Текст книги "Капитан-командор"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5
Декабрь 1706 г. Река Саванна
Канонир

Хоть ночь и выдалась звездной, но все же Андрей не рискнул вести шлюпку в темноте, опасаясь налететь на камни, мель или просто упереться в берег, к которому, в конце концов, и причалили, спустившись вниз по реке километров на пять – до тех пор, пока на западе еще играло закатными красками небо.

Здесь же, в шлюпке, и заночевали, укрывшись парусом, и рано утром, на заре, пустились в дальнейший путь. Ветер вел себя странно – то совсем стихал, так, что лодка медленно плыла по течению, то вдруг задувал так, что едва не переворачивал суденышко вместе с беглецами, а пару раз так забросал всех градом – едва не утонули!

Ночи стояли холодные, и путники грелись у костра, около него же и спали, укрывшись оленьими шкурами-парусами, кои вспомнивший корабельную классификацию Громов мысленно расположил где-то между парусиной номер три – «весьма крепкой» – и «пятеркой».

Питались в пути, естественно, рыбой, днем бывали дожди, но чаще – град, большую же часть пути над головами сверкало солнце, хоть чуть-чуть согревая замерзших в своей легкой одежонке бедолаг. Андрей всерьез опасался за Бьянку – не простудилась бы, не заболела, ведь даже пустяковый бронхит в эти – без антибиотиков! – времена вылечить было трудно, а уж воспаление легких – так и вообще неминуемая смерть. Громов даже отрезал часть паруса-шкуры, сделав для баронессы нечто вроде пончо.

Несмотря на все эти трудности, путешествие проходило спокойно, никто беглецов не преследовал, да и не должны были – и у полковника Роджерса, и у Красной Сосны имелись дела и поважнее, нежели гоняться за беглым рабом и канониром, тем более что обученные Андреем артиллеристы-кусабо уже свободно могли действовать и самостоятельно.

В первые дни молодой человек невольно прислушивался – не донесется ли отдаленная канонада? Нет, ничего такого не слышалось, то ли ямаси не напали, то ли напали, да не там – вот и обошлось без орудий.

Расширившаяся река казалась пустынной, ни рыбацких лодок, ни селений по низким, заросшим корявым кустарником и осокою берегам, наверняка покрытым непроходимой трясиной. Лишь на исходе седьмого дня, где-то в полдень, у левого берега показалась темная точка, в которой Андрей, всмотревшись, опознал узкую индейскую лодку, а в ней – человека с удочкой и в шляпе – рыбака, судя по всему, вовсе не индейца, а белого или негра.

– Сворачиваем! – потянувшись к веревкам, решительно заявил молодой человек. – Поговорим. Спросим.

Том растерянно обернулся:

– Но, масса… А если он…

– Не сможет, – Андрей усмехнулся. – Нас все-таки трое, да и паруса имеются – ветер попутный, на веслах шлюпку не догнать, тем более – одному.

– Тем более у нас есть ножи! – обернувшись, весело заверила Бьянка. – А уж обращаться с ними мы умеем.

Громов посмеялся в усы: ножи действительно имелись – трофейные, от тех трех дикарей-ямаси.

– Добрый день! – подплыв к рыбаку ближе, молодой человек привстал и вежливо поздоровался по-английски, а затем, подумав, добавил испанское: – Буэнас диас!

Рыбак – жилистый седобородый мужичок лет пятидесяти с обветренным смуглым лицом и цепким взглядом светлых, глубоко посаженных глаз, конечно же, давно заметил шлюпку, однако убегать не спешил, хотя черт его знает – кто бы мог в этой шлюпке быть? Вдруг да какие-нибудь лиходеи? Правда, а что с этого рыбачка и взять-то? Драный, с заплатками на рукавах, кафтанишко грубого сукна да меховой, из куницы, плащик? Разве что лодка – юркий индейский челн, да таких лодок на Саванне-реке полным-полно и цена им в базарный день – медяха!

– Здравствуйте, – приподняв шляпу, ухмыльнулся рыбак. – Не спрашиваю, куда путь держите – видать, вы и сами не прочь меня об этом спросить, так?

Ушлый старик сразу же раскусил беглецов – ибо кто бы это еще мог быть в столь драной одежке, в лодке с парусами из оленьих шкур? Понятливый оказался дедок, шустрый – подведя шлюпку ближе, Громов заметил в рыбацком челне небольшое укороченное ружье, какие использовали кавалеристы.

– Далеко ли до моря? – первым делом поинтересовался Андрей, раз уж рыбак сам предложил спрашивать.

Старик прикрыл ружьецо оленьей шкурой:

– Ты, верно, хотел спросить – до океана, не так?

– Пусть так, – не стал спорить Громов. – Так далеко?

– Да не особенно, – незнакомец поправил шляпу и показал рукой. – Вон, за тем мысом, считай и океан.

– А селение там есть?

– А какое вам надобно? – хитро улыбнулся дед.

– Самое большое и многолюдное.

Андрей давно уже знал, что ответить и что спросить, однако дополнил:

– Такое, где бы можно было найти ночлег, ну и кое-что заработать.

– А что ты умеешь? – сверкнув глазами, быстро переспросил рыбак. – Лазать по выбленкам или, может, землю пахать?

Молодой человек отвечал честно:

– Насчет земли – не скажу, а вот по выбленкам лазать приходилось. Стаксель от брамселя отличу.

– Вот это славно!

– Но вообще-то я больше по пушкарному делу.

Закрываясь от ветра, дел приложил руку к уху:

– Что-что?

– Артиллерист, говорю. Канонир.

– И что же господин канонир делает в краденой шлюпке? – прищурившись, старик замахал руками. – Не-ет, не-ет, не говорите мне, что эта лодка не краденая, хоть бы и так, да мне все равно. Лучше скажи-ка, мил человек, какая пушка лучше – бронзовая или железная?

– Ясно – бронзовая, – громко расхохотался Андрей. – Она и легче, и безопасней – прежде чем разорваться, скажет – на том месте и вспухнет, где вот-вот рванет.

– Молодец, – скупо похвалил дед. – Вижу, не врешь. Ладно, если что – проверим. А это кто с тобой? Нет, нет, молчи, я сам скажу – беглый негр, это уж и слепому ясно, и – беглая женка, полюбовница твоя, от мужа сбежавшая. Так ведь?

– Я, между прочим, вдова! – обиделась баронесса. – Даже два раза.

– Почтенные вдовушки, милая, по рекам на краденых шлюпках не шастают, – старик хрипло засмеялся и махнул рукой. – Ладно, не мое это дело. Говорите, селение ищете?

– Ну или какой-нибудь корабль… Нам бы до Новой Англии…

– Корабль? – дед снова прищурился. – И заплатить есть чем? До Плимута или Бостона неблизок путь.

– Я матросом могу, – угрюмо буркнул Андрей.

– Ага, а девчонка твоя – юнгой!

– Я не девчонка!!! Я…

– Ладно, – не очень-то вежливо прервав Бьянку, незнакомец махнул рукой. – Хватит болтать. Коль хотите в селение, так давайте за мной, пристраивайтесь вон, за кормою. Весла-то есть?

– Да есть.

– И то слава богу.

– А как ваше имя, таинственный незнакомец?

– Местные дядюшкой Сэмом кличут.

«О как – дядюшка Сэм! – подивился про себя Громов. – Ему б еще козлиную бородку подлинней да цилиндр со звездно-полосатым флагом».

Челнок дядюшки Сэма привел беглецов к мысу, за которым, по словам лодочника, как раз и начиналось море. Здесь же, на мысу, по всему берегу тянулись какие-то труднопроходимые кустарники, леса и болота. Оставив лодки у большого серого камня, едва заметного в зарослях ив, путники, вслед за своим провожатым, зашагали по узкой, петлявшей средь кустов и деревьев тропинке, местами переходившей в столь же узкую гать.

– Чужой тут дороженьки вовек не найдет, не-ет, – обернувшись, как-то похвалился старик. – Сгинет! Утонет в трясине.

– Да-а, – беглый канонир согласно покачал головой. – Болота здесь знатные. Небось, и змей много?

Дядюшка Сэм засмеялся, показав редкие желтые зубы:

– Да есть! Это сейчас им холодновато, а в жаркие-то времена, бывает, едва проберешься. Правда, некоторые их едят – змей-то – мясо белое, вкусное, мягче, чем у кролика. Но опять же – готовить надо уметь.

– А ты умеешь, дядюшка? – с опаской посмотрев под ноги, поинтересовалась Бьянка.

– Умею, – старик скривил губы в улыбке. – Как-нибудь, выпадет время, научу.

Шагавший сразу за провожатым Том испуганно сплюнул наземь и перекрестился:

– Упаси Господь от такой пищи!

Баронесса же, судя по загоревшимся глазам, заинтересовалась новым рецептом всерьез, и Громов, глядя не нее, вдруг подумал, что было бы очень хорошо выбраться отсюда как можно быстрее. Устроиться матросом на какое-нибудь попутное судно, идущее в Новую Англию с грузом табака или чернокожих африканских рабов, отработать за себя и любимую, а там… Черт!

Споткнувшись о какой-то замысловато изогнутый корень, молодой человек чуть было не полетел в кусты, удержав равновесие в самый последний момент. И все потому, что подумалось вдруг – а зачем, собственно, в Новую Англию? Быть может, куда лучше было бы остаться здесь, попытаться отыскать «Красного Барона» – проклятое колдовское судно, обладавшее чудесной способностью пронизать время! Жаль только, что способность эта, судя по всему, возникала спонтанно, ее никак невозможно было предугадать и, уж тем более, вызвать. А, может, это сможет сделать какая-нибудь ведьма? Так и Бьянка, вон, ведьма… если верить преподобному Джозефу Стейнпоулу, чтоб ему пусто было!

Ладно, там видно будет. Сейчас главное – добраться в хоть какое-нибудь более-менее цивилизованное место, заработать денег, немного перевести дух, подумать.

– Назад вы тоже одни нипочем не выйдете! – миновав очередное болото, на всякий случай предупредил проводник.

В ужасе округлив глаза, Том схватился за голову:

– Так куда ж вы нас завели-то, масса Сэм?!

– Куда надо – туда и завел, – неожиданно расхохотался старик. – Вы ж сами просили – в селение. Да не беспокойтесь – никакие власти, никакие солдаты сюда никогда не пройдут!

– Хоть с этим повезло, – невесело вздохнув, беглый негр с надеждой взглянул на Громова. – Правда?

– Поживем – увидим, – философски отозвался Андрей и, нагнав старика, спросил: – Ну что – долго еще?

– А вот и пришли уже! – радостно сообщил провожатый. – Во-он за деревьями, где ручей, гляньте-ка!

– Ого!

Присмотревшись, Бьянка удивленно воскликнула:

– Да тут целый город!

Первое, что бросилось в глаза Андрею, было вовсе не большое количество амбаров и не сложенные из подручных материалов дома – иные и двухэтажные, – располагавшиеся ровными и прямыми улицами, а установленная на ручье добротная водяная мельница с большим верхнебойным колесом, крутящим мощный вал, уходящий в приземистый и длинный сарай, вдоль которого, на жердях, сушились куски разноцветной ткани – красные, синие, желтые.

– Мануфактура! – восхищенно ахнул молодой человек. – Хлопчатобумажная мануфактура. А сырье где берете? Неужели сами выращиваете?

– Где надо, там и берем, – уклончиво ответил старик.

– Надо же! Мануфактура! – Громов не уставал удивляться. – Прям моногород. Какое-нибудь Пикалево. Или нет – Иваново!

– Вон таверна – там сейчас отдохнете, – показал рукой проводник.

– Но у нас совершенно нет денег! – всплеснув руками, Бьянка задумчиво намотала на палец каштановую прядь. – И я даже не представляю, где мы их возьмем.

– Ничего, – ухмыляясь, успокоил дядюшка Сэм. – Как-нибудь устроитесь.

Пока шли к таверне, путники во все глаза смотрели по сторонам, время от времени отпуская удивленно-восхищенные возгласы.

– И это все на болоте, в лесу!

– Нет, ну надо же, разрази меня гром!

– А это что за дом с колоннадою – ратуша?

Кроме амбаров, мануфактуры и трактира, Андрей насчитал штук двадцать добротных домов и десятка полтора самых разнообразных хижин, сгрудившихся около леса. Судя по всему, население этого столь надежно укрытого от чужих глаза лесного поселка составляло человек триста, а может, и чуть больше, но меньше – едва ли. Чем они все тут занимались? Работали на мануфактуре? Ага… пахали по пять смен от звонка до звонка… с трудом верится! Скорее – промышляли чем-нибудь противозаконным – контрабандой, торговлей живым товаром, а то и пиратством – море-то рядом. Целый океан! К тому же не зря ж хитрющий лодочник так настойчиво расспрашивал Андрея о пушках! Видать, хорошие канониры им тут нужны… Не мануфактуру же охранять, право слово.

На улице – а было их тут всего две, пересекавшихся на небольшой круглой площади с аккуратно подстриженными (!) деревьями, скамейками (!) и двумя – беглецы глазам своим не поверили – фонарями со вставленными за стекла свечками! Так восхитивший юную баронессу особнячок с колоннами как раз располагался здесь же.

И все же чего-то не хватало… Цирка, что ли… Да нет! Церкви! Точно – церкви.

Время уже близилось к вечеру, а народу на улицах было мало – двое мускулистых негров пронесли какой-то тюк, с любопытством поглядывая на незнакомцев, прошла с корзиной на плече какая-то смуглая девушка, судя по одежде – служанка, с веселым криком и посвистом пробежали куда-то мальчишки. Все, как в обычном поселке… только все-таки как-то маловато на улицах людей!

– Как-то маловато на улице людей! – озвучила вопрос Бьянка. – А вроде бы и вечер.

– Тут сейчас только женщины, дети да старики… да еще кое-кто, – глухо пояснив, дядюшка Сэм поправил на голове шляпу.

– А где же мужчины?

– А мужчины на промысле, милая, – пожав плечами, криво улыбнулся старик.

– Рыбу, что ли, ловят?

– Угу… рыбу… Вон, пришли уже, заходите.

Сложенная из серых камней и тонких бревен таверна почему-то именовалась по-французски – «Флер дез Онфлер» – «Цветы Онфлера». Онфлер… Громов хорошо помнил этот маленький уютный городок в Нижней Нормандии, где когда-то довелось побывать.

Столь же уютным оказалось и питейное заведение, изнутри напоминавшее корабль – всюду торчали балки, на стенах были развешаны весла и рыбацкие сети, а полку над дверью украшала изящная модель трехмачтового судна с тщательно исполненными деталями – даже видны были золотые королевские линии на выкрашенной в темно-голубой цвет корме.

Андрей – сам судомоделист в прошлом – сразу же оценил высокое качество работы, человек, сделавший этот кораблик, вложил в него не только свое недюжинное мастерство, но и душу.

– Нравится? – кивнув дядюшке Сэму, поинтересовался пробежавший служка… или даже сам хозяин: среднего роста мужчина лет тридцати, блондин с приятным, несколько сухощавым лицом с резко очерченными скулами и холодным взглядом светло-голубых глаз. Небольшая, тщательно подстриженная бородка и мушкетерские усики дополняли портрет. Одет трактирщик был по-простому – серая полотняная сорочка с темным бархатным жилетом и широкие матросские штаны с чулками – но носил он свое одеяние с изяществом, выдававшим истинного аристократа.

– Да, очень нравится, – искренне похвалил Громов. – Я, знаете ли, когда-то и сам подобные делал.

– Понятно, – незнакомец покивал и улыбнулся. – Для церкви?

– Почему для церкви? – удивился молодой человек.

– Ну обычно в церквях такие ставят. Для того, чтоб Господь и Святая Дева уберегли от разных напастей.

– И вы тоже для церквей делали?

– Есть одна небольшая церквушка в Нормандии, на плато де Грас, рядом со славным городом Онфлером, – глаза трактирщика неожиданно затуманились. – Очень красивая, называется – Нотр-Дам де Грас… из двадцати таких вот судов там половина – моей работы.

– Эт ву франсе? (Так вы француз?) – по-французски спросил Андрей.

– О, да! – мужчина скривил губы в улыбке. – Вижу, и вы знаете этот язык?

– Немножко, – поскромничал молодой человек. – Ан пе.

Давно уже стоявший рядом дядюшка Сэм, наконец, решил вмешаться:

– Этот парень – канонир, – тихо произнес он, кивая на Громова. – Утверждает, что может неплохо обращаться с орудиями.

– С какими именно? – тут же поинтересовался трактирщик.

Андрей пожал плечами:

– Со многими – двенадцать фунтов, двадцать четыре… фальконеты тоже.

– Славно, – француз потер руки и заговорщически подмигнул Громову. – Чувствую, мы с вами тут наделаем дел! На морских судах когда-нибудь хаживали?

– Крюйсель от брамселя отличу.

– Славно, славно… – снова повторил трактирщик. – И людьми доводилось командовать?

– Плутонгом. И даже ротой, – на всякий случай поскромничал молодой человек, не так уж и давно носивший капитанское звание.

– Я ж говорю, Эндрю – парень стоящий! – дядюшка Сэм снял шляпу и рассмеялся.

Улыбнувшись, француз покивал, не спуская с собеседника пристального, совершенно серьезного взгляда:

– Так вот вас как зовут – Андрэ. А я – Антуан. Антуан де… Впрочем, фамилия моя вам без надобности. Местные кличут меня просто – Шкипер.

– Вы и в самом деле шкипер? – поинтересовался Андрей.

Трактирщик махнул рукой:

– Увидите! Ну господа мои, прошу к столу… Как я понял, это ваша женщина? – галантно поклонившись Бьянке, Шкипер скосил глаза на скромненько мявшегося у дверей Тома. – А это – слуга. Его тоже покормят. Остановитесь, господа, у меня – на втором этаже имеются вполне приличные комнаты.

– Но… нам совершенно нечем заплатить, – честно признался Громов.

– Ничего! – снова рассмеялся француз. – Добрый канонир может жить у меня и авансом!

В том, что в этом отдаленном селении вдруг оказался француз, не было ничего особенного – в те времена Франции принадлежала куда большая часть территории будущих США, нежели англичанам. Великие озера и самые широкие реки – Миссисипи, Миссури, Арканзас, Тенесси, Огайо – все было французским, англичане теснились лишь на восточном берегу и далеко на севере, у Гудзонова залива.

Предоставленная гостям комната и в самом деле оказалась вполне уютной – небольшая, вкусно пахнущая сосновой смолой, с дощатыми, без всякой обивки, стенами и узким – со ставнями – оконцем. Кровать – широкое, но довольно жесткое ложе на простой деревянной раме – была застелена большим лоскутным одеялом, напротив, у стены, стоял небольшой стол с бронзовым подсвечником, рядом располагался платяной шкаф довольно грубой работы, впрочем, взгляда он не притягивал.

Вежливо постучавший слуга – юркий темноволосый парнишка – принес звонкий медный таз и корыто, поставив все это у порога:

– Верно, хотите вымыться с дороги, господа? Я притащу с кухни теплой воды и пришлю служанку.

– Не надо служанку! – с улыбкой отмахнулся Громов. – А воды – притащи, помыться и впрямь неплохо. Тебя как звать-то?

– Анри.

– О, да ты тоже француз?

– Конечно, месье! – поклонился мальчишка. – Здесь, в «Онфлере» у нас все французы. Я-то родился уже здесь, в колониях, а вот матушка моя из Гавра.

– Знаю я Гавр, – глянув в окно, покивал молодой человек. – Красивый город.

– А я вот не был там никогда, – Анри похлопал ресницами. – И вряд ли когда буду. Но здесь ведь тоже неплохо, правда?

– Конечно, неплохо, – поддержала гарсона юная баронесса. – Тре бьен!

– О, вы тоже говорите по-французски, мадам?! Так я побежал за водой?

– Беги, беги!

Мальчишка проворно выскочил за дверь, но тут же вернулся:

– Совсем забыл сказать, господа. Здесь, в шкафу – кое-какая одежда, не новая, правда, но чистая. Выбирайте, что подойдет, не ходить же вам… так…

Поклонившись, Анри выбежал из комнаты, Бьянка же, глянув на свой голый животик, покраснела:

– А ведь этот негодник прав!

И, подскочив к шкафу, принялась выкладывать всю нашедшуюся там одежду на ложе.

– Та-ак, посмотрим, посмотрим, что тут есть… Бумажная рубашка… кофта, юбка… ага – вот и платье! Хорошее, шерстяное, даже с шелковыми вставками! Простоватое, правда, но… за неимением другого… А ну-ка, милый, помоги переодеться… Ой! Отпусти мою грудь… ну пожалуйста, не целуй меня… Позже, позже… сейчас гарсон с водою придет. Посмотри – вот как раз для тебя кафтан! Серо-голубой, под цвет твоих глаз. А вот штаны, чулки… Интересно, башмаки впору придутся?

Громов, конечно, лучше оставил бы кеды, но, увы, те давно уже разорвались и держались на честном слове. Модные – с пряжками – башмаки немилосердно жали, и Анри, подумав, притащил для «дорогого гостя» старые индейские мокасины – вполне еще крепкие.

– Как раз впору! – примерив, довольно улыбнулся Андрей. – То, что доктор прописал. Спасибо, друг Анри, удружил, не забуду: будут деньги – заходи. Да! Хватит воды-то… Нет, нет, служанку не зови, сказали уже. Как-нибудь сами управимся.

Ох, какое это был наслаждение, мыть спинку красивой молодой женщине, обливать ее из кувшина теплой водой, любоваться прекрасным телом…

…и не только любоваться…

– Ой… что ты делаешь… отстань… ну…

– А ну-ка, милая, наклонись…

Влюбленные не заметили, как прошла ночь, поглощенные друг другом, несмотря на усталость. Удобство, комфорт, теплая постель и сытный ужин с вином? И любовь. Страстная, до умопомрачения. Что еще нужно для счастья?

Андрей и Бьянка уснули лишь под утро, так и не закрыв ставни, и утренний лучик солнца, заглянув в окно, игриво пощекотал веки.

А потом кто-то громко забарабанил в дверь!

– А?! – Громов, словно ужаленный, подскочил на кровати. – Что такое? Кто там?

– Это я, Том, масса Эндрю. Хозяин и дядюшка Сэм ждут вас внизу. Велели разбудить, да. Я бы сам не осмелился, разрази меня гром!

– Надеюсь, они только меня ждут, – быстро одеваясь, пробурчал молодой человек. – Без моей… супруги.

– Только вас, сэр! Мадам может спокойно спать.

Андрей улыбнулся, присел на секунду на ложе, нежно погладив любимую по плечу:

– Я ухожу, милая.

– Куда?!

– По делам. А ты спи.

Поцеловав девушку, Громов быстро накинул кафтан и спустился в залу:

– Говорят, вы меня ждете, господа?

– Да! Пройдемте-ка во двор, месье. Мы вам кое-что покажем.

Это «кое-что» оказалось вполне обычным морским орудием малого калибра – фальконетом – стрелявшим исключительно картечью по живым целям, ну и по всяким малоразмерным судам, типа шлюпок. Обычно такие орудия устанавливались на поворотных тумбах, вот и у этого имелись цапфы…

– Неплохая штука, – присев в сарае на корточки – фальконет хранился именно там – Громов погладил ладонью длинный – метра три – ствол и одобрительно цокнул языком. – Только, увы, для вас бесполезная.

– Это почему же бесполезная? – хмыкнув, спросил дядюшка Сэм.

– По весу, друг мой, по весу, – Андрей с сожалением покачал головой. – Калибр – так вот, на глаз – четыре фунта, вес – фунтов сорок пять, почти двести кило – такую дуру на плече, при всем желании, не потаскаешь – без плеч останешься. Стационарное оружие, да. Но – мощное, что и говорить, куда там Сильный Кулак с его мушкетом!

– Сильный Кулак? – удивленно переспросил Антуан.

– А, не вникайте, это я так, о своем. Говорю – жаль, крепости у вас нет.

Трактирщик и дядюшка Сэм переглянулись:

– Да хотели когда-то построить небольшой форт, но не стали – к чему? С индейцами мы мирно живем, а против регулярных войск никакой форт не поможет – народу у нас немного.

– Понятно, – молодой человек усмехнулся. – Потому и фальконет у вас заржавел.

– А что, если его на шлюпку поставить? – неожиданно предложил француз. – Та, на которой вы приплыли – думаю, как раз подойдет.

– Не подойдет, – Андрей категорически мотнул головой. – Отдача замучает.

– Что-что?

– Потонет, говорю, от отдачи, либо развалится.

– Жа-аль… – дядюшка Сэм сдвинул на затылок шляпу и вдруг, хитро прищурившись, спросил: – А что бы вы, сэр, посоветовали нам с ним делать? Как бы приспособить к борьбе против чужих кораблей?

– Кораблей? – удивился Громов. – Так ведь тут у вас болота одни.

– Это со стороны реки – болота, – быстро поясняя, Антуан показал рукою. – А вон за той рощицей – море. Чувствуете – ветер?

– Ну да, ну да… Так там ваш фальконет и установите!

Трактирщик и старик вновь переглянулись.

– Место там слишком уж открытое, – заметил француз. – А хотелось бы, чтоб выстрел оказался внезапным. Второго может не быть… или можем не успеть.

– Поня-а-атно…

Молодой человек, конечно, давно уже догадался, чем промышляли эти двое (наверняка и не только эти двое, а куда больше людей) – пиратство, что же еще-то? Судя по всему, своего-то корабля у них нет, вот и задумали заманить ближе к берегу какое-нибудь торговое судно и…

– Чтобы знали, этот поселок доживает последние дни, – неожиданно промолвил дядюшка Сэм. – Да-да! Что вы так смотрите? Через неделю-другую здесь будут войска полковника Роджерса.

– Что-о? – Громов и в самом деле был удивлен.

Да что же такое делается-то? Буквально только что едва унесли ноги, и вот опять…

– Я думаю, вы тоже его не жалуете, – тихо произнес Антуан. – Как и он не жалует беглых.

– С чего вы взяли, что мы беглые?!

– Дядюшка Сэм, прочти!

– А вот, – старик с готовностью вытащил из кармана два бумажных свитка, как видно, приготовленных заранее, для пущей доходчивости беседы. – Извольте, прочту. Впрочем, вы, верно, и сами грамотный? Тогда гляньте!

С кривоватой усмешкой молодой человек развернул бумагу:

«Сбежал негр. На вид двадцать лет, тощий, на левом запястье клеймо – „C.R“. Хозяин, полковник Роджерс, дает нашедшему дюжину гиней».

Том… Бедолага Том! И здесь про него знали. Громов вздохнул… однако второй свиток оказался куда интереснее!

«Разыскивается ведьма! Испанка, двадцати лет. Каштановые волосы, синие глаза, телосложения тонкого. Когда задумывается, может крутить на пальце локон».

– Ну как? – чуть выждав, поинтересовался трактирщик. – Прочли? Прониклись? Только не говорите, что это вам безразлично. Полковнику Рождерсу все равно.

– Вы так его опасаетесь? – усмехнулся Андрей. – Что же раньше-то… Мельницу построили, мануфактуру, целый город. А теперь – дрожите? Ах, полковник Роджерс идет. Он что, раньше не мог прийти?

– Раньше мы платили лордам одну треть всех доходов. И все были счастливы, – старик поиграл желваками. – А теперь они захотели семьдесят пять процентов.

– Три четверти! Вот волки позорные!

– Три четверти. Или заберут всё, – трактирщик зло сплюнул наземь и продолжал: – Мы – я и Сэм – хозяева всего этого. Мануфактуры, таверны и прочего… что приносит доход. Который очень скоро достанется полковнику Джереми Роджерсу! Думаете, он зря выступил на помощь индейцам поселений? Как же, держи карман шире! Одним выстрелом – двух зайцев убил: дикарям ямаси показал, кто тут хозяин, и наложил лапу на наше дело… В смысле – наложит! Обязательно! А нас отправит на виселицу, как давно обещал. И вас, думаю, тоже не помилует, а? Скажете, не так?

– Так, – честно признался Громов. – Я так понимаю – вам нужен корабль?

– Именно! – француз рассмеялся. – Любое морское судно, которое только мы будем в состоянии захватить. Иначе – смерть. Поймите, нам не уйти: с одной стороны – полковник, с другой – кровожадные дикари ямаси. Мы ведь теперь даже до Флориды не доберемся. По суше, я имею в виду.

– Сколько у нас времени? – быстро сообразил Андрей.

– Неделя. Максимум – полторы.

– А судно? Вдруг да его не будет?

– Будет! – дядюшка Сэм уверенно махнул рукой. – Начинается зима, бури. Множество кораблей уже сейчас пережидают непогоду за мысом.

– Я должен осмотреть мыс, – подумав, решительно заявил молодой человек. – И еще мне понадобится хороший кузнец, четверо дюжих парней – носильщиков, боеприпасы и какое-нибудь уединенное место для тренировки прицельной стрельбы. Найдется у вас все это?

– Сыщем! – радостно ухмыльнулся старик. – Видишь, Антуан, что я говорил? Это – наш парень! Старый Сэм кого попадя не приведет!

Место на мысу и впрямь оказалось открытым, никаких тебе зарослей, даже травы, вместо которой – выгоревшая пустошь.

– Корабельщики тут все и сожгли, – осматриваясь, пояснил дядюшка Сэм – Сэмюэль Хопкинс, если полностью. – Каждую весну жгут… и летом, и осенью – не дают траве расти, опасаются. – А вон там, меж мысом и рифами – фарватер.

– Не зря опасаются, – Громов прикинув расстояние до фарватера – выходило где-то метров сто пятьдесят – сто тридцать, – даже для ружейного выстрела самое то!

– Жаль, конечно, что фальконет – не двенадцатифунтовка! – почмокал губами старик. – Не то бы ка-ак жахнули!

– И в клочья б разнесли какую-нибудь мелкую шхуну, – молодой человек пнул подвернувшийся под ногу камешек. – Думаю, крупные суда вряд ли сюда заглянут.

– Не, крупным тут не пройти, – согласно кивнул дядюшка Сэм. – Шхуны, барки – самое большее.

– А сколько у вас людей? – вскинув голову, быстро поинтересовался Громов. – Ну ладно, ладно, не мнитесь – не из пустого любопытства спрашиваю. Тоже ведь неохота на веревке висеть!

– Четыре дюжины парней, думаю, наберется, – старик почмокал губами. – Все – люди решительные, проверенные, готовые на всё!

– То есть тоже – висельники!

Андрей усмехнулся, прикидывая, что для управления небольшим торговым парусником – шхуной, бригантиной, бригом – водоизмещением тонн в сотню-полторы – вполне достаточно человек двадцать, ну двадцать пять, самое большее – тридцать, считая вспомогательный персонал. Торговцы обычно экономили: меньше команда – меньше жадных ртов – больше прибыль. Даже пушек много не ставили – так, пара-другая фальконетов на носу и корме – некуда было ставить, да и обслуживать некому. А от пиратов предпочитали спасаться бегством, благо парусное вооружение позволяло, или – изредка – шли караваном, наняв для охраны какой-нибудь фрегат.

В принципе, на каждую тонну водоизмещения можно было взять человека, как делал Колумб, отправляясь в свои знаменитые экспедиции, так что с полсотни человек на любом торговом суденышке расположились бы вполне вольготно, даже можно сказать – с комфортом.

– Лодок у вас много? – на всякий случай уточнил молодой человек.

Дядюшка Сэм пожал плечами:

– Достаточно. Считая вашу шлюпку – восемь. Плюс еще индейские челноки.

– Что-то я их тут не вижу!

– Приведем. Когда надо будет.

С помощью местного кузнеца – довольно понятливого малого с рыжей разбойничьей бородой и хитроватым взглядом – Громов несколько реконструировал фальконет, приспособив к нему мушку с целиком и массивную железную вилку, как на ручных пулеметах, только куда основательней и тяжелее, так что четверо мускулистых негров – носильщики – едва таскали модернизированное орудие от таверны на небольшую поляну, среди рододендронов и магнолий, где молодой человек, пользуясь избытком боеприпасов, упражнялся в прицельной стрельбе, используя в качестве заряжающего Тома. Фальконет мог стрелять гораздо чаще, нежели более тяжелая пушка, делал четыре выстрела в минуту – чего Андрей и добивался, а, добившись, был очень рад.

– Ты теперь завзятый артиллерист, Томми!

– Ох, масса Эндрю. Сказать по правде, я никогда не хотел убивать людей.

– Я тоже не хотел, – хмуро отозвался Громов. – Но – пришлось. Иначе б они убили меня и тех, кто мне дорог. А ну-ка, парень, прибьем сейчас вот эти жерди во-он к той сосне. Тут как раз шагов двести будет.

– А зачем их туда прибивать, масса? Забор хотите сладить?

– Не спрашивай – делай.

На жердях Андрей и оттачивал меткость, приноравливаясь к орудию, а заодно развивая глазомер. Кроме того, рядом, меж двумя туями – высокими, похожими на сосну, деревьями с мягкими иголками-листьями – по указанию Громова были приколочены доски, имитирующие корабельный борт, на которых, под руководством дядюшки Сэма и – иногда – Антуана – тренировались местные головорезы, парни, которым приход английских войск не сулил ничего, кроме виселицы. Среди них были и англичане, и французы, и немцы, даже испанцы и человек десять негров, естественно, беглых рабов.

Так продолжалось с неделю, точнее, даже дней десять, пока как-то вечером в комнату Громова не постучался француз с важным известием о том, что войско полковника Роджерса двинулось к океану. Часть солдат шла пешком по берегу, но большинство сплавлялось вниз по реке, в том числе – используя захваченные у ямаси плоты и лодки.