Текст книги "Чистый Дом (СИ)"

Автор книги: Андрей Полторацков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

– Тут охраны больше, чем в Кремле. На каждом этаже посты, окна в решётках. Ты и ста метров не пройдёшь.

– Пусть меня убьют. Пусть. Но я хотя бы попытаюсь. Сидеть здесь в ожидании, не имея возможности ничего предпринять, зная, что все кого ты любишь скоро погибнут, вот настоящая мука. Лучше попробовать и умереть, чем сидеть, сложа руки, и ждать этой чертовой депортации. А как мне жить потом на этом чёртовом Ферусе, зная, что Марина с детьми умерли? Да я пулю в лоб себе пущу при первой же возможности. Или ещё в полёте горло перережу.

– У тебя есть доказательства?– начал сомневаться Максим, видя настойчивость Юрия Георгиевича.

– Здесь нет. Но дома у меня есть письмо от Николая.

– Кого?

– Программиста нашего. Помнишь его?

– Да.

– Так вот его убили, когда он начал докапываться до истины. Взяли и убили. Только из-за того, что он узнал то, о чём посторонние знать не должны были. Его последнее письмо у меня. Уверен, что на работе тоже можно много чего найти, если они всё оборудование не вывезли. Зацепки должны быть. Но это уже не важно. Пойми. Всё случиться послезавтра. Второго сентября. В день старта корабля.

– Это всё бред какой-то,– помотал головой Максим.

– Послушай же ты меня!– продолжал Юрий Георгиевич.– Я в этой камере только из-за того, что не захотел лететь на Ферус. Только из-за этого! Но не могут же они меня силой заставить лететь, в конце концов!

– Не могут, наверное,– согласился Максим.

– А они заставляют! А я тебе прямо говорю, я не хочу никуда улетать. Не хочу! Но меня заперли! Без суда и следствия, не предъявляя никаких обвинений. И я не вижу здесь ни одного представителя правоохранительных органов, которые бы имели полномочия меня задержать. А ты видишь?

– Нет,– снова согласился Максим.

– Тогда почему меня держат в заключении?

– Не знаю,– не нашёлся, что ответить Максим.– Мне дали приказ…

– К чёрту его,– перебил Юрий Георгиевич.– Приказ подлежит исполнению, только тогда, когда он является обоснованным, соответствующим закону и служит во благо обществу. Противозаконные же приказы не должны исполняться. Чем моё заточение поможет обществу? Ничем! Помоги мне.

Юрий Георгиевич посмотрел в глаза Максиму. Он увидел, что в душе у него происходит борьба между армейской выучкой и желанием помочь другу. Профессор понял, что ему удалось достучаться до Максима и посеять в нём сомнения относительно того, что происходит вокруг.

Он взял Максима за руку и, крепко пожав её, произнёс:

– Я уверен, что твоя супруга хотела бы чувствовать тепло твоих рук и крепость твоих объятий в возможно последние часы своей жизни.

В этот момент в камеру вошёл напарник Максима, уходивший на ужин. Ни профессор, ни Максим не услышали, как он возвратился, потому не обратили внимания на посторонние звуки, доносившиеся снаружи.

– Какого чёрта здесь происходит?– изумился он, медленно направляя ствол автомата в сторону Юрия Георгиевича.

– Он начал орать,– быстро среагировал Максим.– Пришлось войти.

Продолжая придумывать отговорки на ходу Максим быстро приблизился к напарнику и резким ударом по голове вырубил его.

– Ты меня в это втянул,– прижал к стене профессора Максим.– Теперь обратного пути нет. Будем считать, что я тебе поверил. Но если всё, что ты тут наговорил, окажется ложью, я тебя лично придушу. Теперь бери его автомат,– Максим указал на лежащего напарника,– и быстро следуй за мной.

Глава 162

Пронзительный вой сирены, словно гром среди ясного неба ворвался в тихий подмосковный вечер. Здание, куда привезли учёных и остальной персонал для дальнейшей переправки к кораблю, в мгновение ока превратилось в потревоженный осиный улей. Из комнат отдыха вылетали, словно ужаленный зверь сонные сотрудники службы безопасности, на бегу одевая и поправляя обмундирование. Все выходы сразу же перекрыли, блокпосты взяли под усиленный контроль. Все службы перешли на особый режим чрезвычайного положения.

Приказ о введении данных мер моментально был отдан Николаем Васильевичем, после того как ему сообщили об исчезновении Юрия Георгиевича.

– Что случилось?– интересовался Михаил Петрович, собиравшийся уже ложиться спать.– Почему такой шум?

– Пройдите в свои покои и не покидайте их до особых указаний,– резко ответил ему один из начальников отдельного расчета службы безопасности.

– Пожар? Мы горим?– раздавались возгласы с других этажей.

– Это учение или всё серьёзно?– сыпались вопросы с разных сторон.– Нам надо бежать на улицу?

– Неужели война?– спросил вышедший с бокалом мартини профессор Аллон.– Мы что же, не успели улететь?

– Уважаемые дамы и господа,– прозвучал спокойный голос из громкоговорителя,– просим всех вернуться в свои комнаты и не покидать их до получения соответствующих распоряжений. В целях вашей безопасности и успешности проекта просьба незамедлительно покинуть коридоры и другие места общего пользования. Никакой угрозы для вас нет.

Когда Андрей Иванович дошёл до камеры, где содержали Юрия Георгиевича, Николай Васильевич уже был там. Караульный сидел на полу, облокотившись о стену и придерживая правой рукой пакет со льдом, положенный ему на затылок медсестрой. При виде Андрея Ивановича он попытался приподняться, но лишь пошатнулся и упал обратно. Медсестра, заметив это, побежала к нему с раствором какой-то сильно пахнущей жидкости.

– Ему нельзя вставать,– сказала она.– У него сотрясение мозга и открытая рана на голове.

– Где Юрий Георгиевич? Его нашли?– не обратил внимания на слова медсестры Андрей Иванович, словно её и не было. Его сейчас абсолютно не интересовала ни она, ни раненный сотрудник службы безопасности.

– Ещё нет,– заметно побледнев ответил Николай Васильевич.– Но это дело времени. Они не могли покинуть здание. Все выходы перекрыты. Мы их найдём.

– Где второй караульный?

– Его нигде нет. Возможно он помогает Юрию Георгиевичу.

– Вы проверили кто это?

– Ещё нет…

– Тогда, чем вы тут занимаетесь?– перебил его Андрей Иванович.

– Выясняем обстоятельства происшедшего…

– Нужно не произошедшее выяснять, с этим и так всё понятно. А предотвращать последствия. Это же очевидно, что Юрий Георгиевич не сам взломал дверь в камеру, одного караульного вырубил, а второго взял себе в заложники или пропитания ради на случай осады. Нужно понять с кем мы имеем дело.

– Вот,– протянул график дежурства подошедший сотрудник службы безопасности.– Вторым был Максим Шеринг.

– Что о нём известно?– спросил Андрей Иванович.

– Всё тоже, что и об остальных,– ответил Николай Иванович.– Ничем особо не выделялся. Был на хорошем счёту.

– Прочесать каждый миллиметр здания, но найти их,– процедил сквозь зубы Андрей Иванович.– Юрий Георгиевич нужен мне исключительно живым. По поводу этого Шеринга никаких отдельных распоряжений. Действуйте по обстоятельствам.

***

– Нужно спешить,– произнёс Максим, глядя на часы.– У нас есть пятнадцать, максимум двадцать минут как нас хватятся.

– Почему столько?– спросил Юрий Георгиевич.

– Когда тебя взяли под стражу Николай Васильевич распорядился чтобы каждые полчаса ему звонили с караула и сообщали известия относительно тебя. Последний доклад был ровно в половину одиннадцатого. Так что через пятнадцать минут должен состояться очередной контрольный звонок, которого не будет. Тогда он направит кого-нибудь проверить, что случилось и обнаружат вместо заключённого профессора вырубленного караульного. Им это вряд ли понравится. Так что незамедлительно введут чрезвычайное положение, все входы и выходы перекроют, караулы усилят. После этого уже будет ох как туго.

– Не дом науки, а тюремная крепость какая-то.

– Для кого тюрьма, а для кого-то лучшее место на Земле,– пожал плечами Максим.– Уверен, что многим твоим коллегам здесь даже очень комфортно и они с радостью ждут приближения завтрашней передислокации.

– Меня они не волнуют. Как можно выйти отсюда?

– Через парадный вход точно не получится,– скривился в ухмылке Максим.– Там слишком много охраны. Только через крышу. Надо попробовать перебраться на соседние строения, а там уже по трубе, либо по деревьям спускаться. Ну или прыгать. На месте будет видно.

– Радужная перспектива,– словно сам к себе обратился Юрий Георгиевич.– Ты раньше бывал здесь? Знаешь куда идти?

– Был, как-то раз когда-то давно. Более или менее помню местные очертания.

– Не очень обнадеживающе.

– Об этом надо было думать раньше,– огрызнулся Максим,– когда втягивал меня во всё это. У тебя есть план получше.

– Нет.

– Тогда не отставай.

Максим повёл Юрия Георгиевича к лестнице, чтобы по ней взойти на верхний этаж. Насколько он помнил, в одной из комнат на самом верху был единственный проём, через который можно было выбраться на крышу.

На лестнице никого не было, только треск ламп нарушал тишину. Они быстро побежали вверх, но скоро уперлись в наглухо закрытую решётку. Переход между пятым и шестым этажом оказался запертым. Максим дёрнул решётку на себя, толкнул её, но никаких успехов это не принесло. Дверь не поддавалась.

– Может стрельнуть в неё?– предложил Юрий Георгиевич.

– Нет, не нужно. На выстрел сразу же сюда все сбегутся. А поскольку сирена ещё не включена, то о нашем побеге не известно. Пойдём через пятый этаж к лестнице в противоположном крыле.

Максим аккуратно приоткрыл дверь, выводящую в коридор. Через узкую щель он попытался осмотреться.

– Вроде бы никого. Идём тихо, спокойно. Если вдруг кого встретим не показывай никакого волнения,– скомандовал Максим.– До другого лестничного проёма метров семьдесят. Автомат отдай мне.

Медленно, периодически оглядываясь, они двигались в сторону второй лестницы. Примерно на середине пути из-за поворота вышел патруль, состоящий из трёх сотрудников службы безопасности.

– Привет Максим,– поздоровался один из них.– Куда направляешься?

– Котов дал добро на препровождение Юрия Георгиевича к Елизавете Денисовне.

– Так она вроде бы этажом выше?

– Да. Но та лестница перекрыта.

– А чего не на лифте?

– Это его просьба,– кивнул головой Максим в сторону профессора.– Говорит в камере засиделся, захотелось ноги размять перед встречей с ней.

– Ну, ноги размять это конечно хорошо,– посмеялся караульный.– Правда, наверное, не только ноги он сегодня будет разминать. Я бы тоже не прочь размяться. Но до выходных ещё далеко. Ладно, проходите.

Ускорив шаг Максим и Юрий Георгиевич быстро дошли до второй лестницы. Как только дверь за ними закрылась раздался вой сирены.

– Вовремя,– вырвалось у Максима.

Он кое-как забаррикадировал дверь, за которой уже слышались крики озадаченных караульных и быстро побежал наверх. Профессор как мог поспевал за ним.

– Выход должен быть через кладовую,– крикнул ему Максим на бегу.– Если я не ошибаюсь, то это пятая дверь по правой стороне.

Добежав до последнего этажа Максим заглянул в коридор. На этаже был один постовой, который с кем-то оживлённо разговаривал по служебному телефону.

– Да. Так точно. Всё понял,– доносились обрывки фраз.

Положив трубку постовой подошёл к двери, ведущую в кладовую и проверил, закрыта она или нет. Убедившись в том, что дверь надёжно заперта он повернулся к столу лицом и только собирался позвонить, как почувствовал ствол автомата около своей шеи.

– Медленно дай ключи от двери,– скомандовал Максим.

– У меня их нет,– сухо ответил постовой, пытаясь повернуться.

– Стой на месте. Смотри вперёд. Руки за голову.

– Вам не выбраться. Скоро прибудет подкрепление.

– Это уже не твоё дело,– нанёс Максим удар прикладом автомата по голове постового такой силы, что тот как подкошенный рухнул на пол.– Поищи ключи в столе,– обратился он к Юрию Георгиевичу.

Время шло, а ключей нигде не было. Максим передернул затвор и очередью выстрелил в замок, который вместе с половиной двери разлетелся на куски. Лестница, ведущая к люку в потолке, находилась прямо по центру комнаты.

Люк оказался запертым простым висячим замком и щеколдой, так что открыть его не составило труда. Когда Максим, а следом за ним и Юрий Георгиевич выбрались на крышу внизу послышались быстро приближающиеся шаги. Снизу из кладовки раздались выстрелы, направленные в отверстие люка.

– Беги и не оглядывайся,– крикнул Максим, бросая автомат.– Беги на соседнюю крышу.

Оба они побежали, что было сил. Перепрыгивая через шахты вентиляции, через всевозможные ограждения и мусор, скопившейся на крыше, они быстро приближались к краю. От соседнего здания их отделяла пропасть шириной около трёх метров.

– Прыгай не останавливаясь!– услышал Юрий Георгиевич.

Он ускорил бег насколько это было возможно и, закрыв глаза, оттолкнулся от края крыши. С трудом он всё же долетел до соседнего строения. Максиму прыжок дался гораздо проще.

– Вставай,– скомандовал он.– Бежим дальше.

В это время из люка показалось несколько сотрудников службы безопасности, а рядом с ними Котов Андрей Иванович.

– Догонять?– спросил один из них.

– Нет, не нужно,– задумчиво произнёс Андрей Иванович.– Он сделал свой выбор. Если хочет сгинуть вместе с остальными, то пусть. Это его дело. Свою главную роль в проекте он уже сыграл. Двигатели готовы. Корабль готов. Запуску помешать он уже никак не сможет. Жаль, конечно, что такие знания и такой великолепный генотип пропадают, но ничего не поделаешь. Всем по своим местам.

*****

Глава 163

– Есть что-нибудь на радаре?– спросил Капитан.

– Нет. Как и прежде сплошная тишина,– ответил ему Фрэнк.

– Может мы сбились с пути?– поинтересовался Куэ-Тонау.– Парихиады говорили, что за две недели мы доберёмся до места. А подходит уже девятнадцатый день.

– Была сильная метель, которая существенно замедлила наше продвижение. К тому же парихиады сами не знают точного расположения Цитадели. Так что все расчёты приблизительны. Но судя по карте и радару мы двигаемся в нужном направлении.

– И где мы сейчас примерно находимся?

– Где-то здесь,– ткнул пальцем в карту Капитан.– Цитадель должна быть уже не далеко. Важно помнить, что основная её часть скрыта под землёй, а на поверхности могут оставаться лишь незначительные сооружения. Поэтому она может быть плохо заметной.

***

Как и обещал Павос Капитана с остальными быстро довезли до места, граничащего с началом Тундровых земель. Тот путь, который на лошадях можно было преодолеть не менее чем за пару месяцев, на самолете занял всего несколько часов. Полет проходил на низкой высоте, где их не могли засечь и атаковать перехватчики, по-прежнему бороздившие воздушное пространство Земли.

То, что для Дмитрия было лёгкой прогулкой для Капитана, Фрэнка и Куэ-Тонау стало настоящим испытанием, так как это был их первый полет в жизни. Обычно Капитан и Фрэнк привыкли твёрдо стоять на ногах, либо крепко держаться за что-нибудь руками и всегда зависеть только от самих себя. Тут же, в воздухе, всё обстояло иначе: они были вынуждены полностью довериться металлической машине, которая кряхтя, шумя и пыхтя, потряхиваясь, медленно, но верно летела вперёд.

Капитан весь полёт ходил из стороны в сторону, постоянно спрашивая далеко ли ещё до места приземления. Фрэнк же, вцепившись руками в поручни кресел, весь полёт провёл сидя, периодически бледнея, когда самолёт попадал в воздушную яму. И только невозмутимый Дмитрий любовался пейзажами, открывающимися из иллюминатора.

Они летели над бескрайними равнинами, за которыми начиналась холмистая местность. С каждым километром, оставленным позади, снега становилось всё больше, а деревьев и иной растительности – всё меньше. По абсолютно нетронутой природе складывалось впечатление, что здесь никогда ещё не ступала нога человека.

Через несколько часов полёта один из двух пилотов-парихиад спустился вниз и сообщил, что они почти на месте и скоро приступят к посадке.

Как оказалось, взлёт и сам полёт были ещё не самым страшным испытанием для Капитана, Фрэнка и Куэ-Тонау. Настоящим кошмаром стало приземление. Постоянное чувство падения, быстро приближающаяся земля и оглушительное дребезжание самолёта отчётливо давали понять, что это их последние минуты жизни. Куэ-Тонау, закрыв глаза, уже мысленно приветствовал своего отца в мире предков.

Но благодаря опыту пилотов всё обошлось. Самолёт, дотронувшись до снежной равнины, несколько раз подпрыгнул, после чего плавно остановился. Фрэнк одним из первых покинул железную машину и, упав на колени, буквально расцеловал землю.

– Дальше лететь мы не можем. Там не будет условий для посадки,– обратился к Капитану парихиад.– Дальше вы сами. А мы возвращаемся назад.

– Спасибо вам за всё.

Местность вокруг была ещё более пустынная и одинокая, чем на севере Серна, где хоть за какую-то растительность цеплялся глаз. В основном взгляду открывалась сплошная белоснежная пустыня, по которой вихрем проносился ветер. Более холодный воздух обжигал лицо, отчего приходилось сильнее укутываться и натягивать шарф прямо поверх носа.

– Эх, соскучился я что-то по тёплым летним денькам,– усмехнулся Капитан.– Как же я ошибался, когда жаловался на летний зной и палящее солнце. Сейчас его явно не хватает.

– Как вернусь, сразу в баньку,– растирал руки Фрэнк.– На неделю. Не меньше.

Снег лежал ровным покрывалом. Нигде не было никаких следов пребывания не то, что человека, а даже животных. Безоблачное небо практически сливалось с горизонтом, из-за чего всё казалось единым и бесконечным.

– Надеюсь за две недели доберёмся. А то запасов провизии у нас только на месяц,– заметил Куэ-Тонау.

– Не переживай, вернутся не все. Так что выжившим или выжившему запасов точно хватит,– улыбнулся Капитан.

– Это ты так шутишь, да? Очень смешно. Прямо вот “ха, ха”,– буркнул здоровяк в ответ.

– Сегодня лагерь разобьём здесь,– сказал Капитан.– Скоро уже стемнеет. А завтра как рассветет сразу в путь. Надо понять с какой скоростью лошади смогут передвигаться. Снег может быть очень глубоким.

Первые несколько дней были благополучными и отряд продвигался достаточно быстро. С помощью радара, переданного им Кристианом, Фрэнк определил, что позади осталось пару сотен километров.

На восьмой день поднялся сильный ветер и началась настоящая снежная буря. Вначале Капитан пробовал продолжать путь, но в итоге от этой идеи пришлось отказаться. Соорудив из снега нечто напоминающее чум им удалось укрыться от пронизывающего до костей ветра и снежной метели. Даже лошадей удалось спрятать. Стихия бушевала три дня, пытаясь своими порывами развалить скромное укрытие путников. Всё это время каждый развлекал себя как мог. Игры в карты и кости сменялись сном, на смену которого приходили неудачные попытки совершить вылазку. Далее готовка еды и размышления о том, что произошло и что ещё ждёт впереди. А после всё начиналось заново по кругу. Только на четвёртый день показалось солнце, ветер пошёл на убыль и Капитан принял решение незамедлительно выдвигаться.

***

– Дай посмотреть,– попросил Фрэнк у Капитана карту.– Итак,– произнёс он, сверяя её с данными радара,– если эта штука не врет, то мы находимся вот здесь,– поставил он карандашом точку на карте.– А Цитадель где-то здесь. Значит по прямой осталось меньше ста километров. Завтра должны добраться.

– Было бы здорово,– ответил Куэ-Тонау, потирая руки.– Вот только будут ли они нам рады? Дмитрий,– обратился он к феруанцу.– у тебя на Ферусе есть законы гостеприимства? Например, чаю горячего предложат? Ванную тёплую сделают?

– Это маловероятно. Но я попрошу за тебя,– посмеялся Дмитрий.

– А какой у нас, кстати, план?– поинтересовался маркон.– Ведь не пойдём же мы вчетвером штурмом на целую крепость.

– Если придётся, то пойдём,– возразил ему Капитан.– Но конечно лучше бы попытаться с ними как-то переговорить.

– А каким образом мы выйдем с ними на связь?

– Думаю, они сами выйдут на нас.

– А если откажутся?

– Не откажутся,– произнёс Дмитрий.– Мне не откажут.

– Мы не можем пустить тебя одного,– сказал Капитан.

– У нас нет другого выхода. Надо признать, что нам их не одолеть даже с тем оружием, которое дали парихиады.

– Поживём и увидим,– произнёс Фрэнк.– Сначала найдем Цитадель эту, а там уже посмотрим, что предпринять. А то делим шкуру неубитого медведя.

Глава 164

Неизвестно откуда раздавшийся выстрел поразил голову лошади, на которой скакал Фрэнк, разорвав её на мельчайшие фрагменты. Тело животного по инерции опрокинулось вперёд и подмяло под собой здоровяка. В следующий миг пала лошадь Куэ-Тонау, поражённая в туловище.

Капитан, натянув удела, моментально спрыгнул на снег и завалил свою лошадь, укрывая её от аналогичной участи. Дмитрий последовал его примеру.

– Насколько можно судить мы у цели,– заулыбался Фрэнк, выкарабкиваясь наружу.– Уж лучше помереть от пуль, чем замерзнуть насмерть.

– Кто-нибудь заметил, откуда стреляли?– спросил Капитан.

В ответ на его вопрос раздалось ещё несколько залпов. Врезаясь в белоснежное покрывало снаряды поднимали столб снега в воздух, оставляя огромные воронки.

– Ну не подведи родная,– крикнул Фрэнк, направляя оружие, полученное от парихиад, в сторону, откуда доносились выстрелы.

Он плавно нажал на курок. Синеватый лазер с огромной скоростью устремился в заданном направлении. Через мгновенье холм, куда целился Фрэнк, взлетел в воздух, уничтожая всё, что было на нем, в том числе и оборонительную турель. Прогремел взрыв и огненный язык пламени взмыл вверх.

– Ну что же, мы заявили о своём приходе. Значит скоро можно ждать парламентеров,– засмеялся Фрэнк.– Вот это мне по душе, а не все эти тряски на зверином морозе в седле клячи.

– Надо проверить Куэ-Тонау.

Капитан подбежал к маркону, который по-прежнему оставался под лошадью. Большой слой снега спас ему жизнь, поскольку туша животного не раздавила его, а попросту вдавила в сугроб. Повсюду была кровь. Вместе с Фрэнком Капитану удалось достать ошеломлённого от произошедшего маркона.

– Знаете, если мы выберемся, то я лично пойду в храм Цэта-Кое и поставлю ему свечку,– протараторил Куэ-Тонау.– Надоели мне эти снега и вообще вот это вот всё. Домой хочу, в тепло, в спокойствие.

– У тебя все кости целы?

– Не знаю. Нога болит жутко, да и в боку как-то не по себе.

– Идти сможешь?

– Куда я денусь. Пойду.

Капитан помог маркону подняться, подхватив его рукой, но Куэ-Тонау сразу начал заваливаться. Фрэнк успел его схватить и, словно игрушечного, закинул на лошадь.

– Нам нужно найти укрытие,– сказал Дмитрий.– Скоро они будут здесь. Нас легко уничтожат на открытой местности.

– Погоди друг мой,– возразил Фрэнк.– Разве не ты говорил, что они нас уничтожать не будут?

– Я. Но разве ты пошёл бы в ином случае?– заметил Дмитрий.– Не мог же я тебе сказать: “Пойдём на убой друг мой Фрэнк”?

– Да я тебя…

– Тихо,– прервал их разговор Капитан.

Отчётливо донёсся приближающийся гул работающих двигателей. На севере в воздухе показался летательный аппарат, который стремительно двигался в их сторону. Капитан скомандовал бежать к подножию холма, на котором недавно располагалась турель. Взрыв образовал там небольшую нишу, в которой можно было укрыться. К тому же, как оказалось, турель располагалась на полом бетонном строении, где они могли все поместиться.

– Фрэнк и Дмитрий, становитесь по краям и стреляйте во всё, что шевелится,– крикнул Капитан.– Тонау, на тебе оставшиеся лошади и припасы. Заведи их как можно глубже и оберегай как собственных детей. А я посмотрю, кто там летит к нам в гости.

Капитан заполз на остатки холма и огляделся. Летательный аппарат существенно приблизился и по примерным подсчётам через пару минут должен был долететь до них.

Самолёт остановился от импровизированного укрытия в каких-нибудь двухстах метрах и замер в воздухе. Яркая вспышка озарила местность вокруг, и прогремел выстрел. Целые пласты снега вперемешку с землёй взлетели ввысь, но бетонный бункер выдержал первый залп.

– Капитан,– отстреливаясь крикнул Фрэнк.– А ты не знаешь, тут случаем нет подземных туннелей каких-нибудь?

В ответ его ослепила ещё одна вспышка, и прогремевший выстрел пробил одну из стен в укрытии. Разлетевшиеся остатки бетона чудом не завалили собой Куэ-Тонау с лошадьми, который только по чистой случайности расположился на противоположной стороне.

Дождавшись затишья Дмитрий выскочили из-за укрытия и открыл ответный огонь. Один из залпов, судя по всему, достиг цели – самолёт резко накренился в сторону, а из-под правого крыла повалил густой черный дым.

– Добивай!– прокричал Капитан и, выбежав на открытую местность, начал стрелять в упор. После второго попадания самолет взорвался, раскидав свои части на сотни метров вокруг.

– Всё-таки неплохое оружие нам предоставили парихиады,– довольный произнёс Капитан.– Ну что же. Начало беседы положено.

– А вон следует и продолжение,– показал рукой на горизонт Фрэнк, где по поднимающемуся снежному вихрю можно было понять, что едет колона автотранспорта.

Они быстро вернулись в бункер, где Дмитрий суетился рядом с марконом. Он крепко прижал найденное среди пожитков полотенце на правом боку Куэ-Тонау, которое моментально окрасилось в багровый цвет.

– К нам едут гости.

– У нас есть ещё одна проблема,– произнёс Дмитрий.– У Куэ-Тонау открытый перелом ноги. Но это ещё полбеды. У него прямое ранение в тело. Рана огромная, шансов нет.

– Нужны жгуты…

– Капитан,– понимая своё положение перебил его маркон.– Я уже не жилец на этом свете. Предки меня зовут домой. Отец уже протянул ко мне руки.

– Не переживай,– попытался утешить его Капитан.– Ещё будем вспоминать обо всём этом…

– Нет, не надо этого. Не нужно напрасных надежд,– перебил его маркон.– Куэ-Тонау пришла пора отправляться к своей семье. Слишком много лет я был от них вдали. Слишком о многом мне надо им поведать. Они меня ждут… Вы сказали там идёт колонна? Седлайте лошадей и мчите во весь опор назад на юго-запад. Самим нам не справиться даже просто с разведкой местности… Под дальним холмом я видел небольшую пещеру. Спрячьтесь там пока. А я встречу северян тут. Я и взрывчатка. Пусть они узнают наше гостеприимство. Пусть они знают, что Куэ-Тонау никогда не сдаётся. Прощай Капитан.

***

Оглушительный раскат от мощного взрыва быстро распространялся по равнине. Холм, в котором ранее располагалось бетонное сооружение с турелью разлетелся, оставив вместо себя глубокую воронку. Взрывчатка, сделанная из неизвестного Капитану вещества, также переданная ему Кристианом, в один миг оборвала жизнь Куэ-Тонау и ещё с десятка два солдат, пришедших с севера.

– Да воссоединиться твоя душа с предками,– еле слышно прошептал Капитан.– Теперь ты со своей семьёй, со своим отцом. Ты нашёл покой, о котором так давно грезил. Помолись там за нас.

– Великий был человек,– добавил Фрэнк.– Прекрасный воин и замечательный товарищ.

– Капитан, вы должны это видеть,– пришлось прервать их Дмитрию.

Он пошёл в небольшое углубление, о котором говорил маркон и указал на мигающую красную точку.

– Это датчик наподобие того, что нам показывал Тигран. Только более усовершенствованный. Они знают, где мы и скоро будут здесь. Нам от них не спрятаться. Возможно каждый видимый холм искусственный и там установлены либо датчики, либо орудие.

– И после первых двух раундов переговоров,– добавил Фрэнк,– едва ли они будут рады сесть с нами за один стол и продолжить обсуждение.

– Что будем делать?– спросил Дмитрий.

– Живыми не сдадимся!– крепко обхватил рукоять топора здоровяк.– И с собой на тот свет заберём как можно больше этих тварей. Их душами искупим свои грехи.

Капитан выстрелил в датчик, отчего он разлетелся на куски, осыпав пещеру искрами, и произнёс:

– Фрэнк, забирайся на холм и смотри в оба. Может, они сразу не решатся на штурм, памятуя о двух неудачах. Если что заметишь, дай знать. Погибать, так с оружием в руках, на твёрдых ногах и с гимном в сердце и мыслях.

– Капитан,– нарушил молчание Дмитрий, когда Фрэнк вышел,– расскажите мне о своей жене.

– Что?– удивился Капитан.– Ты думаешь сейчас подходящее время.

– Вы мне как-то пообещали, что расскажите о ней. А иной возможности может и не предвидится.

– Кто знает. Рано сдаваться…

– Вы любили её?– перебил Дмитрий.

– Больше жизни,– ответил Капитан после непродолжительного молчания.– Она была всем для меня. Единственным человеком, перед кем я робел. Единственным смыслом моей жизни. Она и дети.

– У вас были дети?– удивился Дмитрий.– Вы никогда не рассказывали о них.

– Были. Старшая дочка Таня, а младшим был сын Рома.

– Почему были? Что произошло?

– Давно это было Дима. Очень давно. Но не прошло ещё ни дня, чтобы я не думал о том вечере. Каждый день я возвращаюсь в тот момент и словно всё переживаю заново. Мы шли в Тарнару из Розенборга. Был небольшой обоз, человек пятнадцать, наверное, собралось.

– На вас напали?

– Да. Чертовы звери. Мы там их никак не ожидали. Обычно так глубоко в наши земли они не заходят. Выпрыгнули из леса и сразу напрямик бегом на нас. Первую волну удалось отбить, но они всё шли и шли. И не было им конца. Я никогда не забуду выражения глаз моей ненаглядной. Она, прижав к себе детей и закрыв ладонями их лица, понимала, что это конец. Бежать было некуда. Она молилась не за себя. Просила только одного, чтобы дети выжили. Но никто её не услышал. Никто не помог.

– Звери убили их?

– Да. У меня на глазах. Мы смотрели друг на друга, когда одна из этих тварей всадила ей нож в спину. А потом и детям. Я всё видел и ничего не мог поделать, как-нибудь помочь. Никак не мог помешать. Между нами были ещё десятки этих животных,– Капитан замолчал, уставившись на стену. Просидев так около минуты, в течение которой он пытался успокоиться и взять себя в руки, он продолжил.– Мы не дотерпели каких-то нескольких минут. Подошёл отряд, патрулировавший окрестности, и звери убежали врассыпную. Но мне уже было всё равно, я не уберёг их. Не смог защитить. Для меня время остановилось, а жизнь закончилась в тот день. И если бы не присяга и воинский долг, навеянный мне ещё дедом и отцом, я бы пустил себе пулю в лоб. Множество зверей я истребил после этого, множество их селений мы стёрли с лица земли, но рана на моём сердце так и не зажила.

– А почему вы больше не завели семью?

– Не могу. Я пытался, правда. Но ничего не получалось. Мои мысли всегда только о них. Поэтому в какой-то момент бросил эту затею. Значит такова моя судьба. На мне род и закончится.

– А как звали вашу супругу?– спросил Дмитрий.

– Светания. Хотя все называли её просто Светкой.

– Красивое имя. Как вы познакомились?

– Ещё в молодости. Как увидел её, так сразу и понял, что вот она, та, которая мне суждена. Кроме неё никого не замечал более. Правда как в сказке не получилось, и первое время она не особо была рада моим ухаживаниям. Да и я не настаивал после того как меня пару раз отшили. Это только в книжках и сказках настойчивость берёт женщин, а в реальности – только взбесишь её. Запомни мои слова. Но потом как-то общение стало более тесным и в один прекрасный момент я её завоевал. Хотя сам до сих пор не понимаю, что именно произошло,– улыбнулся Капитан.– Наверное, сделал что-то особенное, что пришлось ей по душе… Она всегда была моей путеводной счастливой звездой, всегда в сердце моем. С первого взгляда и до сих пор.