Текст книги "Капитан-командор"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 8
Весна 1707 г. Багамские острова – Флорида
Корабль смерти

После возвращения с богатой добычей – шутка ли, целый «серебряный» галеон! – авторитет пиратских капитанов взлетел на небывалую высоту! Получивший свой людоедский процент губернатор тоже остался доволен. Правда, выдать каперский патент не мог, не имел права – поскольку подчинялся хозяевам острова, а вовсе не находился на службе у государства.

Отпущенные на берег матросы, как обычно, предались кутежам – а что еще делать-то? Библиотек да музеев в Нассау пока что не было, куда пойти? Только в таверны да дома с разбитными девицами, коих в городке имелось предостаточно.

Камилла и баронесса с утра, в сопровождении Тома, отправились по промтоварным лавкам, и вернулись лишь к обеду, а во второй половине дня за племянницей старого Сэма заглянул ее воздыхатель Генрих, и молодые люди, как обычно, отправились кататься на лодке. Звали и Андрея с Бьянкой, однако те отказались – зачем друг другу мешать? Ясно же, что Камилла и молодой пиратский лекарь хотели бы побыть наедине, наслаждаясь прекрасной природой… и друг другом.

Этим последним как раз и собрались заняться «супруги», сразу, как только простились с друзьями, да вот не успели даже раздеться, как в комнату вежливо постучал Том, исполнявший обязанности слуги сразу для двух молодых хозяек.

– Масса Эндрю, тут пришел какой-то мальчишка из лавки, торгующей всяким разным добром.

– Мальчик из лавки? – Бьянка проворно одернула платье. – Не из той ли, куда мы заглядывали утром? Да ты заходи, Том, за дверью-то не стой.

– Из той самой, мэм, – войдя, поклонился слуга. – Я сразу его приметил, разрази меня гром! Спрашивает госпожу Камиллу, о чем-то она с хозяином уговаривалась, вот я и подумал – может, вы ей потом что передадите? Мне-то этот чертов мальчишка ничего толком не говорит.

Услыхав это, Громов громко расхохотался:

– Ну так гони его в шею! Камилла все равно только к вечеру будет.

– Подожди, милый, – баронесса тронула возлюбленного за плечо. – А вдруг там что-то важное? Камилла и в самом деле о чем-то говорила с хозяином, что-то спрашивала… может быть, искала какую-то вещь.

– Да у нее этих вещей! – с хохотом отмахнулся молодой человек.

– Ну и что? – Бьянка взглянула на него с неожиданной строгостью, как смотрит на провинившегося ученика опытная учительница, отчетливо осознающая, что, кроме вот этого взгляда и, если потребуется – истеричного крика – юного хулигана она ничем наказать не может. Ну разве что линейкой по рукам или указкой по кумполу – а это уж чистый криминал, уголовная статья – побои.

– Женщина и должна иметь безделушки, – обняв возлюбленного за шею, наставительно продолжила баронесса. – Всякие там заколки, статуэтки, шкатулки. На то она и женщина! Эй, Томас, зови мальчишку, зови, пока не ушел. Может, он нам что-нибудь скажет, коли уж тебе не захотел?

Завидев столь важных и шикарно одетых господ, босоногий лавочный мальчик заметно смутился и покраснел, наверное, даже и убежал бы, да Андрей вовремя схватил его за руку и грозно рявкнул:

– Говорят, ты кого-то здесь ищешь?

– Ищу… – испуганно пролепетал подросток. – Госпожу Камиллу – так она себя назвала. Она сама же меня и просила, если вдруг кое-что увижу или кто принесет, а она хотела бы купить, так бы поторопилась, а то кто-нибудь другой купит – мало ли?

Мало что поняв, Громов помотал головою – ну загрузил, пацан!

– И что же такое Камилла хотела купить? Что искала? – подойдя к мальчишке, мягко улыбнулась Бьянка. – Говори, не стесняйся. Видишь ли, нужной тебе госпожи сейчас нет, и она еще очень нескоро будет. А мы – ее лучшие друзья. И могли бы заплатить, если уж ты говоришь – срочно.

Переминаясь с ноги на ногу, подросток быстро закивал:

– Срочно, да, есть у нас в городе один дед, старый господин Кавендиш, так он подобные вещи скупает. Боюсь, как бы и сейчас не купил, обычно он как раз после обеда прохаживается по лавкам. О, он такой, что…

– Сколько? – баронесса быстро перебила мальчишку.

– Ну… может быть, целый пиастр, а может – и все два, мой хозяин, господин Мидлтон, знаете ли, честно говоря, скуповат.

– А, Мидлтон! – вспомнил вдруг Громов. – Усатый такой, похожий на турка. Торгует кра… тьфу ты – комиссионным товаром.

– Вот тебе два пиастра… – заглянув в шкаф, Бьянка вытащила из небольшого сундучка монеты. – И вот – медяшки – лично тебе за труды.

– Спасибо, любезнейшая госпожа, – мальчишка проворно спрятал деньгу и поклонился. – Так я побегу, ага?

– Двигай! И живо принеси сюда ту саму вещь… что, кстати, за вещь-то?

– Воин, – обернулся на пороге подросток. – Маленький красный воин с круглым серебряным щитом и саблей. Вот такой! – парень показал пальцами.

– Дюйма полтора, – пробурчал Громов. – И за эту безделицу – пятьдесят граммов чистейшего мексиканского серебра?! Два пиастра!

– Беги, беги, милый, и никого здесь не слушай.

Выпроводив парнишку, Бьянка послал Тома вниз, за вином… «и еще попроси тетушку Марту пожарить немного рыбы, как пожарит, так и неси… и вино тогда же».

Молча поклонившись, молодой негр вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Шаги его гулко загрохотали по лестнице – бывший невольник уже успел прикупить себе самые настоящие башмаки, пусть и поношенные!

– Ах, милый… Я больше не могу сдерживаться!

Презрев всякие приличия, Бьянка набросилась на возлюбленного с самыми горячими поцелуями. Скинув с него кафтан, стащила сорочку…

Андрей тоже не терял времени даром: уже успев обнажить девчонку до пояса, пылко целовал упругую грудь, пусть небольшую, но столь аппетитную, что, верно, могла бы заменить собой изрядный жареный окорок!

– Миленький мой… ах…

Дрожа от нетерпения, юная баронесса закатила глаза…

И тут в дверь опять постучали!

– Масса Эндрю…

Бьянка проворно прыгнула в постель, накрывшись покрывалом.

– Господи, Том, – с досадой покусав губу, Громов приоткрыл дверь. – Ты как-то совсем уж незаметно подобрался… даже башмаками не стучал. Что случилось-то? Тетушка Марта уже успела пожарить рыбу?

– Нет, масса. Просто прибежал давешний мальчик из лавки.

Баронесса замахала рукой:

– Зови его, милый, зови… И помоги мне застегнуть платье.

– Который раз уже собираюсь приделать сюда небольшой засов, – не удержавшись, молодой человек погладил возлюбленную по спине, такой шелковистой, теплой… а если провести рукой чуть ниже…

– Ну милый! Давай же уже!

Вот и пойми этих женщин – то кричит, что терпеть не может, а то…

– Здесь вот потуже… ага… Думаешь, если сделать засов, так стучать не будут?

Громов сноровисто затянул шнурки:

– По крайней мере, не войдут.

– Сюда и так никто не входит без нашего слова.

Снова раздался стук, послышался громкий голос Тома:

– Так его заводить, масса Эндрю?

– Заводи уже.

Лавочный мальчик честно исполнил обещанное, протянув на ладони небольшую, размером в полтора дюйма, статуэтку самой изящной работы, изображавшей красного воина с серебряной саблей и круглым щитом, тоже серебряным.

– Какая прелесть! – взяв статуэтку в руки, искренне восхитилась Бьянка. – Это делал великий мастер, и похоже, что в давние времена. Не пойму только – это краска или просто материал такой, красный.

– Разве может быть красной слоновая кость? – тихо промолвил молодой человек, рассматривая покупку с ничуть не меньшим любопытством.

– И правда… – Бьянка накрутила на палец свой золотисто-каштановый локон, как всегда делала, когда о чем-то задумывалась.

– Если госпожа Камилла спросит – мой хозяин, господин Мидлтон, может кое-что рассказать о том, кто принес эту вещицу в лавку, – промолвил так и стоявший в дверях лавочный мальчик. – Так я пойду, господа?

– Иди, иди, – подняв глаза, баронесса ласково улыбнулась. – Не беспокойся, мы все передадим госпоже Камилле.

Молча поклонившись, мальчишка ушел, шлепая босыми ногами по лестнице вслед за провожающим его Томом.

– А наша подружка, видно, решила собрать коллекцию, – глядя в окно, задумчиво заметила Бьянка. – Что-то подобное она уже когда-то покупала… да-да, покупала, я помню, только вот тогда не обратила особого внимания. И еще долго разговаривала с продавцом на рынке… я как раз выбирала веер в соседнем ряду… Что такое?!

В дверь осторожно стукнули:

– Масса Эндрю!

– Опять ты, Том! Что, хозяйка уже нажарила рыбу?

– Нет, но я не о том, – чернокожий слуга вошел и поклонился, бормоча извинения. – Просто я забыл кое-что вам сказать. Думаю, мало ли да господам будет интересно узнать, раз уж они так смотрели на фигурку? И, разрази меня гром, еще я подумал…

– Да говори уже! – хрястнул кулаком по столу Громов. – Надоело уже вокруг да около ходить.

– Так я и говорю, масса! – от звука удара бедолага негр аж присел и хлопнул глазами. – У старого моего хозяина, полковника Роджерса, было две подобные фигурки. Он как-то хвастал, что еще давно, лет пять или семь назад, выиграл их в Чарльз Тауне в карты у какого-то заезжего богача.

– Такие же воины? – покрутив локон, уточнила Бьянка.

Том замотал головой:

– Нет, хозяйка. Не простые воины. Один – на слоне, другой – на колеснице. Но точно такой же работы, уж в этом-то я понимаю – вот с таким же саблями, щитами, только не из серебра, а из золота. А еще там были драгоценные камни, думаю, даже изумруды и рубины, мои господа! И цвета – другие. Слон с воином – зеленый, а тот, что на колеснице – черный. И кони в колеснице тоже черные, ах какие изящные кони, да как сделаны – просто чудо какое-то, разрази меня гром!

– Спасибо, Том, – поблагодарив, Громов выпроводил слугу за дверь и с загадочной улыбкою повернулся к Бьянке:

– Кажется, ты что-то хотела мне предложить, любимая? А повернись-ка спинкой…

– Потом, – девушка нетерпеливо отмахнулась и, зачем-то понизив голос, неожиданно предложила прокрасться (она так и выразилась – «прокрасться») – в комнату своей рыжей подружки и «кое-что там посмотреть».

– Ну ту, покупку… ты забыл, что ли?

Андрей, конечно, забыл, но не признался:

– Нет, что ты! Как я могу забыть?

– Тогда пошли… Только – тсс!!! Не хочу, чтоб тетушка Марта знала. И даже Том.

Громов, конечно, предпочел бы сейчас другое… но если женщина просит…

Словно два заговорщика, они выглянули в коридор и прислушались. Снизу, из примыкавшей к столовой кухни, доносились довольные голоса Тома и тетушки Марты, а вкуснейший запах жареной рыбы вызывал такую слюну, что Андрей едва удержался, чтобы не сплюнуть.

Двери в комнатах дома, естественно, не запирались – даже мировая философская мысль еще не дошла до таких извращенных вершин индивидуализма, как отдельный замочек с ключом, запирающий отдельную – слава богу, хоть это уже было – комнату. В этом смысле Андрея всегда умиляла старая – сороковых-пятидесятых годов – мебель: массивные шкафы, смешные серванты и комодики – все с запирающимися на ключики ящиками! От кого их закрывали, бог весть – то ли от не в меру любопытных соседей по коммуналкам, то ли от пьяных мужей, то ли от детишек.

– Ну вот он! – едва войдя, Бьянка кивнула на валявшегося – именно что валявшегося – на прикроватном столике воина, точно такого же, как и тот, что принес лавочный мальчик купца Джефри Мидлтона, только этот был черный, а щит и сабелька – золотые.

– Что-то не очень-то она его бережет, – усевшись на кровать, молодой человек поставил статуэтку.

– Нет-нет, милый! – быстро среагировала баронесса. – Оставим тут все, как есть. Как-то не хорошо шарить по чужим жилищам…

– Ха! – Громов едва не вскрикнул – кто бы говорил!

– Все, что нужно, мы уже увидели, милый. Теперь можно и уходить.

Сказав так, девушка тут же заглянула под кровать – больше в этой комнатенке и прятать-то негде было – вытащив оттуда… кипу географических карт или, точнее – лоций.

– Понятно, – бегло просмотрев листы, ухмыльнулся молодой человек. – Это все местные островки – думаю, нашим юным друзьям они вполне пригодились во время их вояжей. Вот и сегодня, уплыв, они наверняка прихватили с собой нужную схему. Смею заметить – осмотр достопримечательностей поставлен госпожой Камиллой на весьма твердую и научную основу – недаром она племянница старого пирата, ха-ха.

– Смотри, тут какие-то крестики, стрелки, – не отрывая глаз от развернутой, первой попавшейся, лоции, Бьянка покрутила локон.

– Карта пиратских сокровищ! – расхохотался Громов.

– Тихо ты! – девушка тихонько стукнула его ладонью по губам.

– Молчу, милая, молчу! – Андрей еле-еле сдерживал смех. – Тут все сокровища ищут, такое уж место. Если верить местным сплетням – золота и драгоценных камней под каждым кустом полно. Только вот что-то никто их не находил пока что. Ой… вот только не говори, что плохо искали.

Девушка не отвечала, обиженно надув губки.

– Да и что в них толку, в сокровищах? – снова рассмеялся капитан Гром. – У меня уже сокровище есть. Ну? Все посмотрела?

– Идем, – Бьянка ловко засунула карты обратно под кровать. – Денег у нас твоими, милый, стараниями, вполне хватает. Здесь, в Нассау – хватает, если же перебираться в Старый Свет или даже в Новую Англию… ой-ой-ой – там другие деньги нужны, куда большие! Дом купить, нанять слуг, жить на что-то. Кстати, я бы первым делом пилораму открыла – доски всем нужны.

– Откроем, – выглянув из двери, молодой человек прислушался и, обернувшись, поманил Бьянку рукой. – Все спокойно. Пошли.

– Ху-у-у-у!!! – добравшись наконец до своей комнаты, баронесса устало перевела дух. – Ну и пусть их, пусть сокровища ищут, авось и найдут, хотя – вряд ли. Я же не дура – понимаю, их тут многие искали до нас… и будут искать еще долго. А наши – пусть ищут… только вот Камилла могла бы об этом сказать. Подруга называется! Ах… милый… ты мне платье помнешь!

– Ничего, дорогая, я осторожно…

Зайдя сзади, Громов едва успел ослабить завязки и поцеловать возлюбленную между лопатками, как вдруг… точнее уже – как всегда – в дверь вежливо постучали.

– Опять черт этого Тома принес! – шепотом выругался капитан. – Может, не отвечать? Постоит да уйдет.

Стук немного погодя повторился. И тут же послышался голос, не имевший ничего общего с голосом молодого негра:

– Любезнейшие господа мои! Я принесла вам вино и жареную рыбу.

– Тетушка Марта! – поспешно поправив платье, баронесса всплеснула руками. – Иди, открывай… Нет, постой! Сначала завяжи все, как было… Да-да, тетушка Марта, мы сейчас…

– Прошу! – распахнув дверь, Громов галантно пропустил в комнату хозяйку дома.

– Извините уж, если помешала… – опустив серебряный поднос на небольшой, стоявший рядом с кроватью столик, женщина принялась ловко расставлять посуду. – Это все Том, черная башка! Увидел господина плотника, побежал показывать сарай – там ведь крыша прохудилась, так господин Спи-ри-дон обещал починить. С утра еще должен был заглянуть, да, видно, задержался где-то. Ах, Спи-ри-дон… – сложное имя плотника эта славная женщина всегда выговаривала по слогам. – Это такой умелец! Ума не приложу, зачем ему заниматься вашим опасным промыслом, почтеннейший господин Эндрю? С такими-то золотыми руками. Ну не буду мешать – кушайте, пейте вино… А за посудой я попозже зайду.

– Вроде и есть неохота, – затворив дверь, пожал плечами Андрей. – Не так и давно обедали.

– И мне – неохота. – Ах, как прямо баронесса держала спинку! Просто загляденье… и… так сексуально, что… – Но мы будем есть, ведь попросили же приготовить и принести.

– Я бы, честно говоря, только вина выпил, – молодой человек подошел к окну и оглянулся. – Что, отказаться и впрямь неприлично будет?

– Очень неприлично. Для благородных кабальеро – непозволительно. – Бьянка поджала губки. – Так ведут себя только нувориши – неизвестно как разбогатевшие и купившие титул самодуры-купчишки, у которых за душой ничего, кроме груды какого-то презренного золота.

Ишь ты – «презренное золото», усмехнулся про себя Громов. А на сокровища-то стойку сделала будьте-нате! Или – это просто извечное женское любопытство?

– Ах, милый, я лопну – но съем всю эту рыбу! – девушка томно закатила глаза и потянулась с такой грацией, что молодой человек облизнулся, хотя вовсе не был голоден.

– Любимая, так, может, все же займемся чем-нибудь иным? – с надеждой переспросил Андрей.

– Займемся! – баронесса глянула на него холодно, с усмешкой. – Но сначала – съедим рыбу… пусть даже не всю.

– Слушай! – глянув в окно, молодой человек подмигнул возлюбленной с самым заговорщическим видом. – Я, кажется, знаю, кто всю эту рыбу съест!

– Спиридон? – Синие глаза блеснули весельем. – Всегда знала, что ты – сама хитрость, милый! Ну не стой же! Выгляни в окно, позови Спиридона сюда!

Потомок опальных стрельцов, Спиридон Рдеев, несмотря ни на что, был для юной баронессы – «человеком оружия», кабальеро, правда, труд плотника Бьянка уж никак не посчитала бы благородным занятием… как и любую работу… Раньше б не посчитала, пока не побывала в тысяча девятьсот шестьдесят втором году неизвестно какой эры! Там все трудились, даже Громов. Да и сам Иисус, говорят, в свое время плотничал, а плотник – у джентльменов удачи профессия уважаемая, недаром при дележе добычи плотнику лишнюю долю дают!

Тем более Спиридон был земляком Андрея. Единственным.

Рыжий – куда более рыжий, нежели Камилла – Спиридон, войдя, с достоинством поклонился и, сняв круглую голландскую шляпу, перекрестил лоб.

– Садись, садись, Спиридон, рад, что ты к нам заглянул… Извини, оторвали тебя от работы…

– Ох, господине, – плотник махнул рукой. – Там доски нужны, завтра погляжу, где их взять. Так что нет работы сейчас, можно и выпить. С утра еще заглянуть собирался, да старина Сэм на суденышко свое пригласил, кое-что в каюте подладить. Хо! Интересные у вас штуковины!

Спиридон взял в руки воина, на которого едва не сел.

– Татарин.

– Почему же татарин-то? – изумилась Бьянка.

– Или индус – вон одет как… Господи, – плотник почесал бороду. – А я ведь такое уже видал.

– Видал?! – «супруги» переглянулись и хором уточнили: – Где?

– Да на «Саванне», ремонт там сегодня делал в капитанской каюте, говорил уже.

– И что в капитанской каюте? – настороженно спросила Бьянка. – Такой же воин?

Спиридон пригладил волосы и хмыкнул:

– Не, не такой. Но похожий. На желтом слоне! И сам весь желтый, с копьем серебристым.

– Странные фигурки, – качнув головой, юная баронесса покрутила локон.

– И ничего странного! – с неожиданной веселостью вдруг возразил Громов. – Если б не цвета – я б сказал: обыкновенные шахматы!

– Шахматы!!! – девушка всплеснула руками. – Ну конечно же, шахматы, клянусь Святой Девой, «Смуглянкой» с горы Монтсеррат! Только не простые, а индийские.

– А чем отличаются? – заинтересовался Андрей. – Цветом?

– И цветом, и количеством фигур – их там меньше, да и вообще – войска не два, как у нас – белые и черные, а четыре – верные, желтые, красные и зеленые. Индийские шахматы, да… Называются – чатуранга.

– Почти как «черт побери», – капитан Гром разлил по бокалам вино и ободряюще кивнул гостю. – Ты, Спиридон, рыбку-то кушай, не стесняйся.

– А и скушаю, чего ж? Благодарствую, господине Андрей Андреич.

Отпив немного вина, Бьянка встала и подошла к окну, снова накручивая локон на палец, и, посмотрев вдаль, задумчиво, себе под нос, прошептала:

– Индийские шахматы… А ведь кто-то из местных пиратов ходил походами далеко-далеко, и даже грабил индийские корабли. А потом все сокровища куда-то и исчезли… Выходит – не все? Ой, Камилла… То-то я смотрю – все кругом какие-то тайны, катание на островки…

– Садись к нам, милая! – обернувшись, позвал Андрей. – Чего стоишь там, как неродная?

Наверное, можно было бы уже собираться во Францию, взять с собой корабль и охочих людей, тех, кому давно надоело зыбкое пиратское счастье… таких, правда после удачного нападения на караван осталось не очень-то много, в чем откровенно признался Громову шкипер.

– Да, дорогой мой месье Тоннер…

«Месье Тоннер» – «Господин Гром» – так, на французский манер, Антуан называл капитана в частных беседах.

– …боюсь, как бы у нас не возникло проблем с экипажем! Клянусь святой Женевьевой, нынче маловато найдется людей, готовых отправиться с нами. Как бы не пришлось ждать до осени… или до первой крупной неудачи, чего уж никак не хотелось бы!

– Чего не хотелось? – Громов пригладил волосы. – Ждать или – неудачи?

– И того, и другого, мой дорогой друг! – рассмеялся шкипер. – И того, и другого.

Они сидели в узкой каюте француза на «Жозефине», куда оба явились с утра – решать вопросы снабжения и небольшого ремонта, а также составить кое-кое планы на ближайшее будущее. Кроме вахтенных, вся команда еще спала – разгулявшиеся матросы вернулись на корабль далеко за полночь, и то далеко не все, многие остались в веселых домах, осыпая остатками серебра разбитных доступных девиц, коими – как и любой пиратский притон – так славился Нассау. Что ж, матросы – тоже люди и имели право немного расслабиться, тем более – после столь громкого дела.

– Добрый ямайский ром! – достав из висевшего на стене каюты шкафчика серебряную фляжку, шкипер плеснул в кружки немного темно-коричневой жидкости с запахом паленого сахара. – За удачу!

– Еще по одной – и все, – выпив, капитан Гром напомнил приятелю о предстоящей сегодня вечером встрече в таверне «Черная голова».

– Да, помню, помню, – наполнив кружки до половины, француз убрал флягу в шкафчик. – Кстати, наши дорогие друзья – капитан Бенингхэм, Бешеный Дирк и прочие – хотят предложить нам одну рискованную авантюру.

– Авантюру? – нахмурился Андрей. – И вы, Антуан, как всегда, знаете об этом куда больше, чем я!

– Потому что французов в Нассау много, а русский – один! – потеребив бородку, рассмеялся шкипер.

– Снова вести из Веракруса? – Громов вскинул глаза, внимательно посмотрев на собеседника.

– Отнюдь, – отмахнулся тот. – Из Сан-Августина.

– Из Сан-Августина!!! – молодой человек не смог сдержать удивленный возглас – когда-то, не так уж и давно, он провел в этом городе не самое лучшее время, находясь в испанском плену.

– А что вы так вздрогнули, друг мой? Бывали там?

– Довелось, – сдержанно ответил Громов. – А что?

– Ничего, – француз пожал плечами. – Просто нашим друзьям стало известно, что эскадра адмирала Ригальи, пришедшая из Кадиса в Сан-Августин еще осенью, уже месяц тому назад отправилась в Мексику… или даже в Маракайбо – похоже, там снова скопилось изрядное количество золота и серебра… Сан-Августин… – шкипер произнес название по-французски – Сент-Огюстен —…богатый город, и флота там сейчас нет! Приходи и бери, чего хочешь!

– Это вам сказали наши друзья? – скептически усмехнулся Андрей.

– Не сказали, но скажут. Уже сегодня, в таверне «Черная голова».

Капитан «Жозефины» махнул рукой:

– Пусть не обольщаются! Сан-Августин – не такая уж и легкая добыча, как им кажется. Там есть весьма опасная крепость – форт, гастилло Сан-Маркос!

– Думаю, они о ней знают.

– И что? Лавры Френсиса Дрейка не дают покоя?

– Скорее – алчность, – шкипер покачал головой. – Форт они хотят обойти, незаметно высадив десант в каком-нибудь укромном местечке. В форте Сан-Маркос, полагаю, не так уж и много солдат. А помощи ждать неоткуда.

Громов покусал губы.

– Может быть, вы и правы, мон шер ами, может быть. Только вот… врываться в дома, убивать мирных жителей…

– Ну тут уж всякое может случиться, – безразлично пожал плечами француз. – Хотя чести в этом мало. Впрочем, наших славных друзей вряд ли интересует такое понятие, как честь! Кстати, есть и хорошая весть – я уже набрал девять человек для нашей затеи, дружище! С нами – одиннадцать, еще б столько же и…

– Еще Бьянка… Она вполне может стоять за штурвалом.

– Ах, мой дорогой Андрэ, я вас умоляю! – шкипер поморщился, словно от зубной боли. – Женщина на корабле, да еще у штурвала… пусть даже такая красавица, как ваша юная супруга. Боюсь, моряки не поймут. Пусть уж лучше прохаживается по палубе в своем самом красивом платье!

– Послушайте, Антуан, – едва речь зашла о возлюбленной, как Андрей вспомнил-таки ее просьбу. – Обо всем, что делается в Нассау, вы осведомлены куда больше, чем я.

Шкипер с улыбкой развел руками:

– Здесь хватает французов, я уже говорил.

– Так, может быть, вы знаете, кто их местных пиратов грабил индийские корабли? Не сейчас, а в недавнем прошлом.

– Да, были когда-то лихие времена, – искатель удачи ничуть не удивился вопросу. – Лет десять назад многие местные парни хаживали и к берегам Африки, и на Мадагаскар, и в Красное море. С капитанами из Новой Англии – Фарреллом, Уэйком, Тью. Еще, дай бог памяти, был некий Уильям Уонт из Филадельфии… Ха! Да тот же Эвери, Длинный Бен! Он же у них и был в Красном море за адмирала! Отсюда, из Нассау, Бен и отправился… вернулся лет через пять, богатым, как Крез! Они взяли несколько индийских судов с богатейшей добычей, немало перепало и тогдашнему здешнему губернатору, Тротту, позже сбежавшему в Каролину. Кажется, я уже это рассказывал… не вам?

– Может, и мне, – Громов повел плечом. – Да я не очень-то вслушивался.

– Длинный Бен потом смылся в Европу, купил с несколькими моряками шлюп и отплыл в Ирландию.

– А почему в Ирландию?

– А черт его знает, может, и не в Ирландию, но так было сказано. Из отправившихся с Эвери моряков многие были ирландцами… У нас они тоже будут, пока что трое. Ла-адно! – Антуан неожиданно рассмеялся. – После налета на Сан-Августин я предложу нашу идею еще нескольким надежным парням. Вдруг согласятся? Кстати, ваш земляк, плотник – он как?

– Не знаю, – честно признался Громов. – По-моему, ему и здесь хорошо – в Нассау заказов много.

– Хорошие плотники везде нужны, – француз многозначительно улыбнулся и, побарабанив пальцами по столу, кивнул на шкафчик. – Еще по одной?

– Пожалуй… давайте. За удачу в задуманном нами деле!

– За удачу! Надеюсь, испанская эскадра не вернется в Сан-Августин как раз к нашему приходу. То-то было бы весело. Сколько там кораблей?

Шкипер пожал плечами:

– Точно не знаю, но, полагаю, уж никак не меньше пары дюжин, из них штук пять-семь фрегатов, остальные – мелкие суда, всякие там шхуны, бриги. Адмирал дон Франсиско де Ригалья-и-Альберон – опытный флотоводец и человек, я бы сказал, весьма авантюрного склада. Месяца два назад – улучив момент между штормами – он наведался в Чарльз Таун! Правда, в город десант не высаживал, а захватил стоящие в гавани суда, многие из которых были когда-то захвачены англичанами у испанцев.

– Откуда вы это знаете, мон шер ами?

– Оттуда же, откуда все здесь знают об эскадре в Сан-Августине, – рассмеялся француз. – У таких людей, как старина Бэнингхэм, Бешеный Дирк или Жозеф Китаец, в каждом крупном порту – свои надежные люди. С оказией передают весточки. Не за так, конечно.

Встреча в таверне «Черная голова» прошла в точности так, как и предвидел Антуан Шкипер. После короткого обмена любезностями пиратские главари предложили Громову принять участие в нападении на Сан-Августин, ныне оставшийся почти без прикрытия с моря.

Неплохо зная город, гавань и – самое главное – форт Сан-Маркос, Андрей лично разработал весь план, даже, послав к кабатчику за чернилами и бумагой, начертил схему, к которой проявили живейший интерес все участники сходки.

– Вот форт, – поясняя, капитан Гром показал на только что нарисованный им четырехугольник с выступающими ромбиками-бастионами. – А вот – гавань. Если мы хотим находящиеся там суда, то… смотрите – вот сектора обстрела – здесь, у первых двух пирсов, артиллерия крепости не оставит от нас и щепок, тут вот, чуть дальше – еще можно попытаться кого-нибудь увезти, ну а здесь… здесь обычно только рыбацкие суденышки толкутся, хотя глубина вполне подходящая, можно даже выставить там один из наших пушечных кораблей, хотя б ту же «Жозефину» или захваченный галеон, надеюсь, вы его уже отремонтировали, уважаемый господин Бенингхэм?

– Да, он почти готов, – заверил собравшихся пиратский вожак. – Осталось кое-что по мелочи… Кстати, Эндрю, не дадите ли мне на завтра своего плотника? Я ему неплохо заплачу.

– Хорошо, передам, – кивнул Громов. – Куда ему подойти?

– На «Эсмеральду», мою шхуну – а там уж на галеон.

– Ну вот, галеон еще не готов, – заворчал Жозеф Китаец, – а мы уже отправляться собрались.

– Вот послезавтра и отправимся. Завтра-то пятница – кто в пятницу дела начинает?

Все моряки, а уж пираты – в особенности, всегда отличались крайними суевериями, а потому всегда носили на себе разного рода заговоренные амулеты, частенько делали щедрые подношения церквям своих конфессий, одновременно признавая авторитет различного рода предсказательниц и даже колдуний, одна из которых – весьма колоритная, полная, лет пятидесяти, мулатка в ярких одежках и с ожерельем из засушенных змеиных голов – как раз и дожидалась кого-то из пиратских вождей внизу, в общей зале, где все обращались со всем надлежащим почтением, смешанным с некой толикой откровенного страха. А кто их, колдуний, знает? Возьмет да и превратит в какую-нибудь жабу – запросто! Или порчу наведет. Сжечь бы такую заразу, от греха – да слишком многие ей тут обязаны, слишком многие услугами пользуются, вот как сейчас – отстав от честной компании, к мулатке тотчас же подошел Жозеф Китаец, что-то тихо сказал, и колдунья в ответ энергично кивнула, отчего объемная грудь ее заколыхалась, как море в ветреный день, а змеиные черепа на шее затряслись, словно в лихорадке.

Уходя, Громов не видел, как, обернувшись, кивнул на него Китаец, как ухмыльнулась колдунья, и в смуглой руке ее, блеснув на мгновение, исчез золотой дублон.

Уже ближе к ночи, когда Андрей возвращался домой, его неожиданно окружили нищие – облаченные в рубища белые, мулаты и негры, где-то с полдюжины человек – старик и дети.

– Ай, ай, господин! – протянув руку, прошамкал беззубым ртом какой-то противный старик, чем-то напоминавший незабвенного Георгия Милляра в роли Бабы-Яги. – Пода-ай денежку на пропитание. Пода-а-ай!

Остальные попрошайки запрыгали вокруг, заорали… что-то вдруг сверкнуло, клацнуло… Нож?

Кинув оборванцам мелочь, молодой человек выхватил шпагу:

– А ну пошли прочь!

Бродяги поспешно ретировались, разбежались по сторонам, будто их и не было.

– Вот так-то лучше будет.

Сунув клинок в ножны, молодой человек без всяких приключений добрался домой, поужинал вместе с любимой, да, положив голову ей на колени, задремал – умаялся за день.

Бьянка нежно гладила возлюбленного по волосам… и вдруг тихонько засмеялась.

– Что такое? – Андрей приоткрыл левый глаз.

– У тебя сзади… как будто сострижена прядь. Хотя… не особо и видно.

– Да ну, – лениво потянулся Громов. – У цирюльника я только бороду подстригал. А о просьбе твоей я не забыл, исполнил – кое-что про пиратов узнал.

Девушка улыбнулась:

– Спасибо, что не забыл. Расскажи!

– Ага… – хитровато щурясь, молодой человек поласкал Бьянкину грудь, пикантно круглившуюся под тонким батистом ночной сорочки. – Сначала поцелуй меня, ладно?