Текст книги "Твари (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Неплохо, – одобрительно произносит Ксения. – Мог бы стать цирковым акробатом.

– Благодарю, – сдерживая дыхание говорит Алексей. – Но я с детства не люблю цирк.

– Почему?

– Как нибудь расскажу. А пока давай оглядимся.

Цепочка прожекторов освещает относительно небольшой участок только с одной стороны, вся остальная территория кремля тонет во тьме. Горят фонари вдоль асфальтовых дорожек, сияют огнями окна административных зданий, пылают громадные плазменные экраны, в беспорядке установленные по всей территории. Множество людей, мужчин и женщин, бесцельно бродят туда-сюда, но если присмотреться внимательнее, то заметно, что некоторые собираются возле экранов, рассаживаясь прямо на земле. Большинство идет к кустарно изготовленным трибунам, подковой охвативших площадь перед приземистым зданием из красного кирпича с громадными гаражными воротами. Площадка отделена от зрителей сеткой высотой около трех метров, видны прямоугольные ворота из арматурных прутьев. Арена присыпана желтым речным песком. Неподалеку расположились фургоны бродячего цирка, оттуда доносится звериный рык, видны клетки, тянет запахом мочи и звериного кала. Какие-то люди торопливо устанавливают – палатки, решил Алексей. Но всмотревшись внимательнее, понял, что это пластиковый тоннель или крытый переход, состоящий из нескольких частей. Он перевел взгляд левее, на административное здание – раньше там какое-то финансовое учреждение губернского масштаба располагалось. В здание горит свет, в окнах видны люди, внимание сосредоточено на арене.

– Готовят представление.

– Что? – не понял Алексей.

– Представление, говорю, готовят! – чуть громче повторяет Ксения. – С участием хищников и людей. Похоже, мальчишки говорили правду.

Зрители заполняют трибуны, на плазменных экранах появляется изображение арены. Рабочие заканчивают установку крытого перехода. На арену выходит маленький человечек в ярком костюмчике.

– Смотри! – тычет локтем в бок Ксения. – Да не туда, а на экран! Это же тот самый карлик, из торгового центра.

– Тёзка!

– Что?

– Он представился, как Алексей – Павлович, что ли? – Замятинский. В цирке выступал.

– Гадина! Ненавижу его!

– За что? – удивился Алексей. – Тебе-то он что сделал?

– Как нибудь расскажу, – отмахнулась Ксения. – Смотри!

Карлик машет ручками, призывая зрителей утихомириться. Раздалось характерное постукивание по микрофону, над притихшей толпой разлился бархатный баритон:

– Дорогие друзья! Сегодня, в этот прекрасный, почти летний вечер, мы вновь отмечаем нашу победу над прогнившим старым миром. Миром варваров, вандалов и убийц всего живого и сущего! (раздаются жиденькие аплодисменты). Сделано многое, но предстоит еще больше. Уничтожены химические предприятия, отравлявшие воду и воздух. Нефть перекачена туда, где и должна быть – в подземные резервуары, нефтяные терминалы взорваны. В нашем городе уничтожено почти все, что было создано руками преступников и мерзавцев, лицемерно называвших себя людьми, царями природы! Осталось только самое необходимое. Пока. Но в скором времени уничтожим всё остальное, без следа! (снова аплодисменты, погуще). Но ещё портят воздух негодяи, враги природы и самой жизни! Ещё прячутся по подвалам, шастают по ночам гадкие создания в человеческом облике в напрасной надежде продолжить своё жалкое существование. Военизированные патрули проявляют революционную бдительность и безжалостно уничтожают вредителей. Особо опасных негодяев доставляют живыми, точно исполняя приказ о задержании бывших высокопоставленных чиновников свергнутого режима. Некоторых из них вы увидите сегодня. Они получат то, что заслужили. Око за око, жизнь за жизнь! (зрители рукоплещут)

Карлик торопливо покидает арену, массивные акустические колонки извергают фанфарное попурри маршей и чего-то ещё жизнеутверждающего. Появляются люди в униформе и зеленых бескозырках. Они конвоируют группу – бомжей, решил Волков, – исхудавших, оборванных и грязных людей, мужчин и женщин. Пленных выводят на середину арены, конвоиры удаляются.

– Перед вами, уважаемые друзья, бывшие чиновники городской администрации, отвечавшие за градостроительную политику, – вновь раздался усиленный аппаратурой голос карлика. – Это они принимали решения, в результате которых земля матушка застраивалась бесполезными, никому не нужными зданиями. Это они приказывали вырубать деревья, закатывать землю асфальтом, что бы как можно больше автомобилей отравляли атмосферу. Они убивали природу – природа убьёт их!

Чуть слышно лязгают невидимые ворота, слышится сдержанный рык. Через считанные мгновения на арену выбегают тигры. Не мешкая, набрасываются на людей. Дикие крики съедаемых заживо заглушают все остальные звуки. Тотчас раздаются аплодисменты, зрители восторженно ревут и свистят, как болельщики после гола. Крики казнимых обрываются, с арены слышно только довольно урчание зверей. Тигров, похоже, держали впроголодь, потому что пожирали людское мясо с необыкновенной быстротой, давясь и рыча от удовольствия. Прохладный ночной воздух наполнился запахом крови. По рядам зрителей шустро бегут разносчики прохладительных напитков и легких закусок.

– Как они могут есть!? – слышится сдавленный шепот Ксении.

– Кушать хотят! – пожимает плечами Алексей. – Они же хищники.

– Я о людях!

– Ну, мировоззрение другое… себя людьми считают, а этих – кивнул он на окровавленную арену, – говорящими животными. Вредителями матушки природы. А вредителей уничтожают. Тигры убивают быстро, так что это еще гуманно.

– Что же тогда жестоко?

– Травить ядами. Дачники на огородах чем занимаются? Охотники капканы ставят – каково оказаться на месте зверя, попавшего в ловушку? Некоторые – догхантерами называются! – травят бездомных собак – примеров много. Так что природа имеет полное право на месть руками этих людей.

– Так ты их оправдываешь?

Ксения даже отшатнулась, глаза расширились от удивления, голос дрогнул.

– Ну, не то что бы да… но и жалости к этим, – мотнул головой Алексей на арену, – тоже нет. Ну, не люблю я чиновников, понимаешь? Вот просто ненавижу!

– Дачники, охотники, рыбаки, сотрудники мясокомбинатов, фермеры, производители техники, строители…

– Да, поэтому и уничтожают всех.

Ксения медленно опускается на каменный пол, густая тень от гребня стены скрывает ее. Из темноты слышен тихий голос:

– Тогда какой смысл бороться? Давай присоединимся к этим, «зеленым». Будем убивать, смывать, так сказать, вину кровью!

Алексей садится рядом.

– Представь себе, я думал об этом. Только вот не возьмут нас в защитники и мстители. Может, рылом не вышли. Может, в голове что-то не так. Последнее наиболее вероятно. Эти твари – ну, гипнотизеры долбанные из другого мира! – они каким-то образом узнают, кто будет на них работать не за страх, а за совесть. Остальных безжалостно уничтожают или используют, как инструмент. Дома взрывал кто? Я несколько раз сталкивался с уродами и чувствовал, как меня… ну, будто копаются внутри, чего-то там ищут и не находят. Так вот, в тех, кто сидит в зрительном зале, есть нечто! Гниль какая-то! Именно она и делает их врагами своего собственного рода. Возможно, они и так уже людьми не были, просто не могли проявить себя. Не знаю!

Опять всполошились фанфары, многочисленные динамики заговорили «бархатным» баритоном карлика:

– А сейчас, господа, новый аттракцион! Гладиаторские бои! Команда городской администрации против команды администрации – бывшей, разумеется! – чуть понизил голос карлик, – Канавинского района!

– Бюрократы гладиаторы? Представляю эту битву! – пробормотал Алексей, поднимаясь с пола.

Арена присыпана свежим речным песком, пятен крови почти не видно. Слышен лязг решетки, возле арены появляется полтора десятка мужчин в синих трусах армейского образца. В руках у каждого внушительного вида дубина, утыканная гвоздями. Мужчины выглядят смешно и жалко – исхудавшие руки едва удерживают «оружие», тела белые, дряблые, ноги тонкие и волосатые. Животы свисают кожаными складками, плечи опущены, головы обриты наголо и трясутся, будто кто за ниточку дергает. Мордастые конвоиры слегка подталкивают прикладами автоматов и отвешивают ласковые пинки по вялым задницам. Зрители свистят, ухают и хлопают в ладоши. «Синие трусы» сбиваются в кучку возле ограды. На противоположной стороне распахиваются решетчатые ворота, конвоиры выталкивают на арену другую группу полуголых мужчин в трусах, но уже черного цвета. В руках тоже палки с гвоздями.

– Итак, начинаем! – раздается голос карлика. – Победитель получает жизнь и любовь! Побежденный – муки и смерть!

– Какую еще любовь? – удивилась Ксения.

– Ну, среди чиновников были и женщины. Видимо, речь идет о них. А раненых, то есть побежденных, сожрут тигры, – предположил Алексей.

– Какая жестокость!

– Ты что, историю Древнего Рима в школе не проходила? Ничего нового!

Щелкнули бичи, послышался треск электрических разрядов – вскрикивая от болезненных ожогов, поёживаясь на холодном ветре «бойцы» неуверенно двинулись навстречу друг другу. Поначалу драка была вялой, хиляки махали палками, шатаясь от собственных ударов, но, когда несколько человек пали на землю, обливаясь кровью, «действо» оживилось. Инстинкт самосохранения силен, вчерашние администраторы и начальники отделов стали драться всерьез. Слабые и старые пали первыми. Несколько – самых «хитрых»! – прикинулись тяжело раненными и приникли к земле. Остальные дрались за жизнь изо всех сил на радость зрителей. Утыканные гвоздями дубины окрасились кровью, тела покрылись рваными ранами, воздух наполнился запахом пролитой крови, мочи и пота. Довольно быстро из толпы драчунов выделился один, самый сильный и свирепый «воин». Упитанный, с выпирающим «пивным» животом, рыжий мужик так махал дубиной, что противники буквально отлетали и кубарем катились. Многие уже не вставали. Именно благодаря ему «синие трусы» победили. Но им досталось тоже – от полутора десятка мужчин осталось только четверо, израненных и избитых. Только рыжий пузан отделался парой неглубоких царапин, покрытое веснушками тело блестело от пота, пятна чужой крови расплывались бесформенными кляксами.

– Неплохо, неплохо… – прозвучало из динамиков. – Для бумажной крысы из отдела распределения жилой площади очень неплохо! Что ж, победитель получит любую женщину из клетки для чиновниц, выживших победителей вылечат, проигравшие… как было обещано!

Рыжий боец под одобрительные крики зрителей уходит, следом тащатся на глазах слабеющие от ран соратники. Едва только за ними опускается решетка, с другой стороны лязгают железные запоры и на арену врывается целая стая львов и тигров. Звери набрасываются на теплую человечину, раздаются крики еще живых людей, рычание усиливается, крики обрываются. Запах крови становится так силен, что даже ночной ветер не в силах отогнать его.

– Я на такое больше смотреть не буду! – твердо заявила Ксения.

– Я тоже, – согласился Алексей. – Хочу прогуляться по крепости. Ты непротив?

– Что ты хочешь найти?

– Многое. Например, оружие. С дробовиком немного навоюешь. Хочу узнать, кто всем этим руководит.

– Ага! Где-то под землей, в мрачном склепе сидит главный злодей, который управляет армией тьмы! И если его убить, то человечество будет спасено. Так?

Алексей засопел, брови сошлись на переносице, голос прозвучал глухо:

– Насчет спасения человечества не знаю. Вряд ли. Мне кажется, его уже нет. Но процесс уничтожения людей явно не хаотичен, в действиях зомби и этих зеленых видна система. И должен быть кто-то, кому эти твари подчиняются и чьи команды выполняют. У разумных существ по-другому не бывает! Это не эпидемия неизвестной болезни, не вирус! Кто-то руководит всем. Зомбяки, которых мы встретили в метро, просто тупые ходячие мертвецы. Ну, не мертвецы, живые, но вели себя… Ведь кто-то дал команду на взрыв домов! А уничтожение предприятий?

– Ну, не знаю, – неуверенно произносит Ксения. – Похоже на правду. Но главного злодея должны хорошо охранять!

– От кого? Чего им бояться? – кивнул Алексей в сторону арены.

– А теперь, уважаемые господа, новый аттракцион! – раздался голос карлика. – Эротическое шоу! Вашему вниманию предлагается сцена приема посетителей чиновником эротоманом.

– О Боже! Лучше бы тигры! – прошептала девушка.

– Наоборот! После сцен насилия секс наиболее привлекателен. Внимание всех там, а нам только это и надо! – прошептал Алексей. – Впрочем, ты можешь остаться здесь, посмотреть.

– Обломайся! – рассердилась Ксения. – Ты без меня даже на стену залезть не мог.

Алексей сопит громче, глаза сверкнули, голова дернулась.

– Ладно, – буркнул он. (Вообще-то вредная баба права!)

* * *

Спустились по внутренней лестнице ближайшей башни. Прожектора направлены на арену, желтоватый свет уличных фонарей заливает двор, оставляя в тени узкую полоску земли под стенами. Этим и решил воспользоваться Алексей. Они беспрепятственно прошли аллею, углубились в сквер. Раскидистые березки уже прикрыли ветви молодыми листочками, обросшие иголками ели чернели лохматыми великанами. Люди парами и поодиночке прогуливались по дорожкам и совершенно не обращали внимания на других. На плазменных экранах полным ходом шла «эротика», многие заинтересованно останавливались, глазели, живо обсуждали достоинства – все, как в жизни! – или недостатки – вяло, не зажигает!

– Куда ты идешь? – шепотом, словно опасаясь, что кто-то услышит, спрашивает Ксения.

– К резиденции губернатора, – в полный голос отвечает Алексей.

Девушка вздрагивает, в испуге оглядывается.

– Чего кричишь!?

– А что? В темноте все кошки серы!

Ксения глубоко вздыхает, глаза недовольно щурятся – на них действительно никто не обратил внимания.

– Да, правда. Значит, главный злодей там?

– Ну, не в подсобке же ему сидеть! Губернаторская резиденция это дворец.

– Который хорошо охраняется!

– Да от кого!? Они ж уверены, что врагов не осталось, всех зомбировали.

– А патрули зеленых?

– Простая мера предосторожности, – отмахнулся Алексей. – После взрывов от города остались развалины, наземное патрулирование там затруднено. Если кто и выжил, скоро подохнут от голода.

– Это мы, да? Это ты о нас так говоришь, да?

– Вот привязалась, блин! Слушай, иди обратно на стену и жди меня там. Если хочешь. Или сразу на березу, на самую макушку!

– Стоять! Руки за голову! Медленно выйти на свет! – рявкает чужой голос над самым ухом, чуть слышно щелкает предохранитель.

Алексей замирает в полушаге, руки медленно поднимаются, кончики пальцев едва касаются стриженого затылка. Девушка подпрыгивает на месте, взвизгивает и тотчас получает болезненный тычок автоматным стволом в живот. Визг обрывается, Ксения сгибается от боли, делает несколько шагов назад и оказывается прямо под уличным фонарем. Алексей чувствует, как в поясницу упирается железо. Не сопротивляясь, выходит на свет. Голова низко опущена, спина сгорблена, шаг нетверд. Он ведь испуган, воля к сопротивлению подавлена – так должны думать те, кто сейчас его видит. И расслабиться, потерять бдительность. Наверно, появится желание поиздеваться. Тыкали ж стволами! Так поступают только самонадеянные лузеры, лохи и дураки, профессионал ближе, чем на три шага, не подойдет – так думал Алексей, стоя на брусчатке пешеходной дорожки. Он старался незаметно поворачивать голову и косил глазами, оценивая противников. Послышался шорох, шуршание, по брусчатке стукнули каблуки. Из темноты выходит двое мужчин среднего роста, в сером полицейском камуфляже, «лифчики» поверх бронежилетов расстегнуты, автоматные магазины едва не вываливаются из карманов, у одного блестит горлышко бутылки за пазухой. Слабый запах давленых клопов безошибочно подсказал, какая жидкость плещется в «бутыле».

– Так-так, от кого прячемся? Чего шастаем по кустам? Стесняетесь, что ли!? – раздался глумливый голос. – А где твое оружие, солдат? – строже спросил тот же голос. – Где головной убор?

«Я в камуфляже! За своего приняли»! – подумал Алексей. Опускает голову еще ниже, поднимает плечи, что бы патрульные не заметили, что на шее нет зеленой татуировки. Локти чуть-чуть опустились, руки мелко задрожали. Робким голосом, запинаясь, Алексей произносит:

– Господа, так получилось. Я вот ухаживал… она брыкалась… автомат под елкой… снаряжение… щас принесу!

Ксения исподлобья взглянула, в глазах мелькнуло изумление, сменилось презрением и злостью.

– Ну, герой, блин! – произносит сквозь зубы. Ладони прижимаются к животу, девушка опускается на корточки, плечи вздрагивают.

– Ну чего ты… встань, он же не сильно ткнул автоматом! – сбивчиво бормочет Алексей.

Он горбится еще больше, взгляд скользит по аллее – на них не обращают внимания, все смотрят на экраны. Патрульные переглядываются.

– Ну да, вот если бы он своим х… ткнул, тогда б мало не показалось! А стволом что, ерунда. Руки слабые, зато…

Дальше выслушивать остроты патрульных Алексей не стал. Дураки совсем рядом, только руку протянуть. С разворота бьет в кадык одному, второму ломает шею, свернув подбородок до спины. Утаскивает обездвиженные тела в темноту. Надевает бронежилет, забирает оружие и запасные магазины. Один из патрульных еще жив, тело дергалось, из разбитой гортани воздух выходил с шипением и хрипами. Мгновение поколебавшись – какой нож выбрать? – Алексей всаживает лезвие под нижнюю челюсть. Клинок пробивает мозг, патрульный умирает мгновенно.

– Ксюха, ползи сюда! – произносит Алексей в полголоса.

Девушка поворачивает заплаканное лицо, глаза округляются:

– Что? Вы где!? – шепчет она.

– Мы здеся, в темных кустиках! – издевательским голосом сообщает Алексей. – Живо ползи сюда, пока никто не смотрит!

От страха и удивления девушка воспринимает приказ буквально – согнувшись в три погибели, на карачках, как обезьянка, «шухнула» в темноту на голос.

– Ой, тут чьи-то ноги! Пахнет кровью и… ссаками!

Алексей подхватывает девушку обеими руками и, как ребенка, ставит на ноги.

– Это патрульные. Они мертвы, – принялся объяснять он. – Одного пришлось дорезать, поэтому пахнет кровью. В момент смерти мышцы мочеиспускательного канала расслабляются и содержимое мочевого пузыря извергается наружу. Поэтому пахнет мочой. Все понятно?

– А я думала, ты…

– Военная хитрость! – перебил лепетание Алексей. – С автоматом обращаться умеешь? По глазам вижу, что да. Вот тебе ствол и бронежилет. Подгони по фигуре вот этими ремнями.

Фраза о фигуре произвела нужный эффект – девушка успокаивается, сосредоточенно копошится в застежках и ремешках, приводя талию и грудь в порядок. Пальцы касаются растрепанных прядей, волосы укладываются в подобие прически.

– Я готова!

– Тогда вперед! И больше меня болтовней не отвлекай – ПОЖАЛУЙСТА!

Алексей решает больше не рисковать, поэтому идут осторожно, избегая открытых и освещенных мест. Несколько раз натыкались на парочки, занятых «делом». Разумеется, на Алексея и Ксению никто внимания не обращал! Девушка приободрилась, спина выпрямилась, автомат уже не болтался на плече, словно пустая хозяйственная сумка. Алексей заметил, хмыкнул:

– Ты не увлекайся, не за этим пришли!

Ксения не растерялась:

– Боюсь помешать. Наступлю случайно на…

– Да, я понял, на кого наступишь… Мы пришли!

Сквер закончился, линия аккуратных кустов отделяет его от просторной площади. Блестит отраженным лунным светом ровно уложенная брусчатка, прямоугольный газон на середине площади покрыт молодой травой, беленый бордюр делит землю и камень. Возвышается солидное и важное, как чиновник федерального уровня, здание в три этажа в форме вытянутой буквы «П». Стены выкрашены желтым колером, белые колонны подпирают массивный козырек над парадным входом. В здании темно, только одно окно горит на втором этаже слева от фронтона.

– Что это? – шепотом спрашивает девушка.

– Дом – нет, дворец! – губернатора. Мне кажется, – пожимает плечами Алексей.

– Похоже. Такой понт с колоннами может быть только у очень важной шишки, – согласилась Ксения. – Дальше что?

– Проникнем внутрь, возьмем за жабры первого встречного и поспрашиваем.

– А площадь? Нас же увидят!

– Ну и что? Здесь полно народу, мы ничем не отличаемся от других. Только вести себя надобно естественно!

– Это как? – подозрительно спрашивает Ксения.

– Не метаться, не размахивать руками – вообще не делать резких движений. Не таращить глаза, громко не разговаривать, – терпеливо объяснил Алексей. – Ты же видела, здесь никто ничего не боится. Идем!

На площади перед губернаторским дворцом малолюдно, обитатели кремля собрались перед ареной или «кучкуются» возле экранов. Только несколько пар гуляют под окнами. Алексей и Ксения прогулочным шагом идут по площади, автоматы мирно глядят стволами в землю. Миновали колоннаду. Возле дверей никого не нет, никакой охраны не оказалось и в фойе. Алексей огорченно качает головой:

– Я рассчитывал, что здесь будет вахтер какой-нибудь. Теперь придется бродить по коридорам в темноте. Тьфу!

– Идем сразу в кабинет губернатора! – предлагает Ксения.

– Ты знаешь, где он?

– Нет. Но можно…

– …спросить! Я так и сделаю.

Ксения надула губы, отвернулась.

Фойе слабо освещали уличные фонари, рассеянные лучи проникали в окна, застывая на мраморных плитах пола вытянутыми прямоугольниками. В здании тихо, шаги людей отдаются слабым эхом от высоких потолков.

– Давай вернемся! – предложила Ксения. – Тут никого нет. И темно!

– Должен кто-то быть, – отвечает Алексей. – Чувствуешь запах?

– Воняет, – согласилась девушка. – Как в раздевалке для бомжей.

Поднялись по лестнице на второй этаж. Луна светит в окна, на потолке сгрудились бледные отсветы уличных фонарей. Раздается слабый, на грани слышимости, скрип, как будто медленно отворяется дверь. Слышны шаги, неспешные, шаркающие, словно идет дряхлый старик. Алексей на цыпочках подбегает к коридору, прижимается к стене. Ксения не отстает ни на шаг, спешит следом. Автоматный ствол больно тычется тупым железом в копчик, Алексей морщится, но вежливо отодвигает девушку рукой. Ладонь упирается в низ живота, Ксения тихо ойкает, слышится возмущенный шепот:

– Ты для этого меня сюда притащил?

– Цыц! Я не тащил, ты сама поперлась! И убери свой автомат, он мне в задницу уперся!

Шаги приближаются, слышно натужное дыхание, будто неизвестный тащит на плечах мешок картошки, чуть слышно поскрипывает паркет. Алексей вешает автомат за спину, разминает пальцы. Как только незнакомец выйдет из коридора, удар в челюсть отправит его в нокаут!

Громила двух метрового роста и весом в полтора центнера появляется из темного коридора, словно вершина айсберга в северной Атлантике – медленно, неотвратимо и равнодушно. Алексей даже растерялся на мгновение, он до плеча громилы макушкой не достает, какой уж тут нокаут! Но тормозить нельзя, громила вот-вот заметит, один взмах руки и бывший майор пограничник будет кувыркаться до выхода на площадь. Не раздумывая более, Алексей с размаха бьет автоматом, как дубиной. Деревянный приклад АКМ разлетается в щепки, аж в руки отдает… громила медленно поворачивает угловатую башку. Бледный свет луны падает на лицо, девушка за спиной вскрикивает, Алексею становится не по себе – физиономия громилы словно склеена из кусочков разного размера, покрыта буграми, из полуоткрытого рта с хрипом вырывается зловонное дыхание. Блестят слюдяные глаза, будто в глазные ямы вставлены кусочки стекла, нос расплющен, как у гориллы, ноздри вывернуты. Густые «брежневские» брови расположены уступом, левый глаз заметно ниже правого, тонкие губы не закрывают рот полностью, кривые пеньки зубов выпирают наружу. Чудовище пристально смотрит на Алексея, переводит взгляд на девушку. Ксения тихонько вскрикивает, спина упирается в стену, девушка медленно сползает на пол. При взгляде чудовища Алексей тоже почувствовал себя нехорошо, даже в глазах на мгновение помутилось. Но только на мгновение! В следующую секунду рифленая подошва ботинка врезается в голень чудовища, громко и страшно хрустит сломанный сустав, пальцы сжимают запястье правой руки, рывок с поворотом по часовой стрелке, еще один рывок вперед и вверх – сдвоенный хруст локтевого сустава и плеча сообщает, что чудовище лишено руки. Тело валится на пол, как подрубленное. Кажется, что от удара стены сотряслись и паркет ощерился сломанными досками. Покалеченное чудище не издало ни единого звука и это очень не понравилось Алексею. Так бывает, если человека накачали наркотой по самое никуда. Не чувствуя боли, такие люди дерутся до последнего вздоха в буквальном смысле!

Медленно, опираясь на здоровую ногу, чудовище поднимается на четвереньки. Сломанная рука висит дохлой гадюкой, голова низко опущена, в груди слышно клокотание, переходящее в низкий рев. Не дожидаясь, пока тварь поднимется, Алексей подходит. Ладонь левой руки плотно ложится на мохнатый затылок, пальцы правой сжимают челюсть… поворот рывком, рев обрывается, из горла вырывается сипение и хрип, безжизненное тело валится на паркетный пол. В наступившей тишине отчетливо слышно, как бьется сердце, доносятся всхлипывания Ксении.

– Давай уйдем отсюда! В темноте живут чудовища, нас же предупреждали мальчишки! – дрожащим голосом произносит девушка.

– Похоже, ты права. Ступай вниз, я за тобой, – ответил Волков. Отходит назад, под каблуками хрустят пальцы убитого. Глаза окончательно привыкли к темноте, Алексей оглядывается на коридор. Лунный свет слегка рассеивает мрак, уличные фонари тоже прибавляют освещенности – по длинному и прямому, как тоннель метро, коридору неторопливо идут люди. Лиц не видно, но по сутулым фигурам, болтающимся рукам и скованной походке Алексей понял – это не совсем люди. Чудовища, бестелесные твари из какого-то там мира, вселяющиеся в трупы. И этих тварей здесь очень много.

– Какого хрена делать уродам в губернаторском дворце? – сквозь зубы цедит Волков. – Никакой логики!

Палец нажимает спусковой крючок, лишенный приклада автомат бешено дергается в руках, ночную тишину дворца разрывает автоматная очередь. Пульсирующие вспышки озаряют тьму и Алексей видит, что коридор наполняется чудовищами. Распахиваются двери, твари неуклюже выбираются из кабинетов и тотчас попадают под пули. Тела содрогаются от ударов, брызжет кровь, клочья влажного мяса прилипают к стеновым панелям. Твари медленно приближаются, автоматные пули не убивают. Затвор лязгает последний раз, падает горячая гильза на пол, выстрелы обрываются. Алексей сноровисто меняет магазин, до ближайшего чудовища рукой подать.

– В сторону! – раздается женский крик и тотчас откуда-то снизу гремит очередь. Алексей отступает к стене, оглядывается – Ксения опустилась на одно колено и стреляет длинными очередями по ногам. Автоматные пули разбивают коленные чашечки, рвут сухожилия, берцовые кости ломаются, словно прутики. Лишенные возможности ходить твари валятся на пол, будто снопы. Выстрелы обрываются, Ксения меняет магазин. Воспользовавшись паузой Алексей негромко говорит:

– Ты просто чудесная девушка, Ксюша!

– Что?

– Отличная мысль говорю! Я-то по старинке стрелял, как по живым. А ты молодец, сообразила. Ну, все, уходим!

Алексей бросается к лестнице, но останавливается на полдороге – из коридора на другой стороне появляются чудовища, холл на первом этаже тоже заполнен неповоротливыми тварями.

– Твою мать! – со злостью произносит Алексей. Он оглядывается по сторонам, глаза на мгновение останавливаются на громадном, в полстены, окне, но прыгать со второго этажа – это почти гарантированно сломать обе ноги. Далеко ли уйдешь потом?

– Ксюха?

– Я здесь, – отвечает девушка, ее спина прижимается к спине Волкова.

– Бежим вниз по лестнице, я сшибаю всех подряд, ты за мной. Только не споткнись!

– Сам не споткнись! Давай!

Вспыхивают лампы на стенах, загорается хрустальная люстра на потолке. Чудовища как по команде опускают головы, прячут глаза, неуклюже отступают в темноту коридоров. Вспыхнувший свет режет привыкшие к темноте глаза, Алексей и Ксения тоже отворачиваются. Воспользовавшись замешательством, они бегут вниз по лестнице, расталкивая чудовищ. Алексей расчищает путь автоматом, как дубиной, сшибая с ног неповоротливых тварей. Они падают, катятся по ступеням и вскоре внизу образовывается вал из шевелящихся тел. Алексей с разбегу прыгает головой вперед, как в воду, ладони касаются пола, спина сгибается, кувырок и он на ногах!

– Прыгай, я поймаю!

Глаза девушки расширяются от удивления и страха, она на мгновение останавливается. Прямо под ногами шевелящаяся груда изуродованных тел, прыгать так, как отставной майор она не умеет… Ксения решительно садится на перила и ловко съезжает вниз. Алексей улыбнулся, одобрительно поднял большой палец:

– Ты лучше, чем я думал, Ксюха!

Он на ходу сшибает с ног поднимающегося с пола урода. От удара по тупой башке ствольная коробка разваливается, на пол падает затворная рама, «головастый» затвор чертиком прыгает по кафельным плитам. Алексей отшвыривает бесполезный автомат. Пальцы касаются дверной ручки, тяжелая двухметровая створка неохотно приоткрывается…

– Остановитесь! – громко звучит незнакомый голос.

Алексей останавливается в полушаге, медленно поворачивает голову.

На лестничной площадке второго этажа стоит пожилой мужчина в строгом темно-синем костюме, ворот белой рубашки плотно застегнут, черный с серебром галстук туго стягивает шею. Неизвестный высок, покатые интеллигентные плечи слегка выступают вперед, седая шевелюра зачесана назад, подбородок чисто выбрит, кустистые брови сведены к переносице, взгляд выпуклых карих глаз строг и чуть-чуть насмешлив. Неизвестный похож на Карла Маркса, каким его изображали на портретах времен развитого социализма. Только без бороды и коротко остриженного.

– Не выходите на улицу, – уверенно повторяет неизвестный мужчина. – Патрулям отдан приказ расстреливать всех, кто покинет здание.

Алексей оглянулся. Из окон на площадь падает свет, хорошо видна редкая цепочка вооруженных автоматами людей в военной форме. Приклады прижаты к плечам, пальцы лежат на спусковых крючках, стволы глядят на парадный вход.

– Ладно, поддамся на уговоры, – со вздохом отвечает Алексей. – Ксюша, у тебя автомат… прицелься ему в лоб!

Ксения молниеносно выполняет просьбу, перекрестье прицела застывает точно между бровей неизвестного. Он иронично взглянул на девушку, перевел взгляд на кучу искалеченных чудовищ, с улыбкой ответил:

– Зрелищно! Но в данных обстоятельствах оружие только навредит.

Мужчина делает приглашающий жест рукой, раздаются гулкие, топающие шаги, из коридора торопливо выходит полтора десятка патрульных в зеленых бескозырках. Покрытые татуировками лица нахмурены, губы сжаты, побелевшие пальцы судорожно сжимают автоматы. Патрульные вскидывают оружие, щелкают снимаемые предохранители. Ксения не опускает автомат, указательный палец на спусковом крючке начинает сгибаться. То ли неизвестный заметил это, то ли что-то почувствовал – брови удивленно приподнялись, во взгляде мелькнуло уважение и опаска.