Текст книги "Бросок за мечтой (СИ)"

Автор книги: Андрей Балабаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

   Кинан замолчала, позволяя развернуться новой схеме – гипотетическому замыслу вражеской операции.

   – Основываясь на анализе боя и суммарной оценке стратегических интеллектов Ауры, полагаю, что противник не воспринимал эскадру "Арфа" как угрозу и цель, в противном случае наши потери могли составить до девяноста процентов личного состава.

   Аудитория всколыхнулась. Римм чувствовал, как за спиной стремительно нарастает чувство, способное лишить боеспособности весь Корпус, и это же, по-видимому, чувствовала астрокоммандер – поскольку тут же продолжила:

   – Целью Чужих являлась исключительно Аура. До последнего момента они игнорировали астроморфы, уничтожая только те из них, с которыми потенциально сближались на недопустимо малое расстояние. Это указывает либо на непонимание основных принципов ведения боевых действий, либо на недооценку наших возможностей. Мы допустили ошибку, сделав ставку на абсолютную разрушительную мощь УИМП, но и противник допустил ту же самую ошибку, поскольку, как было сказано выше, его корабли вообще не располагают дополнительными системами вооружения. Основываясь на изложенной информации, нами была разработана новая тактика борьбы.

   Проекция за её спиной снова изменилась – теперь это была тактическая схема, представляющая построение астроморфов в гипотетическом бою с сотней вражеских кораблей.

   – Мы полностью отказываемся от плотных эскадренных построений с интервалами порядка десятков и сотен километров, необходимых для эффективной обороны от традиционных систем вооружений, обладания которыми противник не продемонстрировал. Новая схема предполагает дооснащение всех ИАП высокоэффективными электромагнитными ускорителями массы. Построенные в сконфигурированную в соответствии с оперативным положением пространственно-распределённую сеть, эскадры будут атаковать противника кинетическими снарядами, не позволяя ограниченным в секторах поражения вражеским средствам противодействия перекрыть все направления атаки. Рубеж открытия огня выносится за выявленные пределы поражения средств противодействия таким образом, чтобы ИАП, оставаясь на атакующем курсе, ни на одном из его участков не входили в опасную зону. Признано необходимым обеспечить максимально возможное массирование сил с целью создания численного превосходства над отдельными группировками противника и их последовательного разгрома. Это означает, что все эскадры отныне будут действовать только совместно, создавая необходимую плотность огня.

   – Спасибо.

   Со своего места поднялся актор.

   – Полагаю, астрокоммандер ответила на большинство имевшихся у вас вопросов. Уточню ещё два момента, которые наверняка интересуют всех присутствующих. Первый – что представляют из себя Чужие и находились ли их особи на уничтоженных вами кораблях. Второй – каковы наши дальнейшие планы касательно ведения боевых действий. Итак, по поводу Чужих: нам по-прежнему неизвестно, что они собой представляют, однако мы склоняемся к мысли, что вражеские корабли не несли на себе углеродно-кислородной органической жизни. Анализ материальных остатков эскадры противника не выявил присутствия значимых объёмов химических элементов, которые могли бы свидетельствовать о гипотетическом её наличии. Что касается наших планов, они претерпели изменение на тактическом уровне, однако остаются неизменными на стратегическом: полное уничтожение противника в ходе решительного наступления. Через тысячу часов мы завоюем Мечту.

   ***

   – Сколько случаев "синдрома Винтерблайта" зарегистрировано на текущий момент?

   – Около четырёх тысяч, насколько я знаю.

   – А теперь взгляни на график.

   Актор взмахом руки вызвал проекцию и повернулся к ней.

   – С того момента, как был зарегистрирован первый случай, наблюдался небольшой линейный рост, – он выделил нижнюю часть графика, – но лишь до определённого момента. Вот тут, как видишь, число случаев начинает резко прогрессировать. Этот момент совпадает с появлением у Ауры эскорта Чужих, и я не склонен считать сей факт простым совпадением.

   – Ретрансляторы?

   – Да. Полагаю, явления того же порядка, которые мы наблюдали во время боя.

   – Я немедленно начну исполнение операции по их уничтожению.

   – Нет, Кинан.

   – Нет?!

   – Мы прекратим адаптацию граждан в Хранилище душ, но не станем уничтожать ретрансляторы. На сегодняшний день они – единственная наша возможность разобраться в применённых против нас технологиях.

   – Я всегда знала, что своей холодной маской ты прикрываешь склонность к большому риску.

   – Неправда. Ненавижу риск, он входит в противоречие с моим долгом. К сожалению, в наших условиях последствия решений просчитываются так плохо, что волей-неволей приходится играть с наборами вероятностей.

   – Гладь озера мутна и не прозреть в нём грядущих кризисов убийственный урок.

   – Поэтому, воды набрав в ладони, пытайся в малом тень большого разглядеть.

   – И что же ты успел разглядеть?

   – У меня есть предположение. Спорное предположение, но оно позволяет хоть как-то интерпретировать имеющиеся в наличии данные.

   – Окропи же меня росой своего знания, о мудрейший.

   – Окропи... Ты специально такие слова подбираешь? Очень похоже, что нас не воспринимают как разумных субъектов. Либо наши оппоненты вовсе не обладают сознанием, либо им чужда сама идея о том, что вне их разума может существовать другой разум. До сих пор все действия Чужих укладываются в простую парадигму: исследование. Нас, как сложную систему, исследуют – оказывают воздействия, наблюдают за реакциями, пытаются разобраться в структуре. Мы для них – интересное новое явление, но никак не субъект.

   – Не так уж много для мудрейшего из мудрых.

   – Оставь, Кинан. Мороженым желаешь угоститься?

   – Теперь меня коварно подкупают. Я жду подвоха!

   – Правильно ждёшь. Игнис, наш воин желает ознакомиться с успехами в охоте на вражью магию!

   – Приезжайте, только пыли не нанесите, – буднично отозвались динамики, словно на том конце давно ждали визита. – Где-то в зоне транспортного терминала ездит танк конца Смуты, не пугайтесь – он безопасен.

   – Эй, Гефест, ты совсем там рассудком двинулся? – встряла Кинан.

   – Подвижность рассудка – признак психически полноценного человека. К сожалению, этого не понять тем, чей разум прилип к черепной коробке из-за неумеренного потребления сахаров.

   – Драки хочешь?!

   – Нет. Но прошу не забывать про танк времён Смуты. Может, он не так уж и безопасен, как мне казалось.

   Актор хихикнул.

   – Спокойствие, дети мои. Все дуэли своей волей переношу на после победы.

   – Победи сначала, иезуит клятый. Мне, может, выпал последний шанс подраться с кем-то толковым...

   – И ты решила сделать его бестолковым? Я такого не одобряю.

   – Ладно.

   Она прогнала улыбку с лица и потянулась. Свет, падавший из окна, потускнел вместе с Кинан: тучи неудержимо шествовали по небу.

   – Мы сейчас похожи на детей, которые пытаются бросить вызов тому, чего сами не понимают. Загнать в рамки, обозвать знакомыми словами, чтобы не было страшно, и, вооружившись зонтом и палкой, прорваться сквозь тёмный коридор к спрятанному на кухне торту. Только чудовища в коридоре – настоящие, и палка против них может и не помочь.

   – Не пытайся объять необъятное, – улыбнулся актор. – Мы сами – те ещё чудовища, и пока справляемся. А если всё будет так, как планируется, если змеи вероятностных линий сожмутся в моём кулаке, – тут он сжал кулак, словно указанные змеи были уже в нём, – мы сломаем эту вычурную цивилизацию, как пучок сухих тростинок.

   – Если, Виндик – великое слово. Готова поспорить, что им предваряли свои планы все неудачники мира, сколько их ни было.

   ***

   По мокрым тропинкам маленького уютного мира. Ногами ощущая упругость земли и твёрдую доброжелательность камня. Купаясь во влажном воздухе и запахе опавшей листвы. Легко? Да, легко. Но можно ли заново поверить, что ты внутри незыблемого кокона, за пределами которого ничего нет?

   Сквозь пустоту, пронизанную жёсткой радиацией. Распятым на нейроинтерфейсах астроморфа. Навстречу чуждому разуму, ждущему внутри своих непостижимых машин. Тяжело? Да, тяжело. Но можно ли отказаться от новой жизни ради моментов иллюзорного счастья?

   Новое всегда побеждает старое. То, что было важно, теперь кажется никчемным и жалким. То, что казалось невозможным – стало столь же обыденным, как утренний чай. Ты потерял невинность своей души, а взамен обрёл кусочек чужого груза, проекцию чужой ответственности на собственное сознание – и чуть не упал... Но всё же не упал. И вес внезапно стал легче, снова подарив ощущение чего-то настоящего, надёжного, крепкого. Якорь, удерживающий душу здесь, посреди буйства вероятностей и возможностей.

   Подумать только, а ведь недавно он хотел покоя и забытья! Свободы от решений, ответственности и будущего! Кем бы он был сейчас, не ступи на эту странную лестницу? Каплей в составе двухсот тысяч тонн человеческой биомассы, не имеющей ни воли, ни смысла? Или... Счастливым человеком в объятьях последнего сна погибшей цивилизации.

   Как всё-таки хорошо по утрам. Насыщенный мельчайшими шариками воды ветерок, лёгкий туман, безлюдье и звук собственных шагов, нарушающий тишину. Когда рой задач и десятки людей непрерывно требуют твоего внимания, моменты покоя кажутся особенно сладкими.

   Римм топнул ногой по дорожке, наслаждаясь звуком, потом ещё и ещё раз. Корень старого дуба протянулся ему навстречу, и вот уже под ладонями – плотная, сырая кора. Деревья. Может человек прожить без деревьев, или не может? Нет, конечно же нет. Что угодно это будет, только не человек. Далёкие создатели позаботились обо всём – дали небо над головой, шуршание листвы, ароматы осени и даже пугливых зайцев. Позволили нырять в озёрную гладь и любоваться закатами. Оставили лазейки для побега от общества и возможность приложить себя к настоящему делу. И ещё – подарили людям мечту. Обнаружили пригодную для жизни планету так близко к Земле, как только было возможно, и дали ей название, стремиться к которому было в самой природе беспокойного человечества. Четырнадцать парсек, всего сорок семь лет для света – и семь веков для отчаянного броска заключённых в оболочку Ауры душ. Пожалуй, этим можно гордиться. Если Аура – навершие нанесённого эпоху назад удара, то он, Римм Винтерблайт – самое его остриё. Он дорвётся до Мечты – или растает в ослепительном сиянии, как Вергоффен и остальные. Но лучше всё-таки уцелеть. Уцелеть – и вернуться к деревьям, и траве, и дождям, и грозам. Снова стать не экзекутором, а просто – человеком. Свободным лететь до горизонта, не боясь наткнуться на стену.

   – Римм, а ты хочешь самолёт? – сказали до боли знакомым голосом у него в голове.

   Губы сами собой сложились в кривую улыбку. Что же это – стал примерять чужие мечты на себя? Эон Ли. Странная девушка, идущая по жизни неровным зигзагом в попытках отыскать свою тропку. Те дни, когда они могли разговаривать друг с другом, превратились в горькую и лживую сказку, но воспоминания никуда не исчезли – они живут, не желая растворяться в череде дней.

   – Нет. То есть я не знаю, понравится мне на нём летать, или нет.

   Ответь он тогда что-то иное – изменилось бы будущее? Смогли бы они быть вместе? Вряд ли. Он не такой. Вместо самостоятельного поиска – подчинение чужой воле. Вместо честного "не знаю" – удобный чужой ответ. Три коммандера, словно передавая его по цепочке, подсказывали правильные слова, помогая устоять на своих ногах. Что же сделал он сам? Что ты совершил исключительно своей волей, Римм Винтерблайт?

   Ответ не заставил себя ждать.

   Ничего.

   Не так уж это и плохо – уметь понять, что ты исполняешь чужие планы и принять такую ситуацию, как нормальную. Они все – все три миллиона – исполняют чужие планы, осознанно или нет. Можно устроить маленький детский бунт, можно всю жизнь искать запах мнимой свободы, но каток долга, возложенного создателями, даже не вздрогнет, вминая эти глупые поползновения в прах. Правильный путь. Единственно верный, сулящий исполнение всех желаний – вложить свои маленькие силы в общий вектор, довести начатое до логического конца. И тогда, если уцелеешь – взойдут плоды.

   Над головой продолжали сжиматься тёмные фронта туч. Ветер набрал силу, разогнал остатки тумана и катился сквозь Экопарк победной волной, скрипя ветвями деревьев. Попрятались по гнёздам и норам зайцы, белки, лисицы и прочие лесные зверьки. Среди облетающей листвы и чёрных стволов стало одиноко и мрачно, словно в молчаливом заколдованном царстве.

   – А вот и нечистая сила, – рассмеялся Римм, запрокидывая лицо навстречу первым каплям дождя.

   Там, в серой круговерти, наливался алым огромный незамкнутый треугольник. Тоскливый вой сирен разнёсся над миром.

   ***

   – Регистрирую выброс энергии в районе Биома, координаты 2.111/2.901. Наблюдаемые эффекты: спонтанная эмиссия заряженных частиц, гамма-излучения, теплового излучения. Уровень эмиссии ниже критического уровня безопасности.

   – Развёртка!

   – Косвенная регистрация аномальных колебаний энергетических уровней вакуума. Локализация невозможна. Подавление невозможно. Предполагаемый максимальный уровень колебаний – до 1.3х10²¹ джоулей. Предполагаемый проективный выход энергии не установлен.

   – Началось.

   – Кажется, в нас снова тычут палочкой? Если немножко этих джоулей просочится в реальность, потыкивание будет на редкость успешным. Как факел в муравейнике.

   – Куда хуже. Впрочем, у нас нет надёжной физической модели, объясняющей принципы таких игр. Пока энергия плещется в виде виртуальных волн, и её не так просто...

   – Внимание! Проективный выход энергии повышается! Регистрирую гравитационную аномалию. Регистрирую выброс тепла на уровне 2.8х10¹² джоулей. Регистрирую процессы...

   – Кинан, командование на тебе.

   – Слушаюсь.

   ***

   Над равниной прогремел гром. Бегущая к центру невидимого круга ударная волна распластала траву по земле, а в следующий миг в воздухе повис матовый чёрный шар. Почва под ним испарилась, образовав многометровую воронку, а сам шар, повисев немного, рухнул в неё, распадаясь на дольки, словно огромный чёрный мандарин. Выброс тепла сжёг всё живое на сотни метров вокруг, оплавил почву и выпустил на волю десятки огненных вихрей, заставив их танцевать вдоль фронта, на котором холодный атмосферный воздух столкнулся с горячим дыханием нечеловеческих технологий.

   Из сегментов шара чёрной порослью поднялись изломанные контуры десантных машин. Распрямились, мгновение помедлив, и ринулись вглубь Биома, на бегу образуя неровную цепь.

   ***

   По сигналу тревоги личный состав обязан:

   1. Получить экстренный приказ и ознакомиться с его содержанием.

   2. Немедленно направиться к ближайшему узлу особой транспортной системы и воспользоваться им для прибытия к месту несения службы.

   3. По прибытии к месту несения службы получить боевой приказ и приступить к его исполнению.

   Памятка, которой Римм однажды пренебрёг, вставала перед глазами без всяких напоминаний от личной инфосферы. Пока он отталкивался ногами от влажной земли, силясь обогнать ветер, пока трясся в транспортной кабине, стартовавшей с предельным для систем безопасности ускорением, пока шарил взглядом по растущей, как дрожжевая культура, колонне экзекуторов – в голове крутились одни и те же простые мысли. Успеть. Получить задачу. Приступить к исполнению. Даже неискоренимый страх смерти куда-то делся, оставив вместо себя приятеля – страх провалить задание.

   В тактическом центре, окружённый товарищами и подчинёнными, Римм окончательно успокоился. Если их не гонят к полётной палубе – время терпит. Кризис, чем бы он ни был вызван, ещё не перешёл в активную стадию.

   ***

   – Внимание! Нарушена целостность Биома! Внимание! Нарушена целостность Биома! Всем гражданским лицам немедленно укрыться в убежищах!

   – Количество сопровождаемых целей: двадцать шесть. Средняя скорость группы – тридцать километров в час. Направление движения – Город. Вероятность перехвата – стабильная.

   – Наряд сил: БГ-14, БГ-15, УГ-4, УГ-5 – основной. БГ-16, БГ-23, УГ-8, УГ-9, УГ-11 – вторичный. Сводная бригада, код "Булава" – оперативный резерв. ИГ-1, ИГ-2 – стратегический резерв. Второй и третьей эскадрам Корпуса экзекуторов – немедленный старт!

   – Говорит Штраубе. Массовый акт саботажа со стороны «Свободной Ауры» в секторе 22-18 района Региана. На границе Города остаются девяносто четыре человека, игнорирующие приказ об эвакуации.

   – Убрать. Любой ценой.

   Астрокоммандер с ненавистью перераспределяла структуру находящихся в её распоряжении войск. Россыпь зелёных точек занозой вонзилась в зону развёртывания, заставляя плавающие в её личном информационном пространстве вероятностные графики пылать багровыми линиями несовпадений.

   – Штраубе!

   – Слушаю.

   – Я разворачиваю на границе Регианы резервную бригаду. Через восемь минут там должно быть пусто, иначе весь план покатится в бездну. Передаю Корпусу полномочия в соответствии с догмами военного времени. Исполнять.

   ***

   "Кокон" принял человека в своё мягкое нутро и тьма тут же сменилась широким диапазоном искусственных чувств. Транспортный механизм подхватывал облачённых в мобильные оболочки экзекуторов, набивая ими, словно обоймы, десантные автоплатформы. Толчок – лапы скоростного погрузчика хватают машину, как паук жертву. Толчок – вбивают её на готовые к приёму фиксаторы. Толчок – броня сжата и закреплена в индивидуальной ячейке.

   Римм, уже подвешенный на своё место и закрытый прозрачным обтекателем, наблюдал, как стремительно, в считанные десятки секунд, погрузчики расхватали полсотни его подчинённых, подготовив эскадру к выбросу. Первому настоящему выбросу, и неважно, что всего лишь в Биом – там, в Биоме, высадились Чужие, а значит – территория в одночасье стала враждебной.

   – Готовность, – скрипнул в ушах голос Штраубе.

   Все значки личного состава в информационном поле Римма горели зелёным цветом.

   – Готовность подтверждаю, – отозвался он в тон наставнику. – Первая эскадра к выбросу готова.

   – Старт, – сказал Штраубе и отключился.

   Внутренности брони плотно обхватили свою хрупкую ношу, и в следующий момент ускорение попыталось превратить Римма в раздавленный кусок мяса. Одна за другой пять автоплатформ, выброшенные электромагнитными катапультами, промчались по направляющим и вырвались на волю, под осенние небеса Биома. Не было нужды даже поворачивать голову: послушный воле хозяина "Кокон", подключившись к системам наблюдения своего транспорта, показал исполинскую стену, медленно тающую под покрывалом голографической иллюзии.

   – Мы рождены, чтоб сказку сделать пылью, преодолеть старинный приговор, – напел Римм по эскадренной связи, кривя губы в непрошеной улыбке.

   – Нам актор дал орудия насилья, – отозвался первый голос.

   – А вместо сердца – острых нейрошпор! – подхватили экзекуторы издевательскую песню.

   – Всё выше, и выше, и выше

   Накал социальных страстей,

   Гражданский совет злобой пышет

   Но мы посмеёмся над ней!

   Песня оборвалась на половине – платформы достигли района выброса, и пятьдесят экзекуторов низринулись прямо к черепичным крышам Регианы. Желудок Римма на мгновение возмутился столь бесцеремонным обращением, но внутренняя техносеть тут же подавила мятеж, позволив хозяину насладиться кратким мигом падения. Выброс был рассчитан предельно точно: чёрные бомбы "Коконов" снесло к самой границе города и они, гася скорость импульсами навесных двигателей, длинной цепью приземлялись на полосе меж домами и Экопарком. Мелькнула перед глазами стремительно приближающаяся земля, укрытая пёстрым ковром листвы, и мощный удар возвестил об окончании высадки. Мобильная оболочка упала на колени, смягчая толчок.

   Четыре минуты. Действуй.

   На карте – россыпь точек. Люди, которые саботируют приказ об эвакуации. Люди, которых нужно любой ценой загнать в убежище, потому что где-то наверху, отмеряя секунды, ждёт автоматизированная бригада боевой техники. Ждёт, связанная нерушимой догмой: ни одно автономное техническое средство не может причинить вред либо создать угрозу причинения вреда человеку. Пока "Свободная Аура" наверху, техника не сможет занять отведённые ей позиции.

   Экзекуторы не нуждались в голосовых командах. Римм усилием воли сконфигурировал цепь и тут же отдал приказ на движение. Ближайшие цели располагались в сотне метров – на крышах домов и в щелях опустевших улиц. Трое пребывали внутри выключенного кафе, ещё один – забрался на дерево. Всех надо обработать в один проход – времени гоняться за убегающими уже не будет.

   – Говорит Арфа-1. Работаем. В переговоры не вступать, не мешкать, не церемониться.

   Длинным пологим прыжком рванулась вперёд мобильная оболочка. Управлять ей было легче, чем собственным телом – там, где оно могло подвести, не справиться, оступиться, "Кокон" выполнял команды мозга идеально – и от этого совершенства захватывало дух. Если астроморф соперничал с Риммом за его собственное сознание, то броня оставалась всего лишь телом – послушным и готовым исполнить любую прихоть.

   Ещё один прыжок – оттолкнуться, легко-легко, взмыть на несколько метров в воздух, наслаждаясь свободой каждого движения. Под ногами уже не пружинящая земля, там каменная плитка самого тихого и уютного из районов города, а значит – первая цель совсем рядом. "Кокон" на долю секунды замер перед белым двухэтажным домиком – почти игрушечным из-за изменившегося масштаба восприятия. Перед глазами Римма возникла трёхмерная модель окружающего пространства, любезно сгенерированная информационным окружением "Ауры". Третий прыжок – вслепую, с места на крышу. Стена дома дёрнулась вниз, мелькнуло окно комнаты с забытым на столе квадратным котом, расплескалась под тяжестью брони черепица – впереди открылась панорама крыш, и взгляд, откорректированный автоматикой, тут же уцепился за человеческую фигурку, стоящую рядом с кованым флюгером.

   Римм не без оснований считал себя вполне ловким и подвижным, но вряд ли решился бы на такое в собственном биологическом теле. В "Коконе" сомнений не оставалось. Он пробежал по коньку крыши, хрустя черепичными осколками, не задумываясь перепрыгнул узкую улицу, и, разворачиваясь в полёте, боком приземлился прямо на скат крыши, облюбованной нарушителем. У члена "Свободной Ауры" не осталось времени на раздумья: жёсткая чёрная лапа сграбастала его, прижав к корпусу, а экзекутор уже стремился дальше, туда, где тактическая реальность указывала на ближайшую кабину аварийной эвакуации. Тут же стала ощущаться скованность движений: необходимость оберегать живой груз и невозможность пользоваться одной из рук убавила броне резвости и устойчивости.

   Ошеломлённый свободовец даже не пытался вырваться: через несколько секунд он уже был засунут в распахнутый зев кабины, торчащей посреди тротуара, и та провалилась вниз, отправляя живой груз в одно из убежищ. Справа и слева от Римма двигались его подчинённые и товарищи: их отметки на модели местности скачкообразно перемещались, чертя неровные линии между зелёными точками протестующих. Последней целью стало отключённое из-за тревоги автокафе: Римм с Максимилианом и Аркадией вломились туда, как древние полицейские в притон, сломав внешнюю стену и сминая ажурные столики. Застигнутые врасплох "преступники", с ужасом узревшие трёх угольно-чёрных монстров, ворвавшихся в зал с облаком обломков, сопротивления не оказали.

   – А ведь они могли подумать, что мы – Чужие, – заметила Аркадия, пока трое экзекуторов тащили добычу к следующей кабине.

   – Совет и "Свободная Аура" обрушатся на нас куда злее, чем на Чужих, когда узнают, что случилось на самом деле.

   Торчащая на перекрёстке кабина заглотила жертвы, схлопнула пасть и канула в подземелья.

   – Если только раньше на нас не обрушатся сами Чужие, – мрачно добавил Максимилиан. Римм поймал себя на том, что не помнит его лица, зато прекрасно узнаёт голос – единственный в Первой эскадре, никогда не менявший тональности.

   – Сейчас выясним обстановку.

   Он доложил о выполнении приказа и попытался запросить дальнейших инструкций, но доклад оборвали, не дав закончить. Над головами скользнула тень – автоплатформа спикировала откуда-то из поднебесья, в нарушение всех правил приземлившись прямо посреди улицы.

   – На борт, живо! – прозвучал в ушах злобный голос Штраубе. – У вас десять секунд!

   Небо помутилось и пошло рябью. Раздался пронзительный, нарастающий визг – среди серой круговерти, разом, будто пошёл чёрный снег, проявились десятки точек, тут же рухнувших вниз.

   – «Булава» высаживается. Всем эвакуироваться!

   Красные стрелки, словно попав в магнитное поле, сориентировались на отметки приземлившихся платформ, и в бешеном темпе стали выстреливать по направлению к ним. Экран подразделения в тактической реальности Римма начал заполняться символами стыковки.

   – Говорит Арфа-1! Старт без команды! Повторяю – старт по заполнению платформ, без команды!

   Втиснувшись в распахнутые крепления и проверив фиксацию, он приготовился к рывку.

   – Платформа-4 – старт! – прокричал чей-то голос, и в тот же момент грянул целый хор тревожных сигналов.

   – Противник ведёт огонь! Арфа-11-20 под ударом, Платформа-4 сбита!

   Паника, тот самый ужасный ступор, когда множество событий требуют принятия немедленных решений, а волна всё новых и новых факторов непрерывно отбрасывает мыслительный процесс от линии ответа, разорвалась в голове Римма клубком багровых молний. Несколько секунд сознание металось из стороны в сторону, не в силах сориентироваться, но боевая сеть – уменьшенная копия боевой эскадренной сети астроморфов – сработала как положено, мгновенно отменив старт остальных платформ. Следом взял себя в руки и Римм, волевым усилием сузив пространство принятия решений до простого конуса, отрезавшего всё неподконтрольное и ненужное.

   – Говорит Арфа-1! Всем: немедленный отход в запасную точку сбора, на крыши не подниматься, следовать вдоль улиц! Оружие разблокировать!

   – Что с нашими?!

   Он скосил глаза на экран подразделения – "Арфы" с одиннадцатой по двадцатую тревожно мигали, но ни один значок не погас. Через пару секунд их отметки начали отделяться от точки падения платформы – медленнее, чем обычно.

   – Кажется, живы. Арфа-11, обстановка!

   – Говорит Арфа-11. Все целы, платформа вдребезги. Есть повреждения термического характера, некритичные. «Коконы» восстанавливают нормальное функционирование.

   – Движемся!

   Римм оглянулся назад – в мобильной оболочке для этого не нужно было поворачивать голову. Между домов, тормозя падение струями огня, приземлялись огромные боевые машины, и с каждым касанием земля вокруг вздрагивала, как от удара. Похожие на крабов морфы с удивительной для своих размеров резвостью разбегались в разные стороны, порой снося углы домов и фонарные столбы, а в вышине резали воздух дельтовидные ударники, маневрирующие с такой скоростью, что казались серыми росчерками на фоне клубящихся облаков.

   Полыхнуло: вспышка света достала одну из падающих машин и та упала вниз, потеряв управление. Ещё несколько вспышек прорезали небеса, но снизу не было видно, нанесли они защитникам Ауры урон, или нет. Потом грянул ответ: огненные стрелы устремились куда-то за дома и лес – десятки, сотни светящихся тоннелей в атмосфере, схлопывающихся с раскатами грома. Там, вдали, засверкало и загрохотало по-новому.

   Механизм пришёл в движение. Ничто уже не напоминало о сонной жизни внутри замкнутого мирка, наполненного спокойствием и уютом: Аура явила совсем другую свою сторону, из под нежно-зелёных равнин и голубых небесных полотнищ проглянула стальная чешуя технологий, могущество которых простиралось далеко за пределы поддержания комфортной среды.

   Эскадра собралась в овражке, едва вместившем пятьдесят бронированных гигантов. Никто не знал, что происходит – информировать их о ходе боя не сочли нужным. Броня бывших на сбитой платформе несла следы воздействия высоких температур – оплавленные фрагменты медленно восстанавливались, вновь формируя защитный слой.

   Ожила связь. Штраубе, ещё более скрипучим голосом, чем обычно, выдал распоряжение:

   – Арфа, немедленно покиньте район прорыва! Для вас разблокирован технический тоннель на Фиалковой улице, оттуда попадёте в транспортную систему.

   – Говорит Арфа-1...

   Оглушительный треск, будто раскололась сама оболочка Биома, долетел со стороны Экопарка. Ему вторили гулкие удары незримых молотов.

   – ...обстановка. Повторяю: какова обстановка?

   – Обстановка напряжённая. Боевые и ударные группы не сумели локализовать чужих в зоне инфильтрации. Бой идёт в непосредственной близости от Города. Уходите немедленно.

   Приказ обещал конец нервному напряжению, но то самое упрямство, которое до сих пор не давало Римму сойти с избранного пути, обратилось обличающим перстом и ткнуло куда-то в район груди. Ты солдат или кто? – вопросило оно голосом актора.

   Следом за упрямством проснулась гордость. Римм выругал сам себя – тело стремилось к покою и безопасности, но дух приказывал в очередной раз доказать себе... что? Собственную полезность? Силу воли? Превосходство над Эон Ли?

   Штраубе – тактик-координатор. Формально он не может отдавать приказы коммандеру флота.

   – Говорит Арфа-1. В сложившейся ситуации считаю указание об отступлении ошибочным. Первая эскадра находится на острие предпринятого противником наступления и в кратчайшие сроки может составить третью линию обороны. Запрашиваю подключение к общей боевой сети, запрашиваю включение эскадры в боевые порядки, запрашиваю доставку спецбоеприпасов.

   На том конце помолчали. Римм ожидал вспышки гнева – он и сам чувствовал себя не в своей тарелке, покушаясь на власть наставника, которому привык беспрекословно повиноваться – но офицер отреагировал спокойно и даже с тенью одобрения в голосе:

   – Арфа-1, передаю ваш запрос астрокоммандеру. Ожидайте ответа.

   И почти сразу – яростный, звонкий голос Кинан Атэрэнсис ворвался в уши.

   – Убирайтесь оттуда!

   – Но...

   – Это приказ! У вас человеческие тела и человеческие рефлексы. Позвольте машинам сражаться с машинами. Ваш героизм я применю там, где он в самом деле необходим.

   – Слушаюсь.

   Он повернул свой "Кокон" "лицом" к остальным экзекуторам, стоявшим вокруг.

   – Я хотел погеройствовать, но нас приберегли на потом. Никто не в обиде?

   Град смешков был ему ответом.

   – Хорошо. Арфа-1 – всем: немедленно отступаем в тоннель!