Текст книги "Улей. Отверженная (СИ)"
Автор книги: Алёна Лужанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Я сделала еще одну попытку, выражая готовность к любому противодействию. Барьер мог легко испепелить меня, ровно так же, как я минутой ранее расправилась с отверженными. Однако холодный и твердый, как монолитная каменная стена, он оставался безучастным к моим попыткам вторжения.
– Втор-рая, прекратить истерику. Сейчас же!
«Неужели это конец?» – взвыла Ники, осознавая какой близкой и одновременно недоступной оказалась ее цель.
«Королева все же нас переиграла».
– Вы знали?!
Растеряв всю профессиональную выдержку и самообладание, я вела себя крайне недостойным образом: бегала, кричала, гневно размахивала руками.
– Ники, успокойся. Наверное, этому есть какое-то объяснение.
Королева не могла от меня отказаться, иначе я бы разом лишилась всех способностей и выглядела сейчас едва ли свежее напавших ранее скелетов. Объяснение могло быть лишь одно: меня просто решили проучить и выбрали для этого наиболее жестокий способ.
– Это твоя хитрая уловка, ведь так, Командир? Зачем ты взял меня на задание? Смотрю, и без меня хорошо справляетесь.
Док действительно не нуждался в помощи. Ползая по земле возле самого крайнего портала, ось вращения которого была сильно наклонена, он делал замеры сломанного стабилизатора. Запасной лежал рядом, уже разобранный на детали.
– Я хотел как лучше, девочка. Не обвиняй меня в том, чего не знаешь. – Командир мужественно держал словесную оборону.
– Так объясни мне!
– Вернемся в Улей, разберемся.
– Что мне сейчас прикажете делать? – процедила сквозь зубы.
– Сиди и жди.
Ники плюхнулась на землю и стала выискивать взглядом возможные прорехи в барьере.
«Глупая», – вяло рыкнула на нее Вторая и залегла где-то глубоко внутри, свернувшись клубочком.
Двадцать четыре портала. Девять миров, в которых есть жизнь. Лишь треть пригодна для нас. В одном из них осталось мое сердце, поделенное на две части – муж и ребенок.
Сейчас все воронки находились в спящем состоянии, за исключением той, вокруг которой крутился ученый. Сосредоточенная на своем горе, я слушала его бормотание вполуха.
– Этот портал тянули сюда вместе с половиной жителей Улья. Он появился по ту сторону горной гряды, несколько километров от Пристани. Самый безобидный мир, еще мертвее нашего. – Комментарии Дока были не интересы никому, кроме мальчишки, который до рассказа ученого только и делал, что назойливо крутился рядом, не понимая причину моего разбитого состояния.
Интересно, а он мог бы пройти барьер? Или сгорел бы как отверженный, непринятый Ее Величеством?
Стоя ко мне спиной, Волчонок не почувствовал направленный на него холодный и оценивающий взгляд и не заметил циничной усмешки, искривившей мои губы. Он привстал на носочки, пытаясь разглядеть две мертвые туши, лежащие по ту сторону барьера. Первое существо напоминало огромную птицу с хищным метровым клювом, а второго и существом назвать было сложно – черная бесформенная клякса. Судя по следам, оставленным на земле, они почти одновременно вывалились из соседствующих порталов и напали друг на друга. Такие смертельные для обеих сторон поединки случались редко, гораздо чаще разведчики находили на Пристани одиноких тварей, подохших просто-напросто от голода. Четвертый, которому Командир отдал приказ «прибраться», брезгливо подцепил их нитями силы и поволок к границе – отверженные доедят.
– Осторожней! – бросил Док через плечо. – Не касайтесь стабилизаторов, они очень чувствительны к колебаниям фона, особенно не терпят разнополярности.
– Знаю, – небрежно отмахнулся ведущий разведчик. Он быстро справился с заданием и уже вернулся на исходную позицию.
Ученый тем временем раскрыл свой портфель и с явным знанием дела принялся извлекать его тайное содержимое.
– А до Кровавой бойни на порталы охотились в одиночку….
Разговоры отвлекали его от событий, о которых было больно вспоминать, но никак не от работы.
– Можете себе представить, настолько сильны были представители Первой Сотни? Невероятно сильны! Их собственные источники горели ярче звезд, а вместе с Королевским даром они были почти непобедимы…
Мы с Первым тогда вдвоем смогли удержать портал. Но это стоило нам неимоверных усилий. До сих пор помню, как оглушенная я ползла к барьеру. По инструкции в случае перегрева порталов следовало немедленно покинуть огороженную зону и переждать и только потом пытаться вытащить оставшихся в живых товарищей. Но Док лежал всего лишь в метре от меня. Что такое метр? Это один шаг, показавшийся мне тогда невероятно длинным….
Четвертый не от меня загораживал портал, а от Дока. Но ученый даже не смотрел в ту сторону. Он был полностью сосредоточен, выпрямлял инструментами скобы. Земля вокруг была пропитана бурой кровью и иной не поддающейся опознанию жижей. По всей видимости, две дерущиеся твари погнули каркас, и из-за этого дверь в другой мир «соскочила с петель».
Десяти минут не прошло, как Док аккуратно собрал свой инвентарь обратно в портфель и поднялся на ноги.
– Ну вот, собственно, все.
– Ты уверен? – Командир скептически оглядел вращающуюся воронку, которая так и не изменила угол наклона.
– Да, как только портал деактивируется, он сам встанет на положенное место. Здесь работа закончена.
– Что ж, тогда поздравляю всех с успешным завершением миссии. Будем надеяться, что и Уугр, прекрасно выспавшийся за эти несколько дней, порадует нас свежестью и бодростью духа.
«Это конец».
Меня колотила дрожь – Ники снова начала истерику.
Развязка близка. Тот, кто собирался меня убить, должен непременно напасть сейчас. Нельзя упустить столь выигрышный момент: подходящее время, подходящее место, я уставшая и разбитая. Наверное, даже и Док бы справился. Так кто же первым выйдет из барьера?
– А тебя, Вторая, покажем лекарям, – нарочито бодрым голосом предложил Командир. – Может, блоки сказались….
– Я не вернусь в Улей, – прошептала Ники, упрямо замотав головой.
– Что ты сказала?
– Я останусь здесь.
Начальство смерило меня тяжелым, не сулящим ничего хорошего, взглядом.
– Да неужели? Ослушаешься моего приказа? – Небрежный взмах руки в сторону ученого. – Она вообще отдает себе отчет в том, что сейчас происходит?
– Я считаю, что ее психосоматическое состояние…
– Док, во имя Короны, избавь меня от лекций! Она адекватна или нет?
– Вменяема, – прозвучало сухо и кратко. Обиделся.
Следующий вопрос был адресован уже мне.
– И что ты планируешь делать? – Командир начал приближаться, медленно ступая по хрустящему гравию. – Ждать, когда падет стена? Чтобы прыгнуть в так полюбившийся тебе мир? Ведь понимаешь же, что барьер сам собой не рассосется. Пройдет вечность, а может, даже и не одна. Смерть быстрее заберет тебя, чем Королеву.
– Я знаю. Более того, я к ней готова. – Ники тяжело поднялась на ноги. – Давайте ускорим немного события. Томительное ожидание выматывает сильнее поединка.
– Вторая, я готов закрыть глаза на твой инцидент с Четвертым. Никакого побега не было, вы вместе нашли нетривиальный способ поймать Уугра и разыграли перед ним презабавную сценку. – Широкая улыбка начальства резко потухла. – Но если ты не вернешься в Улей, это будет расценено как диверсия. Я не могу тебя отпустить, ты понимаешь? Либо живой, либо мертвой.
Ники, вздорная девчонка, поселившаяся во мне, минутой ранее молча оплакивала свои рухнувшие надежды на побег, а теперь вдруг воспряла духом. Она выбрала себе новый источник жизни, а именно ярость Второй.
– Значит, все-таки ты! Не ожидала я от тебя, Командир. Когда же ты успел стать таким лицемерным?
– Что ты несешь? – Кустистые брови угрожающе сдвинулись на переносице.
Шаг, еще шаг – и Командир первым покинул барьер.
«Жди, Ники. Не нападай первой».
– У тебя паранойя!
Следом из загороженной зоны вышли Док и Четвертый. Они оба молчали и внимательно смотрели на нас с Командиром.
Пауза затягивалась. Вдруг раздался пронзительный крик!
Дернувшись на звук, я едва сумела обуздать рвущуюся силу – былую мощь, собранную по крохам, последний удар.
У Командира и Четвертого выдержка оказалась лучше. Только Док подскочил от неожиданности.
– П-простите, – обернулся к нам Волчонок. И одним ударом ножа перерубил руку отверженного, что волочился за ним, вцепившись в ногу.
Знала же, что не стоило поворачиваться. Видела же движение за спиной, и все равно попалась. И какой я после этого разведчик?
Глава 5
Глава 5. Предатель
Мне не раз говорили, что у меня поразительно крепкие кости, особенно череп. Но вода и камень точит. Если получать по одному и тому же месту с завидной регулярностью, то обязательно наступит момент, когда самые ярые сплетники промолчат. Ведь о мертвых в Улье не говорят.
– Лежи. – На лоб положили что-то холодное.
Я не мертва?
– Да ты еще поставишь рекорд среди долгожителей Улья.
Не хочу.
Взгляд отказывался фокусироваться. Вместо лиц передо мной прыгали неразличимые пятна.
– Где Четвертый? – Из горла вырывался хрип. – Пусть он добьет. У него получится…
– Ты уверена, что хочешь именно меня видеть на предсмертном одре?
Все-таки предсмертном?
– Четвертый, отставить! Твои шутки неуместны. – Громкий голос Командира заставил неприятно поморщиться. Судя по всему, он находился в непосредственной близости от меня.
– Что происходит? – Я чувствовала, как пухла от мыслей голова. Казалось, что она вот-вот взорвется.
Кто-то обнял за плечи и посадил, заставив окончательно вернуться в реальность. Почти со всех сторон давили каменные стены, и лишь впереди зияла дыра – выход из туннеля, к Пристани, на волю. И мне так хотелось туда попасть! Только я мечтательно подумала о том, как было бы здорово залезть на вершину Гиганта и, сорвавшись с края, пережить секунды свободного падения, а после резко взмыть ввысь, расправив крылья… как передо мной крупным, давящим силуэтом нарисовался ведущий разведчик. Сбоку обнаружился Док, который тут же подсуетился, уколол мою руку шприцом и сунул под нос фляжку с водой. Волчонок подпирал стену с другой стороны и выводил длинным прутиком какие-то символы на полу, покрытом слоем грязи.
– Где Кир?
Я обернулась, андроида не было видно поблизости. Несмотря на небольшое помутнение картины, транслируемой головному мозгу, туннель просматривался насквозь.
Док не глядя мазнул место укола спиртом, хоть в этом и не было необходимости. Кожа моментально срослась, не оставив даже следов в виде выступивших капелек крови. Вероятно, находясь под воздействием некой внутренней установки, ученый продолжил меня «лечить» и невозмутимо наклеил пластырь, промахнувшись на пару сантиметров выше обработанного участка.
После манипуляций Дока, Командир дал ответ на мой вопрос:
– Не беспокойся. Четвертый ликвидировал его.
– В каком смысле?
Ники никак не могла взять в толк, что за странный термин «ликвидирован», как его могли применить к ее мужу, хоть и не настоящему, но оттого не менее родному.
– У твоего… гм… андроида оказалась на удивление тяжелая рука. Ты еле выкарабкалась.
Вот она, еще одна месть Королевы.
– Док пытался его отключить, но не смог добраться даже до аккумулятора…
Алая, горькая, со вкусом предательства.
– …Могли слететь настройки или спечься мозги из-за излучения барьера. Не расстраивайся, сделают тебе еще одного. Доработают старую версию, будет еще лучше!
– Кого просить? – прохрипела я, чувствуя, как горло сжимает спазм, а внутри зарождается буря. Именно последняя одним рывком поставила меня на ноги.
– Все заявки идут через Правящий Совет, конечно же. – Не спуская с меня глаз, Командир тоже поднялся.
– Док, скажи, кто его сделал? – Повернулась к ученому. – Ты хоть и косвенно, но участвовал в сборке.
– Я не вправе разглашать… – завел тот старую пластинку, но тут же поперхнулся, схваченный за горло и прижатый к стене.
– Зато я имею полное право выяснить, кто решил меня убрать. – Не шепот, скорее шипение.
Вживленный в чужое тело материал вспомнил руку хозяина и потянулся ко мне.
– Отвечай!
Судя по каменному выражению лица, Командир знал мои действия наперед. Он не поощрял их, но и не запрещал, стоял в стороне и наблюдал за нами. Очевидно, решил, что два безумца разберутся сами.
– Не знаю. – Док упрямо замотал головой, не оказывая никакого сопротивления.
– А я, кажется, знаю! – вдруг раздалось за спиной.
И тут, прокручивая в голове знакомство Волчонка с нашей разведгруппой, я вспомнила один момент, который определенно насторожил бы меня ранее, не будь Ники так погружена в мысли личного характера. Недорослик до смерти испугался ученого, но не удивился встрече с Киром, что означало – он видел их обоих прежде.
Тяжелый взгляд Дока был брошен мимо моего плеча. И стали в нем было столько, что парень закашлялся и потупился. Разжав руку на горле, некогда собственноручно восстановленном, я обернулась.
– Рассказывай.
По мере моего приближения Волчонок пятился. На его лице мелькала целая радуга эмоций: щенячий восторг и одновременно испуг, чувство собственной значимости и заискивающее благоговение. Он отступал до тех пор, пока не уперся спиной в грудь ведущего разведчика.
– А что мне за это будет? – Отскочив в сторону, подальше от Четвертого, он не заметил, как попался прямо мне в руки.
Я встряхнула его за рубаху, благо он был одного роста со мной и примерно такого же телосложения.
– Гораздо результативнее пройдет наш диалог, если я скажу, чего тебе за это не будет.
Левая кисть с помощью силы видоизменилась в жало. Тонкое и острое, оно нацелилось на синюю вену, проступающую на худой цыплячьей шее. Кровь в артериях пульсировала в такт учащенному дыханию. Сладко запахло страхом и… предвкушением?
– Я наслышан, что разведчики могут соревноваться с палачами из Лабиринта в искусстве пыток. Потому… – Он сделал паузу. – Давай по-хорошему.
Удерживая взгляд, Волчонок мягко отвел мою преображенную руку и нагло ухмыльнулся.
– Предлагаю честный обмен. Мне есть, что предложить тебе, а у тебя есть то, что хочу я. Это редкое совпадение.
Информация – за порцию силы?
Ники недовольно встрепенулась, а Вторая, на миг выглянув из недр, бросила равнодушное «почему бы и нет». А после меня настигло понимание, разрубившее одним махом все сомнения:
«На изощренные пытки ты более неспособна! Не станешь же просить Четвертого вытряхнуть из него информацию».
– …И стены не замараем. Все будут счастливы.
Особенно наш чистоплотный Командир. Он не терпел, когда его бойцы разводили грязь. Однако сейчас начальство неодобрительно покачало головой. Даже в темноте туннеля был виден нездоровый блеск в глазах мальчишки, который, вопреки своему феноменальному, обособленному от Короны существованию, одной ногой стоял за гранью, проходившей между баловством и одержимостью.
Ники заставила втянуть жало и рукой, вернувшей исходный облик, потрепала Волчонка по щеке, будто бы извиняясь за сложившиеся обстоятельства.
В этот раз парень был готов к объятиям, более того, выступил их инициатором. Зарывшись носом в шею и вдыхая запах волос, он вцепился в меня стальной хваткой. Даже сквозь броню ощущалось, как его острые пальцы жадно впиваются в ребра, как сердце под тонкой хламидой выпрыгивает из груди, а плечи подрагивают, словно от озноба. В другое время реакция его тела могла даже позабавить, но я торопилась и не обратила на это никакого внимания.
Сила зажурчала по венам и, омыв мальчишку, просто-напросто ушла в каменистый пол. С резервом творилось что-то неладное, и я не собиралась растрачивать его на удобрение и озеленение окружающей среды. По ощущениям импульс вышел слабее, чем в первый раз, но эффект повторился один в один. Волчонок пошатнулся и повис на мне, чуть не опрокинув на землю.
– Выглядит дохлым, а такой тяжеленный, – пробубнила я, сбрасывая с себя обмякшее тело.
– И зачем ты это делаешь? – выдохнул Четвертый, раздраженно мотая головой и прогоняя наваждение, охватившее наблюдателей – всех до единого.
– Вас не разговорить, Дока тоже. А вот с ним, – я пнула носком ботинка ногу паренька, – можно и поболтать.
Тот вздрогнул от удара и поднял на меня свой осоловевший взгляд.
– Потрясающе! Вы даже представить себе не можете, насколько это потрясающе.
– Куда уж нам, – буркнул Командир, отворачиваясь. – Еще бы мы удивлялись тому, что дышим.
Он посмотрел на наручный дисплей и строго добавил:
– Вторая, у тебя пять минут. Потрать их с большей пользой, нежели на демонстрацию детских угроз. Такими спецэффектами уже никого не напугаешь.
Благодарный кивок начальству – и я села на пол перед Волчонком. Наши глаза оказались на одном уровне. О лжи говорил не только запах. Взгляды, лицевая мимика, жесты – следовало проверять правду на основании всей совокупности.
– Выкладывай.
– Довелось мне в начале лета бывать в Лабиринте. Премерзкое место, я вам скажу. Гнезда Уугров и то как-то уютнее, душевнее сделаны. Попал я туда, можно сказать, случайно.
– Не в первый раз, – резко перебила его, почувствовав в голосе колебания.
– Не в первый, – согласился парень, пожав плечами. – Но от количества приводов камеры краше не становятся.
Я улыбнулась, принимая ответ, и покрутила пальцами, подстегивая его на продолжение.
– Гвардейцы меня схватили вместе с карманниками из гетто. Их-то замели за дело, а я наблюдал в сторонке. Разбираться не стали, сразу спустили в подземелья. А при сортировке заметили, наконец, что я «пустой». А что с убогого взять? Ошибка природы же. Палачи не любят возиться с такими, как мы. И еще с безумцами. – Он кинул опасливый взгляд на Дока. – Связались с лабораторией, подумали, оттуда сбежал. Оттуда я тоже как-то сбегал, но это отдельная история.
Сделав паузу, Волчонок криво усмехнулся. В этот момент сквозь маску беспечного весельчака проступило иное лицо – взрослое, злое, отягощенное темным прошлым.
– В общем, таскали меня туда-сюда, не зная, куда пристроить, и в итоге сунули в карцер. В Лабиринте их несколько. Есть одиночные, есть общего типа. Я был, кажется, в квадрате А2Б5 – слышал краем уха от охранников. До меня там сидел очень активный заключенный – не иначе как крот. Все стенки были в дырках. И одна таки была проковыряна насквозь.
– Дальше? – Я торопилась, понимая, как быстро истекают минуты. Командир больше не позволит тратить ресурсы разведгруппы на личные разборки одного участника.
– За стенкой я разглядел несколько фигур. По центру на стуле сидел ваш робот, а напротив него – крылатый, из ваших, и что-то колдовал над ним.
– Что именно? Опиши подробнее.
– Да откуда же я знаю, Ники? – сказал Волчонок добродушно. – Руками махал перед твоим Киром. А тот мешком сидел на стуле, не шевелился даже. Голова опущена, руки болтаются. И длиннющие такие руки! Мне сначала показалось, отверженный сидит. Вроде и похож на нас, но какой-то другой. Разведчик потом подошел к нему, взял за вихры и голову назад закинул. По всей видимости, «включил» – зенки у того и открылись.
– Почему ты решил, что это был Кир?
– Так одно лицо с вашим андроидом. И на руках у того опять-таки по четыре пальца было. У меня на такие детали глаз наметан и память хорошая.
– Как выглядел разведчик? – задала самый главный вопрос, ответ на который должен был определить мои шансы.
– Большой такой и страшный. Во рту переднего зуба не было, зато на шее клык болтался на толстой цепи, – увлеченно описывал парень одну из одиозных личностей Улья. – Колоритный такой, внушительный…
За спиной тихо выругался Командир.
Первый! Конечно же. Могла бы сама догадаться.
Было удивительно, что его занесло в фавориты. Вероятно, Королеве захотелось чего-то «остренького». Уж больно нестандартной, вызывающей для Красных Палат, близкой к уродливой была его внешность, да и образ в целом.
– Андроид по сложности внутренних процессов и «начинки» едва ли может сравниться с чем-то ранее созданным. Это не однозадачный самописец и даже не узко-профильный робот-пылесос, – прокомментировал Док, хоть его мнением никто не интересовался. – Только самый сильный смог бы вдохнуть в него жизнь…
– Ага, и забрать мою.
Первый убьет меня. Раздавит как муху и мокрого места не оставит.
«Как меня угораздило оказаться в списке его врагов?» – Ники охватила самая настоящая паника.
Ехидный смешок Второй был ей ответом. Разведчица много знала и понимала гораздо больше, нежели человеческая девушка, но отчего-то не желала делиться своими соображениями с соседкой. И дело было даже не во внутренних разногласиях и обоюдной непримиримости. Глухая стена, вставшая на границе между моими воспоминаниями, мешала им обеим.
Солнце закатилось за горизонт, погрузив туннель в непроглядный обычному глазу мрак. А наша разведгруппа, предварительно перекусив, двинулась в обратный путь.
– Надеюсь, ты оценила мой щедрый жест? – Командир подошел ко мне, так и просидевший все время в раздумьях на полу.
Со стороны могло показаться, что он просто не вмешивался, но на деле негласно позволил мне сначала тряхнуть Дока, а потом разговорить Волчонка. Раньше я определенно могла бы получить моральное удовольствие от произошедшего, но теперь сама мысль о совершении насилия была противна. Семь лет я перестраивала себя под Ники, меняла характер, очеловечивала внешность, адаптировалась под людей. А теперь, стирая истинные качества, уже она делала из меня свое подобие – наивное, преданное высоким идеалам, слабое и ранимое существо.
«Ага, та еще притворщица. – Вторая всегда была предельно откровенной. – Подвинься!»
Почувствовав истощение Ники, потерявшей все надежды на возвращение, разведчица встала у руля. Впрочем, ликвидация андроида, к которому я успела крепко привязаться, оказалась ударом для всех.
– Выбирай. – Командир отвлек меня от грустных мыслей, протянув руки.
Правая, пустая, была раскрыта ладонью вверх, а левая, зажатая в кулак, держала Оковы Верности. Древние браслеты страха не внушали, никто, кроме Четвертого не верил в их работоспособность, и в предложенном контексте они несли разве что символический смысл. А вот отказаться от поддержки Командира означало совершить еще одну глупость. И Вторая, будучи девочкой умной, ухватилась за свободную руку….
Плато мы пересекали под звездами. Их было столько, что местность утопала в холодном, мертвом свете и хорошо просматривалась в широком радиусе вокруг. Но вот пустошь закончилась, а бродить в зарослях, кишевших ночными тварями, было не лучшей идеей, потому Командир отдал приказ располагаться на ночлег возле самой кромки леса. В какой-то момент мы с Доком остались наедине.
– Что бы ни говорили, Первый твой друг, – с нажимом произнес ученый, раскатывая одеяло на еще теплой земле. – Не сомневайся в нем.
– Неужели? Такой же, как ты?
Я до последнего сдерживала поезд из бушующих эмоций, несущийся на всех парах. Но Док знал на какие рычаги давить, дабы ускорить его ход.
– Я более… деликатный.
– Издеваешься? Это ведь ты пытался сделать из меня сумасшедшую! – зашипела я по-змеиному.
– Случилась утечка информации….
– Во имя Короны, хватит врать! – Ярость кипела в моих венах. Руки начали светиться, обнажая паутину кровеносной системы. – В лаборатории седьмой уровень защиты. Даже воздух оттуда нельзя вынести!
Силы было мало, и те последние крохи, что оставались, перегорели за несколько секунд. Я выдохнула, раздраженно дернув плечами. За ночь резерв хоть немного да наполнится, но пора привыкать, Вторая, что временами ты становишься безоружной как дитя.
– Должно быть, невероятно скучно слыть единственным на весь город безумцем. Одиночество так и съедает, да?
Поступки Дока не стоили оправданий. Прошло то время, когда я могла из жалости закрыть глаза на его оплошности. Ученый в ответ застыл столбом. Шестеренки пришли в движение, но тут же остановились – одну заклинило. Слюнозаменяющая жидкость не успела стечь и теперь сгустком встала в патрубке.
Поперхнулся, бывает.
По его реакции было невозможно понять, то ли мое обвинение попало в точку, то ли, наоборот, оказалось ошибочным.
– Я к этому не причастен, хоть и – не буду скрывать – считаю такое стечение обстоятельств весьма удачным.
Он опустил взгляд и вдруг сорвался на крик:
– В Улье хорошая репутация опаснее дурной славы! Первый перегнул палку, вознес тебя почти до небес и едва не столкнул вниз. Радуйся, что кто-то решил подкорректировать твое резюме…
Впервые Док разговаривал со мной на повышенных тонах. А я, опешив, замерла в полуобороте и смотрела, как багровеет единственный «живой» участок на его лице – лоб. К счастью, после памятной катастрофы, главная ценность ученого оказалась нетронутой. Головной мозг физически остался цел, и этот факт сохранил ему жизнь и место в Улье.
– Слишком многим ты нравишься, – проскрипел износившийся, полустертый голосовой механизм. – Сильная, справедливая, надежная! Еще невероятно талантливая, пожертвовавшая несколько лет жизни на благо будущего… Мне продолжать?
– Да какое ты право имеешь влезать в мою жизнь?!
– Я? – переспросил Док, будто рядом стояло еще несколько кандидатов. – Я хочу ее сохранить. Ты сильно изменилась, многие вещи забыла. И я чувствую в происходящем свою вину.
– Неужели? – Прозвучало довольно язвительно. – Очень странный способ просить прощения.
– Из-за меня ты попала в этот проект и память потеряла тоже… – Он не успел договорить, почувствовав приближение Командира и Четвертого, замолк на середине предложения.
А я стояла, растерянная и оглушенная, пыталась что-то вспомнить и не могла. Стоило копнуть в детали, как вновь упиралась в глухую стену!
События развивались стремительно: авария на Пристани, ломота в висках, три ночи в лазарете, затем аудиенция с Королевой. Суть разговора выпала из памяти, явственно сохранились лишь чувства, с которым я покидала Красные палаты: неприятный осадок и злость, жгучая до слез.
Через пару недель была вылазка к отверженным – миссия на грани фола. Спешная подготовка, средства, не оправданные целью, первые шаги без привычного груза за спиной и дезинформация разведцентром, что ударила под дых. Тонна грима не только не спрятала нашу Силу, своим химическим запахом она выдала нашу маскировку с потрохами.
Помню, у Королевы в то лето особенно остро развилось чувство страха. Она видела зреющие заговоры даже в кучке несчастных, поломанных существ. Но, стоило признать, интуиция Ее Величества не подвела: ранее слонявшиеся по одиночке, отверженные объединялись в стаи, у каждой из которых был теперь вожак. Принцип его выбора оставался неясен, однако за счет отличительных черт – предводители привязывали к затылку деревянную рогатину – их легко было распознать и ликвидировать с воздуха. Должно быть, моя память посчитала сей нелепый атрибут власти более стоящим для сохранения, нежели диалог с Ее Величеством. Впрочем, не будем о больном…
Не успела я вернуться со свежими данными об отверженных, как в тот же день получила новое распределение – приглашение от Королевской лаборатории в проект следующего года, носивший гордое названием «Альфа-6». На следующий день мой жизненный путь сузился до одного маршрута: койка в жилом блоке – койка с пищащими датчиками.
Научные сотрудники с Доком во главе все же преуспели: вылепили из Второй разведчицы человеческую девушку Ники.
– До рассвета два часа. Всем отбой. – Из зарослей, прихрамывая, вышел Командир и принес с собой запах смерти. Его грудь по диагонали рассекала рваная рана, ошметки порванной брони и кожи клочьями свисали с краев. Четвертый, вернувшийся с ним, выглядел заметно свежее.
– А как же?.. – Я кивком указала на капавшую кровь – след, тянувшийся от самого леса. Более четкого указателя для оголодавших тварей и не сыскать.
– Периметр защищен лучше, чем Улей, – усмехнулся Командир, тяжело приземляясь на расстеленное Доком одеяло. – И пошуровали мы знатно.
Четвертый бросил на землю возле меня сумку с круглым по виду содержимым размером с футбольный мяч. Из нее торчала обломанная ветка, смутно напоминающую корону отверженных.
– Фаворитом быть не захотел, а вот лесорубом, смотрю, подрядился.
Но, вопреки моим ожиданиям, никакой реакции на ехидное замечание не последовало. Ведущий разведчик, не оставив места застывшему в растерянности ученому, сел рядом с Командиром и вытянул ноги.
– Второй за сегодня. Первого, увы, ты целиком сожгла в порыве гнева у Пристани.
– Иначе пришлось бы тебе тащить две коряги… – тихо пробормотала себе под нос, завершая все приготовления ко сну.
– Бесправные ублюдки имеют право избирать себе вождя, ну не абсурдно ли? – неожиданно зло прошипел Четвертый, глядя на то, как начальство, отмахнувшись от помощи, самостоятельно обрабатывает себе рану, зажав в зубах деревяшку. – Вырезать их надо! Всех до единого. Поди, мир чище станет.
«Не станет», – чуть слышно прошептала Ники. И я не могла с ней не согласиться.
Этот мир ничто не спасет. И все, кроме Четвертого разведчика, это понимали.
Как только занялся рассвет, мы углубились в заросли. Проинформированные ученым о тяжести утраты Ники любимого мужа – якоря-андроида, остальные члены разведгруппы не дергали меня по ерундовым вопросам, лишь пристально наблюдали. С Доком я больше не разговаривала, хоть тот и старался всеми способами выяснить мое внутреннее состояние и уточнить «степень адекватности». А Волчонка пинками выпроводили еще в туннеле. Зачем кормить лишний рот, если никакой пользы он не принесет? В высокогорье было мало съедобной флоры и фауны, потому в ход пошли припасы. У барьера остались несколько обугленных мертвяков и две туши неопознанных существ.
«Если поторопишься, отхватишь себе лучший кусок» – с таким комментарием Командир создал силовую плеть и шарахнул ей об стену. Эффектная штука, надо сказать, но в бою абсолютно бесполезная. Имея весьма тонкую и клетчатую структуру, она распадалась при столкновении с более плотным объектом. Однако парня тут же как ветром сдуло, он и не догадывался, что ему погрозили обычной мухобойкой.
Ники было жаль Волчонка. То ли неуемный материнский инстинкт, то ли человеческое сострадание, а может, и оба фактора разом были тому виной.
«А хочешь, вспомним время, когда единственно, кого ей не было жаль, так это людей?» – лукаво осведомилась Вторая и, не дождавшись ответа, погрузила меня в воспоминания человеческой девушки, жизнь которой началась со знакомства с Киром…
Портал выкинул меня в метро, прямо на холодные рельсы.
Влажный воздух, температура около пятнадцати градусов. Темно. Под ногами твердая, неровная поверхность. На мне короткая юбка, гольфы, вязаная кофточка голубого цвета и легкая куртка. Невинный и слегка наивный образ Ники должен был скрыть внутреннюю мощь Второй разведчицы.
Включив ночное зрение, я уверенно шла по туннелю, шикая на детенышей землекопов, которые, как впоследствии выяснилось, оказались обычными крысами. Но даже они не смутили меня своим количеством, растерялась я, лишь когда дошла до станции. Людей я не боялась, наши механические «жуки», запущенные в каждый активный портал, собрали всю доступную информацию о жителях других миров. Да и чего бояться тех, с кем у нас определенно когда-то было родство?
