Текст книги "Прогулка по Порталам (СИ)"

Автор книги: Анастасия Машевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

ОН ВСТРЕТИЛ ТАКОГО МАГА!

Даже двух. Первый сломал его мир. Второй показал, что можно построить новый и, если постараться, сделать его лучше прежнего.

Если задуматься, Данан и в этом была отличным примером. Она, как и он, попала в Цитадель Тайн ребенком. Так же, как он, потеряла мир, в котором выросла и который знала со всех сторон. Она надеялась вернуть его с падением архонта, но Диармайд отнял эту надежду. И Данан просто построила себе новый мир. Здесь, в Калагорне.

Когда она рассталась с эльфом, наверняка снова потеряла почву под ногами. Но Тайерар ни разу не слышал рассказов или тихих сплетен, чтобы после ухода Жала командор рыдала днями напролет, или пыталась броситься грудью на меч, или – спрыгнуть с крепостной стены. Возможно, она, конечно, так же много пила и бездельничала, как после смерти Тальвады. Но потом наверняка взяла себя в руки, когда Калагорн настигла какая-нибудь напасть.

Данан было хорошо видно со стороны, что мучит и терзает Тайерара. Она могла оценить с расстояния пережитых коллизий, что все пройдет, тогда как Тайерару тогда казалось, что нет никакого просвета.

Сейчас он бы очень хотел сказать ей «спасибо».

Однако вместо этого, – подумал Тай, мрачнея и вспоминая события минувшего дня, – отпугнул ее.

По существу, он не сказал ничего пугающего, но… Это его «хватит» – поймет ли чародейка, что он имел в виду? Как это должно было быть принято? Как «Данан, хватит болтать, я хочу трахнуть тебя прямо сейчас на этом столе!» или «Данан, хватит делать вид, что приходишь потрепаться о делах. Я вижу, что нравлюсь тебе!»? Что именно – хватит?!

Вечный! Мало того, что он все еще не мог расслабиться и считал текущую ситуацию в Дарэдине не лучшим временем для интрижек, он мог с убежденностью сказать: командор Смотрителей Пустоты – без тени сомнения! – худшая персона, чтобы влюбляться.

Однако, если все же оглянуться немного назад, станет ясно, что на самом деле Даэрдин знавал времена куда как похуже нынешних, да и женщин, не обладающих и половиной достоинств Данан – что тогда, что сейчас, – больше чем до черта.

Тайерар наклонил голову и растер шею. Что, что ему следует делать прямо сейчас?

Поразмыслив, Тайерар сделал единственное, что считал возможным – отправился искать того, кто знал Данан дольше всех из здесь собравшихся, и при этом не питал, в отличие от короля, безответных чувств.

Завидев приближающегося Тайерара, Стенн икнул. Когда генерал подошел к гному, тот, не выпуская кружки, указал пальцем на дверь.

– Она ушла десять минут назад.

Тайерар на мгновение замер: у него что, все на лице написано?

– Я к тебе, – сказал он вместо этого. – Я угощу? Наедине.

Хольфстенн придирчиво сощурился.

– Ох, чует мое нутро, что не следует в это ввязываться… – проворчал он. – Ладно. Возьми побольше эля, дружок.

Тайерар не спорил. Он оставил бармену хорошую пригоршню серебряных монет и попросил, чтобы им со Стенном приволокли бочонок эля.

Мужчины заняли одну из комнатенок на верхнем этаже. Прежде, чем Тайерар собрался сказать гному, зачем притащил его сюда, Хольфстенн внес ясность:

– Давай так, сладенький. – Стенн отрицательно повел в воздухе рукой еще до того, как продолжил мысль. – Я не собираюсь влазить в то, что происходит между вами. Как минимум потому, что не хочу оставаться крайним. Но если надо поныть, бог с тобой, давай, жалуйся.

Тайерар уставился на гнома, застыв посреди движения, которым подносил к губам эль. А потом сказал:

– Тогда просто напейся со мной в доску, – и принялся выхлестывать алкоголь безостановочными глотками. Выпив залпом кружку, Тай выпучил глаза, втянул в легкие воздух, надул щеки. – Ну и редкостное дерьмо! – пожаловался он тут же.

– Вот-вот. – Стенн сначала покосился на Тайерара, потом на бочонок. Он поддакнул, имея в виду совсем не напиток. – Настолько плохо?

– Не то слово. – Тайерар даже не пытался скрываться. Он снова налег на эль, но Стенн его немного придержал.

– Слушай, по моему опыту, в такие моменты лучше все же высказаться, а потом напиваться до рвоты. Потому что если пропустить первый шаг, то потом обычно бывает еще хуже.

Тайерар остановился. Проглотил порцию алкоголя во рту. Отставил кружку.

– Да чего говорить? Ты же вон, сам все понял, с порога, – проворчал Тай. А потом обеспокоился. – Это так заметно?

Стенн хмыкнул:

– И не мне одному. После вашей ссоры половина Калагорна следит за тем, как отреагирует Данан. Половина из этой половины ставит на то, что она даст тебе от ворот поворот, а другая – на то, что ты затащишь ее в постель еще до конца осени.

Тайерар сначала побелел, потом покраснел, затем выпучил глаза и бросил в Стенна предельно крепкое выражение.

– И ты тоже участвуешь в пари?! – процедил он сквозь зубы.

Хольфстенн от души рассмеялся:

– Ха! Я его организовал!

Тайерар не постеснялся и высказал еще несколько нелестных характеристик в адрес «коротконогого». Стенну, однако, было вполне уже хорошо, и он ни в чем и никакой проблемы не видел.

– Данан в курсе?

– Догадывается, – спокойно отозвался гном. – Она хорошо меня знает. Но, Тай, мой совет, если ты хотел скрывать ситуацию чуть дольше, то, возможно, стоило бы в публичных местах употреблять фразу «леди-командор».

Тайерар не стал отвечать и выпил до дна оставшееся. Потянулся к открытому бочонку и, погрузив кружку, наполнил снова.

– Недавние события, – протянул Тай, выпытывающе глядя на Стенна. – Ну с библиотекой, башней – они имеют отношение к этому пари?

Хольфстенн тоже зачерпнул эля и устроился поудобнее:

– Не думаю.

– Ты знаешь, кто за этим стоял?! – Тайерар вскинулся из-за стола так, что тот накренился и отъехал на Стенна. Эль из кружек немного выплескался.

– Потише, парень. – Дружелюбно осадил гном. – Не переверни тут все.

– Кто?! ГОВОРИ!

– Не буду.

– Хольфстенн!

– Не буду, – тверже повторил Стенн и сделал несколько глотков. – Я дал слово, Тай. Ребята раскаялись, ясно? Они хотели, как лучше, но не все получилось. Так или иначе, мы с Ренделом уже все уладили.

– И Рендел в курсе?! – С каждым сказанным гномом словом, Тай все больше чувствовал: позору нет предела.

Хольфстенн глубоко вдохнул и указал взглядом Тайерару на стул: сядь и угомонись. Когда Тайерар взял себя в руки опустился на стул, гном немного наклонился вперед и заявил:

– Слушай, парень, я не гожусь на роль свахи, ясно? – Он немного развел руками. – Я могу подсказать, как происходящее выглядит со стороны, но я не стану говорить тебе: «Ой, да брось! Втюриться в Данан – плевое дело, не ты первый! Читай ей стихи под окном, и она твоя!». И ей я тоже не буду давать советов из разряда: «Приди к нему с вином и в плаще на голое тело, и он непременно трахнет тебя прямо в кабинете».

«А жаль», – только и подумал Тай. Это бы многое упростило.

– Тайерар, – убедительно продолжал Стенн. – Данан большая девочка, а ты – большой мальчик. Я бы даже сказал – очень большой, – хмыкнул гном. – Единственное, чем я могу помочь, это… – Хольфстенн замолк, словно раздумывая, стоит ли говорить, а потом рискнул. – Данан любит прямоту и не переносит давления.

Тайерар задумался, что следует из полученной информации. Выпитый слишком быстро и большой дозой алкоголь звонко ударил в голову.

– Сказать прямо и… что? Ждать?

Хольфстенн выпил эля, рыгнул.

– Что, не хочется?

– Нет, – отрезал Тай. – Ждать можно вечность. Я не такой щедрый. Но и… Но и сказать что-то в лоб… Сука!

В такие дебри Стенн точно лезть не собирался, о чем и сообщил.

– Капитанчик, слушай сюда. Ты можешь ничего не говорить и не делать, и ждать, когда Данан сама додумается, что ты до сих пор не уехал из Калагорна из личного интереса. Но поверь, так ты точно ничего не дождешься. Из того, что мне известно, Данан даже не понимает, что у тебя на уме. В конце концов, она маг, а ты ясно дал знать, что маги – не лучшая часть человечества.

Тайерар напрягся: что гном хотел сказать этим?

– Так я что, должен завить, что мне нравятся маги?

– Нет, ты должен рассказать мне, как с такой сообразительностью дослужился до рыцаря-капитана, – не сдержался гном.

Тай повел головой:

– Не понял.

– Я говорю, что ты не первый, кто очаровывается Данан. Это нормально, – терпеливо объяснял Хольфстенн. – Глянь на меня. Предположим, я прибыл сюда сообщить, что Жал пропал. Теперь Данан знает. Почему я еще тут? Потому что с ней довольно весело. Она все время во что-то вляпывается, и всегда находит, чем занять себя и окружающих. Посмотри на Рангзиба…

– Не говори мне об этом… маге, – Тай кое-как подобрал слово. Однако Стенн предостережению не внял.

– … Он ведь тоже тут потому что его заинтересовало потрепаться с ней. Да, о магии. Да, о такой, до какой Ранджи… Ранги… наш красавчик никогда не дотянется. Так почему ты не можешь использовать сам Калагорн, чтобы видеться с Данан всякий раз, когда тебе хочется? – напрямую осведомился Стенн, устав от тугодумия оппонента.

Тай окончательно погрузился в напряженное размышление. Хольфстенну, наблюдавшему за генералом, казалось, что его брови вот-вот просто скрестятся. Он потягивал эль и ждал: авось, Тай еще чем порадует.

– Ты думаешь, она не поймет, что я прихожу к ней не из-за новобранцев? Ну то есть, – всполошился Тайерар. – Подготовка солдат мне нравится, правда, – он принялся оправдываться, будто командор прямо сейчас требовала отчета. – И мне доставляет удовольствие видеть, как вчерашние криворукие юнцы сегодня уже могут справится с какой-то задачей. Но…

Тайерар поднял на Хольфстенна до того тоскливый взгляд, что у гнома возникло желание потрепать мужчину по спине. Ни черта себе, его скрутило!

– Неужели настолько? – спросил Хольфстенн.

Тайерар тихо вздохнул.

– Не то слово.

– И давно?

– Почти сразу. Раз, – Тайерар щелкнул пальцами, и отрицательно качнул головой, – и все.

Хольфстенн ничего не ответил, только поднял голову и шумно выдохнул. Тайерар снова опустошил кружку с элем и потянулся к бочонку.

– Не напейся так, что не сможешь ходить, – посоветовал гном. – Мне, знаешь ли, будет несподручно тащить тебя в башню.

Тайерар проигнорировал Стенна. А затем кое-как сфокусировался на собеседнике и неожиданно твердо спросил:

– На какой стороне пари участвуешь ты?

Хольфстенн хитро сощурился поверх кружки и открыто хмыкнул:

– А вот этого тебе лучше не знать.

Утром следующего дня, не обнаружив Тайерара за общим завтраком, Данан несказанно обрадовалась:

– О, генерала нет!

Хольфстенн хохотнул и поведал, что прошлым вечером Тайерар выпил непозволительно много, вследствие чего сейчас наверняка еще даже не проснулся.

– Никто в этой крепости, ей-богу, Данан, не умеет толково пить! – пробубнил гном с явным намеком, что рыба гниет с головы. Данан от таких новостей, как ни странно, оживилась.

– В таком случае, ваше величество, – обратилась чародейка к королю. Дей выронил хлеб и уставился на Данан, почувствовав, как по позвонку побежал пот. Идеи этой женщины всегда были как чирей на заднице. – Я попрошу вас подменить сегодня старого товарища. Уверена, вы и ваша охрана сумеет многому научить моих бойцов. Анси будет у вас на подхвате, – Данан посмотрела на лейтенанта. – Если что, он вам все тут подскажет.

– Да-а-ан, – протянул Диармайд. – Какие тренировки, сейчас же только…

– Очень эффективные! – не растерялась Данан, нагло перебив короля. – Пока у нас нет известий от леди Улталы, не стоит пренебрегать обычным распорядком. Доверяю это вам, государь, и надеюсь, вы не посрамите корону перед моим малочисленным орденом.

Хольфстенн прыснул, и даже Рендел немножечко улыбнулся: явная и прямая провокация. Но, как водится, сильные мира сего слишком обеспокоены собственной репутацией, так что вряд ли Диармайд отвертится.

Так и вышло.

Когда, доев, Дей ушел, Данан обвела взглядом Рендела, Стенна, Вальдриссана, Рангзиба и Улталу. Родрика не было, поэтому чародейка велела Ренделу отыскать его и всем идти в кабинет для собраний. Предстоял непростой разговор. Она взяла с места в карьер, так и не сев за стол, а лишь прижавшись к нему бедрами.

– Я думала вчера весь вечер, и, полагаю, не я одна. В том, о чем попросил нас Диармайд, полно дыр.

– Вы тоже заметили, – Рендел растянул край губ в усмешке. Вальдриссан переглянулся с Рангзибом, тот приподнял плечо, давая понять, что не знает, о чем речь. Темный эльф уставился на Данан: рассказывай.

Командор, однако, чуть выгнулась в спине, сложила руки на груди и сделала движение головой, чтобы отвечал Рендел. Было интересно услышать, что надумал он.

– Прежде всего, – Рендел не стал мешкать, – король говорит о значительной напасти, и мы сами видим, что опасность действительно есть – в Калагорн пребывают люди. Однако король приехал сюда, не встретив сопротивления. И он явно добрался верхом. Предположим, факт поражения он узнал не от вернувшегося огрызка Стражей Вечного, а от посланного вперед гонца. С учетом местоположения убежища магов и битвы, это заняло как минимум один световой день. В сумме это значит, со времени поражения Стражей прошло как минимум пять дней, включая вчерашний. Предположим, что маги не подкарауливали короля, потому что заняты тем, что приходят в себя после битвы или планируют следующее нападение. Уже это странно, ведь, как мы знаем, у них есть возможность перемещаться достаточно быстро из-за дырок в Разломе.

Хольфстенн щелкнул пальцами и указал на Рендела: смотритель определенно говорил дело.

– Однако король здесь, и при том с сопровождением. Предположим, что Галлор действительно хорошо укреплен и окружен куполом телемантов. Тем не менее, сейчас государь вне этого купола, и это идеальный шанс, чтобы, с одной стороны, беспрепятственно убить короля, а с другой – попробовать взять город. И что мы видим? Никаких известий о падении Галлора, никаких попыток даже покуситься на жизнь его величества. Ведь, используя проход за Разлом или сферы телепортации, маги с легкостью могли бы проникнуть сюда, ну в самом деле! – воскликнул Рендел. – Да, смотрителей нельзя поглотить демоном, но убить-то нас – плевое дело. Мы такие же люди, как и все.

Рангзиб хмыкнул, явно что-то соображая.

– И что из этого следует? – уточнил Рангзиб.

Рендел не стал отвечать сразу и посмотрел на командора. Данан ободряюще кивнула.

– Что маги выжидают намеренно. И причин может быть несколько. Например, далеко не все среди них могут уметь открывать проход в Разлом. Скажем, если на это способны только самые сильные, то есть кто-то из лидеров восстания, то понятно, что они не могут отлучатся часто и надолго. Я тут не знаток, но что-то подсказывает мне, что по-настоящему сильных магов не так уж много. И если даже этому Алонту…

– Алеонту, – поправил Рангзиб, который запомнил имя Алеонта еще в дни заточения в Цитадели Тайн.

– Без разницы, – отмахнулся Рендел. – Так вот, даже если ему удалось собрать много сподвижников, нет гарантии, что все они на что-то годны. Больше того, если открывать проход этих магов научили демоны, то на месте их лидера я бы вообще поостерегся отсылать надолго всех подряд. Поди пойми, что учудят. Рассказ короля это только подтвердил: их разбили эффектом неожиданности и тем, что среди атакующих было мало дружественных магов. Другую причину… – начал Рендел, а потом воззрился на Данан. – Командор, – позвал он, – ничего, что я говорю это все?

Данан довольно улыбнулась, глядя на Рендела практически влюбленными глазами:

– Нет-нет, продолжай. Поверь, так хорош ты еще никогда не был.

Рендел, несклонный к смущению, покраснел. Прочистил горло и продолжил.

– Другую причину, я думаю, следует искать в том, что, разгромив Стражей, маги отпустили их остатки, не став добивать. Единственный смысл, который я нахожу – отпустить либо потому, что нападавших слишком мало, либо потому, что среди них не было кого-то, кто магам нужен. Поэтому уцелевшим дали уйти, чтобы они нагнали страху и паники, взяли с собой побольше войск в следующий раз, и, возможно, привели кого-то конкретного.

– Кого вы имеете в виду? – спросил Вальдриссан.

– Тайерара, прежде всего, – заметил Хольфстенн. – Слышали, как Тай обозлился, услышав имя Алеонта вчера? Уверен, там что-то личное.

Данан утвердительно качнула головой:

– Между магами и стражами всегда что-то личное. И почти всегда маги ненавидят стражей. Либо личного надзирателя, либо самого главного из стражей Цитадели, потому что он есть высшее зло в их маленьком мире.

– Таким образом, – вклинилась, наконец Ултала, – мы начинаем сужать круг подозреваемых предателей, верно? – Она занимала ту же позу, что и Данан, только держалась расслабленней и лениво наматывала на палец кудрявую прядку. Поскольку ее мысль не стала очевидной всем, Ултала пояснила. – Мы знаем, что войскам короля не дали подойти туда, куда спокойно заходила разведка. То есть куда свободно пропускали разведку. Мы знаем, что вместо того, чтобы напасть огромными силами, Диармайд по сути ограничился только Стражами Вечного, добавив к ним немного дворцовых гвардейцев. То есть по сути, он ослабил собственную охрану. Возможно, кстати, эо входило в замысел магов, чтобы впоследствии им было легче взять дворец, – поразмышляла Ултала.

– И мы видим, – подхватил Рендел, увидев, что его домыслы не только не показались странными, но и напротив, встретили поразительное согласие, – что после этого король пришел сюда за командором и капита… генералом, – поправился он в звании Тайерара. – Следовательно тот, кто нашептывает королю, как действовать, и кого куда отправлять – это человек, которому он всецело доверяет. Которого государь послушает.

Ултала поджала губы.

– Я бы немного поправила, Рендел, – заметила женщина. – Это человек, военному опыту и сноровке которого король всецело доверяет. Потому что иначе вдолбить настолько абсурдные решения можно только редкому идиоту.

Хольфстенн, не сдерживаясь, зычно гыкнул и зыркнул на Данан. Та потупила насмешливый взгляд.

– Так что будем делать? – спросил Рангзиб.

Данан, не размыкая рук на груди, поиграла плечами, наклоняя при этом голову вправо-влево.

– Перво-наперво, надо убедить Тайерара не рубить с горяча и не посылать на это дело всех солдат Калагорна. Дей, – шикнула чародейка, – коварная скотина, неспроста привез ему в красивой обертке звание генерала. Когда ты капитан, сложнее ослушаться приказа командора крепости. А когда сам король пожаловал тебе звание посолидней, на мое мнение можно и не оглядываться.

– Особенно, если учесть, что вы женщина и в военных вопросах не особо сильны, – заметила Ултала, щурясь. Рангзиб посмотрел на советницу с непередаваемым выражением и о чем-то задумался.

– Кроме того, если король знает, что магов ведет Алеонт… – Вальдриссан нахмурился. – А откуда он знает?

– Да ясно, что ему это нашептал тот же предатель, который в связке с этим Алеонтом, – махнула рукой Ултала.

– Тогда еще яснее, что у мятежников свой счет и к королю, и к Тайерару. – Утвердился Вальдриссан.

– Уж не знаю, какую политику вел у себя в Цитадели наш милашка, – заговорил Хольфстенн подергивая медную бороду, – но колдунов он знатно разозлил. Поэтому да, – Стенн взглянул на Данан. – Как только Ултала добудет сведения о новом местоположении магов, Тай первым делом придет к тебе и лично попросит снарядить туда весь Калагорн вплоть до кухарок.

Повисло немое ожидание. Данан поняла: ждут ее реакции. Какого-то намека, что она распорядится, как командор Калагорна, а не как влюбленная дура.

– Я возьму это на себя, – сказала чардейка вслух. – Если Тайерар не сможет оценить ту помощь Смотрителей, на которую мы расщедримся, то может собирать вещи и ехать за королем хоть на тот свет.

Родрик шумно вздохнул. Сегодня он был невероятно молчалив. Однако вздох управляющего тут же привлек внимание.

– Да, кстати, Родрик. Тут такое дело… – начала чародейка.

Хольфстенн хитро улыбнулся, поглядел на Рендела и подмигнул: «Я все решил».

ЧАСТЬ II

Множество

Глава 8

Фирин стоял в спальне занятого форта перед большим зеркалом, заточенным в лепную каменную арку. В иные разы эта поверхность использовалась колдуном, как портал, но сейчас служила просто зеркалом. Фирин застыл, распахнув мантию. Отражение пугало.

Получив Капкан Хранителя, Фирин обнаружил, что голос, терзавший его ночами, стих. Эльф начал нормально спать, стал лучше выглядеть. Даже дышалось легче!

Однако столь желанное облегчение оказалось видимостью. Сейчас, содрогаясь, Фирин взирал на доказательства.

По его туловищу расползлись темно-серые пятна, словно эльф покрывался плесенью или гнил. У нижних ребер справа что-то двигалось, змеями натягивая бледную кожу. Да, он больше не слышал шепота, разъедающего его по ночам, но это ничего, совсем ничего не изменило! Капкан Хранителя не защищал от Пустоты и ее хозяев – он просто заглушал их волю, не избавляя и не сдерживая отвратительное тлетворное влияние погани.

Даже если ему удастся вызволить Эгнир из-за Разлома, – со слезами на глазах думал Фирин, – сколько шансов, что она захочет быть с ним теперь? Вот таким, изнутри и снаружи покрытым следами скверны, которую сама Эгнир смогла победить!

– О! – взвыл Фирин, просто представив, что скажет возлюбленная, когда поймет, что Фирин ничего не смог противопоставить мраку? На что ей слабый, немощный, нестойкий? Разве мужчина не должен быть опорой для женщины? А он…

Фирин покачал головой и прикрыл глаза.

Вопрос только в одном: почему? Он видел Тальваду, которая сопротивлялась под Капканом Пустоте не одно столетие! Он знал и других эльфов-смотрителей, и никто из них не обращался так скоро! Да что эльфов – он знал и людей, что несли в себе Пустоту десять, двадцать и даже сорок лет – и сохраняли и ясность ума, и прочность тела! Так почему?! Что с ним не так?

Мужчина тяжелым взглядом вскарабкался по собственному отражению от ног до следов Пустоты. Задержался, пополз выше.

Эгнир совсем не оценит его жертвы. Он не сможет сказать ей: глянь, на что я пошел, чтобы вернуть тебя с того света! О, нет. Фирин знал ее, как никто другой во всей вселенной. Дерзость, граничащая с самодовольством. Страстность, граничащая с похотью. Сила, ум и полное отрицание всякой морали, если цель того стоила. А еще – несравненное обаяние и красота, превосходящая всех эльфийских богинь.

Фирин воспевал ее веками и мог бы и дальше заниматься этим. Если бы не пришлось искать способ вернуть Эгнир в мир живых.

Он уже воображал, как купол вокруг Кадфаэля рухнет. Как в этот момент он, Фирин, откроет проход, как протянет руку выступающей из-за Разлома Эгнир. Видел, как она шагнет сквозь преграду, коснется его руки и… смерит его презрительным снисходительным взглядом: «Как? Я любила это?»

Что ж… Фирин перевел дыхание, запахнулся в мантию и уныло побрел от зеркала. Так или иначе, он остался единственным живым учеником Владычицы Аль-Ладрис. Если не как возлюбленный, то хотя бы как последователь он обязан был сделать все, чтобы вернуть Эгнир былое могущество. В конце концов, именно он после ее казни проиграл эльфийским королям тяжбу за Аль-Ладрис. Если бы… если бы он мог тогда сделать что-нибудь еще – ну хоть что-нибудь! – посох, возможно, не разобрали бы. Если бы его не разобрали по деталям – по одной на каждого эльфийского владыку – Фирин не впал бы в отчаяние, сковавшее его не долгие годы. Ему не пришлось бы потом искать места хранения частей посоха и способы вернуть их назад. Ему не пришлось бы искать артефакт вроде Медали Крови или Фиала Бурь, не пришлось бы думать, где взять скопище жизней, которые не жалко отнять и которыми он мог бы насытить дух Эгнир, чтобы сделать ее полноценно живой. Ведь право, мало вытащить из-за Разлома дух! Ей нужно воплотиться, нужна энергия существования, и Фирин подготовил уже и это – средоточие жизненных сил. А самое главное, ему, чтобы достичь этих целей, не пришлось бы пить кровь Темного архонта.

Сила, которую он рассчитывал получить с кровью Темного, должна была помочь воздействовать на смотрителей Пустоты, и в том числе – на обеих командорш, чтобы одна расщедрилась, а другая – привезла дары. Однако все шло вкривь и вкось, а времени, если верить отражению в зеркале, у него оставалось все меньше.

Проходя мимо стола, Фирин взял сложенный отрез ткани с изображенным на нем рисунком. У кровати взял посох и направился в приемную залу, где по-прежнему не навели порядок и где, как он был уверен, уже ждал главный из оставшихся Кладбищенских Псов.

– Это легко, – пробормотал под нос Фирин. Не можешь убедить человека сделать то, что тебе нужно – вынуди его.

Данан наверняка догадалась, что он как-то замешан в случившемся с Тальвадой. Зная чародейку, Фирин мог с уверенностью сказать: она обыскала каждый труп, чтобы понять, что происходит. И наверняка видела метку-якорь, с помощью которой Фирин переместился в последний раз прямиком во дворец короля Ирэтвендиля.

Данан не такая уж дура. Она сопоставит одно с другим. Сопоставит, обозлится, и обязательно захочет отомстить за Тальваду. Он, Фирин, помнил взгляд чародейки Таламрин в конце Пагубы: все в ней сосредоточилось только на том, чтобы одолеть архонта. Все в ней кричало: «Главное – это избавится от Темного!». Поэтому, выбирая между командором, который помог сломить архонта, и самим Фирином, спасавшим жизнь Данан несколько раз, чародейка стопроцентно выберет командора.

Все смотрители, каких Фирин встречал, с течением времени все больше прикипали к предназначению. Возможно, грустно усмехнулся Фирин, оттого, что они все лучше понимали, насколько воистину всеобъемлюща и всесильна эта Пустота.

Да и других следов его вмешательства в жизнь бывших товарищей после Пагубы тоже полно, – думал Фирин, спускаясь по лестнице. Если бы чародейка была чуть внимательнее, уже бы давно заметила. Впрочем, может под влиянием Пустоты магическое чутью как-то меняется. Это бы объяснило, почему он, Фирин, столько лет был убежден, что метка Данан давно развеялась. Знай он, что это не так, мог бы придумать что-нибудь половчее, чем так долго и занудно играть с эльфийским королем из-за Капкана.

Фирин остановился, чтобы перевести дыхание. Что теперь сожалеть, как здорово могло бы быть, не подведи его собственное колдовство? Что колдовство – собственное тело слушается уже с трудом! Если бы он знал с самого начала о Данан, если бы ему только не пришлось иметь дело с Темным Архонтом и вязкой отвратительной жижей из его вен! Если бы только…

Фирин толкнул дверь приемной. Кладбищенский Пес уже ждал.

– Господин, – поклонился он безвольно.

Фирин тяжело доковылял до кресла, рухнул, даже сидя опираясь на посох, и вытянул вперед руку с тряпьем. Головорез, колеблясь, подошел и взял. Посмотрел на Фирина и, получив одобрение, развернул. Увидел выведенный рисунок, нахмурился. Слегка приподнял руку в вопросительном жесте.

– Нужно найти?

– Нужно сделать так, чтобы леди-командор Даэрдина или кто-то из ее доверенных лиц нашел это, – маг ткнул пальцем в тряпку с изображением, – на трупе Кладбищенского пса.

Пес нахмурился.

– Рисунок должен попасть в руки хозяйки Калагорна с трупа, похожего на нас?

– Да.

Головорез кивнул.

– Слушаюсь, господин.

Глядя в спину удаляющемуся рабу, Фирин не торопился вставать. Надо отдышаться. Надо отдохнуть. И надо представить лицо чародейки Таламрин, когда она начнет строить догадки, чего он в самом деле хочет, раз послал своих людей добыть и Медаль Крови, и Фиал Бурь. Все лучше, чем представлять разочарованный взгляд Эгнир.

Фирин зажмурился. Он больше не слышал чужой голос, но зато мог сам повторять вопросы, которыми незнакомец терзал его прежде:

«А чем он готов заплатить за возвращение Эгнир?»

«А не дорого ли он заплатил?»

– Леди-командор.

Данан подняла глаза на Улталу. Полу-эльфийка протягивала несколько листов.

Без лишних слов Данан взяла бумаги и бегло пробежалась глазами. Сделала исполненный решимости вздох и поднялась из-за стола. Ултала, наблюдая оскалилась, чуть сморщив переносицу, как делают задиристые девчонки от удовольствия.

– Попробуйте поговорить с ним, как женщина, – порекомендовала советница, провожая командора взглядом.

Тайерар, как и ожидалось, обнаружился на тренировочной площадке в кругу бойцов разного опыта. Диармайд с его людьми («и традиционно мрачной рожей») тоже был здесь. Судя по всему, он только что проиграл бой Ренделу, чем вызывал легкое самодовольство последнего и беззвучную усмешку со стороны чародейки. Конечно, для Диармайда особо ненавистно проиграть кому-то вроде Рендела: его учил Жал. Нескрываемое раздражение перечеркнуло, в общем, привлекательные черты королевского лица.

– Командор! – Завидев Данан, бойцы отдали честь.

– Командор, – натянуто поприветствовал Тайерар, нерешительно оборачиваясь к женщине.

– Данан, – позволил себе король.

Дей поднялся на ноги, словно ожидая, что чародейка подойдет к нему. Однако вместо этого Данан приблизилась к Ренделу и с одобрительной усмешкой потрепала бойца по плечу.

– Отличная работа, лейтенант.

Рендел довольно оскалился:

– Спасиб’, командор.

Анси, бывший здесь же, тоже заносчиво щерился и лоснился, будто сам только что победил.

– Надеюсь, вы в порядке, ваше величество, – безучастно проговорила чародейка, и, придав себе максимально незаинтересованный вид, обернулась к Тайерару. Встряхнула листками от Улталы.

Кивнув, чтобы мужчина следовал за ней, Данан направилась к одной из лестниц у крепостной стены, откуда открывался прямой путь к бастиону Тайерара. Она нарочно не оборачивалась: она ведь командор?

Тайерар растерялся. Он невольно оглянулся на остальных за своей спиной. После того, что ему по пьяни рассказал гном, общаться с Данан в публичных местах стало в разы труднее. А наедине они и вовсе не пересекались. Чародейка откровенно избегала его компании, так что…

– Кгхм, – кашлянула Данан и строго осведомилась. – Вы идете?

Тайерар заметил, как у некоторых присутствующих вытянулись лица – в немом сочувствии. У других в улыбках расползлись рты. Ну, эти просто скалятся, их бумаги в руках командора ни в чем не убедят. Они решат, что Данан взяла какие-то листки только, чтобы утащить генерала под благовидным предлогом. Тайерар испытал настойчивое желание спрятать лицо в ладони, но сдержался и расправил плечи. Велел остальным продолжать тренировку и направился за Данан. Радует, что хотя бы не все влезли в это идиотское пари.

Данан почтительно замерла перед дверью в башню. Она, конечно, хозяйка тут и все дела, но нарушать чужое пространство таким образом – лишний раз бессмысленно унижать человека. Войдя внутрь, Тайерар придержал дверь, приглашая чародейку.

– Я весь во внимании, командор, – начал он важно. Данан спокойно развалилась на стуле за его столом – настолько свободно, что в какой-то момент Таю почудилось, что женщина вот-вот закинет поверх ноги.

– Капит…. Генерал, – поправилась Данан и тут же шикнула: к черту звания. – Тайерар, вот, взгляни. Люди Улталы прислали вести.