Текст книги "Заячьи петли в золотом тумане (СИ)"

Автор книги: Анатолий Чеботарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

   -Ничего нового, провокация – нормальный прием работы ваших служб. Вы же понимаете, что все вами сказанное – бред абсолютный и фантазии. Возможности у вас есть, не спорю, этак вы мне и хищение первого паровоза с постамента у вокзала припишите и докажете. Только зачем вам все это понадобилось?

   Мартин опять взглянул искоса, пожал плечами и сказал:

   -В спецслужбах ангелов по штату не полагается, да и работать приходится совсем не с ангелами. Так что... Вы не думайте, мы вас за жабры не хватаем, нам от вас конкретные действия нужны, а не посадить вас на нары! Все это я сказал для того, чтобы вы поняли: под топором ходите. И долго не проходите, поскольку дилетанты. Вот как мы номер телефона узнали? А от этого номера ох, как и куда можно вытянуть целую цепь! Да просто все очень: полминуты доступа к трубке вашего друга, сидящего в пивной, и вот уже его аппарат не работает. А уходить от веселья и пляшущих девок неохота, потому ваш ныне болезный приятель просит телефон коллеги – позвонить и предупредить, что задерживается. Естественно, контакт остается в памяти телефона. Так что не пляшется у вас, слишком вы не подготовлены к серьезным делам! И давайте теперь говорить предметно. У вас есть полновесный шанс просто подняться и уйти. И никогда больше с нами не встретиться. Требуется совсем немного: отдать то, что ваш друг выкачал из сети банка. Отдайте эту информацию в любом виде – и спите спокойно! – он усмехнулся, уверенно и с чувством превосходства взглянул на меня:

   -Неужели внутренние дела какой-то малюсенькой финансовой конторы, да еще и заграничной, для вас важнее, чем свобода и репутация? Что вам, Звезду героя дадут? А посмертно не хотите? Вот фото еще, посмотрите – и он протянул очередное изображение. Я с недоумением увидел белый пластиковый рожок для обуви с эмблемой РЖД, непонимающе взглянул на Мартина. Тот опять скривился в усмешке, пояснил:

   -Не следите вы за своими вещами, Вадим Александрович, теряете где попало и не ищете! А сзади, кстати, фамилия ваша выцарапана на этой штучке – чтоб не потерять и не перепутать, видимо. Да-да, я знаю, что вы не писали. Но она там есть! И теперь представьте, что этот пустяк обнаружила полиция на месте, где, по заявлению, была изнасилована малолетка! А случилось это в том самом парке возле бывшего радиозавода, и как раз в субботу, когда вы там прогуливались. И она вас опознает! Таксист, что вас туда привез, вас опознает тоже. Представили? Рассказать про дальнейшее развитие событий?

   Жуткий страх выступил холодным липким потом, лишил воли. Но думать я все же не перестал, и спинным мозгом понимал: страшилки это все, пугалки, попытка обезволить! Именно сейчас требовалось думать легко и быстро, но как в таких обстоятельствах этого добиться? А Мартин продолжал:

   -Так что выбор я вам предложил, теперь решайте. Вы уж простите, но приучен не доверять человеку, пока не ухватил его за два яйца одновременно.

   Да, ты меня прихватил, тут уж не поспоришь! Но, держа лицо, я молчал, тихо при этом сатанея. Потом ответил:

   -Консультировали вас дилетанты. Случаем, не те, что меня у больницы хватали и не пущали? Покажите схему специалисту, вас на смех поднимут. Она – чтобы отследить объемы информации, проходящей через сервер. Как часто ее пользователи получают, как часто сами сбрасывают. Мы примеряем установку такой системы у себя в банке, уже зная здешние недочеты. Данные руководство нам передает, оно же и плату поставить распорядилось, документ на это имеется. А если бы мы задумали негласно скачивать что-то, я б сидел болваном в своем застекленном шкафу? Нет, Лешку бы стерег да контролировал. А я его даже не видел и не разговаривал. Так что если он куда-то влез, то как я знать мог? Да и зачем оно ему?

   Врал я правдоподобно, вдохновенно и логично. Преуспел вполне: мой недобровольный собеседник надолго замолк, задумавшись. Сидел, хмурился и кусал палец, потом сказал:

   -Нужно, чтобы после этого происшествия с вашим компьютерщиком ничего не колыхалось на поверхности. Схему мы спецам покажем и с назначением разберемся, но не сейчас. Мы полагаем, вас, как специалистов, привезли помочь найти инсайдера, потому и крутился рядом не кто-нибудь, а Рудин. Теневой советник Котова, хитрый старый лис. Не разглядели мы вас сразу, признаюсь. Ладно, давайте так. Я допускаю, что ваш Рыжков случайно ухватил то, чего для него не предназначалось. И тогда тем более преступления в передаче этих материалов нам не будет, а с точки зрения этики так вообще благородство сплошное. Поэтому вы находите и передаете эту информацию мне в любом виде. А вот Котову и его друзьям не показываете. А мы сдадим вам того, кто сливал данные конкурентам банка. Жест доброй воли, да и вас прикроем. Не беспокойтесь, невинные не пострадают, это действительно тот, кто предал своих покровителей. Что поделать, Вадим Александрович, такие встречаются. Даже образ Христа был бы неполным без Иуды. На том и расстанемся. Но, чтобы у вас не возникло соблазна представить все в ином виде, чем договорились, перед расставанием подпишете кое-какие бумаги. Причина, надеюсь, ясна: вы – носитель компромата, да и серьезной работы под принуждением быть не может. Вы пересечете границу и решите, что стали для нас недосягаемы, и можете наговорить лишнего. Так что, извините, но какое-то время мы будем нежно и незаметно держать вас на крючке. Недолго, пока не убедимся в вашем благоразумии и соблюдении наших условий. После этого расстанемся навеки. И не испытывайте иллюзий, при нарушении договоренностей сохранится угроза оказаться бякой и в России. Не забудьте, что мы знаем о двух баночках из сейфа с очень интересным содержимым, никак с вашими функциями специалиста по информатике не согласующимися. Вы меня поняли, надеюсь. Сказанное не есть предупреждение или угроза, воспримите как дружеский совет. Думайте, жить вам дальше или пасть героем.

   Ну да, так я и поверил тебе, особенно про «недолго» и «расстанемся навеки». Не те вы ребята, чтобы душевно со мной попрощаться и никогда обо мне не вспоминать, не для того возле меня крутились.

   ***

   Вокруг по-прежнему было тихо, ни души. Пели птицы, и мир был полон гармонии и красоты. Но только не внутри машины, в которой мы сидели. Здесь пахло табачным дымом, ненавистью и обреченностью. Только вот на спецподготовке контрразведчики рассказывали об интересной науке «агентурная психология» и о ее правиле вербуемого вначале всерьез напугать. Угрозой ощутимой, реальной, опасной для жизни. Мой случай прямо классика, да только я знал заранее: с того и начнут разговор. А ведь неплохо с безликого дяди напротив, со смаком излагавшего мрак всего моего последующего существования, согнать наглую самоуверенность. Да и злость с яростью подстегивали. И я выдал ему:

   -Все, что вы наплели, лично ваше, а не вашей службы! И «мы» – это вы. Банк – ваша поляна, вы с нее и собираете в свое лукошко. Для себя. И за левый приработок в банке вас накажут жестко. Не одобрят ваши шефы таких левых доходов. Двое якобы сотрудников, что прикрывали непотребство у больницы, вообще дилетанты, даже в полицию не попадали. Бездари, да и кто бы взял на службу этого кавказца, что вы мне лапшу вешаете? Он же таблицу умножения еще не выучил! Вы б негра привели с собой, он на фоне стены у стоянки совсем неразличим был бы! Понятно, в банке сидит ваш человек, сливает вам информацию. Леха что-то тронул, о чем-то догадался, возникла угроза вам и вашему агенту. Вы и всполошились, вот и досталось невинному сисадмину по голове, а это уже уголовная статья для вас, не для меня. А появились бы странные и неприятные для вас и вашей креатуры вопросы, тут и до раскрытия недалеко. И нечего было бы вам конкурентам сдавать, не за что получать перечисления на номерной счет где-нибудь в Европе. В Австрии, например.

   Мартин неожиданно зримо вздрогнул, тяжело повернулся ко мне, зло ответил:

   -Ну, а если и так? Что это меняет? Не питайте иллюзий, не развернете вы течение назад. А что касается банка... Вот вышвырнут меня со службы года через три, и кому я буду нужен со своей честностью? В моем доме касса располагается, выдает старикам пенсии, так что я насмотрелся и не хочу, старый и больной, стоять с протянутой рукой! Считаете, мои боссы думают иначе? И вообще, мысли ваши... держите при себе!

   Но голос его изменился, он перестал быть сухим и бесстрастным, – я его задел и если не напугал, то заставил задуматься и насторожиться. А то и случайно угадал про Австрию, не зря же он дернулся, как лошадь от овода. Ткнул пальцем в небо, а попал в Луну. Но зато разозлил его, по его реакции понял.

   В это время из зарослей деревьев неподалеку от машины вынырнули три персонажа типично маргинальной внешности. Не обращая на нас ни малейшего внимания, троица пересекла поляну, остановившись у самых зарослей кустарника на противоположном конце. Прошли они неподалеку, и до нас донесся тот аммиачный дух, что окружает таких персонажей в любом городе мира. Один из трех склонился к своей сумке, достал некую емкость и стакан, разлил каждому. Выпив, городские парии удалились, скрывшись за деревьями. Мартин скривился:

   -День только начинается, а они уже со стаканом! Да, хорошему же научили наших людей русские братья!

   Я ответил:

   -А французских клошаров тоже русские научили? И американских бездомных? Не навешивайте нам грехов несуществующих, своих хватает!

   В глазах было темно от буро-красной злости на этого морализатора. Пытался сам себя успокоить, внушая, что сейчас важны холодный ум и логика, а не эмоции, да вот получалось плохо. Мартин не ответил на мои слова, явно не зная, что сказать, прикрыл веки и откинулся на сиденье. Я же нагнулся за выроненной фотографией. Снизу, повернув голову, с ненавистью взглянул на равнодушного собеседника. Он профессионал, конечно, но не Джеймс Бонд. И расслабился тоже зря! Даже визуально я крепче и намного здоровее его, чего в данный момент Мартин не учитывает. И совершенно напрасно. Меня ведь тоже не только ботанике и бальным танцам учили! Сам удивляясь тому, что делаю, я резко распрямился и согнутым локтем левой руки снизу с силой двинул Мартину точно в солнечное сплетение. Он изумленно хрюкнул, клацнул зубами и обвис, свесив голову вперед и закатив зрачки под набрякшие веки. Думается, наш инструктор по рукопашке Димыч Канаев остался бы доволен проведенным мною приемом, он оттачивал его со мной на многих тренировках. И не однажды втолковывал, что с моей комплекцией и подвижностью нужно знать всего один удар, но надежный и натренированный до автоматизма. Фанат всех восточных и западных единоборств, истово изучавший эти душегубские непотребства, Димыч уверял, что таким ударом в совершенстве владел Брюс Ли, и наносил он его открытой ладонью. Врезал я Мартину со всей дури и от широкой души, а потому в астрал он ушел не на минуту. Я щелкнул кнопкой на колпачке авторучки – запись остановлена. А вот это неожиданно: воздух в салоне ощутимо испортился. Да, на такой эффект я не рассчитывал! Ладно, перетерплю. Осмотрелся со своего места, убедившись в отсутствии поблизости напарников собеседника, да и вообще любых живых существ, сунул ручку в карман. Вышел из машины, открыл переднюю дверь со стороны водителя. Поправил тушку Мартина, чтобы он, не дай Бог, не свалился. Повертел рукояткой и наклонил его сиденье пониже, в полулежачее положение, руки завел назад. Хотел перехватить их какой-нибудь бечевкой, но при осмотре содержимого карманов куртки чекиста независимой Прибалтики обнаружил наручники. Без размышлений застегнул никелированные браслеты на запястьях у их хозяина – а ну, как очухается раньше времени? Блестящий ключик злорадно запулил в кусты подальше. Вырвал с корнем торчавший из-под приборного щитка микрофон радиостанции на витом шнуре, забросил его под сиденье. Туда же улетели удостоверение борца за свободу, фотографии, телефон с отключенным мной звуком вызова и пустой бумажник. Потому что деньги из него я забрал. Думаю, мне они нужнее. Их оказалось немало: помимо небольшой суммы все еще действующей национальной валюты, приличное количество евро разного номинала, а отдельно под застегнутой «молнией» лежала пачка купюр по сто евро. Взял и сигареты, а то когда еще мне магазин встретится! Потом затолкал в пластиковый пакет лежавшие на заднем сиденье свои вещи, выпотрошенные при осмотре, и протер все, чего касался, носовым платком, не забыв положить его рядом с хозяином. Пахнуть меньше не стало – наоборот, аромат усилился, причем воняло гадостно! Он что, обделался, что ли? Вот это я ему врезал! Хотя, может, он чем-то не тем позавтракал. Дернув за рычаг, открыл капот и, взяв в кармане двери тряпку, сбросил с аккумулятора клемму массы: а вдруг пленнику придет в голову дурь надавить головой на клаксон после того, как очнется? Открыл пластиковую бутылку минералки и вставил ее в отверстие для стаканов у рычага передач: неудобно, конечно, но даже с замкнутыми позади руками нагнуться вперед и попить сможет, не умирать же ему от жажды! А от собственных миазмов точно не умрет. Затем покинул место нашей беседы. Ушел по той тропе, куда перед этим прошествовали трое маргиналов.

***

   Пройдя всего шагов триста, вышел к очагу цивилизации в виде стеклянного теремка-киоска «торгуем всем», притулившегося напротив въезда в гаражный кооператив абсолютно советского вида, явно в те годы и построенного. Метрах в ста от гаражей видны автомобильный переезд и пешеходный проход через железнодорожные пути – там, похоже, остановка электрички. Ну да, неподалеку ведь как раз и находится бывший поселок железнодорожников, где мы так тепло беседовали с Мартином. Сразу соваться к людям не стал, у кромки кустов критически себя осмотрел. Ярковато выгляжу, а потому запомнюсь встречным. Сиреневая рубашка-поло Poul&Shark, джинсы Lee, синие топсайдеры. На боку, переброшенная через сумку, болталась прихваченная на случай непогоды флиска. И хотя сейчас не холодно, натянул ее – запасной рубашки ведь не было. А так стал похожим на всех, серо-черным. Вышел из кустов, подошел к киоску. Попросил три бутылки минералки, три «Сникерса» и плитку шоколада, взял упаковку разовых станков для бритья и дезодорант. В углу витрины увидел растворимый кофе «три в одном» и перец в маленьких пакетиках, взял всего по три. Сигаретами киоск не торговал. Пока стоял и укладывал покупки, подошедший из гаражей мужик в замурзанном комбинезоне спросил булку хлеба и два круга полукопченой колбасы, ее продавец извлекла из холодильника за спиной – на витрине этих товаров не было, явно человек закуску берет. Я попросил повторить, купил несколько пластиковых стаканчиков, сложил все в пакет и направился к переезду. До него не дошел, резко свернул в кусты и вернулся на тропу, по которой пришел сюда. Сел в зарослях, на кусок тут же подобранной бумаги раскрошил сигареты из пачки Мартина и добавил перца из пакетиков, перемешал, свернул кулек и ссыпал адову смесь в него. Прошел с десяток шагов в направлении, где осталась машина с превращенным на некоторое время в примитивный организм Мартином, и щедро посыпал путь до киоска полученной смесью: собакам, если меня будут искать с их помощью, такое очень не понравится. Вышел к тыльной стороне гаражей и двинулся вдоль нее. Плана не было, была мысль – спрятаться, надежно спрятаться до того, как найду выход из загона. Но сначала – позвонить. Понятно, что известные мне телефоны коллегам Мартина известны тоже и стоят «на кнопке», разговор прослушают, но важно передать информацию тому, кому она нужна немедленно, в том числе и для моего спасения. И я, поколебавшись с выбором, набрал один из трех заученных мной в первый день приезда номеров, а именно мобильный Сергея Константиновича:

   -Алло, это я, узнали? Запишите! Серверная, левая стойка, немедленно, прямо сейчас! В моем сейфе две баночки возьмите, разберетесь. Плату с компа уберите, Леху берегите. Минотавра срисовали, так что закрывайте. Я в порядке, все решу сам, есть канал. Не лезьте, помешаете! Про волка рассказывали, помните? Черту проверьте. Больше звонить не смогу.

   Ответ был кратким:

   -Все понял. Удачи тебе!

   Отойдя от места, откуда звонил, к гаражам, вынул симку из аппарата, согнул ее несколько раз и втоптал в землю. Телефон обернул в найденный полиэтиленовый пакет и засунул под корни приметно наклонившегося дерева – модель дорогая, нечего разбрасываться, авось передам место залегания, кто-то извлечет и попользуется. Второй телефон с пояса, Philips, завернул в снятую с шоколада фольгу, затолкнул в другой пакет. При осмотре вещей Мартин лишь взглянул на него скептически, даже не взяв в руки – предположительно, мои противники его номера не знают. Но береженого Бог бережет, и поэтому я обернул аппаратик станиолью – все, не фонит и обнаружить его сканированием невозможно. Вынутую из него симку тоже упаковал в фольгу из-под жвачки, спрятал с другой стороны дерева. Сыпанул вокруг ствола оставшейся в кульке смесью и двинулся дальше.

***

   Спецсообщение. Зафиксирован звонок на номер «Мамонта» в 14-25, абонент – «Заяц». Длительность звонка 38 сек. Запись разговора прилагается, язык – русский. Ввиду кратковременности контакта точное местонахождение абонента не определилось. Приблизительно – квадрат 45– 90, вероятно – платформа электрички «Бабите». После отключения абонента запеленговать используемый им телефонный аппарат или SIM-карту примененные средства технического контроля не смогли.

***

   Шел вдоль гаражей, обходя выброшенный автовладельцами за пределы стоянки мусор, и думал, что про решение проблем мной самим и наличие канала – чистая фантазия, сказано для слушающих. На самом деле, нет ничего. Но если я загружу Рудина с Котовым своим спасением – будет только хуже, вся псарня кинется караулить и ловить. А так – концы обрезаны. Но вот про «волка» – это важно, и это на мне. Флешку в серверной они заберут, но есть еще моя хитрая авторучка с записью всей беседы и раскладками, выболтанными разговорившимся Мартином, а наговорил он много лишнего. Как передать ее? Когда мы сидели-паяли, Сергей Константинович рассказал о поимке его орлами настоящего шпиона здесь, в этом городе. Повадился ходить к фонтану в городском сквере один господин, представитель зарубежной судоходной компании, это лет тридцать тому назад. Что он занимается не только вопросами фрахта и доставки грузов, было известно давно, но прихватить хитреца не получалось. Стали изучать его маршруты и встречи, установили, что он почти ни с кем и никогда не общается вне служебного круга, а вот ходит постоянно к старому фонтану. С ним его в прошлом ничего не связывало, так что сентиментальные и ностальгические мотивы исключили сразу. Открыт был фонтан к началу нового столетия, наступавшего ХХ века, и представлял он собой модные тогда анималистические сюжеты, то есть скульптуры зверей из медного сплава в разных видах и позах. Супостат тот придет, постоит то вдали, то близко совсем подойдет, руки окунет в мутную воду, и больше ничего не делает. Но однажды ушлый стажер сопоставил увиденное на многих кинопленках – а снимали кино с участием судоходного представителя аккуратно – и сделал вывод: господин руки моет в чаше только тогда, когда вода бьет из пасти волка! На фонтане по периметру помещались двенадцать голов разных зверей: лев, тигр, волк, лиса, заяц и даже баран, и изо всех била вода. Но не всегда, а по странному графику: то из одних пастей льет, то из других. Начали проверять и выяснили: по своему разумению включал воду смотритель сооружения. Взяли его, дождались протрезвления, разговорили и узнали, от кого он получал команду «открыть волка», кому передавал найденные в воде пакетики неизвестного содержания. А зарубежный любитель бьющих струй о необходимости передать посылку сообщал, поставив черту на третьем от входа в парк фонарном столбе – и волк открывал свою пасть для потока воды. Теперь я собирался тем же способом передать авторучку с записью, сообщив о закладке ее в фонтан чертой все на том же столбе. Потому что с записью разговора Рудин умоет любую из спецслужб и даже почистит им зубы, аргументов хватит для страшного скандала с эхом на весь белый свет. Вот только до фонтана еще добраться нужно... Вообще, иллюзий особых я не питал, мой побег – удача и чистая случайность, погоня дыхнет в затылок в самом скором времени. Для перехода на нелегальное положение, рассказывал нам на занятиях особист, необходимый минимум – это документы, надежное убежище и деньги. Последнее есть, но в том ли количестве, чтобы получить еще два элемента? Нет документов, нет незасвеченной и непросматриваемой норы. Но пока шанс мне дан, невероятный, но реальный. И я его использую. Нужно исчезнуть, пропасть совсем, не отсвечивая. Несколько дней бесплодных поисков – и враг решит, что я задействовал тот самый упомянутый в телефонном разговоре «канал». В любом случае, натяжение тетивы ослабнет, это неминуемо. Где переждать... Можно было назвать иносказательно какое-нибудь место Сергею Константиновичу, чтобы меня с него забрали, но следом за посланной им кавалерией мог примчаться другой эскадрон, от Мартина с коллегами. Так что лучше я сам, не умножая печалей своих и друзей.

   Двигаясь вдоль тыльной стороны гаражей, заметил на плоской крыше одного странное сооружение из досок и стальной сетки. Да это же голубятня! Заброшенная, давно пустующая, никому не нужная. А вот мне вполне может пригодиться: хоть я и не голубь, все же не под открытым небом прятаться. Пройдя подальше, увидел свисающую сверху веревку – ею затаскивали наверх рубероид для покрытия крыши от дождей. Подергал ее, подпрыгнул и повис – веревка держала. Пакет с продуктами привязал за свисавший конец, осторожно начал подъем. Слава Богу, стену выкладывал косорукий каменщик-любитель, и неровностей с трещинами хватало, так что не без труда, но вскарабкался. Поднял пакет, отвязал и смотал веревку – гостей мне не нужно, посетителей не принимаю. Осмотрел себя – да, перемазался, но вроде не фатально, да и вода есть, почищусь. Пригнулся – так меня не видно с земли – и буквой "Г" двинулся в сторону голубятни. Да, не «Хилтон»! Но сойдет как временное укрытие от настигших жизненных бурь. Поднял голову, осмотрелся. Безлюдно и у гаражей, и со стороны посадок, это меня устраивает! Неподалеку увидел расстеленную полиэтиленовую пленку – то ли чтобы при дожде потолок не протекал, то ли бросили просушиться да забыли. Выяснять не у кого, подошел и, стараясь не шуршать, собрал и перенес к своему убежищу, – это я вспомнил уроки из телепередач Тимофея Баженова о выживании, были у него похожие сюжеты! Подобрал лежащие неподалеку два закинутых на крышу бумажных многослойных мешка. Думал, что из-под цемента, но нет, внутри они оказались чистыми. Очень даже сгодятся! Затащил и их в голубятню. Хилая дверца держалась на гвоздике, надо мною дыры, но выбора нет. Разложил полиэтилен, прикрыл слоями бумаги от разорванного мешка – вполне годная нора! Шуршит, правда, при каждом движении, но в мире вообще мало совершенных вещей. Забрался вовнутрь, дверцу за собой прикрыл и огляделся. Со стороны меня не заметить, я же через щелястые стены вижу все вокруг. Да, ночевка черт-те где и без намека на комфорт становится не самой приятной традицией. Кусты у вокзала в своем городе, заросли у железнодорожного разъезда возле Крестовой, теперь вот здесь... Вытянул ноги, достал бутылку воды и круг колбасы, жевал и размышлял, перебирая события последних часов. Есть ли хоть один плюс в моем нынешнем положении, хоть один реальный шанс? Есть. Понятно, что через час-другой Мартина непременно найдут, и параллельно с отмыванием его штанов начнется второй акт марлезонского балета, суетливый и бестолковый. У противника после произошедшего состояние легкой паники: все планы сорваны, клиент исчез в неизвестном направлении. Ситуация вышла за рамки обычной, заставляя делать ходы против правил, а это доступно только руководству, что тоже дает мне фору. Мне противостоящие – это обычные люди, а значит, ошибаются. Прослушав разговор с Сергеем Константиновичем, – а я уверен, что они его прослушают! – какой вывод сделают эти ребята? Что я буду выбираться сам, велел никому в это не лезть и не мешать. Говорил абсолютно уверенно, так что, скорее всего, они тоже поверят. В банке этим службам теперь делать нечего: после моего телефонного предупреждения их даже на порог не пустят, все сорвалось и обрушилось с треском. Что там остается? Сканер? В магазине такой купить можно, если не здесь, то в Польше точно. Встречи с Рудиным? А кто скажет, что мы не рыбалку обсуждали? Да и Рудин – не беглый каторжник, живет себе спокойно пенсионер... Остальное вообще никуда не пристегнешь: незаконно проникли в помещение банка и сфотографировали в кабинете ограниченного доступа неизвестного назначения плату, потом в другом кабинете вскрыли сейф, что вообще уголовщина! Звук у них от свистульки остался, и ничего больше! Если я залягу на дно, то мои шансы уйти они трезво оценят как высокие. Поиски имеют смысл только в первые часа два после побега, то есть к моменту нахождения Мартина организовывать их уже поздно, разве чтобы отчитаться да совесть очистить. Сгореть я могу, только проявляя активность, но делать этого не собираюсь. Они все просчитают, все поймут. С запозданием начнут пробивать инфу по мне, попутно коря друг друга. Уже знают, что в этих краях я бывал многократно, и знакомых с тех времен осталось немало, но сколько времени прошло... Начнут проверять, кто жив и где находится, не встречались ли, не созванивались в последние дни. Это потребует времени, сил и людей, но другого пути у них просто нет. Кроме того, двинется и закрутится рутинная и стандартная машина поиска. То есть, скоро мои фотографии появятся во всех полицейских участках, а потом и у каждого полицейского, дежурящего в наряде. Аэропорт, морской порт и вокзал точно закроют, под контролем окажется съемная квартира и все адреса, где я могу мелькнуть. В СОРМ – систему оперативно-розыскных мероприятий – внесут мои данные и разошлют по принадлежности, то есть оповестят погранпосты, таможню, дорожную полицию и прочих причастных. И везде будет значиться: особо опасен, напал на сотрудника органов! Бежал из-под ареста! Через Интернет пробовать передать что-то бесполезно, это я хорошо знал: провайдеры под контролем, информация фильтруется и никуда не уйдет. Эфир всех сотовых операторов тоже на прослушке, союзники из-за Большой Лужи недавно установили им вполне качественную аппаратуру, помня, что Дважды Краснознаменный Балтийский флот не за порогом – он на пороге. Вроде бы все перечисленное относится к минусам. Но в любой ситуации невероятное значение имеют разные «но». Решения наверху принимаются долго, еще дольше согласовываются, да и законы всех стран от правоприменительной практики, то есть от реальной жизни, отстоят ой как далеко. Плюс то, что ловить меня будет не одна контора, а сразу целых три, такой порядок у них. И каждая работает под лозунгом «Змей дави чужими руками!» То есть, пока по всем этим подразделениям и образованиям пройдет информация, да пока они все согласуют меж собой... Учитывая градус дружеских чувств каждого из учреждений друг к другу, можно себе представить, на каком уровне начнется их взаимодействие. Но когда псы грызутся, упряжка не едет, говорят каюры на Севере. Есть еще и «фактор Мартина»: непросто ему будет объяснить своим шефам многие нюансы своего поведения, он постарается максимально оттянуть момент истины и изложить все произошедшее не так, как было, а так, как надо ему. Минус серьезный то, что он знает: я, пойманный или непойманный, могу рассказать о нем много чего любопытного. И в его интересах закончить игру в догонялки ликвидацией меня на месте. Тогда концы в воду... Все очень неказисто складывается. У противника единственный шанс выкрутиться из вдруг образовавшейся воронки – отловить меня и шантажировать тем самым непотребством, о котором говорил Мартин. Так что стараться они будут на всю катушку, тут без иллюзий и пустых надежд. Без мук душевных обвинят в скотоложестве и в доказательство приложат протокол допроса козы из местного зоопарка. Только сначала поймать нужно! А к быстрой игре они не готовы, и моя задача и спасение – играть в том же темпе, заданном даже для меня нежданным побегом из машины Мартина. Иначе – схватят, а с таким пухом на рыле не выкарабкаться ни с какими адвокатами.

   Правда, есть и третий вариант, самый желательный, а потому маловероятный: поскольку инициативу по моему задержанию проявил Мартин, привлекая своих «левых» людей, то может случиться, что он никому ничего не скажет и, поскрипев зубами, спустит происшествие на тормозах. Он ведь не может не понимать, что уйти из города морем для меня проще простого, даже думать не надо, нужны только деньги. А они у меня есть, у него же и прихватил. И порт под наблюдением вовсе не преграда для побега, у них полицейских не хватит поставить по одному у каждого причала на побережье, включая заброшенные. Тогда все идет, как и шло, то есть телефоны прослушиваются и план утвержденных оперативных мероприятий исполняется, но меня никто не ищет, кроме самого Мартина, команды «Фас!» сверху не поступило. Но это вряд ли...

   Сказывалось перенапряжение от происшедшего, приступ лихорадочной бодрости сменился жуткой апатией. Глаза слипались и перед ними туманилось, мысли вязли, как мухи в меду. Психологи называют это состояние «синдромом боевой усталости». Склонив голову на колени, я задремал.

   ***

   ...Запахи лета, перегретого шифера, сквозь слуховое окно блики от яркого солнца. Мы с дедом, поднявшись по шаткой лестнице, тихо пробираемся по доскам чердака. Дед надел зимние кожаные рукавицы и держит в руках плотный полотняный мешок, на меня он натянул накомарник и обрядил в старую телогрейку, в ней мне непереносимо жарко в этот летний день. В самом углу островерхой крыши виден большой белый шар, из него раздается странное гудение. Дед поворачивается ко мне, показывает рукой на осиное гнездо, половчее пристраивается, чтобы накрыть его мешком... и я просыпаюсь. Еще не поняв, где случилось пробуждение, уже осознаю, что мне давно не десять лет, и никогда я уже не увижу своего деда. Лежу на спине, непонимающе глядя вверх, надо мной какие-то доски, и по ним бегают всполохи света. Сообразил: я в голубятне, наступила ночь, а откуда сполохи – пока не знаю. Осторожно озираюсь и прислушиваюсь, убеждаюсь, что рядом никого нет, а неподалеку, с тыльной стороны гаражей, горит костер, тени пляшут от его огня. Видны силуэты сидящих рядом людей и слышны голоса. Раскрыл уши, как Чучундра, и понял: говорят по-русски. Через пять минут уяснил: путейские рабочие, ведут ремонт на недалеком переезде, присели передохнуть. Перекур вынужденный: забыли какую-то приблуду, без нее работа встала. Бригадир пошел звонить, а православные сидят, обсуждают лениво вопрос, привезут ли инструмент хотя бы к утру или можно на все забить и пора уже наливать? Тут из темноты вынырнул запыхавшийся бригадир в своем служебном жилете и доложил рвущимся к работе подчиненным, что дрезина вышла и скоро будет, вставайте и пошли разгружать. Путейцы лениво осведомились, как он так быстро все уладил. Бригадир пояснил, что телефон за углом, искать не пришлось. Так, под разговоры на производственную тематику, я снова заснул. Проснулся, когда начало светать, а на кусты и деревья лесопосадки опустился утренний туман. Просто замерз. Вокруг тихо, костер давно догорел, путейцы ушли. Я укрылся вторым бумажным мешком, разорванным по швам, через какое-то время дрожь прошла и снова вернулся сон. Окончательно разбудило меня солнце, пробившее лучами дырявую крышу голубятни, да пение птиц. Вот это поспал! Зевая, поднялся, поозирался и прислушался. Никого. Достал из пакета бутылку воды, умылся газированной минералкой – оказалось, очень даже приятно, и ощутимо бодрит! Побрил наощупь щеки разовым станком, сбрызнулся дезодорантом и сел завтракать. Достал оставшуюся со вчера колбасу, ее дольше хранить нельзя – испортится. Вынул недоеденный хлеб, в пластиковом стаканчике развел газировкой упаковку кофе «3 в 1», этот странный напиток употребил в завершение завтрака. Утро и вокруг никого, но о том, чтобы развести костер и обсушить промокшую от предрассветного тумана одежду, и речи не могло идти. Подвигал руками, сделал импровизированную зарядку, и взялся за ревизию своих вещей. Вытащил все из пакета, прикинул, что мне необходимо будет купить, если удастся совершить налет на какой-нибудь киоск или магазинчик.