Текст книги "Новые конкистадоры (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Соавторы: Владимир Мясоедов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Нет, Владыка! Мы не можем этого допустить! – Занятый собой и своей гудящей головой, я как-то упустил тот момент, когда Борекс, огромный волшебный пес и полугоблин, который стал нам провожатым, вступили в горячие пререкания. Причем хозяин Серебряной Долины и мой компаньон явно были в споре на одной стороне. – Как мы можем отпустить этих чужаков после того, что они видели?! Они видели, что зал Испытания – не более, чем одна большая ловушка для глупцов, и ни один герой, жаждущий бросить вам вызов, не сможет выжить в ней, как бы искусен он не был! Они видели, что наши стражи не так уж велики числом и плохо обучены, раз были смяты всего-то парой сотен нападавших! Они видели вас и видели, как у вас течет кровь!

– Если бы не эти чужаки, я был бы не просто ранен, а уже мертв. А ты, скорее всего, отправился бы следом после того, как выболтал под пытками все, что только знаешь о сокровищницах дворца! – Прорычал огромный волшебный пес, чья морда каким-то немыслимым образом смогла скривиться в гримасе отчетливого недовольства, смешанно с презрением. Кстати, на левом боке у него действительно недоставало изрядного куска шерсти, которую сожгло магией, открывая вид прямо на обугленную кожу. А у основания правой задней лапы торчало оперение короткого арбалетного болта, из-под которого медленно сочились алые капли. Ранение явно не было смертельным, а выпущенный кем-то из эльфов болт запросто мог оказаться боевым артефактом, однако уязвимость данного существа к оружию смертных теперь уж точно не могла оказаться поставлена под сомнение. – Понимаешь ты это, гнилое дерьмо больной лягушки?! – на последней фразе хозяин Долины весьма отчетливо оскалился. Впрочем, когда он снова развернулся к Борексу, клыки вновь пропали, а морда приняла дружелюбо-озабоченное выражение… ну, насколько это возможно.

– Итак, уважаемые послы, давайте говорить начистоту, времени у нас не много. Я готов поддержать вас в борьбе против тех варваров, которые напыщенно зовут себя имперцами. Истинных наследников моей родины здесь бы приветствовали с распростертыми объятиями, но у этих людей от них есть только имя, которое они втаптывают в грязь. Иная культура, иные законы, иная вера... Даже внешность людей и гербы уже не те, а правят там так и вовсе эльфы! – тут пёс начал снова скалиться. То ли подобное отношение к древней Империи действительно задевало в нем какие-то сентиментальные струны, то ли к длинноухим у него имелись персональные претензии… и за последнее время они наверняка увеличились в объеме.

– И я, и наше серебро послужат общему делу. Но! За свои богатства Долина должна получить справедливую компенсацию...

– Безусловно. Как минимум от своего города я имею полное право гарантировать вам весьма обширные торговые льготы. – Важно кивнул глава всей нашей экспедиции, улыбаясь шире, чем прогульщик-первокурсник, который и в школе не блистал, и в институте ничего целый семестр не учил, но каким-то чудом все равно сдал всю сессию на стипендию. Его хорошее настроение можно было понять – практически безнадежная миссия буквально в последний момент обернулась безусловным успехом. Конечно, если жители Серебряной Долины не решат нас кинуть спустя день или два... Но даже я понимал, что вероятность этого не очень-то высока. Во-первых, о их относительной слабости имперцы уже знают, ведь покойный эльф-аристократ наверняка сказал кому-то, куда он отправился. А во-вторых, если весь регион окажется под властью одного государственного образования, то терпеть затворников, сидящих на серебряных рудниках, никто не будет.

– Да и несколько других крупных и пока еще свободных полисов Медных островов согласились поддержать нас в меру своих сил, и принесенные ими пред ликами богов клятвы заставят выполнить свои обещания.

– Владыка! Вы что?! Это же преступление! – Всполошился местный полугоблин. – Разбазаривание наших сокровищ для того, чтобы умиротворить варваров, было запрещено еще самым первым Советом! Единогласно запрещено!

– Первый Совет был давным-давно, когда все было иначе. Уж точно в Долине больше нет нескольких тысяч бывших легионеров, готовых драться за неё до последней капли крови ради безопасности и еды для своих близких. И вообще – утихни, дурак! – Немедленно последовало в ответ раздраженное рычание. – Не доводи меня! Ты и твои друзья-идиоты и так достаточно выбесили за последние десятилетия своей глупостью!

– Владыка, но я же не говорю, что нужно их обязательно убить, – упорно не унимался наш проводник, на всякий случай бочком-бочком отходя за спину хозяина Серебряной Долины. Подальше от представителей нашего отряда, которые смотрели на него ну просто очень недружелюбно. – Все же они действительно сильно помогли нам... Но отпускать их никак нельзя! И раздаривать каким-то варварам и проходимцам сокровища наших предков тоже нельзя! Это нарушение всех наших традиций! А у нас как раз нижние фермы пустуют, многоярусное болото было бы неплохо вновь наполнить водой и рисом, да и других мест полно...

– Я – тот кто стоял во главе твоих предков и закладывал наши традиции! С последними, правда, явно дал маху… Да и вообще, ты совсем ума лишился или болотной тины хлебнул? Кто будет загонять этих воинов на фермы и в болото? Лично ты?! Или предлагаешь мне потратить на это те жалкие остатки силы, что еще остались после боя?! О, боги…

Несмотря на то, что хозяин Серебряной Долины был собакой, фейспалм у него получился очень даже человеческим. И скулящие нотки в голосе лишь придали выразительности выражению стыда за чужую глупость.

– Да и чего такого смогут узнать в большом мире о Серебряной Долине, чего уже не знают? Сам же сказал, эльфов вел Иев, сын Марика. Пусть эта мразь была убийцей и маньяком, но он почти пять лет готовился сменить своего отца на посту распорядителя припасов и знал о нашем доме наверняка больше, чем ты.

– Да, действительно, где та армия, которая могла бы заставить нас осесть в Серебряной Долине и больше никогда её не покидать? – Скептически хмыкнул Борекс. – Почему здесь нет ваших солдат? Бой вроде бы закончился достаточно давно.

– Потому что наши стражи выродились в никчемные куски дерьма, годные лишь швыряться магией со Стены, да под прикрытием иллюзий тыкать копьями в спину очередным героям, пришедшим за моей башкой! – сказал как сплюнул волшебный пес. – Жалкие ничтожества… Впрочем, как и многие другие обитатели моего дома... Дома, который за последний век стал практически тюрьмой. Но ничего, теперь я это исправлю. Я многое исправлю. Давно пора было встряхнуть Долину как следует.

– Нет! Совет тебе не позволит! – Возразил ему местный полугоблин.

– Совет мертв весь или почти весь! – Рявкнул волшебный пес. – И очень жаль, что остался от него ты, а не кто-то более достойный!

– Мы соберем новый Совет! Тебе не позволят снова взять все на себя! – Заорал на своего как бы бога полугоблин. – Ты больше не правишь! Тебе запретили баламутить Долину! Я не допущу, чтобы..

В одно мгновение голова волшебного пса увеличилась во всех направлениях одновременно, став ну очень-очень непропорционально огромной по отношению к телу. И навалилась сверху вниз на нашего проводника, видимо бывшего раньше какой-то крупной шишкой в местном обществе. Полугоблин даже вскрикнуть не успел, прежде чем целиком и полностью исчезнуть в зубастой пасти, принявшейся его сосредоточенно пережевывать. Лишь маленький кровавый ручеек просочился между огромных клыков на пол… впрочем и без того изрядно залитый кровью павших в сражении.

– Давно надо было это сделать, – тяжело вздохнул правитель Серебряной Долины, после того как сглотнул и ужался к своим обычным габаритам. – Но в молодости он был таким хорошим мальчиком… А бабка его так и вовсе была исключительной ведьмой, пирокинетик уровня магистра, да и с землей неплохо работала... Нет, с этой изоляцией действительно пора кончать! Первые лет сто пятьдесят она была оправдана, но теперь от неё один только вред. Народ вырождается, чем дальше, тем больше!

– Кажется, теперь я понимаю, почему тебя считали демоном, – хмыкнул Борекс, с трудом разжимая пальцы на рукоятке своего меча. Да и остальные представители нашего отряда, резко бросившиеся заниматься мародерством, крайне неохотно выпускали оружие... Кроме нас с Синицыным. Мы за него схватиться даже не успели.

– А я и есть демон... Во всяком случае, мое тело где-то на восемь десятых является одним из лордов нижних миров. – Усмехнулся окровавленными клыками гигантский пес, кажется, действительно имеющий много общего с некоторыми обитателями преисподней. С Цербером там например... – Когда мой создатель убил этого монстра, то не дал его трупу бесполезно сгнить, а слил с тем единственным существом, которому он полностью доверял! И я, Кас-Карн, сделаю все, чтобы быть достойным памяти того великого человека, которого считаю своим отцом!

Сергей Синицын.

– …пришло время забыть старые обиды и вместе выступить против общего врага!

Голос вещавшего с трибуны Борекса доносился до меня словно сквозь вату. Возможно из-за усталости, возможно и сам оратор был не в ударе – в конце концов, это была уже четвертая и, как мы все надеялись, последняя остановка нашего "пропагандистского" тура по дороге домой. В любом случае, Блинов был совершенно прав, когда пихнул меня локтем в бок – засыпать на таком представительном сборище было бы совсем некстати.

– Серег, да ты чего?! – озабоченно прошептал Анатолий. – От самой Долины ходишь, как зомби несвежий. Тебя там точно каким-нибудь проклятьем не шандархнуло?

– Ну, саркофаг вроде ничего не показал, – вздохнул я.

Собственно, этот самый артефакт – один из немногих реликтов уцелевшей имперской маготехники – и был для меня одним из самых больших разочарований. Ну только представьте себе – вот вы, рискуя жизнью на каждом шагу, прорвались через тысячу и одну преграду к источнику вечной красоты и молодости… ну ли хотя бы здоровья и долголетия… а тебе человеческим голосом и говорят: "обломись, мужик!"

Нет, насчет красоты и здоровья смутные легенды даже не врали, обслуга дворца была тому наглядным подтверждением. И Кас-Карн по отношению к своим новым союзникам и, по большому счету, спасителям был сама любезность, вполне доброжелательно выполняя мелкие и даже не очень мелкие просьбы, но…

Только вот молодость и красота дворцовой прислуги являлась всего лишь следствием нештатного режима работы одного-единственного артефакта, изначально созданного как магическая реанимационная система. То есть он действительно мог омолодить пациента и даже подкорректировать внешность… но все это происходило за счет продолжительности жизни. Физику или в данном случае биофизику магия не обманывала – хочешь иметь цветущий вид и скорость обмена веществ как у цветущего юноши… ну и цвети себе… лет двадцать-тридцать. А потом наступала неизбежная расплата, и раскочегаренные органы начинали каскадно сыпаться – иногда весьма болезненно, но в любом случае, не очень долго.

Понятное дело, что для местных жителей, особенно женского пола, выбор был вполне однозначен. Пожить в свое удовольствие два-три десятка лет юной красоткой на непыльной работе – а то и без работы – во дворце с массой весьма продвинутых по античным меркам удобств типа горячей ванны и даже кое-какой сантехники… или в перерывах между тяжелой крестьянской работой в поле нарожать с десяток ребятишек, из которых до совершеннолетия доживет хорошо если трое-четверо, и годам к тридцати превратится в уродливую старуху. Поэтому местные в саркофаг ложились, как в том анекдоте "добровольно и с песней" – быть отобранной во дворец среди жителей долины почиталось за счастье, даже не беря в расчет весомые "премиальные" для семьи избранницы или избранника. Случались, конечно, всякие сбои вроде неразделенной любви у финалистки, но в целом конкурс на место "при Хозяине" был обычно как в престижный столичный вуз. Да и методы шли в ход схожие – интриги, взятки, кумовство и так далее. Благо сам собако-демон, как выяснилось, в силу происхождения особо придирчивыми эстетическими запросами не отличался. А с возрастом – на вторую сотню лет – и вовсе стал предпочитать партнерш, которые хоть как-то могли поддержать беседу.

Зато наш отрядный целитель от саркофага, точнее, от инструкции к нему, подробно расписывающей структуру основного заклинания, пришёл в буйный восторг. Ну да, для военно-полевой медицины укоротить будущий жизненный путь пациента лет на пять более чем допустимо – если он при этом не загнется от стрелы в кишках прямо здесь и сейчас. В общем, если подумать, даже и для меня с Блиновым этот саркофаг был не так уж бесполезен – при регулярном обследовании он вполне мог выявить рак или еще какую-нибудь гадость на ранней стадии. Однако сейчас запуск в диагностирующем режиме показал, что по сравнению с аборигенами мы просто эталонно здоровы – на двоих нашлось лишь пять дыр в зубах.

А с прочими знаниями древней Империи облом вышел еще больший. Собакодемон действительно был очень сильным магом, даже по имперским понятиям, не говоря уж о нынешних… но только в ментальной магии. Насылание кошмаров, иллюзии, спутывание мыслей и прочая телепатия. Причем если в иллюзиях Кас-Карн, можно сказать, "собаку съел", творя масштабные мороки практически без усилий, то с более прямым воздействием уже возникали сложности. Даже просто усыпить махом толпу людей или гоблинов уже требовало изрядно напрячься. Те же эльфийские дружинники были настолько хорошо "замотивированы" на подчинение своему господину, что заморочить им голову Кас-Карн практически не сумел. Пробить защиту и "убедить" воина, что вокруг не друзья, а враги, получалось лишь у одного из полутора десятков, да и то из числа людей, а не полукровок. Ну и примерно два человека или гоблина из сотни просто имели довольно сильный врожденный иммунитет к ментальному воздействию – именно из таких бывших легионеров и был сформирован первый Совет Долины, когда-то призванный лишь следить, чтобы собакодемон в роли правителя и божества не зарвался… и который впоследствии, как мы видели, довел формального властителя почти до уровня полезного, но бесправного домашнего животного.

Получилась ли эта "специализация" сама собой или же бывший наместник при сотворении химероида из трупа демона и любимого пса сознательно выделил наименее опасный магический талант – спросить было не у кого. Я больше склонялся в сторону осознанного выбора – собаки, конечно, существа преданные, но даже у веками культивируемых пород иной раз что-то в мозгах перемыкает с печальными последствиями. А уж слияние с останками демона безопасной операцией точно не назовешь, тут профессор Преображенский со своими опытами нервно курит в углу на коврике.

Увы, но с прочими, особенно "боевыми" направлениями магии в Долине было все почти также грустно, как и на прочих Медных островах. Перетащить в новый дворец фамильную библиотеку наместник если планировал по завершении строительства, то уж точно не успел этого сделать. Чуть больше осталось от легионных колдунов, и как раз это "чуть больше" в сочетании с мощными стационарными накопителями позволяло потомкам легионеров несколько веков отсиживаться в своем закутке. Однако визит эльфийского вельможи наглядно показал, что халява закончилась.

Подозреваю, что у Кас-Карна на этот случай – или еще какие случаи – уже давно имелся план. В конце концов, если ты на восемь десятых бессмертный демон-лорд, времени на составление планов обычно хватает. И едва жители долины покидали тела вторженцев – предварительно ободрав с них все, что не содрали наши товарищи – в священное болото, как оказалось, что Кас-Карн сумел явиться в пророческих снах нескольким шаманам северян из ближайших – ну, относительно ближайших, за проливом на соседнем острове – племен северян и убедительно нарисовал им картину священного похода за хорошее вознаграждение. Как не без ехидства заметил Борекс, "наш хозяин убил двух саблекрысов одним броском копья" – начал выполнять взятые союзнические обязательства, ну и заодно устранил некоторые угрозы для Серебряной долины. В любом случае, силы защитников ставшего для нас "родным" города потенциально увеличились на четыре с лишним сотни опытных бойцов.

А сейчас мы пытались увеличить их еще больше.

Борекс уже закончил свою речь и спускался с трибуны. Как и в предыдущих городах, особо бурных эмоций его речь не вызвала. Нет, собравшиеся принялись что-то обсуждать, но как-то вяловато, без накала… Что ж, посмотрим, как они отреагируют на достижения медиа-культуры более продвинутого мира. Сейчас… теперь уже пришла моя очередь пинать Блинова – тот настолько ушел в моральную подготовку к своему предстоящему выступлению, что едва не пропустил его начало.

Выглядел мой напарник как нельзя более героически. Особенно выгрышно смотрелась рана на лбу, заботливо перевязанная Беаче. Девушка не пожалела лоскут собственного платья… правда, не очень длинный, но проступившее сквозь ткань кровавое пятно в данном случае было как нельзя кстати.

– Собратья!

Изначально я предлагал начать речь классическим "Братья и сестры!" Но Блинов решительно сказал, что произнести это с должным пафосом, глядя в полу– а частично и чисто гоблинские рожи он точно не сможет.

– Коварный враг вероломно посягнул на наши земли, нашу свободу и наши жизни! Он рядится в маску бывшей Империи, но из-под этой маски явно торчат чужие длинные уши! Враг пришел с войной, невиданной прежде! Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашего леса, добытых нашим трудом. Вы, нынешние хозяева, не нужны захватчикам даже как рабы! Речь идет о жизни и смерти наших народов! И у всех свободных жителей Медных островов есть лишь один шанс!

Вопреки моим опасениям, Блинов почти сразу взял нужный тон. Местами даже чуть перегибая, ну да нас все же не кинокритики на вручении "Оскара" слушают. Пафос, трагизм… все как полагается. В отдельные моменты даже у меня ком к горлу подступал, хотя сам же эти фразы помогал сочинять.

– И когда мы сделаем это, когда мы объединим свои силы… – Блинов сделал тщательно выверенную паузу, обводя взглядом притихший зал, – враг непременно будет разбит! Победа будет за нами!

Тут, конечно, хорошо было бы заорать что-то вроде "Ура, товарищи!", но местные "товарищи" такое вряд ли бы поняли. Зато аплодисменты тут вполне имелись и когда мы с Борексом начали хлопать, к нам присоединилась большая часть собравшихся.

Полугоблина, к слову, проняло хорошо – он бил в ладони так, словно за каждый хлопок ему платили причем в прямой зависимости от силы и громкости.

– Это были великие слова, – сообщил он мне в промежутке между хлопками, – Вы сделали много разного колдунства, но, клянусь богами, самая большая ваша магия была сотворена здесь и сейчас!

Странное дело, это вроде бы была похвала, но я вдруг испытал некую досаду. Выходит, все наши знания… химия, физика и прочая математика… оказались менее нужными и полезными, чем это вот сотрясение воздуха? Конечно, слова, сказанные в нужное время и в нужном месте, могут перевернуть мир, но…

…но тут я встретился взглядом с Кас-Карном, маскировавшимся под северного вождя в "ушастом" шлеме и увидел, как собакодемон качает головой и разводит руками… то есть лапами.

– Не понимаю, в чем дело, – печально сообщил он, – такая речь… должна была зажечь их сердца… а вся её сила ушла, как вода в песок.

Интерлюдия. Генерал.

На втором этаже старой, имперской еще постройки, виллы, в угловой комнате свечи горели всю ночь напролет. И каждый видевший это житель знал – их глава ополчения не смыкает глаз, думая, как отвести угрозу от родного города.

Генерал не возражал. Десяток восковых свечей – не такая уж большая плата за толику надежды в сердцах напуганных. К тому же, за свечи платил городской совет, а его спальня была в другом конце коридора.

Но сегодня свечи горели не впустую.

Старый гоблин подошёл к зеркалу в углу. Щурясь, попытался вглядеться в полированную бронзовую пластину. На подмастерье у портного эти штуки выглядели неплохо. Как же их этот молодой колдун называл? "эпатлеты"? Но сейчас Генералу казалось, что ему на плечи положил свои лапища тролль. Слишком уж много золотой мишуры.

– Любуешься собой, старый пень?

Настоятель храма Фины, как обычно, появился в помещении неожиданно… и бесшумно. Умение, куда более приличествующее опытному вору, чем жрецу богини справедливости. Не зря всякое говорят о бурной молодости настоятеля, ох не зря… видать, не только по девичьим спальням он лазил… или уносил не только жаркие поцелуи.

Впрочем, кто в молодости не грешил, тому в старости даже вспомнить нечего.

– Прикидываю, как половчее содрать эту штуку.

– А по мне, так выглядит неплохо, – настоятель осторожно прислонил к стене посох и сел на стул, с явным наслаждением вытянув ноги. Генерал с удивлением отметил, что на ногах у приятеля простенькие веревочные сандалии с деревянной подошвой. Уж они-то должны были при каждом шаге греметь на весь квартал, а вот поди ж ты…

– Непривычно, ярко, взгляды притягивает. А вы, зеленые, всегда особенно любите такие вещи.

– Только не я, – буркнул Генерал. Он хоть и считался по местным понятиям практически чистокровным гоблином, однако в одежде всегда больше ценил добротность, а не броский внешний вид.

– Ну, наряди одно из тех чучел, которые на тренировочной площадке мутузят, – усмехнувшись, предложил настоятель. – Эффект будет примерно тот же… даже лучше, чучело хоть и тоже одноногое, но держится ровнее, горделивей…

Пока Генерал раздумывал над подходящим ответом, в коридоре послышались шаги и еще более шумное сопение. Новый глава гильдии Вольных Магов хотя и являлся целителем, но вот исцеление собственной отдышки, равно как лысины, Варре никак не удавалось. Знакомые шутили, что все магические силы толстяка уходят на поддержание работы пищеварительной системы, а также на ликвидацию последствий прочих излишеств – ибо радости жизни Варре любил в самых различных проявлениях.

– Уф, еле взобрался! – Варре оглядел комнату и, не обнаружив подходящего под свои габариты стула, плюхнулся на скамью у окна. – Кто только лестницы в этом доме делал… невозможно же подниматься.

– Ну дошёл же…

– С трудом! А мог и упасть… и разбить!!

С этими словами целитель, воровато оглянувшись, раскрыл пошире полотняную сумку и выудил из-под остро и пряно пахнувших связок трав и корешков глиняную бутыль в плетеной оплетке.

– Вот! "Слеза Юга", одна из последних… еле выторговал… Диглан говорит, для себя берег, перед битвой гульнуть…

– Ну а ты слушал, разинув рот, – настоятель перехватил бутылку и задумчиво ковырнул воск на горлышке, – этих последних… и предпоследних тоже он уже знаешь сколько продал? А воск-то похоже, свежий. А ведь было же особое постановление Городского Совета, что ихние колдовские артефакты должны только горючую смесь вырабатывать, верно?

– Да пусть их, – Генерал переставил круглый столик на середину комнаты, затем сдвинул с одной из полок гору свитков и вытащил три крохотных медных стаканчика. В которых, к слову, любой работник "Гоблинз бухло" даже среди ночи признал бы имущество их питейного заведения… то самое, что массово пропало еще в день открытия, пока оставшиеся "наперстки" не приковали к стойке на цепочки. – Горючей дряни они гонят столько, что гончары едва успевают всяческих емкостей навертеть. Может и впрямь пусть бы еще "слезы" накапали, перед боем парням налить. Понятно, что не отвар кровавого корня, но хоть немного храбрости в их душонках заведется. Варре, ты не спи, наливай.

– А? – задумавшийся о чем-то своем целитель сорвал с бутылки восковую печать и вцепился зубами в пробку. – Жа, шы фоферфенно граф, тьфу, совершенно прав. Я думаю, нам надо больше "слез".

– Так сопьемся же, – осуждающе сказал настоятель, глядя как прозрачная жидкость наполняет "наперстки".

– Не нам лично, – пояснил свою мысль целитель, – а вообще. Этот чудесный алхимический экстракт обладает довольно сильным анестезирующим действием, а один из моих коллег уверяет, что при разведении водой "слезы" уменьшают риск желудочных заболеваний.

– У меня бы твой коллега дня три сортиры выгребал, – проворчал Генерал и привычным уже движением опрокинул "наперсток" в пасть. – Ух, хорошо пошла… ишь, чего удумали… "слезы" водой разводить! Богопротивная ересь! Мне Серг лично говорил, истинная "слеза" должна быть в плепорции четыре к шести, никак иначе. Так было завещано их великим пророком Менделеем, и не дело смертных лезть в божественные установления…

– Воистину так! – подтвердил настоятель Фины, хлопая о стол опустевшим "наперстком".

– Да ну вас… – от обиды Варре, казалось, надулся еще больше. – Посмотрим, что вы запоете, когда вас после сражения притащат в мою палатку… без очередной ноги. А я… целитель осекся, недоуменно глядя, как его собутыльники переглянулись и дружно расхохотались. – Эй, вы чего? Что я такого смешного сказал?

– Эх, Варре, наивная ты душа, – жрец утер слезы и качнул головой, то ли осуждая, то ли удивляясь. – Клянусь моей богиней, я бы не слезая с этого стула отдал обе ноги, лишь бы после сражения твоя палатка все же стояла, и в неё было кого нести. Потому что это будет значить, что мы победили, понимаешь? А если бой выиграют имперцы… столько им еще осталось?

– Если верить лазутчикам, дня три пути, – отозвался Генерал. – Может меньше. Может больше. Их командующий не торопится.

– А мы? – настоятель принялся разливать по стаканчикам вторую порцию, – Есть хоть какой-то толк от этого рытья земли от рассвета до заката, куда ты загнал всех, кто может поднять мотыгу?

– Толк есть всегда! – торжественно провозгласил одноногий гоблин. – Например, куча беженцев и просто бедняков с окраин за миску похлебки занята хоть чем-то полезным, а не клянчит жратву на базаре... или смотрит, чего бы украсть. Ну и потом, даже такое хреновое укрепление как мое, уже всякое лучше, чем выходить против имперских легионеров просто в чистое поле.

– Ну, мне казалось, выглядит оно достаточно солидно, – пробормотал целитель. – Ров, частокол, эти площадки для лучников…

– Ты просто не видел настоящих крепостей, Варре, – вздохнул Генерал. – Или просто полевого лагеря древней Империи, но сделанного по всем правилам. Уж поверь, древние имперцы при виде наших укреплений попадали бы со смеху.

– А нынешние?

– Нынешние тоже посмеются, – ответил вместо гоблина настоятель храма Фины. – Они взяли штурмом Селтик, а там стены были выше… и не из дерева с землей, а настоящие каменные.

– И народец там был покрепче и позлее, – добавил Генерал. – Помню, ходили мы с тамошними гоблинами в… неважно куда. Расторговались неплохо, а на обратном пути видим – стадо пасется. Эти, с шерстью, лохматые… ну, мы, понятно дело, высадились, а там и деревенька рядом, большая… и богатая. Даже храм Улкана... стоял.

– Стоял? – переспросил жрец, уловив заминку в голосе гоблина.

– Ну, мы его того… запалили случайно. Вот те святой круг, случайно, я потом в нашем храме год жертвы приносил, да грех замаливал. Да… так я к чему это. Мы тут за Стеной подраслабились, жирком, – Генерал ткнул пальцем в пузо Варры, исторгнув из целителя жалобное "ай" – позарастали. А в Селтике что люди, что гоблины были побойчее, со скальниками один на один махаться выходили. Но, – гоблин снова вздохнул и опрокинул в себя следующий "наперсток", – ух… но сейчас от Империи у них отмахаться не вышло.

– Так что же… – тихо спросил целитель. – У нас, выходит, шансов и вовсе нет?

– Выходит, это по твоей части, Варре, – фыркнул Генерал. – Входит, выходит… я-то уже староват для таких игр. А шансы – по его, – гоблин махнул рукой в сторону настоятеля, едва не задев бутылку, – он с богиней дружбу водит, может нагадает чего на птичьих потрохах.

– А ты, – с пьяной настойчивостью спросил глава гильдии Вольных Магов. – Ты сам что думаешь?

Гоблин ответил не сразу. Сжав стаканчик, он смотрел на подставку для свечей, над которой вытянулись пять язычков огня. Почти как блики солнца на остриях копий.

Ему даже не требовалось закрывать глаза. Он и так часто вспоминал эту картину, хоть и видел её всего лишь раз в жизни. Была ранняя осень, утром на материке уже зябко, но чувство холода сразу прошло, когда вдали протяжно взвыли трубы и донесся грохот барабанов. А затем на поле начали выстаиваться аккуратные, ровные шеренги легиона – большие прямоугольные щиты, короткие копья. Множество значков, из которых выделяется главный – широко раскинувший крылья дракон. Все это грохочет и сверкает, весь металл, до последней пряжки, начищен до блеска ибо варвары должны узреть сияние имперского оружия и устрашиться еще прежде, чем оно обрушиться на их головы.

Это было давным-давно, при прошлом… нет, при позапрошлом императоре! Или еще раньше. После Красной Чумы бывали годы, когда на троне в бывшей столице от зимы до зимы успевало смениться два-три претендента. Но все же Империя, хоть и растеряв большую часть земель, выстояла… и вновь начала расти. Только, судя по всему, превратившись по ходу процесса в нечто жуткое, где от прежней державы, худо-бедно, но сумевшей сделать частью себя даже племена полудиких гоблинов, остался лишь внешний облик. И, к сожалению, умение воевать.

– Я не знаю, Варре, – признался глава городского ополчения. – Мы сделали все, что могли. Хватит этого, чтобы выжить… или мы просто продадим свои жизни чуть подороже… я не знаю. Может, у нас получится неприятно удивить этих змеиных выползков. А они наверняка постараются неприятно удивить нас. Могу сказать одно: чтобы победить, нам нужно чудо!

– Все верно, – кивнул настоятель храма Фины. – Именно за чудом был послан Борекс. Только успеет ли он вернуться?

Глава 27

Глава 27

Анатолий Блинов

В русском языке существуют две очень похожих друг на друга по смыслу поговорки: «С корабля на бал» и «И из огня, да в полымя». Не знаю, было ли раньше в гоблинском нечто похожее, но если нет, то после меня точно появится. И звучать будет как: «Из похода в осаду». Вместо триумфального возвращения вместе с хозяином Серебряной Долины и пятью… ну ладно, четырьмя с лишком сотнями нанятых им местных викингов, которых древний химероид логично счел куда более боеспособными, чем остатки стражей Долины, мы с Синицыным сразу же оказались чуть ли не на руках оттащены к мастерским. Прямо в пропахшей потом одежде, которую постирать бы следовало еще неделю назад. А лучше две. Но на запах и прочие мелочи никто не обращал внимания. Во-первых, аборигены к нарушениям гигиены относились куда терпимее парочки землян, а во-вторых, прибытия имперских сил ожидали не просто со дня на день, но буквально с минуты на минуту. Как нам рассказали в процессе подталкивания, передовые разъезды еще день назад поиграли с их конными разведчиками в догонялки на выживание, а шпионы твердили все как один: стянутые в кулак легионеры маршируют к городу – размеренным «экономным» шагом, как издавна было заведено в имперских войсках. Причем в гости должны были нагрянуть если не совсем все солдаты из тех, кто высадился на Медных островах, то уж точно та их часть, которая не нужна для исполнения полицейско-карательных функций на уже оккупированных землях.