Текст книги "Мятные пряники (СИ)"

Автор книги: Анастасия Енодина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

26

Удобная лестница с перилами вела вниз: туннель был прорыт в земле. Стоило спуститься, как послышался звук защёлкивающегося замка с каким-то хитрым вращающимся механизмом, судя по характерному скрежету. Алерта спустилась последней, ловко и быстро, словно отлично видела в темноте. Я лично ничегошеньки не видела. А ещё они опасаются флакнорсов и освещают все улицы! Хотя, это, вроде как, секретный ход, так что резонно, что он не освещён.

Стены и потолок были укреплены деревянными конструкциями. Тьма окружала со всех сторон и только шаги и неровное дыхание людей позволяли ориентироваться. Лисмус освободил меня от своей руки, и теперь я шла впереди него, недовольно фырча. Мог бы и не отпускать меня сейчас, когда темно и немного жутко. Но его дыхание сзади, довольно близкое, поскольку он шёл буквально по пятам, будоражило кровь. Наверно, из-за темноты чувства обострились, и очень захотелось хоть какой-то ласки от Лиса. Хоть бы снова взял мою руку в свою…

Но мужчине было не до меня: ему никак не удавалось перехватить поудобнее фолиант, размер которого оказался совершенно не предназначен, чтобы его носили в руках.

Каким-то чудом я не напарывалась на Юрия, который шёл первым, хоть и не знал, куда мы идём. Благо, идти пришлось недолго.

Подземный ход должен был вывести нас на задний двор, как удосужилась сообщить нам Хранительница книг. Мы действительно вскоре увидели впереди свет сквозь щель между землёй и дверью. “Наверно, дверь эта в каком-нибудь холме, раз нет лестницы наверх, хоть мы и под землёй, – подумала я, но спрашивать не стала. Приблизившись к двери, девушка вышла вперёд, но, едва отперев ключом дверь и выглянув на улицу, она быстро закрыла её. Стало очевидно, что здание окружено неприветливыми людьми из пятого подпространства. Этого и следовало ожидать.

Юрий устало прислонился спиной к пахнущей сыростью стене.

– Есть какие-нибудь мысли? – без надежды в голосе спросила Алерта.

– У меня одна есть, – заявил Лисмус. – Мы все дружно, – он посмотрел на меня и выделил интонационно слово «все», – Говорим, что пришли из нулевого измерения, нас туда отправят, и мы ничего не потеряем!

Кареглазая отрицательно покачала головой:

– Портал, который они смогли изобрести, отправляет только туда, откуда человек родом. Даже если бы нас захотели отправить в какое-то конкретное подпространство, это бы не получилось.

– Тогда мыслей больше нет, – сказал Лис и поправил сам себя: – Вернее мыслей полно, но все они невесёлые и бесполезные.

Все мы молча и уныло смотрели на солнечные лучи, проникающие сквозь щель между дверью и стенами. Мне стало ужасно жаль Алерту и что из-за нашей глупости она никогда не сможет путешествовать по мирам. Уж я-то понимаю, как она этого хотела и как обидно, что обо всём этом придётся забыть.

Кто-то зашуршал с той стороны двери, и Алерта хотела было метнуться назад в библиотеку, но Юрий удержал её словами:

– Да что уж теперь. Давай попробуем сказать, что мы взяли тебя в заложники. Так будет шанс, что тебя они не станут отправлять домой.

Девушка не ответила. Кажется, она сопереживала нам, и то, что нас рассуют по родным измерениям, её весьма огорчало.

Кто-то перестал шуршать, неуклюже обшарил дверь и, нащупав ручку, резко дёрнул её на себя. Надо было запереть дверь на ключ, это же самое логичное, любой бы так сделал, завидев по ту сторону двери опасность! Я сердито глянула на Алерту, но тут же вспомнила слова Доктора “да что уж теперь”.

Лисмус бросил осточертевшую ему книгу на пол и инстинктивно придержал дверь, не позволяя неизвестному её распахнуть.

Юрий продолжал описывать Алерте все перспективы его идеи:

– Тебе главное сделать жалобные глаза или, ещё лучше, заплакать! Ты умеешь просто так плакать? Нет? Ну ничего… Давай, вспомни что-нибудь печальное. Главное тебе выиграть время и вызвать у них сочувствие, а потом ври напропалую, мы им ничего не скажем, так что они тебе поверят.

– Помог бы лучше! – укоризненно сказала я, решив помочь Лису и потому вцепившись в ручку двери, ибо кто-то всё ещё пытался её открыть.

– Да впускайте, нам не уйти уже… – отмахнулся он.

Доктор был прав, как никогда. Лисмус, как мне показалось, хотел из чистой вредности подождать, пока снова дёрнут, чтобы отпустить именно в этот момент, и способствовать падению того, кто к нам ломился. И дождался, и отпустил. Однако кто-то не упал, кроме того, в распахнутой двери вообще никого не наблюдалось, зато люди, окружавшие дом и стоящие на достаточном расстоянии от нас, заметили движение и стали что-то кричать друг другу, указывая на дверь в потайной ход.

Я растерянно глядела на примятую траву вокруг, но никто не показывался.

Внезапно дверь захлопнулась прямо перед нашими носами, заставляя всех вздрогнуть от неожиданности. От удара старые дряхлые доски скрипнули и чуть разошлись, отчего в образовавшиеся щели между некоторыми из них стал поступать слабый неясный свет. На фоне этих полосок света начали проявляться две фигуры – флака и норса. Я выдохнула: хорошо, что это они, а то ещё немного, и я бы уверовала в приведений.

– Очень тяжёлая дверь, еле открыли, – пожаловался норс, быстро стаскивая с глаз нечто, больше всего напоминающее ночные колпаки, которые любят носить персонажи мультфильмов.

– Здесь хорошо, – должно быть, одобрительно сказал он своему товарищу, но прозвучали его слова так, словно на самом деле ему глубоко плевать, как здесь.

Темнота подземелья ему нравилась. Или же не нравилась, но он чувствовал себя в ней комфортно.

Я хотела спросить, что нам делать. И не я одна: Юрий и Лис тоже приготовились спрашивать, но флак и норс резко исчезли. Это было неприятно, снова остаться без шансов покинуть это подпространство. Почти начав про себя ругать глупых существ, я заметила, что они появились вновь. Практически незаметные, тёмные и сливающиеся с тьмой. На этот раз при них был перекрашенный в зелёный цвет кот, букет из мяты и странное устройство, не внушившее мне доверие, хоть при таком освещении было трудно его разглядеть.

– Включается этой вот кнопкой, – флак взял своей пупырчатой лапкой руку Лисмуса, так как именно он удачно оказался ближе всех к нему, и положил его пальцы на выпуклую кнопку. – Скажете, когда будет готово, – и он вместе с норсом натянули обратно на свои глаза что-то вроде ночных колпаков.

Что включается, мы спросить не успели.

К двери снова начинали подбираться, на этот раз точно люди – их тяжёлые торопливые шаги были слышны. Юрий вытянул из букета веточку мяты, и принялся её жевать, при этом схватился за ручку двери, чтобы выиграть хоть немного времени. Все остальные, и я в том числе, тоже принялись жевать перенасыщенную ментолом траву. Гадость, редкостная гадость! Ещё и Лис хитро заглядывал мне в лицо, проверяя, видимо, действительно ли я пережёвываю мяту и не решила ли я прикинуться, будто ем, а на самом деле остаться здесь и оказаться переправленной домой. Я даже прекратила жевать на миг, поскольку эта мысль показалась мне прекрасной, но сейчас было поздно воплощать её и обдумывать, стоит так поступать или же нет.

Алерта пыталась успокоить взволнованного кота, а Лисмус подобрал выброшенную книгу, едва нашарив её, и нажал кнопку. К тому времени первый добравшейся до двери человек уже пытался перетянуть её на себя.

Устройство включилось и затрещало так, что все удивились тому, что оно не искрит. Это оказался проектор неба. Спустя пару мгновений тёмное подземелье озарилось солнечным искусственным светом, на потолке появились перистые облака, и Лис оповестил флакнорсов словом:

– Пора!

Флак и норс утвердительно махнули своими длинными усами и тут же исчезли в колеблющемся, как от жара, воздухе. Не долго думая, все уставились на кота в руках Хранительницы, и шагнули вслед за исчезнувшими существами.

* * *

Когда мы, наконец, оказались в Юрином доме, первым делом поднялись на чердак, где было темно и должны были нас ожидать флак и норс. Квинт, тоже ожидавший нас там, дёргал лапками от нетерпения узнать новости. Это я успела увидеть, пока дверь за ними не закрылась, погружая в полную темноту. Тима и Ивар, наверно, всё же ощущали себя бросившими друзей в незнакомом подпространстве, а потому вели себя тихо. Наверно, стоило поговорить о нашем путешествии и его итогах. но я задала свой вопрос, поскольку мне не терпелось узнать ответ на него не меньше, чем Квинту историю своего народа.

– Вы были незаметны! – воскликнула я, глядя в ту сторону, где предположительно находились Мокк и Янк, но из-за темноты это нельзя было утверждать точно. – Вы умеете менять цвет?

– Цвет? – не понял флак. Или норс. у них обоих были столь одинаково флегматичные интонации и голоса, что утверждать, кто из них мне ответил, я тоже не могла.

Я шумно вздохнула, понимая, что будет трудно объяснить им вопрос, а получить вразумительный ответ и вовсе можно не мечтать. Но кареглазая девушка вопрос поняла, и ответ знала:

– Нет, – улыбнулась Алерта. – Они не меняют цвет в том смысле, как ты думаешь. Просто их кожные покровы обладают уникальнейшим набором свойств: у них своё собственное чувство самосохранения, поэтому при малейшей опасности или угрозе их тело старается себя обезопасить, и просто сливается с окружающим миром, и говорят, их даже нельзя ранить – кожа начинает излучать сильные электромагнитные волны, и биополе становится невидимой защитой для тела. Крепче любой брони, говорят… – объяснила она, и спросила у подавшего голос флака: – Ты Квинт?

– Нет, – безразлично ответил он. – Квинт научился чувствовать радость и смущение, и застрял в нулевом подпространстве.

Она понимающе и сочувственно вздохнула, и все присутствующие люди ей позавидовали: они действительно понимала, что эти два факта взаимосвязаны и как. Эту мысль озвучил Юрий, который справедливо решил, что за этот день уже озвучил столько глупостей, что ещё одна ничего не изменит, хотя формулировка сложных вопросов явно не была его коньком:

– Почему Квинт застрял в нулевом от того, что научился чувствовать?

– Мы не знаем, – не задумываясь, ответил норс.

Алерта намотала локон на палец, пытаясь понять, что ожидает услышать доктор, потом решила, что поняла вопрос, и ответила:

– Если ты чувствуешь, то ты связан со своим измерением, а если ты флакнорс, с его странным телом, да ещё и никаких чувств не испытываешь, то нет разницы, в каком измерении ты находишься, от этого для мозга и сознания стираются границы слоёв, и перемещение между ними становится обыкновенной закономерной способностью. Как только Квинт начал чувствовать и ощущать, он потерял отсутствие связи с миром, и не смог больше преодолевать границы слоёв. Поэтому он застрял в нулевом измерении. но это моя версия.

* * *

Дальше какое-то время мне было скучно и неинтересно. За это скучное и неинтересное время мои товарищи подробно рассказали Квинту, Мокку и Янку о полученной информации, но реакцию собеседников было трудно увидеть: мы так и находились в практически полной темноте, чтобы не заставлять друзей Квинта надевать на глаза чехлы. Квинт наверняка радовался, а его сородичи, оставаясь лишёнными чувств, перевели разговор в чисто деловое русло:

– Выход во внешний мир мы найдём, – заверил норс. – Мы бы нашли его и раньше, если бы знали о его существовании, но как мы доберёмся до туда? Нам понадобится огромная лестница, причём удобная для нас, а мы не очень ловко перемещаемся по жёрдочкам, которые вы называете ступенями, да и по тем, другим, ступеням нам тоже не подняться… Придётся строить пологую гору, но на это уйдёт много времени и ужасно много места…

– Варя и Тима, вы же, кажется, инженеры – вот и придумайте что-нибудь полезное! – высказался Юрий: ему, как врачу и физику, казалось, что раз мы умеем проектировать, должны уметь проектировать всё, что душе угодно.

– Я инженер-технолог, я могу только морально поддержать Варю, – открестился Тимофей.

– Это все могут. Варя, ты давай думай, а мы мысленно с тобой, – с сарказмом сказал Ивар.

– Ладно, я попробую что-нибудь сообразить, только вот моя работа в последние несколько лет напрочь убила во мне инженерную фантазию… – я глубоко задумалась: последний раз как-то изворачиваться и что-то придумывать мне доводилось на дипломном проекте. – Давайте остановимся на пологой горе, а? – с надеждой спросила я, поскольку идея мне нравилась, а трудозатраты флакнорсов меня не волновали совершенно.

– Да ладно тебе, – успокоил Тима. – Сейчас спроектируем что-нибудь занятное! – я улыбнулась его наивности, и вслед за мной обрадовался Квинт и даже захлопал в свои костлявые ладошки от того, что мы берёмся за дело.

– Надо подумать логически, как раз так, как ты не любишь, и понять, что именно нам нужно, – посоветовал Лисмус.

– Нам надо что-то простое, лёгкое в сборке и чтобы эту конструкцию можно было использовать, как лифт… – отозвалась я тоскливо: что им нужно, это ясно, а вот как это сделать – другой вопрос.

– Эскалатор! – предложил Тимофей.

– Ещё бы предложил и привод к нему за счёт флакнорсов, бегающих в колесе! – отвергла идею я, и подумав, нашла ответ: – Пантограф!.. Мы можем собрать его из подручных средств, нам не понадобится строить леса и высоко лазить – это отличный выход! Нам надо больше данных о высоте, на которую надо подняться…

– Думаю, я помню достаточно, чтобы ответить на все вопросы, – обрадовала Алерта.

– Идея отличная! – поддержал Тима. – Я, правда, не знаю, как мы всё рассчитаем, но уверен, у нас всё получится, а если и нет – придумаем что-нибудь ещё!

Квинт обрадовался вместе с нами, хотя и не представлял, о чём мы говорили и что собрались сооружать. Я и сама пока не очень знала: мне редко приходилось применять знания на практике, к тому же знаний о том, что мы собрались сконструировать, у меня особо и не было.

Последующие часы прошли рутинно. Янк и Мокк были вынуждены зачехлить свои глаза, поскольку нам потребовался свет. Тимофей старательно нарисовал воспроизведённый по памяти рисунок «рогов» трамвая, на основании которого и было решено создавать машину по переправке флакнорсов на своё законное место обитания.

Лисмус не терял времени зря, и, давя на совесть флакнорсов и взывая к их чувству справедливости, стребовал с них обещание вернуть всех людей седьмого измерения домой. Он всё-таки не забыл, ради чего однажды пришёл сюда. Я слушала внимательно всё, что он им говорил, но так и не смогла понять его личных планов на будущее: собирается ли он покидать этот мир или нет, оставалось неясным. Или это зависит от меня? Не удивлюсь, если так и есть…

Мы с Тимой набросали на бумаге неаккуратный и кривой чертёж пантографа, установленного на специальные колёса для мобильности, чтобы доставить его в нужное место. Нам не хватало данных: оставалось неизвестно, на какую высоту придётся подниматься и будет ли под шахтой земля, ведь за несколько столетий там вполне могло образоваться озеро. Всё, что было известно Алерте, имело достаточно приблизительный характер, но для примерного чертежа было вполне сносно. Тем более, эти флакнорсы теперь могли обратиться с этим наброском к кому-нибудь, кто поумнее нас с Тимой, и кто живёт в каком-нибудь измерении умников-технарей.

Дело стало за малым – найти шахту, через которую флакнорсы из Альянса когда-то спустились под землю, а затем собрать спроектированную конструкцию. Всё это флакнорсы вполне могли сделать с помощью наёмников и своими собственными силами. С их золотом проблемы в создании необходимого механизма не было.

Я решила, что и так уже потеряно много времени, и не сыграет большой роли в моей жизни, если я задержусь в нулевом пространстве ещё на некоторое время, чтобы увидеть настоящий мир флакнорсов. Да и Лис, когда не было каких-то опасностей, вёл себя мирно: со мной не общался лишний раз и руками не трогал. Так что я вполне могла себе позволить насладиться путешествием в удивительно красочный мир странных наивных созданий. Вроде как, это не должно было кардинально изменить мои дальнейшие планы… Думая об этом, я ошибалась так сильно, как никогда прежде и никогда после.

27

Норс Мокк и Флак Янк вернулись в дом доктора спустя несколько дней. Они сообщили о том, что Квинт и несколько других флакнорсов из Ордена успешно побывали на поверхности, рассказали своим сородичам о своей жизни, и теперь доктора и его друзей приглашали посетить их измерение, пока такая возможность ещё есть.

Путешествовать за флакнорсами совсем скоро станет невозможно, так что стоило ловить момент. Я даже с наслаждением съела лист мяты, поглядев на кота и на потолок, на который проецировались облака. Странное сочетание всё-таки. Интересно, отчего именно такое? Или есть ещё какое-то, о котором мы не знаем, просто так вышло, что все мы: Лис, мы с Тимой и Доктор попали сюда именно при таких обстоятельствах и оттого думаем, что это единственно верная комбинация?

В общем, никто не отказался побывать на исторической родине Квинта, и все мы отправились за флакнорсами в темноту.

Из тёмного подпространства на вполне сносном пантографе мы были подняты на поверхность. Да, это было больше похоже на то, о чём я грезила! Конечно, эльфов тут не было, но зато это был действительно другой мир: яркий, светлый, чистый и прекрасный! И не было в нём ничего, хорошо мне знакомого. Казалось, даже солнечный свет здесь другой, не такой, как в нулевом, девятом и пятом подпространствах. Яркое солнце заливало прекрасный мир флакнорсов, но не слепило глаза. От цветов, которых я прежде нигде не видала, даже на картинках, распространялся густой запах, похожий на аромат цветков жасмина. или этот запах казался таким, поскольку в него смешивались запахи множества разнообразных растений. У одних соцветия были простенькими, у других какими-то замысловатыми, но у большинства цветы располагались на стеблях по отдельности. А цветовая гамма: яркая, но не режущая глаз. Здесь хотелось остаться на подольше! Я посмотрела на друзей. Кажется, не я одна очарована местной флорой. Да и фауной, кстати, тоже можно было залюбоваться: флаки и норсы были различных цветов: лиловые, лазурные, ярко-жёлтые и прочих насыщенных оттенков. Они были смущены, но смотрели на нас с интересом. Наверно, их предупредили о нашем прибытии. Мокк и Янк остались под землёй – они пока не умели чувствовать, и было решено оставить их на время для создания Пути, как и ещё некоторых флаков и норсов: не все были готовы к подобным переменам. Зато Квинт гордо стоял рядом с нами, сложив на животике свои лапки, и морда его расплывалась в довольной улыбке.

Какой-то пурпурный норс подошёл к нам и учтиво поклонился.

– Грым. Так меня называют, – представился он. – Вам нет необходимости называть свои имена – нам они известны, так же как и всё, что вы сделали для нашего народа, – он сново учтиво склонил голову, и это у него получилось столь выразительно и искренно, что стало ясно, как он и все здесь присутствующие рады, что, наконец, их народ воссоединился.

Это произвело на всех нас неизгладимое впечатление. На каждого немного своё, но в общей тональности: печально-задумчиво-совестливое.

Даже вампир от этого смутился: он делал всё ради денег, а вовсе не для народа Грыма. Я тоже смутилась: мне просто хотелось домой. Лисмус почувствовал себя неуютно: он хотел помочь своему народу и поближе познакомиться со мной, так что до флакнорсов ему тоже дела не было. Алерта почувствовала себя вообще лишней, так как всё, в общем-то, сделали без неё. Зато Тима с Юрием добродушно улыбались норсу, и Доктор неожиданно для самого себя расчувствовался и сказал то, что в корне изменило всё моё будущее; то, что в здравом уме никогда не стоит говорить:

– Мы всегда рады помочь, если есть возможность! Будут проблемы – обращайтесь!

Бедняга Доктор и вправду был готов прийти на помощь, если что, но не подозревал, что помощь эта потребуется так скоро.

Норс смущённо начал сливаться с листвой, теряя свой пурпурный цвет и приобретал зеленовато-изумрудный окрас:

– По правде говоря, у нас есть одна проблема…

Доктор беспомощно посмотрел на друзей, но отступать было некуда. Чутьё именно в тот момент подсказало мне, что я сильно пожалею, если снова во что-то ввяжусь. Зато Лис обрадовался. Я заметила, ему нравились экстремальные ситуации, во время которых я растеряна и беспомощна.

Ивар осторожно спросил:

– И что же за проблема?

Ответили нам не сразу, отчего уверенность, что мы ещё влипнем в какие-то неприятности по милости этих флакнорсов, крепла.

– Нам нужно много оружия, и люди, которые за золото смогут пойти на некоторый риск… – норс Грым задумался и печально добавил: – Сами мы не справимся, мы никогда не были хитрыми и не вели ни с кем войну… Сейчас бы эти навыки пригодились, но у нас их нет…

Что? Риск? Оружие? Никак намечается как раз то, о чём я грезила? Спасение мира или даже миров? Или просто что-то очень эпичное без спасения мира? Меня бы тоже устроило!

– Значит, у вас есть враги? – уточнил Тима, поскольку первым опомнился и поскольку из всей нашей компании ему одному чутьё не подсказывало ровным счётом ничего.

– Не совсем…. – уклончиво ответил норс, и я нахмурилась. – У нас есть друзья. Друг. И ему нужна наша помощь.

– Он флак? Норс? – деловито спросил Доктор, придя в себя от недоумения, в которое его ввергла непосредственность Грыма в его просьбе помочь.

– Ни то, ни другое… – ответил Грым и сообщил нам то, что лично я ожидала услышать меньше всего на свете: – Он эльф.

– Эльф? – удивилась я, не веря своим ушам.

Эльфы действительно существовали, это было ясно, но то, что этот самый флакнорс, стоящий сейчас передо мной, видел живого настоящего эльфа – это казалось поразительным и… не возможным!

– Правда, эльф? – недоверчиво переспросила я на всякий случай.

– Да, – подтвердил Грым, не видя ничего удивительного. – Он пришёл к нам через портал, который мы считали просто красивой частью водопада. Это не первый эльф, который посетил нас. Знаете ли, он рассказал нам многое, и его сородичи не смогли ему простить это… Теперь он у них… в плену… или в темнице… и мы должны освободить его! Он предупреждал нас не делать этого, предупреждал, что их мир для нас недосягаем. Он говорил, что никто никому ничего не должен и не обязан – каждый поступает так, как велит ему сердце, и это не требует никаких возвращений долгов. Он захотел открыть нам глаза на некоторые вещи, и сделал это. Теперь мы хотим ему помочь. Не для того, чтобы отплатить добром на добро, не от чувства благодарности, а просто потому, что он заслуживает свободы и жизни. Вы меня понимаете? – Грым взволнованно задёргал усами и тоскливо опустил уши, с надеждой глядя на нас.

Лично я ничего не поняла, да и друзья мои, похоже, тоже. Только Алерта смотрела на меня с пониманием: эльфы, о которых я мечтала, могли мне повстречаться. С этой самой минуты встреча с ними могла быть реальностью. Кареглазая девушка не знала, что при слове “эльф” сердце моё заколотилось, как бешеное: мне вспомнился сон и теперь я точно могла сказать, что он был вещим. И теперь тот кошмар, что явился мне, имеет все шансы сбыться. Я тяжело сглотнула, почувствовав, что пальцы начинают нервно подрагивать. Надо было сдаваться в пятом измерении и отправляться домой! Я прикрыла глаза, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Ещё не поздно… хотя чувствуется, что всё-таки поздно…

Лис заметил. Наверно, постоянно смотрел на меня исподтишка, и сразу уловил перемены в настроении. Он стоял через Тиму от меня, но быстро оказался рядом и взял мою руку в свою. Я посмотрела на него: как всегда ободряющая полуулыбка. Если б он знал, какие в моей голове мысли, понял бы, что делает только хуже и больней. Хотя, хоть я и понимала, что зря он подошёл, а всё равно стало теплей и спокойней. Он переложил мою руку в другую свою и встал позади меня, слегка притянув к себе. Я почувствовала спиной его тепло, и отстраняться совершенно не захотелось. Глянула на Юрия, узнать его мнение, но он был слишком удивлён услышанной историей, что ему было не до наших с Лисом взаимоотношений.

– Хотелось бы поподробней узнать, чем этот эльф так хорош для вас? – высказался Ивар, желающий всё-таки разобраться: стоит вписываться в спасение эльфа или нет.

Норс понимающе кивнул, нервно зашевелив ушами, и постарался рассказать более детально:

– Несколько лет назад мы и без всяких эльфов задумались над различными вопросами. Это было в ежегодный День Памяти Альянса. Мы вдруг подумали: а с чего бы это нам, процветающей нации, вдруг взбрело в голову бояться темноты и того, что солнце однажды погаснет. Ведь если так рассуждать, можно бояться стольких вещей, а мы ведь и без того такие мнительные и легко вгоняемые в панику! Тогда мы нашли ответ на этот вопрос. Довольно быстро нашли, надо заметить. Существовало древнее пророчество, из-за которого все поверили, что солнце действительно может погаснуть. Пророчество было смутным и неясным, но в нём говорилось о том, что если однажды диск солнца будет закрыт чёрным диском, значит, скоро весь мир погрузится во тьму. После того, как условие пророчества сбылось, все ждали тьмы, и в то время и собрался Альянс Свободных от Страхов. После, относительно недавно, мы отыскали полузабытое пророчество, говорящее примерно то же самое, но угрожающее, что теперь-то уж тьма не будет так долго ждать, и накроет наш мир в ближайшем будущем после затмения. Мы начали паниковать, и ни у кого даже не возникло вопроса: а откуда взялись все эти пророчества? Почему мы столько веков не знали о них, а тут вдруг о них заговорили и в них уверовали? Паника усиливалась тем, что после исчезновения Альянса в недрах земли, к подземельям стали относиться с недоверием и опаской, ведь оттуда никто так и не вернулся. В тот критический момент появился эльф Арсазаил. Он рассказал о том, что все пророчества – фальсификация. Создание пророчеств – это эльфийский способ управлять народами, чьи жизни не так продолжительны, как их. Думаю, этим способом пользуются не только эльфы… Подозреваю, что метод этот эффективный и широко распространён, но тогда мы впервые услышали об этом и не сразу смогли поверить чужеземцу.

Ну конечно, виноваты эльфы! Кто ж ещё мог заварить такую кашу! Я фыркнула.

– Эльфам больше делать нечего, только вас пугать… – недоверчиво пробормотала я.

Стоило это сказать, почувствовала дыхание Лиса у своего уха.

– Не выгораживай их. Судя по началу этой истории – они не такие милые ребята, как ты думала, – со скрытым торжеством шепнул Лисмус.

А норс продолжал нервно подёргивать ушами, переживая, проникнемся мы проблемами несчастного эльфа с обострённым чувством справедливости или же нет.

– Эльфы любят природу, как и мы, а ещё они ценят роскошь. Для приобретения ценностей у народов типа гномов, им необходимо золото. У нас золота полно, оно нам не интересно. Эльфы узнали о нашем мире и решили хитростью выселить нас с этих мест, чтобы завладеть ресурсами. Они знали, что мы доверчивы и легко внушаемы. Ещё эльфы считают нас неуязвимыми для своих стрел, поэтому они придумали специально для нас такую хитрость. Не знаю, может, ничего бы и не произошло, если бы Арсазаил нам не рассказал обо всём этом, и мы бы нормально пережили свои страхи, но этот эльф стоит того, чтобы попытаться ему помочь!

– Как давно он приходил? – деловито спросила Алерта.

– Три месяца назад, – невозмутимо ответил Грым.

– Три месяца?! – вспыхнула я, и норс инстинктивно начал сливаться с окружающим миром под моими яростными зелёными глазами. – Эльф, который заслуживает свободы и жизни, приходил к вам три месяца назад, а вы до сих пор сидите тут и никого не нанимаете?

– Мы… – пролепетал норс, постепенно возвращаясь в привычный цвет. – Мы пытались воспользоваться порталом, но он работает только на биополя эльфов, максимум – людей. Наверно, на всех схожих по строению с вами существ… – он посмотрел на свои лапки и грустно добавил для тех, кто не понял: – Нам там не пройти.

Я вздохнула, сожалея, что напугала Грыма резким голосом: просто совсем забыла, что флакнорсы из внешнего мира не умели проходить сквозь слои, а значит, не имели возможности нанять людей для вызволения эльфа.

– Три месяца… – пробормотал Лисмус, сбросив на время свою личину ярого не любителя эльфов, и спросил: – Почему вы так уверены, что он ещё жив?

Норс с готовностью ответил:

– Мы мало знаем об их народе, но они гордые и себялюбивые – они не станут проливать эльфийской крови, даже крови того, кто их предал. Они не лишат его жизни, это точно!

Доктор глянул на меня и напряжённо сдвинул брови, заметив, что я не счастлива от открывающихся перспектив. Пользуясь тем, что он впечатлён несоответствием ожиданий и реальности, я умоляюще поглядела на него: “Пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы и эльфа спасти, и не ходить к нему…” Мысли Доктор, увы, читать не умел, но что-то похожее всё-таки понял.

– У вас есть Квинт, – напомнил Юрий норсу. – Он мастер уговаривать людей на всякие глупости. Вы располагаете золотом, и в нулевом измерении найдёте себе помощников, там хватает наёмников, и Квинт об этом знает.

Грым печально опустил свои жёлтые глаза и уточнил:

– Вы не поможете нам?

Ивар снисходительно улыбнулся и ответил:

– Думаю, мы сделали для вас более, чем достаточно, а вы хорошо нам заплатили, и теперь вы не вправе требовать от нас что-то ещё…впрочем, теперь у нас и стимула-то нет – мы были богаты, а стали ещё богаче. Нет резона рисковать.

Норс расстроился и стал приобретать лазурный цвет. Потом посмотрел на всех и нехотя признался:

– Нам снова нужна ваша помощь. Именно ваша… Квинт пытался уговорить наёмников взяться за это дело, он предлагал им золото, увеличивал сумму, пока не сдался и не предложил им самим назначить цену…Но оказалось, что для наёмников деньги не самое ценное. Больше всего они всё-таки дорожат своей жизнью, и они уверены, что поход на другую планету за пленным эльфом отнимет у них её.

Ивар был непреклонен:

– Раз они так думают, значит, на то есть причины. Мы тоже, знаешь ли, дорожим своими жизнями…хоть могло показаться иначе…

Грым умоляюще смотрел на нас. Он в глубине души, начиная разговор об Арсазаиле, надеялся, что мы сами вызовемся поучаствовать, и теперь был в тупике, так как совершенно не умел убеждать.

Лисмус отстранился и отошёл чуть в сторону, чтобы заглянуть мне в лицо, и с сожалением увидел, что я соглашусь на любой риск, чтобы помочь этому эльфу. Да, наверно. я была готова рискнуть, хоть про сон помнила и полагала, что сумею предпринять меры, чтобы он не сбылся.

– Тебе понравилась история и стало жалко его, или ты просто хочешь увидеть эльфов? – шёпотом спросил у меня Лис.

Я посмотрела ему в глаза и серьёзно ответила: