Текст книги "Капитан-командор"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

– И что вы собираетесь делать?

– Что-нибудь придумаю, – Красная Сосна неожиданно улыбнулся. – Уже придумал! Мы похороним павших со всей подобающей честью. Увы, весь порох ямаси забрали с собой, остались лишь ядра. Во-он в той хижине, она использовалась как амбар. Сходите, отберите, какие подойдут.

– Да, конечно, – глядя на трупы, рассеянно кивнул Андрей.

– Подождите… – вождь жестом остановил его. – Я дам вам в помощь Синюю Молнию, он сообразителен и немного знает английский.

Обернувшись, суб-лейтенант что-то сказал на своем языке, и один из молодых воинов бросился вслед за Громовым.

– Лейтенант сказал – ты говоришь по-английски? – на полпути обернулся Андрей.

Воин – молодой, тощий, с разрисованной синей и красной красками грудью и решительным, но вполне юным лицом – учтиво склонил голову:

– Да, сэр. Говорю. Немного.

– Хорошо.

Пригнувшись, молодой человек вошел в амбар и сразу же увидел лежащие в больших плетеных корзинах ядра, большинство которых годились лишь для фальконета, однако попались на глаза и несколько двенадцатифунтовых, одно из которых Громов и вытащил, показал индейцу:

– Вот такие отбирай, складывай.

– Только железные? – тут же переспросил юноша.

– Каменные тоже. Ну и… Вообще-то это не простое железо – чугун.

Андрей неожиданно для себя улыбнулся: а парень-то и вправду оказался сообразительным, и даже чем-то напоминал Громову незабвенного Саланко, молодого вождя одного из маскогских племен, друга, с которым когда-то – не так уж давно – делил каторгу, а затем – и воинскую славу. Эх, Саланко, Саланко… вот бы кого встретить!

– Маскоги – ваши друзья или враги? – положив ядро в пустую корзину, тихо спросил Громов.

– По-разному, – в голосе молодого воина сквозило безразличие. – Когда как. Но это давно было. Сейчас они близ Чарльз Тауна живут, к нам не лезут. Некоторые. А некоторые – давно ушли во Флориду или дальше еще, на закат солнца, к берегам большой и широкой реки.

– А в этих местах их нет?

– Нет. Здесь мы… и ямаси. Которые тоже много куда уходили и вот снова явились на нашу землю!

– Понятно… Вон ту корзину проверь, – Андрей указал рукой и продолжил расспросы: – А у самого моря, вниз по Саванне-реке, какое племя живет?

– Ямаси живут, – подумав, ответил индеец. – Уходили, потом вернулись. Но это не те ямаси, которые дикие. Эти, что на побережье Большой Воды, с белыми дружат… как и мы.

– А вы все равно друг друга на дух не переносите, ведь так?

Громов усмехнулся и, тщательно осмотрев очередное ядро, аккуратно положил его в корзину.

– Ямаси всегда нашими врагами были! – гордо ответил Синяя Молния. – Они – подлые предатели, гнусные убийцы и твари. На словах – помогают белым, однако при случае не прочь напасть на их селения.

Андрей удивился:

– Что же, в Чарльз Тауне об этом не знают?

– А кто расскажет? Ямаси убивают всех! И как делают – потом оставят на пепелище кисеты маскогов или чероки, даже томагавки – вроде бы кто-то случайно обронил, хотя… Можно ли случайно обронить оружие?

– Понимаю, – кивнул молодой человек. – По узорам, по украшениям, по резьбе запросто можно определить, чей это кисет или томагавк – маскогов, чероки или ямаси.

– Да, можно, – юный индеец вытащил очередное ядро. – Смотрите-ка, сэр, трещина! Берем?

– Возьмем – для картечи сойдет. А ты очень хорошо говоришь!

Юноша довольно улыбнулся – не так уж кусабо и скрывали свои чувства, особенно молодежь.

– Красная Сосна учил меня!

– Сам вождь?

– Он мой брат!

– Ах, вон оно что… – перебирая оставшиеся ядра, протянул Громов. – А почему у тебя такое имя – Синяя Молния?

– Просто три года назад, когда мне было тринадцать и я собирался стать воином, мне явился дух – Синяя Молния. Видение, понимаете? Хотя белым и не нужно этого понимать, а нам – кусабо, маскогам, чероки… даже ямаси – нужно! Никак нельзя без духа, никак.

– Но ты же веришь в Иисуса Христа! – Андрей кивнул на серебряный крестик, висевший на тонкой шее подростка.

– Верю, – искренне кивнул юноша. – Но и без духа – никак. Он не всем является, далеко не всем… а мне вот явился!

Последнюю часть фразы юный воин произнес с непостижимой гордостью, почти выкрикнул.

Громов поспешно спрятал улыбку – это вранье, что индейцы не любят хвастать и похваляться. Любят, да еще как!

– Я помню все, как сейчас!

Судя по лицу Синей Молнии, ему было приятно вспомнить сей волнующий в жизни каждого индейца момент – обретение духа-покровителя – важное и деликатнейшее событие, которым никто, конечно же, не делился с чужаками, но вот этот парень почему-то счел нужным все рассказать… видать, просто больше некому было – и так все в племени знали и наверняка во всех подробностях.

– Я ждал своего видения, давно, с самого детства, – с гордостью промолвил парень. – И знал, что оно не приходит само, просто так. Нет, тут уж нужно постараться – три дня я ничего не ел, бродил один в джунглях, колючками расцарапал себе в кровь грудь, ноги и руки… Шел, не глядя, не знаю, куда, едва не утонул в болоте – выбрался из трясины из последних сил… И тут увидел его! Это было уже на четвертый день. Ударил гром, что-то сверкнуло в небе… но я-то знал, что это была не простая молния, а Он! Мой дух! Он явился ко мне, явился… Мало того! На пути домой я увидел еще одного духа – на этот раз в виде Желтой Совы! Желтой, понимаете!

– Понимаю, – Громов наклонился к очередному ядру, лежащему на самом дне корзины.

Еще бы не понять! Тринадцатилетний мальчишка три дня голодал, скитался по лесам да едва не утонул в болоте, в грозу вот попал – тут у многих крыша бы съехала! А, может, он еще и…

– Синяя Молния, а ты тогда ничего не курил, не глотал, не нюхал?

– Немножко, – с неожиданной откровенностью признался индеец. – Наш пономарь, Черная Ящерица, он ведь еще и шаман. И отец его был шаманом, и дед, и отец деда. Так вот, Черная Ящерица и дал мне снадобье из ядовитых грибов. Сказал – на четвертый день выпить… Я выпил. И не отравился!

– Так у тебя, выходит, два духа? – с любопытством уточнил Андрей. – Синяя Молния и Желтая Сова!

– Ну-у-у нет! – юноша весело рассмеялся. – Так не может быть, чтобы сразу два духа, вполне достаточно одного. Для себя я оставил Синюю Молнию – он ведь явился первым, – а Желтую Сову продал своему другу Тапи. Он очень уж был невезучий, и никак ему не удавалось поймать видение, не удавалось, хоть ты тресни. Конечно, я ему и продал лишнего духа, за две куньих шкурки отдал, он же мой друг! И теперь Тапи зовут – Желтая Сова, и он очень удачливый воин!

– Одна-ако, – потрясенно протянул Громов. – Значит, лишнего духа-покровителя вполне можно продать?

– Обычное дело!

– Да-а-а…

Пока Андрей с Синей Молнией отбирали ядра, Красная Сосна организовывал похороны, все тела погибших были аккуратно сложены на штабеле смолистых стволов и хвороста, причем каждому в изголовье был положен скрученный из осоки клубок, имитирующий голову.

Что и говорить, суб-лейтенант вышел из непростого положения довольно-таки остроумно, если здесь будет уместно употребить это слово. Как бы то ни было, а погребение выглядело вполне достойным: выстроив всех воинов в круг, вождь прочел молитву и еще какое-то заклинание, после чего велел поджигать.

Занявшееся вмиг пламя погребального костра вознеслось к вершинам деревьев, и черные клубы дыма затмили небо. Хворост трещал, разбрасывая жаркие искры.

– Мы отомстим! – тихо промолвил суб-лейтенант по-английски, после чего, повысив голос, разразился краткой, но страстной речью, в которой, по-видимому, призывал всех воинов к тому же, о чем сказал вначале.

Наверное, устроенная ямаси жуткая бойня произвела бы на Андрея куда более гнетущее впечатление, если б он давно уже не сжился с этой достаточно жестокой эпохой, где человеческая жизнь частенько не стоила ни гроша. Тем более – жизнь индейцев. Но и так впечатлений было более чем достаточно: обезглавленные трупы, кровь, костер и тошнотворный запах паленого мяса.

Пепел сожженных зарыли здесь же, после чего индейцы, упав на колени, дружно молились неизвестно кому – может быть, Иисусу Христу, а может – Великому Духу, а скорее всего – и тому, и другому одновременно.

В родное селение отряд Красной Сосны явился лишь к вечеру, когда уже начинало темнеть. Еще немного, и ночь застала бы воинов в пути, впрочем, все они наверняка прекрасно знали реку, так что могли бы спокойно плыть и во тьме, тем более что кусабо здесь не от кого было таиться… разве что от рыщущих по тому берегу ямаси. Хотя… судя по недавней кровавой бойне, ямаси обретались не только на другом берегу.

Разгрузив большую лодку от ядер – хоть немного, а все ж пригодятся, когда каждое ядрышко на счету – неженатые воины отправились спать в свой вигвам, а Красная Сосна с сержантом, распрощавшись с Громовым до утра, отправились доложить обо всем старейшинам.

В хижине Андрея ждал роскошный ужин – тушенный с пахучими травами кролик, свежие маисовые лепешки и… ягодная бражка в пузатой бутылке из черного стекла.

– Патент Джона Кольнета, – поясняя, Том щелкнул ногтем по стеклу. – У полковника Роджерса таких бутылок много.

– Ну ешьте уже, – мило улыбнулась Бьянка. – А то все остынет. На меня не смотрите, я уже поужинала с женой местного вождя. Ее зовут Вешнее Облако, очень милая женщина, немного знает английский.

– Ого! – промычал Громов, уписывая кролика за обе щеки. – Так вы с ней говорили?

– Поболтали кое о чем.

– И о чем же?

– Она сказала, что вождь и старейшины с утра еще отправили гонцов в Чарльз Таун, за помощью. Ямаси – слишком уж много, одним их натиск не выдержать. Продержаться бы до прихода подмоги!

– Если она будет, эта подмога, – хмуро буркнул Андрей. – В чем я далеко не уверен.

– А вот Вешнее Облако – уверена.

– Не понимаю, – покачав головой, молодой человек посмотрел на подругу. – Какой смысл англичанам влезать в индейские распри? Разве что – на стороне потенциальных победителей.

– О, милый, – тихо расхохоталась баронесса. – Эти кусабо ведь здесь, на реке, не просто так сидят. Прикрывают границу! А ямаси, хоть и живут с колонистами мирно, но это, как утверждает Вешнее Облако, до поры до времени. В Чарльз Тауне ямаси не верят. Тем более вот таким – пришельцам, диким. А ты что скажешь, Том?

– Думаю, англичане просто захотят показать свою силу, – негр положил на циновку аккуратно обглоданную косточку. – Случай удобный. И кусабо помочь, и ямаси предупредить – чтоб впредь были посговорчивей. Раз дикари явились сюда, значит, хотят поселиться на землях Каролины. Должны просить разрешения. А если им тут англичане по голове настучат, так и будут просить, и даже – униженно. Что колонистам и надо.

– Ты умный парень, Том, – выплюнув на ладонь косточку, бросил Громов. – Верно рассудил – теперь и я думаю, что так оно и есть на самом деле. Не были бы кусабо уверены в помощи – никаких бы гонцов не отправляли, просто ушли бы. А ведь не уходят и, похоже, не собираются – границу держат, а по совместительству и полицейские функции исполняют – беглых ловят.

– Кстати, о беглых, – резко прервав беседу, Бьянка с плохо скрытой жалостью посмотрела на Тома. – Вешнее Облако сказала, что отправленные за помощью гонцы заодно сообщат и о тебе.

– Думаю, и о нас с тобой доложить не забудут, – невесело усмехнулся Андрей. – Бежать отсюда надо, и чем скорее, тем лучше. Ямаси, конечно, сволочи, но и встревать в местные распри нам никакого резона нет.

– Бежать… – Бьянка растерянно моргнула. – Но здесь кругом болота, а еще эти кровожадные дикари…

– Река, девочка моя! – хлебнув бражки, пояснил Громов. – По реке мы сюда добрались, по реке и уйдем. Том! Ты на у мосточков шлюпку видел? Ну такую большую лодку… Надо только починить бушприт, сделать мачту и гафель – рей для косого паруса, река вполне позволяет лавировать, ловить ветер.

На следующий день, с утра уже, Андрей принялся вновь гонять индейских парней – будущих артиллеристов. Раз десять подряд они заряжали и разряжали пушки, учились правильно выполнять команды канонира и корректировать огонь. Для последней цели Громов испросил у Красной Сосны несколько самых надежных жердей, сплетенные из осоки веревки – других в селении не имелось – и изрядный кусок тонко выделанной оленьей шкуры – якобы для устройства наблюдательного пункта. Шарившийся по мосткам – старательно измеряя шагами расстояние – Том, пользуясь относительной свободой, тщательно осмотрел шлюпку, после чего вполне толково доложил уже за ужином:

– Лодка не гнилая, хорошая, весла хранятся в соседней хижине – амбаре, мачты я не видел нигде.

– О мачте я позаботился, – усмехнулся молодой человек. – Как и о многом другом. Теперь осталось научить вас вязать морские узлы!

– Нас?! – переглянувшись, хором воскликнули Бьянка и Том.

Андрей хмыкнул:

– Именно вас, друзья мои. Быть может, уходить придется быстро – я просто физически не смогу все сделать сам. Да вы не бойтесь, не так уж это и сложно – узлы. Научитесь быстро, а что куда привязывать, я вам покажу не раз.

С неделю или даже больше того – пленники потеряли счет дням – все было спокойно – никакие ямаси не нападали, а натренированные Громовым индейцы показывали чудеса ловкости, заряжая орудия с проворством, достойным самых лучших канониров Англии! В реальном бою эти парни никак не должны были подвести, о чем Андрей с гордостью доложил заглянувшему с проверкой суб-лейтенанту.

– Хорошо, – довольно кивнул тот. – Ямаси нападут скоро, очень скоро, быть может – даже завтра. Мы послали за помощью – и она вот-вот придет. И все же первый натиск мы должны выдержать сами. Если вдруг завтра… вот-вот. Да! А как с наблюдательным пунктом?

– Строим, – обнадежил молодой человек. – Как раз сегодня и гляну, что там да как.

Ямаси напали внезапно, на рассвете. Было довольно прохладно, едва ли градусов десять выше нуля, над рекою еще клубился туман, и мало что было видно, но враги выступили, надеясь на поднявшийся ветер, и в самом деле быстро разнесший туман, но притащивший черные тучи, внезапно разразившиеся градом!

С устрашающим завыванием и посвистом враги выбежали со стороны болот, с тыла, отвлекая внимание кусабо от плывущих с того берега многочисленных лодок и плотов, полных жестокосердных воинов, метких лучников, метателей томагавков и стрелков. Впрочем, огнестрельного оружия у ямаси оказалось мало. Зато было много воинов, раз в десять больше, чем у кусабо.

Если бы не град и хлынувший затем дождь – пусть и недолгий – зажженные стрелы врагов сожгли б все селение дотла, и это хорошо понимали молодой вождь и старейшины, специально создавшие из младших подростков целый отряд пожарных. Юркие пареньки проворно накрывали горящие стрелы рогожками из оленьих шкур, забрасывали, тушили песком и водою. Слава Иисусу и Великому Духу, отряд ямаси, выдвинувшийся из болот, оказался не слишком-то многочисленным, всего человек с полсотни.

Но и с ними пришлось повозиться, дюжина головорезов даже успела ворваться в селение, и натворила б там немало бед, если бы не решительность командующего – Красной Сосны, чувствующего себя в своей стихии. Его стремительная фигура в красном развевающемся кафтане появлялась то тут, то там, вождь отдавал указания, подбадривал, а если надо – и угрожал, и лично возглавлял контратаку.

– Они там, там, уже у нашей хижины! Уже с другой стороны! – черным ураганом ворвался в артиллерийский вигвам Том. – Я видел, как они бежали… Враги! А госпожа Бьянка… она же там одна…

– Я сейчас!

Взяв в руки увесистую шуфлу, Андрей выскочил из шатра и, как мог быстро, понесся к хижинам. Да, если ямаси ворвались с той стороны, значит, их никто и не видел, никто не ждал. А замаскированный пост – двух юных воинов – враги наверняка вырезали.

Правда, может быть, это Том ошибся, принял за врагов своих.

– Не думаю, чтоб ошибся, масса Эндрю, – на бегу оправдывался негр. – Я точно видел троих – почти голых, разукрашенных, с прическами, словно лошадиные хвосты!

– Эх, Том, они все тут голые и разукрашенные!

Бабах!!!

Слева, метрах в трехстах, где и разворачивалась основная схватка, гулко бабахнул мушкет Сильного Кулака. Послышались жуткие вопли, потом улюлюканье, свист стрел… затем снова раздался выстрел. Краем глаза Громов видел схватившихся врукопашную индейцев, ямаси и кусабо – с томагавками, с ножами и просто голыми руками – они дрались, как черти! И словно сам сатана, Красная Сосна, суб-лейтенант войск Ее величества королевы Анны, наводя ужас на врагов, ловко орудовал широкой абордажной саблей.

Это все было там, за мысом. А вот здесь… здесь все казалось тихим, спокойным. Да и как могли сюда прорваться враги? Через сплошную линию обороны… Разве только через болото прошли, но тогда нужен был проводник. Или так, сами… на свой страх и риск?

– А ну, глянем!

Перемахнув через невысокий забор из серых от времени жердей, Громов отбросил циновку и, едва не зацепившись за притолочину шуфлой, ворвался в хижину… где застал троих краснокожих: один деловито шарил в очаге, а двое других плотоядно срывали с вырывающейся Бьянки одежду. Девчонка не давалась, уже успев расцарапать рожи обоим, и рассвирепевшие дикари схватились за томагавки…

Андрей ударил обоих шуфлой – быстро, как пуля – вначале одного и тут же сразу – другого – раз-раз!

Тому, что слева – с ходу вышиб глаз, правому – повредил челюсть, а того, что шарил в очаге, молодой человек просто пнул что есть силы ногою:

– А вот тебе, гадина, получай!

Дикари разъярились, Громов допустил ошибку – нужно было бы сразу бить насмерть, да неудобно оказалось шуфлой-то. И теперь за случайный гуманизм пришлось расплачиваться.

Скрипя зубами и устрашающе рыча, они бросились на Андрея все трое – включая и того, что с выбитым глазом… которого оказавшаяся за спинами врагов баронесса тут же угостила по черепу выхваченным из очага камнем!

– Молодец, девочка! – Громов вновь саданул шуфлой, теперь он уже держал ее наперевес, словно офицерский эспонтон или кавалерийскую пику.

Оп! Вражина метнул томагавк – да места-то в хижине оказалось мало, не набрал бросок силу, Андрей и Том вовремя уклонились, и бессильный топорик озлобленно шмякнулся в стенку. Да-а… но у краснокожих чертей еще оставались ножи, длинные и острые, словно когти ягуара!

– Ах вы ж, дьяволы!

Выкрикнув, негр схватил босой ногой остававшийся в очаге пепел и ловко метнул его в глаза индейцам… Враги замешкались на пару секунд… И Громов тут же отоварил каждого шуфлою!

Закаленный стальной прут гулко соприкоснулся с головами ямаси – бумм… бумм… А тот, что остался без глаза, потянулся к ножу… чего не видели ни Громов, ни Том, ни Бьянка…

– А, вы тут, – заглянув в дверь, Красная Сосна ловко метнул в одноглазого томагавк, раскроив череп. – Скорее, господин канонир! Враги уже выплыли.

– Иду, иду, – чмокнув Бьянку в щеку, закивал Громов. – Однако, а как же тут с этими?

– А с этими вы уже управились, – суб-лейтенант усмехнулся и положил руку на эфес сабли. – Не беспокойтесь, я пришлю людей. С суши мы, слава богу, отбились. А вот как на реке сложится…

– Их так много?

– Увидите сами. Идемте.

На реке врагов оказалось такое великое множество, что даже воды не было видно – черным-черно от плотов, от переполненных воинами лодок. Ямаси что-то орали, словно тучи надоедливых москитов, запели в воздухе стрелы. Стреляли так просто – от куража, слишком уж велико было расстояние для того, чтобы наверняка поразить цель.

– Пижоны дешевые! – легко уклоняясь от летящей на излете стрелы, Андрей заглянул в вигвам и приказал новоявленным артиллеристам убрать полог и жерди. Парни исполнили все проворно и быстро, а исполняющий обязанности сержанта Синяя Молния, вытянувшись, доложил, как учили:

– Расчет к бою готов, сэр!

– Заряжай! – распорядился Громов.

Расчеты проворно зарядили все четыре орудия, уже нацеленные на середину реки, где, в клочьях плывущего тумана показались плывущие орды врагов.

– Первое и второе ор-рудия-я-я… Огонь! – сплюнув, Андрей отдал приказ.

Две пушки, подпрыгнув, изрыгнули пламя, окутались клубами густого дыма. Ядра ударили в скопление плотов и лодок, сея вокруг разрушение и смерть.

– Заряжай! Четвертое-третье – огонь!!!

Пушки грянули одновременно – бабах!!!

– Заряжай!

Вновь установив отброшенные отдачей орудия на позиции, пушкари ловко прочистили банником стволы, забили картузы с порохом, пыжи, закатили ядра. Канониры – Синяя Молния и Желтая Сова – с тлеющими фитилями в руках застыли в ожидании приказа. Ветер развеял дым.

– Огонь!

Снова дернулись, подпрыгнули пушки, просвистев в воздухе, ядра угодили в цель! Да и трудно было бы промахнуться по такому-то скопищу!

С реки донесся злобный вой, видно было, как ямаси направили часть лодок в сторону… туда же Громов велел повернуть орудия, на этот раз зарядив их картечью.

– К выстрелу готовы, сэр!

– Огонь!

С ужасающим воем картечь просто смела уже готовых выбраться на песчаную косу дикарей, остальное завершили лучники и стрелки Красной Сосны. Основные силы врагов так и не смогли высадиться на берег и, подгоняемые огнем пушек и мушкета Сильного Кулака, повернули свои плавсредства обратно, что защитники селения встретили бурными воплями.

– Они вернутся, – подойдя, промолвил суб-лейтенант. – Даже могут попытаться напасть ночью… ближе к утру.

– Я б на их месте просто высадился чуть выше по течению, – Андрей задумчиво посмотрел на реку. – Потом прошел бы вдоль берега, по кустам, и напал растянутой цепью.

– Думаю, они так и сделают, – поправив отвороты кафтана, согласно кивнул вождь. – Да и сделали бы, если б знали про пушки.

– Теперь – знают.

– Но и мы ждем подкрепления буквально со дня на день, – Красная Сосна усмехнулся, глядя на беспорядочно отступающих врагов. – Здесь примерно пятьсот ямаси… А к нам придет целый полк! Настоящие английские солдаты с мушкетами… не такими мощными, конечно, как у моего сержанта, но все же.

– Да уж, мало врагам не покажется! – улыбнулся Громов. – Если только помощь вовремя придет.

– Придут, – уверенно отозвался индеец. – По времени – уже должны бы. Может быть, завтра. Или сегодня уже.

На ночь по берегу реки были выставлены усиленные караулы, последний – километрах в трех выше по течению, так что новое нападение ямаси, уж по крайней мере, не явилось бы внезапным.

Развернув в нужную сторону пушки и оставив дежурных по расчету, Андрей отправился отдыхать в свою хижину, где его уже ждали Бьянка и Том.

– О, Пресвятая Дева! – стоя на коленях, истово молилась девушка. – Покарай этих проклятых язычников, не дай им победить.

Опустившись на циновку, Громов прижал баронессу к себе и тихо спросил:

– Ну как ты, милая?

– Ничего, – устало прикрыв глаза, шепотом отозвалась Бьянка. – Одежду вот разорвали. – Она показала на блузку, завязанную на животе узлом. – Все пуговицы отлетели. Надо бы спросить, пришить.

– Я спрошу, мэм! – Том встрепенулся и вскочил на ноги. – Я видел у индейцев… знаю… Сбегаю прямо сейчас!

Не дожидаясь ответа, парень махнул рукой и выбежал из хижины.

Вечерело, но на улице еще было достаточно светло – ветер разогнал облака, и выглянувшее солнце быстро разогрело воздух градусов до семнадцати.

– Милая моя, – Андрей нежно поцеловал девушку в губы и прошептал: – Представляю, как ты испугалась тех раскрашенных дикарей!

– Что ты, вовсе нет, – тихо рассмеялась Бьянка. – Просто не успела. Да и я ж все-таки дворянка, не к лицу мне пугаться каких-то там дикарей!

Обняв любимого, юная баронесса принялась целовать его в шею, в щеки, в губы, рука Громова скользнула вниз, погладила нежную девичью кожу на пояснице… Затем, словно бы сам собою, развязался узел рубашки, и Андрей принялся целовать упругую, трепетно вздымающуюся грудь. На тронутой нежным загаром шейке блеснул образок Пресвятой Богоматери Тихвинской… Нержавеющая сталь! Подарок Громова…

Обрезанные джинсы полетели в сторону, послышался томный вздох… вскоре перешедший в стоны…

– Ой! – возникший на пороге Том тут же ретировался обратно.

Влюбленные живо оделись, и выглянувший на улицу Громов негромко позвал негра:

– Э-эй! Ты где там, парень?

Уже стало темно, пусть и не совсем так, как ночью, но все же. Тем более что здесь, как и везде на юге, сумерки долго не держались, быстро переходя в самую непроглядную тьму.

– Я здесь, – Том выглянул из травы.

– И чего ж ты там прячешься? – удивился Андрей.

– Боюсь! – честно признался чернокожий.

– Все боятся… Хоть и не говорят.

– Нет, не диких индейцев – белых! – Том затравленно оглянулся по сторонам. – Понимаете, сэр, там пришла подмога из Чарльз Тауна, целый полк…

– Ну слава богу! – с облегчением рассмеялся Громов. – Теперь-то уж никакие дикари нам не страшны.

– Да, это хорошо… наверное… – тревожный шепот негра чем-то походил на шуршание камыша. – Только не для меня!

– Но…

– Прибывшими из Каролины войсками командует полковник Джереми Роджерс!

– Хм… – Андрей ненадолго задумался. – Не слышал о таком! Хотя… тьфу! Ну конечно же… Твой плантатор, так?

– Увы, – беглый раб развел руками. – Вас, кстати, звали на ужин в шатер вождя. Там будет и полковник Роджерс, и его офицеры, даже священник.

– Священник? – выглянув из хижины, насторожилась Бьянка.

– Да, он прибыл с войском, – подтвердил Том. – Говорят, один из самых влиятельных в городе людей… из тех, что хотят, чтоб Чарльз Таун и весь юг Каролины стали бы отдельной колонией. Отец Джозеф, так его зовут.

– Отец Джозеф?!!!

– Да, так… худощавый такой, по виду – настоящий фанатик! Отец Джозеф Тейн… Стен…

– Стейнпоул!

Громов и баронесса хором произнесли имя своего давнего врага, священника англиканской церкви и одного из столпов Чарльз Тауна, гнусного извращенца и ханжу, едва не отправившего Бьянку на костер по обвинению в колдовстве. Так ведь и сжег бы, кабы не Андрей!

– Уходим сейчас же! – решительно заявил молодой человек. – Сначала – на наблюдательный пункт, потом – к шлюпке. Надеюсь, не забыли, как узлы вязать?

Никто их не остановил, ни один часовой или просто проходящий мимо индеец. Наоборот, все почтительно приветствовали одного из героев сегодняшнего сражения. Английские войска, насколько мог судить осмотревшийся на скорую руку Громов, стали лагерем примерно в километре от селения, меж рекой и болотом, и все еще разбивали палатки и шатры. Повсюду горели костры, в их желтоватом свете мелькали знаменитые красные мундиры англичан. Этот цвет был выбран не так уж и давно, исключительно потому, что красная краска оказалась самой дешевой. Была бы дешевой синяя – ходить бы англичанам в синем.

Слава богу, дежурным наблюдателем оказался Желтая Сова, немного понимавший по-английски.

– Переносим пункт, – подойдя, деловито распорядился Андрей. – Помогай разбирать. Потом поможешь дотащить до реки и вернешься к орудиям.

– Вы сказали про реку, сэр? – сноровисто снимая оленьи шкуры, уточнил молодой индеец.

Громов кивнул и хлопнул краснокожего по плечу:

– Все верно! Мы просто перевезем все на лодке… Нет, нет, помогать нам там не надо – управимся сами. Ты лучше иди службу неси!

Находившиеся на мостках часовые-индейцы внимательно всматривались в противоположный берег, уже погруженный во тьму. Впрочем, она не была такой уж полной и непроглядной, словно звездами, расцвеченная многочисленными искорками костров.

Никто не сказал беглецам ни слова. Не потому, что индейцы не любили болтать – просто не осмелились, Громов ведь был старший, сам вождь благоволил ему, а уж как этот белый дьявол расправился сегодня с ямаси! Только щепки летели!

– А ну помогите-ка, парни!

Андрей ничуть не скрывался, действуя уверенно и нахально, даже вот привлек часовых – те помогли поставить мачту, привязать снасти, установить импровизированные паруса на гафеле и бушприте. Даже притащили весла и пожелали успеха!

– И вам всего доброго, парни! – отталкиваясь веслом от мостков, вполне искренне отозвался Громов. – А ну, Том, навались…

Негр орудовал веслами, Андрей же, едва только лодка отошла от мостков, принялся ловить парусами ветер. Ветер оказался такой, какой надо – дул под углом в корму, и небольшое суденышко, пару раз рыскнув носом, ходко пошло бакштагом вниз по реке.

Темнело. Лишь далеко на западе переливался алым и золотым светло-синий кусочек неба.