Текст книги "Голоса выжженных земель"

Автор книги: Андрей Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 70 страниц)

– Мой тяжелый день уже состоялся, – вот все, что я способен возразить.

Маркиз понимающе вздыхает:

– Летиция?

– Летиция.

– Не злись на нее и не обижайся, она сама стала заложником обстоятельств.

– Каких, в жопу, обстоятельств, Люк?! Что вы все сегодня мелете? Мне жутко хочется проломить кому-нибудь башку, можно это будешь ты?

– Не можно, – минутка сочувствия окончена, маркиз энергично выталкивает меня в коридор. – Побереги злость, Солдатик, очень скоро нам предстоит непростой разговор с самозваной хозяйкой этого места.

Обожаю непростые разговоры… Оглядываю пустой коридор, он тянется вправо и влево, и ни там, ни там у него не видно конца. Еще бы вспомнить, откуда я пришел, где моя комната. К счастью, на помощь приходит дежурящая неподалеку Пять-Шесть (или ее родственница). Заметив растерянного «постояльца», она тащит его (то бишь, меня) в нужную сторону. И безропотно выслушивает проклятья в адрес всего женского пола, лживого и непостоянного. Вопреки совету маркиза, я не экономлю злость, ее много, с лихвой хватит на всех!

Доведя проблемного клиента – едва передвигающего ноги, страдающего одышкой и слабосилием, к тому же редкостного сквернослова и женоненавистника, – «балахонщица» чего-то выжидает. Может, чаевых? Ладно, получи патрон, заслужила.

Не берет, пялится только, аж жутко становится.

– Мало? Возьми два.

Ноль эмоций.

– Три не дам, даже не проси. Жадный я, к тому же больше и нету.

Когда аргументы заканчиваются, просто захлопываю дверь перед ее предполагаемым носом. Спасибо за все, особенно за бескорыстие.

Оставшись в гордом одиночестве, сталкиваюсь с новой дилеммой: видеть никого не хочу, но и с самим собой погано… Мысли дурацкие в голову лезут, думки тяжелые, ненавистная рефлексия и ее верная подруга – зеленая тоска. Летиция-Лю, сучка ты ненаглядная, как же меня так зацепила, за душу взяла? Я – великовозрастный влюбленный идиот. Осознавать это стыдно, а себя обманывать – противно. Чего же мне с этой всей нежданной радостью делать? Не успокоюсь… Фраза «я себя знаю, точно не успокоюсь» застревает в горле – я ведь раненный в мозг придурок, даже себя не знаю. Не помню, не понимаю, не… Что ж так все через задницу пошло? Жил ведь раньше, прошлое имел, на будущее рассчитывал, планы наверняка строил, надежды какие-то питал, а сейчас…?

Любо, братцы, любо, любо, братцы жить!

С нашим атаманом не приходится тужить.

Только вместо атамана маркиз, бывший профессиональный шизофреник, а «любо» больше смахивает на «тошно».

* * *

Жалость к себе – унизительное и бесполезное чувство. К счастью, долго предаваться ему не получилось, в дверь настойчиво постучали, сбив меня с мрачных мыслей.

– Кто? – стараюсь придать голосу суровые нотки, но в душе радуюсь незваному гостю, достало чертово самоедство!

Гость хранит молчание, лишь энергичнее колотит в дверь. Упорный.

– Открываю, не надо долбить по мозгам!

«Особенно по слабым и безутешным», – добавляю уже про себя, упиваясь остатками саможалости.

Выполняю обещание, впускаю внутрь настойчивого бессловесного посетителя. Почему-то я совсем не удивлен, кажется, Пять-Шесть никуда не уходила, так и дежурила у порога.

– Чего надо?

Маленькая балахонщица верна себе, ответами не балует, правда, зовущими жестами пытается меня увести за собой. Уже хоть какая-то коммуникация, а то я начинал сомневаться в ее разумности.

– И куда ты меня зазываешь?

Тычет рукой в потолок. Тут возможны толкования: либо пойдем наверх, либо к местной начальнице. Я бы лучше наведался к местной боссихе, на поверхность пока совсем не тянет. Мутанты, зима, радиация, агрессивное солнце, холодный ветер в лицо – на-до-ело! Дайте передохнуть от дорожной романтики.

– Ну идем, коли не шутишь. Люка с собой прихватим?

Кивок. Это хорошо, значит, моя очередь вылавливать вероломного плавуна из ванны. Я мелочный и мстительный, ага. Прислушиваюсь к себе, как мое подсознание воспримет это признание? Такое чувство, что оно радостно потирает отсутствующие, но почему-то обязательно потные ладошки. Я мелочный, мстительный и слегка подловатый… Причем подлость приносит вполне ощутимую радость! Все же интересный я зверек – вернется память, и окажусь каким-нибудь сомнительным типом без совести и…

Черт, веселуха сорвалась, потенциальная жертва с до омерзения довольным фейсом встречает нас на полдороге. Обидно!

– С легким паром, Люк Батькович, – надеюсь, звучит это запредельно язвительно.

– Сарказм? – он удивленно изгибает бровь. – Но воспитание требует сказать «спасибо». Спасибо, завистливый друг Сол. Итак, куда идем мы с Пятачком? – Люк тычет пальцем в Пять-Шесть.

Ситуация и рифма требуют от меня ответной реплики в духе: «большой-большой секрет, и не расскажем мы о нем, о нет и нет, нет!». Однако разум пользуется правом вето и вкладывает в мои уста банальное:

– Похоже, местная начальница незамедлительно требует нас к себе.

Маркиз скептически разглядывает свой наряд. Мокрая, прилипшая к телу майка-«алкоголичка», драные треники с пузырями на коленях, на босых ногах давным-давно потерявшие цвет и форму тапочки. Красавец, нечего сказать! Взлохмаченные, устремленные к небу волосы лишь довершают печальную картину.

– Ну что ж, так даже интереснее. Будем творить кульминацию во всем домашнем! Обожаю треш и абсурд.

Пропускаю заявленную «кульминацию» мимо ушей. Я во всем этом не участвую, пусть в одного кульминирует, любитель треша и абсурда!

– Сол, наше долгое путешествие закончится здесь и сейчас, в ближайшие часы и минуты. Осталось сказать немного слов и услышать кое-какие ответы… Только очень прошу тебя, что бы ни случилось, не вмешивайся – сегодня мой выход.

Мы идем длинными коридорами, украшенными древними полотнами. Я не особо разбираюсь в живописи (либо память упорно молчит об этом моем увлечении), однако кое-какие картины знакомы даже неискушенному мне. «Купание красного коня», «Девочка на шаре», «Любительница абсента». Не особо красиво, зато вызывает ностальгию.

Недолгое путешествие заканчивается в просторном кабинете Настоятельницы, ухоженной и довольно интересной женщины лет сорока пяти. Я бы даже назвал ее привлекательной, если бы не жесткий колючий взгляд странно белесых глаз. Опасный тип самки: уверенная в себе, сильная и неизменно готовая к действию – этакая железная леди Апокалипсиса. С такими нужно держать ухо востро!

– Рада вас приветствовать, – резиновая улыбка в пол-лица. Ботокс? Наверняка. Но зубы – сплошное загляденье, идеально ровные, белые, здоровые, шикарно для подземного мира без стоматологов, зубных паст и прочих радостей сгинувшей цивилизации. – Вы, я полагаю, Сол?

Внимательно смотрит на меня, изучает. Мне становится неуютно под ее пытливым взором. Черт, да я попросту боюсь ее!

– С Люком мы успели вчера немного поболтать, – терпеливо объясняет Настоятельница. – Вам же, к сожалению, не позволило здоровье. Как вы себя чувствуете сегодня?

– Спасибо, – главное, не начать заикаться. – Уже лучше, вашими молитвами.

Она смеется:

– Я убежденная атеистка и не особо верю в медикаментозную силу молитв. А вот мои порошки вижу, что помогли. Я рада. Прошу, присаживайтесь, уверена, нас ждет чрезвычайно увлекательная беседа.

– Не сомневайтесь, Настя, – нехорошо лыбится маркиз. Как же я не люблю этих его многозначительных ухмылок, что он задумал? – Мало не покажется никому.

Угроза? Не очень умно по отношению к радушно принявшей нас хозяйке. По совместительству – конченой стерве! А она стерва, профессиональная, маститая сука, аппендикс даю на отсечение. Властные женщины – сущий кошмар для всего сущего! Такие каламбуры с ровного места не рождаются!

Пользуемся приглашением Настоятельницы и усаживаемся за Т-образную конструкцию из двух столов. Настя чинно устраивает свой зад во главе огромного письменного стола, нам же отводятся более скромные гостевые места по обе стороны обычного офисного столика, приставленного к хозяйскому.

Пока мы переглядываемся с Люком (какой-то он чересчур сосредоточенный и погруженный в себя – еще один дурной знак!), Настоятельница раздраженно выговаривает по интеркому кому-то безвестному:

– Я просила привести сюда Летицию! Сколько можно ждать?

Интерком нечленораздельно бухтит в ответ и отключается.

– Через минуту будем в сборе, тогда и приступим. Предложить вам кофе или чай? – Хозяйка вновь одаряет нас своей хищной улыбкой. Мои бедные мурашки замучались, наверное, бегать по спине туда и обратно.

Слова Настоятельницы доходят до сознания не сразу, я слишком «увлечен» созерцанием ее оскала. Кофе?! Убогий грибной настой, по недоразумению зовущийся чаем, сидит у меня в печенках, но что она имеет в виду под «кофе»?

Захлебываюсь невесть откуда взявшейся слюной, робко уточняю:

– Настоящий? К-кофе?

Вот и заикание! Ощущаю себя бандерлогом пред очами мудрого, но голодного Каа.

– Обижаете, – оскал становится шире и «зубастее». – Довоенный, из личных запасов.

Слюноотделение принимает масштабы наводнения. Истово трясу головой, стараясь не расплескать чертову жидкость из плотно закрытого рта. Остается только мычать и выпячивать глаза в мольбе: «тетенька, налейте сирому кружку волшебного нектара! Ну пожааааалуйста».

Бог ты мой, неужели это кофемашина?! Настя совершает с ней быстрые манипуляции, машина кряхтит, ворчит и, наконец, капитулирует, наполняя три чашки ароматным темным кофе! Я сойду с ума от одного запаха!

– Не побрезгуйте, гости дорогие, отведайте напитка заморского, – бесцветные глаза Хозяйки искрятся лукавством. Да она просто издевается!

Вдыхаю дымок, идущий из кружки, организм отзывается приступом головокружения. С ума сойти, кофе, самый настоящий кофе! Никакого подвоха!

Краем глаза наблюдаю за реакцией Люка, не хочется ощущать себя единственным восторженным идиотом в этом кабинете. Однако маркиз разочаровывает, кажется, пред древним напитком он не испытывает никакого пиетета, цедит со спокойным видом драгоценную жидкость. Да как так-то?!

Люк ловит мой ошеломленный взгляд и нехотя, словно отрываясь от крайне важных дел, поясняет:

– Совсем недавно в Чернушке мы чего только не дегустировали… В этом преимущество твоего склезора: старые радости на новый лад.

Зарядить бы умнику промеж глаз, чтоб попроще был…

«Умника» спасает Летиция, она неторопливо входит в кабинет и, не обращая ни на кого внимания, молча усаживается рядом с Люком, то есть напротив меня. Мгновенно забываю и о маркизе, и о кофе. Лю…

Девушка выглядит неважно. Прячет красные, опухшие глаза, старается не смотреть на меня. Плакала? Плакала… На душе становится тоскливо. Я ни в чем не виноват, но вину за собой ощущаю. Глупо, конечно, однако ничего уже не попишешь, нелогичная и непредсказуемая совесть вынесла вердикт. «Виновен».

– Кворум в сборе, можем начинать, – Настоятельница покидает уютное кожаное кресло и перебирается поближе к нам, гостям. Садится на стул рядом со мной. Демократично, слов нет, однако от подобного соседства меня начинает бить жуткий озноб. Так и до смертельных объятий «кондратия» недалеко…

– Уважаемый Люк, вчера вы уклонились от беседы – я понимаю, дорога, усталость и все такое, однако сегодня вы не откажете даме в любезности, удовлетворите, наконец, женское любопытство? – тон у Настоятельницы скорее насмешливый, только откуда повеяло могильным холодом?

– Удовлетворять женщин – первейшая обязанность любого мужчины, – маркиз, похоже, дерзит. Завидую его самообладанию, камикадзе хренов. – Только у меня будет одна небольшая просьба. Если позволите, я бы закрыл дверь на замок, не хочу, чтобы кто-нибудь нам помешал.

– В Приюте у обслуживающего персонала с дисциплиной строго. Будет достаточно моего приказа, и никто…

Люк перебивает, заявляя категорично:

– Я настаиваю.

Храбрый портняжка, только очень и очень глупый. Зачем он злит ее, совсем краев не видит?!

Настоятельница несколько секунд пристально всматривается в серьезное лицо маркиза. Открытое неповиновение – она давно отвыкла от подобной наглости.

– Вы интересный человек, Люк, – медленно выговаривает Хозяйка. Рубашка на моей спине становится мокрой. Еще немного, и ее примеру последуют штаны. – Умеете удивлять… Хорошо, желание гостя закон.

– Благодарю, – Люк поднимается и идет к двери, в гробовой тишине оглушительно щелкает замок.

– Одно желание, уважаемый маркиз, – добавляет Настоятельница ледяным тоном. – Впредь не советую злоупотреблять моим терпением и гостеприимством.

– Ну что вы, как можно.

Я убью этого придурка! Если сам доживу до окончания столь опасно завязывающегося разговора.

Люк не возвращается за стол, вместо этого направляется к впечатляющего размера карте, висящей на одной из стен.

– Воспользуюсь, если вы, Настя, не возражаете?

– Сделайте одолжение.

Маркиз чертит рукой воображаемую линию, соединяя Урал и столицу.

– Такой путь мы проделали. Из Екатеринбурга почти до Москвы. Две тысячи километров, а может, и больше, дорога была отнюдь не прямая. И не простая.

Краем глаза слежу за Настоятельницей, она выглядит до предела сосредоточенной. Я боялся, что в адрес Люка посыплются колкости и подковырки, однако эта женщина либо не страдает мелочной мстительностью, либо крайне заинтересована в информации, которой обладает маркиз.

– О цели нашего путешествия я расскажу в самом конце, есть на это свои причины, уверен, вы их поймете.

Передвигались мы на гигантском мутанте, похожем на динозавра. Контролировал его Сол, благодаря своему Таланту. Настя, вы ведь в курсе, о каких Талантах я говорю?

Настоятельница кивает после небольшой паузы:

– Уверена, речь идет не о дрессуре. Что-то ментальное?

Последний вопрос, как и взгляд Хозяйки, адресуется мне.

Теперь паузу выдерживаю я. Внутренний аутотренинг – «не заикаться и не мямлить, не заикаться и не мямлить!» – продолжается несколько долгих секунд.

– Я не очень разбираюсь в природе дара, или, как сказал Люк, таланта. Может, благодаря ментальному воздействию, а может, запаху или еще чему-нибудь, но Зверь меня и моего… соратника не трогал. У меня случилась потеря памяти, я не помню, как сдружился с Броней, но она меня признавала, это точно. Сейчас же, когда Зверь погиб, я ничего в себе не ощущаю – ни таланта, ни дара, потому толком и объяснить ничего не могу. Извините, Настя.

– Что вы, Сол, не надо извинений, – она спешит меня успокоить, и я почти благодарен ей. – Я врач, прекрасно представляю ваше состояние. Если бы не срочность в делах, дала бы вам спокойно отлежаться и восстановить силы… Так что вы меня извините.

В белесых глазах искреннее сожаление… может, зря я так трясусь, женщина как женщина.

– Что же случилось с вашим подопечным динозавром?

– Настя, – маркиз отвлекает Хозяйку от моей персоны, и я, наконец, могу перевести дух. – Давайте обо всем по порядку, не забегая вперед.

– Хорошо, Люк, – легко соглашается она. – Я вся внимание.

Неожиданно Люк смягчается:

– Настя, я прекрасно представляю, что вас интересует в первую и основную очередь, однако наберитесь терпения, наш разговор будет иметь далеко идущие последствия, потому не стоит гнать лошадей. Здесь и сейчас заканчивается чрезвычайно долгое и опасное путешествие.

– Дорогой Люк, мы с вами взрослые люди, а столько времени тратим на ненужные расшаркивания и глупый церемониал.

– Согласен. К делу! – маркиз с видом учителя вышагивает вдоль карты. – Последняя вводная: вы что-нибудь слышали о разломе в земной коре, прошедшем как раз от Подмосковья до Урала? Не хочу углубляться в теоретические, к тому же плохо понятные мне самому дебри, просто замечу, что мутант вел нас по линии Разлома, по так называемому Фарватеру. Находить Фарватер – это был Талант нашего «транспортного средства». Фарватер идет через Узлы силы, аномальные зоны, где происходит выплеск энергии, что, в свою очередь, приводит к весьма странным образованиям… Например, наш Пояс Щорса закрыт для всего живого, но если Пояс того желает, то попавший внутрь человек обретает защиту от многих смертельных болезней, в том числе от лучевой…

Настя заметно напрягается. Да, это как раз то, что ее интересует, – защита от лучевой!

Люк тем временем продолжает:

– На нашем пути встретилось несколько таких Узлов. Все со своей странной историей, странными обитателями и странными игрищами… По крайней мере, в начале путешествия мне все так и представлялось, логика этих мест и их значение для нашего путешествия открылась лишь недавно. Если точнее, пазл из случайностей и непонятностей сложился в моей голове сегодня ночью, несколько часов назад. Интересная получилась картина, уверяю вас…

Люк застывает у пустующего в данный момент кожаного кресла Хозяйки.

– Настоящий трон! Вы позволите?

Настя через силу улыбается, ей не нравятся паузы в речи маркиза.

– Конечно, будьте, как дома.

– Благодарю, – Люк с видимым удовольствием усаживается во главе стола, совершая несколько вращений на «троне». – Супер! Отвык я от начальственных мест, а жопа, оказывается, помнит и даже тоскует!

Хозяйка морщится. То ли от словесных вольностей гостя, то ли в нетерпении.

– Опущу детали самого передвижения из пункта А в пункт Б, они любопытны, но для нашей истории малозначительны.

– Сделайте одолжение, – Настоятельница все же не выдерживает.

– Итак, пункт Б на маршруте Пояс Щорса-Граница Свердловской области и Пермского края. Двухсотый километр пути, заброшенный гаишный пост, при нем заправка и обитаемая забегаловка, где живут три крайне странных сестренки. Пермский аналог богинь судьбы.

– Что? – женщина хмурится и скоро начнет злиться. Люк, да не тяни кота за яйца!

Маркиз, сволочь такая, держит театральную паузу.

– Одна из сестер видит твое прошлое, другая – будущее, а та, что отвечает за настоящее, ткет нить твоей судьбы. Звучит диковато…

В подтверждение своих слов великовозрастный маркиз делает три не менее диковатых оборота на кресле вокруг своей оси, издавая при этом совершенно не соответствующие случаю, да и всей обстановке вопли:

– Хоп-хей-ла-ла-лей! Обожаю! Всегда мечтал стать космонавтом!

Если Хозяйка сейчас бросится отрывать дебилу его дурную башку, клянусь, я приму в этом участие! И совсем не на стороне придурковатого соратника.

Нет, дама точно железная, бровью не ведет, лишь пальцы сжимает в кулак. Мне б ее силу воли.

– На чем я…? Ах, да, нам с Солом соткали новую судьбу: вместо того, чтобы сгинуть в пункте В, деревушке с не очень благозвучным именем Суксун, сестры перевели в нужном месте «стрелку» на линии жизни и увели нас сразу же в пункт Г. Там в деревянной избушке на окраине села жила бабушка-правдолюбка, которая просветила мою и солдатиковскую души своим «рентгеном». Мне трудно судить, в чем был смысл этой ритуальной «флюорографии», возможно в более тонкой настройке наших судеб, однако бабушка одарила меня набором узкоспециализированных настоек и порошочков, которыми я несколько позже вытаскивал Сола с того света… Пункт Д. Город Чернушка, четырехсотый километр пути. Окраина, старая нелепая башенка, настолько крохотная, что сумела вместить в себя вселенную одной неугомонной любительницы тусовок.

– Люк, я не всегда вас понимаю…

– Если честно, Настя, слов иногда бывает мало! Пункт Д – это галлюцинация, моя, Сола, либо мертвой девушки, обожравшейся наркотой, – не знаю. По большому счету, так ли оно важно? Сол умер там, я лишился части себя… Пункт Д выпустил на волю кого-то другого, не тех, кто вошел туда. Иной, ополовиненный я, Солдатик со стертой личностью и уничтоженными воспоминаниями…

Сола я возвращал к жизни больше двух недель, спасибо снадобьям правдолюбки, без них он бы не выкарабкался… Пункты Е, Ж, З я проходил в одиночестве, это была моя инициация, подготовка к Никитской церкви, обучение меня моему Таланту. Как полагается, понимание того, что происходило на самом деле, пришло много позже. В тот момент я считал, что сталкиваюсь с испытаниями, призванными окончательно добить меня, стереть в порошок…

– Люк, о каком Таланте идет речь? Чему вас научили те пункты?

– Настя, милая, потерпите, мы практически у цели.

Назвать в лицо железную Настоятельницу милой… Люку теперь сам черт не брат! Впрочем, мне теперь тоже нужен финал истории, в которую я вляпался, но вот досада, успел хорошенько подзабыть!

– Вы ужасный рассказчик, маркиз, разве можно так издеваться над своими слушателями?

– Что поделать, богини Судьбы с пермской заправки нарисовали нам ужасно извилистый путь. Пункт И: Сол несвоевременно пришел в себя и устроил бойню в логове извращенцев. В отместку твари смертельно ранили нашего Зверя.

Пункт К: верная Бро́ня доставила своих ездоков до упомянутой Никитской церкви и героически издохла… Мы надолго застряли в снегах, отлеживались в Храме, сами не зная, чего ждать и на что надеяться. Храм лечил нас, но терапия бывает крайне болезненной, Сол ее не выдерживал, я тоже был на краю… Но Храм поверил мне, явил откровения о финальной точке нашего путешествия, поделился множеством тайн из ее прошлого, рассказал о возникновении и закате изначального Узла силы. А позже явилась прекрасная Лю на белом снегоходе и вызволила нас, чтобы доставить в пункт Л…

– Вы считаете, что Приют Сестер Печали тоже является Узлом силы? Но…

– Конечно, – Люк, до сих пор выглядевший спокойным и даже расслабленным, вдруг подбирается, я вижу, как напряжены его мышцы. – Приют и есть изначальный Узел силы, питающий все остальные Узлы, источник, откуда проистекает Мертвая река!

– Вы ошибаетесь, Приют – лечебное учреждение, если хотите, храм науки! Не нужно путать точные дисциплины с вашей бредовой мистикой!

– Оттого вы, ученая, врач-атеист, столько внимания уделяете Ведунье? Мутанту с Талантом предвиденья…

– Люк, вы меня страшно разочаровали! При первой встрече показались серьезным человеком, а не двинутым на мистицизме фанатиком! Ведунья – мощный живой компьютер, просчитывающий вероятности, ею движет научное знание, а не глупые, далекие от реальности бредни!

– Ну-ка, сидеть и молчать! – внезапно орет Люк и ударяет по столу с такой силой, что мы с Летицией вздрагиваем, а у начавшей подниматься Настоятельницы подкашиваются ноги и она тяжело опускается обратно на стул. – Скоро мы перейдем к вашему сыну, Сестра-Настоятельница…

Хозяйка дергается, ее словно ударило электрическим током.

– Настя, время заканчивается, проведите последние минуты с пользой, послушайте умного человека.

Что он мелет? И почему властная железная леди сидит, как покорная, провинившаяся ученица и боится поднять глаза на выговаривающего ей учителя? Мир в очередной раз сошел с ума!

– Вы хотите играть словами, называть провидицу живым компьютером? Пойду навстречу женским капризам: вы спрашивали, каков мой Талант, чему меня учили в Узлах силы, отвечаю – инженерии. Я стал разбираться в работе Узлов силы, научился понимать их функции, свойства, особенности, да что там, я превратился в такого классного спеца, что могу поведать любому благодарному слушателю о генезисе каждой из упомянутых аномалий. Как она образовалась, как развивалась, каков ее жизненный цикл и когда она прикажет долго жить… Скажите, Настя, вы благодарный слушатель?

Она молчит.

– Мастер Вит, ваш коллега, «научный руководитель» другого медицинского или даже скорее реабилитационного учреждения, известного как Пояс Щорса, послал меня за тридевять земель, чтобы выяснить, почему стабильно работавшая система из соединенных между собой Узлов силы начала давать сбои. Честно скажу, на тот момент я не понимал, чего от меня хотят, ведь я не был инженером, не понимал системы… Мастер Вит просто сказал: «когда придет время, ты все сумеешь». Уверенно так сказал, и я, представьте себе, поверил. Наверное, Мастер Вит тоже живой компьютер, раз умеет просчитывать вероятности…

– Чего вы от меня хотите? – голос Хозяйки звучит глухо, не видь я движения губ, ни за что бы не поверил, что говорит она. Слабость и обреченность – вот что я слышу и не могу поверить ушам!

– Пока всего лишь внимания. Вам как ученой будет небезынтересно узнать, что Узлы силы подразделяются на два вида. Первый вид: географические аномалии, образовавшиеся в зоне прорыва энергии из Разлома, – таких большинство. И вид второй: назовем их личностные, возникшие благодаря человеку, самому по себе представляющему «энергетический прорыв», – например, приснопамятный пункт Д в Чернушке, там все закрутилось вокруг не очень приятного типа, обладавшего мощнейшей энергетикой. Приют, кстати, тоже относится к личностной аномалии!

Люк выжидающе смотрит на Хозяйку, но та никак не реагирует. С драматичным вздохом он продолжает:

– Географические узлы сами подбирают себе… э-э-э… «научных руководителей», личностные же целиком завязаны на образовавшем их человеке. Настя, вы не хотите меня поправить? Я второй раз целенаправленно делаю ошибку, употребляя термин «человек», но вы попустительствуете моим оплошностям!

Молчите? Жаль. Придется мне, совершенно постороннему существу, проливать свет на местные события не столь великой давности… Приют, как Узел силы, возник благодаря мутанту, которого все мы именуем Ведунья. Настя, помогите мне, чем был Приют до того момента, как «родилась» Ведунья? Я спец по аномалиям, но ординарные вещи мне недоступны.

– Закрытое НИИ, – усмехается Настоятельница. – Генетика, биоинженерия, «прорывная» медицина.

– Ведунья – результат какого-то опыта…?

– Чистая побочка. Мы разрабатывали вакцину против лучевой болезни, другие темы меня не интересовали в принципе.

– Настя, я с вашего позволения поделюсь с нашими друзьями – Летицией и Солом – причиной столь фанатичной преданности одной-единственной разработке?

– Я спасала сына. Вы считаете это недостаточным… стимулом?

– Отнюдь, – Люк многозначительно трясет головой. – Любая мать будет бороться за жизнь своего ребенка до самого конца. Даже если для этого придется положить сотни других – чужих – жизней… Но я обвиняю вас не в этом.

– Вы обвиняете?! – Настоятельница, кажется, берет себя в руки, ее командный голос вновь разносится по всему кабинету. – Придя ко мне в гости, находясь в центре моего Приюта, вы смеете…

– Это не ваше! Вы всего лишь самозванка, позарившаяся на чужое.

Стул пулей вылетает из-под Насти, в считанные мгновенья женщина огибает письменный стол и нависает над Люком. Я жду пощечины или даже удара – болтливый Люк наговорил и не на такую сатисфакцию, однако вместо рукоприкладства она с силой выдирает из подстольной тумбы ящик для бумаг и… И ничего не происходит, Настоятельница растерянно таращится на содержимое ящика, явно не находя искомого.

– Настя, вы крайне агрессивная тетенька! – Люк с неодобрением крутит перед ней крошечным дамским пистолетиком, неизвестно откуда взявшимся. Объяснение находится быстро:

– Пришлось отвлечь вас разговором, чтобы слегка нарушить неприкосновенность частной собственности… Но не сердитесь, умоляю, я больше ничего не взял. А теперь вернитесь на место, – ствол пистолета смотрит Настоятельнице прямо в лицо. – Мы еще не закончили.

– Оружие тебя не спасет, – таким голосом можно замораживать континенты, но маркиз лишь смеется в ответ.

– Я не ищу спасения, милая самозванка, не для того я здесь. Но вы присаживайтесь, в ногах правды отродясь не бывало. Мы же сейчас как раз устанавливаем истину… Хотите перед смертью покаяться, раскаяться или совершить еще что-нибудь неожиданное?

– Выстрелишь в женщину, тварь? – она действительно удивлена. Впрочем, я удивлен не меньше, Люк творит что-то невообразимое!

– Зачем опускаться до убийства? – маркиз демонстрирует наигранное возмущение. – Не мой стиль. У вас здесь и без меня врагов хватает. – Он выразительно глядит на часы. – Если мои расчеты верны, ожидаем недругов с минуты на минуту…

Лично я ожидаю санитаров, кто-то конкретно слетел с катушек!

Проводив разгневанную Хозяйку взглядом и убедившись, что она заняла свое место и не предпринимает новых опасных телодвижений, Люк слегка извиняющимся тоном заявляет:

– Признаюсь, я крайне неопытный специалист по аномалиям, «трудовой» стаж смехотворный, «теория», как и у всякого самоучки, хромает на все конечности, практика… практику осваиваю на ходу. Может случиться, что кое-какие ваши деяния, Настя, перевру или упущу детали, но уверен, вы меня немедленно поправите. Договорились?

Маркиз поднимается из-за стола, прячет оружие в кармане трико. Неспешно прогуливаясь возле карты – вперед-назад, вещает:

– У меня есть сомнения относительно личности Ведуньи. Это ваша лабораторная разработка или вы получили готовый экземпляр с весьма любопытной мутацией?

Видя, что Настоятельница и не думает отвечать, он продолжает:

– Не хочу вас лишний раз обижать, однако чисто медицинские достижения местного НИИ представляются мне довольно жалкими. Вас какое слово меньше обидит – «нулевые» или «никакие»? Если хотите и дальше корчить из себя гениального ученого из мегасекретного института, то вынужден вас разочаровать: первые успехи пришли вместе с Ведуньей. Она напитала это место своей силой, превратила в то, что позже назовут Приютом. Ваша же стайка лаборантов лишь воспользовалась потенциалом, данным возникшей аномалией… Не наука вами двигала, а энергия, позаимствованная у антинаучного источника силы. И как только не побрезговали, атеисты вы от науки?

Приписываете себе вакцину, помогающую бороться со старостью? Почему же основа вашего процветания и богатства перестает работать за пределами Приюта? Почему военные чины вынуждены возвращать свою давно увядшую молодость исключительно в этих стенах? Может, потому, что нет никакой вакцины, а? Нет ни одного хваленого вашего лекарства, ни одного! Есть только Приют, гораздо лучший лекарь, чем все ваши коллективные докторские степени!

– Это ложь! – Хозяйку, наконец, проняло. – Мы много достигли самостоятельно! Взять хотя бы…

– Взять хотя бы донорскую систему, да?

Настоятельница осекается.

– Я не понимаю.

– Может, хватит корчить из себя девочку?! – теперь заводится и Люк. – Хоспис устроила, твою мать? Или кучу маленьких, живых «батареек» подключила к одной ненасытной пиявке, высасывающей из детишек остатки их и без того несчастных жизней?!

– Я не…

– Сиди и слушай, мразь! Тебе слова никто не давал! – Люк орет срывающимся голосом, таким своего товарища я еще не видел.

– Я обвиняю, – внезапно маркиз переходит на громкий свистящий шепот. – Ты издевалась не только над чужими детьми… Что ты сделала со своим собственным? Отвечай!

Молчишь? Я не знаю, от чего лечат радиацией, может, лейкоз? Как бы то ни было, неумеренное облучение вызвало лучевую болезнь, а от лучевой не спасал даже чудодейственный Приют. Сначала безутешная мать поддерживала в ребенке, подвергнутом неправильному лечению, жизнь при помощи энергии Приюта, но ее не хватало, сын все равно угасал. Тогда в ход пошли другие дети, против воли ставшие донорами для одного-единственного человечка… Когда я попал сюда, Сестра-Настоятельница, и увидел – не зрением, спец по аномалиями способен ощущать движение энергетических потоков, – во что превратился мальчишка… Сколько ему, десять лет, пятнадцать, все двадцать? Неважно, в нем не осталось ничего человеческого, это паук, раскинувший свои сети повсюду, пиявка, высасывающая соки из каждого, до кого только может добраться! Ведунья показала Летиции артерии-шланги, подключенные к каждому маленькому пациенту, а точнее, донору… Артерии повсюду, в каждой палате, но ведут они все в одну точку, во всегда запертое помещение на самом нижнем уровне Приюта, куда имеет доступ только самозваная Хозяйка, прячущая там свое изуродованное, превращенное в монстра великовозрастное дитя!