Текст книги "Мятеж номенклатуры. Москва 1991-1993. Книга 1"

Автор книги: Андрей Савельев

Соавторы: Андрей Кольев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 45 страниц)

Часть 4. НЕИЗВЕСТНЫЙ МОССОВЕТ

Контроль за средствами массовой информации – одна из главных забот власти в современном мире. Чистая информация в нашем мире – большая редкость и в основном добывается она индивидуальным опытом. Действительно, кто же станет просто так раздавать такой важнейший ресурс власти?

Наоборот, те, кто пытается взять или удержать власть, формируют целые системы фильтров на пути информации от факта к потребителю сведений о нем. Информация контролируется (ее распространение в нужный момент может пресекаться), дозируется (фильтруются отдельные штрихи, интонации, формируется полуправда), искажается и подменяется. Даже по форме верную информацию номенклатура научилась подавать таким образом, чтобы программировать поведение поглощающих ее.

Информация в руках безнравственной власти становится способом распространения особых форм лжи, делающих даже из людей, способных самостоятельно мыслить, рабов номенклатурной империи.

Там, где в памяти москвичей зацепилось слово «Моссовет», номенклатуре удалось создать мутное пятно, вызывающее раздражение при любом прикосновении к нему. С этим помутнением вполне можно жить. Но рано или поздно все-таки необходимо остановить превращение человеческой памяти в захламленный сарай, в котором за что ни возьмись – одинаково серая пыль. Для того и написана эта часть книги.

Кто сделал Моссовет неизвестным

ЛУЧШИЕ СЛУГИ НОМЕНКЛАТУРЫ

Три с половиной года существовал в Москве уникальный орган народного представительства, о котором москвичам, его избравшим, практически ничего не известно. О нем не было сказано людям почти ни единого правдивого слова. Система дезинформации, подхваченная Г. Поповым, а потом и Ю. Лужковым, делала свое привычное дело. Раньше она разоблачала мнимые антисоветские заговоры, теперь убеждала людей в том, что их выбор в 1990 г. – случайное недоразумение. Примерно в течение года с момента избрания Моссовета наемникам бюрократии, окопавшимся в средствах массовой информации, удалось создать у москвичей отношение к этому органу, как к однородной массе тупиц, болтунов и мелких жуликов.

Из дневника автора:

"Я задаю себе вопрос: почему они все время лгут? Самое простое объяснение – их купили и платят за ложь построчно. Но это так лишь отчасти. Готовность продаваться для журналистов опирается на стойкую привычку писать на заказ, вытравливая из своей профессии себя самого, свое отношение к миру. После снятия идеологического пресса оказалось, что у пишущей братии практически ничего не было за душой. Именно поэтому на газетные страницы и телеэкраны хлынул поток глумливого цинизма. И тут они окончательно нашли друг друга: номенклатура и журналистика. Номенклатура ушла в тень и предоставила прессе громить все, что осталось на свету – направо и налево. И уж тут обладатели второй древнейшей профессии не подкачали – сделали ее первой из древнейших."

Стереотип, который удалось поселить в сознании людей, состоял в том, что они любые неурядицы своей жизни встречали вопросом: «Куда смотрит Моссовет?» Этот вопрос был обращением к власти. Но беда в том, что запрос обращался к тем, чьи полномочия и реальное влияние к термину «власть» не имело почти никакого отношения. Реальной власти у депутата было меньше, чем у постового милиционера, который и законом от нападения был защищен, и штраф за безобразия мог взыскать. Даже начальник РЭУ имел власти куда больше, чем у депутата. В руках у народного избранника не было ни рубля, никакие законы его деятельность в интересах избирателя всерьез не подкрепляли. Все, чем мог располагать депутат лично, так это имевшимся в обществе уважением к его статусу и возможностью писать депутатские обращения с просьбой предоставить информацию. Собираясь на сессии, депутаты прямых властных полномочий не получали, их решения номенклатуре нетрудно было блокировать и обходить.

Итак, от безнадежности и беспросветности простая мысль-запрос, обращенная к власти, плавно и незаметно трансформировалась у граждан в убеждение: "Депутаты ничего не делают – только болтают." А дальше вывод делался совсем уж злобный: "Гнать вас всех надо". Основанием к такой позиции стали только сообщения прессы – ничего более. А они не имели под собой никакой конструктивной основы и лишь подталкивали читателей к разрушительным желаниям.

За все время существования Моссовета ни разу ни в одном издании не появилось ни одной публикации, которая демонстрировала бы стремления автора разобраться в том, что же все-таки происходит в главном представительном органе власти Москвы. Оказалось, что свобода слова была лишь инструментом безнаказанной подтасовки. Вместо реальности создавалась продуктивная для номенклатуры иллюзия: правили Москвой одни, а общественное мнение чинило расправу за безобразное правление над другими. Москвичам так и не дали осознать, что не было у них никаких других защитников в системе власти, кроме депутатов. Единственный инструмент участия во власти – уважение к статусу народного избранника – номенклатура смогла выбить из рук депутатов.

Да, депутаты, были плохи (не подготовлены, суетливы, глупы, пассивны и т. п.), не смогли взять реальную власть в свои руки, многие из них предали своих избирателей… Но не было в Москве никакой другой силы, кроме депутатского корпуса, которая противостояла бы разграблению столицы и мятежу номенклатуры.

АТАКА НА ДЕПУТАТА

Представим себе, что какой-то человек создал общественную организацию. Вроде бы ничего предосудительного. Потом эта организация строго в соответствии с законом учредила предприятие. Вроде тоже ничего предосудительного. Но вот если этот человек, о котором мы говорим, является депутатом, то сразу возникает возможность веселой игры для читателей газет. Можно ничего дурного не знать ни об этой общественной организации, ни о созданной коммерческой структуре, но если к ним имеет отношение депутат, фонтан грязи обеспечен.

Блестящий образец для анализа работы пропагандистской машины номенклатуры – газета "Московский комсомолец" (например, публикация от 15.05.93). Читателю то и дело предлагалось воспылать в праведном негодовании. Особенно этого легко было добиться от него после серии статей о шизофреническом упорстве Моссовета в противодействии мэрии, о защите депутатами экстремиста В. Анпилова, а также после подготовки психики всякими «ужастиками».

Фрагмент коллекции заголовков из МК (май 1993 г.):

"Улицы заполнили змеи."

"Москва завалена ядовитой водкой."

"Вырезал свою семью и застрелился."

"Изнасилована трехлетняя девочка."

"Москва поделена между девятью преступными кланами."

"Осужден расчленитель 4-летней девочки."

"Процесс над бандой грабителей."

"Маньяк задержан."

"В Мосгорсуде назначено к слушанию дело об убийстве 4-х человек."

"Обстреляно приемное отделение больницы."

И т. д.

Кошмары притупляют у человека ощущение реальности, и от любой публикации он ждет сильных ощущений и глобальных выводов. Ему уже не нужна информация к размышлению.

День за днем, месяц за месяцем шла обработка психики, которая в конце концов перестала воспринимать будничную повседневность. Выработалась нечувствительность к чужой боли, а вместе с этим пришла и нечувствительность ко лжи.

Из одного фактика высосать впечатление невозможно. Поэтому для достижения целей номенклатуры требовалось лгать непрерывно, долго, разнообразно и упорно. Не только в одной статье, но из номера в номер. Политика постепенно подмешивалась к ужасам, ужасы – к политике.

Вот как в одной только статье «МК» формируется целый набор кошмаров: они (ОНИ!) – это офицеры КГБ, пробравшиеся в депутаты! Они – это те, что хотели "посадить начальником ГУВД своего человека", создавать военизированные формирования, да еще что-то там "в наглую" протащить через Верховный Суд! Они – это люди, известные не только неуважением к закону, но и (куда страшнее и опаснее!) антиельцинскими взглядами! Да еще (о ужас!) они хотят хранить в Моссовете оружие!

Наворотив весь этот бред, «МК» знает, что только огульные обвинения дают эффект и запоминаются. Нет нужды аргументировать свои доводы, упоминать, в чем выражается нарушение закона, на чем основана та или иная политическая позиция, называть фамилии и факты. Информация просто не нужна. Нужен ее отсвет, преломленный через видение газетного «аналитика».

Вспомним атмосферу сплетен, которую воспроизвел Гоголь в "Мертвых душах". "Да он ее изнасильничать хотел!" – такого рода мысль должна вспыхнуть в загаженном московскими комсомольцами сознании обывателя. Если тогда речь шла о старухе Коробочке, то сегодня – непременно о депутате, ибо большего зла для города и лучшего предмета для сплетен просто не существует!

ЖЕЛТАЯ ПРЕССА ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ

Проиллюстрируем позицию желтой прессы на одном примере. В период номенклатурного мятежа убийства в России стали обыденным делом. В столице убивают чаще, чем где бы то ни было. Это тоже мало кого удивляет и возмущает. Уж по крайней мере, никто не дергается в конвульсиях от вида брызг и луж крови, которые попадают на телеэкраны из криминальной хроники или с видеокассет. Никто не вздрагивает и от газетных живописаний насилия. Журналистов и политиков тоже иногда убивают. Не чаще, чем солдат, предпринимателей и бандитов. Легкая печаль проходит по рядам пишущей братии, и она спокойно смыкает ряды. В октябре 1993 г. убили несколько журналистов и несколько сот безоружных граждан. Ни власти, ни прокуратура, ни пресса в этом особой трагедии не усмотрели. Все пообвыклись и продолжили в меру спокойную жизнь посреди подлости и нарастающего запустенья.

Но вот срабатывает взрывное устройство в редакции газеты "Московский комсомолец", убит журналист Дмитрий Холодов. А затем происходит нечто непонятное – обвал публикаций, заявлений, пресс-конференций, телерепортажей. Рядовая трагедия нашей жизни превращена в дело государственной важности.

Еще вчера на страницах "Московского комсомольца" можно было глумиться над смертью соотечественников, а сегодня уже нельзя принимать факт гибели журналиста иначе, как всероссийскую трагедию. Еще вчера как бы и не было никакой коррупции в высших эшелонах власти, а теперь коррупция всюду. Еще вчера, если из высшего начальства "кое-где у нас порой" кто-то и делал что-то незаконно, то уж непременно это было легитимно и способствовало благотворным реформам и демократии. Сегодня же «кое-где» обрело реальную форму и умывающийся слезами редактор "Московского комсомольца" объявил, что теперь то он начнет писать всю правду. Еще вчера "Московский комсомолец" с наглостью шута поливал грязью слабосильных врагов власть имущих, а сегодня он замахивается на ближайшее окружение "всенародно избранного Президента".

Вся эта кампания, развернувшаяся вокруг единичной смерти в море других смертей, выглядела фальшиво и постыдно. Как-то уж больно заинтересованно был организован весь этот поток возмущения – фонтаны слез перед заблаговременно развернутыми телекамерами, готовая версия случившегося, собрания и митинги "демократической общественности". Похоже, что события подобного рода давно ждали, мизансцена была уже развернута, и не хватало только трагического случая.

Кто больше других получил от шумихи, развернутой вокруг этой смерти? Это можно было видеть по составу публики, использовавшей повод для появления на телеэкране и на страницах газет. Публика была представлена так называемыми «демократами». Они как-то сразу определили, что смерть Дмитрия Холодова – это политическое убийство, направленное против «нарождающейся» (который уже год!) российской демократии. Поскольку власть по-прежнему была в руках хозяев этих весьма «демократических» деятелей, то следовало ожидать ответных мер против предполагаемых врагов. Теперь слова против власти не скажи – объявят пособником убийц журналиста. Теперь не смей критиковать "демократическую прессу" – заподозрят в организации террористической деятельности. Ну если и не так круто отреагируют, то уж точно обвинят в безнравственности. Ведь человека убили, а ты тут с критикой его друзей лезешь!

Вот такая направленная в никуда, безадресная ненависть – мощный инструмент в политической борьбе. Кому-то (ясно кому!) очередной всплеск ненависти был чрезвычайно выгоден. В момент резкой финансовой дестабилизации ("черный вторник"!) нужно было отвлечь население чем-то ярким и знакомым. Вот и развернули пляски дикарей вокруг погребального костра. Языческий ритуал помогает сплотиться против "общего врага". В общем – политическая бесовщина посреди погребальной процессии.

Некрофильская увлеченность плясками смерти – вот истинная причина гибели Дмитрия Холодова и многих других. Желающих поучаствовать в остросюжетном представлении немало – сколько работников пера кормятся вокруг этого! Но общественная среда рано или поздно возвращает пропагандистам плоды их трудов. Агитировали против государственного единства, в результате кто-то безвинно сгинул в межнациональных конфликтах. Покрывали «демократическое» беззаконие – в результате один из неразряженных в свое время "чемоданов Руцкого" взорвался в руках у рядового журналиста. Потешались над народными избранниками (такими глупыми, некомпетентными, вороватыми…), ратовали за "сильную исполнительную власть" – и получили вереницу гробов в октябре 1993 года.

Пляска смерти поддерживает сама себя, душа человеческая сгорает в ней, замещаясь легкостью освобожденного разума. Так же легки и фальшивы театральные слезы вечного московского комсомольца Павла Гусева, не раз в своей газете прямо одобрявшего кровопролитие и использовавшего смерть для злого зубоскальства. Желтая пресса вроде "Московского комсомольца" привыкла оттачивать свое глумливое остроумие на горе и смерти, сшибать гонорары за потеху для профанов и рекламу для подонков.

Желтая пресса "демократической национальности" и есть основной поставщик трупов номенклатурной революции.

ЛИЧНЫЕ СЧЕТЫ И ЛИЧНЫЕ СЧЕТА

Информация – это власть. Поэтому номенклатура не только изобрела новые методы подмены информации суррогатом эмоциональных композиций. Она прибирала к рукам и все технические средства массовых коммуникаций и превратила их в систему оболванивания населения.

Приобщенные к службе информации демократические чины старались не только служить номенклатуре, но и себя не забывать. 25 июля 1991 г. было создано примечательное акционерное общество "Московская независимая радиовещательная корпорация". Учредителями стали: Московская мэрия (Г. Попов – РДДР) – 10 % Мосбизнесбанк – 15 % Министерство связи СССР в лице ОРПС – 10 % Научно-промышленный союз СССР – 5 % Союз журналистов – 1 % Объединение «Символ» журналистского фонда Союза журналистов – 8 % Сагалаев Э. М. (член политсовета ДДР) – 17 % Попхадзе Н. А. (заместитель председателя Союза журналистов) – 17 % Орлов О. И. (член Президиума Моссовета, председатель комиссии по средствам массовой информации, верный "поповец") -17 %. В качестве члена ревизионной комиссии фигурирует тогдашний председатель Москомимущества Е. Котова (использованная скорее всего для того, чтобы при регистрации 02.09.91 г. прикрыть глаза на явные нарушения законодательства в уставных документах).

Уставной фонд составлял (в дореформенных ценах!) – 100 млн. рублей. Причем 51 % акций оказался в руках трех физических лиц. Забавной особенностью Устава общества было то, что конфликтные вопросы должны были решаться Арбитражным судом в Стокгольме на основании шведского материального и процессуального права. Примечательна и другая деталь – по протоколу учредительного собрания три физических лица, ставшие учредителями корпорации, а также объединение «Символ» после регистрации намеревались уступить свои акции в пользу корпорации "а также физических и юридических лиц, в том числе и иностранных". Кому собирались уступать – дело темное, но должности распределились так: О. Орлов стал президентом корпорации, Н. Папхадзе – вице-президентом.

Корпорация была зарегистрирована 2 сентября 1991 г. без необходимого при таких капиталах заключения Антимонопольного комитета и начала вещать, сменив в названии свой масштаб и став международной. И не беда, что вместо уставных 100 млн. за 9 месяцев было внесено лишь 500 тыс. рублей. Денег хватало и на содержание офиса, и на аренду передатчика ("Политика", № 16, ноябрь 1991 г. «Куранты», 03.06.92).

Это всего лишь одна иллюстрация закулисной игры, результатом которой стал полный контроль номенклатуры за телеэфиром. Подкормка "свободы слова" стала платой за участие в этой игре.

* * *

Номенклатура не стеснялась поддерживать нужных ей «мастеров пера». Устроив для них большую пьянку под названием «Ночной бал в мэрии» (14.02.92), она еще и премировала наиболее отличившихся работников пропагандистского фронта. Все это люди, пишущие про Моссовет в исключительно негативном плане, про мэрию – только в позитивном. Именно они оценены, как «наиболее активно участвующие в освещении политической и экономической жизни Москвы». Наиболее яркие – Т. Цыба («МК») и Н. Андреев («Куранты»), да услужливый телеведущий Б. Ноткин. А вот г-н Колбасюк из «НГ», также получивший премию, в 1994 г. отрабатывал ее, публикуя громадные материалы о Лужкове.

Газета «Куранты» возникла в свое время, опираясь на поддержку Моссовета, еще пользовавшегося в 1990 году достаточно серьезным влиянием. Как локомотив демократической прессы, она получила и помещения, и солидную финансовую помощь. Только когда Моссовет разошелся с Поповым, главный редактор Панков (тоже депутат из поповской генерации) решил разойтись с Моссоветом.

Как использовать газету для сведения личных счетов – этот пример номенклатурной практики г-н Панков показал блестяще. Что стоит, например, заголовок: "Депутат NN не только лжец, но и трус" ("Куранты", 25.05.93). Не случайно пародия на эту газету вышла под заголовком «Кранты», то есть – конец, дальше ехать некуда.

Панков ехал и ехал на своем коньке, подаренном ему новой номенклатурой. Теперь его кормила мэрия. Настоящий плюралист – он давал и другим поливать грязью своих коллег. Депутаты «ДемРоссии» неоднократно призывали все напасти на головы своих оппонентов именно через «Куранты». Другим депутатам, как правило, в публикациях отказывали. А если и позволяли появиться в газете какому-либо антиноменклатурному заявлению, то лишь для того, чтобы присовокупить к нему гнусный комментарий или лживые измышления.

Распространяя свое влияние в сферу политики и контроля за сознанием людей, лужковская номенклатура бросила около миллиарда рублей на газету «Сегодня», скупившую наиболее сговорчивые перья целого ряда московских газет. Схема «добывания» средств прежняя – через коммерческие структуры из городского бюджета перекачиваются все необходимые средства. Лужков содержит финансовые резервы города на счету «Мост-банка» и благодетельствует группе «Мост» доходными проектами, а та, в свою очередь, и газету «Сегодня» направляет в нужное русло, и "Московский комсомолец" спонсирует, и одряхлевшей "Литературной газете" не дает умереть до конца.

Следует заметить, что номенклатурные газеты – это не только бульварные листки вроде «МК». Это и профессионально сделанные издания, способные удерживать внимание читателя и популярность у подписчиков. Это и специальное «чтиво» для интеллектуалов, к которым у номенклатуры сложился особый подход.

Дело в том, что номенклатура демократическая кое-чему научилась у номенклатуры коммунистической. Она уже не допускает той глупости, когда думающая публика просто перестает читать официальную прессу. Новой номенклатуре не нужно давить мозги мыслящих граждан постоянным информационным прессом. От этого у читателей лишь включается природная самозащита – сознание успешно противится постоянному давлению. Новая номенклатура рассчитывает на шок. В нужный момент и по ключевому направлению наносится массированный информационный удар. Читатель или зритель не ожидает его, и успех инъекции гарантирован – на короткое время критическое восприятие притупляется, и думающая публика ведет себя, как безликая толпа.

ЗАКАЗНАЯ МУЗЫКА

Как известно, кто платит, тот заказывает музыку. Мотив этой музыки образца 1990–1993 гг. известен: Лужков замечательный хозяйственник, демократы – милейшие люди, все остальные – «красно-коричневые».

В июле 1993 г. ТОО «Итоги» и группа «Мост» учредили телерадиокомпанию НТВ, а в конце года ей уже был передан 4-й канал телевидения ("Кто есть кто?", № 3, 1994). Отношение к этому делу имел сам вице-премьер В. Шумейко, сославшийся на одобрение Ельцина ("НГ", 19.08.93.). Почва была подготовлена демкомиссарами, которых заблаговременно внедрили на ключевые посты в «Останкино» (например, хрупкого юношу К. Игнатьева).

24 января 1992 г. Ельцин подписал Указ, которым отдавал московский телеканал в монопольное владение мэрии Москвы. Но даже ближайшие помощники Ельцина заявили, что Г. Попов вошел к Президенту с черного хода и получил подпись на Указ, минуя установленный порядок ("Ъ", № 6, 1992). Исполнение Указа пришлось спустить на тормозах. Тем не менее телевидение номенклатура из своих лап выпускать не собиралась. Заказная музыка для номенклатуры лилась со всех телевизионных каналов. Лишь на короткое время этот поток разбавила студия РТВ-Парламент, воспринимавшаяся многими, как глоток свежего воздуха. Новоизбранная под контролем Ельцина Госдума о своем канале телевидения только поговорила, но серьезно настаивать не стала. Не те времена. Чтобы выжить, нужно вести себя смирно.

* * *

Заказную музыку номенклатуры в прессе удобнее всего прослеживать по бульварным изданиям, например по «МК».

Приведем симфонию московских комсомольцев на тему "Моссовет надо разогнать" (написана в 1991-93 гг., авторы – Т. Цыба, А. Степанов и др.):

Плохому танцору всегда что-то мешает (в Моссовете началась «охота на ведьм»).

Ставки делают господа депутаты.

Крыша над головой? Поехали!

Моссовет в борьбе с собой провел очередной день.

Депутаты Моссовета отказали москвичам в бесплатном жилье.

Было бы чем думать.

Моссовет работает в режиме свободного падения.

В Моссовете холодно, как в могиле

Сессия Моссовета продолжает создавать иллюзию интенсивной работы.

Моссовет обсудил прошлогодний снег.

"Отверженные" из Моссовета.

Депутатские аппетиты.

Депутаты Моссовета нуждаются в психиатрах.

А не придурок же я – засомневался депутат.

Снова в бой за власть Советов?

Какому богу молятся в Моссовете.

Моссовет пыхтит, а поезд ни с места.

Депутата взяли с миллионом.

Моссовет заказывает доносы.

Деятельность Моссовета способствует дестабилизации.

Депутаты взмахнули кулаками после драки.

Почему прокурор наплевал на Моссовет.

Моссовет распустился.

Моссовет обещает кровь.

Депутаты потянулись за яйцами.

Удалось поймать депутата.

Моссовет ошарашивает новым налогом.

Аборигены могут спать спокойно – Моссовет не спит.

Охота на ведьм: в Моссовете читают письма частных лиц.

Неужели не надоел балаган?

Моссовет не читает газет.

Осторожно: пресс-центр Моссовета.

Моссовет садится на метлу.

Почем голос депутата?

Неуловимый Моссовет награжден грамотой за ничегонеделанье.

Марионеточный режим на Тверской.

Моссовет потянули в суд.

На грани суицида (закрылась сессия).

Вступать в связь с пресс-центром Моссовета опасно.

Богоугодные дела Моссовета.

Моссовет упускает мафию.

Моссовет в руках провидения.

Москва! Как много депутатов…

Любимый город может спать спокойно, если Моссовет не поставит его на уши

Нужда депутатская.

Моссовет и зеленый змий.

Потасовка в Моссовете.

День секса в Моссовете.

Приватизационный стриптиз (Моссовет три недели разоблачает сам себя).

Депутат Моссовета должен иметь холодный нос, горячие уши и ловкие руки.

Моссовет выслушал избирателей и "поимел их в виду".

Защитники провокаторов требовали эфира.

Моссовет напрашивается на грубость.

Хранить оружие предполагается в Моссовете.

Моссовет погромщиков не сдает.

Депутатская невменяемость.

Моссовет с ружьем.

Предоставим читателю самому оценить, какой стереотип оценок навязывал «МК» своим читателям.

* * *

Вслед за Г. Поповым над расширением номенклатурной империи лжи усиленно работал Ю. Лужков. Если депутатская газета «Дума» планомерно душилась им (вопреки решениям Моссовета не выделялись финансы, помещения, журналисты «Думы» изгонялись с заседаний правительства), то для послушной «Вечерней Москвы» было выделено 300 тыс. долларов на покупку редакционно-издательского оборудования. Под эти деньги «ВМ» должна была концентрировать свой административный восторг еще и в приложении «Градские вести» («НГ», 25.08.93).

Кормить специалистов по оболваниванию масс – святая обязанность лидеров номенклатуры. В конце 1993 г. Лужков выделил телеканалу «Москва» 2 млн. 700 тыс. долларов на закупку оборудования. Причем закупку должен был осуществлять "Московский торговый дом", который также являлся творением рук московской номенклатуры ("НГ", 24.12.93).

Журналисты готовы были кормиться с рук новых хозяев жизни. Только это кормление и обеспечивало их доходами, более или менее соответствующими мифу о благоденствии в условиях движения к экономике "цивилизованного мира". Потому-то и Моссовет остался для Москвы совершенно неизвестным.

А ведь все могло быть совершенно по-другому, если бы не сделка купли-продажи, в которой совесть служила товаром. Вот замечательный фрагмент одной публикации ("МК", 18.01.91):

"Вся команда Лужкова – у власти. Случилось то, что вчера миновало депутатов, отказавшихся принимать всю команду Лужкова списком. Сегодня же запуганные и запутанные происходящим в Литве депутаты сделали это. Президиум четко и целенаправленно подвел депутатов к беспринципному голосованию. Коммунисты блока «Москва» в едином порыве с псевдодемократами сделали москвичам большо-ой подарок. <…> В знак протеста депутат Моссовета главный редактор «МК» Павел Гусев, депутат Моссовета корреспондент «МК» Александр Попов и парламентский корреспондент Татьяна Цыба покинули зал заседаний, где люди уже окончательно обалдели от бесплодных споров".

А ценой в сделке было всего-то участие в том закулисном сговоре, который руководство Моссовета уже самостоятельно оформило с номенклатурой. Тем, кто считал себя демократами, очень захотелось приобщиться. Поэтому, пообижавшись, они все-таки сочли, что в трудное время без хозяина пропадешь. И пошли служить, исполняя заказную музыку.