Текст книги "Новые конкистадоры (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Соавторы: Владимир Мясоедов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Посетите театр «Иллюзион»! – Надрывался тонким ломающимися голоском какой-то то ли юноша, то ли все-таки еще ребенок, забравшийся на ветку дерева и оттуда голосящий на всю округу. – Невиданные чудеса прогресса и магии! Не пропустите премьеру!

– Пять медяков за каравай хлеба?! – Возмущалась дородная высокорослая женщина, наступая на торговца и грозя его не то затоптать, не то забить насмерть своим внушительным бюстом, едва не вырывающимся из плена тонкой ткани. – Ты издеваешься надо мной, Осим?!

– Госпожа, помилуйте! Дешевле не могу! Даже ради ваших прекрасных... глаз. – Низкорослый даже на фоне сородичей гоблин-торговец отчаянно косил на тычущиеся ему прямо в лицо аппетитные полушария, но цену своего товара не снижал, даже несмотря на риск оказаться задушенным ими прямо на боевом посту. Видимо, его внутренний стержень был крепок, жадность велика, а подобный вариант отправиться на тот свет расценивался как не самый худший способ окончить свой жизненный путь. – Сам брал за четыре с половиной! Госпожа, сегодня вы нигде не найдете дешевле!

– Подайте, милостивые господа, подайте! – Ползал в пыли лишенный кисти правой руки оборванец у самых ног обладательницы внушительного бюста. – Хоть корочку хлеба, молю! Мои дети не ели три дня! На службе городу руку потерял, здоровья лиши-и-лся…

– Раки! Живые раки! – Кричал другой торговец, тащащий на спине большую плетеную корзину, внутри которой шевелились и грозно щелкали клешнями обитатели ближайшего водоема. – Вкусные! Дешевые! По медяшке за пяток! Нет лучшей закуси к пиву! И в супе хороши!

– Всегда же было по малой монете за десяток, – заинтересовался какой-то прохожий.

– А теперь за пяток! – Пожал плечами раколов, в глазах которого ярко пылала алчность. – Не нравится, сам иди на озеро и в иле ковыряйся!

– Простите, это вы про то озеро, к которому акведук ведет? – Тихонько осведомилась женщина в грязной одежде, удерживая в каждой руке по такому же чумазому ребенку. – Мальчики, вы же любите купаться, верно? Значит сегодня у нас на ужин похлебка из раков...

– Мам, а может потом? – Заканючил тот из детей, кто был помладше, жадными глазами осматривая рынок.

– Никаких потом! – Отрезала женщина. – Нас таких тут много… А раки за один день не растут. Надо успеть, пока всех не выловили.

Не успевший далеко уйти раколов пошатнулся, побледнел и схватился за сердце, когда осознал, что планируемые сверхприбыли помахали ему ручкой. Как и вообще дело всей его жизни, ибо для голодных беженцев не станет большой проблемой обшарить ближайший водоем.

– Булочки! Пироги! Печенье! – Надрывалась одна из немногих торговок, которая сегодня заработала даже меньше чем обычно. Сладкую и дорогую выпечку стали брать меньше, предпочитая более дешевые и сытные виды мучных изделий.

– Вино! Пиво! Южная слеза, настолько крепкая, что вышибет дыхание даже у дракона! – Привлекал к себе внимание полугоблин, обменивающий деньги на выпивку. И вот у него-то дела шли очень даже неплохо, поскольку многим хотелось хоть ненадолго заглушить свои печали и тревоги алкогольным дурманом.

– Посетите театр «Иллюзион»! – Вопила чуть ли не из-под ног посетителей базара писклявым голосом какая-то малявка вроде бы женского пола. – Невиданные чудеса прогресса и магии! Не пропустите премьеру!

– Эй, а ты-то чего кричишь? – Спросил у неё мальчишка, сидящий на дереве. – Ты же вроде не из наших. Значит, тебя никто не нанимал и медяшку не дадут...

– Ну, может хоть покормят, – вздохнула девочка, потирая бурчащий живот. – Я же старалась...

– Подайте, госпожа, молю вас, подайте! Сжальтесь надо мной и моей семьей! – Калека полз следом за обладательницей бюста, выдающего почти на полметра вперед. Наконец-то попытавшись встать, он споткнулся и словно бы случайно коснулся уцелевшей рукой женщины, все-таки купившей каравай хлеба. И та рухнула на землю, а виновник её падения устремился наутек со скоростью и ловкостью, которых сложно было ожидать от калеки. Да и стоящую на пути мелкую девчонку он небрежно отшвырнул в сторону той самой рукой, которой у него вроде бы не было, но которая теперь свободно высовывалась из грязного рукава.

– Что за?! – Завозилась в пыли дама, пытаясь одновременно и встать, и поправить сползший куда-то на пояс хитон, обнаживший её обширные груди, вызывающие у всех окружающих представителей мужского пола обильное слюноотделение, а у большинства женщин – скрежет зубовный. – Мой кошелек! Держите вооораааа!!!

Городской базар кипел жизнью, и точно так же кипела жизнью главная городская площадь, где происходило не то народное собрание, не то совещание правящей верхушки. В принципе, чужаки были и здесь, но назвать их бродягами никто бы не рискнул. А то ведь можно и по голове получить. Мечом, который держит кто-нибудь из многочисленных слуг этих вынужденных переселенцев, несмотря на бегство от врага сумевших сохранить достаточную силу и влиятельность, дабы правящие в данном населенном пункте относились к своим гостям с уважением. Впрочем, куда больше старейшин, купцов, жрецов и прочую почтенную публику интересовали их же соседи, а также ответы на два извечных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?».

– Почему о том, что великий город Ром намеревается восстановить Империю, мы узнаем только тогда, когда легионы уже шагают по Медным островам?! – Надрывался высокий седой старик, от избытка чувств притаптывая по булыжной мостовой. – Что глаза прячете, достопочтенные? Ведь каждый из вас держит немало соглядатаев, да только приглядываете за ближним своим! Так и доприглядываетесь, пока настоящий враг в ворота не постучит…

– Нет у нас ворот, – напомнили из толпы. – И стен вокруг города тоже нет.

– Империю начали восстанавливать по-моему даже раньше, чем она успела окончательно рухнуть. – Буркнул жрец Фины, опираясь на свой ритуально-боевой посох. – И каждый, кто хоть на пару дней воцарялся в Роме, давал обещание восстановить древнюю державу во всей её славе.

– Только вот обычно дальше слов дело не шло, – поддакнула ему жрица Феродиты, богини любви и плодородия, при помощи божественной магии умудрившаяся подвесить свой позолоченный посох прямо в воздухе и усесться на него как на скамейку. Стоять сия почтенная дама уже из-за больных суставов долго не могла, а вот совершать маленькие и не очень маленькие чудеса – очень даже. – И в лучшем случае, перед Ромом склонялось две-три бывшие провинции на десятилетие-другое. А потом опять грызня, опять развал, опять междоусобица.

– Сейчас в этой возрождающейся Империи уже пять провинций! – Кипятился старик. – А шестая, то есть мы, явно на очереди! И чем только мы провинились перед богами… Чем только им глянулись наши Медные острова?! Шахты опустели еще до чумы! К чему посылать войско в такую даль?! Даже в старые времена легионы от столицы быстрее, чем за три месяца не добирались!

–Это потому, что зимы все холоднее и холоднее, а в столице людишки жрать хотят все больше, – глубокомысленно заметил одноглазый гоблин. – При моем деде Ром продавал хлеб. При отце не покупал. Когда я был молодым и прибрежные города граб… навещал по торговым делам, то в столице древней империи уже очень даже охотно покупали зерно. Сейчас жратвы дешевле, чем у нас, сыскать трудно. А горожан и легионеров чем-то кормить надо. Особенно легионеров.

– Да, последние годы еды на материк продавали все больше... – Уже тише пробормотал седой, но потом снова взорвался криком. – В моё время такого не было! Куда смотрели наши купцы?! Вот ты, Борекс?!

– А чего Борекс?! – Возмутился в ответ полугоблин. – Я уже больше десяти лет как в Империю не плавал, потому как делами клана занимался! И о том, чего там творится, знаю как и ты, с чужих слов! Спрашивай с тех, кто помоложе!

– Да какая разница, почему Империя к нам опять приперлась?! – Взвился один из вышеупомянутых более молодых жителей Медных островов. – Надо понять, как так получилось, что она сходу захватила целых пять городов, и что нам теперь делать!

– Как-как... – Передразнил его один из гостей города. Тоже явно принадлежащий к расе гоблинов… Но при этом заметно отличавшийся от большинства окружающих. Потому что был он более крупным и с кожей серого цвета. – Когда мы вас звали, чтобы прижать обнаглевших скальников, которые заявились с континента и два полиса под себя подмяли, никто не пришел... А они Лотрикус и Мощирин, оказывается, не для себя захватывали, а для Империи! Чтобы легионам было где высадиться.

– Да ты же сам скальник! – фыркнула жрица. – И дедушка твой был точно таким же вождем племени дикарей, которые переправилось через пролив, и на наших землях обосновались!

– Только потому, что ты женщина, я не вырву тебе язык, старая ведьма!

– Повежливей, сопляк! Если бы твой дедуля не изменил мне с какой-то белобрысой шлюхой, ты бы мог называть меня бабушкой!

– Вожди племен скальных гоблинов, которые уже не первый месяц как закрепились на побережье в завоеванных городах, действительно приплыли к нам не просто так. А потому как имперцы им за это заплатили. И теперь эти варвары идут вместе с легионами. Мне повезло захватить в плен сына одного из вождей, он довольно много знал. – Подал голос другой из гостей города, выглядящий бывалым воякой в своей надраенной до блеска бронзовой броне, на которой темными пятнами выделялись многочисленные следы от свежих ударов. – Князь Ритина всегда называл себя наследником древнего имперского рода. Стоило поднести ему свиток с подтверждением его прав и вольностей от нынешнего правителя Рома, как он присоединился к захватчикам. Сражаться с их объединенными силами мы… пытались. Но эти легионы и впрямь похожи на старые имперские. Не просто очередной правитель с войском своевольных вассалов. Они хорошо снаряжены, дисциплинированы... и биться их учили крепко. А еще с войском идет много магов, эльфийских магов, и нашим кудесникам до них далеко...

– Надо раздать ополченцам оружие из городского арсенала! Провести учения! Чтобы мы были готовы, если они к нам придут!

– Ты в этот арсенал давно заглядывал? Да там не то, что мышь повесилась – ворам красть нечего! А я ведь сколько раз говорил, надо выделить деньги, да хоть тех же копейных наверший запас устроить... Ну так ведь нет, вам своего золота жалко! Ополчение он вспомнил… сам-то хоть знаешь, к какой сотне приписан?! Последний смотр еще при моем деде устраивали…

– Мог бы говорить и погромче! Бурчал чего-то там себе в уголочке... Да и то только когда не похрапывал!

– Во-во! А помните, как мы дорожные патрули хотели наладить! Он ведь ни монетки выделить не согласился!

– Ага! И общую стражу для караванов так и не создали, а сколько разговоров было...

– Вы не понимаете! Это другое!

Бурные дебаты продолжались до тех пор, пока их участники не устали, не охрипли и не разошлись по домам, однако же результаты их были... сомнительными. И на следующий день состоялась еще одна подобная встреча, и опять же толка в ней было немного. Практически у каждого было свое мнение, а враги, которые могли бы объединить спорщиком своим присутствием, были еще далеко. Пока далеко.

Глава 16

Глава 16

Сергей Синицын.

– Посетите театр «Иллюзион»! – от раздавшегося над самым ухом крика я едва не подпрыгнул. – Невиданные чудеса прогресса и магии! Не пропустите премьеру!

– Знаешь… – задумчиво произнес Блинов, – реклама, конечно, двигатель прогресса, но мне кажется, мы немного передавили на педаль газа. После трех дней таких воплей я бы рекламируемый объект посетил исключительно с пакетом гнилых помидоров.

– Помидоры – это еще по-доброму, – вздохнул я. – Фрайнер сказал, что за последние сутки состоялась одна попытка поджога, три – наведения порчи, а одни оригиналы пытались забросать здание бочонками с нечистотами. К счастью, первый бочонок не разбился… то есть, разбился не о нашу стену, а лишь скатившись с горки. После чего наверх прибежала толпа очень злых мастеров обувных дел. Там у подножья холма как раз Башмачный переулок, в него и прилетело…

– Да, мне он тоже говорил, – кивнул Анатолий – правда, насчет порчи я думаю, что попыток было две, а дохлого шакала под стеной пытались зарыть просто, чтобы вонью посетителей отпугивал. А еще он сказал, что явно продешевил, и если Борекс не поднимет ему плату втрое, то через неделю нам придется искать себе нового вождя службы безопасности.

– По крайней мере, название должности ему понравилось, – заметил я. – Деньги-то найдутся. Реклама, конечно, получилась навязчивая, но зато мы уж точно известили всех в округе, разве что глухие остались неохваченными.

– А кстати, ты же еще рекламные плакаты нарисовать хотел, – вспомнил Блинов. – Билборды или как там их правильно называют.

– Хотел, – кивнул я, – но Диглан отсоветовал. С надписями делать нельзя, безграмотность тут практически стопроцентная. Зато тяга к прекрасному в полный рост, поэтому любую картинку через пять минут сопрут и у себя в хибаре на стену приспособят.

– Могут запросто, – согласился Блинов, тоже успевший вволю познакомиться с нехитрой философией гоблинов на тему оставленной без присмотра мало-мальски ценной собственности. Нет, разумеется, заповеди "не укради" тут имелись. Как в скрижалях от божеств… по крайней мере, некоторых из них, так и в законах здешней купеческо-олигархическо-анархической республики. Но с представителями власти, равно как и со жрецами практически всегда можно было "договориться"…

– Но я думаю…

Что подумал Анатолий, я так и не узнал, поскольку мы вышли на один из местных проспектов и дружно замерли, глядя открывшийся впереди вид. А именно – холм, увенчанный зданием с красным куполом и трехлопастным (на четыре закупленной парусины не хватило) пропеллером. Сейчас этот, обычно пустой как лысина жреца, холм напоминал муравейник, на вершину которого водрузили кусок сахара. Надеюсь только, эти "муравьи" наш театр на кирпичи не растащат…

– Там каменная кладка и довольно прочная, – отозвался Блинов, и только после этого я понял, что последнюю фразу произнес вслух. – Но толпа собралась и впрямь огромная…

– Надо было предусмотреть что-то типа дорожки для ВИП-ов, – задумчиво сказал я. – Если кто-то из местных шишек на премьеру не попадет, вони потом будет…

– Этим-то как раз дорогу проложат, как и нам, – Анатолий кивнул на широкую спину одного из наших новых сопровождающих. После неудачного покушения Борекс решил усилить охрану своих дорогих во всех смыслах гостей количественно и качественно. Теперь число сопровождающих колебалось от шести до восьми, в зависимости от предполагаемого маршрута, причем две из новых телохранителей хотя и числились полугоблинами, но при росте больше двух метров и прочих соответствующих габаритах уже могли претендовать на звание орков или троллей. Один из этих здоровяков как раз возглавлял нашу процессию – и да, улица перед ним пустела как-то сама собой.

– Я больше опасаюсь, как бы там в такой толпе кого-нибудь насмерть не задавили. Нам, знаешь ли, только своей Ходынки для полного счастья не хватает.

– Не, ну до такого вряд ли дойдет, – возразил я, вглядываясь в "муравейник". – У нас все же не поле с оврагом и ямами, а холм, хоть и пологий. Да и народа в городе не так уж много, даже вместе с беженцами…

– А их в последние дни прибавилось, – помрачнев, сказал Блинов. – Да и Борекс на местном вече стал часто пропадать…

На самом деле, по моим прикидкам, беженцев было не так уж и много. По крайней мере, для пришельца из XXI века, привыкшего к новостям из телевизора о "жертвах гуманитарных катастроф", многотысячными толпами бегущих в старушку-Европу то из Африки, то с Ближнего Востока. С другой стороны, тут и населения в принципе меньше…

– Добро пожаловать в средневековье. Всех развлечений – чума, война, теперь вот еще наш театр с кабаком на пару.

К началу церемонии открытия мы все же умудрились опоздать – даже с ледоколом в виде здоровяка-охранника пробивание через толпу потребовало времени. Впрочем, пропустили мы лишь благословение жрецов Еркуна и того божества местных алкоголиков, с подачи которого я чуть не обзавелся женой и родней. Со жрецами последнего в итоге все же пришлось договариваться, поскольку они выполняли еще и часть функций здешнего то ли ГОСТ-а, то ли Роспотребнадзора. зато постоянное возвращение к теме понесенного морального ущерба и возможной компенсации оного позволило в ходе переговоров сдвинуть планку храмового сбора с изначальных пяти процентов до трех с половиной.

– Как оно?

Пробегавший мимо с выпученными глазами Диглан сначала просто махнул рукой и лишь затем понял, кого видит. Выглядел финдиректор "Гоблинз бухло" довольно забавно, поскольку был наряжен в последний писк местной моды – белый халат с большими квадратными карманами. Привычка заглядывать в рот заезжим знаменитостям и в этом измерении цвела и пахла. К тому же лабораторные халаты, в отличие от некоторых последних изысков модельеров покинутого нами мира, не только необычно выглядели, но и были вполне практичной одеждой. Более того, Диглан уже успел свое новое одеяние в паре мест продырявить и украсить дюжиной разноцветных пятен, так что легко сошел бы за "своего" практически в любой лаборатории. А что слегка зеленоватый – если вовремя вытяжку не включить, можно стать и фиолетовым в крапинку, бывали прецеденты…

– Ужасно… то есть прекрасно… то есть кошмарно. – Диглан набрал в грудь побольше воздуха и затараторил: – Куча народу явилась просто поглазеть, вышибалы не успевают их выталкивать, но "южных слез" уже осталось меньше трети, хоть мы наливали только в "наперстки", а их тоже начали воровать, спохватились, когда осталась половина, надо будет приковать на цепочку, пока разрешаем выпивать только под присмотром, а еще…

Тут набранный воздух кончился, финдиректор начал делать новый вздох, но углядел кого-то в толпе и с воплем: "Стой! Ты-то мне и нужен!" нырнул в плотную массу, словно крот в мягкую почву.

– Пойду в "Иллюзион", проверю, как там наша труппа, – после короткой паузы решил Анатолий. – Подбодрю и все такое. Ты-то сам точно на премьеру не хочешь?

– Точно-точно. На двух репетициях я был, а в зале сейчас наверняка так же душно, как здесь, только еще и темно. Лучше наверх поднимусь, там хоть окна побольше и ветер какой-то присутствует.

– Угу, – кивнул Блинов. – Еще один пункт, про который мы не подумали, явно нужна принудительная вентиляция.

Толя как всегда был деликатен. Как по мне, нашему заведению требовалась не столько вентиляция, – хотя мощный кондиционер, конечно, лишним бы не стал – сколько принудительная гигиеническая обработка посетителей. Умом я понимал, что по меркам земного европейского средневековья даже гоблины с городских окраин выглядят чистюлями. Но вот нос настаивал, что набившаяся в кабак толпа по убойности аромата может поспорить с давешним стойлом для слонопотамов.

Третий этаж заведения числился техническим и по этому поводу был объявлен зоной ограниченного доступа. Даже мои охранники остались у окованной бронзовыми полосами двери, обмениваться байками с двумя стерегущими её – от проникновения внутрь и кражи ценного металла – сотрудниками ЧОП-а "родственники, дальние родственники и какая-то совсем дальняя родня Борекса". Я же прошел внутрь, кивнул пожилому гоблину, подсыпавшему овес в торбы "аварийного двигателя" – двух серых ушастых осликов – а также убедился, что дежурный по шестерням хотя бы с виду трезв и стоит на посту с масляной лейкой наготове. Собственно, во всем этом ничего такого уж необычного не было – водяные мельницы местные давно и успешно использовали. Настоящий секрет скрывался за отдельной дверью, где стоял один из двух действующих на этой планете генераторов – для "подзарядки" магов-электриков "Иллюзиона".

Впрочем, сейчас меня больше интересовал балкон. Пусть и небольшой, но там имелся табурет, а лопасти "мельницы" добавляли завихрений к легкому ветерку, создавая иллюзию прохладной свежести…

И уж точно именно с этого балкона открывался отличный вид на город, который стал для нас домом… и, как я надеялся, трамплином к великому будущему этого мира.

– Как насчет выпить и закусить, уважаемый?

Сначала я увидел поднос – обычный деревянный круг, на котором лежали две краюхи хлеба, уже нарезанный на крупные ломти шмат сала, что-то зеленое… а также два "наперстка" и глиняная бутылка "слезы Юга". Причем с красным сургучом, а значит – особо удачная партия, двойная очистка… цену не помню, но помню, что Диглан просто верещал от радостных перспектив. Так что первой моей реакцией было возмутиться подобным транжирством. Но при взгляде на принесшего это желание как-то само собой пропало. Мужик лет сорока с небольшим, с короткой, тщательно подстриженной бородой, в которой седина побеждала за явным преимуществом, выглядел настолько… м-м, располагающе, что возмущаться как-то сразу расхотелось. В конце концов, человек – повар? бармен? вроде бы и знакомое лицо, но в упор не помню, кто именно – проявил инициативу, заботу о госте… ну ладно-ладно, об одном из хозяев заведения. Уж от одной бутылки "Гоблинз бухло" не обеднеет, их только на подарки городскому нобилитету четыре дюжины отложили.

– А не откажусь!

– Мудрое решение, – бородач поставил поднос на перила, подтянул ногой табурет и – ну точно, бармен! – одним плавным движением смахнул бутылке горлышко. – Как вы в таких случаях говорите? Ваше здоровье!

Я молча кивнул и впился зубами в сало – алкоголь в бутылке оказался даже более забористым, чем помнилось. Пожалуй, в этой партии содержание спирта получилось не обычные 30-35, а хорошо за 40. Даже ягодный привкус почти не чувствуется.

– А там, где я появился, – задумчиво произнес мой собутыльник, – обычно говорили "да возрадуемся". Вы придумали хорошую вещь, Сергей… это питье радует и тело и душу.

– Ну, не совсем придумал, – чуть заплетающимся языком возразил я, даже не удившись, что в кои-то веки один из местных сумел правильно произнести мое имя. – Сам способ довольно старый…

– Даже не представляете, насколько вы правы, – неожиданно развеселился бородач. – Действительно, процесс дистилляции алхимики открывали минимум трижды, последний раз – два с половиной века назад, уже после падения старой Империи. Но вот использовать его для получения продукта массового потребления так никто и не догадался. Вот и получалось очередное тайное знание, пережившее открывателя, два-три поколения учеников… и вновь благополучно утерянное.

– Да, методика сохранения и передачи знаний тут просто аховая, – кажется, язык у меня не только заплетался, но и развязался. – Не то, что передача следующим поколеньям, но даже системное накопление знаний отсутствует как явление. В лучшем случае, как наш неудавшийся поджигатель, ищут крупицы знаний этой самой старой Империи… а большинство, по-моему, просто на богов надеяться, дескать, как будет надо, те подскажут, вразумят и так далее.

– Увы, не все так просто, Сергей, – виновато, как мне показалось, развел руками бородач. – Действие равно противодействию, уверен, этот закон физики вам знаком. А боги тоже вынуждены подчиняться определенным законам, пусть и не все из них имеют смелость признаться в этом своим почитателям. Например, сообщить верующим некое утерянное знание – это достаточно серьезное вмешательство, заметное во многих… аспектах и провоцирующее то самое ответное действие. И совсем другое дело, если вмешательство носит минимальный характер… чуть подтолкнуть в нужном направлении, подсказать… обратить внимание…

– Один… человек придумал для этого специальный термин. МНВ, минимально необходимое воздействие.

– Именно, Сергей. Этот ваш… человек, должно быть, отлично разбирался в подобных вещах. С удовольствием бы поговорил о нем… да и о многом другом тоже, но увы, – бородач с видимым сожалением отставил "наперсток", – уже вечер и мне пора возвращаться. А вам советую задержаться и посмотреть огненное представление. Поверьте, вы об этом не пожалеете.

В первый момент я даже не понял, о чем идет речь. Зачем-то заглянул в бутылку – пустая и когда только успели прикончить – а когда снова поднял взгляд, собеседника рядом уже не было, как и табурета. Хорошо хоть, поднос вместе с пустой бутылкой остался, а то бы точно решил, что по жаре и нервяку глюки начались. Но поднос был вполне твердый и реальный, а затем я вспомнил, что Диглан в самом деле говорил что-то такое про фокусы с огнем: дескать, покушавшийся маг-огневик в этом неплох. А поскольку следующие пять лет ему на Борекса пахать не просыхая, выйдет и зрелищно, и дешево.

И тут внизу полыхнуло алым.

Диглан был прав, с огненными фантомами у нашего неудавшегося киллера получалось работать куда лучше, чем с "боевыми" – то ли они магической "энергии" требовали заметно меньше, то ли он просто в них больше практиковался, чем в метании файерболом по иномирским колдунам. Но мое внимание приковали даже не огненные птахи, закружившиеся над толпой, а четыре "фонтана" ярких искр по краям площадки для выступления. Насколько я мог видеть, их источником служили короткие толстые трубки, а значит, это была не иллюзия пироманта, а…

Бабах! Сиреневый цветок распустился в воздухе прямо передо мной. Затем его лепестки продернулись темно-синими прожилками, цветок словно вывернулся наизнанку, став зеленым… и лопнул, рассыпавшись облаком нежно-розовых искр.

Анатолий Блинов

– Ты не уйдешь отсюда живым, – зловеще посулил гоблин-некромант, протягивая руки в сторону могильного кургана. – Восстаньте, рабы мои! И принесите мне его глупую голову!

Сгорбленные и шаркающие ногами силуэты повалили из недр не такого уж и крупного холмика такой толпой, что невольно сам собою возник вопрос: « А как они внутри все помещались-то?!»

– Злодей! Тебе не скрыться от моего гнева! – Патетически провозгласил широкоплечий воин, из которого задохликов-колдунов можно было бы штуки три вырезать, занося меч высоко над своей головой. Настоящие рубаки так конечно никогда бы не сделали, но сложно добиться полной реалистичности движений от темных силуэтов, перемещающихся с внутренней стороны ярко освещенной ткани. Впрочем, зрители не роптали... По большей части. Одни горожане бурчали, что ожидали большего, другим не нравился репертуар, нагло передранный мною с лучших образчиков творчества Земли. Третьих возмущали недостаточно удобные сиденья и запрет на разговоры во время спектаклей «Иллюзиона». Некоторых «театральных критиков» я уже раз пять в зрительном зале точно видел, а ведь эта премьера только третья.

– Слушай, Анатолий, а если ты здесь и Синицын остался дома, в своей лаборатории... То кто же там колдует?! – Прошептал Борекс, не отводя глаз от разворачивающегося на экране побоища. Несколькими взмахами своего клинка герой эффектно рассек на две-три части всех пытающихся задавить его толпою мертвецов, и теперь шагал прямиком к осквернителю могил, пытающемуся остановить его чарами, напоминающими потоки зеленого ветра. И, между прочим, тот был реально волшебным! Ох, аж сердце замирает, когда вспомню, сколько нам пришлось местному алхимику отвалить за набор красок, что светятся достаточно ярко, дабы это можно было разглядеть в темном зале прямо через тонюсенькую белую простынь! Впрочем, на смачивание бумажных полосок состава ушло всего ничего, а в маленькую тару тут продукт разливать не принято, и потому проблем с реквизитом в ближайший год точно не ожидается.

– Никакой магии здесь нет, я же тебе рассказывал. Только несколько фонарей и зеркал, десяток слаженно действующих подростков, что управляет свешивающимися сверху и очень тонкими нитями, да столько же говорунов в оркестровой яме. – Поскольку от этой группы работников «Иллюзиона» не требовалась ни физическая сила, ни высокий интеллект, ни какие-то особые навыки, а только умение действовать слажено и способность запомнить нехитрый порядок действий, чтобы хватило на получасовый спектакль, персонал удалось набрать быстро. С поисками тех же охранников-вышибал возникло больше сложностей, поскольку спрос на разного рода наемников за последнее беспокойное время многократно вырос. – Как тебе само представление? Впечатляет?

– Видал я зрелища и получше, – пожал плечами полугоблин. – Вот, например, на локопете, когда гонок колесниц нет, бои с отловленными за стеной злыми птицами устраивают. Или, гм, танец богини любви в исполнении Самиры... Хотя должен признать, второе стоит намного дороже кружки пива или билета на твой спектакль. Мог бы и побольше цену назначить.

– Тогда бы сюда приходило меньше народа, и уж точно зрители не стали бы пересматривать спектакли. – Тот факт, что купец все же смог оторваться от лицезрения премьеры ради беседы со мной, слегка ударил по самолюбию. Мне казалось, что собранная с бору по сосенке труппа должна давать достаточно завлекательные представления, чтобы аборигенов пробирало до печенок! Особенно когда я столько корпел над сюжетом и репликами персонажей, а потом добивался слаженной работы от марионеточников и говорунов, озвучивающих действия темных силуэтов! – С каждого сеанса мы с тобой получаем где-то по два серебряных чистой прибыли, а в день их может быть не меньше четырех. Разве плохо?

– Хорошо. Особенно если так будет всегда, – не стал спорить полугоблин. – Восемь серебряных каждый день – это мешочек полный золота в конце года. Но та же Самира берет десяток серебряных за ночь. И вряд ли последние лет пять она хоть раз ночевала в одиночестве.

– Бывают битвы, победить в которых невозможно по определению, – только и оставалось признать мне неконкурентоспособность аж целого театра по сравнению с одной единственной жрицей продажной любви. Впрочем, самой лучшей в городе. Причем жрицей в прямом смысле тоже, а не только переносном, как в покинутом нами мире. Верная последовательница какой-то чужеземной богини любви, деторождения, урожая, проституции и плотских наслаждений являлась, возможно, сильнейшим чудотворцем всей округи. Правда на благословения полей, лечение болезней и прочую общественно-полезную деятельность времени она почти не тратила, предпочитая парные и групповые «молитвы» в собственном особняке. И, видимо, это её покровительницу вполне устраивало, поскольку Самира выглядела заметно моложе своих лет, а когда все-таки утомлялась от трудов постельных и выбиралась наружу, то могла невзначай устроить на улице средневекового города натуральные пробки. Мужчины непроизвольно начинали идти за ней следом, зачарованно ловя взглядами ритмичные подергивания пятой точки, лишь символически прикрытой юбкой из колышущихся тонких шнурков. Сам один раз так залип на колебания её бедер, обладающих ярко выраженным гипнотическим эффектом. Действующим вроде бы даже без сознательных усилий самой женщины. По крайней мере, та явно расстроилась, когда осознала, что за ней по пятам идет капающая слюнями толпа поклонников численностью в пару сотен людей, нелюдей и одного молодого слонопотама... В общем, если тут и появится аналог сказки про гамельнского крысолова, то в варианте 18+.