Текст книги "Новые конкистадоры (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Соавторы: Владимир Мясоедов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

– Кстати, что там с этой войной?

– Решили объявить Великий Сбор и двинуть на захватчиков объединенное войско всех Медных островов. – Пожал плечами Борекс, наблюдая за финальной сценой спектакля, когда герой встав на одно колено делал своей возлюбленной предложение руки и сердца. Такой традиции у местных, правда, не имелось, однако помимо романтических слов возлюбленной, центральный персонаж этой истории притащил и щедрый выкуп её родителям, отдав им все сокровища, которые только имелись у злого колдуна. – Впрочем, за последнюю пару веков так было решено раз десять. А реально собрать хоть кого-то получилось только трижды. Да и то войска собиралось меньше половины. Одни могли послать в бой разве что бродяг с палками, вторые думали, что и без них справятся, третьи не доверяли четвертым, а четвертые не могли отвлечься от пятых, что наступившим бедам только радовались...

– А как же тогда боролись с теми проблемами, ради которых пытались создать коалицию? – Сказанное еще раз доказало, что несмотря на некоторые внешние различия ментально гоблины и люди являлись разными подрасами одного вида. Ох, скольких бед могло бы избегнуть человечество, если бы не любило так позицию: «Моя хата с краю». Причем за последующие позиции из камастуры для садомазохистов, в которые попадала некоторая часть этого самого человечества, ответственность, как правило, несли их же сородичи.

– Да как обычно. Кому не повезло, тех хоронили. На пустующие земли всегда находилось много охотников. С чужаками, прочно обосновавшимися на новом месте, после нескольких лет грызни мирились и даже роднились, чтобы договоры надежнее были. – Пожал плечами полугоблин, для которого жестокость этого дикого мира, в котором до старости доживают лишь редкие счастливчики, была нормой. – Не всегда помогало, правда... Те же скальники не раз рубили головы женам и не моргнув глазом начинали войну с теми, кому сами лишь пару месяцев назад отдавали в заложники своих детей.

Скальниками назывались гоблины континента, имеющие несколько более крупное телосложение, серую кожу и бывшие в чем-то менее дикими, чем жители островных тропических лесов... А в чем-то, к сожалению, более. Они строили деревни и даже города, умели ухаживать за полями, ковать железо и выделывать ткани. Однако большую часть работы делали рабы, захваченные в многочисленных грабительских походах на соседей ближних и дальних. Или женщины, в подавляющем большинстве находящиеся на положении говорящего скота, который не имеет права владеть имуществом или иметь свое мнение. Работать у скальников считалось занятием, пригодным для тех, кто из-за ран или старости не мог заниматься более достойным для мужчин делом. То есть воевать, ну, в крайнем случае, охотиться. Каннибализмом представители этого народа обычно не страдали, но зато пленников приносили в жертву своим богам часто и с удовольствием, получая за это отнюдь не иллюзорные благословения. Старались держать однажды данные клятвы, но обожали искать в них лазейки, позволяющие воткнуть нож в спину делового партнера без урона своим понятиям о чести.

– А другие племена скальников могут прийти на помощь своим собратьям и имперцам? – Вопрос войны, которая потихоньку шла задолго до попадания обломков НИИ в этот мир, меня действительно волновал весьма серьезно. Только-только обжился в чужом измерении, и все бросать?! Причем бегство с голым задом являлось отнюдь не самым неприятным вариантом.

– Возможно... Но вряд ли, ведь пара племен уже есть. Значит пришедшие позже должны будут пойти под руку тем, кто уже служит имперцам, а это для гордых вождей больнее, чем кол в седалище. – Развел руками Борекс, толкнув своего телохранителя, который впрочем этого даже не заметил, поскольку в отличии от шефа жадно пожирал глазами последние моменты невиданного зрелища, даже вывалив от усердия язык. – Хотя по всему может повернуться. Скальники могут как навалиться на нас толпой за компанию с уже имеющимися вторженцами, так и прийти на выручку, ударив в спину посланцев Рома и своих сородичей, если посчитают это выгодным. С этими дикарями никогда нельзя быть уверенным. Ведь их любимыми развлечениями является сведение счетов друг с другом и война со злыми птицами.

Одной из причин, по которой скальники еще не завоевали Медные Острова и не растворили в себе их обитателей, как сделали это когда-то в древности с проживавшими на континенте племенами зеленых гоблинов, являлась чрезмерно агрессивная фауна этого мира. Стайные плотоядные страусы вовсе не являлись эндемиками тропиков, окруженных водою со всех сторон, скорее уж наоборот. Наибольшие их популяции бродили по открытым пространствам большой земли и нападали на все, что считали добычей: диких зверей, стада скота, путешественников, даже крупные караваны. И пусть продираться через лесные заросли они даже не пытались в силу каких-то инстинктов, но по хорошо наезженной дороге могли без проблем подойти и к вроде бы окруженной деревьями со всех сторон деревушке. И сожрать там все двуногое и четвероногое куда тщательнее, чем любая армия вторжения. Попытки уничтожить этих озверевших куриц-переростков если и не в целом свете, то хотя бы на островах предпринимались регулярно, но результатом являлось лишь временное снижение популяции. Плодились злые птички до обидного быстро, а в молодости еще и плавали не сильно хуже пингвинов, легко преодолевая не только реки, но даже и узкие места пролива, отделяющего крупнейший из медных островов от континента. Хорошо хоть росли быстро и к тому моменту, когда птенцы начинали представлять собой угрозу и утрачивали способность держаться на воде в связи со своими габаритами, то слишком далеко от места вылупления откочевать не успевали. Когда во времена древней империи один из наместников, чтобы хоть как-то обуздать эту пернатую напасть, построил огромную стену на относительно коротким перешейке между огромным лесным массивом и не менее впечатляющим болотом, а после уничтожил на огороженной территории все гнездовья и ввел практику обязательной охоты на появляющийся молодняк, то потомки его стали обожествлять на зависть иным небожителям. Во всяком случае, в городе статуй этого деятеля сохранилось целых шесть, пусть даже две совсем маленькие и скорее бюсты. Это при том, что храмов и святилищ самого почитаемого божества имелось всего четыре.

Глава 17

Глава 17

Сергей Синицын

Что, безусловно, радовало меня в этой новой точке пространственно-временного континуума, так это полное отсутствие петухов. Различные виды птиц здесь, разумеется, одомашнили, но вот орать на рассвете никто из них так и не научился. Прочие же звуки… ну, понятно, что полной тишиной в квартале Железноруких даже по ночам не пахло, ибо некоторые техпроцессы требовали круглосуточного действия, но все же в спальне «музея» с окнами во внутренний дворик все эти «бум» и «бдзям» воспринимались как некий приглушенный фоновый шум. Ну и плата за безопасность, не без этого.

А значит, взрослый, лично свободный и не связанный строгим рабочим графиком человек мог с утра поваляться в постели, зевая, потягиваясь… и наслаждаясь видом мирно спящей рядом женщины. Благо до специального ночного белья тут если додумались, то как-то не особенно этот факт афишировали, а привыкшая к более суровому климату Инга, заснув, даже легкое покрывало быстро сбрасывала на пол. В общем, идиллия, которую не портило даже отсутствие кофе. Местные вместо него заваривали по утрам какой-то травяной настой, но в нем тонизирующий эффект сочетался с горечью, от которой даже ложка мёда не спасала. Впрочем… несколько пакетов кофейных зерен мы в НИИ находили – обжаренных, разумеется, но вдруг местные маги сумеют в небольшое чудо?

– М-м-м?!

– Ты обворожительна …

– Все равно так долго спать по утрам нельзя, – сообщила Инга, не отрывая головы от подушки. – Ты меня слишком балуешь, Серг… я много ем, долго сплю… А потом стану жирной, и ты будешь звать к себе других лаборанток, а про меня забудешь.

Мне остро захотелось постучаться головой о что-то твердое. Началось в колхозе утро, блин! Интересно, хоть в каком-то из миров женщины, которые не переживают по поводу "сейчас я растолстею-похудею-подурнею-постарею, и он тут же найдет себе другую?" Подозреваю, что если есть, то не более двух-трех на измерение. И это при том, что сама же недавно предлагала завести еще пару… лаборанток, мол, по статусу положено…

– Во-первых, жира в тебе не хватит даже на ложку, – сказал я. – Во-вторых, если ты все же сумеешь растолстеть… лет через двадцать… всегда сможешь найти себе богатого гоблин… ай! Да шучу я, шучу…

Штука вышла действительно не очень удачная. Древние имперцы, судя по многочисленным сохранившимся статуям, были горячими поклонниками атлетического сложения – на мой вкус даже перебарщивая с бодибилдингом, хотя, возможно, скульпторы просто не стеснялись польстить заказчикам. Зато у гоблинов большой живот мужчины обычно ассоциировался с властью и могуществом – жрать от пуза в джунглях могли только шаманы и вожди… а толстые представительницы более слабого пола тоже ценились, но скорее как запас продовольствия на черный день. Вроде бы с переходом к оседлому и более цивилизованному образу жизни эти мрачные традиции ушли в прошлое, но как подозревали мы с Блиновым – ушли они совсем недалеко.

– И вообще… ай… Инга, хватит!

Все-таки отношения с женщиной, которая умна, красива… и сильнее раза в три, имеют свою специфику. В частности, волей-неволей прокачиваешь навык дипломатии… стоп!

Должно быть, на моем лице усиленная работа мысли отразилась очень выразительно – раз Инга замерла с подушкой наперевес, так и не закончив удар.

– А имперское посольство сегодня прибывает, да?!

Теперь уже на лице Инги отразилась, как принято говорить, сложная гамма чувств. Но если я по студенческой привычке завис на этапе "проспал, все пропало", то дочь купца и пирата была человеком действия.

– В бассейн, живо!

И, не дожидаясь моей реакции, ринулась за дверь, раздавать указания прислуге.

За следующие десять минут я был замочен, наскоро вытерт жестким и кусачим полотенцем, накормлен чем-то вроде легкого салата, хитро закутан сразу двумя слугами в церемониальную простыню поверх трусов и футболки, расцелован и засунут в спешно вызванное "такси" – то есть паланкин с шестеркой носильщиков и двумя "мигалками", которые должны были бежать впереди, добрым словом и увесистой дубинкой уговаривая народ расступиться. Последнее было особенно кстати – сам бы я в жизни не догадался, просто ввиду отсутствия привычки перемещаться "с понтом" вообще и на человеческой тяге в особенности. Хотя и успел уже понять, что здешние носильщики как раз являются одними из самых ценных и высокооплачиваемых работников.

– Думал, ты уже не появишься, – Анатолий сдвинулся на полметра, освободив мне край скамьи, чем вызвал недовольное бурчание старичка дальше в ряду. Судя по меховой шапке с кучей мелких черепков, дедуля был шаманом, а раз удостоился приглашения в первые ряды "магического" сектора –не таким уж слабым, хотя вообще в этой категории обычно "соревновались" гоблины и северяне.

– Чуть не проспал, еле успел. Ты, кстати, – вспомнил я, – обещал про будильник подумать.

– Я подумал, – шепотом отозвался Блинов, – и пришел к выводу, что пока мы качественную пружинную сталь не получим, ничего надежнее водяных колб и гоблина с колокольчиком тут не будет.

– А если с гирями?

– Я про систему с гирями знаю только то, что там сверху кукушка вылезает. У бабушки такие на стене висели…

Тут старый шаман снова возмущенно зашикал, и мы замолчали – дедушка выглядел достаточно старым и вредным, чтобы проклясть коллегу по колдовскому ремеслу, не думая о последствиях. Тем более, что в начале площади уже что-то замаячило… и протяжно-заунывно затрубило.

Вообще фраза "прибытие посольства" у нашего современника обычно ассоциируется с прилётом посла, на край, группы дипломатов, радостно махающим толпе журналистов с трапа самолета. Здесь – и подозреваю, как и в древности у нас – это куда больше походило на прибытие Алладина в одноименном фильме.

Первыми показались… ну, наверное, извлекатели звуков. Назвать их музыкантами язык не поворачивался, из-за свернувшихся ушей. Расчеты дуделок насчитывали трех бойцов, из которых два несли собственно дуделку, а третий семенил позади, пытаясь извлечь из неё очередное "му-у-у-у-му-у-у!". Следом двигалась толпа местных барабанщиков – до конструкции с обтянутым чем-то каркасом здесь не додумались, поэтому в роли барабана выступал плод какой-то местной тыквы, по которому полагалось со всей дури лупить двумя деревянными молотками. К сожалению, коллектив танцовщиц не завезли. Вместо них на площадь промаршировали… легионеры.

В первый момент, глядя на их "коробочку", я решил, что Борекса и остальную городскую верхушку банально надули, прислав под видом посольства армию вторжения. Но в прихваченный Толей могучий волшебный артефакт "полбинокля" удалось разглядеть, что внутри строя наличествует пустота. Хотя невооруженным глазом, да еще с уровня земли, а не с возвышения, этого наверняка не разобрать. Впрочем, и в таком виде на фоне обычного местного воинства легионеры с их однообразным снаряжением, удерживающие ровный строй и даже более-менее марширующие "в ногу" выглядели чем-то вроде… ну да, лукасовских штурмовиков, тем более, что в окраске у этих ребят светлые оттенки преобладали. А вот мысли это воинство наводило как раз мрачные. Конечно, может сюда для представительства взяли какой-нибудь придворно-церемониальный балет, а обычное воинство наряжено похуже и строем не ходит, но… Даже эти пара сотен здесь и сейчас могут натворить изрядных дел, пока их мастодонтами не стопчут.

Как раз мастодонтов я и ожидал увидеть следующими. Но и тут имперцы сумели меня удивить и даже поразить – потому что выехавший следом кавалерийский отряд был верхом на… гигантских оленях. В ярких синих попонах с чем-то золотых цветов поверх, всадники в доспехах и с копьями, но это был…

– …эскадрон Трандуилов… – выдавил Анатолий, как и я, с трудом сдерживающий приступ смеха. – Во-первых, я вырастить лося решил, с размахом рогов в сорок восемь аршин…

В общем, не знаю, какое впечатление эти олени произвели на местных, но для меня и Толи весь нагнетаемый пафос был безвозвратно утрачен. И когда на площадь, наконец, внесли собственно посольство – на вершине небольшой усеченной пирамиде, как только сумели по улицам протащить? – мы только-только закончили утирать слезы.

– Слушай… – чтобы не вызывать очередной приступ недовольства старичка, Блинов шептал мне в ухо… – меня глючит или они в самом деле… светлые?

– Не глючит, – я передал ему монокуляр, – посмотри, но осторожно. Ребята и в самом деле себе какую-то магическую подсветку затеяли... то ли сияние, то ли чего, но глазам неприятно. Думаю, это вон тот пузан с левого края подколдовывает… который в парчовой рясе и э-э… фаллистическом символе на голове.

– Почти женатый человек, а такие пошлые ассоциации, – фыркнул Анатолий. – Да, точно, какой-то непонятный ореол они себе намагичили. Кстати, обратил внимание, этот жрец среди них единственный человек, остальные – эльфы.

– Ну я не присматривался, глаза начали болеть. Тем более, там некоторые в шлемах, непонятно, что с ушами.

– Я по телосложению смотрю. Ушастые повыше, и кость тонкая. Слушай, а неужели они эту пирамиду так вот на руках и пёрли всю дорогу? Или они её еще и левитирующим заклятьем подпирают?

– Магией – вряд ли, – подумав, ответил я, – а вручную все это переть по здешним-то дорогам… они бы тогда еще года три сюда добирались. Там наверняка в основе легкий сборный каркас, перед самым городом разложились, быстро собрали, задрапировали тряпкой и вуаля.

Тем временем колонна приблизилась к нашему краю площади. «Музыканты» просто стали, не дойдя до пары десятков шагов до трибуны с лучшими людьми и нелюдьми города, легионеры же напоследок еще показали класс перестроения – последние шеренги «коробчки» раскрылись, позволив занести пирамиду внутрь строя, а затем снова закрылись, уже щитами наружу. Понятно, что фокус был наверняка не один раз отрепетирован, однако все равно впечатление произвел даже на меня. «Музыка» затихла, в наступившей тишине кто-то гулко прокашлялся слева от меня – там, где сидел Борекс и прочая купеческая элита.

– Мы, кгхм, рады приветствовать…

Не знаю, какой дипломатический протокол был здесь в ходу, но имперский посланник, восседавший на троне, явно не собирался его придерживаться. Встав – и оказавшись при этом на голову выше прочих – он раскинул руки, засиял еще явственней и начал говорить.

– Возлюбленные дети мои…

Магическими усилителями звука имперцы тоже не пренебрегли. Хотя говорил посланник вроде бы негромко, его голос разносился над всей площадью. Старые добрые времена… бла-бла-бла… простые нравы… еда и одежда для всех… дружно будем строить светлое будущее… тьфу, нет, это уже музыкой навеяло…

И вообще, как я вдруг понял, все это до боли напоминало хорошо режиссированное выступление очередной поп-сиськи-модной группы. Подтанцовка… иллюминация сцены…

– Фанера… – неожиданно сказал Блинов.

– Чего?

– Этот фараон чужим голосом поёт, – пояснил Анатолий. – Я несколько раз говорил с эльфами, один тут давно уже осел по торговым делам. Там акцент совершенно четкий, у них просто не только уши, гортань тоже чуть по-иному устроена, им свистящие и шипящие произносить сложно, хотя и могут. А этот чешет совсем как человек или даже полугоблин.

– Думаешь, они до магической звукозаписи дошли? – поразился я.

– Не, вряд ли, такого вроде даже в имперские времена не умели. Просто, как я понял, у всех эльфов хороший музыкальный слух, многие вообще с абсолютным. Этот посол, скорее всего, просто выучил звуки, тональность, а сейчас просто перепевает.

– Угу, похоже на то. И еще так вкрадчиво… убаюкивает… НЛП-сты хреновы… – последняя фраза у меня вырвалась, когда я огляделся по сторонам и ощутил себя Маугли среди бандерлогов. Ну, в той сцене, где их гипнотизировал удав Каа. Народ вкруг сидел и стоял со стеклянными глазами, время от времени одобрительно кивая. Ну да, это мы с Блиновым на почве телевизионной рекламы и прочего информационного мусора давно уже заработали 200% иммунитет к подобным вещам, а местные никакие прививки Кашпировскими не получали.

Наконец посол закончил говорить, внутри пирамиды что-то лязгнуло, зажужжало – и верхняя площадка медленно опустилась внутрь. Одновременно на передней грани открылся небольшой проход.

– Похоже, для дальнейших переговоров зовут внутрь, – прокомментировал Блинов, глядя как шеренга легионеров перестраивается, образуя коридор из щитов и копий.

– Именно, – кивнул я, – заценил красоту замысла? Обращение этот посол напел для всей толпы, а на переговоры сможет пройти небольшая группа. С которой внутри этой халабуды можно будет сделать что угодно – хоть ментально перепрограммировать, хоть тупо перерезать и потом объявить, что те все сами… эй, ты чего встаешь?

– Борекс вон рукой машет, – Блинов тяжело вздохнул. – Похоже, мы сейчас на своей шкуре узнаем, что там внутри для гостей запланировано.

Анатолий Блинов

– Когда я призвал вас обсудить дела государственной важности без посторонних и лишних ушей, это подразумевало значительное сокращение числа лишних зрителей. – Стоило лишь делегации имперцев покинуть забитую народом площадь и оказаться внутри помещения, где и должны были проходить переговоры, как с главным дипломатом произошли коренные перемены. Теперь он воспринимался совершенно иначе, чем разглагольствовавший на улице о всеобщем благе добрый пастырь. Куда больше посланник производил впечатление стальной перчатки, в декоративных целях обтянутой поверху мягким бархатом. – Удалите лишних, иначе они непременно помешают нам, а вся эта встреча превратится в бессмысленный и бесполезный балаган, и за это кому-то придется нести ответственность… перед народом полиса.

Надо сказать, обитателей города в помещение действительно набилось куда больше, чем представителей имперской делегации, пусть даже посла и сопровождала свита почти на два десятка человек... вернее, как раз людей-то там почти и не имелось, буквально раз-два и обчелся. А также трое то ли полукровок, то ли чистокровных гоблинов. И вроде бы эльф все так же открыто улыбался всем вокруг, и даже тембр голоса не поменялся, однако теперь за каждым словом дипломата чувствовалась какая-то скрытая угроза. Он не беседовал и не проповедовал, он приказывал, безмолвно подразумевая исполнение своих приказов. И почему-то очень не хотелось узнавать, что будет, если вставить хоть слово поперек. Вероятно примерно также выглядели боевые генералы, прошедшие мясорубку жестоких сражений, и привыкшие прогибать под себя любые препоны... или профессиональные мошенники, основательно изучавшие нейролингвистическое программирование. Впрочем, на меня это слабо действовало. То ли сказывалась закалка масс-медиа Земли, тщательно старающимся промыть голову любому кто оказался перед экраном телевизора или компьютерным монитором, то ли не совсем доскональное знание местного языка, заставляющее упускать некоторые важные нюансы.

– Балаган будет, если мы сейчас начнем выяснять, кто здесь более достоин, а кто менее. Местечковые споры они такие... бессмысленные, родственные и затяжные, – усмехнулся старый гоблин с деревянной ногой, которого, видимо тоже пронять было не так-то просто в силу богатого жизненного опыта. Ведь он-то не старался выглядеть вождем и полководцем, он им и был. Пусть даже "на пенсии", и пусть даже водимая им в бой армия не могла похвастаться высокой численностью или громкими победами. – Говори, посланник великого Рома! Мы очень внимательно слушаем слова, что хочет сказать нам столица Империи и не будем перебивать.

– Пусть будет так, – чуть заметно, буквально на волосок, склонил голову глава делегации. – Знайте же, жители Медных островов! После многих веков бед, лишений и смут Империя возрождается! Она уже возродилась! Её легионы вновь многочисленны и не знают поражений, её земли изобильны и полны искусными ремесленниками, её маги постигли секреты древних тайн и готовы явить свою мощь по слову императора!

С последним словом эльф повел рукой, и молнии окутали его фигуру струящимся каскадом, придавая дипломату вид не то элементаля, не то еще какого мистического создания.

– Император повелел своим верным слугам вновь собрать воедино все отколовшиеся провинции нашей великой державы, дабы вернуть древнее величие. Пришел час и Медным островам снова влиться в лоно Империи! – Торжественно провозгласил окутанный потоками электричества эльф, чей голос внезапно стал звучать в разы громче и четче, словно где-то в зале оказались огромные динамики, создающие объемный звук. – Вы тоже наследники древней державы по как по крови, так и по духу! Благородные потомки граждан, легионеров и нобилей Империи, что жили и процветали под дланью Рома! Вы чтите её богов! Вы соблюдаете её законы! Пришла пора вам отбросить в сторону давние разногласия и споры вместе с бедами и страхом перед ордами варваров! Пришла пора вам вновь сделать Империю великой!

На мой сугубо пристрастный взгляд, речь сводящаяся к тезису: «За все хорошее против всего плохого» была откровенно слабоватой. Но местным, кажется, нравилось, судя по одобрительным шепоткам, не переросшим в нечто большее скорее из нежелания перебивать посла, чем из страха нарушить приличия.

– Возрождение Империи во всей её древней славе – это, без сомнения, прекрасно! – Взял слово Борекс, когда эльф ненадолго замолк, чтобы перевести дыхание. – Думаю, я не навлеку гнев богов за лжесвидетельство, если скажу: многие из нас желали бы этого всеми помыслами. Сам я, безусловно, был бы счастлив без памяти, если бы смог с полным на то правом назвать себя полноправным гражданином величайшего государства мира. Мы же сможем так себя называть, верно? Скажи, посланник Рома, какими правами и какими обязанностями станут обладать жители нашего славного города, когда он и прилегающие к нему земли снова вольются в Империю!?

– Все будет как и в старые древние времена! – Незамедлительно последовал ответ от эльфа-дипломата, все так же окутанного ореолом молний. Не знаю уж, насколько он действительно хорош в ораторском искусстве, но как волшебник явно превосходит бывшего главу гильдии вольных магов, тоже специализировавшегося на контроле электричества. – Кодекс первого императора, великого Рома как был главным из имперских законов, Империи, так и останется ими во веки веков.

– Кодекс Рома – это хорошо... – На этот раз заговорила пожилая жрица, тяжело опирающаяся на золоченый посох. – Но скажи, о каком из кодексов ты толкуешь? Стара я уже стала, плохо помню, какую именно его версию чтут сейчас в Империи, и какие законы туда записаны? Хоть мы далеки от великого Рома, но помним, что изначальный кодекс был один, а вот переписывали его с тех пор множество раз. Да и толковали древние строчки по-разному...

– Ныне основополагающим законом империи является кодекс Рома, светлейшего императора Аскоротлекса пятого, отца правящего великого императора Аскоротлекса шестого, основанный на самом первом и самом древнем кодексе Рома. В него лишь пришлось внести незначительные изменения, в связи с тем, что некоторые места, народы, традиции и обычаи не существуют больше! – В глаза эльфа, мимо которых старательно не сновали электрические разряды, определенно мелькнуло раздражение, но его голос ни капельки не изменился. – Каждый гражданин будет вправе обращаться за защитой в любой части Империи! Каждый гражданин получает преимущество перед любыми негражданами, находящимися на территории нашего великого государства, должен будет платить лишь те налоги, которые утверждены лично императором сразу на всей территории державы. А также может рассчитывать на честное и справедливое расследование своего дела, если против него будут выдвинуты какие-то обвинения. Гражданство же будет присуждаться за службу в имперской армии сроком на пять лет.. или же за особые заслуги перед империей! Как и сказано в древнем кодексе, полисы Империи вправе сами выбирать своих управителей, любым удобным для них способом. Лишь легионеры, да сборщики налогов не будут подвластны их решениям, подчиняясь своим офицерам.

– И все?

– Конечно, – чуть укоризненным тоном продолжил эльф, – в случае чрезвычайной ситуации вся полнота власти переходит к имперскому наместнику, как и гласит древний кодекс! Но сроком не более, чем на год!

Эльф снова замолк, обводя собравшихся пристальным взглядом.

– Понимаю, – вновь заговорил он, – что вам сразу трудно поверить. Много десятилетий… даже веков… на Медные острова из империи приходили лишь дурные вести. К тому же я чужестранец даже в Империи. Но послушайте, что скажет вам наш новый товарищ, одной с вами крови.

Эльф повел рукой, и один из стоявших в стороне полукровок с кожей нездорового бледно-желтого оттенка встряхнул головой, словно просыпаясь, и вышел вперед.

– Все, сказанное имперским посланником… – полугоблин глубоко вздохнул… и с неожиданной ловкостью юркнул вперед, оказавшись почти в середине толпы горожан, – смердящая куча гнилого дерьма, которую и стаду больных проказой мастодонтов не навалить за целый год! Сородичи! На помощь! Не дайте заткнуть мне рот! Я расскажу вам, что творят на самом деле творят эти чумные шакалы, выдающие себя за наследников древней Империи!

– Лживая гадюка! – Посол вскинул руку в направлении возмутителя спокойствия, на которую перетекли все покрывавшие его молнии, образовав нечто вроде волчьей пасти, сотканной из чистой плазмы. Однако на пути боевого заклинания грудью встал жрец богини правосудия и справедливости, бесстрашно шагнувший вперед и заставивший дипломата поджать свою культяпку к груди. Иначе бы в помещении точно стало больше одним жареным служителем высших сил.

– Пусть говорит! – Непререкаемым тоном заявил последователь богини, не обращая внимания на боевую магию, отделенную от его тела считанными миллиметрами свободного пространства. – Виночерпий князя Ритина известен на все острова как тот еще жадный клещ и ходок по чужим женам, но никто и никогда на моей памяти не называл его лжецом!

– Эти уроды ушастые говорят вам якобы правду, но о деталях умалчивают как стареющая шлюха о своей срамной болячке! – Из-за спин горожан прокричал обладатель нездорового оттенка кожи. С учетом того, что он был назван виночерпием князя, а такая должность априори предполагает близость к большому количеству элитного по местным меркам алкоголя помимо других преференций, скорее всего у мужика запущенный цирроз. – Как только вы согласитесь присягнуть ублюдкам, так дней через пять объявится наместник, с приказом их проклятого императора о чрезвычайных полномочиях! Гражданами и нобилями за это время никого признать не успеют! И половина взрослых мужчин должны будут войти в союзническую ауксилию, что будет помогать легионам захватить соседние провинции! Кто будет уклоняться от призыва и не пойдет сам или спрячет хоть одного из своих сыновей – будет объявлен мятежником, лишен всего имущества, обращен в рабство и заклеймен!

– Я протестую! – Эльфийский дипломат резко дернулся в сторону и попытался обогнуть жреца, но с грохотом полетел на пол, который и поразил своей молнией.

– Протестовать можешь сколько тебе угодно, – успокоил его одноногий старейшина, об чей протез и споткнулся посланец Империи. – Но только после того как мы дослушаем. И как же князь Ритина отреагировал на такое поведение своих союзников?

– Моего господина больше нет! И жены его нет! И тестя, и сыновей, и младших братьев! Одни тихо умерли во сне, на других напали разбойники прямо на главной площади, третьи съели неправильных грибов на обед! – Истерично расхохотался правдоруб. – Меня бы тоже не было, но эти ушастые ублюдки прознали о моей жадности и решили, что могут купить меня с потрохами... Тупые крысы! Я никогда не брал золото во вред своему господину!

– Ты умрешь! – Не сдержался поднимающийся с пола посол, зажимая кровоточащий нос. Впрочем, кому он это говорил, так и осталось неизвестным. – И вся твоя семья заплатит за предательство.

– А ты – самый главный болван из всех! На кой деньги не имеющему детей мертвецу, которого боги призовут к себе держать ответ не в этом году, так в следующем?! – Припечатал его источник неожиданной компрометирующей информации. – У меня был один лишь сын, пусть незаконнорожденный, но любимый... И он сдох в вашей проклятой ауксилии на следующий же день после призыва, когда какой-то скальник захотел забрать его пояс, кошелек и сапоги! В вашей сраной армии порядки хуже, чем в бандитской шайке! Жалование платят лишь легионерам, кормят гнильем, лишь чтобы хватило сил не сдохнуть, да вдобавок каждый вечер поят всех солдат отваром кровавого корня!