Текст книги "Твари (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Ты чего? – спрашивает Ксения.

– Не вижу объезда. Люди везде лежат. По развалинам нельзя, траки порву.

– Им все равно, Леша, – тихо произносит Ксения. – Езжай прямо.

БМП медленно трогается с места, гусеницы равнодушно грызут асфальт, мелкие камни и мусор дробятся в пыль под напором железа. Трупы приближаются, пропадают из поля зрения, машину слегка приподнимает и опускает, будто под гусеницами небольшие кочки. Их все больше, машина переваливается с боку на бок, клюет носом и качается, как на волнах. Алексей резким движением закрывает люк, щелкает тумблер включения вентиляции. Насос гонит очищенный фильтрами воздух, запах мертвечины пропадает. Дорога буквально завалена трупами, мертвые тела лежат на пешеходных дорожках, на газонах, некоторые сидят на лавочках, опустив головы и разбросав руки. Шныряют мелкие хищники, лисы и волки гуляют по улицам, не обращая внимания друг на друга. Бродят стаи одичавших собак. Среди развалин появилась и исчезла туша бурого медведя. Вороны сидят на покосившихся заборах или топчутся по земле – взлететь на дерево слишком тяжело, да и нет нужды. Звери с любопытством глядят на грохочущую железом машину и отворачиваются, чуя запах отработанной солярки.

На рыночной площади Алексей сворачивает направо, едет прямо по дороге, за железнодорожным переездом поворачивает еще раз и БМП идет огородами, объезжая развалины частных домов. Когда до кладбища оставалось около сотни шагов, Алексей остановил машину. Створка люка бесшумно сдвигается, наружный воздух, густо замешанный на дыму и мертвечине, врывается в легкие. Алексей садится на броню, взгляд бежит по округе, не останавливаясь.

– Где-то здесь был дом. Хрущеба в четыре этажа. И ничего не осталось! – произносит он вполголоса.

Впереди раскинулся пустырь, засыпанный битым кирпичом, кусками асфальта и мусором. Ветер треплет клочья бумаги, целлофановые пакеты и тряпки. Сразу за пустырем возвышается могучим частоколом березовая роща. Между стволами выглядывают покосившиеся кресты и надгробные памятники, выделяются яркими пятнами остатки венков и букеты пластмассовых цветов.

– Жил возле кладбища? – шепотом спросила Ксения.

– Я место жительства не выбирал. Так получилось, – грустно улыбнулся в ответ Алексей.

– Я не люблю кладбища!

– А кто любит? – удивился Алексей. – Только мне кажется, что сегодня мертвецов здесь меньше всего.

БМП едет прямо вдоль деревьев. Когда между стволов показалась курчавая голова цыганского барона, Алексей останавливается, разворачивает машину и сдает назад. Корма поднимается, гусеницы вгрызаются железными клыками в остатки кирпичной кладки. БМП карабкается задом наперед на холм, образовавшийся на месте гаражного кооператива. Оказавшись в верхней точке, машина останавливается, Алексей перебирается на место стрелка.

– Леш, ты что? Да тут нет никого, посмотри сам! – говорит Ксения.

– Так и делаю, – кивнул Алексей, всматриваясь через прицел.

– Придумал тоже – портал, переход в другой мир… лучше бы уцелевший дом поискали! – бубнит Ксения, сидя в командирском кресле. – Лето пролетит быстро, наступит зима и что? В этой железяке жить? Одеждой надо запастись, консервами…

– А так же солью, спичками, сахаром и мукой! Я знаю. Подожди пару минут, скоро все выяснится, – отвечает Алексей, не отрываясь от прицела.

Заброшенное кладбище стынет в вечерних сумерках, холодный ветер дергает за полуголые ветки, лениво переворачивает прошлогодние листья. Никого не видно, но тревожное чувство не оставляет Алексея. Что-то не то, но что именно, он не может понять. Вроде все на месте… ну, свежие следы от колес на обочине. И что? Мимо проследовал патруль «зеленых» на днях, на сырой земле остались вмятины. Надгробья на месте, деревья тоже – бред какой-то! А куда им деваться-то?

– Кажется, у меня паранойя, – тихо шепчет Алексей. – Проверяю, на месте ли деревья и могилы.

Внимание привлекает странный памятник – скорбная фигура в балахоне склонилась над свертком. Похож на футляр для чертежей, только кто мог притащить сюда тубус и для чего? Он еще и зеленый… Осторожно, словно его могут видеть снаружи, Алексей кладет палец на кнопку электроспуска.

– Нашел что-нибудь? – нетерпеливо спрашивает Ксения.

– Нашел. Муху!

– Какую еще муху!? – возмутилась девушка. – Ты издеваешься?

Вместо ответа грохочет пушка. Снаряды идут веером, начинаясь от скорбящей фигуры. Фонтаны разрывов вырастают до верхушек берез, осколки разбитых вдребезги надгробий разлетаются в стороны подобно шрапнели, все уничтожая на своем пути. Кресты, деревья, памятники исчезают в пыли и дыму, превращаясь в песок и щепки. Кладбище словно оживает – вспыхивают огоньки выстрелов, пули барабанят по броне, будто небеса разверзлись градом с куриное яйцо. Ответный огонь такой густой, что прицел затягивает пылью. Но Алексею точность и не нужна, противника все равно не было видно. Пушка стреляет, не умолкая, ствол неторопливо перемещается вправо и влево, изрыгая полутораметровый сноп пламени. Ответный огонь слабеет, вовсе стихает.

Звучит последний выстрел, лязгает гильзоприемник, в наступившей тишине громко воет вытяжка. Ветер сносит в сторону облако пыли, Алексей напряженно всматривается в открывающуюся панораму разрушений. Кладбище завалено срубленными березами, земля обильно усыпана остатками надгробий и крестов, весело скалятся выбитые зубы свежих щепок. От монумента цыганскому барону остались только ноги, туловище и курчавая голова разлетелись на куски в радиусе десяти метров.

– Говорят, что даже по воробьям из пушки не стреляют. А ты в муху! – неестественно громко говорит оглушенная выстрелами Ксения.

– Муха – это противотанковый гранатомет. Назвали его так, – ответил Алексей, не отрываясь от прицела. – Пробивает лобовую броню танка, а уж БМП и вовсе насквозь прожжет. Повезло, что вовремя увидел.

– А ты всех «мух» поубивал? А мы не зря сюда перлись из такой дали? Уверен, что здесь находится портал или что там? – засыпала вопросами Ксения.

– Уверен… почти! Я спускался вниз и видел двухголовых чудовищ. Откуда им здесь взяться, по-твоему?

– Я не знаю, – вздохнула Ксения. – Но за последнее время так много людей хочет нас убить! Я уже оглохла от выстрелов и меня тошнит от запаха крови в салоне. Давай хотя бы машину поменяем, а?

– Ладно, – засмеялся Алексей. – Уж чего-чего, а машин навалом.

Он отрывается от прицела, смотрит вниз, на Ксению, которая сидит, нахохлившись, как воробей под дождем.

– Сейчас, подъедем ближе и…

Раздаются приглушенные хлопки, громкое шипение и БМП сотрясают два взрыва один за другим. Машину подбрасывает, передняя часть словно проваливается, корпус опасно наклоняется вперед. Алексея бросает на панель управления огнем. В тесноте башни не развернуться, рукава цепляются за выступы, руки будто привязаны. Удар о приборную доску получился нокаутирующим. В голове зашумело, в ушах словно вата появилась, звуки доносятся слабо, будто издалека. Глаза заливает кровью, по лицу бегут теплые ручьи. Салон наполняется дымом, истошно воет вентиляция, сильно пахнет горелой резиной. Алексей понимает, что надо срочно покидать машину, но не может сдвинуться с места. БМП стремительно уходит вниз, будто съезжает с горки. Залп из гранатометов сорвал гусеницы и разворотил моторный отсек. Машина скользит, как на салазках, куча битого кирпича выполняет роль горки. Развороченный нос БМП утыкается в грязь, волна брызг вздымается валом и обрушивается на горящий моторный отсек. Огонь захлебывается, валит густой дым, по-змеиному шипит раскаленное железо. Опять раздаются хлопки, слышен короткий шепот летящих гранат и новая серия взрывов потрясает тишину кладбища. В этот раз стрелки промахнулись, залп пошел выше десантного отделения, разметав вершину холма. Земля вперемешку с битым кирпичом рушится на БМП, желая окончательно похоронить живых людей внутри. Взрывная волна бьет в корму, машина вздрагивает и нехотя ползет по склону. Направляющие колеса целы, изуродованная железная махина по инерции въезжает на кладбище и останавливается, уткнувшись носом в могильную оградку. Наступает тишина. Слышен шорох и треск падающих веток, в дымном мареве над могилами появляются фигуры штурмовиков гринписа в маскировочной униформе и зеленых бескозырках. Тотчас оживает пулемет на башне. Длинная очередь режет людей, будто косой. Пули ложатся так густо, что тела рвет на куски, окровавленные куски мяса разлетаются в разные стороны, цепляются за деревья и кусты, виснут на металлических прутьях оградок. Пули рикошетом отскакивают от надгробий, с визгом улетают вверх, впиваются в землю и даже падают на броню. Пулемет умолкает. Башня медленно поворачивается, отыскивая уцелевших врагов, но ничего живого вокруг не осталось и железная голова БМП останавливается.

– Ты как там? – спрашивает Алексей, отрываясь от пулемета.

– Все хорошо! – тоненьким голосом возвещает Ксения.

– Точно?

– А если нет, тогда что!? – сердится девушка.

– Злишься, значит в порядке, – удовлетворенно кивает Алексей. – Давай выбираться отсюда. Пахнет гарью, а у нас один топливный бак почти полный.

Они пробираются по салону на корму, щелкает задвижка, люки десантного отделения – они же топливные баки! – распахиваются. Свежий воздух наполняет легкие, свет хмурого дня кажется чересчур ярким после сумрака БМП.

– Иди первым! – подталкивает Ксения. – Вдруг опять кто-то выскочит!

Но на кладбище живых нет, как и положено. Покосившаяся дверца склепа молча отодвигается в сторону, вход под землю хмуро глядит на людей черной пустотой. Алексей идет, подсвечивая фонариком, пыльные ступени ползут навстречу, воздух становится спертым, появляется неприятный запах тления. Погребальный зал появляется из темноты, как айсберг в ночи. Луч фонаря выхватывает внушительного вида постамент с гробом, от противоположной стены исходит тусклое сияние, веет запахом йода и чего-то еще странного и непонятного.

– Нашли, – кивает Алексей на стену. – В этот раз не промахнулись!

– Это они? Ну, врата!?

– Похоже, что да. Сейчас проверим!

Часть 2. На той стороне.

Глава 1

Алексей решительно приближается к сфере, поверхность покрывается едва заметной рябью, словно полупрозрачный пузырь опасается злого человека. В последний момент Алексей закрывает глаза и отворачивается, на лице появляется гримаса отвращения, словно окунается в грязную, дурно пахнущую воду. Мерцающая поверхность сферы беспрепятственно пропускает человека, тусклая белая вспышка на мгновение озаряет помещение – и все! Девушка растерянно оглядывается, словно Лешка должен появиться за спиной, с шумом и руганью вывалившись из стены. В подземелье царствует тишина, нарушаемая звуком капающей воды. Из коридора доносятся тихие шорохи, мерцающая сфера чуть слышно потрескивает, по выпуклой поверхности изредка пробегают волны и тогда сфера озаряется слабыми вспышками блекло-голубого света.

Ксения глубоко вздыхает, пальцы крепко сжимают автомат. Она вдруг услышала биение собственного сердца, в висках застучали молоточки. Взгляд невольно останавливается на безобразной куче костей, черепа злобно смотрят пустыми глазницами, лишенные зубов челюсти как будто ломаются в издевательской ухмылке. Страх, иррациональный и абсолютно нелогичный в данной ситуации, медленно поднимается откуда-то снизу, захватывая в плен внутренние органы, отчего все тело начинает дрожать и кожа покрывается колкими пупырышками. Сердце бешено колотится в ребра, смешивает кровь с адреналином и выталкивает кипучую смесь в жилы. Странно и удивительно – люди могут спокойно спать под рев автомобильного мотора, под грохот канонады или по соседству с шумной компанией выпивох, но просыпаются от внезапно наступившей тишины. Людей пугают звери и незнакомые соплеменники, но пуще всего они страшатся пустоты и тишины. Информационный вакуум ужасает. Когда не происходит никаких событий, когда вокруг ничего не меняется и время словно останавливается, наш мозг, привыкший к непрерывной деятельности, начинает умирать. В этом и заключается причина страха!

Медленно, будто опасаясь ожога или удара током, девушка приближается к сфере. Кожу начинает покалывать, в легкие поступает пахнущий озоном воздух, волосы на голове начинают шевелиться. До выпуклой границы сферы остаются считанные сантиметры, кончик оружейного ствола начинает светиться. За спиной раздается треск и шуршание – с потолка обвалился кусок штукатурки! – Ксения решительно бросается в мерцающий пузырь, крепко зажмурив глаза и задержав дыхание. Лицо опаляет нешуточный жар, сменяющийся лютым холодом, тело пронзает боль мгновенной судороги, появляется ощущение стремительного падения. Ксения не успевает испугаться, как под плотно зажмуренными веками вспыхивает свет, под ногами появляется плотная, как камень, твердь. Девушка тотчас открывает глаза и замирает в полуприсяде, словно собирается поднять рекордный вес, только вместо штанги в руках автомат с полным магазином.

За спиной мерцает выпуклый бок сферы, белые пятна огней суматошно мечутся в глубине, будто обеспокоенные рыбы в пруду. Под ногами хрустит песок, мелкие камешки впиваются острыми гранями в подошвы ботинок. Заросший травой пол тянется вперед и в стороны, плавно переходя в наклонные стены, заросшие какими-то ползучими растениями. Конусовидный потолок оканчивается круглой дырой, из которой льется поток яркого солнечного света. Другого освещения в пещере – ну да, пещера, а что же еще? – подумала Ксения, не было. Вокруг никого, тишину не нарушает ни один звук, смутное облачко пыли танцует вокруг ног. Ксения на всякий случай отступает подальше от сферы. Слышен хруст, подошвы давят что-то хрупкое. Девушка опускает взгляд, глаза расширяются, из горла рвется крик. Ксения отпрыгивает так, словно наступила на змею босой ногой.

В траве притаился припорошенный пылью скелет странного существа, похожего на ребенка инвалида – руки длиннее обычного, на каждой по четыре пальца, ноги укорочены, ступней нет, какие-то культи обмотаны тряпками. Грудная клетка разорвана, обломки ребер торчат из камня, словно зубы, череп раздроблен, висят сухие клочья кожи. Конечности переломаны. Рядом валяется огромная кость. И размер, и цвет резко контрастируют со скелетиком, кость явно принадлежит какому-то чудовищу. Воображение услужливо нарисовало много раз виденную в фильмах картинку – волосатая полуобезьяна-получеловек нападает на беззащитного ребенка – девочку в очках инвалида. Или старушку божий одуванчик с бантиками. Кривые, когтистые, грязные – какие там еще? – ага, кровавые! – пальцы сжимают толстенный мосол – это есть орудие убийства!. С изогнутых клыков капает вонючая, мутная, ядовитая (полная всяческих инфекций, вирусов, микробов, лишайных грибков и гонорейных палочек!) и – ну, разумеется! – кровавая слюна. Из пасти вырывается – чудище сдерживает изо всех сил, а оно вырывается! – смрадное дыхание. Сокрушительный удар! Белокурая головка разлетается вдрызг, как арбуз после удара двухдюймовой доской – такие бывают? – ну, неважно. Мозги превращаются в аэрозольное облачко, убиенная белокурая старушка-девочка-инвалид в очках падает на пол, бантики печально колышутся, очки раскалываются. Мозолистая ступня давит грудную клетку, хрустят ребра, брызжет кетчуп (натуральный, без ГМО и искусственных красителей) – э-э, пардон! – кровь, пузырятся легкие и все такое…

Девушка вскидывает автомат, слегка приседает и окидывает пещеру подозрительным прицельным взглядом. Тоже, как в кино. Но вокруг никого, воздух чист и пахнет озоном, а слой пыли на костях и высохшие кусочки кожи ясно указывает, что трагедия произошла достаточно давно, пыжиться не стоит. Ксения вздохнула, еще раз взглянула на останки. Откуда здесь возьмется старушка, тем более ребенок инвалид? А волосатая обезьяна с какого зоопарка прибежала? И вообще, где Леха? Он минуту назад прыгнул в сферу, должен быть рядом и все объяснить!

Ксения стряхивает с камуфляжной курточки невидимые пылинки, пальцы касаются волос, прическа становится аккуратнее. Полукруглый зал плавно вытягивается в пещеру, виден тусклый свет выхода. Девушка идет прямо, бросая подозрительные взгляды на трещины в стенах. Потолок снижается, проход становится теснее, свет на выходе усиливается и буквально ослепляет. Ксения невольно зажмуривается, вдыхает полной грудью. Воздух чист, пахнет свежестью, в теле чувствуется удивительная легкость, словно вес уменьшился раза в два. Девушка оглядывается, глаза широко распахиваются. Грубо вырубленные в камне ступени сбегают вниз, приглашая спуститься на землю. Трава растет так густо, что похожа на сплошное зеленое месиво. В зеленом ковре можно спрятаться, если стать на корточки. Поляна огромна, словно футбольное поле, огорожена каменными стенами. Взгляд бежит по растрескавшимся от времени валунам и проваливается в… небо! Наверху стены смыкаются в круг, отчего впечатление футбольного поля с трибунами только усиливается. На самом деле это громадная пещера без потолка. Из трещин в стенах струятся ручьи, сливаясь на краю поляны в небольшую речку. Однообразный шум и радужное облако водяной пыли подсказывают, что там обрыв и водопад. Свет падает сияющим потоком сквозь пустоту наверху, ветви растений по краям, словно зеленая бахрома, колышется на ветру. Травяной ковер на полу неподвижен. Зеленые языки наползают на стены, покрывают валуны и даже на потолке зеленеют какие-то растения. Порхают громадные бабочки с крыльями как лист зрелого лопуха. Самые храбрые взмывают высоко, почти к потолку и тогда по траве суматошно мечутся большие рваные тени. Тишину нарушают звуки, похожие на кваканье лягушек. Небо затянуто облаками, теплый свет невидимого солнца льется сквозь белесую дымку.

– И чего? – громко спрашивает Ксения. Оглядывается, словно на голос бросится неведомый зверь, произносит еще громче: – Это ботанический сад? И где Леха!?

Ответом служит чириканье и кваканье, от которого мурашки бегут по коже. Стены скалятся трещинами размером с бревно. Мерзкое кваканье исходит оттуда, из темных глубин. Может, это лягушка земляная? Маленькая такая, но горластая! А может, здоровенная как бочка, жаба! Кожа бугрится бородавками, приплюснутая голова похожа на крокодилью башку, клыки торчат по краям, на лапах когти… Ксения решительно шагает вниз по узким ступеням. Лестница длинная, в несколько пролетов, один шире другого и похожа на спуск к набережной Волги от Нижегородского кремля в уменьшенном размере.

Ноги касаются земли, трава обнимает за колени, грубые солдатские ботинки проваливаются в мягкую почву по щиколотки. Девушка поначалу решает, что болото, но, убедившись, что просто мягкая земля пружинит под ногами, храбро шагает вперед. Солнечный свет обрушивается на плечи, мерзкое кваканье остается позади. Усиливается шум падающей воды, влага чувствуется в воздухе, водяной пар оседает на коже мельчайшими капельками прохлады. Ксения завертела головой, отыскивая выход из гигантской пещеры. Взгляд останавливается на странных изваяниях, которые словно выступают из стен. Плохо видно в тени, девушка подходит ближе. Скульптуры похожи на мифических атлантов из древнегреческого эпоса – мускулистые бородатые мужики держат над головой каменные глыбы. Внешняя сторона тщательно обтесана, на гладкой поверхности нацарапаны странные символы. Ниже строки изображены сцены из жизни – полуголые, босые люди носят камни, стоят с палками возле котлов, роют ямы. В общем, чего-то там строят. «Чего-то», потому что рисунка здания на этой фреске Ксения не нашла. Зато на других увидела дворцы странной формы, крепостные стены, изображения кровавых битв – много красной краски и оторванных конечностей! – и, разумеется, пиры победителей. Странная деталь – строили и дрались люди – рослые, здоровые мужчины и женщины. Пировали и праздновали победы маленькие, словно дети, человекоподобные существа с огромными «ленинскими» лбами и клювами. Ксения вгляделась и ахнула – на рисунках отчетливо видны длинные четырехпалые руки, коротенькие ножки и выпуклые, как у птиц, грудные клетки. Девушка оглянулась – сквозь сияющую пелену света виден строй, атлантов с вспученными бицепсами и трицепсами, кудрявые головы плющатся под булыжниками с фресками.

«Или я ничего не понимаю, или это пещера, переоборудованная в храм каких-то недомерков, которые используют людей, как рабов. Очень похоже! Следовательно, как только я отсюда выберусь наружу, служители и охрана набросятся на меня, как ненормальные», – подумала Ксения. Она проверила оружие, расправила складки на штанах, провела пальцами по волосам, поправляя прическу – тоже необходимо! Проходя мимо небольшой лужицы, посмотрела на отражение и пальцы еще раз коснулись волос, сдвигая челку на миллиметр в сторону.

Поляна обрывается шумным водопадом, справа вниз ведут ступени, вырубленные прямо в камне. Каменный потолок пещеры нависает косым козырьком, отделяя тень от света четкой линией границы. Водопад расплывается громадной мутной лужей, множество ручейков разбегаются прочь и пропадают в зарослях кустарника. Ступени мельчают, превращаясь в вымощенную плоским камнем дорогу, которая ведет в широкую долину. Яркий после полумрака пещеры свет режет глаза, Ксения прикрывает лицо ладошкой. Рассеянное тепло греет одежду, становится жарко. Но солнца за густой пеленой не видно, свет какой-то матовый и, если взглянуть вверх, будто равномерно распределен по всему небосводу.

Ксения ожидала увидеть город или, на худой конец, поселок в окружении возделанных полей. А там, дальше, замок – зубчатая стена, шпили-флюгеры, подъемный мост-ворота… Ну, как обычно, ведь так «в кине». Или в книгах – кто еще не разучился читать. Так вот, ни фига подобного она не увидела! То есть поселок был, но жили в нем явно сумасшедшие – хижины из сучьев и травы располагались на деревьях. Кряжистые, как дубы и толстые, как баобабы, стволы растопырили аккуратно спиленные сучья, на которых и были выстроены дома. Из трещин в коре к небу тянулись тонкие ручки отростков и зеленые ладошки листьев трепетали на ветру. Дверей не видно, окна не блестели стеклом, не доносилось ни звука, ни одна живая душа не пряталась за плетеными стенами. Возделанных полей Ксения не заметила. Были какие-то заросли – малины что ли? – разделенные дорогой, которая упиралась в обложенный камнями курган. Земляной вал вокруг тоже обложен плоскими камнями, по гребню аккуратно уложены обтесанные валуны.

Ксения глубоко вздохнула. Пальцы, сжимавшие оружие, разжались, хватка ослабела. Похоже, параллельный мир или другое измерение – как правильно? – не так уж страшны, как расписывают!

Поселок древесных жителей остался за спиной, дорога стелется под ноги, словно лента транспортера. Это даже не дорога, а широкая тропа. Не видно следов животных или машин. Никого из обитателей странной деревни девушка тоже не увидела. Не то разбежались все, не то поумирали заранее. «Это не от меня, – подумала Ксения. – Я никого здесь не прибила пока еще. И не настолько страшная. Интересно, куда Леха запропастился»? Заросли похожего на малину кустарника стеной высятся по бокам, из гущи доносится шорох и шуршание, слабый ветерок колышет листья, набухшие почки готовятся распуститься бледными лепестками цветов. Белесое небо греет землю лучами невидимого солнца, облака висят неподвижно, словно утренний туман. Ксения опасливо оглядывается по сторонам, но ничто не предвещает опасности, если не считать громкое кваканье, очень похожее на то, что раздавалось в пещере. Автомат внушал уверенность, что нападение агрессивных лягушек будет успешно отражено. Поражало чувство небывалой легкости во всем теле. Ноги буквально отталкивались от земли, ни малейшей усталости не чувствовалось. Ксении даже показалось, что если она подпрыгнет, то пролетит шагов десять над землей, будто астронавт на Луне.

Странный курган приблизился. Земляной вал расступился, дорога делит его напополам, плоские камни на покатых боках тускло отсвечивают сколами. В лицо пахнуло влажным воздухом, блеснула вода – за валом разлегся ров, поперек лежит настил из бревен и досок. Ксения подходит ближе, в глаза бросаются обрывки толстых канатов, что свисают с боков, словно дохлые змеи. Вход в курган открыт, рядом валяются обломки ворот, изуродованные балки щерятся переломанными туловищами, острые концы щепы торчат иглами дикобраза. Над входом тоже висят обрывки канатов – деревянный настил был подъемным.

«Резиденция местного владыки? – подумала девушка. – Больше похоже на могильник, чем на замок. Землянка, обложенная камнями – фи»!

Мост дрогнул под тяжестью тела, доски прогнулись и угрожающе заскрипели, вода покрылась рябью, будто на помост ступил боевой слон в железных доспехах. Ксения удивленно огляделась. Деревянный настил стал заметно прогибаться, сквозь щели выступила вода, скрип досок превратился в скрежет. Девушка поняла, что в следующее мгновение этот «мост» просто расползется на куски, будто гнилая мешковина, надо срочно удирать. Она прыгнула как кошка, тело буквально понеслось по воздуху, словно сорвалась с каната под куполом цирка и мчится навстречу страховочной сетке. На самом деле Ксения всего лишь прыгнула, оттолкнувшись ногами… прыжок получился рекордным! Пролетела метров пять, прежде чем ноги коснулись вымощенной камнями площадки у входа. Приземление было мягким, равновесие удалось сохранить почти без усилий. Ксения очередной раз подивилась странностям этого мира – на земле такой прыжок был бы олимпийским рекордом, а прыгун шмякнулся бы на песок, как мешок цемента. Оглянувшись, увидела, как трясется мост через ров, освободившись от неимоверной тяжести, и вода покрывается крупной рябью.

«Я, конечно, спортсвумен и красавица, но не до такой же степени! – подумала Ксения. – Что-то не так в этом мире».

Вход в курган мрачно глядит распахнутой пастью дверного проема, переломанные доски и брус внушают опасение и наводят на мысли о собственной слабости. Девушка глубоко вдохнула и принюхалась, вспомнив, что так делал Алексей. Но боковой ветер уносил запахи прочь и Ксении оставалось только идти наобум. Девушка шагнула в темноту, постояла несколько секунд, привыкая к полумраку. Вспыхнул подствольный фонарь, расширяющийся луч пробил тьму и уперся в каменный козырек, ниже которого угадывался спуск. Нижний край козырька расположен низко, видны сколы, ломаные линии трещин теряются в потолке. «Может, ну его? – подумала Ксения. – А куда тогда? Леху надо найти, без него плохо. Вон, какие проломы наверху. Наверно, Леха головой задевал».

Маленькие, рассчитанные буквально на детские ножки, ступени ведут вниз. Показывается дверной проем, расколотая пополам створка аккуратно сложена у стены, из прохода доносятся звуки, похожие на храп. Ксения снимает с предохранителя оружие, ладонь прикрывает фонарь. Свет слабеет, но его достаточно, чтобы не промахнутся на ступенях. Ближе к входу заметно, что подвальное помещение тускло освещено и Ксения гасит фонарь. Свет падает с потолка расширяющимися потоками. Похоже, из тех самых камней, что лежат на поверхности кургана. Видимо, они каким-то образом пропускают солнечные лучи, хотя выглядели непрозрачными. Ксения только мельком глянула на потолок и сразу отвела взгляд – светит и ладно! Внимание привлекло возвышение у противоположной стены, храп доносился именно оттуда. Рядом, в двух шагах правее, с потолка спускается волосатый канат или лиана, увешанная смешными отростками, сразу не поймешь. На конце висит сплетенная из толстых прутьев клетка. Внутри кто-то сидит, но сразу видно, что не попугай. «Индюк, что ли? – удивилась Ксения. – Какой странный обычай»!

Существо в клетке сидело на корточках, нахохленное и несчастное, как больная ворона под дождем. Ксения ощутила укол жалости, захотелось немедленно освободить несчастное животное, приласкать и накормить. Храп на возвышении обрывается, слышен глубокий вздох, заметно шевеление – кучи тряпья, решила Ксения. Или шкур. Злодей, засадивший в клетку несчастное существо, там, и с ним надо расправиться! Девушка вскидывает автомат, палец ложится на спусковой крючок, вспыхивает луч подствольного фонаря… яркая вспышка заставляет зажмуриться! Ослепленная и растерянная, Ксения поспешно отступает в коридор, спина вжимается в стену, фонарь гаснет. Глаза широко распахнуты, в уголках скапливаются слезы, цветные круги плавают перед лицом. Постепенно зрение нормализуется, Ксения обретает способность рассуждать.

«Что за фигня такая!? Хрусталь? Или зеркало? Как-то чересчур ярко и вообще похоже на кучу полиэтиленовой пленки»! Она осторожно выглядывает из-за угла и тотчас жесткие пальцы сжимают шею так, что хрустят позвонки, боль давит горло железным обручем. Автомат выпадает из ослабевших пальцев, но звука падения не слышно, оружие словно повисает в воздухе. Сознание гаснет, но сквозь вату в ушах слышится знакомый голос:

– Упитанный какой! И с автоматом! А… а откуда наш автомат, блин!?

Железный обруч на шее ослабевает, легкие судорожно глотают воздух, но жизнь все равно покидает тело. Во всяком случае, именно к такому выводу пришла Ксения, прежде чем нырнула в отключку.

* * *

Сознание и жизнь вернулись вместе со слухом и осязанием. Ксения ощутила, что лежит на мягком ложе и кто-то большой и сильный топчется рядом, причитая жалостным хриплым голосом:

– Ксюшенька, возвращайся! Приходи в себя, куда ты там улетела?

Лицо овевает прохладный, влажный ветерок, приятный цветочный запах щекочет ноздри. От шеи к самой макушке поднимается пульсирующая боль, слабеющая с каждым мгновением. Девушка медленно открывает один глаз, затем второй… Она лежит на чем-то мягком, на том самом возвышении, с которого ее ослепила вспышка. Рядом приплясывает голый до пояса Алексей, нелепо размахивая громадными охапками странных, похожих на одуванчики, цветов в обеих руках. От мощных взмахов лепестки осыпаются, они плавно опускаются на пол, на ложе, на Ксению – будто снегопад начался. Девушка некоторое время наблюдает из-под опущенных век за глупыми танцами здоровенного мужика, появляется чувство мстительной радости. И хотя сама рада-радешенька, что Леха наконец-то нашелся, показывать это без надобности. Приподнимается на ложе, лицо цветет выражением осуждения и обиды. Алексей замирает в глупой позе на одной ноге и растопыренными руками. С заметно оскудевших букетов продолжают осыпаться лепестки.

– Хорошо же ты меня встретил! Мог бы сразу пустить пулю в лоб, – строго обиженно произносит Ксения. – Чтобы не мучилась!

Алексей брякается на колени, глаза Ксении вспыхивают от радости, она тотчас отворачивается, дабы не выдать себя, но Алексей так рад, что ничего не замечает.