Текст книги "Полуостров Надежды. Трилогия"

Автор книги: Андрей Буторин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 62 страниц)

Глава 36
СОВЕТ ЧЕТЫРЕХ

Спать, конечно, хотелось ужасно, но мысль о том, что ему предстоит валяться в теплой и мягкой постели, в то время как остальные будут побеждать варваров в решающей схватке, повернула ноги Нанаса не к общежитию, а к центральному посту охраны. Тем более, как дойти к нему отсюда, он знал, хоть это и было не совсем чтобы рядом, в отличие от расположенного гораздо ближе общежития. Но это, если говорить откровенно, была не единственная причина, заставившая юношу пожертвовать сном во благо общего дела. Решимость во всем признаться Наде, с которой он выходил из кабинета Рашидова, теперь вдруг снова исчезла. Представив, как он снова будет позорно молчать, когда его любимая вернется с работы, Нанас почувствовал, что в пересохшем горле запершило, а коленки начали мелко дрожать. «Пойду в атаку, – с облегчением подумал он, – в самых первых рядах! Может, на сей раз в меня попадут как следует, и ни в чем никому не придется сознаваться».

Но об атаке, как оказалось, он мечтал рановато. Сошин, едва увидев его на посту, замахал на него руками:

– Сгинь! Пропади! Ты же как привидение колышешься, на ногах не стоишь! А ну марш домой отсыпаться!

– Не надо домой, – попросил Нанас, который и сам уже понимал, что без сна долго не выдержит, – веки захлопывались сами, словно к ним привязали камни. – А вдруг надо будет срочно в атаку идти?.. Давайте я здесь где-нибудь легохонько посплю!

– Слушай, ну не до тебя мне сейчас, вон, каэсовцев распределяем!.. – кивнул на экраны начальник охраны. Но увидев, как поник уже засыпающий стоя парень, сжалился: – Ладно, иди на вещевой склад, скажи там, что я разрешил. Пусть пару курток на лавку постелят… А то ты еще и до дома не доползешь, свалишься по дороге и замерзнешь в сугробе.

* * *

Нанас думал, что поспит и впрямь легохонько, совсем чуть-чуть, лишь бы перестали слипаться веки, но когда проснулся, оказалось, что дело уже близится к вечеру. И первым человеком, с кем он столкнулся в коридоре, выскочив из склада, была Надя.

– Ты?.. – опешил Нанас. – Откуда?..

– А ты почему здесь?! – набросилась на него девушка. – Тебе что, не передали в госпитале, чтобы ты шел в общежитие и ждал меня там?

– Передали, но…

– «Но», «но»!.. – возмущенно перебила Надя. – Я ведь чуть с ума не сошла, когда тебя там не застала!.. И ведь как назло еще накрутила себя до этого, на работе все из рук валилось, хорошо, Светлана Александровна раньше меня сменила… Я бегом в общагу – а тебя там нет! Я – в госпиталь, там тоже нет… Правда, это-то меня немного успокоило, я ведь уже начала думать, что у тебя и впрямь что-то серьезное обнаружилось – гангрена не гангрена, но…

– «Но», «но»!.. – в отместку передразнил девушку Нанас. Ему было ужасно стыдно, но таким образом он словно оправдывался перед собой, что для откровенных признаний сейчас явно неподходящее время. – А кто обещал смотреть, чтобы мне руку не оттяпали?

– А я, по-твоему, не смотрела?! – вспыхнув, подбоченилась Надя. – Я ушла лишь тогда, когда стало ясно, что никакой гангрены и ничего такого у тебя нет и что никто твою руку отрезать не собирается. И то уже бегом потом бежала, едва не опоздала…

– Ну ладно, ну прости… – замялся Нанас, который вообще уже готов был провалиться сквозь землю от всего, что он наделал, наговорил и, напротив, так и не сказал еще Наде. – Спасибо тебе. Я вообще всего этого не заслуживаю…

– Это еще почему?..

И он наконец решился:

– Потому что я…

Но тут распахнулась входная дверь, впустив в коридор клубы морозного воздуха, из которых вынырнул начальник гарнизона.

– Ага, – сказал он, – опять вы тут? Поспали хоть?

Только сейчас до Нанаса дошло, что он-то проспал почти целый день, а вот Надя, на которую он наворчал, вряд ли хоть на минутку сомкнула глаза, да еще и поработать успела. Да и что Ярчук все это время в постели валялся – тоже сомнительно.

– А вы сами-то спали? – спросила вдруг Надя.

– Я-то? Мне сейчас некогда спать. Впрочем, полчаса прикорнул в машине.

– Вы решили уже, что дальше делать? – вырвалось у Нанаса, хотя он и помнил, что задавать такие вопросы командиру, да еще самому главному, ему совершенно не положено. Ярчук, впрочем, на это внимания не обратил. Или, после событий прошлой ночи, уже не считал любопытного саама обычным подчиненным.

– Вот сейчас как раз и будем решать, – сказал он.

– Меня тоже возьмите, – сказал Нанас. – У меня есть одна мысль. – У него и в самом деле появилась кое-какая мыслишка, созревшая, видимо, во время сна.

– Всего одна? – попробовал пошутить Ярчук, но тут же сам и поморщился. – Ладно, пойдем, выслушаем твою мысль.

– А я? – вскинулась Надя.

– А ты иди спать, – сурово сдвинул юноша брови. – На склад вон, там тепло и куртки мягкие… Олег Борисович, скажите ей, а то она ведь не спала совсем, да еще и работала!..

– Не надо мной понукать! – топнула Надя. – И просить за меня не надо! Если мне будет что-то нужно, я сама попрошу. – Глаза девушки сверкали столь решительно и гневно, что Нанас лишь махнул рукой – причем, от расстройства, раненной. К счастью, это не вызвало приступа сильной боли, как раньше.

А начальник гарнизона невольно рассмеялся:

– В Надежде Семеновне, как я погляжу, энергии столько, что на нашем совещании она точно не уснет. А после обещаю собственноручно закрыть ее на складе – часов на пять, как минимум.

– Не надо меня закрывать, – буркнула девушка. – Я и так посплю с удовольствием, если обстоятельства позволят.

«Обстоятельства! – вспыхнуло в мозгу у Нанаса. – Опять эти обстоятельства! Ну никак без них не обходится!» Впрочем, развивать эту мысль было некогда, да, в общем-то, и ни к чему.

Как оказалось, на совещании, кроме них троих да Сошина, никого больше и не было. Правда, Нанас помнил о имеющемся в комнате селекторе, по которому можно совещаться со многими, но прибегать к его помощи Ярчук пока не стал. Очевидно, Олегу Борисовичу очень не хотелось раскрывать раньше времени тот секрет, с помощью которого он надеялся победить варваров. Собравшиеся же здесь и сейчас этим секретом уже владели, поэтому он, вероятно, решил подстраховаться и ограничиться пока узким кругом посвященных.

И все-таки Нанас не ожидал, что первый вопрос начальник гарнизона, причем подчеркнуто официально, задаст именно ему:

– Так что у вас за идея, Николай Алексеевич? Докладывайте!

– У меня?.. – поперхнулся юноша, не сразу вспомнив, что Николай Алексеевич – это именно он и есть. – Это даже не у меня… Помните, Киркин сказал, что неплохо бы заманить варваров поближе к станции, к самой стене, а потом включить установку? Тогда многих из них если и не поубивает ужасом, то сознание они наверняка потеряют или даже с ума сойдут. А остальных, кто в панике ринется бежать, мы уже будем тут поджидать и справимся с ними без труда.

– Помнить-то я помню, – задумчиво пожевав губами, ответил наконец Ярчук. – И даже обещал подумать над этим… Только вот не учел того, что установка к этому времени и так уже будет работать. Это первое. А второе: каким калачом заманить этих варваров к станции? И впрямь, что ли, с трубы им оттуда пряниками махать?

– Не надо пряниками, – замотал головой Нанас, тем более, он и не знал, что это такое. – У меня как раз про это и была мысль! И как выключить и снова включить установку – тоже.

– Как выключить и включить – допустим, и впрямь не большая проблема, – согласился начальник гарнизона. – Это я что-то с недосыпу не сообразил сразу…

– Просто сказать песикам, – не удержавшись, перебила Ярчука Надя, – когда им еду будут передавать, чтобы они на время выключили поле. А потом чтобы выставили дозор где-нибудь на крыше; как только увидят, что варвары возле самой стены, – тогда пусть врубают снова, на всю катушку!

– Именно так, – кивнул Олег Борисович. – Но как сделать, чтобы варвары на эту самую стену полезли?..

– Вот я как раз про это и говорил, что у меня есть одна мысль! – воскликнул Нанас и тут же поправился, вспомнив, как посмеялся в прошлый раз Ярчук: – Даже две…

– Ну-ну, – подался вперед тот, – интересно послушать.

Надя и Сошин тоже смотрели на парня с любопытством.

– Парсыкин, – сказал он. – Костя. Вы ведь говорили, что он собирался бежать к варварам. Вот пусть и бежит. А я перед этим с ним встречусь и поговорю. Мне и так с ним очень поговорить хочется!.. Ну и расскажу ему легохонько, что охрану КАЭС сюда перевели.

– Вот просто так, ни с того ни с сего вдруг скажешь? А потом ни с того ни с сего мы его вдруг отпустим? – встрял в разговор Сошин. – Думаешь, он такой дурачок? Он, к сожалению, совсем не дурачок, парень. Раскусит эту комбинацию сразу, к бабке не ходи.

– Зачем к бабке? – удивился Нанас. – Я и не хотел идти к бабке… А Косте я уже придумал, как сказать.

– Ну, допустим, – перебил его Ярчук. – А вторая твоя мысль о чем?

– О ком, – мотнул головой саам. – О Горе. Его потом нужно будет тоже посадить в подвал к Парсыкину. И пусть он ему скажет, что его схватили охранники, когда он был в этой… в разведке и нашел вход в туннель. А по туннелю как раз и шло очень-очень много людей от станции, будто ее оставили совсем без охраны… И он услышал потом в их разговорах, что да, станцию оставили, чтобы укрепить остальные сектора.

– А вот это даже совсем неплохо, – замотал лысиной Сошин, – вполне может сработать!

– Так тогда уж и «сбегать» лучше Гору, а Парсыкина этого, гниду, и вовсе в это дело не впутывать, – высказался начальник гарнизона.

– Гору не поверят! – подскочил Нанас. – Он ведь удрал от варваров!

– Откуда они знают, что он удрал? Может, мы его и впрямь в плен взяли!

– А следы? Варвары очень хорошо в следах должны разбираться, они ведь в лесах живут. Да и автомат он украл… Нет, ему они точно не поверят.

– Зато чтобы Паршивкин этот во все точно поверил, – оживился Сергей Викторович, – мы сделаем так, чтобы во время побега сначала Гор нашего охранника убил, а потом и его самого прикончим. А обделавшийся Костя пусть уносит свои кости и в обмен на жизнь эти «важные сведения» варварам предлагает.

– Не надо убивать Гора! – испугался Нанас. – И охранника не надо!.. Вы что?!

– За кого ты меня принимаешь?.. – обиделся Сошин. – Не по-настоящему же их станем убивать! Просто в «нужных» автоматах будут холостые патроны.

– Ну что ж! – хлопнул по коленям ладонями Ярчук. – Можно попробовать. В любом случае, мы ничего не теряем. Если этот план не сработает и варвары все-таки не пойдут на КАЭС, то мы тогда их сами туда погоним. А собачки, увидев такое дело, все равно ведь установку включат…

– Но тогда и нашим может от поля достаться, – нахмурилась Надя.

– Может, – вздохнул начальник гарнизона. – Поэтому желательно, чтобы план все-таки сработал. – Затем, помолчав, он вздохнул еще горше: – Эх, нам бы оружия еще да патронов – может, и не пришлось бы весь этот огород городить! Да где ж его взять-то!..

– Я знаю, где его взять, – также со вздохом сказала Надя, – да только сейчас туда не допрыгнешь! Вот был бы у вас вертолет…

– Вертолета у нас нет, – оборвал ее Ярчук. – А оружие где, в Видяево?

– Ну да, – кивнула девушка. – Уж чего-чего, а его там хватает. И одежды, и еще всякой всячины… Может, и горючее есть. Мы, конечно, те резервуары, что на рембазе под скалами, почти все осушили, но наверху наверняка еще где-то осталось.

– Эх!.. – вдарил кулаком по колену начальник гарнизона. – И впрямь, вертолет бы сейчас!.. Ну, ничего! Вот разобьем этих гадов, и обязательно снарядим в твое Видяево экспедицию. А уж потом пусть к нам кто-то еще вздумает сунуться!..

– А может, попытаться жить с ними дружно? – ляпнул вдруг Нанас.

– С кем? С варварами?!.. – выпучил глаза Ярчук.

– Не с варварами… С «кем-то еще».

– А с чего ты взял, что они будут лучше? Дикари – они и есть дикари, все одинаковые… – Начальник гарнизона запнулся вдруг, крякнул, стрельнув виновато взглядом по юноше, и добавил невнятно: – В большинстве.

Глава 37
ПРИЗНАНИЕ

Вспоминать встречу с Костей Парсыкиным Нанасу потом было до омерзения тошно. Ведь он когда-то так доверял этому разговорчивому парню, даже почти стал считать его другом. А тут, мало того, что тот оказался предателем, так выяснилось еще и такое!..

После не очень любезных с обеих сторон «приветственных» фраз во время их встречи в подвале, Нанас, чувствуя, что его уже начинает трясти от ярости и возмущения, поспешил перейти к делу, благо ему даже не пришлось из себя вымучивать «праведный гнев».

– Да как ты мог?! – воскликнул он, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться на связанного Костю с кулаками. – Как ты мог предать тех, кто тебя кормил, одевал, давал тебе тепло и свет?!.. И ты выбрал такое время, когда все эти люди оказались в страшной беде!.. Ты вообще понимаешь, что сейчас творится?!. Не хватает людей, не хватает оружия! Ночью пришлось даже снять охрану с КАЭС и перебросить ее сюда, чтобы защитить хотя бы город!.. А ты?! Вместо того, чтобы помочь, сражаться вместе со всеми…

– А я не хочу сражаться вместе со всеми! – оскалился Парсыкин. – Я не хочу быть подстреленным, словно заяц! И кормили меня и одевали не какие-то там «люди», а конкретно один человек – мэр города Сафонов. Единственный здесь человек, который жил правильно: не для всех, а для себя! И его-то я как раз не предавал, а делал все, что ему было нужно. Вообще все – не задумываясь! И с установкой тогда, и вообще… Впрочем, это не твое дело! Проваливай отсюда, дикарь!..

И вот тогда-то Нанас как раз и услышал нечто ошеломившее и обескуражившее его настолько, что он долго потом не мог прийти в себя от обиды и возмущения.

– Эх, жаль, что он не велел в тот раз пристукнуть тебя окончательно! – выкрикнул пленник. – Просил лишь «приласкать» до сотрясения мозга максимум. Чтобы потом «спасать» тебя и выхаживать… Чтобы стать тебе «заботливой мамочкой», «лучшим другом», от которого у тебя не будет никаких секретов и не возникнет, в случае чего, ненужных вопросов… А знаешь, как мне было противно нянькаться с тобой – грязным, вонючим дикарем?!.. Знаешь, как меня тошнило от твоей дебильной тупости?! И самое главное, знаешь, как мне было обидно, что тебя, поганый кусок дерьма, любит такая девчонка?!..

– Так это ты?!.. – ахнул Нанас. – Это ты меня тогда?.. – Больше он, как ни старался, ничего не смог выдавить из себя и поспешил выбежать из подвала. Юноша чувствовал, что еще немного, и он или позорно разрыдается перед тоже замолчавшим и отвернувшимся к стене Парсыкиным, или вцепится ему в горло и не отпустит до тех пор, пока тот не перестанет дышать. И того и другого делать было ни в коем случае нельзя.

Нанас долго еще находился в каком-то странном, будто полусонном состоянии, когда происходящее вокруг казалось нереальноразмытым, почти не затрагивающим сознания. А потому не сразу понял, чего хочет от него Сошин, который почему-то настойчиво тряс его за плечи:

– Эй! Лопарев!.. Очнись, парень, да что с тобой?

– А?.. – встрепенулся Нанас. – Что?.. Что такое? Варвары? Пора в атаку?..

– Да какая атака, ты спишь, что ли?.. И не варвары, а варвар. Гор этот твой!.. Говорит, что согласится на нашу инсценировку, только если ты пообещаешь отвести его потом к этому… к сырту.

– К сыйту… – машинально поправил юноша и очнулся наконец окончательно. – Подождите, но я думал, что это он так просто… шутит!..

– Какие уж тут шутки! Уперся – и ни в какую. Ты уж пообещай ему, чего он там хочет, от тебя ведь не убудет.

– То есть как?.. – заморгал Нанас. – Просто пообещать, а потом не делать этого?..

– Ну, это ты уже сам после смотри – делать или не делать. Главное, сейчас сделай, чтобы он артачиться перестал.

– Но ведь так нельзя! – вскинулся парень. – Если я пообещаю, то буду должен это сделать! А то, что он просит, это… Нет, я так не могу!

– Ну вот, еще один… – тяжело вздохнул начальник охраны, а потом выпрямился вдруг, блеснув побагровевшей вмиг лысиной, и гаркнул: – Боец Лопарев!!! А ну, встать! Смирно!!! Приказываю предоставить пленному Гору требуемую им информацию!

– Он не пле…

– Выполнять!!!

Что было дальше, Нанас опять запомнил весьма смутно, словно находясь в плотном тумане. Сначала он, отведя взгляд, что-то мямлил Гору насчет того, что идти к Сейдозеру лучше всего летом. А потом все же сказал тому, что пойдет с ним, дал честное слово… Затем был долгий, не запомнившийся ничем промежуток, а потом «туман» разорвал звук автоматной очереди.

Но никакой особой паники на посту Нанас, к своему удивлению, не заметил, и лишь позже осознал, что это произошел запланированный ранее «побег» Парсыкина и Гора.

* * *

Сошин, не отрываясь, смотрел на один из экранов. На нем по белому снегу бежали две человеческие фигурки – Костя Парсыкин и Гор. Бывший варвар держал в руках автомат, из которого он, временами, ненадолго останавливаясь и оборачиваясь, стрелял короткими очередями.

– Холостые?.. – выдавил Нанас внезапно пересохшим ртом.

– У него – да, – ответил начальник охраны.

– А у кого – нет?.. – удивился юноша, поскольку отчетливо видел, что у Парсыкина руки пустые, а больше на экране никого не было. И лишь спросив это, он заметил, что вокруг беглецов то и дело взлетают фонтанчики снега. – Подождите… Так по ним что – стреляют?.. По-настоящему, боевыми?.. Мы же договаривались, что…

– Немного переиграли. Решили, что так будет натуральней. Варвары наверняка следят из леса, а у них глаз наметан, сразу увидят, что следов от выстрелов нет, да и свиста нуль не слышно. Не бойся, стреляют мастера, Парсыкина не заденут.

– А Гора?!.. – воскликнул Нанас и в тот же миг увидел, как старик на экране будто споткнулся, а потом, неуклюже развернувшись, повалился в снег навзничь.

– Его убили?! – заорал парень. – Его убили, да?! Почему? Зачем?! Так нельзя! Он же свой!!!

– Да не ори ты, оглохнуть можно! – поморщился Сошин. – Так естественней, понимаешь?.. Парсыкин должен на сто процентов поверить, что здесь нет подставы, что все это всерьез! И варвары должны поверить! А это ведь тоже всего только варвар, один из них… Цель оправдывает средства, пойми!.. К тому же, стрелкам было дано…

Однако Нанас уже не слушал. Гнев вскипел в нем горячей кровавой волной.

– Варвар, да?! – заорал он, кидаясь к выходной двери. – Не человек, дикарь?!.. Так и я тоже дикарь! Тогда уж и меня пристрелите, чтобы было совсем естественно!!! Цель! Средства!.. Гады вы, сволочи, живите вы сами в вашем сраном раю!!!

Саам выскочил на улицу и помчался к приоткрытой возле ворот двери. Потом он так и не смог вспомнить, что же все-таки гнало его в тот момент за периметр: желание вытащить тело Гора или все-таки он и впрямь намеревался покинуть навсегда этот «Изумрудный город» предательства и обмана. Покинуть, неважно как: погибнув под пулями охраны, по-настоящему переметнувшись к варварам, или попросту сгинув в зимнем лесу.

Но все же, добежав до лежавшего в забрызганном алыми каплями снегу старика, Нанас остановился, и способность соображать постепенно вернулась к нему. И первое, что он увидел, – грудь Гора вздымалась мелкими неровными толчками. Старый варвар был все еще жив! О том, чтобы поднять его, не могло быть и речи. Если бы еще обе руки были здоровы, а так… И тогда, взявшись за обернутые грязными шкурами ноги старика, парень, постанывая от натуги и боли, поволок его в сторону ворот прямо по снегу.

Неожиданно тянуть стало легче. Скосив взгляд, Нанас увидел, что ему помогает… Надя!.. А потом Гор вдруг открыл глаза и выдохнул:

– Помни… ты обещал… Но даже если я… уходи все равно… один… с ней… Ты здесь чужой, и своим не станешь…

Старик снова закрыл глаза, и тут же Нанаса оттолкнули в снег, немногим более вежливей обошлись и с Надей, а раненого подхватили два дюжих охранника и трусцой побежали к воротам.

Юноша вскочил на ноги и проводил удаляющихся бойцов безумным взглядом. В голове была бурлящая каша: ненависть, гнев, обида, унижение, желание отомстить, умереть, провалиться сквозь землю – сплошные эмоции и ни одной здравой мысли.

Он почувствовал, как кто-то тянет его за рукав. Это была Надя. По лицу девушки текли слезы.

– Пойдем, Нанас, пойдем! Все хорошо, он живой, его вылечат!..

– Вылечат? – отдернул он руку. – Или пристрелят, чтобы не мучился? Хотя патронов же мало – тратить еще на какого-то дикаря!.. Так что, скорее, его просто бросят подыхать!

– Ну зачем ты так?.. – вновь потянула его за собой Надя. – Не надо!.. Ты не смотри на них, не принимай так близко к сердцу то, что они делают… Мне тоже порой их трудно понять… Но я не думаю, что они поступают всегда только во зло. Просто мир, где они живут, другой, не такой, к которому привык ты. Ты, главное, сам делай то и так, что велит твое сердце.

– А я не знаю, что оно мне сейчас велит! – закричал прямо в лицо девушке Нанас. – Не знаю!.. Я не хочу быть здесь, с ними! Я лучше бы сам убежал сейчас к варварам! К Шеке… – Парень осекся, но слово уже сорвалось.

– К Шеке? – округлила свои прекрасные карие глаза Надя. – Почему к Шеке?.. – Пальцы девушки медленно разжались, выпуская ткань куртки Нанаса.

– Потому что я… – пробормотал он, сглотнул, а потом выпалил вдруг: – Потому что я был с ней! Да-да, я был с ней, спал с ней в ее шалаше! Я такой же мерзавец, лгун и предатель, как эти… как все они, – махнул он рукой на стену, – ничуть не лучше! Меня нельзя любить! Слышишь?! Нельзя! Так что не трогай меня! Оставь! Забудь! Я чужой! Чужой всем, и тебе тоже! Уходи!..

В глазах девушки по-прежнему блестели слезинки, но плакать она перестала. Взгляд ее изменился, стал пустым и холодным. Не сказав больше ни слова, она повернулась и зашагала к воротам.

А Нанас остался стоять. Внутри у него было сейчас настолько пусто, что, казалось, тронь его – и он зазвенит, а то и просто рассыплется.