Текст книги "Чистый Дом (СИ)"

Автор книги: Андрей Полторацков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 42 страниц)

– Мне это чувство знакомо,– тихо проговорил Дмитрий.

– Линелия?– спросил Капитан.

– Да.

– Эх, столько баб вокруг, а ты запал на ту, которая занята.

– Сердцу не прикажешь Капитан. Вы ведь сами полюбили ту, которая не сразу ответила вам взаимностью.

– Можешь звать меня Андрей,– протянул руку Капитан.– Это моё настоящее имя. Но большинству я известен только как Капитан.

– Спасибо за доверие.

– Ты его заслужил Дима. Да уж, как сильно ты изменился с того первого дня как я увидел тебя. Просто небо и земля. Совершенно новый человек… Кто знает, может ты ещё завоюешь её сердце.

– Нет, что вы. Мои чувства останутся только моими и с ней их разделить уже не получится. Нам не суждено быть вместе. Она счастлива с Максимом, а у меня свой путь, своя судьба.

– Капитан,– вбежал в пещеру Фрэнк.– Несколько автомобилей и один самолёт двигаются в нашу сторону.– Что будем делать?

– Есть две лошади,– произнёс Дмитрий.– Запасов провизии вам хватит, чтобы добраться до края Тундровых земель. А там вас встретят парихиады, если они конечно сдержат слово. Только пересидите тут хотя бы один день. А потом выдвигайтесь в путь. Возвращайтесь в Аритрарий, поведайте обо всём старейшинам. И, возможно, готовьтесь к войне.

– Это он о чём?– озадачено спросил Фрэнк.

– Для меня было честью познакомиться с вами. И я счастлив, что судьба нас свела. Поверьте, если бы мне предложили, я ничего бы не поменял в своей жизни. Вы открыли мне глаза и я смог по новому взглянуть на многие вещи. Прощай Андрей. Прощай Фрэнк.

С этими словами Дмитрий, не дав им опомниться, выбежал из пещеры, поднимая руки вверх, и направился в сторону приближающегося отряда.

– Я Дмитрий, феруанец,– кричал он.– Не стреляйте! Я свой! Да здравствует Порядок.

*****

Глава 165

– Погони вроде бы нет,– осмотрелся Максим, когда они добрались до города.– И что теперь делать?

– В первую очередь необходимо добраться до родных. Я к своим поеду, а ты езжай к жене.

– А после? Ты мне обещал предоставить доказательства.

– Будут тебе доказательства, не переживай. В течение следующих двадцати четырёх часов ты сам увидишь всё своими глазами.

– То есть, по-твоему, спасения нет?– спросил Максим.– Все умрём.

– Ничего не могу тебе обещать, но попытаться стоит. Есть у меня одна мысль. В здании, где мы разрабатывали двигатель, имеется глубокое и весьма большое бомбоубежище. По самым скромным подсчётам оно рассчитано на сотни людей. Думаю там мы сможем попробовать укрыться.

– Это где? В секторе ноль семь? У меня нет туда доступа. Да и пропуск мой забрали.

– Благо мой у меня. И допуск был. Я в последний день как раз случайно набрел на это убежище, в поисках выхода. И если ничего не меняли в системе безопасности, то мы попадём туда. Давай часов через десять у главного входа. Хоть каким-то временем мы ещё располагаем.

– Договорились. Но помни,– пригрозил Максим,– если не явишься, я тебя из-под земли достану. И тогда ты будешь сожалеть, что твои прогнозы не сбылись.

– Я бы очень хотел ошибаться,– уже убегая крикнул ему профессор.

К дому, где жила мать Марины Юрий Георгиевич добрался, когда уже рассвело. По пути к ней он заехал в свою квартиру, чтобы взять кое-какие вещи. Он прекрасно понимал, что захватить с собой целые баулы с одеждой просто-напросто невозможно, поэтому покидал в спортивную сумку наиболее значимое и необходимое: несколько старых фотографий, на которых были он с Мариной и детьми, кое-какие свои записи, а также все лекарства, которые только нашёл в доме. После он бросил в сумку немного одежды для себя и Марины с детьми. Взял письмо от Николая, брошенное на стол, свой старый плеер и старый телефон, так как новый остался у Котова. Уже на выходе Юрий Георгиевич заметил мяч, благодаря которому обнаружилось послание, оставленное Николаем. Положив в сумку его и несколько детских игрушек, он помчался к Марине.

Юрий Георгиевич хотел сразу позвонить жене, но её нового номера в старом телефоне не было. Добравшись до квартиры он принялся колотить в дверь, но как это уже не раз бывало, ему никто не открыл. На шум снова вышла соседка.

– Юра, это ты?– спросила она, протирая очки.– Чего опять шумишь?

– Здравствуйте. Вы не знаете где Марина с детьми?

– Знаю конечно.

– Где? Где они?– торопил её Юрий Георгиевич.

– Как где? На линейке.

– На какой ещё линейке?– начинал он терять терпение.

– Юра, сегодня же первое сентября. День знаний. Они пошли в школу.

– Точно!– схватился за голову Юрий Георгиевич.– Я совсем забыл.

Профессор пулей выскочил из подъезда и, сев в машину, помчался в сторону школьного комплекса, в котором учились Павел и Анастасия.

***

– Я всех поздравляю с этим знаменательным днём!– раздавался через динамики голос директора школы.– Знаменательного не только для детей, но и для родителей…

Юрий Георгиевич не слушал. Он, пробираясь через толпу, пытался найти Марину, но нигде её не видел. Людей было очень много. Первое сентября считался чуть ли не национальным праздником, поэтому на первый учебный день школьников провожали всей семьёй. Работодатели шли на уступки и в этот день отпускали работников, имевших детей школьного возраста. Повсюду были цветы, воздушные шары, нарядная одежда.

– Простите, вы не знаете где линейка второклассников?– спросил Юрий Георгиевич у проходившей мимо женщины.

– Вам нужно ко второму корпусу,– ответила она.– Вон то трёхэтажное здание.

– Спасибо.

Добравшись до второго корпуса Юрий Георгиевич в толпе заметил Марину. Чуть ли не расталкивая людей локтями он подбежал к ней и взял за руку. Марина резко обернулась и от неожиданности отпрянула назад.

– Юра?– удивлённо воскликнула она.– Ты всё-таки приехал? Ты смог освободиться? Дети будут очень рады.

– Где они?

– Кто они?

– Паша с Настей? Где они?– практически кричал Юрий.

– Паша вон стоит. В первом ряду. А у Насти линейка только через двадцать минут.

– Нужно срочно уходить. Я за Пашей, а ты забери Настю. Встретимся…

– Ты в своём уме?– перебила его Марина.– Снова ты про свои заговоры?

– Ты не понимаешь?– потянул её за руки Юрий.– Завтра уже не будет. Всё, конец. Конец всему. Сегодня последний день! То, что я называл изначально экспедицией, на самом деле оказалось обычным бегством. Нас бросают на произвол судьбы!

– Кто бросает? Куда бросает?– отдёрнула свою руку Марина.– Юра, тебе надо к психологу.

– Дура ты!– во весь голос крикнул Юрий, отчего окружающие их люди стали оборачиваться и смотреть на него.– Послушай хоть раз своей башкой! Завтра, а может уже и сегодня ночью корабль с переселенцами отчалит. А все те, кто останутся, погрузятся в хаос ядерной войны. Обратный отсчёт уже показывает всего несколько часов. И нам необходимо попытаться укрыться, если мы хотим выжить!

– Ты болен! Это твоё дело, лечиться или нет. Поступай, как знаешь. Но огради от всего этого своих детей.

– Папа!– радостно замахал рукой Павел.

Юрий, улыбаясь, помахал ему в ответ. Он приблизился к Марине и, обхватив её за плечи, произнёс:

– Двадцать четыре часа. Дай мне это время. Большего мне не надо. В течение этих часов выполняй всё, что я прошу. И не спорь, как бы тебе всё не казалось странным. Если за это время ничего не произойдёт, то я навсегда исчезну из твоей жизни. Или пойду лечиться тли ещё всё, что захочешь. Только дай мне двадцать четыре часа.

Марина колебалась. Она посмотрела в его глаза, которые снова запылали пламенем. Тем самым, которым они горели в молодости, когда она с ним только познакомилась. Марина давно забыла, как выглядит этот блеск в его взгляде, ведь уже много лет единственное, что она видела в них это тусклую ледяную гладь, потерявшую интерес ко всему окружающему кроме своей работы. Марина вспомнила, как давным-давно она с лёгкостью доверила бы Юрию всё на свете, включая свою жизнь, что она была готова с закрытыми глазами слепо следовать за ним, без страха и опаски. Правда, потом он сам разрушил это доверие, замкнувшись в самом себе.

– Хорошо, Юра,– согласилась она.– Но с одним условием.

– Каким?

– Не впутывай в это детей. Сегодня первое сентября. Для них это очень важно.

– У нас нет времени…

– Нет,– перебила его Марина.– Подождёшь. После того как уроки сегодня закончатся я даю тебе двадцать четыре часа.

– Ладно! Немногим временем всё-таки мы располагаем,– в порыве Юрий поцеловал Марину в губы. Впервые за долгие месяцы. Но Марина быстро отодвинула его рукой:

– Не надо этого.

– Прости, я сам не знаю, что на меня нашло. Я честно не хотел ничего подобного. Просто эмоции перехлестнули через край. Пойми, я не предлагаю тебе снова сойтись. Всё что я делаю это ради детей.

– Я позвоню маме…

– А где она?– не дал ей договорить Юрий.

– Она уехала к подруге в Белгород.

– Значит она не успеет.

– Что?

– Пойми, времени крайне мало. Скажи ей, чтобы искала как можно более глубокое помещение. Чем глубже, тем лучше. И пусть запасаются водой и едой.

– А твои родители?

– Им не помочь. Они тоже далеко сейчас. Я говорил с мамой и рассказал ей всё. Она попросила обнять внуков за неё и поцеловать их. Марина, пойми, погибнут не сотни и не тысячи, а сотни миллионов людей. Нельзя спасти всех. Надо спасать тех, кого можем. Тех, кто рядом. Если ты мне хоть немного веришь, то отправляй сообщения всем подряд. Пусть приезжают к зданию института космической инженерии. К главному входу.

– Они не поверят,– усмехнулась Марина.– Ещё и меня сочтут ненормальной.

– Просто зови. Не говори причину. Напиши, что я всех приглашаю. Только пусть обязательно приезжают семьями. Я уже сделал подобную рассылку. А если сочтут нас сумасшедшими, то скоро это уже не будет иметь никакого значения.

– А если никто не приедет?

– Не важно. Позовём людей с улицы или ещё кого-нибудь. В любом случае главное нам спастись и предупредить как можно больше людей. А они уже пусть сами за себя решают. Нужно торопиться.

Юрий Георгиевич стал обходить всех присутствующих, представляясь и рассказывая о том, что в институте на его работе сегодня день открытых дверей и после линейки всех приглашают посмотреть на последние космические разработки.

Глава 166

– Где же он?– постоянно смотрел на часы Максим.– Опаздывает уже на двадцать минут.

– Кто он?– спросила его супруга.

– Один сумасшедший учёный. И если он не появится в следующие десять минут, то в ближайшее время он станет мертвым учёным.

Для начала осени выдался особенно тёплый день. Солнце на безоблачном небе не торопилось провожать лето и с прежней силой направляло свои обжигающие лучи на землю. Из-за тёплого августа листва на деревьях не успела пожелтеть и пусть не такая сочная, как летом, но всё же зелёная, слабо колыхалась на ветру.

На улицах постепенно стали появляться школьники и студенты, отмечающие День знаний. Кто-то воспринимал его как должное – то, что нужно поскорее пройти и забыть, а кто-то и вовсе с недовольством, предпочитая беззаботные каникулы. Но большинство всё же, радуясь началу учебного года, гуляли, общаясь с друзьями, которых не видели в течение долгих летних месяцев. Отовсюду доносился звонкий смех и слышались веселые восклицания.

– Неужели это всё исчезнет?– до сих пор не мог поверить Максим.– Как это возможно? Люди живут, мечтают, строят планы, а тут раз и всё. Сегодня ты есть, а завтра от тебя только пепел. Ты думаешь, что завтра пойдёшь в магазин купить то, что давно хотел приобрести, на что месяцами откладывал с зарплаты. Но вместо этого испаришься в радиоактивном огне. Кто-то планирует пойти на свидание с человеком, о котором давно грезил и думает сейчас о том, что ему завтра надеть. Но нет, завтра для них не наступит. Кто-то едет в роддом, кто-то в отпуск. Кто-то покупает свою первую машину, квартиру, дом… У миллионов людей миллионы планов, надежд, расчётов, желаний. И всё в один миг оборвётся… Разве это возможно? Разве это справедливо?

Ход его мыслей прервал Юрий Георгиевич, которого он увидел на другой стороне улицы. С ним шла большая группа людей, по самым скромным подсчётам насчитывающая несколько десятков.

– Дамы и господа,– обернулся профессор к толпе, обступившей его,– вот это и есть институт космических разработок. Именно здесь были открыты и исследованы все последние важнейшие достижения в области освоения космоса. Попрошу вас немного подождать, мне нужно связаться с руководством. Это займёт пару минут. После мы сможем пройти внутрь.

Быстро ответив ещё на несколько вопросов Юрий Георгиевич подошёл к озадаченному Максиму:

– Прости, что задержался. Были некоторые обстоятельства.

– Ты вот это называешь обстоятельствами?– указал он рукой на толпу.

– Надо спасти как можно больше людей. Я ведь и тебе говорил приводить друзей, знакомых, родных.

– Со мной пришло несколько человек. Ждут в стороне. Но к чему этот спектакль? Ты им не сказал правду?

– Нет,– покачал головой Юрий Георгиевич.– Меня бы сочли за психа. Я с трудом даже Марину уговорил послушать меня. Так что остальные бы точно мне не поверили.

– И что ты планируешь делать с ними? Запереть в бомбоубежище?

– Если это будет единственным выходом чтобы их спасти, то можно и запереть. Идём. Нужно открыть входную дверь.

Юрий Георгиевич подошёл к главному входу. Нигде никого не было. Проходные, пункты охраны и все остальные постройки были пусты. Даже привычный собачий лай не слышался.

Профессор приложил свой пропуск к считывающему устройству, но загоралась красная лампочка, обозначавшая, что в доступе отказано. Он попробовал ещё несколько раз, но результат был тот же.

– Может попробовать разбить стекло?– предложила жена Максима.

– Не получится. Стекло из очень надежного и крепкого сплава. Его и пули не возьмут. Это же особо охраняемый государственный объект. По крайней мере, раньше был,– ответил ей Максим.– Если пропуск не сработает, то внутрь нам не попасть.

– Я попробую ещё раз. Давай милый,– обратился к компьютеру профессор.

Юрий Георгиевич аккуратно приложил пропуск и медленно повёл им вниз по поверхности считывающего устройства. После непродолжительной паузы загорелся зелёный свет, раздался щелчок и дверь на автоматическом доводчике открылась внутрь.

– Ура,– радостно крикнул Юрий Георгиевич, после чего обратился к пришедшим вместе с ним.– Прошу всех за мной. Не отставайте.

Профессор провёл всех в главный холл института мимо пункта охраны, где обычно круглые сутки дежурило несколько сотрудников службы безопасности. Сейчас тут, как судя по всему и во всем здании, было тихо. Отключенные мониторы, а также остывшее кофе в кружке, покрывшееся корочкой, говорило о том, что здесь давно уже никого не было.

– Скажите, а у вас тут всегда так пусто?– спросил один из родителей.

– Как правило, нет,– ответил Юрий Георгиевич.– Но сегодня в честь Дня знаний в институте выходной.

– Интересно получается,– посмеялся кто-то в толпе.– В доме науки в День знаний выходной. Всё равно, что пчёлы против мёда.

– Идёмте,– обратился к ним профессор.– Я покажу вам нашу главную достопримечательность.

Он повёл всех к дальней двери, ведущей вниз, где впервые обнаружил бомбоубежище. Пропуск срабатывал без каких-либо проблем, открывая одну дверь за другой. Так они дошли до широкой площадки, которая упиралась в огромную и по всему видимому очень тяжёлую круглую дверь.

Юрий Георгиевич приложил свой пропуск, а также ладонь к считывающим устройствам. После того как раздался щелчок он повернул ручку запирающих засовов и открыл дверь, более трёх метров в толщину. Перед ними оказалось бомбоубежище. Как он и предполагал, внутри всё сохранилось в неприкосновенности, а людей вообще не было.

– Твари,– шёпотом выругался Юрий Георгиевич.– Могли бы хоть шанс дать на выживание. Сообщить людям о бункерах. Ведь тут же сотни людей могут найти кров. А так всё пропадёт.

Когда все вошли внутрь и начали осматриваться Юрий Георгиевич встал в проходе, провёл рукой по волосам и произнёс:

– Друзья мои. Сегодня наш институт проводит один научный эксперимент. Называется он “День в бункере”. Прошу прощения, что не сообщил вам об этом заранее, но скажи я вам правду, многие бы и вовсе отказались приехать.

– Я не понял, нас что обманули… Что ещё за эксперимент? Так что, экскурсии не будет?– раздался недовольный ропот.

– Вам предлагается провести следующие двадцать четыре часа в этом бомбоубежище.

– Вы издеваетесь, у меня работа,– крикнул кто-то из зала.

– А как же школа?– раздался недовольный голос женщины.

– К нам сегодня должны прийти гости,– возмущался кто-то ещё.

– Послушайте,– пытался всех успокоить Юрий Георгиевич, приглаживая прическу,– Руководство института каждому предоставит соответствующую справку, в которой будет указано, где именно и по какому поводу вы находились. Вас никто не уволит и прогулом ваше отсутствие считаться не будет. Кроме того ваше участие в эксперименте будет не бесплатным.

– А можно об этом поподробнее,– спросили из толпы.

– Разумеется. Каждому, вне зависимости от возраста по окончании эксперимента будет вручено по двадцать тысяч рублей.

– За один день шестьдесят тысяч рублей!– кто-то довольно произнёс.– Неплохо.

– Весьма неплохо,– соглашались с ним.

– Нет,– продолжал раздаваться недовольный мужской голос.– У меня есть дела. Я на это не соглашался. Выпустите нас.

– Послушайте,– пытался переубедить его Юрий Георгиевич.

– Вы что же, похищаете нас?– не дал ему договорить мужчина.– Я вызову полицию!

– Нет,– сдался профессор.– Участие в эксперименте добровольное. Кто желает, может покинуть институт тем же путём, что и пришёл. Но я прошу всех остаться.

– Простите,– снова спросил мужчина, интересовавшийся оплатой участия в эксперименте,– а нам дадут сейчас какую-нибудь расписку, подтверждающую ваши слова о двадцати тысячах каждому?

– Конечно. Я сейчас лично вам её выдам.

– Можно и нам. И нам,– раздалось с разных сторон.

Некоторые семьи начали выходить из бомбоубежища и подниматься наверх, игнорируя все уговоры Юрия Георгиевича остаться. Большинство всё же ради обещанного вознаграждения согласились поучаствовать в эксперименте. И только единицы были рады остаться, предвкушая интересное времяпрепровождение в необычной обстановке. После того как Юрий Георгиевич предложил всем оставшимся размещаться и занимать спальные места, к нему подошла Марина:

– Ты думаешь это того стоит?

– Поживём и узнаем. Ждать осталось уже не так долго. Тебе никто не звонил из друзей?

– Нет. Но тут сеть плохо ловит.

– Попробуй подключиться к усилителю связи. Он должен быть где-то там,– указал рукой Юрий на дверь, ведущую в соседнее помещение.– Вы располагайтесь, а я поднимусь наверх. Попробую кого-нибудь ещё привести.

– Я с тобой,– сказал Максим.

Глава 167

Юрий Георгиевич с Максимом поднялись на улицу. Уже начало темнеть. Жаркое солнце сменилось прохладным дуновением ветра. Несмотря на это гуляния студентов не только не затихали, а, наоборот, усиливались с каждым часом.

– Чтобы ты делал, если бы знал, что это последние часы в твоей жизни?– спросил профессор, окидывая взглядом веселящуюся молодежь.

– Даже не представляю,– развёл руками Максим.– Такое невозможно спланировать заранее. Наверное, если не можешь предотвратить, то лучше и не знать. Жить своей обычной жизнью до самого конца, а не содрогаться в истерике.

– Думаю, ты прав,– согласился Юрий Георгиевич.– Не зачем людям устраивать предсмертную агонию. Всем не помочь.

– Ты говорил, что покажешь письмо Николая,– вспомнил Максим.– Оно у тебя есть?

– Да, конечно. Оно внизу…– осекся Юрий Георгиевич.

– Что случилось?– насторожился Максим.

– Вирус! Я совсем забыл о нём.

– Что? Какой вирус?

– Потом объясню. Побежали.

Они снова вернулись в бомбоубежище и Юрий Георгиевич бросился к своей спортивной сумке искать смятый клочок бумаги.

– Вот оно!– обрадовался профессор.– Паша,– позвал он сына.– Дай мне фонарик.

– У меня нет. Я его дома оставил.

– Папа такой подойдёт?– протянула Настя маленький фонарик, висячий на связке ключей.

– Конечно. Любой подойдёт, лишь бы светил.

Хоть фонарик был крошечным и светил очень тускло, тем не менее, его света хватило, чтобы спроецировать текст из письма Николая на стену.

– Запоминай,– диктовал Юрий Георгиевич ошарашенному Максиму,– туалет на третьем этаже в левом крыле. За второй дверью третья плитка. Нажать двумя пальцами одновременно слева и сверху. Устройство подключить к любому компьютеру и запустить программу. Идём.

– Пап, а можно мне с тобой?– спросил Павел, когда Юрий Георгиевич направился к выходу.

– Нет сынок, ты должен охранять маму и сестру. Не спускай с них глаз, будь всё время на чеку. А я скоро вернусь. Я ведь могу на тебя рассчитывать?

– Конечно.

– И поверь, теперь мы очень долго будем вместе.

– Обещаешь?– обрадовался Павел.

– Обещаю!– обнял сына профессор.

Поскольку лифты были отключены Юрий Георгиевич с Максимом побежали по лестнице.

– Сюда, сюда,– кричал на бегу Максим, указывая нужный путь.

Дверь в туалет оказалась запертой, поэтому Максим без каких-либо раздумий выбил её ногой. Найдя нужную кабинку он закричал:

– С какой стороны считать плитки?

– Пробуй все подряд.

С четвёртой попытки одна из плиток немного выдвинулась вперёд. Её удалось подцепить пропуском и отодвинуть в сторону. Внутри в небольшом углублении лежал маленький свёрток, в котором оказался жёсткий диск. Юрий Георгиевич схватил его:

– Нужно найти компьютер. Любой. Николай говорил, что они все связаны одним сервером.

– Бежим к тебе в кабинет?

– Нет. Наши компьютеры вывезли.

– Тогда куда?

– В кафетерий!– вдруг вспомнил Юрий Георгиевич.– У Тамары Николаевны я как-то видел компьютер.

Буфет, как и большинство помещений в здании тоже был закрыт. Но дверь носила лишь формальный характер, поэтому Максим её с такой же лёгкостью открыл, как и дверь в туалет. Юрий Георгиевич, перепрыгнув через стойку прилавка, зашёл в комнату, где, как правило, хранились запасы алкоголя и иной продукции, не поощрявшейся в стенах института, но пользующейся большим спросом у работников.

– Есть,– крикнул он, судорожно нажимая кнопку включения.

– Сколько у нас времени в запасе?

– Не знаю точно. Но раньше нуля часов они не начнут. Речь шла именно о втором сентября… Заработал.

– Что теперь?

– Так, Николай писал о том, что нужно просто подключить и запустить программу. Дальше всё будет автоматически.

После того как компьютер запустился Юрий Георгиевич подключил к нему внешний диск. На экране появилось окно автозапуска. Юрий Георгиевич нажал “установить”, далее три раза кликнул по иконке “продолжить”. Высветилась табличка: “Уверены ли вы в совершаемом действии? Отменить процесс установки в дальнейшем будет невозможно. В течение последующих десяти минут сигнал будет отправлен на все существующие около орбитальные и иные спутники”.

Профессор, немного замедлившись, посмотрел на Максима. Дыхание у него участилось, а каждый удар сердца гулким эхом отражался в ушах. То ли от непрерывного бега, то ли от нервного напряжения, а может просто из-за того, что в кафетерии было жарко, с профессора пот стекал ручьём.

– А если ты ошибаешься?– вдруг спросил Максим.

– Ошибки быть не может. Всё правда.

– Тогда жми.

– Скатертью дорога переселенцы,– наконец нажал Юрий Георгиевич иконку “Запуск”.

***

Раздался монотонный вой сирены среди понемногу засыпающей Москвы. Громкий и пронзительный звук, предупреждающий о ракетной угрозе, не смолкая, всё продолжал шуметь над городом. В окнах домов один за другим начал зажигаться свет. Ничего не понимающие люди спрашивали, знает ли кто, что происходит. Но в ответ все мотали головой.

– Сюда, сюда,– истошно кричал Юрий Георгиевич, выбежавший на улицу.– Спасайтесь! Война!

***

– Всё готово?– спросил Анатолий Борисович.

– Так точно.

– Начинайте обратный отсчёт.

Десять, девять, восемь – мелькали красные цифры на экране. После единицы высветилось слово “Запуск”. Милениумные диски пришли в еле уловимое движение, постепенно ускоряясь. Гигантский корабль, нёсший на себе более ста пятидесяти тысяч землян, плавно оторвался от поверхности Земли и начал медленный подъем к открытому космосу.

***

– Пап мне страшно,– теснее прижался Павел к отцу.

– Ничего не бойся. Скоро всё закончится.

– Мы все умрем?– спросила Настя, обнимая маму.

– Ну что ты такое говоришь,– утешала её она.– Всё обойдётся. Просто некоторое время нам нужно будет пожить здесь. А потом всё наладится.

Её слова оборвались в мощном взрыве, раздавшемся где-то наверху. Всё вокруг затряслось, с полок посыпались вещи. Замерцало освещение. Экраны, на которых была трансляция происходящего наверху, отключились. В какой-то момент наступила кромешная темнота. Но скоро раздалось несколько щелчков и свет снова включился – заработало автономное оборудование обеспечения жизнедеятельности в бомбоубежище. На входной двери сработали датчики радиоактивного заражения, из-за чего автоматикой был заблокирован единственный выход, а также перекрыты все коммуникации, связывающие с поверхностью.

– Обними меня,– попросила Марина.

Юрий придвинулся поближе к ней и, крепко обняв, прижал к себе. Марина, положила голову ему на плечо и, закрыв глаза, прошептала: “Спасибо!”

***

Через несколько часов, когда все понемногу начали отходить от первоначального шока, к Павлу подошёл мальчик лет двенадцати.

– Привет. Ты умеешь играть в Битву титанов,– указал он на популярную компьютерную игру.– Я нашёл там работающий компьютер.

– Да, конечно.

– Хочешь поиграть?

– Давай. Пап, можно?

– Конечно иди.

– А какое у тебя прозвище в игре?– спросил подошедший мальчик.

– Павос. Это сокращённо от Павел Остров.

– Здорово. А я Титановый рыцарь.

*****

Глава 168

Дмитрия под охраной провели через главные ворота Цитадели. Как и предполагал Капитан на поверхности находилось лишь несколько строений, а основная масса построек скрывалась под землёй. Надземная часть Цитадели представляла собой хорошо укреплённую крепость, основной защитой которой служил климат и рельеф – бескрайняя ледяная пустыня не позволяла подобраться к стенам, окружавшим Цитадель, незамеченным.

Далее Дмитрия уже под землёй вели многочисленными коридорами, лестницами и комнатами. На какое-то мгновенье ему показалось, что он вернулся к себе на Ферус и просто идёт по своему университету. Всё было таким привычным, таким знакомым. Люди проходили в обычных нарядах, сделанных из хлопка и синтетики, а не в каких-то до жути неудобных вещах, пользующихся популярностью на Земле. Все улыбались, здоровались друг с другом, желали Порядка. Все были непринужденными и расслабленными. На их фоне сейчас как раз он выглядел белой вороной со своим угрюмым и замученным выражением лица в непонятной одежде.

– Сюда, пожалуйста,– прозвучал женский голос.

Открылась дверь и Дмитрий зашёл в просторный кабинет, вдоль стен которого работали компьютерные голограммы. Запах хвои резко ударил в нос. Он словно очутился в лесу, тихо покачивавшемся на ветру в лучах полуденного солнца. Этот пейзаж настолько сильно контрастировал с суровой реальностью, бушующей на улице, что Дмитрий даже зажмурился.

– Так вот ты какой,– произнёс человек, сидящий за столом, одетый в черный костюм, чёрную сорочку и белый галстук.– Ты поставил на уши все службы Порядка. Разыскать тебя было непростым делом. Я слышал, что даже пари заключали насчёт того найдёшься ты или нет. Вроде планета не такая уж и большая, область поиска и того меньше, невероятные технологии в наличие, а найти не можем. Наши датчики твоё днк засечь не смогли. Но, тем не менее, вот и ты.

– Вы меня не находили. Я сам пришёл к вам.

– Будь по-твоему Дима,– улыбнулся сидевший.– Какая разница как это называть. Главное, что ты здесь, ты снова в кругу своей семьи.

– Семьи?– раздраженно переспросил Дмитрий, садясь в кресло напротив говорившего с ним человека.– Так у вас принято встречать членов своей семьи? Пулеметами и ракетами?

– Мы хотели защитить тебя.

– Я не нуждался в защите.

– Нуждался. И если бы ты послушал Станислава Сергеевича тогда ещё в Серне, то всё было бы проще. Знаешь сколько людей погибло из-за твоей безрассудной выходки? Твои так называемые друзья взорвали самолёт с экипажем из десяти человек. А также отряд, состоящий из пятнадцати солдат. А у всех ведь есть жёны и дети. И что теперь прикажешь им говорить? Молчишь? Кстати, откуда у твоих так называемых друзей оружие такой мощности? Их технологии не позволяют создавать ничего подобного. Хотя можешь и не отвечать. Я и сам знаю. От парихиад. Ну ничего, с ними мы потом ещё разберёмся. Ты, наверное, устал с дороги. Голоден?

– Нет, спасибо. Есть я не хочу,– сухо ответил Дмитрий.– У меня есть много вопросов.

– Спрашивай, не стесняйся. Ты ведь дома. Пойми, мы не враги тебе.

– А остальным?

– Кому остальным?

– Людям, населяющим Землю. Тем же бенгальцам, например.

– Ох, Дима,– покачал головой человек в чёрном.– Ты задаёшь вопрос, на который пока не готов получить ответ. Ты просто не поймёшь его, не осознаешь. На Земле не всё так радужно как на Ферусе. Но это дело времени.

– Тогда почему вы обманываете феруанцев?– продолжал задавать вопросы Дмитрий.

– Обманываем?

– Да. Вы учите тому, чего нет на самом деле. На Земле далеко не рай, как нам везде преподносят.

– Он будет на Земле. С твоей помощью и уже совсем скоро. Просто, так сказать, ты очутился за оградой немного раньше времени и увидел то, чего видеть не должен был.

– Другую жизнь?

– То, что ты увидел жизнью назвать нельзя. Так, существование паразитов.

– Как вы можете людей называть паразитами? Они ведь такие же, как и мы с вами.

– Не надо сравнивать их с нами. Мы результат многовековой генетической эволюции, научного прогресса и режима. А они дикари, которые руководствуются в своей деятельности только животными низменными потребностями и инстинктами.

– Они живут, так как знают, так как могут. У них нет тех технологий, которыми располагаете вы, нет таких ресурсов. У них не было и Порядка, который по вашим учениям пришёл на Ферус именно с Земли. Хотя это вовсе и не так.

– Это так. Никакого обмана нет. Именно на Земле были разработаны и заложены идеи Порядка. Но здесь организовать общество, в основе которого лежали бы его догмы, не представлялось возможным. Никак нельзя было создать полную изолированную от внешнего мира общность. Рано или поздно кто-нибудь всё равно сунул бы свой нос к нам или какая-нибудь информация просочилась бы и словно раковая опухоль обхватила бы всех. Появились бы интересующиеся, несогласные и общность в итоге разрушилась бы. Совсем другое дело Ферус, куда перелетела группа лиц с заранее проверенной и подготовленной психикой. Они дали потомство, которое уже начало жить по определенным правилам. Их потомство продолжило этот путь. А следующее уже не знало ничего иного кроме Порядка, так как все первые переселенцы померли к тому времени. Так появился и ты. И ты был счастлив на Ферусе. И если бы твой корабль приземлился в Цитадели, ты бы и продолжал оставаться счастливым в своём неведении, не зная ничего иного. Ты бы не знал о существовании дикарей, об иных вариантах образа жизни. И ты бы продолжал безропотно верить в Порядок.