Текст книги "Сюжеты Ельцинской эпохи"

Автор книги: Андрей Мирошниченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

В Ростове появилось «Отечество» 1998 г

1998

Декабрь 1998 года. Первый аккорд думской выборной кампании 1999 года (и даже президентской 2000-го) – в Ростове создается местное отделение «Отечества». Среди чиновников среднего звена, директоров средних предприятий, околономенклатурных предпринимателей это событие встречено с немалым энтузиазмом. Все хотят стоять у истоков нарождающейся новой партии власти. Дальше – больше: у этих истоков потом даже началась толчея…

Но коварные кремлевские технологи порушили все расчеты простодушных провинциальных политиков. О том, что потом сделали с Ростовской областью за ее хоть и тихие, но все-таки ошибочные симпатии к «Отечеству», можно прочитать в статье «Дерегионализация, или Как Ростовской области помогли пройти путь от „Отечества“ к „Единству“» (стр. 159).

В областной Филармонии 4 декабря прошла учредительная конференция ростовского отделения лужковского объединения «Отечество». Ростовское «Отечество» возглавил депутат областного Собрания Владимир Колесников.

Конечно, надо было ожидать, что после официального старта лужковской кампании в Ростове появятся желающие попасть в лужковскую компанию. Они стали появляться стихийно, но потом некто взял этот процесс в свои умелые руки, и самостийные «убежденные лужковцы» были отсечены.

Учредительную конференцию в филармонии помогали проводить работники администраций городского и районного уровней. На собрании присутствовали два районных главы – Сологуб и Дыкань (Алексей Дыкань даже стал вторым человеком в ростовской организации после Колесникова), несколько депутатов местных дум и областного Собрания и директора – много директоров всех мастей, от директора школы до директора конезавода. Но не крупные директора, не больше уровня среднего заводика. Из чего можно сделать вывод, что низовая номенклатура в отношении кандидата в президенты уже определилась. Точнее, ей помогли определиться. А еще точнее – лужковский актив в Ростове умелой рукой сформирован из административно-хозяйственной номенклатуры низового звена.

Особого ума не надо, чтобы увидеть сходство с созданием НДР весной 1995-го. Только тогда областные власти обозначили свое присутствие очень явно, отрядив «целого» вице-губернатора А. Бедрика на пост председателя номенклатурной партии. Теперь же все прошло несколько более тонко: все было сделано руками неизвестных муниципальных чиновников, и не было особого куража и размаха. Повестку из нескольких основополагающих пунктов (руководство, устав, делегаты на съезд) прошли за полчаса. Это, наверное, самое быстрое учреждение политической организации в Ростове за всю историю демократии. Прессу не приглашали. Даже иллюминацию в зале не включали, провели мероприятие при дежурном освещении. Этакий небольшой административный курултайчик, организованный «по поручению» – ведь смешно предполагать, что сразу такое большое количество низовых административно-хозяйственных руководителей одновременно сошло с ума и выступило с политической инициативой без поручения старших товарищей. В общем, галочка в неведомом плане подготовки к выборам поставлена.

Событие это чревато не внутренним смыслом, а именно знаковостью. Теперь в Ростове есть официальное политическое представительство Лужкова, которым областная элита может оперировать в дальнейших интригах с претендентами на кремлевский престол. Обозначена и приоритетная ставка местной элиты – Лужков. Но это не безоговорочная ставка: в случае чего – какой спрос с директоров да с районных чиновников?

Перспективы ростовского «Отечества» опять же логично сравнивать с опытом НДР. Понятно, что никакой собственной избирательной машины такая организация в Ростове создать не сможет, а действовать будет на рынке голосов не рыночными, а административными способами. В случае с НДР, когда особого рвения проявлять не было смысла, в Ростовской области «Наш дом» получил немногим более пяти процентов и всего один мандат по ростовскому списку. Если Лужков будет более очевидным фаворитом, то рвения будет, конечно, несколько больше. К тому же Лужков – фигура более яркая, чем Черномырдин. Поэтому можно сказать, что ростовское «Отечество» за счет своих административных возможностей сработает никак не хуже, чем НДР в 1995-м, а за счет харизмы Лужкова весьма вероятно, что и немного лучше.

Основатели ростовского «Отечества» Владимир Колесников и Алексей Дыкань. Декабрь 1998 г.

Но стать политической организацией такое «Отечество» не сможет, так как опыт свидетельствует, что политические организации «по поручению» нежизнеспособны. Ведь надо проявлять собственную политическую активность и уметь ее воплощать в результате. А если инициатива заведомо находится за пределами организации, то никогда не достанет политического задора конкурировать на свободном, неадминистративном рынке голосов. Для «Отечества», и через него – для Лужкова, этот фактор может и не представлять никакой опасности, если местная элита однозначно определится с фаворитом. Тогда административные каналы сработают в полную мощность. Но это вряд ли произойдет.

Скорее всего, борьба будет острой, исход ее неоднозначен, а значит, местные элиты будут хранить яйца во всех политических корзинах, более-менее пригодных. Например, может всплыть Примаков, и тогда в Ростове будет создан НДР-3. Лужков сразу потеряет изрядную часть административного ресурса, и его «Отечество» будет вынуждено действовать на рынке голосов больше рыночными, а не административными методами. А в таком виде оно к этому вряд ли способно. Точно так же вряд ли станет местная элита бить горшки с Лебедем, с Явлинским (а часть элиты – даже с Зюгановым) в угоду Лужкову. Мало ли чего.

Поэтому лужковцам в Ростове все-таки необходимо осваивать не только административный ресурс, дальновидно, но хитроумно предложенный местной элитой, но и некий политический ресурс, который пока не видно даже где водится. На Дону он исчерпан коммунистами, яблочниками и Лебедем. <…>

Но все перспективы зависят от того, как лужковские технологи оценят дееспособность услужливо предложенной им ростовчанами эндээроподобной организации, хватит ли им шансов «чуть лучших, чем результат НДР в 1995-м». Ведь неубедительное выступление на думских выборах резко уменьшает шансы Лужкова на президентство. Первый съезд «Отечества» в Москве пройдет 17 декабря. Хотя понятно, что такого рода вопросы решаются не на съезде, а при подведении его итогов в узком кругу.

Декабрь 1998 года.

Хвост виляет Россией
Итоги выборов в Государственную Думу 19 декабря 1999 года

1999

В России каждые выборы – спектакль. Причем каждый раз премьера. На думских выборах в декабре 1999 года впервые были обкатаны новые технологии массового оболванивания людей. В неведомой кремлевской берлоге был выращен «Медведь».

Россия столкнулась с невиданным доселе цинизмом нового свойства – цинизмом предвыборной закулисной режиссуры. Эта статья была опубликована на следующий день после выборов, 20 декабря. Президентом страны еще был Ельцин.

Итоги голосования по партийным спискам оказались из разряда ожидаемых неожиданностей. Три главные «ожидаемые неожиданности»: успех «Единства» и правых и неуспех «Яблока». В Ростовской области результаты голосования не сильно отличаются от федеральных. Основные отличия – в предпочтениях жителей Дона. «Единство» (30,78 %) довольно уверенно опережает коммунистов (28,48 %), «Яблоко» (7,17 %) опережает «Союз правых сил» (5,96 %), а ЛДПР не набирает 5 %.

Многие ожидали от «Единства» неожиданного результата, но результат превзошел ожидания. Этот результат знаменует новую эпоху в истории России – наша страна стала в один ряд с развитыми государствами, где медиа-технологии решают все, а медиа-технологи управляют политиками.

Еще в августе «борец с землетрясениями, борец с преступностью и просто борец», как их называют в московской прессе, вряд ли знали, что они являются потенциальными лидерами нации. Они хорошие парни, но в августе, скорее всего, думали о каких-то своих планах, а не о том, чтобы сойтись друг с другом для создания партии «нового типа». В сентябре им сказали: «Надо».

По одной из версий, «семейные» кремлевские технологи выстраивали из «Единства» социальную платформу под будущего «преемника», и Путин не погнушался этот дар принять. По другой версии, более правдоподобной, команда Путина сама изначально целенаправленно выращивала «Единство», чтобы организовать таким образом будущему кандидату в президенты широкую поддержку масс.

Воплотились пророческие сюжеты писателя Пелевина: Россия – это то, что показывают про нее по телевизору. Огромные деньги вложены в информационный шквал, сообщающий о подвигах МЧС и предложениях олимпийского чемпиона Карелина по конституционной реформе и продувший мозги миллионов, уложив извилины в нужном направлении. Американский фильм «Плутовство: хвост виляет собакой» стал самым цитируемым в политической тусовке в последние месяцы.

Так или иначе, этот хвост будет по-прежнему вилять «Единством». Остается надеяться, что пульт управления хвостом находится все-таки в руках Путина, а не кремлевских царедворцев.

Триумф «Единства» наверняка приманит к «шайгакам», как окрестили их недруги, большое количество неопределившихся и депутатов из других, «малоперспективных» фракций. Недостающих депутатов докупят. И вполне может статься, что «Единство» с сателлитами обретет в Думе конституционное большинство. И в стране установится единодушие…

Более того, это единодушие будет изначально массово-сероликим, кандидатов, проходящих по региональным спискам «Единства», не то что никто не знает – они просто случайно были выпущены на лед с околономенклатурной скамейки запасных из команды третьей лиги (весь основной состав номенклатурного резерва был разобран еще раньше другими блоками). Это люди, зачастую не имеющие вообще никакой публичной школы или хоть какого-то опыта политической самостоятельности. Теперь они должны быть просто поражены свалившимся на них счастьем. Об управляемости такой фракцией даже и дискутировать не стоит.

Интересно, что Запад, по некоторым данным, с энтузиазмом воспринял результаты российских думских выборов. Во-первых, Запад уже перестал верить в реформаторский потенциал в России, а тут – пожалуйста, побеждают центристы, хорошо проходят правые. Во-вторых, некоторые западные дипломаты, по свидетельству, например, «Гардиан», рассчитывают, что после того, как Путин формализовал свою общественную поддержку, получив самую мощную фракцию в Думе, милитаристский настрой правительства в Чечне несколько спадет. Кстати, если эти домыслы западных дипломатов подтвердятся, то лишний аргумент получат те, кто называет войну в Чечне предвыборной PR-акцией кремлевских технологов.

Очевидно, что на Западе снова вырастут котировки Чубайса (будет забавно, если и Чубайс по этому поводу отбросит ура-патриотическую риторику). Победа правых во многом обусловлена его финансовым гением и организационными талантами. Вообще, наилучших результатов в этой кампании достигли именно новички («Единство» и СПС) и именно за счет применения новых технологий. Но если «Единство» использовало… точнее, если для продвижения «Единства» использовались технологии виртуальной постирки избирательских мозгов, то правые поступили более гуманно, организовав кампанию, которую можно считать образцом предвыборной кампании для новой, демократической России.

Первый фактор успеха – правые напрочь отказались от лидерской конфигурации. Именно этот вопрос весной-летом ставил под сомнение саму возможность правой коалиции из-за личных амбиций лидеров правых. Но отказ от безусловного лидера сказался благотворно не только потому, что снизил тонус внутреннего интриганства. Самое главное – фокус неприятия либералов избирателями был рассредоточен. Оказалось некого ненавидеть. Гайдар был деликатно выведен за скобки пропаганды, на экранах появлялись сразу пять-шесть лидеров правых, создавая образ просто команды деловых, успешных и прогрессивных, а главное – молодых людей (возраст, пожалуй, впервые стал политическим фактором).

Второй фактор успеха – привлечение молодежи. Трудно сказать, сколько молодых людей, оттанцевав на рок-концертах правых, дошли до участков, но бесспорен факт: молодежь – это как раз тот электорат, для которого рок-тусовка в шкале положительных ценностей куда важнее, чем ваучерная приватизация и унижения середины 1990-х – в шкале отрицательных.

Это была лучшая кампания правых и лучшая предвыборная кампания с точки зрения ее объективной полезности для развития выборной демократии. Одно «но»: такая кампания требовала очень больших денег, и происхождение этих денег, скорее всего, в значительной степени связано с вращением дисков на электрических счетчиках в наших квартирах. Что, впрочем, не умаляет гениальности Чубайса.

В Ростове и на Дону правые выступили несколько слабее. Здесь их кампания завершилась слегка пригашенным скандалом: по слухам, московские товарищи были недовольно деятельностью ростовчан и даже прислали целых девять эмиссаров с проверкой финансовой деятельности ростовского штаба СПС. Злые языки муссируют слух о пропавших 40–50 тысячах партийных долларов. Однако сами штабисты отвечают, что приехавшие москвичи – всего лишь «технологи», приехавшие помогать в организации кампании.

Среди ростовских правых много недовольных, но победителей не судят, и вряд ли правые станут выносить сор из избы. Сейчас предстоят сложные перерасчеты для распределения мандатов по региональным организациям, но уже сейчас ясно, что лидер ростовских правых Борис Титенко, возглавляющий южный список СПС, имеет очень хорошие шансы снова стать депутатом.

Яблочники в Ростове выступили традиционно сильнее, чем по стране в целом, но это никак не скрасило горечи и даже какого-то злорадства в адрес московских товарищей по партии, которые царили в ростовском яблочном штабе в ночь после выборов. Еще за неделю стало ясно, что «Яблоко» не выходит на показатели прежних выборов (7 %), проигрывая правым и со спортивной, и с содержательной точки зрения.

Несмотря ни на что, ростовские яблочники старались честно отработать кампанию. Но народ (и даже «устойчивый электорат „Яблока“»), видимо, устал от «принципиальности» Явлинского. Человек, сделавший партию и являвшийся, по сути, сам по себе партией, сам же все и погубил. Причем главные ошибки Явлинского даже не в том, что он поскандалил с Чубайсом, отвратив свой исконный электорат – интеллигенцию, или выступил с нелепым заявлением по Чечне. Главная ошибка от глаз общественности была сокрыта. В яблочных кулуарах циркулирует слух, что еще в сентябре между Путиным и Явлинским, которые, вообще-то, состоят в неплохих личных отношениях, имел место некий разговор, где «Яблоку» было предложено стать проправительственной партией. Со всеми вытекающими отсюда перспективами (которые потом «вытекли» в сторону народившегося «Единства»). Тогда, в сентябре, после заключения союза со Степашиным, при патриотической позиции самого Явлинского «Яблоко» имело рейтинг около 20 %. Если бы оно сохранило динамику и получило хотя бы толику финансовой, организационной и электоральной любви, вложенной потом в «Единство», то это могло бы вывести партию Явлинского на новый уровень – на уровень реальной власти. Все это слухи, конечно, но, согласно слухам, отвечая на то предложение, Явлинский остался верен себе. И народилось «Единство».

История, возможно, оправдает принципиальность яблочного лидера. Но делать эту историю будет «Единство».

Для ростовских яблочников уже в который раз результат, «обеспеченный» московскими товарищами, оказался горькой пилюлей. В Ростове сложилась крепкая команда с профессиональными технологами, есть хорошие связи в предпринимательской среде, поддержка избирателей и крепкие позиции во властных структурах, есть перспективный лидер. Но все это улетает в пустоту «принципиальной» позиции федерального «Яблока». Еще в 1997 году ростовчане предприняли попытку в пределах федерального «Яблока», опираясь на принцип партийного федерализма, создать региональную партию, входящую в «Яблоко» со своей программой, своим именем. Но яблочники из донской глубинки, жестко ориентирующиеся на Явлинского, идею не поддержали.

Автономные позиции ростовского «Яблока» просматривались и в выступлениях лидера ростовских яблочников Михаила Емельянова. Он грамотно просчитал, что свою предвыборную кампанию надо строить не столько под партийным лейблом, сколько как персональный депутатский отчет. Такого залипания на партийный статус, как это наблюдалось у коммунистов, Емельянов старался избежать. А по некоторым вопросам, например по Чечне, он выступил вразрез с заявлениями Явлинского (и был, кстати, поддержан Степашиным). Видимо, в ближайшее время ростовским яблочникам придется как-то еще более решительно, чем в прежние годы, определяться в политическом спектре. Региональная партийная машина Михаила Емельянова слишком хороша, чтобы возить на ней 5 % демократических мандатов.

…Кампания завершена. И кампания продолжается. Многие избиратели, наблюдая за информационными войнами, говорили: «Ах-ах, неужели ОНИ не видят, что центристские организации топят друг друга, а коммунисты победят?!» Да нет, ОНИ все видят. Но победа, или, точнее, сохранение значительного влияния коммунистов – не такой уж плохой результат для тех, кто организовывал эту игру.

Вырисовывается примерно такой сценарий президентской кампании. В Думе образуются два центра тяготения: ведомое неведомым хвостом «Единство», сопровождаемое свитой из ЛДПР, части СПС и значительной части независимых, – на одном полюсе и КПРФ, к сожительству с которым все сильнее будут подталкивать «Отечество», – на другом. Судя по раздраженным выступлениям Евгения Примакова в ночных послевыборных эфирах, еще парочка информационных наступлений – и ОВР можно будет легко выдавить в протестный сектор, где его с распростертыми объятиями ждет КПРФ.

После этого образуется до боли знакомая картина биполярного противостояния 1996 года. Только теперь здоровым силам (олицетворенным тремя «борцами») во главе с кандидатом здоровых сил Путиным будет угрожать «криминально-реваншистская» группировка Зюганова-Примакова-Лужкова. В том, что у неведомого хвоста хватит финансовых, организационных и нравственных сил реализовать такой сценарий, сомневаться не приходится.

Ключевой фигурой остается Путин. О нем так до сих пор ничего и не известно.

Декабрь 1999 года.

Победа «Единства» в Ростовской области
Предвыборные технологии в ходе думской кампании в Ростовской области. 2000 г

2000

В конце 1999 года Россия столкнулась с новым видом предвыборных технологий. Если в 1996-м политтехнологи формировали сознание электората, то в 1999-м они уже стали формировать политическую действительность. В политическую историю России этот факт войдет под названием движения «Единство», оно же «Медведь».

Оказывается, при демократии тоже вполне возможно единомыслие, тотальное преобладание одной точки зрения. Все зависит от денег и каналов информирования. В результате люди голосуют за тех, о ком они еще несколько месяцев назад и слыхом не слыхивали. Более того, сами эти народные избранники за несколько месяцев до выборов тоже ничего не знали о своем призвании.

Почему люди оказались так податливы? Чем грозит обществу безальтернативность информации? Получается, что демократия может быть вполне управляемой, если одно политическое послание искусственно раздувается до немыслимых размеров и заслоняет все остальные.

Эта статья была опубликована в журнале Независимого института выборов «Выборы. Законодательство и технологии» в феврале 2000-го.

Опыт внедрения демократического единомыслия с помощью PR-технологий

Географически Ростовскую область обычно приписывают к «красному поясу» Уклад жизни здесь действительно по-южному консервативный, а окрестные регионы и подавно голосуют сплошь за коммунистов.

Но в 1996 году губернатору области Владимиру Чубу удалось вывести свой регион из «красного пояса». В первом туре тех президентских выборов Борис Ельцин набрал на Дону всего 29,08 % голосов и проиграл Зюганову (34,9 %). Между первым и вторым туром в Ростовской области были предприняты титанические административные усилия. И случилось чудо: во втором туре Ельцин набрал 50,67 % голосов жителей Дона и обошел Зюганова (44,17 %).

Именно тогда и сформировав современный политический облик Ростовское области, включающий четыре основные черты.

1. Между донскими коммунистами и областной администрацией сохраняется непримиримое противостояние, во многом замешанное на личных неприязненных взаимоотношения губернатора В. Чуба и лидера донских коммунистов, бывшего советского руководителя области Леонида Иванченко.

2. Самая большая электоральная группа (до 30 %) всегда готова голосовать за КПРФ.

3. В то же время административного ресурса местной партии власти хватает, чтобы контролировать выборный процесс, а в решающие минуты (выборы президента, губернатора) – побеждать коммунистов.

4. Остальные партии и движения (наиболее влиятельно «Яблоко», затем идут РНРП Лебедя, ЛДПР Жириновского и правые силы) существуют в отведенных для них партией власти «политических резервациях».

В политическом поведении донского руководства тоже просматривается отпечаток своеобразной южной мудрости и консерватизма. Владимир Чуб считается сторонником демократических преобразований, но ни в одной из демократических партий не состоял, предпочитая поддерживать «все здоровые силы», никогда не торопился становиться активным участником или комментатором каких-то событий на федеральной политической сцене. Все московские инициативы по созданию общефедеральных партий власти донское руководство поддерживало, но не слишком рьяно, чтобы не закрывать себе и других возможностей – ведь политические ветры часто меняются. К примеру, при создании НДР в 1995 году руководить региональным отделением был направлен вице-губернатор по социальным вопросам А. Бедрик. Это был знак губернаторского расположения. Но неучастия. Когда летом 1999 года Примаков присоединился к движению «Отечество – Вся Россия», возглавить местное отделение выпало другому высокопоставленному донскому чиновнику – председателю областного Законодательного Собрания Александру Попову. Это тоже была очень высокая оценка перспектив тандема Примаков – Лужков. И наконец, когда звезды сошлись в пользу движения «Единство», лидером местной «медвежьей берлоги» стал первый вице-губернатор В. Анпилогов. Все это были делегаты губернатора.

Таким образом, позицию самого губернатора Владимира Чуба можно охарактеризовать как «лояльное неприсоединение» – он старается просчитывать наиболее перспективные сценарии, делегирует своих представителей для участия в них, но в то же время старается не делать однозначного крена в сторону какой-либо определенной политической силы, чтобы не лишаться иных перспектив при самых разных вариантах развития ситуации.

1999 год в этом плане был для донских властей особым. На фоне слабеющего президента значительно усилилось влияние Совета Федерации и отдельно взятых губернаторов, они стали зачастую вести себя как самостоятельная политическая сила. Нельзя сказать, чтобы донской губернатор Владимир Чуб был в авангарде этой губернаторской эмансипации, но и на Дону стали более отчетливо проявляться политические симпатии областного руководства. Наибольшее предпочтение в первой половине 1999-го отдавалось Лужкову, затем Лужкову с Примаковым – они считались реальными и приемлемыми претендентами на роль новых лидеров федеральной партии власти. Впервые донские губернские власти попытались самостоятельно сделать опережающий политический выбор.

Однако Кремль поставил на другого претендента. В адрес Лужкова с Примаковым полетели каменья, направляемые тайной, но умелой рукой.

Легко предположить, что кремлевские стратеги должны были вставить перед собой две взаимосвязанные задачи. Первая – сыграть на «понижение» имиджа Лужкова и Примакова. Для решения этой задачи кремлевские технологи обращались к электорату, это и был PR – в основном с лицом Сергея Доренко. Вторая задача – работать с губернаторами, чтобы отсечь регионы от тандема Примаков – Лужков. (Тут тоже был PR, но особого рода – внутриноменклатурный, граничащий с прямым административным давлением. Но это отдельная тема.)

«PR на понижение», наверное, не может быть «чистым». Это всегда грязные технологии, независимо от реального воплощения – просто по самому уже предназначению. Чтобы лишним упоминанием не умножать их присутствие, рассмотрим лучше те технологии, которые использовались Кремлем в районах «на повышение». На повышение имиджа «Единства». А поскольку сначала у «Единства» вообще никакого имиджа не было, то это были технологии «на появление» или «на проявление».

Работа «на проявление» имиджа нового «регионального блока» велась не только на центральном телевидении и в центральной прессе, но и в местных СМИ под руководством, очевидно, некоего центрального штаба.

И здесь уместно вспомнить политический фон для такой работы, существовавший в Ростовской области. В сентябре 1999-го в лидерах соц. опросов на Дону было «Отечество – Вся Россия». Областное руководство, скорее всего, желало победы Лужкову с Примаковым. Но препятствовать новым инициативам Кремля ни за что бы не стало. Таким образом, сложилась ситуация, в которой местная партия власти никак не содействовала, но и никак не препятствовала продвижению и раскрутке нового блока. Это была чистая ситуация взаимодействия PR-технолога с местными медийными каналами (которые также не получали по поводу «Единства» никаких указаний местных властей и в данном случае оказались вроде как и не ангажированы). Поэтому на примере Ростовской области можно достаточно чисто оценить тот эффект, который дала PR-кампания по продвижению «Единства» в ее региональной части.

Эта кампания имела два аспекта – содержательный (количество и качество информации) и медийный (способы ее распространения).

Первое, что обращало на себя внимание в рекламной кампании нового «блока губернаторов», как его поначалу называли, – это непритязательность к журналистскому уровню материалов при огромном их количествен и большом тематическом разнообразии. Сообщай, сообщай, сообщай, гони план по валу и вал по плану, лишь бы там было что-то «на заданную тему». Казалось, неведомые пиарщики решили завалить всю местную прессу рассказами о «Единстве» и его лидерах. Оценивая эту компанию, можно сказать: создавай информационный фон любыми средствами в больших объемах, и если волна как следует накроет обывателя, то он попросту не успеет распробовать вкус воды…

В местных газетах и на телевидении примерно с октября появились материалы (они не были помечены как рекламные) двух типов. Одни были посвящены политическим событиям, связанным с «Единством», – о том, как поддержали «Единство» губернаторы, как среагировали разные политики, как всем нам необходим новый неидеологизированный блок, опирающийся на регионы, предпринимались попытки инспирированной аналитики в пользу «Единства» и т. д. Другие материалы – с «человечинкой» – были посвящены героям «Единства» в их профессиональной и человеческой ипостасях. Это были рассказы о Шойгу и его борьбе с чрезвычайными ситуациями, о Гурове и его борьбе с преступностью, о Карелине и его просто борьбе. В ход шло все – даже рассказы о местных спасателях и высказывания кого угодно о Шойгу.

В материалах второго типа практически не было политики – просто отсвечивались новые герои. Масштабная информационная облава на обывателя, дополненная повсеместным «телесопровождением» Шойгу, которое шло на центральных каналах, имела расчетный эффект. В обывательской картине мира неизмеримо возросло ощущение «чрезвычайщины» и предчувствие-желание «спасения» (причем при помощи «спасателя»). Эмоционально это все вполне резонировало с чеченским кризисом и терактами (один из которых произошел в Волгодонске – на территории Ростовской области). Об эффекте можно судить хотя бы по такой совершенно не имеющей отношения к выборам детали: в декабрьском отчете ростовского мэра теме борьбы с чрезвычайными ситуациями было посвящено 2,5 страницы. Тогда как более традиционным борьбе с преступностью или здравоохранению было отдано всего 2 и 1,5 страницы соответственно.

Искусственности, виртуальности, надутости этого «околомедвежьего» дискурса неискушенный читатель не замечал. Это объяснимо: виртуальность очень хорошо паразитировала на реальных событиях, ведь МЧС – вполне «ньюсмейкерская» структура. Искусственность при желании можно заметить лишь сейчас, задавшись всего одном вопросом: а почему это сейчас, после выборов, по телевизору ничего не говорят про МЧС? Куда подевались статьи в газетах про Шойгу и прочих спасателей? Ответ содержится в вопросе: а потому что «после выборов»…

Конечно, параллельно велась и административная работа в пользу «Единства». Но в Ростовской области власти долго колебались между ОВР и «Единством», решительный перелом произошел лишь за месяц до выборов, когда, наконец, начал полномасштабную работу региональный штаб «Единства» и на прорыв были брошены многие исключительно важные с точки зрения влияния на избирателя начальники (стали активистами «Единства» и ушли в отпуск руководитель областного Пенсионного фонда, областной министр образования, замминистра по промышленности, вице-губернатор по казачеству, зам. мэра Ростова по социальным вопросам, руководитель городского фонда медицинского страхования…). В последние недели местная партия власти все-таки определилась и решила играть в пользу наиболее вероятного победителя. Тем более что Кремль, мягко говоря, помогал именно с таким политическим «самоопределением».

Однако сколько может дать административное влияние на процесс голосования? Опыт показывает, да и сами чиновники, занимающиеся выборами, говорят: административный ресурс в части влияния на процедуру выборов может дать от 3 до 5 процентных пунктов. «Единство» в Ростовской области получило изумительный результат – 31 % – и обошло даже традиционного лидера – КПРФ. Понятно, что эти 31 % – заслуга не столько чиновничьего аппарата, брошенного рыть донскую берлогу в последний месяц, сколько тех самых пиарщиков, удобрявших местную прессу с октября под мощный гул общефедеральной пиаровской канонады.

У них получилось.

Возможно, избиратель, проявивший столь редкую впечатлительность, гипнабельность и единодушие, со временем очнется и скажет, как тот монтер в рекламе: «Е-мое, что ж я сделал-то!» Последовавшие скандальные события в Думе, демарш думского меньшинства стали своего рода знаком прозрения. Произошел такой небольшой возврат политического маятника от полюса эффективности к полюсу какой-никакой морали.