Текст книги "Твари (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Уходи, я догоню! – бросает через плечо Алексей. Спокойно наблюдает, как лишённые разума и воли люди подходят ближе. Карлик суетливо мечется за спинами, по-прежнему избегая линии огня. Алексей склоняет голову, ружье висит стволом вниз в безвольно опущенных руках. В ушах звенят колокольчики после пальбы, в голове гудит, но странные звуки, издаваемые длинноруким уродцем, становятся слышны – урчание, хрип, дребезжание – похоже на горловое пение жителей тундры. Карлик поёт, не умолкая ни на мгновение, словно былинный Соловей разбойник. Воздух-то задницей набирает, что ли?

Люди подходят вплотную, уже слышно прерывистое дыхание, смрад нечищеных ртов касается обоняния, грязные пальцы тянутся к лицу. Алексей пинками сшибает с ног одного, второго, вышибает зубы прикладом третьему и четвёртому. Карлик, поглощённый пением и танцами, оказывается на расстоянии вытянутой руки. Памятуя, что смотреть в глаза никому нельзя, Алексей наотмашь бьёт по волосатой физиономии. Карлик давится воздухом, пение обрывается, упитанное тело по короткой траектории влетает прямо в полуопущенное окно роскошного белого «лексуса». Воет сигнализация, воет карлик истошным голосом, орут люди, словно ошпаренные кипятком. Вообще-то Алексей ожидал, что лишённые постоянного внушения человечки оживут и станут нормальными. Ну, так он предполагал, что, издавая горловые звуки, карлик подчиняет себе людей, заставляя идти на явную смерть. Освобождённые от гипнотических уз, они возликуют, бросятся благодарить, расскажут чё-нить интересное… На деле взбесились! Похоже, поющий карлик наоборот, сдерживал их, не давая совсем распоясаться и громить все подряд. Так сказать, направлял неуёмную энергию в нужное русло.

Мало того, откуда-то повылазили ещё! Алексей рассчитывал, что спокойно перестреляет оставшихся и они с Ксенией уберутся отсюда. Вместо этого целая толпа рассвирепевших непонятно от чего людей бросилась на них. Стандартный магазин «Сайги» вмещает три патрона, в двух шесть… надо было брать еще один круглый! Бежать, похоже, некуда, придется отмахиваться… за спиной ревёт автомобильный мотор, визжат тормоза, звенит стекло. Громадная туша чёрного, как ночь, джипа мчится между машинами. Тупая морда с массивным, как бревно, бампером, уничтожает всё на своём пути. Кузова сминаются в гармошку, лопаются окна, пробитые бензобаки злобно брызжут вонючим бензином. Чёрный монстр несётся прямо на Волкова, Алексей успевает прочесть на капоте родное слово «тайга», начертанное на латинице, сверкает эмблема японской фирмы. Джип резко берет влево, верещат колодки, мутный дым обволакивает передние колеса. Сразу несколько сумасшедших зомби – или кто они там! – взлетают к потолку, подброшенные с невероятной силой, радиаторная решётка джипа окрашивается кровью. Распахивается дверь, появляется бледное лицо Ксении, рот перекошен криком:

– Быстро в машину, твоё ружье не поможет!!!

– Ты права, тут атомная бомба нужна, а не дробовик! – сквозь зубы цедит Алексей.

Хватает за штаны карлика. Лёгкое, как пакет с семечками, тело летит в кузов Тойоты. Вой и всхлипывания обрываются глухим звуком удара. Крепко приложившись лбом о железо, карлик успокаивается. Алексей прыгает на крышу джипа, кувыркается, будто клоун на татами и оказывается в кабине. Едва он успевает захлопнуть дверь, как джип буквально сотрясается от ударов, боковые стекла покрываются сеткой трещин.

– Поторопись, пожалуйста! – сдержанно говорит Алексей.

Девушка переключает передачу, педаль сцепления подпрыгивает, мотор ревёт, джип пятится назад, набирая скорость. Алексей недоумевающе смотрит на девушку и вдруг понимает, что она совершенно не умеет водить автомобиль. Голова опущена, взгляд сосредоточен на рычаге переключения скорости, нога вдавливает педаль газа в пол. Массивное тело джипа слегка подрагивает, доносится треск и хруст, за окном кувыркаются разбитые машины.

– Остановись, мы вреж… – кричит Алексей, но страшный грохот и звон обрывают крик. Мощный толчок вминает тело в спинку кресла, затылок буквально влипает в подголовник. За спиной что-то рушится, по кузову словно кувалдами бьют, передняя часть машины уходит вверх, страшно скрежещет днище о камень. Джип проваливается в чёрную яму, сквозь лобовое стекло виден громадный проем в стене, острые грани сколов щерятся каменными клыками, матовая дымка пыли укрывает отверстие. Джип страшно кренится набок, кузов упирается во что-то жёсткое и плотное, машина замирает на месте. Но мотор работает, колеса вращаются, джип с содроганием выправляется, а затем словно прыгает, но не вперёд, к свету, а назад, в мрачную тьму бездны! Машина несётся по склону вниз, ритмично подрагивая, словно сшибает столбики дорожного ограждения. Светлый проем удаляется стремительно, рёв мотора заглушает все звуки, оцепеневшие люди сидят неподвижно, с застывшими лицами. Скольжение вниз обрывается внезапно. Джип содрогается от очередного удара, задние колеса тяжко бьются об пол, трещит подвеска, следом «гупается» передок. От удара нога Ксении соскальзывает с педали, рёв мотора стихает. Алексей хватается за стояночный тормоз, джип останавливается.

– Где мы? – дрожащим голоском спрашивает Ксения.

– Включи свет, – преувеличенно спокойно предлагает Алексей. – Только не в кабине! – добавляет поспешно.

– Я не умею, – тихо шепчет девушка.

– Ну, жми все кнопки.

Рявкает клаксон, отчего Ксения верещит так, что уши закладывает, вспыхивает аварийная мигалка, зажигается и гаснет свет в салоне. Фары вспыхивают ровным потоком фотонов, заливая галогенным светом пространство впереди шагов на сто. Из густого мрака показываются прямоугольные колонны, торчащие на одинаковом расстоянии друг от друга, усыпанный пылью и мусором гладкий пол сверкает сколами мрамора. Видны ступенчатые ленты эскалатора, круто уходящие вверх. Прямоугольные выступы с осветительными фонарями, отделяющие ленты друг от друга и от стены, смяты. Фонарные столбики снесены, резиновые поручни сорваны, чёрные ленты спутаны в узлы, словно щупальца гигантского кальмара. Левее эскалатора расположена широкая лестница, верх теряется в темноте.

– Мы в метро?

– Да. Что крайне нежелательно, – чуть помедлив, отвечает Алексей.

– Почему?

– Пока не знаю. Но один мой знакомый категорически не советовал сюда попадать. Э-э, мадмуазель, вы не будете против, если я сяду за руль?

Девушка будто белка прыгает на правое сиденье и сжимается в комочек. Алексей неторопливо выбирается из кабины, медленно, стараясь не шуметь, обходит джип. Автомобиль слегка освещён отсветом фар, корпус покрыт глубокими царапинами, зияют дыры, рваные края блестят серебром, покрышка заднего колеса сорвана. Джип выглядит так, словно подвергся атаке стада носорогов. Шаги чуть слышно звучат в тишине, в метро тихо и пусто, словно в заброшенном склепе. Возможно, так и есть, подумал Алексей, но старик предупреждал об опасности. Какой? И можно ли верить выпускнику владимирского дурдома? Свет фар ослепляет, Алексей прикрывает глаза рукой и отворачивается. Тень вытягивается указательным перстом, продолговатая, как тепличный огурец, голова упирается в ступени возле изуродованного эскалатора. Из мрачной дыры тоннеля доносится шорох, постукивание и какое-то странное поскуливание. Алексей поспешно уходит со света, ружье мгновенно оказывается в руках. Тихо щёлкает кнопка включения, вспыхивает фонарь, узкий лучик тускл и слаб рядом с мощным световым потоком от фар джипа. Желтоватое пятно ползёт по замусоренному полу, проваливается в ров железнодорожного пути. Пропитанные жирной смазкой шпалы наползают одна на другую, из тьмы выступает арка тоннеля. Странные звуки исходят из глубины.

– Чёрт, оно мне надо? – сквозь зубы бормочет Алексей. – Может, там стая бездомных собак кошатиной закусывает?

Подходит ближе, свет фонаря отражается в громадном выпуклом зеркале для машинистов. Шорох в тоннеле усиливается, слышится урчание, какие-то плевки, чмоканье – страшный запах скотобойни касается ноздрей, мерзкая гадость заполняет лёгкие, сдавливает горло спазмами тошноты. Алексей невольно отшатывается, фонарь описывает полукруг, выхватывая из темноты согбенные фигуры странных существ. Похожи на людей, но полностью лишены одежды, тела несимметричны и уродливы, будто собраны неумелыми руками из неподходящих частей. «Склеп цыганского барона! Такие же, как там! – мелькнула мысль. – Только здесь их – луч фонаря прочерчивает эллипс от стены, – до хрена! Чего-то жрут… людей, блин»!!! Железнодорожный путь усыпан окровавленными человеческими останками, стены буквально залиты кровью, белеют сломанные и разгрызенные кости.

Ближайшие к Алексею твари перестают жевать, уродливые, нечеловеческие лица, словно по команде, поворачиваются, впалые глаза загораются слюдяным холодным огнём. Волна слабости накатывает валом, появляется дрожь в коленях, слабеют руки, в висках стучит пульс. Но мысли отнюдь не путаются, как раньше, мозг работает, получая и обрабатывая информацию, мышцы послушны и готовы выполнить любой приказ.

– Огонь! – шепчет Алексей.

Мрачная тишина метро разрывается грохотом выстрелов. Приклад бьётся в плечо, боль стегает по телу, словно хлыст, выбивая дурную слабость, наполняя мускулы силой, а душу злой решительностью. Алексей медленно пятится к машине, мысленный счётчик фиксирует выстрелы. Остаётся всё меньше, а проклятые твари прут тупо и бесстрашно, будто совсем не беспокоятся о ранах и смерти. Ну да, сделают себе новые тела из трупов. Лучше прежних! Здоровенный двухголовый монстр карабкается на перрон, останавливается на мгновение. Двухметрового роста, с несуразно маленькой, детской головой. Выпуклый, бочкообразный торс украшен волосатыми обезьяньими лапами, из разорванной брюшины свисают обрывки кишок, болтается непомерно раздутый пузырь желудка, волосы на ногах слиплись в комья от засохшей крови.

– Красавец! И туалет не нужен, и все усваивается прямо в пасти! – кривится Алексей.

Стреляет навскидку в уродскую головку, но промахивается и заряд картечи попадает в зеркало. Толстое стекло разлетается сотнями осколков, больших и маленьких. Острые грани мгновенно ссекают кожу с плеч и груди, крупный осколок снимает скальп вместе с костью на макушке, мозг буквально взрывается, высвободившись из черепной коробки. Монстр встряхивает головой, будто конь, укушенный оводом. Глаза выпадают из глазниц, словно стеклянные бусины, мраморный пол украшается парой маленьких лужиц. Нимало не смутившись потерей мозга и глаз, монстр идёт на человека чуть ли не строевым шагом. Видно, запомнил спинным!

– Твою мать! Как в кино! – ошеломлённо произносит Алексей.

«Сайга» заметно полегчала, магазин почти пуст, последний патрон вроде. Следом за оставшимся без мозгов чудищем на перрон лезут другие и конца им не видно. Из-за спины доносится визгливый крик:

– Лёша, убегать надо!!!

– Не могу не согласиться с вами, мадмуазель! – наигранно весело отзывается Алексей. – Уже иду! Пшел на…

Алексей с руганью отмахивается от низкорослого уродца, что незаметно подобрался из темноты. Приклад с хряском врубается сверху вниз, морда твари сминается, как туалетная бумага. Медлить нельзя, Алексей бросается к машине, на ходу отбиваясь от тянущихся со всех сторон рук. Сообразительная Ксения догадалась запереть двери в джипе. Кроме той, что у водителя. Сразу двое уродов вцепились в рукоять и, рыча от нетерпения и мешая друг другу, тянут на себя. Ксения с другой стороны упирается изо всех сил, бросая отчаянные взгляды на Алексея. Залп «Сайги» сбивает с ног обоих монстров, вонючая кровь заливает боковое стекло. Девушка бьёт ногой изнутри, как породистая кобылица копытом. Дверь отскакивает, словно отстреленная, едва не сбивая с ног Алексея. Он уворачивается в последний момент и удар приходится прямо в промежность уроду с отстреленной головой. Тварь на мгновение останавливается и… и только! Похоже, в промежности, как и на плечах, пустота. Дверь хлопает так, что сотрясается весь джип, двигатель рычит с металлическим хрипом, лязгает включённая передача.

– Быстрей!!! – визжит Ксения прямо в ухо.

– Щас… передний мост… ага, вот он!

Щёлкает тумблер, датчик включения переднего моста на мониторе окрашивается зелёным. Джип срывается с места, как крылатая ракета с направляющей фрельсы, несётся вперёд сквозь толпу монстров, сшибая всех и вся на пути. Возле лестницы Алексей притормаживает. Колеса мягко пружинят на ступенях, нос джипа задирается, свет фар разгоняет пыльную тьму. Сверху вниз по лестнице идёт толпа людей, задние напирают на передних, они падают, ползут на четвереньках, о них спотыкаются, упавшие кувыркаются вниз.

– В следующий раз на танке сюда въеду! – сердито говорит Алексей.

– До следующего раза дожить надо, – нервно отвечает Ксения, пугливо вздрагивая при каждом ударе по машине.

– Резонно! – соглашается Алексей.

Нога вдавливает педаль газа до упора, джип рычит, как огнедышащий дракон из сказки, колеса бешено вращаются, разбрасывая осколки мрамора и плюясь клубами дыма. Автомобиль прёт по лестнице сквозь толпу потерявших разум и человеческий облик людей подобно своему гусеничному собрату, под днищем чавкает и хрустит, через лобовое стекло на крышу перекатываются тела, мелькают безумные лица, вытаращенные глаза и скрюченные пальцы. Фары гаснут одна за другой, то ли разбитые вдребезги, то ли забитые кровью и человеческими останками. Стекло тоже залито кровью, почти ничего не видно, на месте «дворников» торчат коротенькие огрызки. Сквозь коричневую муть просвечивает бледное пятно, оно становится ярче. Какая-то женщина в распахнутом пальто скользит по лобовому стеклу, собирая полами кровь. Она безуспешно хватается за края, голова с силой ударяется в стекло, на мгновения появляется страшно искажённое лицо, закатившиеся под лоб глаза отсвечивают бельмами, передние зубы крошатся, оставляя на стекле желтоватые кусочки. Джип с рёвом прыгает прямо на турникеты, сшибая металлические надстройки, как атомный ледокол торосы. Со змеиным шипением вырывается струя пара из разбитого радиатора, автомобиль заметно «прихрамывает» на заднее колесо, но продолжает упорно стремиться вперёд. Дверные стойки ломаются, как спички, двери из витринного стекла разлетаются вдребезги. Джип вырывается в коридор, бьётся боком в стену. Голубенькая, как утреннее небо, плитка ссыпается небольшой горной лавиной, разбитые стекла брызжут сверкающими кристалликами. Скособоченный, как подбитая свинья, изуродованный до полной неузнаваемости фирмы изготовителя, джип мчится по коридору. Впереди поворот и пологий подъем наверх, в торговый зал! Алексей бросает тревожный взгляд на приборную доску – до критической отметки, после которой двигатель откажет из-за перегрева, осталось совсем ничего. На экране компьютера моторный отсек уже залит красным цветом, жить двигателю осталось считанные секунды. Не сбавляя хода, Алексей резко поворачивает руль, джип врезается в стену другим боком. От удара вылетают оставшиеся стекла, гаснет приборная доска, экран компьютера начинает мигать. Джип из последних сил ковыляет прочь от станции метро, лишённые покрышек колеса режут ободами бетонное покрытие. Светлый прямоугольник входа в торговый зал приближается, мотор хрипит, как умирающий зверь, джип тарабанит железными костями и вот-вот начнёт разваливаться на ходу.

Глава 4

Бомж Борис медленно шагает вдоль витрин, дробовик тянет правое плечо вниз, ремень трёт кожу. Вместо спортивного костюма исхудавший торс украшает брючная пара – темно-синий пиджак с эмблемой какого-то конноспортивного клуба джентльменов и чёрные, с тонюсенькими золотыми лампасами брюками. Лакированные туфли «лодочки» аристократически блестят, тихий скрип при ходьбе выдаёт стопроцентно натуральную кожу подошв. Облик лорда несколько портит белая футболка с листком конопли – дань авангарду середины прошлого века! – но в целом приличненько. Борис тщательно выбрит, пострижен – собственноручно, машинкой, прическа типа «ёжик в тумане»! – на впалых щеках рдеет сытый румянец. Даже ногти острижены! В ожидании бравого майора Борис прогуливается по широкому, как трасса федерального значения, коридору торгового центра, размышляя о будущем и настоящем. Коридор расширяется, впереди посредине громадного зала плещется многочисленными струями фонтан. Слышится неясный шум, Борис в тревоге вертит головой, дробовик прыгает в руки. Шум доносится словно из-под земли, становится сильнее, примешивается металлический лязг и рёв, будто наверх выбирается какое-то чудище на костылях. Борис пятится назад, румянец со щёк исчезает. Шум усиливается, звуковые волны отражаются от стен эхом, накладываются друг на друга, возвращаются искажёнными до неузнаваемости. Из прямоугольной дыры, ведущей в метро, выпрыгивает страшно изуродованный автомобиль – капота нет, радиаторная решётка сорвана, струи пара вырываются наружу, словно гейзеры, железные обода колёс скребут пол, будто танковые гусеницы. Лобовое стекло машины покрыто сеткой трещин и дырами величиной с кулак. Кабина смята, будто наверху носороги топтались. Двери покрыты рваными полосами и вмятинами. Определить марку автомобиля невозможно, он словно только что побывал под каменной лавиной.

Самодвижущийся механизм подпрыгивает на подъёме и с железным грохотом обрушивается прямо в фонтан. Брызги взлетают до потолка, перегретый двигатель шипит, как стадо королёвских кобр, радиатор взрывается, осколки металла свистят возле лица Бориса. Ограждение фонтана рушится, поток воды заливает пол. Двигатель глохнет, колеса перестают вращаться, наступает тишина. Пауза длится не больше секунды, затем отваливается задний борт и на залитый водой пол вываливается груда изуродованных трупов, оторванные конечности, грязно розовые внутренности расплываются мерзкими желеобразными кучами. Борис смотрит, вытаращив глаза, ошарашенный взгляд останавливается на кабине. Смятая, будто жеваная, дверь выпадает наружу, из салона выбирается знакомый майор пограничник, за ним карабкается подросток со спутанными, как копна, белёсыми волосами. Борис нервно икает, прячет ружье за спину.

– Как… э-э …. путешествовалось, Алексей Семёнович?

– В целом неплохо! – бодро ответил майор. – Увидел много нового, расскажу после. Вопросов появилось ещё больше, чем было. Вот, случайно нашёл нормального человека. Знакомьтесь, это Ксения. Это Борис Леонидович.

Борис с сомнением оглядел суматоху на голове Ксении, окинул взглядом усыпанную – мукой, что ли? – щуплую фигурку.

– Да? Ну, ладно, – с сомнением покачал он головой. – А это, – кивнул Борис на трупы, – как я понимаю, не нормальные. Они вам машину так отделали?

– Точно! Едва отбились от придурков. Вы были правы насчёт метро, туда лучше не соваться.

– Так вы были там! Зачем? Вы страшно рисковали, Алексей! – воскликнул Борис. – Кроме того, они могут прийти по вашим следам сюда, – упавшим голосом произнёс он.

Алексей оглянулся на вход в метро, пожал плечами:

– Ну и что? Они и так когда-нибудь выберутся оттуда. А нам здесь все равно задерживаться не стоит.

– Тогда идемте немедленно, пока не стемнело!

– Мне надо привести себя в порядок. Я так ходить не могу! – попросила девушка.

– Ну, давай, только быстро, – кивнул Алексей. – И захвати ружьишко себе, отдел прямо по коридору!

Каблучки простучали пулемётной очередью, хлопнула дверь подсобки.

– Кто она? – спросил Борис.

– Не всё ли равно при таких делах? Она нормальна и этого достаточно, – пожал плечами Алексей. – Пока то, да сё, расскажи-ка мне, что за твари такие в метро поселились.

Борис оглянулся на изуродованный автомобиль, взгляд коснулся входа в подземку, пугливо отпрыгнул.

– Сам не знаю. Можно только предполагать. Но как ты оттуда выбрался!? И эта женщина… Ты уверен, что она не из этих!

– Ты же видел её, глаза нормальные. Обычная перепуганная баба, чего ты! – отмахивается Алексей. – Так что с теми чудиками? – кивнул он на вход в метро.

Борис вздохнул, руки взметнулись и опали, полы дорогого пиджака колыхнулись крыльями бабочки.

– Ты станешь смеяться, сочтёшь меня дураком, но… это выходцы из параллельного мира.

– Мне не смешно!

– Тогда слушай, – вздохнул Борис. – Наши представления о жизни примитивны и просты до идиотизма. Нет даже точного определения жизни. Так, детский лепет о форме существования белковых тел!

Старик так скривил лицо, словно отпил глоток уксуса и закусил лимоном.

– Но ведь тела могут быть не только белковыми! Они могут быть вообще какими угодно или вовсе не быть. Жизнь вовсе не обязательно… э-э… гнездится – если можно так выразиться! – в материальном теле.

– Духи, астрал, демоны! – с улыбкой говорит Алексей.

– Да! Откуда, по-твоему, людям это известно? Наш язык точен, он порождён жизнью, у каждого слова имеется своя история, часто драматичная и даже трагическая. Есть такое выражение: одушевлённый предмет. Что это? Мастер вложил душу в своё произведение. Как это понимать? Стивен Кинг написал целый роман о живом автомобиле, представляешь!

– «Кристина»? Только обдолбанный америкос может вообразить оживший автомобиль… тьфу! – плюнул под ноги Алексей.

– Да, он увлекался наркотой, – кивнул Борис, – но потом бросил. Разумеется, американская мифология специфична и может казаться примитивной, но развивается она по тем же законам, что и любая другая. Так вот, представь себе, что в наш мир вторглись существа другого мира. Демоны, исчадия, злые духи – называй как угодно. Их призвала сама Природа, чтобы спасти себя от людей! Они захватывают сознание и человек начинает действовать по их указаниям. Ненужных уничтожили, оставили только специалистов по химии, физике, инженеров и прочих, которые способны квалифицированно и с минимальными потерями для природы уничтожать созданное людьми.

– Так почему бы сразу не вселиться в гидротурбину? Или в мартеновскую печь? В какую-нибудь автоматизированную линию и начать процесс планомерного разрушения?

– У любого механизма ограничены возможности. Ну что может демон, поселившийся в автомобиле? Даже бензин в бак не зальёт! Не-ет, тут нужны люди! Образованные, с большим опытом, физически крепкие и умные.

– Ладно, а как насчёт двухголовых уродов? Я не первый раз их вижу.

– Да-а? – удивился Борис. – И где ж познакомились?

– В могиле! – буркнул Алексей и рассказал о склепе цыганского барона.

– Ну, могу предположить, что это простолюдины. Тупое дурачье, которого хватает в любом обществе. Такие способны только разрушать, ломать и портить. Это быдло, низший слой, которое занесло к нам в общем потоке. Они настолько глупы, что не в состоянии побороть инстинкт самосохранения у человека и захватить контроль над мозгом и нервной системой. Вселяются в полуразложившиеся трупы, добавляют недостающие конечности, ставят головы и изображают бурную деятельность – дурная пародия на настоящих демонов! Потому вы так легко и справились с ними.

Алексей оглянулся на джип. Кузов набит изуродованными трупами до верха, неестественно торчат вывернутые руки, переломанные ноги похожи на связки сосисок, головы – на лица лучше не смотреть!

– Ну, может быть, – почесал он в затылке. – Но когда их до хрена, легко не бывает!

Трупы шевельнулись. Как в дурном кино об оживших мертвецах, куча изуродованных тел колыхнулась раз, другой… из-под завалов раздался стон, послышалось сопение и пыхтение. Борис вздрогнул, руки смешно замельтешили по животу и плечам, словно под шикарным пиджаком поселилась мышь и её надо срочно поймать.

– Моё ружье, Боже! – застонал Борис и вприпрыжку бросился в магазин модной мужской одежды. Алексей проводил насмешливым взглядом, пальцы обхватили ствольную накладку, мелькнул исцарапанный приклад и «Сайга» тотчас оказалась в руках. Едва только из кучи тел показывается залитая кровью волосатая макушка, указательный палец жмёт на спусковой крючок, чуть слышно щёлкает боек и… ничего! Магазин пуст, в патроннике гуляет свежий воздух.

– Твою мать! – выругался Алексей. Он совсем забыл, что расстрелял весь боезапас там, в метро. Теперь надо бежать в оружейный магазин за патронами, но один из прибитых ожил, за ним могут последовать другие – засада, блин! Недолго думая Алексей подходит ближе, пальцы обеих рук удобно обхватывают ствол и «Сайга» превращается в дубину. Гора трупов рассыпается, из вонючей глубины показывается окровавленная копна волос, следом вырастают плечи, коротенькие ручки взмывают вверх, во все стороны летят капли застывающей крови, кусочки мяса и кожи. Алексей замахивается, окованный железом приклад описывает полукруг.

– Нет, не бей, пожалуйста!!! – срывающимся голосом кричит «копна», маленькие ручки торопливо отбрасывают волосы, показывается грязное, в мутных подтёках лицо с дико вытаращенными глазами. Алексей опускает ружье.

– А-а, это ты, шибздик… захлопни пасть и не таращи глаза! Если я почувствую что-то не то, капец тебе, понял?

– Понял-понял-понял, – угодливо забормотал карлик, по мышиному быстро протирая лицо маленькими ладошками. С трудом высвободил ноги, затем кувыркнулся и ловко встал на ноги. Волна отвратительного запаха нахлынула на Алексея, он невольно отступил на шаг и скривил лицо. Карлик пожал плечами, на лицо появилось выражение смирения и готовности принять новый удар судьбы. Отвратительная вонь усилилась. Алексей кивает на фонтан:

– Ныряй!

Карлик подбегает к ограждению, мелькают короткие ножки, слышен плеск воды. Побултыхавшись в луже несколько секунд карлик выпрыгивает из фонтана, как черт из табакерки, по-собачьи встряхивается. Спутанные длинные волосы рассыпаются по плечам, лицо скрывается, будто в зарослях и карлик становится похож на некое сказочное существо. Если напялит игрушечные доспехи – вылитый гном из «Властелина колец». Раздаётся суетливое шлёпанье подошв, слышно прерывистое дыхание – Борис мчится изо всех сил на помощь.

– Стой, где стоишь! Мозги вышибу!!! – кричит на ходу старик.

– Верное замечание, – соглашается Алексей. – Но насчёт мозгов не торопись, надо поговорить с карапузом.

Карлик движением руки отбрасывает прядь с лица, в прищуренных глазах мелькают искорки гнева:

– Алексей Павлович Замятинский к вашим услугам, господа! – произносит он густым басом.

Стоя на ограждении фонтана, карлик оказывается вровень с людьми. Это помогает обрести уверенность, даже наглость.

– Ну, расскажи, Алексей Палыч, что ты делал в подвале, чего верещал, ручонкам махал?

– Пытался утихомирить толпу больных людей, которых вы, господин хороший… э-э… возбудили.

– Вот как! – удивился Волков. – А как же ты в подвале оказался, среди больных?

Карлик вздохнул, пальцы коснулись ниспадающей на лоб пряди, волосы послушно легли на макушку.

– Начну издалека… я, видите ли, весьма неказист ростом. Увы, генетические заболевания неизлечимы! Но Господь сжалился надо мной и одарил способностью к внушению, то есть гипнозу. Сие открытие я совершил случайно, в подростковом возрасте, когда издевательства и насмешки надо мной со стороны сверстников достигли апогея, – низкий голос карлика звучит ровно, с небольшими переливами и временами напоминает журчание потока – мощного, бурного и энергичного. – И оно стало моим, если можно так выразиться, оружием. Слабый телом берет силой ума! По достижению совершеннолетия я поступил в студию при местном театре малых людей, где получил актёрское образование и продолжал совершенствование своего дара. Изучил множество пособий по психологии и психиатрии, консультировался со светилами медицины, да! В труппе оставаться не пожелал, хотя предлагали неоднократно. Предпочёл цирк! Потешал публику простенькими фокусами, ставил публичные психологические опыты и так далее. Горбачёвская перестройка – не к ночи будь помянута эта меченая сволочь, тьфу!!! – энергично харкнул карлик, – разорила цирк, сделала меня нищим. Годы спустя удалось восстановить номер, но прежнего успеха уже не было. Кашпировские чумаки заняли места в умах людей, цирковые шуты стали неинтересны!

Медленно, словно в полусне, Алексей протягивает руку. Борис так же замедленно вкладывает в раскрытую ладонь коробку патронов. Один за другим ярко красные цилиндрики с латунной окантовкой укладываются в магазин, тихо щёлкает механизм подачи, пустая коробка падает на пол. Выступ в верхней части магазины цепляется за вырез коробки ударно-спускового механизма, сухо лязгает сцепка, полный магазин становится на место. Указательный палец ложится на рукоять затвора и слегка оттягивает назад. Каждое следующее движение даётся Алексею всё труднее. Рука замирает на полпути, затвор наполовину открыт…

– … я прозябал, господа, в нищете и презрении окружающих. Приходилось подрабатывать уборщиком, мыл полы, убирал испражнения животных, опорожнял урны возле цирка! – голос карлика возвысился, послышались визгливые нотки. Казалось, ещё чуть-чуть и маленький мужичок разрыдается в голос. – И вот случилось чудо!!! – патетически воскликнул карлик. – Господь наслал кару небесную на греховное человечество и я, ничтожный раб, избран орудием его!!!

Голос карлика гремел подобно грому, он заполнил собой пространство, мысли вспорхнули и исчезли, чувства притупились, зато появилось жгучее желание следовать за этим странным и прекрасным человеком, исполнять его повеления и поклоняться ему. Все должны поклоняться ему! Алексей оборачивается – Борис стоит рядом, щербатый рот открыт, глаза горят обожанием, руки трясутся, ружье лежит у ног, по полу рассыпаны патроны – ярко красные цилиндрики, окантованные сверкающей, словно золото, латунью. «Непорядок, – вяло подумал Алексей, – боеприпасы разбросаны, оружие валяется. Что за бардак на заставе»!? Эта мысль о бардаке во вверенном подразделении гвоздём засела в мозгу, не давала успокоиться, причиняла боль и ныла, как больной зуб. Алексей поразился, как темно вокруг. Ночь, чёрт возьми, твари из мрачного подвала вот-вот поднимутся сюда! Надо что-то делать!

– Вы чего рты разинули!? Кого слушаете, придурки!? – резанул уши визгливый женский крик. Нечто тёмное, блестящее, словно кусок антрацита, пролетает, едва не задев ухо. Алексей инстинктивно дергается, уворачиваясь от странного предмета. Полированный прямоугольник летит, сыпятся какие-то стекляшки, разноцветные пузырьки, ручки. Вращаясь, словно бумеранг, прямоугольная коробка врезается острым углом в выпуклый лоб карлика. Раздаётся громкий треск, коробка раскалывается на части, карлик взмахивает ручками, будто выпрыгивает из штанов и падает в бассейн. Плеск воды заглушает истерический вопль карлика, слышно бульканье и фырчанье, словно в бассейне поселился радостный бегемот. В следующее мгновение карлик выпрыгивает из чаши, будто подброшенный катапультой. Пришедший в себя Алексей вскидывает «сайгу», но вместо выстрела слышит только издевательский щелчок ударника – патронник пуст! Когда перезарядил и прицелился ещё раз, карлика след простыл, только слышался затихающий топот маленьких кривых ножек и издевательский хохот. Алексей оборачивается, поднимает руки вверх: