Текст книги "Кукольник (СИ)"

Автор книги: Андрей Некин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Волей не волей вспоминается жуткий рассказ менестреля про то, как рубятся на поле дикие орки. Движения их размашисты и не так чтобы точны. Хороший удар по науке орков берет свое начало за спиной, а заканчивается в земле, вбивая голову рыцаря в землю. Вместе с руками, ногами и остальным телом, а иногда и вместе с лошадью...

Доспехи орка – варварские. Здесь, вблизи, видно насколько дурно они сработаны. Два железные кругляша на спине и груди, скрепленных металлической цепью поверх шкуры пещерного льва. Их грубость компенсируется титанической толщиной – сколько же они весят? Скрипевшая под орком дубовая скамья, легко выдерживавшая десяток человек, задавалась тем же вопросом...

– Полегче, Ху-Рарк, – устало произнесла леди-воин. Голос ее Ферро показался очень красивым. Впрочем, кроме свиного хрюканья он мало чего в жизни слышал...

– Значит так, ты можешь провести нас через топи?

Опытный (в рассматривании благородных леди) глаз Ферро мгновенно оценил ее, как перьевое облако в форме строгого трилистника. Доспех был изящен и прост, также как и короткий гладий и охотничий лук. Подобного оружия не встретишь в замшелой деревушке на прилавках провинциальных кузень. Блестящая работа самого Сефлакса.

Кто же эта парочка?

Ферро задумался.

Он ходил через топи с отцом. Давно в детстве, когда влияние тьмы еще не было столь велико. В любом случае Ферро не помнил, чтобы это было особенно опасно, а дорогу он знал – память у него, как у какого-нибудь великого лорда. Каждую ветку помнил из того давнего похода.

– Через топи. Могу. Ага, госпожа. А к-куда?

– К темным руинам. Знаешь что это?

Ферро покраснел. Дело в том, что в топях они видели не раз и не два старые постройки темного цвета. Но то ли это, что нужно господам, он был точно не уверен. К сожалению, кошелек серебра слишком заманчиво смотрел прямо в глаза. Ферро попытался смотреть в другую сторону, но тот магическим образом снова попал в обзор, как будто бы являлся прекрасной принцессой эльфов. На эти деньги можно было не мыть полы в школе меча, а просто заплатить за обучение. И Ферро, наверное впервые в жизни, соврал.

– Знаю. Я согласен, – ответил Ферро, еще не до конца понимая на что подписывается.

– Веди нас, червяк, – прорычал орк. По-другому говорить он просто не умеет, начал понимать Фер.

– Прямо сейчас, что ли? – удивленно спросил он. На дворе ночь, волки в лесу воют, что прозрачно намекало – не время для начала похода в топи.

– У нас совсем нет времени, – отметила девушка-воин, нетерпеливо барабаня пальцами. – В путь... Эй, это что твоя железка?

Ферро обиженно нахмурился. Они дедовский меч имеют ввиду? Подхватив меч и сумку, он направился за своими новыми спутниками, не забыв взять недоеденные куски хлеба со стола. Так до конца и не решил для себя юноша: благодарит ли Мастер Игры за подношение, или, оскорбленный малой суммой, решил примерно наказать бедного свинопаса.

За окраиной города было совсем темно. Так и дерево лбом встретить можно. "Спутники явно не большие знатоки нынешних топей" – подумал Ферро – "сгинем ведь в первом болоте".

Девушка засвистела. Ферро заметил его в последний момент, только и успел выставить свой железный "лом" перед собой. На него мчался огромный-огромный волк, таких еще ему видеть не приходилось. Даже в книжках с картинками, что хранились в сундуке с семейными сокровищами. Этот зверь поражал размерами. На таком верхом ездить можно, как на лошади.

Волка звали Шара, будто в насмешку. Калиль ласково обняла ее, и она заурчала диким лесным котом, только от урчания этого страшней, чем от землетрясения.

Зверь ткнулся мокрым носом в живот девушки, чуть не повалил ее, норовя лизнуть в лицо. Обвертелся вокруг, выпрашивая внимания, и получив свое, грациозно устроился на земле, поджав мощные лапы под тело.

– Как же надоела твоя псина, – злобно рыкнул орк, – я ее зарублю когда-нибудь. Грррх! Сейчас могли бы спокойно спать в таверне.

Калиль погрозила ему кулаком:

– Не рычи на Шару, Ху-Рарк. А то опять взгрею.

– Тебе тогда просто повезло, девка, – прорычал еще более злобно Ху-Рарк.

Калиль махнула рукой, мол умей принимать поражения. Ферро же после волка величиной с лошадь, даже не удивился, как Калиль может "взгреть" орка, который по габаритам вчетверо больше ее.

– Спим здесь, – объявила Калиль, судя по всему, она определенно была главной в дуэте. – И слушай, проводник, тебе бы не мешало помыться. Пахнет, как будто ты ямы выгребные убираешь...

Не смотря на темное время, новоявленный проводник срубил себе еловую лапу в качестве постели. От земли сырость идет. В лесах по-другому никак. Пусть орк на земле мерзнет, а Ферро знает что такое ночь под открытым небом.

Калиль уснула прямо на волчьем загривке.

– Их, верно, соединяют чувства чуть более глубокие, чем дружба, – заржал орк, показывая непристойные жесты.

Ферро это не показалась особенно веселым, но он все-таки засмеялся. Из вежливости.

– А зачем вам к руинам за топями? – спросил он.

– А это уже не твое дело, червяк, – прорычал орк. С этими словами огромный воин отвернулся и захрапел, так что листья с деревьев западали.

Ферро поворочал угли в костре, пытаясь переварить то, как он осмелился согласиться на подобную авантюру. Топи разрастаются постоянно, а еще люди говорят: там поселились чудища. Летающие и ползающие. Тех, что раньше видели лишь у границы с пологом тьмы. А впрочем... Ферро посмотрел на ярко сверкающие глаза волка и вздымающуюся спину орка увитую мышцами... Его неожиданные спутники выглядят куда как опаснее, чем какие-то топи.

Костер почти затух, но серебро в кошельке на шее грело его лучше всякого огня. Невероятная удача до сих пор представлялась ему не менее чем чудом. В памяти всплывали события последних двух дней – за всю жизнь столько не происходило с юношей. Верно, рассказывают, судьба, что дракон, – падает прямо с неба, не скроешься. Подтянув меч к себе, он незаметно уснул.

Следующее утро снова было недобрым. Калиль растолкала их обоих совсем не женскими пинками, и, похоже, это являлось чем-то вроде обязательной утренней традиции в этой славной компании. Фер посмотрел в небо, печально вспоминая дом.

– Хорошего размера у тебя меч, – злобно проворчал орк, окончательно проснувшись, – разомнемся перед началом дня, червяк?

Ферро сглотнул, вспоминая вчерашний вечер. Нет, на такое он согласия точно не давал.

– Свихнулся, Ху-Рарк? – озаботилась Калиль. – Он нас даже до топей не довел.

Взгляд орка отправился к горизонту. Звякнула цепь с напряженного плеча. Где-то там, в рассветном зареве, скрывался последний луч второй луны. Зачастила она появляться на землях империи. "Чувствуешь?" – настороженно хрюкнул орк, сжимая топор покрепче. "Да" – ответила девушка.

Калиль подошла ближе и тут же наморщилась:

– Вы оба воняете, как свинопасы. Шара нюх потеряет. Озеро, – показала она за спину, – там.

– Это называется запах настоящего мужчины, глупая девка, – рыкнул было Ху-Рарк, но все-таки послушно отправился в указанном направлении. – Пойдем, червяк. И меч прихвати. Да не бойся ты. Правило такое – в лесу без оружия наготове и помочиться не отходят... Эй, а ты точно был в топях? – подозрительно оскалился орк.

Фер усиленно закивал. Орк хоть и был с виду злобным хищником, но, похоже, больше шутил странные орочьи шутки, нежели говорил серьезно.

Дорога до озера была короткой. А вода холодной. Но Ху-Рарку это привычно. Пока Ферро не мог и зубы свести от холода, он довольно фыркал и продолжал расспросы.

– Так, где ты взял такой знатный меч, червяк? По размеру как на орка сделан. А ты вроде дохляк. Украл поди?

– Дык, это, господин орк, – отвечал трусоватый юноша. – Деда этот меч. На столетней войне Дед воевал. Он сильный был.

– У слабака в роду, все слабаки, – ответил оркской мудростью Ху-Рарк.

– Бери в руки меч, – сказал он, выбираясь из воды. Надо сказать, Орк мылся прямо в одежде и доспехе. Видимо, это было оркской традицией. Лишь топор он оставил на берегу с заметным сожалением на лице. – Посмотрим, слабак, что умеешь.

– Господин орк, но я не воин, – замахал руками отнекивающийся Фер.

– Бери в руки меч, я сказал! – рыкнул страшнее прежнего орк, нависая над тщедушным свинопасом.

Ферро взял оружие в правую руку, опасаясь расправы. Меч был слишком тяжел, и ходил ходуном из стороны в сторону.

– А ты совсем слаб, червяк, – покачал головой воин, – так зачем тебе этот меч?

– Я хочу стать рыцарем, Господин Ху-Рарк.

Лицо зверя сначала побледнело, точно от оскорбления, а потом издало странный зловещий смешок.

– А ты знаешь, как называется этот меч, дохляк? – почти коснулся его лица своими клыками Ху-Рарк.

– Нет, – теперь Ферро по-настоящему испугался. Его голос задрожал. Орк вел к чему-то, и он совсем не понимал к чему.

– Этот знак на его рукояти. Это знак орков. Ху-ру-ге-ро. Убийца человеческих рыцарей, рассекающий их надвое. И первый символ – это символ моего племени.

– Что?

– Ничего, глупый червяк. Твой дед был орком из нашего рода. Вот что.

– Что вы несете, Господин? – изумленно открыл рот Ферро.

– Посмотри на себя. Ты удерживаешь на весу меч орка одной рукой. Человек такую тяжесть и двумя удержать не сможет.

Ферро взглянул на свою руку. Она перестала дрожать. Меч в ней застыл, как каменный.

– Если бы ты его удержать не смог. Здесь бы я тебя кончил, – рыкнул Ху-Рарк, – как вора, укравшего орочий меч. У нас с такими разговор короткий. Даже если они проводники.

Свинопас усиленно пытался вспомнить лицо Деда. Выходило плохо. Дедушка и правда большой был. Пожалуй, даже огромный. И у отца голос рыком отдавал, и тяжелого кабана они вдвоем на руках поднимали на весы, а кабан весил как пятеро людей. Соседи еще диву давались. И гордость в глазах отца понятна стала. Его ведь пороть будут, пока кожа на спине не сойдет... но радость за то, что кровь воина осталась в роду, сильнее всякого страха за жизнь. Потому и меч деда передал, чтоб гордость рода в семье сохранить.

– Пошли, червяк, – хлопнул его по плечу орк. – Выглядишь ты, как смазливый человеческий юнец, но кровь у тебя от орка. Слабый ты, правда, как орочья девочка, и мечом явно не владеешь. Но не волнуйся, я, могучий Ху-Рарк, научу тебя кое-чему в дороге, чтоб ты не так сильно позорил род своего деда из великого племени "Ху". Станешь ты рыцарем, Орк-Ферро. Грозным рыцарем. Враги в штаны ссаться будут, когда мечом таким махать научишься...

С того дня они взяли курс к центру великих топей, и с того же дня начались его неожиданные тренировки.

– Человеческая школа меча? – презрительно фыркнул орк, когда прознал о мечте Ферро. – Это для хлюпиков, у которых не хватает силы поднять настоящее мужское оружие. Забудь об этом. Учить войне Орка может только Орк.

Время от времени он подгонял его пинками на пути к топям, и заставлял показывать дорогу, держа огромный меч на вытянутой руке. Калиль скакала впереди на своем волке и похоже дела спутников ее мало заботили.

Учитель же был разговорчив, как будто встретить родственного проводника (даже с невеликой частью крови племени) стало для него немалой радостью. Насколько он был страшен, настолько же на удивление дружелюбен. Правда, дружелюбие его проявлялось странным образом. "Фу, позорище рода" – частенько вставлял орк, посматривая на неуклюжие попытки Ферро овладеть двуручником. Затем следовал подзатыльник. Большая часть смысла общения меж орками заключается в рукоприкладстве, начинал понимать юноша, стараясь не отставать ни на шаг от учителя. "На ходу, во сне, во время еды. Все время отдавай мечу" – то ли весело, то ли сурово шумел он в ухо, подбадривая ученика добрым пинком.

– Больно смотреть мне на настоящий меч орка в твоих кривых ручонках, червь, – сетовал Ху-Рарк, незатейливо сообщая судьбоносную для юноши информацию. – Гррх! После топей со мной пойдешь в пустоши, вот там-то как следует продолжим! Это мой долг перед ордой – исправить подобное позорище! Судьба, маленький брат, судьба, что ты наконец-то вернешься в орду...

Ферро боязливо отнекивался, но орк был непреклонен и чрезвычайно силен в средствах убеждения.

– Помнишь, как меч именуется? Гррх! То-то же. Мой топор и тот без имени. За большие подвиги дают имя оружию. Великий меч и такому слабаку достался, – сокрушался Ху-Рарк.

Ферро заикнулся, было, о том, чтобы подарить двуручник учителю, но тот отреагировал так яростно, что чуть не проломил ему череп. Не в традициях орков пользоваться чужим оружием. Оружие в орде вручается еще при рождении, и не является предметом для торговли, подарков или обмена.

– Убил благородного? – переспросил орк, радостно скалясь. – Гррх, молодец, маленький брат... Тем более самое место в наших пустошах.

Начинались топи – но это было лишь мелкие болотца, словно лужи перед морем, что ожидало их впереди. Лужи эти, как помнил Фер, они преодолели когда-то давно за четыре дня.

Орк с леди Калиль, видимо, решили устроить марафон. Бежать по пересеченной местности часами было для Фера внове, и уже спустя пару фаз после начала пути он слег обессиленный лицом в грязь.

– Червяк! – орал в ухо Ху-Рарк, но это не срабатывало. Мощные пинки в бока поднимали лишь на пару десятков шагов, и Ферро снова валялся на земле, скрипя песком в зубах и содрогаясь от боли в мышцах.

Наконец Ху-Рарк сдался.

– Хорошо. Отдохнем, – выдохнул он, явно разочарованный способностями своего нового ученика.

Лицо его наполнилось непривычной орочьей задумчивостью, будто он придумывал какую-то особенную пытку юному полу-орку. Калиль отправилась на охоту. А орк достал свой гигантский топор из-за спины.

– Что это? Зачем? – испуганно привстал свинопас, уже было расслабившись.

– Ноги твои, быть может, сейчас мертвы, но для рук найдется работа. Смотри, – с этими словами, он размахнулся и ударил топором в немалой толщины сосну. Топор пробил ее ствол с одного удара. Топор выскочил с другой стороны дерева. Ху-рарк довольно скалился. Сосна с жутким скрипом завалилась на землю.

– Наруби-ка нам дров, Ферро... Да не моим же топором! Не подымешь. Используй Хуругеро.

– Мечом? – удивился юноша, – Кто же рубит дрова мечом?

– Оружие настоящего Орка подходит для любой цели, червяк! И головы рубить и дрова, а если понадобится – и самку дракона удовлетворить! – Ху-Рарк заправски поднял ученика за шкирку, – приступай.

Ферро мучился половину фазы. Рубить ствол дерева мечом оказалось попросту невозможно. Орк посмеялся над ним. Одно дело топор, что рубит, а совсем другое – меч, что больше ломает и режет. От ствола летела щепа, ветки, и кора с мхами, но перерубить эту древесную толщу казалось Ферро не по силам.

Ху-рарк решил поиметь жалость к ученику и взял его меч в руки.

– Смотри, презренный слабак.

Красный великан размахнулся мечом, так что вспорол землю позади себя лезвием. Взлетела грязь. Мышцы вздулись, по ним словно пробежала волна от кончика макушки до самых ног. Траектория меча описала почти полный круг. Дерево протяжно затрещало. Все было верно, меч не разрубил, он просто переломил сосну пополам. Куски ствола и древесные щепки величиной с полено полетели во все стороны. С одного удара дерево как будто пропустили через мясорубку.

– Учись, червяк, слабый как девка, – загоготал Ху-Рарк, – именно на столько частей ты разломишь того, кто осмелится пойти против твоего меча.

– Так не честно, – насупился юноша. – Это просто сила. В этом ударе нет никакого мастерства. Просто тупая сила, Учитель.

Орк, похлопал плечо бедного Фера, так что он застонал от боли. Не будь в Фере орочей крови, плечо было бы сломано.

– Все верно! Ты начинаешь кое-что понимать в боевой науке Орков!

– Но в чем же тогда ваша роль, как учителя, господин?

– Пинать твою ленивую задницу, червяк! – грозно нахмурился красный великан.

Ферро начинал опасаться, что орочьей крови в нем не так уж много, как хотелось его могучему спутнику. Южные орки жили в пустошах, где все такое же огромное как они, – камни, горы, хищники: пещерные львы, циклопы и тролли, огромные озера и огромные деревья, и все это под властью огромной орды, где лишь сила и бесстрашие – единственные законы. А еще южные орки собираются идти войной на Тулурк – об этом говорят все без исключения. А войны Ферро не хотел, он лишь хотел стать рыцарем, легионером, чтобы получить свое право на свободу без господина. Об этом он и хотел тут же сказать Ху-Рарку:

– Учитель, – начал он неуверенно, – я хочу стать легионером, а не орком...

Сказал и замолк, ибо лицо "учителя" и без того красное стало багроветь. Спасение пришло с неожиданной стороны:

– Ему не пойдет твой неуклюжий стиль боя, Ху-рарк. Он орк всего лишь на четверть, а то и на одну восьмую, – леди-воин Калиль появилась также неожиданно, как и ушла на охоту. Шара проломилась за ней через кусты, в пасти она тащила оленью тушу.

– Мой тебе совет, мальчик, выброси эту железку в реку и купи меч поменьше. Он великоват даже для Ху-Рарка. Меч, пусть и двуручник, не должен быть выше воина. Это золотое правило.

– Что ты понимаешь в размерах, глупая девка? Разделывай оленя, это получится у тебя много лучше, чем рассуждения о стиле боя орков!

– Ху-рарк, ты упрям и прямолинеен, именно поэтому ты никогда не сможешь победить меня, – с улыбкой ответила девушка-воин.

– Может быть еще один спарр-ррринг, девка? Гхррр! В прошлый раз тебе просто повезло, – угрожающе стиснул топор Ху-Рарк.

– Ты просишь тренировочный бой каждый день. И каждый день стонешь побитый. Я думаю, мне не стоит позорить тебя перед учеником, – покачала головой Калиль, приступая к разделке оленя.

– Трусливая девка, – прорычал орк, – пойдем на поляну, червяк, я научу тебя паре приемов работы с мечом.

Красный гигант был явно не в духе, но Ферро все-таки осмелился:

– Великий господин Учитель, – пытаясь смягчить пилюлю, начал Ферро, – а почему вы проигрываете госпоже Калиль?

Орк, однако, не особенно обиделся.

– Она сражается не по-мужски, червячок, – задумчиво произнес "Великий Учитель", – коли бы мы сражались строй на строй, шансов у нее не было бы. Она и сама знает. Но на большем пространстве она слишком юрка и ловка. Поверишь ли, я не могу даже задеть ее... Проблема нашего воина, маленький брат, всегда заключалась в скорости. Но с каждым боем я все лучше начинаю видеть движения. Когда-нибудь я схвачу ее за шею и загоню одним ударом в землю, – плотоядно оскалился он, – и когда это случится, я буду готов к тому, чтобы бросить вызов самому Рур-Ху-Гррху.

– А кто этот Рур-Ху-Гррху, учитель?

– Властелин южной пустоши и племени Ху. Лучший воин из всех, что я видел, – при этом Ху-Рарк поморщился. – А еще он мой старший брат. И я тебе скажу, повезло тебе, что ты орк, ибо Рур-Ху-Гррху собирает племена для великого похода. От вашего Тулурка и жалких людишек скоро ничего не останется. Так что забудь о том, чтобы стать легионером, или мы однажды встретимся на поле боя, и я разорву тебя на две половинки, маленький брат.

Новость о войне для Ферро не была новой. Орки, особенно южные, больше грозятся, нежели действуют – говорили менестрели. Но кое-что Ферро хотел прояснить прямо сейчас:

– Война? Но почему же Учитель ходит вместе с человеком?

– Человеком? – Ху-рарк хрипло засмеялся. – В леди Калиль человеческого намного меньше, чем в тебе. Увидишь как-нибудь, как она бегает голышом по ночному лесу – поймешь, о чем я.

– Но хватит пустой болтовни, червь, – Рарк снова сменил милость на гнев. – Поднимай меч и повторяй вслед за моим топором. Помни: настоящий бой всегда заканчивается одним ударом.

***

Лицо Тигля Римуса горело огнем. Здесь, в тронном зале, держали военный совет: Мориус, Тигль, Император и горы пыли.

– Это ваша судьба, мой император!

Тигль возбужденно ходил из стороны в сторону. Его седая борода длиной почти до пола, как у какого-нибудь гнома, едва не подметала грязь под военными сапогами. На нем был доспех древнее его самого. О, как долго советник императора не надевал эту приятную тяжесть. Как же долго.

– Ректор пропала, о ведущий легионы! Механический Гибург под властью древнего подземного монстра. Весь Тулурк скоро погрузится в анархию!

Римус в буквальном смысле испускал потоки жара, нагревая комнату лучше всякой печки.

– Сир! Необходимо выступать немедленно! Сами Мастера даруют возможность вернуть достоинство вашему роду!

– Выступать? Как же выступать? – встрял, было, Мориус, но Тигль раздраженно замахал на него руками.

Стормо Торрий задумчиво вращал фламбергом, тем самым, что был подарен еще в детстве, но так и не был сменен на что-нибудь поприличнее. Его гарда слишком изящна и тонка, на лезвии слишком много узоров и украшений. С таким оружием только на дворянские балы ходить, а, к слову сказать, на балы его уже давно никто не приглашал.

– А легионы? – поправил очки Стормо.

– Легионы верны вам, Сир! Отряды с востока присутствуют прямо в осажденном Рейнгарде. Остальные рассеяны, но могут быть мобилизованы... Если только придете вы, мой император!

Стормо Торрий горько усмехнулся. Неужто Тигль столь стар, или просто не понимает?

– Да какой я император, Тигль? Одно название. Магистрат давно лишил наш род всякой власти... Лучше бы переворот, в самом деле. Лучше бы отрубили голову на площади. А это что? – лицо Стормо наполнилось привычной ему бессильной печалью, – позорище!

– Не говорите так, господин, – утешающе положил руку на его болезненное худое плечо дворецкий Мориус.

Военный советник Римус, когда-то звавшийся бесстрашным, яростно перешел в наступление:

– Магистрат? Тьфу, на этих книжных червей! Да, ваши предки были мягки и отдали то, что принадлежит вам по праву без боя! Но сейчас, сейчас мой император, совсем не тот момент, чтобы думать о прошлых обидах и новом переделе власти! Южные орки переходят границу, они давно забыли телеги с золотом, что заплатили им под конец столетней войны. А что творится под Рейнгардом?! Там Гули, ваше величество! Третья сторона подняла свою темную голову... Речь уже даже не о достоинстве рода, речь о защите Тулурка.

Римус в полном боевом параде распалялся все сильнее, думая прогнать с императора его обычную хандру.

– Магистрат лишен воли без Ректора, значительные силы его разбиты в Гибурге. И я вам скажу это тоже работа третьей стороны! Мой император, во все времена ваше звание никогда не было почетно и не приносило простой жизни его обладателю. Вслушайтесь в то, что говорит ваша кровь. Никогда положение Тулурка не было так шатко, со времен древних, – советник наконец передохнул, подобрав бороду. – Гордыня магистрата, Сир, уже привела к разрухе в легионах, а новые силы стрелков и артиллерии не смогли совладать с одним единственным жалким подземным паучком! Победа куется мечом, а не пулей, мой император!

– Легионы не пойдут за мной, советник Римус, – качал головой Стормо, – они не признают императора в жалком нищем, подобного любому из них.

– Оставьте самобичевание, Сир, – на этот раз начал увещевать Мориус.

– Ха, именно, мой император! – поддакивал советник, присоединяясь с жаром к дворецкому. – Что же нам лечь на пол и спокойно умереть? Легионы помнят, что такое идти по зову императора! Как помнит Тигль Римус! – Лицо его как будто молодело на глазах, плечи расправились, мысленно он уже был там, на столетней войне, вел кавалерию в бой, рубил направо и налево во славу господина. Как тогда, когда он потерял свою левую ногу.

Тогда снова били барабаны и он, Тигль, мчался вперед на слепом кавалерийском коне. Так поступают с каждой лошадью, что несет на себе всадника в броне – выкалывают глаза раскаленной спицей, чтобы не видела, куда мчится. А то помрет от страха или взбесится, сбросив кавалериста на землю.

Ряды неопытных легионеров разбили на голову, они скакали прямо по ковру своих мертвых соратников, тяжелая четырехметровая пика рвала ударную руку, тряслась как на пружине, но неумолимо неслась к цели. Лошади спотыкались о камень и доспех.

Римус выбрал себе целью молодого тролля, что не достиг еще полного роста и силы, но эта груда дикой мощи – единственное, что может остановить жуткую кавалерийскую атаку.

Тень громадины загородила солнце. Но Тигль Бесстрашный лишь вонзил шпоры покрепче во взмыленные бока боевой лошади. "Давай же" – шепнул он ей, прижавшись к торчащему черепу, и лошадь прыгнула из последних сил. Взмыла подобно крылатому пегасу. Слева ухнула дубина, ствол королевской ели, но удар уже невозможно было остановить.

Белесые слепые глаза лошади забрызгивает кровью.

Пика пробила торс тролля, увязая в груде мяса, пробивая ее, словно штопор хилую пробку.

Молодой Рах-Гор-Клохл начал валиться назад. Пика сломалась. Лошадь врезалась в жуткого горного зверя, и сломалась также как оружие кавалериста, переворачиваясь в полете.

Нога Римуса запуталась в стремени – он вылетал из седла, а нога оставалась на месте. Кости треснули, а сухожилие порвалось. Захлестала кровь. Римус терял сознание.

И тогда разнеслось то дикое "Даааа" по всему полю. Дикий крик легионера. Он был совсем рядом. Убил пещерного льва голыми руками. Размазал его по земле силой духа.

Вот что такое Легион. Мой император...

Вся война промелькнула огненным пламенем в глазах старика. Борода взметнулась вверх. Легионер отдавал честь своему господину.

– Ну хорошо, Римус, – казалось, проняло Стормо Торрия, – но они не пойдут со мной, сам увидишь.

– Выдвигаемся немедленно, Сир? – просиял Тигль.

– Никак не могу позволить, Советник! На улице гроза вы разве не слышите? Не хватало, чтобы император простудился, – грозно нахмурился уже второй старик. Дворецкий Мориус.

Но радость Тигля уже мало, что могло разрушить. Не сегодня, так завтра. Заколотив деревянной культей в пол, он заспешил на кухню, готовить все необходимое к долгой дороге. А что это, как не походный котелок и приправы, припомнил советник простые легионерские мудрости.

За окном бушевала осенняя гроза. Стучали капли по расставленным на полу ведрам. Крыша и вправду была в ужасном состоянии. Бледная луна ходила по ночному небу. Ее видно и отсюда.

"Во что втягивает меня этот Римус" – тягостно размышлял император – "Безумие".

Достоинство рода. Понятие столь абстрактное, что даже сами представители рода толком не понимали что это. Он слышал, до эпохи Роко Злосчастного древние императоры выходили перед Легионом и обнажали меч. И все, кто хотел, обнажали свой меч в ответ. А тот должен был доказать, что имеет право вести величайшую силу континента вперед. Это не детским фламбергом по вечерам махать. Не редко древний император благополучно помирал прямо там, даже не начав походов. "Какое варварство" – считали в магистрате. Но только так лидер получал уважение перед воинами.

Стормо с сомнением посмотрел на свои руки.

"Я император!" – кричали древние варварские короли и вызывали все свое войско на бой. Искусные воины, они били мечами тех, кто осмелился выйти до изнеможения, рубили их на куски без всякой жалости. Начиная с самого рассвета и до заката. И завоевывали честь вести легионы своей собственной силой. Корона тех императоров – не золотая побрякушка, а шипастая сталь боевого шлема.

Дорн Рокката Третий не потерпел ни одного поражения в дуэлях. Говорили, походил больше на титана, чем обычного человека. Его испытание закончилось быстрее, чем у других древних императоров. Мало кто осмелился выйти против короля, после вида его первых жертв. Одного он просто разрубил пополам, второму откусил нос и кусок щеки, когда тот сковал движение меча, у третьего смят шлем и отрублены ноги. "Следующий! Выходи вперед, трусливые шакалы! Я не поведу за собой трусов!" – требовал рычащий как зверь Дорн Рокката, а легион трясся в страхе перед своим властелином.

Горак Страшный возил за легионом телеги с головами собственноручно поверженных им врагов. Обозы разносили вонь гниющей плоти на добрую лигу вокруг, а советники только и делали, что упрашивали перейти императора с голов на что-нибудь менее увесистое – уши, например.

Ребелий Тяжелые-руки, проигрывая сражение, бился до последнего, оставшись в одиночку против целой орды. В окружении. С сотней кровоточащих ран. Мертвые трупы росли вокруг него стенами. Ходят легенды, что орки не могли поразить его сердце до самого рассвета.

Лирус Бессмертный упал с лошади. Дубина тролля размозжила его ноги в кровавую кашу. Но он снова взобрался на коня одними руками и повел свои легионы дальше. Последний приказ императора – навсегда приковать свое покалеченное тело тяжелой цепью к боевому коню, чтобы позор падения на землю никогда более не повторился...

Они говорили со своим оружием на бегу сквозь время и пространство, с радостью принимая и отдавая эстафету войны друг другу, спасая свою вымирающую расу от бесконечной жестокости древнего континента. Ведь люди стали хозяевами совсем недавно, гордо вытянув нос от превосходства своей науки перед сталью низших дикарей. Еще пару столетий назад все было совсем не так.

Но время прошло, и древние императоры забылись...

Стормо вздыхал. Он не достоин. И также думали все, начиная с Роко Злосчастного, обманывали сами себя, не признавались себе, цепляясь за титул. Так было. Иначе достоинство рода не упало бы в выгребные ямы, лишив само себя остатков власти.

Стормо подтянул декоративный фламберг и сонно закрыл глаза:

– Слышишь? – спросил он его, сжимая покрепче. Сталь в ответ лишь звонко молчала.

– Возможно настал наш черед выйти на поле перед легионом и сказать: "Я – Император!"...

Утро выдалось холодным.

Стормо Торрий кутался в колючий шарф. Вчерашний энтузиазм исчез без следа. Но не то было с Римусом Тиглем. Старец бодро скакал впереди, указывая дорогу.

Чем ближе они подъезжали к Фиору Болотному, что лежал на их пути перед осажденным с востока Рейнгардом, тем больше им встречалось повозок со спасающимися горожанами. Они говорили страшное.

Пограничный город упадет в течение недели максимум. Армия гулей, живых мертвецов, заполонила все поле перед великой стеной. Они карабкаются поверх своих же голов, а горящее масло в цитадели не бесконечно. Говорили также о странных повелителях армии. Дворянине в дурацкой огромной шляпе и нищем менестреле, закутанном в плащ. Рассказывали: тот менестрель ведет Гулей на штурм музыкой на чугунном скрипусе, как когда-то водили орки в бой свою северную орду. "А что же легион?" – спрашивал Римус, а в ответ люди лишь недоуменно пожимали плечами. Мол, что могут остатки легиона без артиллерии. Вроде подъезжает кавалерия с запада, но будет ли от нее толк при осаде в городских условиях?

А магистрат, судя по всему, молчал. Молчал упорно. Как будто не осталось в живых никакого магистрата.

Военные дирижабли, артиллерия стягивалась к Рейнгарду. Но город, судя по словам путников, уже приготовились отдать. Самый мощный форт на восточной границе хоронили без всяких колебаний. Римус Тигль хватался за голову, а Стормо корежило от наивных надежд бегущих горожан. "Ничего, скоро ректор Реле вернется и мокрого места от третьей стороны не оставит. Переждать надобно просто. Вот что, благородные господа".