Текст книги "Скрытый колдун рода Лаурус (СИ)"

Автор книги: Анна Муссен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Скрытый колдун рода Лаурус

Вступление

Она стояла на коленях в небольшой часовне, построенной несколько веков назад в западных землях недалеко от Туманных гор, и молилась Матери о том, чтобы и этот день был полон духовного просвещения и процветания. Статуя Матери, возвышавшаяся над ней, была окрашена разноцветными бликами утренних лучей, проникавших в часовню через витражные стекла круглого окна под самой крышей. Уже совсем скоро земля потеряет свои краски, утонув в белоснежном покрове из снега и льда, и наступит долгая зима.

– О, Матерь, – произнесла женщина в тихой молитве, – молю, сжалься над душами нашими и помоги блуждающим найти дорогу к дому Твоему. Ниспошли на нас благодать Свою. Не оставь нас в дни, когда наступит Вечная ночь. И прости души наши за деяния наши…

Внезапно двери в часовню распахнули, пропуская внутрь осенний сквозняк. Десятки зажженных свечей в тот же миг потухли, дым от них тонкими ниточками потянулся к потолку. Подбирая юбку своих белых одеяний, еще одна женщина спешила к статуе Матери.

– Сестра Ольга! – нетерпеливо выкрикнула она, приблизившись к настоятельнице. – Прошу, простите, что прерываю Вашу молитву, но!..

– Успокойся. – Голос настоятельницы был тих и мелодичен, ничто в выражении ее молодого лица не давало и намека на злость или раздражение. Она поднялась с колен, отряхивая с белоснежной рясы невидимые крупицы пыли. – Переведи дух, сестра моя, и скажи, что привело тебя ко мне в столь ранний час?

– Т-там, – только и смогла вымолвить женщина, беспомощно указывая на дверь. Ее дыхание сбилось от бега, лицо пылало от прилившей к щекам крови. – Т-там ребенок… Скорее!..

Женщина ухватилась за рукав настоятельницы и потянула ее к выходу.

В утренний час мир был спокоен и прекрасен, и окрашен в оттенки синевы. У главных ворот из закаленного железа толпились женщины их сестринской общины. Лишь на территории монастыря Сестрам разрешалось оставлять свои глаза нетронутыми и не прикрывать их полоской белой ткани, служащей им защитой от соблазнов и грязи внешнего мира.

– Совсем не плачет…

– Может немая?

– В глазах ни слезинки…

– Она еще слишком мала, чтобы нас видеть.

Заметив настоятельницу, женщины стали расступаться перед ней, замолкая. Двор монастыря погрузился в тишину. Сестры сцепили руки в замки на грудях, но слова молитв не слетали с их губ.

– Ольга, мы нашли эту девочку у ворот, – сказала одна из женщин, убаюкивая в руках сверток из шерстяных полос. – Ни записки, ни матери. Лишь мешочек с монетами.

Настоятельница перевела взгляд на сделанное монастырю «подношение». Чаще всего детей подбрасывали служанки благородных женщин, родивших от внебрачной связи. Иногда детей бросали и бедняки, считая, что монастырь прокормит нового члена общины. Так или иначе, такие вещи хоть и редко, но случались и никого не удивляли. Так с чего же вдруг такой переполох из-за подкидыша?

– Дитя совсем мало, – продолжила женщина. – Я бы сказала, ей неделя-полторы от роду. Но она крепенькая. Разве что…

Женщина умолкла, закусив губу. Но настоятельница уже услышала, чем были обеспокоены другие сестры.

– Дай ее мне, – сказала она, протянув к свертку руки.

Сестра не посмела ослушаться.

Малышка почти ничего не весила. Внутри теплых шкур розовощекая девочка смотрела в лицо возвышавшейся над ней женщины осмысленным взглядом полусонных глаз. Пушок платиновых волос из-за пота прилип к макушке неприглядной лепешкой, но все это было лишь оболочкой для того, что было скрыто от чужих взоров.

Ольга вглядывалась в большие детские глаза, чувствуя покалывание на кончиках своих пальцев. Силу, которую девочка еще не контролировала, а потому так открыто источала, чувствовали и остальные женщины, но лишь настоятельница безошибочно смогла признать в ней силу Первородного мага.

– Я ни дня не забывала о тебе. Продолжала молиться и Матерь услышала меня. Как же быстро мы вновь встретились, – произнесла Ольга, прижав ребенка к груди. Воспоминания не столь уж и далеких дней на миг захлестнули ее, в памяти всплыл образ беловолосой ведьмы, повстречавшейся ей однажды на пути. – Не пожалела ли ты о своем выборе, Мария?..

Сестры окружили настоятельницу, бросая друг на друга непонимающие взгляды.

– Сегодня Матерь привела к нам очередную заблудшую душу, – произнесла Ольга, не отвечая на немые вопросы женщин. – Поприветствуйте нашу новую сестру.

Услышав ее слова, женщины покорно склонили головы, словно кланяясь новому члену их общины.

Ольга провела холодными пальцами по светлым бровям ребенка, по ее алым щекам и закрытым векам. Девочка заснула, не в силах противиться столь необходимому новорожденным сну.

– Твой новый цикл начинается под защитой Спики, нашей Матери, и Она дарует тебе новое имя, сестра моя. Отныне ты – Жанна.

«Когда ты малое дитя, твое время тянется нестерпимо медленно, день за днем, пока не начинаешь взрослеть. После годы сменяют друг друга с такой скоростью, что уже не успеваешь замечать происходящие вокруг изменения. И лишь в старости ход времени вновь начинает замедляться».

Глава 1

Пролистав несколько страниц, но так и не найдя в себе сил заинтересоваться написанными в них текстами, Лавр отложил в сторону книгу о свойствах целебных трав северного региона континента и потянулся, покачнувшись на задних ножках деревянного стула. Прикрыв глаза, он позволил себе отвлечься от учебы, подставляя лицо теплым лучам осеннего солнца.

Со дня на день должен был начаться затяжной сезон дождей, а после него – холодная зима. И кто бы что ни говорил, но с каждым годом зимы становились все длиннее, а теплые месяцы не баловали магов континента Мистерия своей благосклонностью.

По последним новостям, которые до него доходили, многие куда больше были обеспокоены пропажей магов, чем изменениями в погоде. Маги всех мастей исчезали по всему континенту, а после Министерство ловко находило виновников – темных магов – приговаривало их к казни и отчитывалось перед народом, что дело сделано, можно спать спокойно. Только вот пропавших магов больше никто не видел, и искать их, как казалось Лавру, по какой-то неведомой ему причине, не спешили.

Интересно, почему?

– А я-то думала, что ты зубришь экзаменационные вопросы.

Горячее дыхание обожгло его ухо, и сладостная дрожь мгновенной рябью прошлась по телу. Голос Камиллы прозвучал тихо, с неким придыханием, и Лавр от неожиданной близости девушки чуть было не упал со стула. Удержав равновесие, он вцепился пальцами в край столешницы и подтянул себя к столу, возвращая стул – а заодно и себя – в исходное положение.

– А ты спишь!.. – наигранно возмутилась волшебница, уперев руки в бока. – Пусть ты и умный, но это не значит, что можно халтурить во время зубрежки.

Лавр виновато улыбнулся, посмотрев в глаза собеседницы.

– И вот не надо тут этих своих улыбочек. У меня на них давно выработался иммунитет.

Лавр поднялся со стула и, поддавшись порыву, звонко чмокнул Камиллу в щеку, из-за чего девушке пришлось прикусить губу, чтобы та не растянулась в обворожительной улыбке. Сдаваться ему за один поцелуй и менять гнев на милость Камилла считала пока что непозволительной для Лавра роскошью. Несмотря на все те достоинства, которыми он обладал.

Лавр был высоким, но все таким же худощавым, как и прежде, отчего его кафтан светло-серого цвета висел на колдуне мешком. За прошедшие годы оттопыренные уши уже не так сильно оттопыривались, а яркие веснушки на лице чуть поблекли. Вьющиеся миндального оттенка волосы теперь легко собирались в короткий хвост. Очки в толстой оправе и с такими же толстыми линзами по-прежнему скрывали от его голубых глаз метки Первородных душ на телах магов.

– Значит, ты отказался отобедать со мной, сославшись на учебу, – начала Камилла, положив руки Лавру на плечи, – а сам предпочел учебе сон?

– Во сне я видел тебя, – и глазом не моргнув, произнес колдун и в ответ на свою маленькую ложь получил поцелуй вкуса сладких ягод.

Перед тем как найти его, Камилла пила чай.

За пределами министерской библиотеки, впрочем, как и в ней самой, посетителей было немного. В какой-то момент все маги попросту куда-то испарились, лопнули, как мыльные пузыри. Лавр не мог не нарадоваться столь несвойственной Министерству обстановке, когда в зданиях сутки напролет кто-то ходит и разговаривает. Это место, как ему чудилось все прошедшие годы, никогда полностью не затихало и не спало.

– Разве ты не говорила, что нам стоит скрывать свои отношения? – спросил он у Камиллы, воровато оглядевшись по сторонам. – Если кто-то увидит нас и доложит твоей матери, то тебя отправят домой. Надолго и под замок.

Камилла усмехнулась.

– Во-первых, здесь никого нет, – начала девушка перебирать причины, по которым она решила так открыто поцеловать его в общественном месте. – Во-вторых, ты вскоре сдашь экзамен и присоединишься к исследовательскому отделу Министерства, войдя в ряды здешней элиты. Ну а в-третьих…

– Есть еще и в-третьих?.. – удивился Лавр.

Ему казалось, что первых двух причин было вполне достаточно.

– Конечно. В-третьих, я девочка уже взрослая и сама могу выбирать, кого, где и когда мне целовать.

Лавр, задумавшись, кивнул головой, будто соглашаясь с ее выводами, но его следующие слова прозвучали ровно противоположно столь незамысловатому жесту.

– Вот только узнай твоя мать, что ты целуешь именно меня…

Камилла чмокнула Лавра в уголок губ.

– Да, именно вот так, – улыбнулся он, – то не сдать мне экзамен и не войти в исследовательский отдел.

С этим Камилле пришлось безоговорочно согласиться.

– Ладно-ладно, – проговорила она, убрав руки с его плеч, – никаких поцелуев пока не станешь меня достойным.

– Я мог бы и оскорбиться, но ждать осталось недолго, поэтому стерплю.

Посмотрев друг другу в глаза, маги засмеялись.

С того момента, как Лавр впервые переступил через главные ворота министерского двора и попал в Министерство по приглашению Его Превосходительства, прошло семь лет. И все эти годы он усердно учился, надеясь, что однажды ему удастся отыскать ответы на покрытые завесой тайны вопросы. И самым коротким путем в исполнении этого желания была дорога в исследовательский отдел Министерства.

– Если ты больше не намерен учиться, – начала Камилла, пальцем выводя незамысловатый узор по груди Лавра, – то знай, что обедать без тебя я не стала и сейчас жутко голодна.

На такое заявление желудок Лавра издал поддерживающий идею девушки отобедать громкий булькающий звук. И щеки колдуна тотчас же окрасились в алый цвет смущения.

Было решено, что их совместная трапеза все же имеет шанс состояться.

Собрав свои немногочисленные вещи – всего-то блокнот, куда он записывал важную для себя информацию – Лавр вернул на место книгу о травах и вместе с Камиллой покинул библиотеку, направившись в столовую западного корпуса, славившуюся своими открытыми террасами.

Они та и не заметили, что все это время за ними пристально наблюдали.

✦✦✦

Камилла понравилась Лавру с их первой мимолетной встречи, летом его четвертого года пребывания в Министерстве. Ему в тот год исполнилось девятнадцать. Правда в тот момент, и очень долго после него, шанс познакомиться с девушкой все никак не выпадал. Да и Лавр, если честно, инициативы в этом вопросе не проявлял, предпочитая смущенно наблюдать за ней откуда-нибудь издалека.

Яркая и эмоциональная, сильная волшебница выделялась среди остальных броской внешностью: загорелая кожа, копна жестких вьющихся черных волос, теплые карие глаза, атлетичное телосложение. Одним словом южанка. Когда она заливалась смехом от чьей-то шутки и широко улыбалась, да так, что были видны даже самые дальние зубы в верхнем ряду, в ее слегка округлых щеках утопали неглубокие ямочки.

Камилла была дочерью известной волшебницы, мадам Иветты, пользующейся в магических кругах особым положением за свои выдающиеся исследования, как то, например, в области знахарского дела, доказав пользу некоторых сорняков. Или же исследований магических пород, использовавшихся в нынешнее время для связи с магами на далеких расстояниях. В общем, Камилла происходила из известной семьи, из-за чего ее окружение состояло вплоть из таких же талантливых и знатных молодых магов. Познакомиться с ней было задачей уровня сложности «невыполнимо», но стыдливый случай расставил все по своим местам.

Лавр как раз начинал вплотную изучать магию переноса сознания из тела, иными словами учился правильно медитировать, что крайне необходимо для тех магов, кто намеревается стать исследователем и пробираться в недоступные для телесного воплощения места. Было это около двух лет назад, и получалось у него из ряда вон плохо.

В один из таких тренировочных дней Лавр умудрился попасть в волшебную ловушку, оставленную кем-то для поимки садовых феи. Феи, кстати, существа очень умные, и на подобные магические трюки редко попадались, поэтому для Лавра так и осталось тайной, кому пришло в голову проводить столь нелепые охоты в министерском саду… Но не суть. Лавр попался и если бы не Камилла, заметившая его конфуз и вызволившая его, то, как говорится, поминай, как звали.

Потому что всем известно, что без души тело не более чем пустой сосуд. И очень уязвимо.

– А я им говорю, – Камилла отломила кусочек белого хлеба и, зачерпнув мякотью красный соус с тарелки, отправила его в рот, – кто сказал, что фамильяр должен быть обязательно один?

– Да? – Лавр лениво перемешивал в тарелке с супом вермишель и плавающие в бульоне овощи. Разговоры о фамильярах всегда портили ему аппетит, и сейчас чувство голода привычно притупилось. – И что они на это ответили?

– А ты послушай: «А где написано, что их может быть несколько?». Нет, ну ты представляешь, как перевернули мои слова?

– Как и полагается старшим, – ответил Лавр, бросая попытки съесть свой обед. – Может, стоило выбрать другую тему для исследований?

– Еще чего, история магии моя специализация, – гордо заявила волшебница. – Вот увидишь, я еще всем докажу, что ведьмы могут быть колдуньями, а волшебники чародеями.

Камилла была амбициозна, как и ее мать. А потому за свою правоту и идеалы была готова вступить в неравную схватку даже с кем-нибудь из Первородных. А доказать, что магия едина и не делится на волшебство, ведовство, чародейство и колдовство, было наиважнейшей целью ее жизни в этом цикле.

– Выбрала бы ты себе что-нибудь подоступнее, – проговорил Лавр. – Исследовала бы волшебных существ, например. Говорят, что в последующие годы это будет очень популярным направлением.

Камилла фыркнула, недовольно скрестив на груди руки.

– Еще чего!.. Ковыряться в этих маленьких и злобных отродьях? – Камилла демонстративно высунула кончик языка, излучая отвращение. – Не дождешься. К тому же, поговаривают, что некоторые из этих бестий и проклясть могут не хуже ведьм. А оно мне надо? Наведут порчу, и я перестану быть красивой. Как ты будешь меня некрасивую любить?

Лавр усмехнулся.

– О, так это ты обо мне беспокоишься?

– А ты думал!.. Но если серьезно, то мне хотелось бы, чтобы после того, как станешь частью исследовательского отдела, ты присоединился ко мне.

Этот разговор она нет-нет, да поднимала на обсуждение.

– Сам посуди, – продолжала Камилла, – мои исследования непопулярны в наших кругах, а потому мало кто ими заинтересован, но!.. Когда мы добьемся успеха, то наши результаты никто из старших присвоить себе не сможет, и только наши имена впишут в историю наравне с самыми известными магами. Представь только, что в своем новом цикле ты будешь изучать собственные труды из прошлого. Разве не здорово?

Лавр покачал головой, не разделяя ее энтузиазма.

К тому же мысль о том, что в следующем цикле придется изучать то, что сам же и открыл, казалось нелепым.

– Да ну тебя! – Камилла поджала свои полные, ярко очерченные губы. – Ну вот скажи, что интересного в твоих древних книжках? Еще пара десятков лет и они рассыплются в песок от старости.

– Именно поэтому так необходимо их изучить и переписать, чтобы в следующих циклах не пришлось задаваться вопросами, ответы на которые были в этих древних, рассыпавшихся в песок книжках. – Лавр поправил съехавшие на нос очки. – К тому же, твои труды тоже когда-нибудь станут писаниной из древних книжек. Разве тебе понравится, если кто-то будет считать твои труды старческим песком? Нет? Нет. Поэтому нужно с большим уважением относиться к тому, что было до нас. И эти знания передавать следующим поколениям, чтобы не опуститься до зажигания свечей с помощью каменных искр.

Камилла бескультурно положила локти на стол и, подперев ладонями лицо, горестно вздохнула.

– И как я умудрилась запасть на такого зануду?..

– Все дело в моей улыбке и очках, – ответил ей Лавр, замечая некую оживленность на террасах за пределами столовой. – Что там происходит?

– Хм?

Маги спешили на внешние террасы здания, во внутреннем саду что-то происходило.

Не совладав со своим любопытством, Лавр и Камилла присоединились к толпе.

Снаружи солнце нещадно жгло все, до чего могло дотянуться своими лучами. Трава на лужайке внутреннего двора Министерства выгорела, лишившись своей изумрудности и, наверное, по этой причине, а не потому, что так было быстрее, пятеро магов срезали свой путь до дверей здания. Четверо из них в темных одеяниях выстроились по углам от пятого, который шел в середине этого квадрата. Они были его конвоирами, а на его щиколотках и запястьях были сцеплены волшебные кандалы, мешавшие магу творить магию.

– Еще одного поймали, – шептались неподалеку молоденькие послушники.

– Впервые вижу темного мага так близко.

– Вот бы их уже всех переловили.

– Точно-точно, за пределами Министерства так страшно находиться.

– Интересно, этого тоже казнят?

– Конечно же казнят, а как иначе? Что с ним еще делать?

– Я бы находил таких, как он в их новых циклах, и заставлял бы работать на благо континента и Министерства.

Подобные разговоры были слышны со всей террасы.

Лавр внимательно наблюдал за тем, как темного мага сопровождали в подземную темницу. Его голова была оплетена полосками тканей, скрывавшими лицо и шею. Отчасти он испытывал схожие с остальными чувства – темных магов нужно было искоренить как сорняки из цветущего сада. Но что-то подсказывало ему, червячком въедаясь в сердце, что что-то было не так.

– И когда они уже все исчезнут? – пробубнила себе под нос Камилла, хмуря у переносицы черные брови. – Как начинаю думать о них, кровь в теле закипает от злости.

– Ты права, – произнес Лавр, почувствовав на себе пронзительный взгляд.

Оглядевшись, он заметил скользнувшую за угол террасы тень и длинный черный кошачий хвост, дернувшийся напоследок так, словно маня колдуна следовать за собой.

– Ты на что там смотришь?

Камилла безуспешно пыталась разглядеть, что именно привлекло внимание Лавра. Толпа уже начала рассасываться, темный маг и его конвой скрылись в стенах Министерства, и жизнь на террасе вновь вернулась в первичное русло: в тихие разговоры, перешептывания на тему того, что только что произошло, и звон посуды.

– Н-ничего.

– Хм?..

– Я тут вспомнил… – затараторил Лавр, глупо улыбнувшись, – мне нужно идти.

– Чего? – Камилла чувствовала, что ее пытаются обдурить. – Лавр?..

– Срочные дела!..

Лавр поймал в ладонь пальцы Камиллы и, сжав их, хотя ему хотелось обнять девушку, пообещал найти ее чуть позже. Не дав ей возможности спросить, куда он, Лавр поспешил покинуть террасу.

Черную кошку, продолжавшую убегать от него и манить своим хвостом, он отыскал у каменной ограды на задворках Министерства. Животное вальяжно потягивалось, выгибая округлую спину, и махало хвостом как собака, готовящаяся к игре. Но стоило только Лавру приблизиться к ограде, как кошка села, вытянувшись вверх и, облизнув черный нос, произнесла:

– Рыбонька моя, какой же ты копуша.

– Я тоже рад тебя видеть, Гагат, – произнес Лавр, улыбнувшись.

Если бы кошка позволила, он бы обязательно ее погладил в знак приветствия после долгой разлуки. Но фамильяры редко позволяли прикасаться к себе посторонним, поэтому Лавр даже не предпринял попытку провести рукой по сверкающей на солнце шерстке.

– Хозяин велел найти тебя, – манерно произнесла кошка, спрыгнув с ограды на другую сторону. – Пошевеливайся, рыбонька моя!

– Хозяин?.. – Лавр задумался лишь на секунду, пока осознание чужих слов не заставило его подпрыгнуть на месте. – Постой! Яр тоже вернулся?

Лавр поспешил отворить старую калитку и побежал за кошкой в лес, окружавший Министерство на многие километры вокруг.

Глава 2

Ясная солнечная погода не могла пробиться сквозь плотную лиственную крону, из-за чего в лесу было темно, а от земли вверх поднимался запах сырости и мха. Одинокие солнечные лучи лишь изредка умудрялись проникнуть под древесный «купол», источая жизнь в сверкающих песчинках пыли.

Лавр шел уже минут двадцать, давно потеряв Гагат из вида. Прислушиваясь к звукам, который издавал лес, он по-детски боялся кого-нибудь встретить, хотя прекрасно знал, что местные маги, опасаясь лесного зверья, не сходят с натоптанной тропы. И вряд ли кто-то видел, как он выбегал за ограду, чтобы проследовать за ним до того места, которое было ценным как для него, так и для Яра.

И о существовании которого никто не должен был знать.

Вскоре Лавр заметил меж грузных сосен высокую, неподвижно стоявшую к нему спиной фигуру, и устремился к ней, чувствуя, как от радости в груди учащенно забилось сердце.

– Яр! – окликнул Лавр чародея, нисколько не сомневаясь в том, что это был именно он.

Гагат уже терлась о ноги своего хозяина, выгибая черное тельце и мурлыча, как самая настоящая кошка.

– Что ты здесь делаешь? – Улыбаясь, Лавр протянул вперед свою руку для приветствия. Хоть могло показаться, что вопрос его задан с некой подозрительностью, но на самом деле его душу переполняла радость от встречи. – Я до зимы тебя не ждал.

Яр мало изменился за прошедшие годы. Разве что морщин в уголках его глаз стало чуть больше. А так, он оставался все тем же чародеем с добрыми карими глазами и волосами цвета спелой пшеницы, которые будучи верховным магом, он больше не мог стричь.

Яр усмехнулся, пожимая протянутую ему ладонь.

– Разве ты вскоре не сдаешь экзамен?

– Верно, но причем здесь я?..

– Я решил, что тебе нужна будет хоть чья-то поддержка. – Яр отпустил его руку. – Пусть и не столь очевидная, как тебе того хотелось бы. Слышал, ты все-таки решил присоединиться к исследовательскому отделу.

– Кто тебе уже наябедничал?

Лавр, как и прежде в детстве, возмущенно сжал кулаки, давая волю свойственному его характеру ребячеству. Его желание вступить в исследовательский отдел должно было оставаться для Яра секретом ровно до того момента, пока он не сдаст экзамен. Но кто-то сообщил об этом чародею раньше положенного срока.

– Что значит наябедничал? – Гагат возмущенно потрясла головой и почесала лапой за ухом. – Меньше о таких вещах говорить надо в общественных местах, тем более в библиотеке, где полно ушей и глаз.

– В библиотеке… Ты за мной следила!.. – Уши у Лавра запылали. – И как много ты видела?

– Надо мне за тобой следить, – фамильяр Яра высокомерно задрала вверх нос, – и смотреть на то, как ты с дочкой Иветты обжимаешься.

– Мы не!.. – Лавр чуть было не задохнулся от возмущения и, словно пытаясь оправдаться, посмотрел на Яра. – Это не то!.. То есть… не совсем…

Гагат хрипло зафырчала, смеясь и исчезая в облачке черного дыма.

– Так ты… с дочерью мадам Иветты?

– Да, – ответил колдун, прочистив горло. – Но это секрет. Если кто узнает… Если ее мать узнает…

– Можешь не продолжать. – На лице Яра появилась понимающая улыбка. – Мадам Иветта излишне консервативна. Это всем известно.

Лавр облегченно вздохнул, радуясь тому, что этот разговор не будет иметь продолжения. Пусть в его возрасте смущаться от разговоров на любовные темы и постыдно, Лавр чувствовал себя неуютно, если речь о таком заходила в присутствие Яра.

Желая сменить тему, Лавр начал говорить о своем предстоящем экзамене.

– Как только я его сдам, то сразу же подам прошение, чтобы тебя назначили моим учителем. Вдвоем мы сможем вырваться из Министерства и исследовать мир! Разве не здорово я придумал?

Яр промолчал, и все воодушевление колдуна пошло на убыль.

– Ты против? – спросил он несколько обреченно. Ведь раньше Лавр и помыслить не мог, что его идея придется Яру не по душе. – Я думал, что ты согласишься…

– Не пойми меня не правильно, – начал чародей, – я обещал им присматривать за тобой и обещание сдерживаю. Но тебе не стоит идти по пути, который не принесет тебе пользы.

– О чем это ты? – Лавр недоуменно приподнял брови. – О какой пользе ты говоришь?

Яр вздохнул.

Как же объяснить Лавру, уже такому взрослому, вещи, которые и так должны быть ему понятны? Оказывается, подобрать нужные слова так, чтобы не оттолкнуть и не обидеть бывает сложнее, чем просто сказать все, как есть. Но, не видя иного выхода, Яр все же начал этот разговор.

– Неужели не понимаешь? Тебе нельзя находиться рядом со мной.

Лавр покачал головой, не соглашаясь с этим.

– Мне нет дела до слухов, которые распускают ничего не знающие о тебе идиоты. Я-то в курсе, что тогда произошло… – Внезапно голос Лавра надломился. – Мы оба знаем, что никому и никогда не удастся связать тебя с тем, в чем обвиняют госпожу Марию… И…Ее они тоже никогда не смогут привлечь за это к ответственности.

Последнее Лавр добавил чуть тише.

Семь лет назад, после разрушения Золотого зала, Марию объявили изменницей, применяющей черную магию, и все эти годы Министерство безуспешно пыталось ее разыскать и представить перед судом верховных магов. Знал ли кто-нибудь из них, что в тот самый день, когда ее видели в последний раз, Мария завершила свой цикл и ее душа исчезла из мира, в ожидании очередного перерождения?

– Не в этом дело, – Яр покачал головой. – Ты не сможешь бороться с предрассудками, которые обязательно будут возникать, если ты продолжишь находиться рядом со мной. Это будет мешать тебе двигаться дальше. Я не жалею о том, что со мной случилось. И чужих слов я не боюсь. Но они просили приглядеть за тобой, поэтому…

Лавр не собирался это выслушивать.

– Мне все равно, – твердо заявил он. – Я хочу в исследовательский отдел не только из-за тебя. Я собираюсь изучать древние тексты и понять, что госпожа Мария сделала в ту ночь, и почему не могла поступить иначе. Разве все эти годы ты не задавался таким же вопросом?

Лавр осознавал, что поступает подло. И своим поступком не гордился. Говорить о Марии с Яром ему не хотелось, на упоминания о ней между ними было наложено единогласное табу. И все же Лавр желал знать больше, чем то, что Мария совершила обряд для возвращения своего украденного имени.

– Я просто хочу, чтобы ты понял, – начал Яр, – в исследовательском отделе тебе будет тяжелее, чем ты себе представляешь.

– Можно подумать где-то мне будет легче.

– В любом другом месте.

Лавр покачал головой.

– А ты забыл, что лишь став исследователем я смогу покинуть Министерство ни у кого не вызвав подозрения?

– И исчезнуть? – Голос Яра прозвучал раздраженно. – В Министерстве ты хотя бы у всех на виду…

– Как и в прошлый раз? – спросил колдун, вспоминая о своем похищении. – Тогда я тоже был у вас на виду, и что из этого вышло?

Ненадолго они замолчали, каждый думая о своем.

Лавр осознавал, какое беспокойство вызывает своим решением покинуть Министерство, но находиться в этих стенах, постоянно ощущая на своей спине пронзительные взгляды, стоило только остаться одному, ему надоело.

Поначалу он шугался каждой тени, оставшись в Министерстве в одиночестве, пока верховные маги пытались отыскать Марию, а Яр оставался под стражей где-то подле Его Превосходительства. Лишь спустя год после той ночи он смог взять себя в руки и начал заниматься тем, ради чего его сюда якобы и направили – ради учебы.

«В знаниях сила», – повторяла старшая в их роду, и он был с ней полностью согласен.

Спустя некоторое время Яр смог выяснить, что в ночь, когда Мария завершила свой цикл, а Его Превосходительство собирался провести, используя Лавра, обряд, произошло явление, описанное в древних книгах как «полное лунное затмение» – период алой луны, наступающий раз в восемнадцать лет. Древние уверяли, что в эту самую ночь силы магов возрастают, а разница между белой магией и черной стирается, оставляя место лишь чистой энергии самой магической сути.

– Если мы не ошибаемся, – проговорил Лавр, не смотря на Яра, – то я в безопасности следующие одиннадцать лет. Его Превосходительство ничего не сможет со мной сделать.

– Это лишь догадка. – Яр покачал головой. – К тому же, ничто не мешает ему держать тебя где-нибудь взаперти эти одиннадцать лет. Поэтому Министерство – твой шанс на спасение. Веди себя прилежно, учись и зарабатывай репутацию, чтобы никто и помыслить не мог, что ты сбежал, если вдруг тебя похитят.

– Или что я стал темным магом, когда меня объявят таким же изменником, как и госпожу Марию, да? – Лавр горестно усмехнулся. – Министерство не такое прекрасное место, как я себе представлял.

– Да, не такое, – согласился с ним Яр.

Он тоже разочаровался в идеалах, которые прививались ему годами и вдребезги разбились за считанные дни.

– Ладно, – Лавр сдался первым. – Давай оставим этот разговор на потом? Может, мадам Иветта узнает о том, что я целуюсь в библиотеке с ее дочерью и мне ни за что не стать исследователем. Тогда и переживать тебе будет не о чем.

Яр еле сдержал улыбку, что не ускользнуло от взгляда колдуна.

– Чего?

– Нет, ничего, – Яр издал тихий смешок. – Просто до этого ты с ее дочерью только обжимался…

– Чего?..

Осознание того, что только что сболтнул лишнего, придало лицу Лавра пунцовых красок. Он начал заикаться, от нехватки в легких воздуха горло сжимало в невидимых тисках, мешая внятно объясниться.

– Н-нет… Э-это н-не то… Я н-не… Т-т-т-то есть… Н-нет… З-забудь! – Лавр спрятал пылающее от смущения лицо в своих ладонях. – Забудь, что услышал!

Но его просьбе уже не суждено было быть услышанной.

Яр в голос смеялся. Возможно, впервые за долгое время.

– О, звезды…

За свою пока еще не слишком долгую жизнь Лавр усвоил один урок, и урок этот был наполнен горьким опытом потери – тех, к кому тянется душа нужно оберегать всеми силами и не отталкивать, чтобы не случилось. Потому что момент расставания, который всегда наступает, хочется того или нет, придет, не спрашивая разрешения. И возможно, что напоследок не удастся даже переброситься словами прощания, не говоря уже о словах, которые хранишь в тайне, считая, что время произнести их еще не пришло.

Куст голубой гортензии, перед которым они стояли, был лучшим тому подтверждением. Ведь он был надгробием для известнейшей на всем континенте ведьмы Алых озер.