Текст книги "Новые конкистадоры (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Соавторы: Владимир Мясоедов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Какого демона, старик?! Ты не имеешь права забирать моего закупа! Он еще четыре года мой со всеми потрохами, пока долг не отработает! – От попытки сложить покупки поудобнее в плетеную корзину, которой приходилось пользоваться, чтобы дефицитные пластиковые пакеты попусту не трепать, меня отвлекли звуки разгорающегося неподалёку скандала. Буквально через три прилавка примерно столь же пузатый гоблин-торговец, окруженный развешанными звериными и птичьими тушками, ругался с облаченным в черно-алую мантию одноглазым стариком человеческой расы. Последний, несмотря на жару напялил на голову массивный и отполированный до блеска серебряный шлем с высоким гребнем, да к тому же опирался на богато украшенный посох... Или все-таки копье? Вершину его украшало вроде бы и широкое острое навершие, но в то же время оно было искусно стилизовано под растопырившую крылья сову. И сдается мне, эту рожу я уже видел, когда мы с Семеном только приехали в город, и местные старейшины воспользовались караваном Борекса как шикарным поводом урегулировать часть внутренних разногласий путем освященной веками традиции мордобоя. Только в тот раз он был одет как-то победнее... Был не при исполнении?

– Это – мясо злых птиц, которых твой раб убил по твоему же приказу! – Старик тыкал пальцем в двухметровой длины окорочка, грудой лежащие на небольшой телеге, куда был запряжен небольшой мул. Сидящий на месте кучера гоблин был облачен в порядочно запыленную и покрытую следами плохо отмытой крови плотную кожаную одежду. И сейчас он прислушивался к набирающему обороты с ясно выраженным предвкушением и надеждой, сдобренной некоторой толикой злорадства. А взгляды, бросаемые исподлобья на толстого торговца, содержали чего угодно, но только не теплоту. – Как ведомо всем, восьмая от верху строка священного Желтого свитка пророка Мо гласит: охота на злых птиц считается войной! А по имперскому кодексу раб, который получил оружие и был послан на войну, становится свободным. И я, Жолд Солфорекс, жрец мудрейшей Фины, богини справедливости, именем моей богини и своей властью городского судьи требую, чтобы ты подчинился законам города, на земле которого живешь и торгуешь вот уже второй год!

– Этот раб был там не один! – Если бы торговец обладал хоть каплей магической силы, то взгляд, брошенный им на возницу, обратил бы того в пепел. – Он лишь сопровождал настоящих охотников!

– Не важно! – отмел данный довод старик. – На войну тоже в одиночку не ходят! И я своими глазами видел: когда твои охотники вернулись в город, то в его руках было копье, а лук висел за плечами!

Судя по всему, торговец позабыл о этом правиле из местного "Гарри Поттера". Или понадеялся, что "ай, прокатит", и никто посторонний не заметит, а сам зеленый "Добби" окажется слишком глуп, что понять: ему вручили не просто оружие, а фактически вольную. Однако не срослось, а возможные неприятности от неподчинения представителю власти явно были выше, чем возможный профит от раба за оставшийся срок отработки.

– Да чтоб тени нижнего мира каждую ночь мешали тебе спать, старый хрыч! – Казалось, рабовладельца сейчас раздерет от переполняющих его эмоций. – Радуйся, Хирн! Перед лицом богов и людей, ты вновь свободен! Но твоя жена теперь...

– По закону жена на свободу идет вслед за мужем! – Жрец стукнул своим копьем-посохом о землю, и наконечник в форме совы блеснул белым светом не хуже фотовспышки. – И будь уверен, я прослежу, чтобы её никто и пальцем не тронул и честного нажитого имущества не лишил.

– Да что б вас перекосило и скрючило...

К сожалению, рабство в этом мире существовало. И, к счастью, на Медных островах особого распространения не получило. Дикари тупо не имели привычки держать в своих поселениях пленных чужаков... Ну, если не ради незамысловатого шоу в виде продолжительных пыток с последующей казнью и не в качестве живых, хоть и скоропортящихся консервов. Те же, кого они не убивали, а принимали в свои ряды, становились почти такими же членами племени, разве только находящимися в самом низу иерархии. Принесшие же в данную часть света цивилизацию представители человечества старались законами регламентировать все, что только можно. В том числе и статус рабов, по своему положению на мой взгляд бывших скорее все-таки ближе к обладателям жестко составленных рабочих контрактов, чем к говорящему скоту. В древней империи считали, что невольником нельзя родиться, только стать за преступления, долги, будучи купленным у чужеземного работорговца или попав в плен на войне. И максимальный срок лишения права распоряжаться своей судьбой ограничивался полутора десятками лет, а для пересмотра его в сторону увеличения требовалось судебное разбирательство. Данным лицам с поражением в правах позволялось владеть личным имуществом, которое нельзя было просто так отобрать, а если хозяин слишком жестоко наказывал невольника за какую-нибудь провинность, то тот мог пожаловаться на него в храм и получить компенсацию. А главное, имелись и законы, один из которых я только что наблюдал в действии, снимающие с шеи раба ошейник. Кроме призыва на войну там еще, как я помнил, числилось полдюжины поводов – например, спасение жизни хозяина, ну и конечно же, ясно выраженный знак богов, с которыми тут предпочитали лишний раз не пререкаться.

Не знаю, кто разработал свод законов древней империи, но этот человек, а может, и группа людей, трудившихся не одно поколение, проделали воистину впечатляющую работу, сравнимую разве что с кодексом Наполеона в покинутом нами мире. Не удивительно, что на Медных островах да и во многих других проросших на руинах империи местах им пользовались до сих пор. Те же гоблины искренне считали данные законы куда более удобными и практичными, чем указы, которые разные корольки, набравшие силу племенные вожди, а то и просто удачливые бандиты сначала создавали по велению своей левой пятки, а потом пытались сделать нормами общества.

Сергей Синицын.

– Ну, не знаю, не знаю, – задумчиво пробормотал Борекс. – Звучит, конечно, привлекательно. Только вот стоить все эти ваши свистелки и перделки будут… а я и так на ваши проекты изрядно лапу в казну клана запустил. Мы каждый медяк своим потом зарабатываем, а не чеканим…

– Кстати, дядюшка, а почему не чеканим-то? – спросил Диглан. – Разрешение магистрат дает охотно, каждая пятая монета в городскую казну, остальное нам…

– Дорого! – отрезал Борекс, затем увидел наши с Блиновым удивленные взгляды и все же снизошел до пояснения. – Просто кружков из меди начеканить каждый дурак бы смог. А вот монеты должного качества, чтобы жрецы Еркуна одобрили да благословили – там все непросто. Нужны специальные эти… ну, которые на металле печати ставят…

– Штампы, – сказал я по-русски, но Борекс все равно кивнул. Конечно, язык пришлось учить по большей части нам, но некий обратный процесс тоже присутствовал. Например, для большинства из утащенных из НИИ вещей местных названий просто не имелось, да и с рядом предлагаемых нами новшеств была примерно та же история. Ну а что за время налаживания самогонного аппарата болтавшийся рядом Диглан и пара подмастерьев освоили короткое и ёмкое обращение к покровительницам особо сложных и высокотехнологичных работ – богиням Блядь и Твоюжмать… это уже производственные издержки.

– Во-во. И стоят эти штампы, как молодой мастодонт, а изнашиваются часто, хорошо, если успеешь хоть какую-то прибыль снять. Хотя… – глава клана Железноруких нахмурился, – ваша-то иномирская сталь попрочнее будет. Ха! Дельно мыслишь, племяш!

– Так я… – закончить фразу Диглану помешал одобрительный хлопок по спине, от которого тот едва не улетел в придорожную канаву.

– Но это все дело не завтрашнее, – глава клана Железноруких снова вернулся от мечтаний к реальности, – а денег-то вам нужно сейчас. И ладно бы там обычное чего, столы там, табуретки… а крылья эти ваши?! Столько локтей парусины…

Мне оставалось только вздохнуть и развести руками – на манер вышеупомянутых крыльев.

– И еще сам дом и земля вокруг…

– А вот здесь уже не надо, достопочтенный Борекс. Мы же все прекрасно знаем, что внутри старых стен это самый дешевый участок со зданием имперской постройки. За него разве что не приплачивают.

Наша компания только что покинула вышеупомянутое здание – мы с Блиновым "по месту" показывали будущему инвестору и совладельцу, на что именно должны пойти его деньги. Которых да, требовалось немало, но и результат обещался быть заметным во всех смыслах.

Собственно, именно благодаря заметности я искомое здание и обнаружил – одиноко стоящую на пусть невысоком, но холме, трехэтажную постройку с куполообразной крышей было видно из многих точек города. Первичный опрос Диглана не дал ничего кроме "давно тут стоит" – ибо здание числилось заброшенным уже на памяти нескольких поколений. Более углубленное расследование выявило, что первоначально на холме пытались обосноваться жрецы какого-то бога – тут показания расходились, но это явно не был один из топов текущего пантеона, – затем еще в имперские времена было перекуплено кем-то из приезжих имперских аристократов, вскоре снова перепродано местному купцу… и спустя еще два десятка владельцев пришло к нынешнему прискорбному состоянию. Причина же была донельзя банальна – разница высот. Поступавшая в город самотеком по древнему акведуку вода самостоятельно подняться на несколько десятков метров по понятным причинам не желала. Учитывая же, что в империи наличие в доме проточной воды считалось даже более желательным, чем в покинутом нами мире водопровод, газ, электричество и отопление вместе взятые, становилось понятно, почему соблазнившиеся "савсэм дешевый апартамент люкс, атличний вид из окон" очень быстро разочаровывались в свежекупленной недвижимости и начинали искать очередного дурачка. Даже менее состоятельные слои населения предпочитали заселяться пусть на окраине, но в местах, где к общественному фонтану не нужно бегать вверх-вниз по склону. Скорее всего, в относительно целом виде здание сохранилось по той же причине – в первые десятилетия после Красной Чумки понаехавшим из местного замкадья гоблинам и полукровкам лезть куда-то за стройматериалом было банально лень, заброшенных строений хватало и внизу…

Однако для задуманного нами питейного и увеселительного заведения место выглядело весьма привлекательно, а когда я задумался о возможных способах доставки воды наверх, то почти сразу вспомнил, где видел сооружение похожей формы, только с еще одним важным дополнением. Ветряная мельница, ага. Конечно, поворотную систему нам не осилить, но для наших нужд хватит и направления, откуда ветер дует чаще всего.

В итоге решение сделать из этого здания первый в данном измерении "Мулен руж", с крепким алкоголем и прочими законными здесь способами отъема денег у населения. Сформировалось практически в законченном виде. Ну, почти. От идеи шеста для стриптиза и прочего кабаре, правда, пришлось все же отказаться. Как справедливо указал Блинов: навряд ли кто станет платить за то, что можно посмотреть задаром на любой деревенской речке или – если лень выбираться за город – в общественных банях, которые тут на эм и жо не разделялись. Равно как с планами выделить целый этаж под азартные игры. Во-первых, знакомить гоблинов с таким достижением цивилизации, как рулетка и "однорукий бандит" все же было рановато, во-вторых, и я, и Блинов довольно плохо представляли себе правильную организацию этого бизнеса так, чтобы и в пролете не остаться, и заведение имело стабильный доход. Плюс, как мы не без оснований подозревали, если в городе имеются хоть какие-то зачатки оргпреступности, то азартные игры привлекут их как принесенный Толей мед – тучу ос.

Поэтому в качестве культурной надстройки к алкогольному бизнесу было решено воспользоваться идеями не робота Бендера, а "Человеком с бульвара Капуцинов" и познакомить гоблинов если не с полноценным синематографом, то хотя бы с театром теней, веселыми картинками с озвучкой и музыкой и так далее.

– Приплатить, как же, дождешься от них, – скривился Борекс. – Да за эту груду камней торговались, как… а-а, чего уж там.

– Да не переживайте вы так, достопочтенный, – попытался успокоить я спонсора нашего культурного стартапа. – Вот увидите, все расходы отобьются за первые недели, а то и быстрее. И кроме того, мы всегда можем запустить строительство пирамиды…

– НЕТ! – рявкнул Борекс и, уже более нормальным тоном добавил, – пока я глава клана… скорее Железнорукие по миру пойдут, чем прогневят богов подобным. Нет и хватит, не желаю больше слышать об этом. И вообще, мне в Совет пора, опять заседание насчет беженцев из Кармарена. Племяш, довезешь?

– Конечно, дядюшка.

– Все же он какой-то чересчур щепетильный для торговца, – заметил я, провожая взглядом красную двуколку. Как и ожидалось, эффект от новой гоночной колесницы Диглана был примерно сравним с появлением нового "феррари" на соревнованиях подержанных "жигулей". Конечно, сыграл не только красный цвет, но и ряд "мелких технических деталей" – новая ось из трех арматурин, подшипники от раскуроченной гоблинами легковушки… но и психологический фактор тоже сбрасывать со счетов не стоило. Если кто-то сильно верит, что победит, а остальные при этом заранее настроились на проигрыш…

– А знаешь, в чем-то я с ним солидарен, – задумчиво сказал Блинов. – Мы, конечно, не ангелы, но все же… Одно дело, войти в историю этого мира гениями наподобие Леонардо да Винчи, а совсем другое, местными Мавроди, которых обманутые вкладчики еще сотни лет проклинать будут.

– Для построения коммунистического общества или хотя бы социализма тут еще условия совершенно не сложились. А вот финансовую пирамиду какой-нибудь хитрожопый гоблин придумает наверняка, не сейчас, так чуть позже. Увы, мой друг, такова цена прогресса. Нам, прежде чем внедрять тут все хорошее против всего плохого, хотя бы суметь самые неприятные моменты дикого капитализма как-то смягчить, типа детского труда с пяти-шести лет, рабочего дня от рассвета до упада и прочего…

– …вроде спаивания туземного населения, – поддел меня напарник. – Ну что, домой?

– Думаю, да, – кивнул я. – Только давай по дороге в одну жральню заскочим… "Жаркий жуф" или "Жаркое из жуфа", я так и не понял. Да ты её видел наверняка… там еще голова страуса над входом. Хозяин там готовит просто потрясающе, берешь у него утку по-гоблински, даже и не скажешь, что без соли. Травки там всякие, пряности. Вообще хорошо бы его к нам в заведение переманить, но вряд ли согласится – у него и так тропа людская не зарастает…

– Согласен, хороший повар всегда в цене.

Разговаривая, мы спустились вниз с холма, и тут я вдруг почувствовал, как меня буквально захлестывает непонятно с чего взявшаяся сонливость. И не только меня – Блинов неожиданно прервался на середине фразы и принялся зевать. А главное, когда я оглянулся, то увидел, как наши охранники зевают ничуть не менее широко, трут глаза и вообще ведут себя, словно вот-вот свалятся прямо на булыжник и начнут храпеть.

– Кажется, это какая-то за…

Договорить я не успел, потому что сначала пришлось тоже перебарывать зевоту, а затем стало и вовсе не до разговоров. От стены дома метрах в пяти отвалился тип в плаще с капюшоном и, зачерпывая воздух словно снег, начал лепить… огненный шар. Классический такой файербол из игр, только вот это была совершенно не игра, доспехов, дающих +200 резиста к пламени у нас не имелось, да и насчет сохранения имелись большие сомнения.

Зато имелось кое-что другое, чего в фэнтези-РПГ обычно не предусмотрено. Суметь бы еще им воспользоваться…

Достать пистолет я смог и даже снял его с предохранителя, а вот навестись на маячащую впереди фигуру никак не получалось – рука дрожала, ствол выписывал восьмерки, а то и вовсе петли Мебиуса. К тому же, мое движение типа явно насторожило, и шарик стал увеличиваться в размерах еще быстрее.

Наконец, я сумел подловить момент, когда мушка в очередной раз наползла на темный контур впереди – и бахнул!

Глава 14

Глава 14

Анатолий Блинов.

Все произошло слишком быстро. Вот мы идем по улице, обсуждая планы на единственную более-менее доступную недвижимость в элитной части города. А вот я уже засыпаю на ходу, словно всю ночь писал диплом, поскольку сдача уже через неделю, а у меня там еще конь не валялся. Понять, что чего-то идет не так и сильно не так, конечно же, получилось. Противодействовать – нет. В резко приблизившуюся к лицу землю пришлось упереться обеими руками, чтобы не упасть, но потом где-то над ухом раздался грохот выстрела, а сразу вслед за ним вопль боли, ругательства и яркая вспышка, после которой лицо обдало жаром будто из раскаленной печки. Краем сознания констатировав, что внезапно появившейся дремоты не осталось ни в одном глазу, я прямо не вставая обратно на ноги так и прикипел взглядом к типу, который хлестал во все стороны кровью из пробитого плеча… а также чем-то вроде бьющего в одну сторону фонтана огненных искр, как от большого бенгальского огня. Этим пылающим хлыстом тип отгонял подальше одного из наших телохранителей-охранников, к которым мы с Сергеем за последние привыкли практически как с собственной тени. Полугоблин матерно поминал чьи-то усохшие гениталии и свободной рукой пытался загасить свою тлеющую одежду, однако наутек не бежал и во второй конечности крепко сжимал короткий бронзовый меч, которым явно порывался пырнуть пироманта. Второй же сопровождающий из числа аборигенов улегся прямо на булыжную мостовую и громко похрапывал, не обращая внимания на такие мелочи, как идущая рядом потасовка. Чуть дальше, метрах в пяти, у забора бурьян полыхал так задорно, словно туда кинули бутылочку с напалмом, не забыв и про тлеющий фитиль.

– Ух, бля... – Над ухом треснул еще один выстрел, а потом рядом со мною шлепнулся на землю Синицын, так и не выпустивший из руки пистолет. Судя по громкому храпу, уснул он возможно даже раньше, чем договорил свое ругательство. Хорошо еще, что в таком состоянии поразить Сереге одной из наших последних пуль удалось только воздух, а не себя или меня!

Отступившая было дремота навалилась с новой силой, однако на сей раз ей почему-то получилось противостоять. Глаза буквально сами собой закрывались, а мысли становились вялыми и медленными. Впрочем, для студентов, пускай уже и бывших, подобное состояние – как старый знакомый. Противный, занудный, но ничуть не мешающий хоть конспекты лекции писать, хоть делать вид будто занят делом на хозяйственных работах, хоть беседу поддерживать многозначительным хмыканьем, местами пытающимся перейти в похрапывание.

Пиромант продолжал истекать кровью и отмахиваться огнем от телохранителя. Случайные прохожие разбегались в разные стороны... и лишь один гоблин, одетый в светло-голубую тунику, обеими руками держался за какую-то блестящую и чуть светящуюся фиговину и пучил в нашем направлении свои желтые глазищи, не обращая внимания на то, что у него из носа довольно резво капает кровь, пятная одежду и мостовую. Очень, очень подозрительный гоблин… блин… как спать-то хочется…

С каждым мгновением сил оставалось все меньше, а забытье подступало все ближе. Я хотел было доползти до Синицына и забрать пистолет, но руки подвели, и голова все-таки шлепнулась на землю. Конечности словно налились свинцом и шевелились еле-еле! Черт! А ведь у меня даже и присмотренного еще в НИИ кухонного тесака с собой нет! Перестал его таскать, убаюканный кажущейся безопасностью города, в котором особых опасностей нет и всегда за тобой по пятам вооруженный охранник ходит! В карманах только кошель, пара вывалившихся из него монет, да сохраненные в порыве ностальгии ключи от дома с брелком-указкой, которой на досуге котов под двору гонял, да темными зимними вечерами замочную скважину в двери подсвечивал. Ирония судьбы – дешевая китайская игрушка сейчас оказалась единственным лазером, да и вообще работающим продуктом высоких технологий на всю планету. То есть, конечно, может из стационарного лабораторного оборудования тоже что-то сохранилось, но к тому моменту, как мы научимся обеспечивать подачу энергии нужных параметров, оно имеет все шансы рассыпаться от старости… до которой нам бы еще дожить. Блин, этот зеленый урод еще и мысли в голове путает…

С трудом сумев нащупать брелок в своем кармане, я из последних сил вытащил его и направил конец маленького цилиндрика на гоблина с выпученными глазами, елозя алой точкой по лицу нелюдя. И судя по тому, как он дернулся через несколько секунд, отшатываясь назад и рефлекторно прикрывая ладонями лицо, поток когерентного излучения нравился органам зрения аборигенов этого мира ничуть не больше, чем землянам! По себе знаю, как это неприятно лазерным лучом в глаз получить – сколько раз на кассе магазинов криворукие продавщицы так сканерами штрих-кода слепили, оставляя неприятные ощущения и засветку на зрачке...

Доказательством успешности данного маневра стала резко спавшая с меня тяжесть и сонливость, позволившие вновь начать нормально соображать и вскочить на ноги.

– Готовься ослепнуть навек, лягушка зеленопузая! – Заорал я, швыряя во врага… кошельком. Увы, местные дорожники на этом участке улицы поработали на совесть, так что быстро вывернуть булыжник явно не светило. Пришлось кидать что было под рукой. Дистанция была плевая, но к сожалению, снайпер из меня оказался еще тот, а потому снаряд ударился... в землю... метрах в двух от ног гоблина, только-только оторвавшего ладони от лица и теперь судорожно пытающегося проморгаться. Лицо колдуна скривилось то ли в злой улыбке, то ли в кровожадном оскале, однако уже через секунду его перекосило уже совсем иначе. Ну еще бы, получить по башке мечом – это, как правило, больно. Даже если меч туда не вонзили, а швырнули – и прилетел он плоской стороной… а после отскочил от черепа и шлепнулся в дорожную пыль.

Полукровка, который дрался с пиромантом, все-таки смог разделаться со своим противником, чья тушка теперь тоже возлежала на земле то ли трупиком, то ли бессознательным телом. Однако на новые подвиги в ближайшем будущем наш телохранитель оказался явно не способен, так как после своего броска он уселся прямо на поверженного противника и стал тихо подвывать, обеими руками держась за чудовищно обожженную левую ногу. – Сергей, вставай! Обрушь на этого урода мощь грома небесного!

Не желая доверять такое важное дело как пробуждение напарника одним лишь громким звукам, я от всей души пнул его ногой куда-то под ребра, продолжая пытаться лазерной указкой слепить колдунистого лупоглаза. А после проделал тот же маневр в отношении лежащего рядышком телохранителя, изволившего нагло дрыхнуть когда его поднадзорных тут убивают. К глубокому моему облегчению, проснулись оба пинаемых, практически сразу начав подниматься на ноги!

Насылавший на нас дремоту гоблин, тактически оценив, что остался один против трех более-менее невредимых противников и одного раненного, выругался, развернулся и задал такого стрекача, что догнать его не получилось бы даже на лошади.

– Ой, блин! Толик, ерш твою медь! Вот нафига было так сильно пинаться?! Ты же мне ребра чуть не сломал, – простонал Синицын, направляя в сторону убегающего врага пистолет. Однако подержав противника на мушке секунды три, старший лаборант отпустил оружие, поскольку жалость остановила его руку. Жалость к то ли последнему то ли предпоследнему патрону, который он мог потратить абсолютно бездарно, ибо расстояние до спешно удаляющейся цели было слишком большим. – А ведь мне говорили, что гопников-волшебников тут не водится! Мол, глупости все это, никогда не пойдет настолько серьезный специалист банальным разбоем заниматься... не выгодно ему, болезному...

– А ты больше в сказки верь. Если вспомнить всю ту брехню, которую нам еще на родине скармливали, то мы уже давно должны были если не Марс осваивать, так по крайней мере при коммунизме жить. – Меня начало потряхивать, а зубы застучали друг об друга. Кажется, это стресс. Черт, да я же чуть не сдох! Если бы не телохранители, то либо пиромант сжег нас с Синицыным заживо, либо тот глазнюк заморил, как тараканов! – Проклятье, да где там эта стража местная бродит?! Они тут чего, совсем мышей ловить разучились?!

– Не знаю как мышей...А вот нам с тобой от них лучше не бегать. – Сергей внимательно присмотрелся к лежащему на земле волшебнику и как-то разом помрачнел. – Зарежут еще при попытке к бегству. Посмотри, видишь какого качества одежда на этом типе? Вот зуб даю, он не просто грабитель... и, кажется, где-то в городе мы с ним уже встречались, причем именно в богатой части...

Сергей Синицин.

Хотя Блинов горячо заверял, что ногами пинал меня только в бочину, а шишку на лбу я заработал сам, тюкнувшись при падении о камень, верилось в его слова как-то слабо. А вот болело сильно, что в боку, что в голове. Конечно, лучше так, чем быть хорошо прожаренным шашлыком. Но из-за поднятого вокруг шума и галдежа меня периодически охватывало желание кого-нибудь все-таки пристрелить. Хотя нет, это громко, да и патронов почти не осталось – лучше просто забить рукояткой «макарова».

Причиной шума были разборки "двух хозяйствующих субъектов", а именно представителей клана Железноруких и городской стражи. Оставшийся целым охранник хоть и не сумел проявить себя в ходе боя, но за подмогой сбегал так резво, что пыль осесть не успела. Следом за дюжиной бойцов – и вдвое большим количеством зевак – примчались и Диглан с Борексом. А еще через пару минут на сцене наконец-то появились и местные стражи правопорядка с видом "да мы тут через эти столичные пробки еле продрались".

К этому моменту подраненого мной пироманта уже успели привести в чувство и даже оказать первую медпомощь. Теперь он сидел в позе лотоса, зажимая повязку на простреленном плече и злобно косился то на меня с Толей, то на четверку Железноруких с копьями наизготовку, готовых при первом же намёке на колдунство наделать в пленнике новых дырок. В общем, я такому исходу был бы даже рад, но увы – наш несостоявшийся киллер самоубиваться об охрану не спешил.

Борекс тем временем громко и энергично спорил вначале со страшим объявившегося патруля, затем с кем-то из его начальства, с трудом протиснувшемся на своем служебно-ездовом страусе сквозь набежавшую толпу. Стражник, впрочем, торговаться умел ничуть не хуже Борекса – по крайней мере, размахивали руками, призывали в свидетели богов и просто возмущались они примерно на равных. Я бы даже сказал, что по части призыва богов стражник немного выигрывал – использовал более яркие эпитеты, да и вообще как-то артистичнее возносил призывы. Часть собравшейся толпы с интересом следила за их спором, остальные, кто шепотом, а кто и в полный голос рассказывали друг другу, что именно тут случилось "на моих глазах, клянусь бородой дедушки!". Насколько у меня получалось разобрать, число нападавших выросло уже до двадцати трех и продолжало увеличиваться с каждой минутой.

– Да где вы его держать будете?!

– В тюрьме!

– Старой?! Она только для бродяг и годится… да и те, видит Улкан, не сбегают, потому что заключенным рыбная похлебка положена.

– Клянусь Громометающим, от сотворения мира еще не видели такого наглеца. А кто на Совете голосовал против строительства новой тюрьмы?! Уж не вы ли, достопочтенный Борекс?! И теперь смеете нас попрекать?! Видит Лучезарный, последние времена настали…

– Я! И от своих слов не откажусь, да будет Еркун свидетелем клятвы! Чего захотели – три этажа, подвальные казематы, да еще двор для прогулок. Да к вам тогда не только все городские нищие переберутся, а еще из окрестных деревень понабегут.

– Да мы…

– Да у вас…

Сколько я мог уловить, спорщики заходили уже на третий, а то и четвертый круг. В целом же позиции сторон были просты и диаметрально противоположны. Борекс не желал передавать трофейного пироманта в лапы стражникам, справедливо полагая, что тот, малость оклемавшись и поднакопив колдовской силушки, тут же прожжёт себе дорогу на свободу. Стражник не менее справедливо полагал, что стоит пленнику очутиться в полном распоряжении Железноруких, как его шансы дожить до суда составят настолько малую величину, что местные математики еще даже не придумали для неё название.

Наконец оба оппонента практически одновременно выдохлись и принялись, громко сопеть, пытаясь морально задавить стоящего напротив если не словом, то хотя бы взглядом исподлобья.

Зато покрутив головой по сторонам, я засек, как один из прибывших стражников – молодой беловолосый парень, примерно наших с Толей лет – о чем-то перешепнулся с Дигланом. Тот сначала закатил глаза, но затем с интересом прислушался, а под конец одобрительно кивнул и направился к нам.

– Надо что-то делать! – заявил он. – Я дядюшку знаю, он сейчас дух переведет и снова примется спорить, до заката уж точно. А старший надзиратель Карглан по части упрямства и занудства ему разве что на ноготь мизинца уступает. И то сказать – в Юскмурме много чего приключалось, но чтобы маг на мага нападал, такого не было… да, считай, никогда не было. У нас и сильных колдунов-то в городе как волосков у лысого – всего ничего, да и те между ног.

– Я так понимаю, – судя по кивку в сторону молодого стражника, Блинов тоже не пропустил сеанс перешептывания, – у кого-то есть на этот счет яркие идеи?

– Верно понимаете, – подтвердил Диглан. – Это Фрайнер, из северян, хороший человек, хоть и стражник… мы с ним как-то… в общем, он предлагает вот что…

Идея "хорошего, хоть и стражника" действительно выглядела разумно. Требовалось лишь как-то донести её до спорящих, не расплескав по дороге и тут как раз требовалась помощь двух могучих иномирских магов. Ну или хотя бы одного, так что мы Толей сыграли в "камень-ножницы-бумага"… и поскольку из-за шишки на голове я чуть подтормаживал, влезать между молотом наковальней выпало мне.

– Послушайте, достопочтенные…

– Заткнись и не лезь не в свое дело! – даже не попытавшись оглянуться, дружно среагировали Борекс и стражник, после чего на миг замокли, озадаченно глядя друг на друга. Я воспользовался моментом и втиснулся между ними… ну, попытался втиснуться, поскольку стояли они близко, весили немало, а сдвигаться не желали. По крайней мере, внимание к себе привлечь удалось.

– …Борекс и Карглан, – кажется, имя стражника я произнес без ошибки, – у меня есть предложение, которое может решить ваши затруднения. Почему бы вам не сойтись на совместном надзоре за пленником? Пусть доблестные воины клана Железноруких так же бдительно следят, чтобы тот не пытался бежать, а представитель стражи, в свою очередь, следит, чтобы за попытку к бегству не был сочтен даже чих.