Текст книги "Семь дней Создателя"

Автор книги: Анатолий Агарков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

Мне принесли мобильник.

– Кто знает, наберите номер Макса. Алло, как дела наши безнадёжные? Идут помаленьку? На завтра ничего не планируй – повезём деньги в губернию. Представишь меня Смотрящему за областью. Машину к восьми часам на Сиреневую 12. А сейчас забери чемодан. Пока.

И бандюкам:

– Ну что, господа сотрудники охранного агентства, с завтрашнего дня в этом офисе начинаем круглосуточное дежурство. Кто отвезёт меня домой?

От моего нового дома отъезжал мебельный фургон. Славик сидел за столом в кухне, а Наташа жарила бекон с глазуньей.

– Всё успели?

– Да что ты! – новоселье подкрасило её щёчки румянцем. – Только кухню, спальню и столовую – полдома пустует.

– Завтра продолжите.

Славик оторвал зад от табурета. Наташа:

– Куда? А ужинать.

– Жена заждалась, – это я.

– Я холост, – это Славик.

– Тогда оставайся.

Мы поужинали втроём. Потом Славик уехал, а Наташа, взяв меня за руку, повела на экскурсию по пустующим комнатам.

– Здесь будет гостиная. Здесь твой кабинет. Тут детская.

Ночью в постели:

– Дорогой, дом большой – втроём нам будет веселей.

– Ты привезёшь свою маму?

– Дочку. Ей три годика, она прелестная девочка. Вы подружитесь.

– А где сейчас?

– У моей бабушки.

…. Наташа спит – на моём плече её белокурая головка.

– Билли, не правда ли, она прелестна?

– Седина в бороду?

– Погоди, мы ещё с Наташкой детей нарожаем – вот будет тебе ирреальное Зазеркалье.

– Интересно, с научной точки зрения. И о подруге твоей готов забрать слова обратно – не до конца испорчена.

– Да брось юлить – совсем не тронута средой.

– Конечно, если тебя не напрягает её прошлое. Лучше расскажи, откуда у сына профессорши и внука генерала бандитские замашки?

– От предка казака.

…. Макс прикатил на серебристой Ауди, но за рулём был боец.

– Едем?

– Заглянем в офис.

– Новый дом, новый офис – не круто начинаешь?

Я промолчал.

Офис был на клюшке и никого.

– Что за нафик? Макс, обзвони лежебок – чтобы через двадцать минут были здесь.

Народ начал собираться через десять минут. Привезли Лидию Васильевну. К ней и обратился:

– Помогите ребятам составить интерьер служебных и бытовых помещений. Подключите телефон, посадите дежурного. Дайте рекламу в СМИ: "Частное охранное агентство "Алекс" на страже ваших интересов" – или что-то в этом роде. И ещё – мне нужна секретарша. Подберите среди ваших знакомых или в службе занятости.

В дороге Макс:

– Смотрю, у тебя всё по серьёзному. И пенсию начислять станешь? В нашем деле до преклонных лет не доживают.

Потом:

– Мне какую должность доверишь?

– Начальника оперативной службы устроит?

– Годится.

Смотрящего за областью звали Сан Саныч.

– Тебя Кудияр рекомендовал? Он в людях разбирается.

Кивнул на чемодан:

– Долг привёз?

– Всё, что имеем. Остальное частями – за год-полтора рассчитаемся.

– Годится. Тут другая тема – вникай. Раз в месяц по трассе через твой район будет проходить транспорт с интересным грузом – надо обеспечить безопасность.

– Дурь?

– Не заморачивайся – груз до места назначения дойдёт, вы свою долю получите.

– Есть предложение – мы конвоируем груз от границы до вашего блок-поста.

– Это 150 километров, четыре административных района.

– Я беру ответственность за безопасность груза – вы прощаете нам долг.

– Там товара на сотни миллионов, один прокол и дырка в черепе.

– Не собираюсь жить вечно, но и до срока не хочется.

– Я подумаю.

На обратном пути Макс:

– Ты что задумал?

– Увидишь.

– Рисковый парень.

– Ты тоже: такой долг накопил – могли бы бестолковку завернуть.

Наташа позвонила, плача:

– Алёша, к дому менты подкатили, требуют открыть. Что мне делать?

– Никого не впускай. Скажи, что им сейчас позвонят – пусть подождут.

Макс:

– Что там?

– Менты наехали. Сдаётся, градоначальник пакостит. Ты с ним на "ты"? Брякни, объясни – сейчас подъедем, всё уладим.

Макс приложил трубку к боксёрскому уху:

– Алло, Михалыч, привет! Как жив-здоров? Молюсь, молюсь. Что там за буза на Сиреневой 12 в "финских домиках"? Ну, так всё решаемо, Михалыч – сейчас подъедем и разберёмся. Да, у нас новый Положенец – ему нужна берлога. Когда мы были без бабла? Отвечаю. Будь ласка, убери сотрудников. Ну, и молодчага.

Макс схлопнул сотик.

– Сволочь! Купил себе "Лексус" за "лимон" – на какие, спрашивается, шиши?

– Макс, мне нужны колёса.

– Даже и не думай! Лучше бери мою "Аудюшку".

Мы въехали в город.

– К Администрации, – бросил Макс водителю.

– Поднимешься с нами, – добавил я.

В приёмной:

– Граждане, приём на сегодня окончен – приходите завтра.

И секретарше:

– Доложите, прибыл господин Максимов с товарищем.

Макс покачал головой на мою дерзость, а водитель, распахнув объятия, выпроваживал из приёмной посетителей.

– Вас ждут, – вернулась секретарша.

Я водителю:

– Проследи, чтоб не мешали.

И вошли с Максом в кабинет Главы города.

Он сидел, откинувшись в кресле, подпирая брюшком стол и барабаня по нему пальцами. Макс пожал его пятерню и присел на стул.

– Это и есть новый Положенец? Как зовут? – смерил меня взглядом хозяин кабинета.

Я не спешил представляться, сел на стол Главы, полюбопытствовал набором авторучек в малахитовом кубке, приглянувшуюся сунул в карман.

– Какие вопросы по дому на Сиреневой?

– Недвижимость денег стоит.

– Какой ты меркантильный человек – всё на бабло переводишь. Нет, чтоб взять и подарить хорошему человеку.

– Что? – мэр округлил глаза и попытался встать.

Я дёрнул его за галстук, и он ткнулся фейсом в столешницу. Из носа закапала кровь. С лица стекли самоуверенность и брезгливость, остался только испуг.

– Ключи от "Лексуса" на стол.

– Что?

– Тихо слышишь? Сейчас излечим.

Сунул авторучку в мэровское ухо. Тут же ключи легли на стол.

– Документы.

– В машине.

– Не отчаивайся, мужик, ты себе ещё наворуешь, – направился к выходу и от дверей, – А за дом спасибо.

Макс развёл руками, пожал плечами:

– Вот и познакомились.

На улице:

– Ну, ты даёшь стране угля – мелкого, но много. Домой?

– В офис, – бросил ему ключи. – Мне нужен водитель.

Офис сиял новой мебелью. В рекреации бандюки резались в нарды. В дежурке сидел дежурный. Васильевны на своих местах. В приёмной хозяйничала секретарша Изабелла, высоченная грудастая дама да ещё с белокурым шиньоном на голове.

– Вам чаю?

– Предпочитаю натуральный бразильский кофе. Запишите.

– Сейчас пошлю кого-нибудь.

– Я не о кофе. Запишите – заказать на все машины проблесковые табло с логотипом "Охранное агентство "Алекс", звуковые сирены. На входе панель, по городу – баннеры. Пригласите ко мне дежурного.

Позвонила Наташа:

– Во сколько приедешь? Не задерживайся – ждёт сюрприз.

– Сейчас освобожусь – народ назавтра озадачу.

Вошедшему дежурному:

– Были обращения? Будут – фиксируй в журнале. И по каждому случаю немедленно докладывать мне. Научитесь работать – разрешу действовать самостоятельно. График дежурства составили? Знаешь, кто тебя меняет? Так и будем службу править – один у телефона, двое с машиной на подхвате. Мы наведём в этом городе порядок.

Водителя звали Лёвчик. С "Лексусом" управлялся умело, был говорлив, когда надо умел молчать. Подбросил меня к дому.

– Есть где машину ставить? Завтра без пятнадцати восемь.

Наташа встретила у порога, приложила палец к губам, жестом приказала снять кроссовки. На цыпочках крался за ней до детской.

Трёхлетнее создание сидело на полу пустой комнаты и, наряжая куклу, напевало:

– Уходи, двель заклой – у меня тепель длугой

Мне не нужен больше твой номел в книшке запифной….

Отстранив Наташу, прошёл в детскую и подсел к её хозяйке.

– Здорово.

Девочка подала маленькую ладошку.

– Тебя как зовут?

– Катюша.

– А маму?

– Наташа.

– А папу?

– Ты мой папа, – девочка ткнула в меня пальчиком и для убедительности потрясла косичками.

Спазм нахлынувших чувств вдруг перехватил горло. Привлёк Катюшку к груди, поцеловал в темечко.

– Это твоя подружка? – на куклу.

– Дочка Маша.

– А кто же её папа?

– Ты, – вновь в работе пальчик и косички.

Отпустив ребёнка, обнял её маму.

– Я, оказывается, многодетный многожёнец.

По щекам позавчерашней проститутки текли слёзы.

Репетиция прошла успешно. Пустую фуру две машины с мигалками «Алекса» отконвоировали от Н-ска к таможне на границе и оттуда в обратном направлении до блокпоста областного центра. Менты на наш эскорт только шеи вытягивали да зенки пялили. Где им, тупоголовым, сообразить, что мы замышляем. Даже скучно стало.

На пути в Н-ск связался с парнями в кабине фуры и задней машине:

– Грустите, черти? Сейчас развеселю. Разыграем ситуацию – менты пытаются остановить. Действуем так – мы блокируем патрульных, вы идёте дальше, и через пару-тройку километров снижайте скорость, поджидайте.

Своим в салоне:

– Выскакиваем все, машем стволами – шмальнуть не вздумайте – и орём оголтело, как кавказцы. Мол, что за на хрен и кого чёрта? Помогать должны, а не палками своими размахивать. Вот вставят их вам, куда следует, тогда узнаете. И прочую пургу. Поорали, в машину и дальше.

Парни приободрились в предвкушении спектакля.

Вот и зелёноблузочники – легки на помине. Гибэдэдэшник стоял у обочины, поигрывая полосатым жезлом, и не думал нас останавливать, только приглядывался с любопытством.

– Дави, поганца, – приказал водителю.

"Рено" резко вильнул к обочине, гася скорость. Спасаясь от его бампера гаишник прыгнул задницей на капот своего автомобиля. Четыре двери распахнулись разом – бойцы в чёрно-белом камуфляже ринулись на ментов:

– Вы что себе позволяете? Вы на кого хавальник разинули? Ты кто по званию? Тебе служить осталось ровно полчаса после моего звонка….

Ну, и прочее в том же духе.

Менты оторопели. Тот, что на капоте, плечами жмёт, руками разводит, слова вымолвить не смеет. Напарник его в машине запёрся. Потешили, одним словом.

Позвонил Сан Санычу:

– К транспортировке товара готов.

– Ну, раз готов, принимай, – и озвучил день и час.

Конвоем руководил Макс. Ещё четыре машины с бойцами, рассредоточенные по трассе, вели наблюдение за ДПС. Я сидел в офисе и принимал информацию о движении груза. Когда Макс отрапортовал:

– Товар сдал.

Я ему в унисон:

– Поляну накрыл, – и назвал загородную шашлычку.

Васильевны, предводительствуемые Изабеллой, выразили желание принять участие в корпоративчике, и мне пришлось внушать бандюкам, чтобы вели себя пристойно. Так и было до поры, до времени, пока за столами не зазвучали речи о недостатке женского общества. Тогда я увёз последних – впрочем, интерес был к представительницам другого возрастного поколения и профессиональной ориентации.

Утром в кабинете затеял перепалку с Билли.

– Ты что творишь? – это он мне. – Ты наркоту в Россию протащил.

– И что – не я, так другой. Это Зазеркалье, ирреальный мир. Забыл?

– Ты меняешься с катастрофической быстротой, причём не в лучшую сторону.

– А знаешь, Билли, мне эта жизнь и этот мир гораздо больше по душе, чем наш, тобой прилизанный. Готов воскликнуть – остановись, мгновение, ты прекрасно!

– Не скучно быть Богом?

– Да брось, старик, сейчас бы снял оптимизатор, но где найти такого оппонента? Больше твоих подозрений волнует вопрос – есть ли у этой России свой собственный путь развития, пусть даже через Движение. Помнишь, как Люба мечтала макнуть дядюшку Сэма в ночной горшок?

– Жалеешь, что разоружил человечество и упразднил границы?

– В той жизни мне не о чем жалеть, и есть о ком печалиться. В этой всё представляется иначе. Скажи, разве не интересно, сможет ли Движение вытащить страну из дерьма?

Диалог с Билли прервала Изабелла:

– Там посетитель.

– А где дежурный?

– Наверное, за сигаретами вышел.

– Приглашайте.

Мужчина был скорее интеллигентным, чем робким – слова взвешивал, взгляд не прятал.

– С просьбой к вам. Нет, скорее с обвинением. У меня магазин сантехники – фасанина, чугунина, фитинги, трубы. Георг Кастанян – слышали, армянстрой у нас открылся? – брал в долг по накладным, в конце месяца рассчитывался. Нет, говорит, денег – бери бартером. Муку два раза давал. Потом "жучку" подогнал убитую. Я сказал, хватит – плати наличными, в долг больше не получишь. Он: дай накладные свериться. Я без задней мысли: на, сверяйся, за тобою двадцать тысяч. Он: по субботам буду отдавать по три штуки. Девять отдал, потом пропал на две недели – в Германию мотался, "Мерседес" себе пригнал. Я говорю, гони шестерик за две субботы. Он: какой долг – я с тобой рассчитался. И накладные у него остались – в прокуратуру не пойдёшь. Может, вы поможете?

Нажал кнопку:

– Дежурный появился?

Изабелла:

– Да. Он в туалете был.

– Пригласи ко мне.

Вошедшему:

– Георга Кастаняна знаешь?

– А то.

– Пошли ребят – через полчаса, чтобы вот здесь стоял.

– Сам приедет, – дежурный достал мобильник.

Владельцу магазина:

– Вы пройдите в комнату отдыха, – и сам вызвался проводить.

Следом дежурный заходит:

– Сейчас прикатит.

Ну, сейчас не сейчас, а часок пришлось подождать.

Кривоносый плотный низенький, с могучей шеей вольного борца и широкими плечами, усыпанными перхотью, он двинулся по кругу здороваться. Протянул руку истцу, а тот проигнорировал:

– Давай ещё обнимемся.

Хитрый армян быстро смекнул, что за интерес к его персоне:

– Ты что, брат, обиделся? Да я сегодня тебе долг отдам – знаешь ведь, на "Мерс" потратился.

– Сколько должен-то? – поинтересовался я.

– Одиннадцать тысяч, – откликнулся армян. – Правильно?

Истец подтвердил.

Я Кастаняну:

– Долг вернёшь и такую же сумму в нашу кассу в качестве пени и науки впредь – делай бизнес честно.

– Хорошо, брат, – не без душевного скрипа выдавил владелец нового "Мерседеса".

– И со словами поаккуратней – какой ты мне брат, черножопый?

Кастанян набычил шею с головой и ринулся в двери.

– Неприятный тип. Как мог такому на слово поверить? – подал истцу визитку. – Звони, если что.

Дежурный вошёл:

– Босс, ЧП у нас….

Он лежал спиной на прошлогодней хвое – кулаки и губы разбиты в кровь, синева под глазом. Нудный мелкий дождь подлоснил голый торс.

– Что произошло?

– Бились честно. Витёк ему пяткой в грудь заехал – видать сердце не выдержало.

– Из-за чего?

– Из-за бабы. Тёлку делили.

Черти! Сопляки! Нашли из-за кого драться! Впрочем, мальчишки всегда дрались из-за девчонок. На лицо несчастный случай – и никакого умысла. Но разве ментам докажешь?

– Чей боец?

– Ну, мой.

– Ну, твой. Вези к мамочке – пусть оплачет. Скажи, все расходы на похороны берём на себя. Да проследи, чтоб из дома ни ногой, и телефоны отключи – не надо ей ментам звонить. Я с ней завтра поговорю.

Инцидент испортил настроение, задал уму пищу. Погода опрокинула планы на вечер – вместо парковой прогулки, растопили с Катюшкой камин и забрались с ногами в кресло. Читали Пушкина "Руслан и Людмила".

– А почему голова в поле?

– Это сказка, солнышко.

– Значит, не плавда?

– Мечта. Умеешь мечтать? Сомкни реснички, представь волшебную страну, в которой кукла Маша с тобою разговаривает. Вы гуляете, взявшись за руки, и собираете цветы.

Катюша послушно закрыла васильковые глазки и углубилась в грёзы. Улыбка тронула её губки. Потом вздрогнула и плаксиво наморщилась.

– Фу!

– Что с тобой?

– Голова плотивная….

Соловьиная трель позвала меня к сотику.

– Наташ, почитай ребёнку.

– Она так интелефно не умеет, – закапризничала Катя.

– Алло.

Звонил дневной посетитель – жалобщик на Кастаняна.

– Ну, что, не отдал Жорик долг. Со двора вытолкал да ещё сказал: "дабл ю в рот всех твоих защитников".

– Так и сказал? Странно. А мне кассир доложила: деньги он сдал – все одиннадцать тысяч. Вы где сейчас? Ждите, подъедем.

Вызвонил Лёвчика.

– Наташ, ложитесь спать, я отлучусь.

Лёвчик перемахнул ворота и открыл нам калитку. Во дворе мок под дождём чёрный "Мерседес".

– Зови хозяина, – приказал водителю.

Лёвчик забарабанил кулаком в стёкло веранды, ногой в её дверь. Потом выглянул на улицу и нажал кнопку звонка. Явился Георг, полураздетый и напуганный.

– Знаешь ты кто? – взял у Лёвчика отвёртку и нацарапал на крышке "мерсого" багажника непристойное слово.

– Я…. я сейчас принесу деньги, – взвизгнул хозяин.

– Не торопись. Я покупаю твой долг, – достал бумажник и отсчитал незадачливому владельцу магазина сантехнических товаров одиннадцать тысячных купюр. – Идите в "Лексус", мы с Жориком ещё поболтаем.

– Ты кого тут в рот имел? – придвинулся к обомлевшему армяну.

– Не верьте, – разом осип тот. – Врёт он всё, врёт! Оговорить хочет.

– Поверим? – оглянулся на Лёвчика.

Тот пожал плечами – воля барская, а можно и воспитать.

– Значится так. Завтра внесёшь полста штук в кассу или конфискую твоего "мерина" – на ишака пересядешь. И запомни, хачик, за базар надо отвечать.

Наташа укладывала Катюшу, да и уснула в детской. Я пробрался в кабинет – надо было многое обдумать.

– Билли.

– Твои разборки с Кастаняном отдают шовинизмом.

– Да брось. Обыкновенный недовоспитанный хапуга, которых, к сожалению, ни мало и среди русских – причём здесь национальность?

– А словечки?

– Прости, не сдержался.

– Мне-то что от твоих извинений – я не Кастанян.

– И, слава Богу. Другое душу томит – что я завтра скажу матери убитого парня? Его жалко, её жалко, но ведь не было злого умысла – несчастный случай в мальчишеских разборках. Оба хотели поединка, их судили. Нет, не могу я мальчишку ментам отдать – зуб за зуб не получается.

– Он должен предстать перед судом – для его же блага.

– Хорошо, – у меня мелькнула мысль. – Он предстанет перед судом высшей инстанции.

Утром в офисе вызвонил Макса:

– Ты в курсе нашего ЧП? Что предпринял?

– На кладбище всё тип-топ – могилка, оградка, памятник.

– С мамашей что?

– Пока не ерепенится.

– Я к ней, и привези туда второго поединщика.

Что говорить – горе не красит человека, а передо мной сидела печальная женщина редкой красоты. Что-то горское угадывалось в правильных чертах лица – наверное, чеченка. Заготовленные ранее слова куда-то разом запропали. Опустил вступление….

– Я не отдам парня судьям, – махнул своим. – Ну-ка, сюда голубчика. Вот он, виновник смерти вашего сына. Вы одна имеете право решать: жить ему дальше или умереть.

Я достал припасённый шпалер, передёрнул:

– Вот так цельтесь, сюда нажимайте. Если попадёте в сердце, парень не будет мучиться.

Она подняла на меня прекрасные и печальные глаза:

– Уйдите, ради Бога.

Всё, суд состоялся – больше мне ничего не надо было от этой женщины. Жестом приказал парню убраться. И Максу:

– Проследи, чтобы всё было тип-топ.

В офисе отправил дежурного к толпе:

– Проводи парня в последний путь, я тут за тебя поприсутствую.

Настроился на полемику с Билли, звонок не дал. Известный в городе строитель Рамкулов:

– Я тут прочитал, охранное агентство "Алекс" стоит на страже интересов. И моих тоже?

– Насмерть.

– Ну, так я сейчас подъеду.

А интерес его был в следующем. Год назад институтский однокашник занял миллион, и без возврата.

– Пролетел, говорит. Ехать с ним разбираться – выше моих сил. Вот расписка – если действительно взять нечего, швырните в морду. Только, пожалуйста, без утюгов на грудь.

– У вас неверная информация о методах нашей работы, – взял расписку. – Что привезу – пополам?

– Да уж, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

– Давайте координаты.

– А там всё указано – город, адрес, телефон и ФИО козла.

– С-ск, это на западе области? Сегодня у нас нерадостное мероприятие, завтра сгоняем.

Назавтра "Лексус" накручивал на шины километры асфальтированных дорог. В салоне кроме меня и Лёвчика были двое бойцов при оружии, зарегистрированном и разрешенном.

– Что же мне с тобой делать? – спросил незадачливого предпринимателя.

– Да хоть застрелите, – он уже разглядел шпалеры у бойцов. – Дом забирайте.

Коттедж большой двухэтажный, но пустой – вся мебель куда-то вывезена или распродана.

– Куда мебель дел?

– От меня жена ушла.

– Зачем в бизнес лезешь, коль тяму не хватает?

– Поначалу казалось дело верным и просчитанным. Мы строили, материал нам поставляли. Потом одного кинули, другого, и рухнула вся цепочка. Деньги ушли, а материал тю-тю. И с рабочими не рассчитался.

– Тебя крышевали? Их бы подключил.

– Толку-то, только и требовали – плати, плати.

– Ну-ка вызови – побеседуем.

Местные бандюки приехали на внедорожнике "Тойота". Я обошёл его вокруг, попинал шины:

– Неплохой тарантас. Как думаешь, Лёвчик, на миллион потянет?

– Э, что за дела? – прибывшие проявили беспокойство.

Я придвинулся к лидеру:

– Ты деньги с парня брал? Почему не обеспечил безопасность его бизнеса? Теперь чеши затылок. Вот тебе расписка о его долгах, а мы забираем "Тойоту".

– Пацаны, кончайте беспредельничать.

– За базаром следи, а то можешь на неприятность нарваться. Позвони Сан Санычу, и если он скажет, что я не прав, не трону твою тарантайку.

Бандюки отошли в сторонку, посовещались, позвонили, потом ещё посовещались и приняли решение:

– Хрен с тобой, забирай.

Прощаясь, посоветовал местным:

– Работайте, пацаны, работайте. Для начала размотайте тот клубок, в котором запутался ваш незадачливый строитель.

Бойцы сели в "Тойоту", и мы тронулись в обратный путь. Моросил дождь, мягкая подвеска "Лексуса" укачивала, и я не прочь был вздремнуть. Билли лез в душу.

– Ты что творишь, Создатель, что ты творишь? Этого парня сейчас на куски порежут.

– Не думаю. Если идиоты, дом отберут. А если соображалка хоть немного мигает, помогут грешному найти следы канувших денег. Я бы нашёл.

Умытый дождём внедорожник понравился Рамкулову.

– Как распиливать будем – вдоль или поперёк? – это я ему.

А он:

– Слушай, заберу, а с тобой в ближайшее время рассчитаюсь.

– Ну, не со мной – "Алексом".

После праведных трудов да ещё под шум дождя так крепко спится рядом с молодой женой. Но безжалостен звонок.

– ЧП у нас босс.

– Говори.

– Тут мужиков казахстанских армяне кинули.

– Опять армяне. Что в подробностях?

– Может из первых уст? Вот они, жалобщики, все передо мной.

– Хорошо, пришли дежурку.

А суть была в следующем. Беженцы из Казахстана, осевшие в Н-ске, организовали частную фирму – строили, коммерцией занимались. Армяне сторговали у них десять стальных профилей и вывезли, подрядив бортовой "КамАЗ". А после их визита кладовщик обнаружил недостачу двух листов. Сели в машину, гурьбой наехали на армян в шашлычке.

– Ты что, дорогой, вот они десять твоих листов, считай.

Один сообразил:

– Жмём к водителю "КамАЗа".

Тот искал себе клиентов и оставил визитку. В его дворе нашлись пропавшие листы. Говорит, армяне рассчитались за рейс. Ребята обратно в шашлычку, а хозяева за ножи.

Ели ноги унесли и сразу в "Алекс".

– Кто хозяин?

– Араик Кастанян.

– Опять Кастанян.

– Это брат Георга.

– Ну что ж, поехали к брату, потрогаем за вымя.

Заполночь – в шашлычной веселье горой. Мы сели за столик и официанту:

– Кликни хозяина.

Явился Араик Кастанян с усатым вытянутым лицом и цыганским ремнём на впалом животе.

– Водитель сам себя наказал, скатавшись бесплатно, а с тебя причитается. Знаешь за что? Ну, и молодец. Скажем, сто штук вернут моё к тебе расположение.

– Не губи, брат, – у хозяина заведения подогнулись колени. – Ели-ели концы сводим – где взять такие деньжища?

– Если б я был твоим братом…. Короче, не раздражай меня…. И встань с колен – мне твои поклоны по барабану, а люди, что подумают?

Наутро в мой кабинет ввалился Макс:

– Ты что творишь? Кастаняны – нормальные пацаны, исправно платят.

– Нормальные пацаны не воруют.

– Ты плохо представляешь, кто за ними стоит.

– Я отвечаю за этот город, и в нём будет порядок, кто бы за кем не стоял.

– Можешь вляпаться в крутые разборки.

– С каких пор начал праздновать труса?

– Алекс, послушай, половина требуемого вполне приличная сумма – не тот случай, когда следует жлобиться.

– Будь, по-твоему. Дело не в сумме – важен принцип неотвратимости наказания. Иди, обрадуй своего друга.

– Таких друзей…, – обрадовался Макс.

Ещё один финансовый вопрос пришлось решать тем днём. Явился Рамкулов. Хитрый татарин придумал способ рассчитаться за внедорожник – предлагал отремонтировать городской стадион. Идея мне понравилась и не очень. Чтобы разрешить сомнения, вызвал Макса на консультацию.

– Что скажешь? Нужна нам кузница кадров?

– Дело хорошее, – подтвердил бывший спортсмен и тренер. – Городу нужное.

– Нужное то нужное, только не уложимся мы в названную сумму. Откуда бабки взять?

Макс пожал плечами:

– Общак?

– С этим погоди. Мы и так внесли пол-лимона. Лучше засучи рукава да организуй попечительский совет по ремонту стадиона. С каждого предприятия в пропорции от числа работающих. Ну, не мне тебя учить бабло вышибать. С этого умника тоже возьми – калым себе придумал.

– А я что? – прятал хитрую улыбку посетитель. – Для своих же пацанов – они у меня спортсмены.

Не думаю, что Макс открыл вдруг в себе организаторские способности, дремавшие под бандитской личиной, просто идея понравилась городу. Не только нашлись деньги на благоустройство стадиона, ремонт старого и строительство нового спортзала, но и возникло стихийное движение: "Каждому двору хоккейную коробку, игровую и спортивную площадки". Отработав смену на производстве, люди выходили на безвозмездный труд, заодно облагораживая территорию вокруг своих домов. Не хватало материалов, и, чтобы поддержать энтузиазм масс, пришлось пожертвовать общаком. Пресса трубила во все дудки о том, как на глазах меняется лик города. Мэр не преминул стукануть по инстанции о своих успехах. И нагрянул к нам губернатор. Посмотрел, похвалил: "Ладно, ни что, молодца, молодца" и укатил с градоначальником трапезничать в пансионат "Лесное озеро".

Макс психовал – его, председателя попечительского совета и зачинателя всей кутерьмы, даже не пригласили в свиту встречающих губернатора. А я решил воспользоваться моментом и позвонил Сан Санычу:

– Губернатор у нас тут.

– В курсе.

– Хвалить хвалил, но денег не обещал.

– Что ты хочешь от показушников?

– От них ничего, но мы – люди дела.

– Намёк понял – можешь не вносить свою долю в областной общак. Для доброго начинания разве жалко?

Попробовал утешить Макса:

– Да брось журиться – эка шишка губернатор. Не успеет с поста уйти – имя его забудут. А тебя, вчера видел, какой-то дед в медалях Сергеем Викторовичем назвал и руку первым подал. Говорил, отца твоего помнит и деда. Вот она, любовь народная.

– Да, они сейчас у Лесной Нимфы веселятся, а мы тут….

– Кто такая?

– Директор и владелица пансионата. Красавица, я тебе скажу….

– А кто нам мешает скататься к ней завтра?

– Никто.

И мы покатили. На двух машинах. Впрочем, и не пытались затмить губернаторский кортеж. И приём нам был оказан не такой пышный. Галина Дмитриевна попыталась даже всплакнуть.

– Обращайтесь, говорит, к прокурору. Если сам боится, какой прокурор поможет? Мафия она и есть мафия.

– В чём дело?

– Пойдемте, покажу.

Мы прошлись по территории пансионата неровно выложенными щербатой плиткой дорожками, осмотрели недостроенный фонтан, потрескавшиеся каменные русла будущих родников.

– Что скажите?

– Ждём комментариев.

– Разве это работа?

– Да, конечно, отвратно сделано. Кто?

– Георгий Кастанян. Я говорю, это не работа – переделывайте. А он, оплати процентовку – дальше будем трудиться. Я ему кукиш под нос. Он: ах так, тогда никто тебе это делать не будет. И правда, к кому не обращалась после, все отказываются – Левона Кастаняна боятся.

– Большая шишка? – спрашиваю.

Макс:

– Даже не представляешь насколько – пахан всем армянами.

– А мы тут причём? – и хозяйке. – Сейчас я вам найду строителя.

Позвонил Рамкулову.

Пока ждали, угощались обедом от Галины Дмитриевны. Действительно, интересная женщина, но скорее в общении.

Хитрый татарин прибыл, выслушал предложение, почесал затылок:

– Шибко занят я сейчас.

– Не торопись отказываться, – позвонил дежурному "Алекса". – Жорика Кастаняна в пансионат, шилом.

Поужинали. Солнце скрылось. Прохлада втиснулась в аллеи. Зазвучала музыка на танцплощадке.

– Потанцуем? – Макс галантно припал к руке хозяйки.

Прошли на террасу, палубным настилом нависшую над озером. В тени фонарей несколько мужчин толчками в грудь и нецензурной бранью выясняли отношения.

– Вот ещё одна беда, – Галина Дмитриевна поморщилась. – Сельские парни приходят пьяные, задираются.

– Лёвчик, Сашок, разберитесь, – отправил Макс водителей и приобнял хозяйку за талию. – Я защищу вас от злодеев.

– Уж и не знаю, как благодарить.

– Знаете, знаете.

Бойцы доставили Георга Кастаняна. Мы сидели на освещённой веранде административного корпуса, пили чай, а он стоял перед нами, набычившись.

– Слушай сюда, Кастанян. Терпение моё истощилось. Даю тебе неделю сроку – контору закрыть, материал, машины, оборудование продать, людей рассчитать. Ты больше не строитель. Попробуй себя в пимокатном деле. Топай.

Ничего не сказав, он вернулся к машине, и ребята отвезли его в Н-ск.

– Берёшь объект? – я Рамкулову.

– Скажу через неделю.

Позвонил Сан Саныч:

– Чего ты вцепился в этих армян?

– Слушай, вор на вору – терпеть ненавижу.

– Ну, жди гостей.

Их было четверо. Наверное, ещё водитель в затонированном "Вольво". Вошли в приёмную и в мои двери.

– Куда? – грудью на ворога преградила путь Изабелла. – Кто такие? По какому вопросу? Без доклада нельзя.

На её голос из рекреации выскочила дежурная смена, их начальник из дежурки.

Непрошеные гости остановились.

– Скажи хозяину, женщина, Левон Кастанян по важному делу и товарищи.

Изабелла вернулась от меня и объявила:

– Господин Кастанян может пройти, а остальные в рекреацию чай пить.

Посетители переглянулись, курлыкнули что-то по-своему и подчинились. В рекреации никто гостей не угощал – дежурная смена села биться в нарды – но стоял куллер, коробка с пакетиками чая, сахар в сахарнице и стопка пластиковых стаканов. Вошедшие повертели головами, и присели в уголке.

Братья Кастаняны совершенно не похожи: Георг был толст и короток, Араик длин и тощ, Левон горбат. Он прошёл, сел без приглашения и облокотился о мой стол.

– Вот ты какой. Я думал, молод, глуп, горяч, а ты седой. Что же ты творишь, шакал?

– Если ты пришёл говорить, хачик, то подбирай слова, если желаешь без лишнего базара вылететь в окно, за этим дело не станет.

После минуты размышлений, он наклонил ко мне руку с отогнутым средним пальцем:

– Дай сюда!

Об этом приёме мне рассказывал Кашап. Годами тренируя, уголовники копят силу среднего пальца, и, зажав им нетренированный, ломают, как спичку, без видимых усилий.

Глядя в его рысьи глаза, вложил палец в этот крючок. Нажим, наверное, был силён, но я даже не почувствовал. Да и что он мог сделать с пальцем, силу которого питал оптимизатор. С минуту смотрел, как наливаются кровью глаза напротив, потом придавил слегка – у противника брызнули слёзы. Он подался вперёд, склонив голову к плечу, будто подставляя ухо для добрых слов. И я заговорил:

– Слушай сюда, недостойный сын верблюда. Забирай свою отару, и чтоб духу вашего в моём городе не было. Якши? А это тебе на память.

Придавил сильнее и услышал сухой хруст ломающейся кости. Горбун в беззвучном крике широко открыл рот с двумя золотыми челюстями.