмотрел на Петунию.

«Спасибо Вам, профессор».

А вот два других экзаменатора не допускали на своих лицах и намека на улыбку. Они беспристрастно вглядывались в исписанные какими-то записями листы, и перешептывались между собой, обсуждая экзамен.

– Мадам Иветта, – обратилась Петуния к сидевшей рядом с ней матери Камиллы, – а каково Ваше профессиональное мнение?

– Я вынуждена с Вами согласиться, – произнесла волшебница, подняв от листков глаза. – Ваша компетентность в данном вопросе не поддается сомнению, госпожа Петуния. Однако я так же вынуждена заметить, что экзаменуемый несколько нервозен и не собран. По моим подсчетам, он семь раз чуть было не прервал свои заклинания, не закончив стих.

– Но ведь не прервал.

– Лишь по счастливому стечению обстоятельств.

Лавр вновь начинал чувствовать разливающуюся по телу неуверенность в себе и своих способностях. Мадам Иветта была права, вот только на три раза просчиталась. Он ошибся ровно десять раз, запинаясь и заикаясь в тех местах стихотворений, в которых допустить ошибку – непозволительно и опасно как для заклинателя, так и для тех, кто находился рядом.

Если мадам Иветта решит, что он провалил теоретическую часть экзамена, то у Лавра оставался лишь один шанс перейти на следующий этап.

Лавр исподлобья взглянул на третьего экзаменатора.

Он видел его впервые, поэтому ничего о нем не знал. Ни его имени, ни откуда он родом. Но Лавр успел заметить длинную палочку, находящуюся в чехле на привязи к его широкому поясу. Значит, он, как и мадам Иветта, мог творить волшебство, был волшебником.

Мужчина на вид казался чуть старше Яра, короткие светлые волосы едва касались его лба и ушей, а широкий подбородок и выделяющиеся на лице скулы придавали его внешности излишнюю суровость.

«Повезет, если он положительно оценит мои знания, – подумал Лавр. – Но если согласится с мадам Иветтой, то не стать мне исследователем».

– Месье Аллен? – Петуния обратилась к волшебнику в присущей ей мягкой и нежной манере, с какой она разговаривала с детьми. – Что скажете Вы?

– Я соглашусь с мнением мадам Иветты, касаемо непоколебимости Вашего профессионализма. Но так же я не могу закрыть глаза на тот факт, что экзаменуемый множество раз совершал ошибки.

Лавр почувствовал, как сердце в груди пропустило удар, сбившись с ритма.

Он провалил экзамен.

– Значит, Вы столь же категоричны, как и мадам Иветта? – спросила Петуния.

– Я бы сказал, что да, – произнес Аллен, – но предпочту прислушаться к Вашему мнению и выскажусь за возможность позволить экзаменуемому перейти к практической части экзамена.

На мгновение зал утонул в напряженной тишине.

– Что? – Лавр не смог сдержать своего удивления. И когда три пары глаз были направлены на него, он смущенно пробормотал: – Простите…

– Я волшебник, – продолжил Аллен, задумчиво постучав пальцами по краю стола, – как и Вы, мадам Иветта. Что мы с Вами смыслим в колдовских заклинаниях?

– Достаточно чтобы понять, как опасно не заканчивать стихи.

– Но он ведь их закончил.

– А если бы не получилось?

– Для этого нас троих и пригласили для его экзаменовки. Пойди что не так, мы бы смогли предотвратить катастрофу.

– Вы просто невозможны, – проговорила Иветта, покачав головой. – Как можно позволять такому колдуну становиться исследователем?

– Разве же он станет исследователем после этого экзамена? – Петуния самодовольно усмехнулась уголками губ. – Вспомните, как это было у Вас. Сколько времени Вы провели подле своего учителя, прежде чем Вам позволили заниматься собственными исследованиями?

– Вы сравниваете меня с экзаменуемым, госпожа Петуния? – Было видно, как слова колдуньи задели Иветту за живое. Она не любила подобные сравнения. – На своем экзамене я не допустила ни единой ошибки.

– Я это прекрасно помню, – улыбнулась Петуния. – Ведь я была одной из тех, кто принимал Ваш экзамен.

И тихо засмеявшись, вогнала волшебницу в краску.

– Я повидала многих талантливых магов за этот цикл, – продолжила она. – И за крайней редкостью этим талантам удается с первого раза показать всем свой потенциал. Если вы не против, господа, то я бы проголосовала за сдачу господином Лавром теоретической части экзамена и позволила бы ему приступить к его второй части.

– Я, пожалуй, с этим тоже соглашусь, – произнес Аллен, согласно кивнув головой.

Из трех экзаменаторов двое дали свое добро, и значит, мнение мадам Иветты уже ничего не значило. Но она все равно не стала отказывать себе в удовольствии перечислить недостатки Лавра, которые помешали ему, по ее мнению, сдать экзамен на отлично.

– Возможно, – начала она, – Ваша нервозность, Лавр, вызвана Вашей неопытностью и со временем она исчезнет, уступив место уверенности. Но раз уж Вы обучались под крылом магов Министерства, требования к Вам должны быть строже, чем к остальным экзаменуемым. Вы ведь понимаете, какими привилегиями обладаете в отличие от них?

– Конечно, мадам, – смиренно произнес Лавр. – Я в полной мере это осознаю и приношу свои извинения за то, что разочаровал Вас.

– Это хорошо. – Волшебница излучала самодовольство, слыша покорность в голосе колдуна. – Принятие своих ошибок незаменимая черта для исследователя. Если Вам удастся сдать вторую часть экзамена, то я, так уж и быть, подберу для Вас наставника, с которым Вы многому научитесь. Согласны?

Лавр плотно сжал губы, задумавшись о поступившем предложении.

Конечно он хотел, чтобы его учителем был Яр, хоть и понимал, что его кандидатуру вряд ли утвердят, даже если он настойчиво будет этого требовать. К тому же попадать в немилость к матери Камиллы Лавру тоже не хотелось. Ведь они с Камиллой решили, еще задолго до их ссоры, что раскроют свои отношения после того, как Лавр сдаст этот экзамен. И Лавр все еще не терял веры в то, что его отношения с Камиллой не закончились на последней ссоре.

– Почту за честь, – произнес он.

– Замечательно.

Петуния бросила короткий взгляд на стоявшую все это время у дверей послушницу.

– Дорогая, будь добра, сообщи вниз, что господин Лавр прошел первый этап экзамена и готовится ко второму. Пусть ждут его.

Девочка-послушница кивнула и быстро выбежала за дверь.

– Начинайте, как будете готовы, – произнес Аллен. – Спешить не нужно.

Лавр знал, как важен при создании астральной проекции самоконтроль. Он опустился на пол, вздохнул и закрыл глаза, повторяя про себя последовательность освобождения души от тела.

«Ни мыслей, ни переживаний, ни чувств», – повторял он про себя.

Вокруг все стало темным, как в облачную ночь.

Лавр чувствовал небывалую легкость и, открыв глаза, увидел мир в ином свете. Он был пропитан магией, золотистые потоки из сверкающих песчинок опоясывали все вокруг и Лавр знал, что кроме него сейчас эти потоки никто больше не видел.

Он опустил взгляд вниз и увидел самого себя, сидящего на полу с закрытыми глазами.

– Чудесно, – произнесла Петуния, отметив что-то на своем листке. – Вы ведь знаете, где находится хранилище артефактов, верно?

Лавр кивнул.

– Будьте добры, – обратилась к нему Иветта, – ответьте на поставленный вопрос вслух.

– Да, я знаю, где это и как туда попасть.

Голос Лавра был чуть ниже, чем обычно, но он мог говорить, а это прибавляло ему в глазах экзаменаторов несколько баллов. Если бы он только смог прикоснуться к какому-нибудь предмету или сотворить магию, зачет был бы ему обеспечен.

– У Вас есть двадцать минут, чтобы оказаться в хранилище, узнать от хранителя четверостишье, которое мы с ним заранее обговорили, и вернуться к нам. Если не успеете, или вернетесь к нам, не зная нужных слов, экзамен Вам не зачтут. – Аллен говорил спокойно и даже несколько устало. – Все понятно?

– Да.

– Тогда начинайте.

Лавр кивнул и в тот же миг исчез, оставляя экзаменаторов со своим телом один на один. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что это небезопасно, ведь без души его тело не более чем пустой сосуд. Но Лавр убедил себя в том, что ни госпожа Петуния, ни мадам Иветта, ни месье Аллен не планируют впускать в его тело первородную душу, а значит, ему будет куда вернуться. Это его немного успокоило.

Лавр переместился в коридор, и на его счастье в нем никого не оказалось.

Второй этап экзамена ограничивался по времени, а путь до хранилища артефактов туда и обратно мог занять больше отведенных двадцати минут. Но прелесть астрального тела в том, что ничто материальное не было ему преградой. За исключением некоторых магических предметов, как например ловушка для фей, в которую Лавр однажды по неосторожности угодил.

Проложив в голове наикротчайший путь до хранилища, Лавр вначале прошел через несколько стен, стараясь никому не попасться на глаза. Ему не хотелось кого-то пугать или лишний раз объяснять, почему он в такой форме. Затем он спустился на этаж ниже, все так же не используя для этого ни собственных ног, ни лестниц, и вновь преодолев препятствия в форме министерских стен, Лавр наконец-то добрался до нужного ему места. По его скромным подсчетам на весь путь у него ушло от силы минут пять.

У входа в хранилище его поджидала девочка-послушница и один из хранителей, облаченный в серо-белый костюм, состоящий из свободных брюк и рясы. Чародей по имени Назар, одного с Лавром возраста, был Лавру хорошо знаком. Они часто встречались в библиотеке, и зачастую советовали друг другу книги, имея схожие вкусы.

– Половина экзамена уже прошла, – произнес Назар, улыбнувшись Лавру. Его рыжие волосы смешно торчали в разные стороны. – Прими мои поздравления.

Вид у него и вправду был счастливым, в зеленых глазах искрились янтарные блики.

– Благодарю. Мне сказали, что у тебя для меня есть кое-какие слова.

Хранитель кивнул и, достав из кармана сложенную вдвое бумажку, развернул ее, показав Лавру написанный на ней текст.

– Поспеши вернуться к своему телу, – обеспокоенно произнесла девочка. Щеки ее раскраснелись от волнения. – Знаешь же, что чем дольше отсутствует в нем твоя душа…

– Тем больше шансов назад не возвернуться.

Лавр несколько раз прочитал данное ему четверостишье и, убедившись в том, что запомнил его, попрощался с обоими.

Возвращаясь тем же путем, Лавр избегал встречи с другими магами, но когда на его пути возник верховный маг Эдгар, Лавр против воли струсил и, пройдя сквозь ближайшую стену, спрятался от его взгляда.

Лишь секунды спустя Лавр осознал, что Его Превосходительство не просто находился в одном из множества министерских коридоров, а находился в нем вместе с тем самым мальчишкой, которого несколько дней назад он повстречал во дворе со сломанной веточкой гортензии.

И они оба покидали коридор через скрытый в стене проход.

О том, что в Министерстве было полным полно тайных ходов, переплетающихся в настоящий подземный лабиринт, многие знали и принимали этот факт без должного интереса.

«Почему они были вместе?» – задался Лавр вопросом и прежде, чем осознал, что делает, последовал за ними.

Вскоре Лавр смог догадаться, куда эти двое направлялись – в подземную тюрьму Министерства. Именно в то место, куда в последнее время заключали темных магов.

Найти Эдгара оказалось сложнее, чем Лавр предполагал, но с этой задачей ему удалось справиться. Когда он увидел его фигуру, возвышающуюся рядом с тюремной камерой, то испытал чувство схожее с тревогой, хотя никакие чувства астральная проекция испытывать не могла. Ведь чувства – прерогатива лишь материального воплощения мага. Его тела.

– Если скажешь Нам, где прячутся остальные, – расслышал Лавр слова Эдгара, обращенные к заключенному, – твоя участь будет намного лучше их.

Лавр удивился.

«Он лично допрашивает темного мага?»

И попытался, сделав небольшой крюк, подобраться поближе. Но так, чтобы его присутствия не заметили.

– Нет нужды противиться неизбежному, – продолжил Эдгар.

Лавр зашел к ним со спины. Он не видел лиц Его Превосходительства и стоявшего рядом с ним мальчишки, но зато отчетливо видел сидевшую по другую сторону тюремных прутьев фигуру темного мага. И белоснежная метка на его шее заставила колдуна содрогнуться от того ужаса, который предстал перед его глазами.

«Это невозможно… Почему здесь Первородный?..»

– Хватит строить из себя героя, – раздраженно проговорил мальчишка. – Не будь наивен. Ты все равно закончишь так же, как и остальные. Разница лишь в том, быстро это будет или медленно.

Его излишне высокий голос шел вразрез с жестокими словами, которые он только что произнес.

«Закончит как остальные? Но ведь он Первородный…» – пронеслось вголове у Лавра.

И в этот момент его заметили.

Заключенный бросил на него удивленный взгляд, чем привлек внимание Эдгара и послушника. Но прежде чем те обернулись, Лавр почувствовал в груди жар и в следующую секунду уже вглядывался в обеспокоенное лицо госпожи Петунии.

Его вернули обратно.

«Я спасен…»

Глава 6

Настроение у Лавра было паршивым, экзамен он не сдал.

Чувствуя себя нашкодившим ребенком, которого излишне добрые родители никак не могут решиться поставить в угол, Лавр, опустив глаза в пол, не смел поднять взгляд на шедшую перед ним Петунию. Разглядывание острых носков своих туфель в этот момент казалось ему куда более интересным занятием. Во всяком случае, перед туфлями он не чувствовал себя виноватым.

– Простите меня, профессор, – произнес Лавр тихо, будто боясь быть кем-то услышанным. Его горло сжало от спазма, из-за чего голос звучал несколько глухо. – Вы так старались, чтобы меня допустили ко второму этапу экзамена, а я… Я не оправдал Ваших ожиданий. Простите меня.

Петуния остановилась, и Лавр тут же замер, почувствовав, как повисшее в воздухе напряжение грузом сдавило его плечи.

Детский страх перед учителем спиралью скручивался внизу живота, колени подрагивали из-за накрывшей все тело дрожи. С минуту колдунья молчала, а после, покачав головой, подозвала Лавра поравняться с ней.

– Как я ранее и сказала, – начала она, продолжая идти вперед, – не всякий талант способен с первого раза показать всем свои умения. И Вы талантлив, господин Лавр. Я все еще убеждена в этом. Но как же так получилось, что Вы не смогли к нам вернуться?

Лавр плотно сжал губы, с силой стискивая зубы.

– Вам кто-то помешал? – спросила Петуния.

– Нет.

– Что тогда с Вами случилось?

– Я… я просто заблудился.

– Заблудились?..

– Да.

Лавр поднял взгляд на колдунью. Она ему не верила.

– Вы в этом абсолютно точно уверены? – спросила Петуния.

Будто давая последний шанс сознаться Лавру в том, что с ним произошло.

– Да, профессор. Я заблудился.

– Как это возможно?..

Если бы он только мог объяснить.

Лавр покачал головой. Признаваться в том, что он не заблудился, а намеренно свернул с пути и просто не рассчитал время для своего возвращения, было сложно. Да и как он в таком признается?

Искоса взглянув на Петунию, на смешной яркий костюм, огромную шляпу и добродушные морщины на лице, Лавр не знал, что на самом деле скрывалось за обликом любимого детьми учителя. И можно ли было доверять профессору из Академии восточного колдовства?

Может, она так же замешена в том, что в подземной тюрьме Министерства взаперти держали Первородных? Верить в это, конечно же, Лавру не хотелось. Но вдруг?..

– Простите, профессор, – вновь повторил он.

Лавр проводил Петунию до выделенной ей комнаты. В ней колдунья собиралась отдохнуть, чтобы завтрашним утром начать свой обратный путь в Академию. Юные дарования, как часто она называла своих учеников, ожидали ее возвращения и жаждали изучать азы колдовского искусства под ее руководством.

Лавр с теплотой вспоминал те дни, когда сидел в аудиториях и слушал ее лекции, жалея, что для учебы под крылом Петунии ему было отведено всего лишь полгода. Часто Лавр с некой обидой на семью думал о том, что он бы с удовольствием начал обучаться в Академии, как и другие колдуны, с десяти лет, чтобы в полной мере насладиться этой невероятной атмосферой познания ранее неизвестных ему вещей.

– Не расстраивайтесь, господин Лавр, – сказала Петуния напоследок, по родному улыбнувшись своему бывшему ученику, – у Вас еще будет возможность стать исследователем.

– Спасибо, профессор.

Конечно, так и было.

Попрощавшись с ней, Лавр поспешил вернуться в свою комнату, но на половине пути остановился, подумал и повернул в другую сторону.

Камилла привычно проводила свободное время в министерской аудитории исторического корпуса. Он значительно уступал в размере исследовательским, и зачастую пустовал, из-за не пользующегося популярностью направления. Наверное, поэтому Лавру и нравилось в нем находиться.

Внутри всегда было спокойно. И настолько тихо, что шелест книжных страниц был сравним с раскатным громом на небесах во время весенней грозы.

– Ты так и собираешься там стоять? – Камилла тяжело вздохнула, приподняв и опустив плечи, и закрыла книгу, которую читала, обернувшись к веренице невысоких шкафов. – Я уже давно тебя заметила, Лавр.

Лавр, смутившись, вышел из своего укрытия, из-за которого уже несколько минут наблюдал за волшебницей. И сделал несколько шагов вперед, соблюдая между ними небольшую дистанцию.

Камилла отложила книгу в сторону. Развернулась, продолжая сидеть на стуле и, без всякого приветствия, спросила:

– Разве ты не должен прыгать до потолка от счастья? Не вижу на твоем лице радости.

Сдай он экзамен, то все так бы и было.

Забыв об их ссоре, Лавр бы первым делом прибежал сюда, чтобы сообщить Камилле эту радостную новость. Но сейчас он мог лишь криво улыбнуться, спрятав глаза под прикрытыми веками, и Камилле не нужно было больше ничего говорить.

Она все поняла.

По такому вот непримечательному жесту.

Выражение ее лица тут же изменилось, она и думать забыла об их ссоре.

– Не говори, что не сдал. Ни за что не поверю, что ты провалился.

– Так вышло, – произнес Лавр, отодвигая соседний стул.

Он рассказал об экзамене в мельчайших подробностях, приврал о том, что заблудился, ничего не сказал о подземной тюрьме, и в шутку добавил в конце, что мать Камиллы яростно сопротивлялась признавать его теоретические знания.

– Мне повезло, что среди экзаменаторов была госпожа Петуния. Благодаря ей у меня хотя бы появился небольшой шанс на успешную сдачу экзамена, но… вот так вот все закончилось.

Казалось, будто Камилла была расстроена больше, чем сам Лавр, чьи мысли сейчас крутились лишь вокруг того, что он увидел и услышал в подземной тюрьме.

– Мне жаль, что я ничем не могу помочь, – произнесла Камилла, нежно сжимая ладонь Лавра своей, будто ссоры между ними и вовсе не произошло. – Если бы я хоть как-то могла повлиять на маму…

– Все нормально. – Лавр беззаботно пожал плечами, старательно делая вид, что случившееся его нисколько не волнует. – Если хочешь меня как-то утешить, то… просто обними меня.

Прозвучало чересчур жалобно. Но Лавру за это не было стыдно.

Камилла обняла его. И так, обнявшись, они просидели очень долго, пока мышцы в спинах у обоих не стали деревенеть от неподвижности.

✦✦✦

– Так почему у тебя не получилось? – заваривая чай, спросила Камилла, когда из аудитории исторического корпуса они переместились в тесную подсобку, служащую старшим магам комнатой для отдыха. – Уверен, что все сделал правильно?

Камилла любила работать над ошибками. Сам факт неудачи зачастую ее совершенно не расстраивал. Она расстраивалась, когда понимала, что потерпела неудачу из-за какой-то глупой ошибки, которую могла и не совершить, будь чуть внимательнее. Поэтому вопрос, который она задала Лавру, не имел никакого подтекста. Камилла не сомневалась в том, что Лавр сделал все от себя зависящее, чтобы сдать экзамен. Но что-то пошло не так, и ей хотелось выяснить, что именно сподвигло Лавра совершить ошибку.

– Можешь спросить у своей матери, – уйдя от прямого ответа, произнес Лавр. – Все я делал правильно. Просто заблудился.

– Уж мне можешь об этом не рассказывать. – Как и Петуния, Камилла не верила в его ложь. – Я хочу знать, что произошло на самом деле.

– Это и произошло, – не сдавался колдун. – Я просто свернул не туда.

– Не мог ты свернуть не туда, я же тебя знаю.

Это было правдой.

– Почему ты лжешь? – не унималась волшебница. – Если кто-то помешал тебе сдать экзамен, то скажи об этом мне, раз другим не можешь. Я все объясню маме и постараюсь убедить ее дать тебе еще один шанс.

– Это как-то… нечестно, не думаешь? – Лавр, нервничая, провел рукой по волосам. – Я и так сдавал экзамен на более выгодных условиях, чем те, кто был до меня.

– И что? – Камилла не видела в этом никакой проблемы. – Не твоя вина, что у них нет связей, ты так не считаешь?

Лавр на такое заявление мог лишь улыбнуться.

Камилла привыкла получить то, что хотела. Любой каприз. Она с трудом могла понять тех, кому что-то доставалось не благодаря громкому имени родителей, а только из-за собственных усилий и упертости. Но винить ее в этом Лавр не мог, да и не хотел. В глубине души он даже был благодарен Камилле за то, что она с таким рвением стремилась помочь ему в сложившейся ситуации.

Но принять ее помощь он не мог.

Возможно, не будь Камилла дочерью мадам Иветты, или же не будь она той, кем являлась по своему духу, по своей натуре, он бы доверился ей и все рассказал. О Марии, Эдгаре, о том, чему он сегодня стал свидетелем. Лавр рассказал бы ей обо всем! Даже свой секрет.

Но Камилла ему не поверит.

Как бы ни были они близки, ее вера в Министерство и в его устои нерушима. И даже если по какой-то причине Камилла на секунду задумается о том, а может ли Лавр говорить правду…

«Нет, я не могу подвергнуть ее такой опасности», – подумал Лавр, посмотрев на волшебницу.

Кто знает, на что способны министерские маги, вовлеченные в историю семилетней давности, лишь бы утаить от всего мира правду.

– Ты права, но прошу, не говори обо мне своей матери. – Лавр попытался изобразить покорность и чуточку смущения из-за того, что девушка так пылко пыталась защитить его от несправедливости экзаменаторов. – Представь только, как мне потом ей в глаза смотреть, когда мы расскажем ей о наших отношениях?

И, словно щелчок в его голове, мысль, вспыхнувшая в голове, вернула румяным щекам Лавра их природную бледность.

– Мы же… еще вместе? – осторожно поинтересовался он.

Вначале Камилла несколько раз моргнула, будто что-то попало ей в глаза, а после возмущенно надула губы, не веря услышанному.

– Ты что, считаешь будто я обнимаюсь и утешаю всех встречных на пути парней? – спросила она, с силой ткнув колдуна кулаком в плечо. – Такого ты обо мне мнения!..

– Прости-прости! – затараторил Лавр, в примирительном жесте вскинув вверх руки.

Камилла покачала головой.

– Дурачок ты, – сказала она, разливая по чашкам чай. – Не хочешь говорить, что случилось, то и не надо. Сам справляйся, раз отказываешься принять мою помощь. Но будь так добр, не заставляй меня волноваться.

Лавр пообещал, что не заставит.

А сам мог думать лишь о заключенном в подземной тюрьме Первородном. И о том, что в заключении его держали отнюдь не из-за практики в черной магии.

Чтобы убедиться в правоте своих мыслей, ему следовало еще раз спуститься вниз и поговорить с магом с глазу на глаз.