Текст книги "Дом Немилосердия (СИ)"

Автор книги: Анастейша Ив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава пятнадцатая

Вжавшись ладонями в стену, я откинулась на нее затылком и закрыла глаза. К горлу подкатила паника – та самая паника, которая возникает, когда точно сделал что-то не то и не можешь это изменить. Мои пальцы скользнули по гладкой стальной поверхности стены, а ладони сами собой сжались в кулаки. Сделав глубокий вдох, я заставила себя открыть глаза – и стена немедленно остановилась.

Я оказалась стоящей на узкой платформе, перед которой возвышался большой стеклянный цилиндр, похожий на кабину наших лифтов. С трудом оторвав свое тело от стены, я шагнула вперед, и двери этого цилиндра сами собой распахнулись. Где-то с минуту я стояла, разглядывая свое отражение на противоположной стороне, а потом обернулась, чтобы посмотреть на платформу. Где бы я ни оказалась, назад дороги не было. Я выпрямилась и вошла в кабину.

Стеклянная дверь вернулась на место, и я поехала вниз. Место, в которое я попала, походило на большую шахту – по обе стороны висели какие-то тросы, а из стен торчали рычаги и непонятного вида железки. Свет плавно угасал, и я подняла голову, чтобы задержать его хотя бы ненадолго. Он гас медленно и необратимо, как в кинотеатре перед началом сеанса, и мне казалось, будто я слепну. Кружилась голова, и я поспешила прислониться лбом к стеклу. Смотреть вниз было невыносимо страшно, но еще страшнее было закрыть глаза.

Наконец кабина остановилась, будто налетев на невидимое препятствие снизу. Я немного постояла, пытаясь привести дыхание в порядок, а потом услышала, как раскрываются двери. Снаружи донесся запах гнили и сырости, что совершенно не вязалось с подчеркнутой стерильностью всего «Генезиса». Я оторвалась от стекла и осторожно выглянула наружу, понимая, что это бессмысленно – спрятаться было негде. Внезапно я осознала, что спрятаться было невозможно даже там, наверху. Одна темница сменилась другой – и я, приказав себе не паниковать, вышла из кабины.

Передо мной оказался длинный коридор, на потолке которого тускло мерцали закрытые щитками ветхие лампочки. Коридор уходил куда-то в пустоту, и я не могла видеть, что находится в конце. За моей спиной что-то щелкнуло, и я испуганно обернулась.

– Кто здесь?!

– Мы, – донесся хриплый женский голос откуда-то из стены.

Я медленно повернулась в ту сторону и все поняла.

Решетки.

Вместо стен в этом коридоре были решетки, как в тюрьме. Приглушенный свет не давал мне возможности разглядеть всю картину, но я, повинуясь внезапному порыву, шагнула вперед.

– Кто вы?

Ответа не последовало. Я медленно шла вдоль стены, с опаской заглядывая за решетки. За каждой из них располагалась крошечная одиночная камера, в которой не было ничего, кроме койки и наполовину разломанного умывальника в углу. Ни окон, ни ламп, ни столов – ничего. Первые три-четыре камеры с каждой стороны оказались пустыми, и мне вдруг показалось, будто сами стены надвигаются на меня. Из конца коридора доносился приглушенный гул голосов. Я ускорила шаг и провела пальцами по одной из решеток – она была старая и ржавая.

– Кто вы? – повторила я, пугаясь звука собственного голоса.

– Кроссфайеры, – раздался голос из следующей камеры.

Я остановилась и наклонилась, разглядывая сидевшую там женщину. Даже в рваной, обветшалой одежде и со спутанными волосами она выглядела по-своему красиво. На вид ей было лет тридцать пять, и она была похожа на азиатку: темные прямые волосы, чуть раскосые глаза, острое худое лицо…

– Кто такие кроссфайеры? – шепотом спросила я. – И что это за место?

– А ты сама-то кто такая? – Она встала и подошла вплотную к решетке. – Посланница Трибунала?

– Н-нет, – сказала я и оглянулась по сторонам. – Меня зовут Тара Темпл.

– Тара Темпл, – повторила она и, как могла, протянула ладонь. – Джезмин. Просто Джезмин.

– Я здесь случайно, – прошептала я, наклонившись еще ближе. – Я даже не знаю, как отсюда выбраться… Кто такие кроссфайеры, Джезмин? И что такое Трибунал?..

Шепот казался настолько громким, что эхо от него разносилось по всему коридору. Мы с Джезмин стояли практически лицом к лицу, и я могла видеть ее спокойный, непривычно уверенный взгляд.

– Значит, ты сверху, – сказала она наконец. – И что там, в Гарнизоне? Николас все еще бессменный командир?

– Да, – кивнула я. – И я его инсайдер.

Джезмин отступила на шаг.

– Инсайдер? И не знаешь, что такое Трибунал? – Я мотнула головой. – Бойся, девочка. Просто бойся.

Она отвернулась и села на свою койку, давая этим понять, что разговор окончен. Я все еще стояла, смотря в одну точку. Внятного ответа на свои вопросы я так и не получила, даже наоборот – вопросов стало еще больше. «Ты боишься?» – спросил Шарп, и я, сгорая со стыда, признала это. «Бойся», – сказала Джезмин, и это слово колокольным звоном засело у меня в голове. Но кого мне бояться? Отморозков вроде Колтона, недалеких задир вроде Лоретты и напыщенных гордецов вроде Илая Морено? Я не знала. Да еще и эти слова майора Рамирес о друзьях и врагах…

Да почему же все стало настолько сложным?!

Я стукнула по решетке кулаками. Эхо удара разнеслось по всему коридору, заставив голоса умолкнуть.

– Послушайте меня, – сказала я глухо, но громко. – Просто послушайте меня! Я не враг. Я – курсант сектора «Омега», и я понятия не имею, как я здесь оказалась и кто вы такие! Все, что мне нужно – это ответы. Если кто-то из вас сможет дать мне информацию, я уйду и никогда сюда не вернусь. Понятно или нет?

«Ты говоришь, как Шарп, ты говоришь, как Шарп…»

– Вернешься, – отозвалась Джезмин, все еще не поворачиваясь ко мне. – Вы всегда возвращаетесь. А вот отсюда возврата уже нет.

– Оставьте ее в покое, мэм! – крикнул кто-то из середины коридора. – Эй, малышка, иди сюда. Она сумасшедшая, нечего тебе стоять там с ней.

Я послушно оторвалась от решетки и пошла на зов. Голос принадлежал парню, сидевшему за точно такой же решеткой, как и Джезмин. У него были длинные, давно не стриженые рыжие волосы и абсолютно нахальный взгляд.

– Тара Темпл, говоришь? – переспросил он. – Так вот, Тара Темпл, слушай меня сюда. Эта дамочка здесь дольше всех, вот и считает себя важной птицей… Не обращай внимания, ладно? Что уже нам, мятежникам, остается…

– Все мы здесь мятежники, – сказала я голосом Рамирес и сама же дернулась от этого. – Так кто вы такие? И что это за место?

– Мы – то же, что и вы, – ответил он поспешно. – Не преступники, не изменники и не предатели, ясно? Мы – кроссфайеры, впавшие в немилость Гарнизона и его верхушки. Те, кто оказался между двух огней. И тебе, – усмехнувшись, он убрал мои пальцы с железных прутьев, – не следует сейчас болтать с такими, как мы.

– Но почему? – Я снова повисла на решетке. – Что вы сделали не так?

– Джезмин! – скомандовал парень. – Хватит уже нагонять тоску, эти ваши драмы давно не в моде. Лучше покажите ей.

– Покажите что?..

Мой вопрос снова ушел куда-то в пустоту. Джезмин поднялась, выудила что-то из кармана и просунула руку сквозь решетку. За моей спиной что-то вспыхнуло, и я увидела большой экран-транспарант – похожий на тот, который висел за спиной у Шарпа в день церемонии. Я прикрыла глаза ладонью, чтобы не ослепнуть от яркого света.

– Смотри, Тара Темпл из сектора «Омега», – прошептала Джезмин. – Но это уже не сможет никого спасти.

Кадры, появившиеся на экране, были похожи на старую кинохронику. Сначала все было серым, потом по транспаранту пошла рябь, как по старому телевизору, а потом картинка вдруг выровнялась и стала удивительно четкой. Ярко-красным полыхнула надпись с названием и координатами Гарнизона, а затем кадр снова поменялся – и на этот раз там был изображен файл с личным делом Николаса Шарпа.

– Коммандер? – услышала я свой голос откуда-то со стороны.

– Он самый, – жестко отозвалась Джезмин, и в какую-то секунду я пожалела, что стояла к ней спиной. – Вы там, наверху… вы преклоняетесь перед ним? Смотрите на него, как на спасителя? Я зашла еще дальше, Тара Темпл. Я любила его.

«Верховный канцлер Трибунала» – засветилось на экране будто бы в ответ на ее слова. Я все еще не могла произнести ни звука.

– Он, – продолжала Джезмин, – и его приспешники.

Фотография на транспаранте сменилась на фотографию майора Рамирес. «Главный прокурор Трибунала» – появилось внизу спустя долю секунды. Я сжала руки в кулаки, а за моей спиной Джезмин с холодным равнодушием переключила кадр.

Уолтер Берк. Грейс Граймс. Кураторы мужских и женских «альф» и «бет», с которыми я не была знакома лично. Новые лица и новые глаза – холодные, властные, немилосердно равнодушные. Я стояла в полном замешательстве, и все мои прошлые открытия вдруг стали казаться сущим пустяком. В постоянно меняющейся череде лиц я выхватила глазами кое-что еще – значок, каждый раз появлявшийся в углу файла с личными данными. Два красных крыла, похожих на крылья ястреба, схватившего добычу и запятнавшего перья кровью.

«И да хранит вас милость Гарнизона никогда не столкнуться с Трибуналом…»

– Я… я вам не верю, – сказала я упавшим голосом. – Они… они не могли. Не все, – я резко повернулась к Джезмин. – Не Шарп. Кто угодно, но только не он.

– Я знаю, как это, – вздохнула она с горечью. – Я знаю, как это – любить его и верить, будто он – твое спасение. Все оказалось ложью, Тара Темпл. Не осталось ничего.

– Это не так! – Мой голос сорвался на крик. – Это не может быть правдой, Джезмин или как вас там! Он защищал меня, – сказала я уже тише. – Он спасал меня.

– Не тебя одну! – отрубила она резко и замолчала, сжав железный прут до такой степени, что побелели костяшки пальцев. – Можешь думать что хочешь, Тара. Ты просила знания? Что ж, ты его получила. Как ты распорядишься этим знанием – только твое дело… Но помни, – ее взгляд на секунду пересекся с моим. – Когда все разрушится, ты будешь первой, кто окажется за бортом. Вся эта система, вся эта ваша болтовня о верности и чести… Корабль дал пробоину. Увы.

– И мы пойдем ко дну с этим кораблем, – донесся откуда-то издали голос рыжего парня.

Настала тишина. Я стояла, глядя в погасший экран и все еще сжимая кулаки так, что ногти впивались в кожу. Боли не было, не было и страха. Не было ничего, а все, что я знала – это то, что я им не поверю. Не за этим я спускалась в шахту, и не за это я боролась все это время. И кем бы ни была Джезмин, я не собиралась слепо вестись на ее слова. Я получила знания, но не надежду. Такого понятия, как «надежда» в Гарнизоне, как оказалось, могло не существовать вообще.

– Уходи, как пришла, – снова подал голос рыжий. – Надеюсь, мы больше не увидимся. По крайней мере, не здесь.

– Марк… – тихо начала Джезмин.

Не оборачиваясь, я пошла к платформе. Вся тяжесть прошедшего дня накрыла меня, как снежная лавина. Драка с Колтоном, беседа с Шарпом, ссора с Касси, ночное свидание с Логаном – и, в конце концов, вот это. Я шла, отчаянно пытаясь вышвырнуть все мысли прочь из головы, но даже это было мне не под силу. Перед глазами так и стоял умный, хоть и слегка сумасшедший, взгляд Джезмин и лицо того рыжего парня, Марка.

Марк…

Рыжие волосы, серые глаза, нарочито насмешливый тон. +

Марк Шеридан.

Глава шестнадцатая

– Темпл, где Элли?

Я нехотя оторвала лоб от подушки – поспать мне не давали даже ночью, за добрых два с половиной часа до отбоя. В голове гудело, а в ушах раздавался противный шум, как после обморока. Лоретта стояла надо мной, сложив руки на груди, и сверлила меня многозначительным взглядом.

– Причем тут я? – огрызнулась я шепотом и снова зарылась носом в подушку. – Отстань от меня, а? И без тебя тошно…

Мне и вправду хотелось сбежать и никого не видеть, но понятия «личное пространство» в Гарнизоне тоже не существовало. По идее, меня должно было радовать то, что о моей ночной вылазке, с которой я только-только вернулась, никто не узнает, но на самом деле во мне внезапно образовалась зияющая черная дыра. Ложь, твердила я себе, все это ложь – кем бы ни были эти люди, они сумасшедшие, и неизвестно еще, за что их упрятали за решетку. Касси мирно спала на соседней кровати, но мне было невыносимо больно смотреть в ее сторону – я не могла ошибиться, и это было самым страшным. В той камере действительно сидел Марк Шеридан. Марк Шеридан, выпускник Гарнизона, погибший на своем первом задании.

– Вставай, я сказала! – зашипела на меня Лоретта и сдернула одеяло. – Мне плевать, где тебя носило все это время, ясно? Ты старший солдат сектора, в конце-то концов!

– Да что тебе надо? – Я села, свесив ноги с кровати, и потерла глаза. – Что могло случиться среди ночи?

Она закуталась в пижаму и оглянулась по сторонам, как если бы кто-нибудь мог нас услышать.

– Элли, – сказала она тихо. – Она не пришла на ужин.

– И что с того? – спросила я, пожав плечами. – Она у нас вообще девушка загадочная. Откуда тебе знать, что она не застряла где-нибудь на очередной тайной вечеринке, о которой знает только элита?

– Вечеринки во время учебы, ага, конечно, – Лоретта скептически поджала губы и посмотрела в сторону. – Нет уж, дорогуша. Граймс носилась по секторам как гончая – нигде ее не нашла… Тебя тоже хватились, кстати, – она пихнула меня локтем. – Правда, этот твой Логан сам признался, что вы с ним среди ночи…

– Оставь Логана в покое! – рассердилась я. – Ты что, хочешь, чтобы я сейчас подорвалась и за два часа до подъема помчалась делать то, что регулятор не смогла сделать за весь вечер?

– Тара, у тебя будут проблемы, – сказала Лоретта неожиданно серьезно. – Очень, очень большие проблемы.

Я и сама понимала, о чем она. После недавнего случая с Берком наши с Элли имена продолжали оставаться на слуху, а я к тому же была еще и старшим солдатом сектора. Все это ну никак не соответствовало тому образу нарушительницы, который мог возникнуть, продолжай я в том же духе. А я продолжала – и продолжала по всем фронтам: сначала неудавшаяся попытка перечить майору Рамирес, потом драка с Колтоном в зале, потом тайное свидание с Логаном, а потом еще и вылазка в подвал к кроссфайерам. Я медленно, но уверенно подводила доверие Шарпа. То есть делала то, чего нельзя было делать ни в коем случае.

– Пошли, – сказала я решительно, вставая и направляясь к шкафу за формой. – Что-нибудь придумаем.

Переодевшись, мы тихо и осторожно вышли из комнаты и направились к лестнице – пользоваться лифтом после отбоя означало привлекать к себе лишнее внимание. Разумеется, ретранслятор я не включала, какой бы радужной ни казалась мне мысль о том, что я найду Элли и заслужу тем самым одобрение коммандера. Лоретта шла рядом со мной, перепуганно озираясь по сторонам.

– Ну и куда мы идем? – спросила я. – Нельзя было продумать план до того, как выдергивать меня из кровати?

– Надо проверить гостевую, – тут же нашлась она. – Она частенько туда заглядывает, ну, когда время есть. Там кафе и все такое…

– Гостевая так гостевая, – согласилась я. – Только давай без всяких глупостей вроде «мне страшно, давай разделимся», хорошо?

Лоретта не успела ответить. Мы свернули в учебный корпус, и откуда-то издалека донеслись шаги. Я схватила Лоретту за руку и поспешно прислонилась к стенке, надеясь, что на нас не обратят внимания. Идущих было трое – вернее, двое из них шли, а третьего со связанными руками тащили за собой. Они направлялись к нам, и мы поспешили вернуться за угол.

– Я говорила, попадет, – озвучила Лоретта тихо.

Я закрыла ей рот ладонью и прислушалась. Идеальная тишина была нарушена, как тишину нашего города когда-то нарушили первые взрывы бомб. Конвоиры шли, слаженно чеканя шаг, а парень – совсем молодой, лет шестнадцати-семнадцати – что-то кричал и отбивался. На какую-то секунду исчезновение Элли и грядущий выговор от начальства отошли на второй план – зажглись коридорные лампочки, и я увидела его лицо.

– Колтон?! – вскрикнула Лоретта, сбросив мою руку.

Спасительная темнота исчезла, и мы оказались под прицелом слепяще-ярких ламп. Но за секунду до того, как свет ворвался в глухую тьму, я вскинула глаза и увидела в углу еще кое-что.

Камеры.

– Они… они все видели, – пробормотала я потрясенно. – И нас, и Колтона, и Элли… Лоретта!

Бросив на меня быстрый взгляд, она развернулась и кинулась бежать обратно по коридору, туда, откуда мы пришли и где все еще не горел слепящий белый свет, так что я не успела сказать ни слова. Вскоре звук ее шагов затих вдали, и громко хлопнула дверь комнаты. Прятаться было поздно; я прикрыла глаза ладонью, глубоко вздохнула и вышла из темноты.

Настало время держать удар.

– Это она! – заорал Колтон, увидев меня. – Это она меня сдала! Я ни в чем не виноват, я ничего не делал!

– Делал, – сказала я жестко, остановив конвоиров жестом руки. – Ты приставал к Лоретте Джуно Хьюз из сектора «Омега» вчера, в тренировочном зале. И еще, – я обернулась назад, чтобы взглянуть в сияющую пустоту за спиной, – ты напал на старшего солдата сектора «Омега». То есть на меня.

Камеры и мысль о том, что Шарп может видеть все это, придали мне сил. Я сложила руки на груди, любуясь тем, какой эффект произвели мои слова. На какие-то пару секунд повисло неловкое молчание. И только молчание тогда могло доказать мою правоту – всем, кроме меня. Мое же сердце больше не требовало доказательств.

– Блондинку – да, трогал! – снова взорвался Колтон. – Но тебя… тебя… тебя я вообще второй раз в жизни вижу!

– Ведите его, – Я кивнула тем двоим парням в защитных масках. – А я проследую за вами.

Парни так же синхронно кивнули и потащили Колтона дальше. Пару секунд я стояла, глядя им вслед, потом включила ретранслятор и неторопливо двинулась следом. История с Элли мигом выветрилась из моей головы – приоритеты должны быть расставлены правильно, да, мистер Илай Морено? Я шла по коридору, будучи абсолютно уверенной в том, что на этот раз все будет под моим контролем. Потому что контроль был моим первым приоритетом – и я не собиралась сдавать позиции.

Нас с Колтоном завели в кабинет майора Рамирес, и я совершенно некстати вспомнила ее лицо, засветившееся тогда на экране у кроссфайеров, но тут же отогнала эти мысли. Все, что меня интересовало – это контроль над ситуацией, и мне нельзя было отдавать его в чужие руки, даже в руки самой Рамирес. Когда мы вошли, она стояла у окна, такая же спокойная и непоколебимая, как и всегда.

– Курсант Темпл? – спросила она, увидев меня. – Кажется, я вас не приглашала.

– Я пришла сама, – я села на любезно предоставленный мне стул и сцепила пальцы в замок. – Это дело касается меня, майор. Причем напрямую.

– Эта девушка утверждает, будто обвиняемый покушался на ее жизнь, – подтвердил мои слова один из конвоиров. Голос у него оказался механический, как у робота. – Что, собственно, и стало причиной его задержания.

Я нахмурилась, удивившись такому повороту событий. Получается, этого парня привели сюда не из-за Лоретты, а из-за меня? Но ведь об этом никто не знал. Никто, кроме Касси, Илая Морено… и коммандера Шарпа. Пока я не рассказала об этом ему, дело не двигалось с мертвой точки, но стоило ему обо всем узнать, как события тут же начали разворачиваться самым неожиданным образом. И Элли, сидевшая тогда с нами в зале…

Она была там, вспомнила я неожиданно, просто это же Элли, умеющая оставаться незаметной тенью. Я слышала звуки ее мобильника, когда она играла в какую-то игру, стоя у самой дальней стенки. Кроме меня, Лоретты и Касси – которые все еще в полном порядке – оставалась только она, и она все видела. Не связано ли это как-то с ее исчезновением?

– Я утверждаю кое-что еще, – сказала я, взглянув Колтону в глаза. – Я говорю об Элли Амберсон из сектора «Омега», пропавшей вчера вечером перед ужином.

– Элли Амберсон? – переспросила Рамирес, наклонившись ко мне. – Та девушка, которую искала регулятор Граймс?

– Да.

Занавес.

– У вас есть какие-то доказательства кроме этого? – Майор отвернулась от меня и обратилась к конвоирам. – Что говорят записи с камер внутреннего наблюдения?

– Записи с камер внутреннего наблюдения подтверждают слова курсанта Темпл, мэм, – кивнул один из них. – На данный момент они находятся у коммандера Шарпа.

– Он ничего не говорил вам об этом? – Взгляд Рамирес снова остановился на мне. – Вы видели их, курсант Темпл?

– Нет, – призналась я. – Но очень хотела бы.

Майор прошлась по кабинету туда-сюда, как в тот день, когда мы пришли сюда вместе с Элли. Я внимательно следила за ее движениями, чувствуя себя поездом, летящим под откос. Что-то менялось, что-то ломалось во мне в те минуты: Тара Темпл из Джастис-Фоллс никогда бы не сказала и не сделала того, что собиралась. А Тара Темпл – курсант Гарнизона, старший солдат сектора и инсайдер самого коммандера – вполне могла себе это позволить.

«…Не обязательно нарушать обещания. Достаточно просто поставить что-то выше их»

– Я не могу предоставить их вам без согласия самого коммандера, – начала Рамирес так важно, как если бы перед ней сидел кто-то из руководства Гарнизона, а не семнадцатилетняя девчонка. – Но я привыкла доверять вам, Тара.

– Да врет она все! – Колтон стукнул кулаком по столу. – Ничего она не могла видеть! Может, это вообще не я!

– А кто тогда? – снова осмелела я. – Скажешь, что не тебя засекли камеры в ту ночь? И что не твои руки пытались стянуть одежду с Лоретты Хьюз? И что ты не хотел бы избавиться от ненужного свидетеля вроде Элли, да?

Он обессиленно уронил голову на стол. Я приподняла его подбородок и заглянула ему в глаза.

– Лучше бы я избавился от тебя, – прохрипел он.

Что-то треснуло и оборвалось внутри меня – какая-то часть сердца, отвечавшая за милосердие. Его больше не было и не должно было быть – только не для него, только не в тот момент. Я хлопнула ладонями по столу и обернулась. Внутри все горело и полыхало, а меня внезапно захлестнула ярость. +

– Я отправляюсь к коммандеру за записями, – сказала я решительно. – Вскоре мы покончим с этим.