Текст книги "О моём перерождении в сына крестьянского 1 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Знаешь, Арэк, если б не слышала правду, могла не поверить. Тебе лет-то сколько?

– Десять. Одиннадцатый пошёл.

– И уже аттестован на звезду... кстати, кем? Где? Давно ли?

Я ответил.

– Чего ж ты один-то попёрся, чудила? Сгинешь!

– А вы, старшая, много знаете ходоков, что возьмут в группу клопа вроде меня?

Как мне за очередное целование пальчиков рассказала словоохотливая Канэла, ходоками зовут вообще всех, кто ходит в Лес. Монстробои – это лишь часть их, притом даже не особо большая. Те, кто мирно собирает на Опушках всякие травки-ягоды-коренья, или те, кто ищет области с нужным манофоном для различных ритуалов, или (увы, но из песни слова не выкинешь!) охотники на охотников, всякого рода разбойный народ, склонный скорее к пэкашерству, чем к честному пэвэе – все они ходоки.

Но благотворителей, согласных взять с собой десятилетку, среди них и впрямь небогато.

– Ништо, – нахмурилась Соловая. – Коли поспрошаю, инда сыщутся. Давай-ка за мной, молодой Арэк... и вы, орясины стоеросовые, тоже!

Примерно таким вот образом чужие благие намерения создали проблемы. Мне и не только.

Да, посвящённая ветров и вихрей ничего дурного не хотела. Совсем наоборот. Но как-то не легче от осознания – и от того, что я даже удрать, не засветившись совершенно не воинскими способностями, не могу. Да по легенде Арэка-сироты я просто обязан быть безмерно благодарен Соловой, что взяла на себя труд «поспрошать», а до момента, когда кто-то всё же согласится переложить заботу обо мне с её плеч на свои, предоставила и стол, и кров. Какие уж тут побеги...

Разумеется, пауза неопределённой длины а-ля домашний арест в половине дня пути до цели отнюдь не заставили меня сложить руки и плевать в потолок. То, что входы-выходы из гостевого закутка моя благодетельница законопатила сторожевыми барьерами, имело и положительные стороны.

Например, никто не мешал мне медитировать. Притом ночами я мог с чистой совестью на полных девять, если не десять часов нырять в трансы предельной глубины. Во время путешествия с караваном, охраняемым командой почтенного Варро, я такой роскоши себе позволить не мог. Да и после обустройства в зоне, где не только хищные твари бродят, но и существа поопасней, включая двуногих – не смогу. А вот теперь – нате, распишитесь в получении.

Притом плотность моря маны на хуторе, куда доносилось дуновение аномалий Леса Чудес, превышала среднюю. Не так чтоб сильно и не так чтоб постоянно, но тоже плюс.

Ещё одним плюсом смело назову наличие на столе особенной еды. Опять же: в сравнении с лапами мегажаба-мутанта – примерно ни о чём. Ни по количеству, ни тем паче по качеству. Но слабомагическая еда – существенно лучше еды, которая вообще не магическая.

В общем, курочка по зёрнышку, день за днём...

Так две декады и набралось.

За время «безделья», прежде всего благодаря глубоким трансам и опыту за них, я перевалил планку 28 уровня. И вложил доставшееся очко в последний ещё не улучшенный физический параметр – силу. Просто чтобы иметь красивые ровные числа в профиле и окончательно закрыть вопрос с базой, которую укрепляет Биобуст и дополняет экзоскелетный вариант Паучьего Прикида. Ну да это мелочь.

А вот что не мелочь, так это собственно глубокие (и не очень) трансы. Не столько даже опытом за них, сколько различными побочными следствиями. Не стану даже утомлять многочисленными, но не особо значимыми по отдельности локальными улучшениями; здесь достаточно сказать, что я прошёл, судя по смутным ощущениям, добрую треть пути от Биобуста I к Биобусту II. На практике это выразилось в том, что, не будучи способен продвинуть общефизический форсаж на следующую ступень, я мог использовать достигнутую ступень легче и естественней, с меньшими затратами концентрации. Возможно, что даже круглосуточно, если бы мог своей волей перейти с трёхразового на пяти-, а лучше шестиразовое питание (конечно, при сохранении размера порций).

Кроме того, лучше освоенный Биобуст позволял при желании дополнять общефизический форсаж сверхнормативным форсированием отдельных параметров. Например, вместо +1 к выносливости и ловкости получать +2. Или добиваться тех же +2, а то и немножко больше, к интеллекту, мудрости и гибкости – этакий строго ментальный форсаж... пока что требующий полной неподвижности.

...а ещё я сделал глупость. Точнее, поддался соблазну. Не стал дожидаться возможности наловить фуфисов для опытов по ментальной синхронизации...

Да. Воспользовался случаем, когда парочка «орясин стоеросовых» (Соловая их представила, как положено, но я не взял за труд запоминать их, хех, личные идентификаторы – зачем?) хорошо приняла на грудь и, покуда они отсыпались, попытался провести задуманный эксперимент. И, кажется, не без некого успеха – если принять за таковой знакомое по прошлой жизни тягостное ощущение гудящей мути в голове с ненавистью к белому свету и громким звукам. В общем, сам не бухал, а чужое похмелье испытал.

Вывод прост, как два медяка: лучше экспериментировать с фуфисами!

В начале третьей декады затворничества, разбавляемого, помимо трансов, только гимнастикой на гибкость да бегом вокруг хутора рубежников (строго в моменты, когда Соловая бдила за обстановкой), я таки дождался щасття. То бишь нового сердобольного кандидата в опекуны слэш конвоиры.

– Знакомьтесь, – рубежница махнула рукой. – Это вот Арэк, сирота. А это – достопочтенный Огассо из Горти, алхимик пяти звёзд, с охраной. Он за тобой присмотрит, не волнуйся.

Но не волноваться я не мог. Так уж вышло, что меня напрягают шедийцы.

Ибо да: Огассо из Горти и сам происходил из тех краёв, и половина его охранников –оттуда же. Очень смуглые, с курчавыми, почти белыми волосами и глазами различных оттенков светло-синего и голубого, горбоносые – внешность характернейшая, не перепутаешь.

Снижали градус моей паранойи лишь трое остальных охранников. Немного. Потому что двое из них имели гриннейские лица и носили знаки действительных членов гильдии Жезл и Кинжал, с тёмно-синим фоном и по паре серебряных звёзд на каждом. Парень и девушка, стоящие так, что хотя за ручку не держатся, но как-то сразу становится понятно, что они супруги. Даже, вероятно, молодожёны. С очень, очень высокой вероятностью отправились на окраину Леса Чудес, чтобы дать своим детям шанс принять судьбу в необычном ранге. Не только аристократы стараются в эту сторону, но и простые люди тоже.

А третья из тех охранников, которые не шедийцы, носила гильдейский знак с тёмно-синим фоном и тремя звёздами... и тоже отличалась характерной внешностью, вот очень. Огромные золотые радужки, выдвинутые вперёд челюсти – примерно как у синантропа, но поуже, уши не человеческие и не по бокам головы, а острые и мохнатые, ближе к макушке.

Северянка, зверолюд трибы Волка, без сомнений. Видывал я на улицах Мелира и таких.

Наверно, доверять ей стоит. Аттестация на три звезды потруднее, чем на две, и проверяют всех претендентов на этот ранг тщательней. Но поневоле возникает вопрос: почему северянка делает карьеру по эту сторону экватора? Что мешало ей на родине, среди своих? Гриннейцы ведь изрядные ксенофобы, если по чести... впрочем, ксенофилов или хотя бы космополитов я в этом мире пока не встречал. Как-то так вышло (сарказм-сарказм), что идеи толерантности и равенства не получили на Цоккэсе развития, и даже некоторым успехом на ниве создания своего светлого образа у соседей могут похвастать лишь эльфы.

Правда, успех этот двояк. Люди – те да, поддались. Немного. Но вот орки эльфов очень искренне и глубоко ненавидят. Притом взаимно.

– Рад знакомству, достопочтенный, старшие, – я поклонился, но без лишней угодливости. Пусть мне лишь десять, но по всем законам и обычаям обладатель класса – взрослый, самостоятельный разумный.

Ответа я не дождался. Огассо из Горти лишь мазнул по мне взглядом и полез в широкий фургон, тягловой силой для которого служил гнедой мерин-полумонстр. А когда я оглянулся, то обнаружил, что Соловая, также не глядя в мою сторону, шагает прочь.

М-да.

Есть у меня подозрение, переходящее в уверенность, что запасы её сердобольности поистощились, ибо едва ли даже хороший человек будет готов вечно кормить бесполезного нахлебника, не приносящего внятной пользы и даже не связанного узами родства, как оба-два её младших братца-акробатца. (Вообще я мог бы и платить за еду, но тогда задержка в пути неизбежно растянулась бы ещё сильнее, чем уже, так что по здравом размышлении я от идеи оплачивать стол отказался). Потому высота требований со стороны рубежницы к моим потенциальным опекунам понемногу снижалась, поджимаемая незапланированными материальными тратами, и вот в итоге оказался я на поруках у достопочтенного.

Возможно, в роли этакого эрзац-фуфиса. Человек ведь лучше собаки? Как испытуемый. Впрочем, не буду заранее наговаривать. Может, во мне говорят предвзятость пополам с раздражением.

А может, меня напрягают шедийцы. Да, всё ещё.

Но у меня есть крайне логичное обоснование для ксенофобии... в её лёгкой форме.

– Поедешь или побежишь? – спросила северянка. Выговор её оказался неожиданно чист. Впрочем, триба Волка – это не трибы Свиньи и Крысы, а одна из самых цивилизованных; насколько я могу судить, отфильтровав факты от разного рода идеологем, предвзятости и дурных слухов, кроме как в части внешности такие, как она, не сильно отстоят от людей (или, допустим, тех же орков, да).

– Побегу.

– Смотри не отстань.

Вот и всё напутствие. Что ж... побежим.

Хлопнули по спине гнедого полумонстра поводья, скрипнули хорошо смазанные колёса фургона, и мой путь в сторону Леса Чудес наконец-то возобновился.

Об этом не единожды написано, но всё же рискну повторить: человек хоть и есть тварь всего лишь о двух ногах, однако выносливостью своей – даже природной, не приумноженной жребием, способностями и классами – он с лёгкостью превзойдёт почти любую иную. Кроме разве хищников, пользующихся не засадной, а загонной тактикой, как волки.

Мерин, хоть и полумонстр (что делает его априори сильнее, крепче, крупнее и выносливей обычной лошади), физически не мог разогнаться так, чтобы охранники и я не смогли за ним поспевать. В конце концов, его тормозил фургон, в который, если я хоть что-то понимаю и не совсем разучился пользоваться магическим зрением, достопочтенный Огассо из Горти запихнул один из самых полных вариантов полевой лаборатории, кучу солидно весящих склянок-банок-ящиков с реактивами, свои личные вещи, кое-какой скарб охранников и прочее такое, вплоть до корма для гужевого полумонстра.

Нынче, спасибо поясу Авангарда Двух Звёзд, у меня имелось аж шесть единиц выносливости, под Биобустом же – семь... а то и все восемь. Даже не используя экзоскелетные свойства Паучьего Прикида, я бы мог пробежать марафон, пусть куда медленней профессиональных атлетов. Ну так ноги коротки, увы. Северянка поначалу ещё поглядывала в мою сторону, как и остальные члены отряда охраны; однако, убедившись, что я умею чередовать шаг с упругой рысцой не хуже прочих, почти перестала это делать.

Вот вроде Плащ Мороков не использую, а всё равно словно невидимка.

...Стоит ли мне оставаться с алхимиком и компанией? Интересный вопрос. Жизненный. С одной стороны, они мне вроде не угрожают. С другой – когда (и если) начнут, может оказаться поздновато. И-эх! Почему я, башка дурная, только вчера додумался до не такой уж сложной идеи полёта?

Да-да, полёта!

В дынде для сотворения этого заклинания нужен третий круг. На Цоккэсе классический, на стихию воздуха завязанный Полёт посложнее и должен иметь не то четвёртый, не то, скорее, вообще пятый круг. К стихийным магам я не отношусь никоим образом, чары пятого круга для меня недоступны вовсе, но... но я иллюзионист, умеющий в плотные и достаточно прочные иллюзии.

Кто мне мешал вспомнить про такую замечательную штуку, как дельтаплан? А? Да чего там, мне так-то даже чёртов вингсьют сойдёт! Причём для превращения Паучьего Прикида в вингсьют мне не нужно, по факту, вообще ничего, кроме естественной пластичности этого моего заклинания!

Не, кабы я в прошлой жизни летал на дельтаплане, прыгал с парашютом, летал на вингсьюте или ещё чего такое – то, наверно, припомнил бы такую возможность гораздо раньше. Только вот в осколках памяти даже опыта полёта на самолёте не сохранилось (если таковой вообще имел место). Зато страх высоты мне, кажется, присущ. И тогда, и сейчас. Не особо сильный, так, лёгкая форма... но даже такого, слабого полуосознанного страха вполне хватило, чтобы довольно качественно закрыть саму мысль о том, что от угрозы и/или из ловушки можно сбегать не под землёй и не под водой, а по воздуху. Только встреча с Соловой, которая именно что адепт воздуха и пользователь целой обоймы соответствующих чар, что-то сдвинула в башке. В нужном, хотелось бы надеяться, направлении.

Увы, но полёт при помощи иллюзии, дополненной движками на моём нестандартном телекинезе, серьёзно отличается от Полёта на стихии воздуха. Прежде всего тем, что использует аэродинамику, а не кладёт на неё большой и шершавый со словами «аэродинамику придумали те, кто не придумал достаточно мощных моторов!» Увы, но я не Сотрясатель и никогда им не буду, а потому приступать к полётам на практике, какое бы конкретно средство для этого ни избрал, вплоть до классического лёгкого планера включительно, мне нужно после выполнения двух условий:

1. Отработать форму иллюзии: пропорции, центровку, баланс, прочие тонкости;

2. Научиться приземляться.

Для того, чтобы подняться в воздух без обязательной и тщательной отработки обоих пунктов, моё положение должно стать действительно отчаянным. Ведь мой страх высоты всё ещё тут. Никуда не исчез. Продолжает давить изнутри, стараясь отвадить от самой мысли о полёте.

Но опять же: если я маг и жду от магии именно свободы – что ещё, как не мобильность, даруемая скольжением по воздуху при помощи собственной силы, помноженной на мастерство, способно соединить в неразрывное целое все три компонента: Магию, Власть и Свободу? Я уже предвижу, и будоражащее это предвидение зовёт меня вперёд-вверх: когда я взлечу к небесам, я стану другим. Изменюсь необратимо, стану воистину не рабом своей судьбы, но творцом её. Победившим страх, раскрывшим крылья.

И да: именно когда взлечу, а не если.

Потому что, прах побери, если я даже в мире магии останусь ползать по земле, временами в неё зарываясь от своих потенциальных врагов, как крот – на кой мне вообще новая жизнь и новые силы?!

Половина дня пути, даже немного поменьше, и мы на месте. Грунтовка, по которой катил фургон, достигла Опушки, а также лагеря ходоков, расположившегося на её краю. Как я заметил, многие из нами встреченных местных уважительно кивают достопочтенному Огассо, а тот порой снисходит до ответного кивка. Из этого вытекает два предположения, как водится, приятное и наоборот.

Приятно, что алхимика первого созвездия здесь узнают. Это связи, это репутация, это следование правилам и законам Гриннея. Шанс, что он взял меня с собой по просьбе Соловой из добросердечия (а что хорошо запрятанного, так может, просто характер такой, замкнутый; я и сам-то не душа компании...) заметно возрос, а моя опаска в адрес шедийцев поугасла.

Но неприятно, что свою лабораторию достопочтенный возил с собой. Значит, здесь не на кого её оставлять, некому довериться, даже будучи востребованным специалистом пяти серебряных звёзд.

То есть, на минуточку, дворянином. Не наследственным, так выслужным.

Впрочем, я опять могу делать неверные выводы из недостаточной информации. Просто как пример: что, если Огассо из Горти просто обновлял оборудование? То есть старую свою полевую лабу вывез в город и продал, а взамен прикупил новую, получше?

Вот-вот, то-то и оно, что такое также возможно вполне...

Лагерь ходоков как целое больше всего напоминал, наверно, полевое укрепление римского легиона. По форме. По содержанию... сборище болельщиков, явившихся на чемпионат по квиддичу. То есть имеются ров, вал, частокол как элементы организации общего периметра; внутри лагерь разбит на участки с чёткими границами, за порядком присматривают дежурные из гильдии (причём встречаются даже очень, очень, очень крутые перцы со значками первой золотой звезды – я видел минимум двоих). Но всё равно на отдельных участках творится трэш и угар. Палаток больше всего, да, но никакого стандарта в их виде и расположении не наблюдается и близко: вот тебе армейского вида серовато-белые многоместные палатки, вот тебе круглая цветастая палатка а-ля цирк-шапито, вот тебе двухэтажный каркас, обтянутый защитно-зелёной тканью с нарочито предусмотренными в стенках для лучшего освещения прозрачными «окнами», а вот тебе и пресловутый фигвам, то бишь каркас из жердей с уложенными сверху шкурами; кроме того, есть участок, где маг земли отгрохал настоящие каменный мини-форт, участок флороманта, заросший натуральными джунглями, участок с безумного вида кривой башней в семь этажей, похожей на дом семейства Уизли на максималках (страшно подумать, кому понадобилась эта конструкция в реальном мире, а не сатирически-пародийной фэнтези... головные тараканы у кого-то явно могут жрать Чужих без соды!), два соседних участка, затканных радужным туманом, что мешает разглядеть происходящее даже с моим высоким магическим восприятием...

И только местные старожилы знают, что тут ещё можно найти.

Разумеется, я не мог не воспользоваться шансом. Огассо из Горти, возможно, вполне приличный шедиец, достойный член общества, специалист-многознатец и даже на досуге переводит бабушек через дорогу. Но, как я уже говорил, мне не нужен опекун. Особенно навязанный. Злой, равнодушный, добрый – без разницы. Какой бы ни был, не возьму.

Я выжил на пепелище Малых Горок, я самостоятельно жил – и неплохо жил! – в столице Гриннея, я сумел уйти живым – и даже с прибытком! – от поганых людоловов в Мелире. Не вижу причин радостно закосплеить рыбу-прилипалу только потому, что вокруг Опушка с хищными тварями и злыми монстрами.

Как говорится, не поминайте лихом!

Нет ничего проще, чем уйти в отрыв, будучи магом-иллюзионистом, о котором никто не знает, что он – маг-иллюзионист, причём в месте, где полно всяческой суеты, в том числе магической. Главное – не пытаться сожрать слона одним куском и стараться вносить изменения там, где никто не обратит внимания. И так, чтобы это казалось естественным.

Наклонился якобы проверить, что там налипло на подошву – выпрямился, имея другой рост. Ещё и походка изменилась как бы сама собой, почти естественно.

Подошёл поближе рассмотреть во-о-он ту залипательную штуку, мимо которой старожилы ходят, как коренные питерцы мимо дома компании «Зингер» – а отлип от зрелища, сбросив Маску Фантомаса с лицом полуимперца, вернув свой настоящий облик.

Свернул в проход между палаток со значком аттестованного на одну звезду, а вышел – опа, звёзд уже две. Причём настоящий значок спрятан в котомке, вдруг пригодится ещё...

В другой проход нырнул в серой куртке, вынырнул в коричнево-зелёной.

Накрыл ладонью низ лица, убрал её – а лицо прикрыто защитной полумаской. И так далее, и тому подобное. Слон по кусочкам, агась.

Когда я вышел из лагеря ходоков через вторые ворота, те, что смотрят не в сторону земель Гриннея, а в Лес, пара патрульных гильдейцев только мазнула по мне расслабленно-цепкими, запоминающими взглядами, но даже не подумала окликнуть. Их задача – порядок в лагере поддерживать, до выходящих им дела нет. Тем паче аттестованный на две звезды, даже если совсем неопытен, едва ли сгинет на многажды проверенной, там и сям истоптанной тропинками, вычищенной от практически всех угроз Опушке.

Немного удалившись от лагеря, я перешёл на лёгкий бег. Потом на более быстрый бег. Потом, уже среди деревьев – на ещё более быстрый, с поддержкой от экзоскелетных функций. Не предельный, но ровно настолько быстрый, чтобы держать баланс лёгкости и напряжения; именно тот темп, который я могу поддерживать около часа. Лицо под полумаской само по себе растянулось в улыбке.

Свободу попугаям! Йо-хо-хо!

Мусорный лес вокруг опушки (той, что с маленькой буквы) перешёл в подобие соснового бора. Нет, вокруг росли не сосны, но выглядело весьма похоже: длинные, не особо толстые, голые стволы с кронами, начинающимися у самой вершины, метрах в тридцати от земли.

Ну и я не удержался.

Полноценный косплей челопука с полётом на паутине. Да-да-да! В столице я подобным образом развлекаться не мог: не те условия, острый дефицит небоскрёбов, понимаете ли... а вот теперь... о да, ещё! Ещё и ещё! Быстрее, выше, ещё выше и быстрее! Ещё-о-о-о-о! Охо-хо-о-о-о! Да, чёрт подери!

Как же я люблю эту жизнь, этот мир, эту магию!

...Минут десять я наслаждался чистым, практически беспримесным адреналиновым счастьем. Но потом всё-таки спустился наземь и пошёл дальше пешком. Увы и ах, но тельце моё всё-таки не мутанту-супергерою принадлежит. И даже не взрослому. До обидного быстро истощаются мои физические резервы при высоких нагрузках... а ведь я ещё до лагеря половину дня бежал, пусть в довольно ленивом режиме.

Мораль проста, как мычание: пора начинать экономить. И подыскивать что-нибудь съедобное, потому что жрать охота вполне по-взрослому, господа присяжные заседатели.

К сожалению, в такой близости от лагеря ходоков всё мало-мальски съедобное давным-давно повымели. Пропылесосили. И отскоблили песочком. Осталось только ядовитое, несъедобное и ещё, быть может, что-то из условно съедобного, которое разве после алхимической обработки – такое себе.

А я, к сожалению, не Огассо из Горти. Алхимически обрабатывать материалы я не умею.

И даже не очень понимаю, как к этому подступиться... если речь об органике. Простейшие-то вещи, вроде извлечения связанной воды из камня, я подсмотрел уже давно, а вот тонкости уровня зельеварения или хотя бы магической гастрономии... кто бы мне дал подглядеть такое? Да меня ещё на подступах бы развернули к столице задом, к каторге передом! Воровство секретов – не шуточки. Даже подозрение на такое воровство и даже со стороны господ, а не мелких ноунеймов, это прям ух. Одна из суровейших статей кодекса. Понятно, в чью пользу принятая.

Ладно, будем терпеть, шагать и оглядываться по сторонам. Вдруг да сборщики что-то пропустили? Или что-нибудь уже снова подросло?

Кстати о подросшем. Может, эти деревья похожи на сосны не только общим строением? Может, на них растут шишки с полезными и питательными орехами? На лиственной подложке-то валяются некие подобия растопыренных шишек, притом в изобилии. Ну-ка, ну-ка, проверим, что там...

Увы, проверка показала, что я в пролёте. То ли не сезон, то ли ещё что, но семена в «шишках» оказались такими мелкими, что просто не стоили возни. Может, если сыщется кладовая какой-нибудь местной белки, то её содержимое уже будет стоит обработки. Уж выдавить масло из семян, даже очень мелких, я смогу без особого труда (всё тот же телекинез мне в помощь: неспроста я начинал именно с него, ой неспроста! У – утилитарность!). Но вот выковыривать их по одному... да я употею. Затраты явно не стоят возможного выхлопа.

Значит, снова та же программа. Терпим, шагаем, оглядываемся.

О! Это чего? Никак речка? Да, она самая. А речка означает что? Пра-а-авильно: Р-ечка это Р-ыба. Одно без другого – как П-рирода без П-олей, Д-еревня без Д-омов, К-оролевство без К-азны, Л-ес без Л-истьев, Г-олова без Г-лаз, С-ало без С-оли... гм... куда-то я с этими примерами завернул не туда. Но речка без рыбы – это точно что-то глубоко и в корне неправильное. Даже более неправильное, чем пчёлы, которые дают кленовый сироп. Или пельмени с картофельным пюре. Хотя я бы сейчас даже от таких, с позволения сказать, «пельменей» не отказался.

Ну что, реченька, дорогая моя, прохладная, быстрая! Рыбкой делиться будем? Нет? А если найду? Что ты мне лягушку суёшь, как будто она заколдованная и в короне! Хотя... после жаб меня и лягушка не смутит. Она зелёненькая, с маскирующей окраской – значит, не ядовитая. Давай сюда, спасибо большое, можно мне добавки? Можно? Вот спасибо, порадовала! Что там ещё? Нечто типа рогоза в излучине? Это очень хорошо, у них корни должны быть съедобные. Да, так и есть. Вполне себе нямка, особенно если чуть подогреть. До кипения, заразу возможную убивая. И остудить, а там... мням! Результат чем-то на варёную картошку смахивает, если честно. Так, что ещё в меню? Моллюски? Это ж родичи слизней, а тех я уже тоже ел. Снова спасибо, речка; жаль только, что не устрицы: пресноватые они у тебя и маловатые. Но из песни слова не выкинешь: я и сам какой-то маловатый. Понемногу поправляюсь, конечно, куда деваться – но факт есть факт. Я маловат. И едва ли на таком подножном корму сумею поправиться всерьёз. Впрочем, речка – это не только рыба, речка – это водопои. А к водопою приходят... да все.

Не пропадём, говорливая моя. Давай-ка я тебя немного провожу, по течению с тобой пройдусь. Причём прямо по руслу. И даже не пройдусь, а проплыву. На вроде как байдарке. Не дельтаплан, само собой, но тоже ничего так, удобненько.

Ты ведь не возражаешь, речка? Вот и ладушки. Как там формулировалось? Точно.

Земля, прощай! В добрый путь!