Текст книги "Улей. Отверженная (СИ)"
Автор книги: Алёна Лужанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Ники по своей наивности сдала Доку всю информацию, и вычислить нас по ней будет проще простого.
«Что? Думала, друг?» – И Вторая рассмеялась.
Разведчица расположилась у крайнего зажженного костра, согнала двух отверженных с насиженных мест и стала любоваться творением Королевы, слабо мерцавшим в темноте, словно гаснущая звезда.
Через полчаса Сторож, ставший на время моей тенью и следовавший везде попятам, боднул в спину, мол, пошли.
– Сейчас?! – Возмущению не было предела.
Отверженный толкнул снова. Выругавшись от досады, я лениво поднялась и побрела в направлении, указанном скрюченным пальцем.
Король уже ждал. И даже сохранил мою порцию ужина, какой предприимчивый!
«Как ты могла отдать этому проходимцу наше тело?!» – возмущенно пискнул внутренний голос.
А мне было гораздо обиднее за силу, что копилась так медленно и тратилась так бессмысленно…
Волк замер на проходе и не спешил опускать за мной занавес шатра.
– Тихо и спокойно. Прекрасный вечер! Ты не находишь?
– Несколько минут назад он был еще чудеснее.
Выходец из гетто устало потер переносицу. А я впервые обратила внимание, каким изможденным он выглядел.
– Тяжело управляться с мертвецами, когда сам еле живой, – хмыкнул мужчина, поймав мой любопытный взгляд.
Он жестом пригласил меня к столу – низкой скамье, «накрытой» на две персоны.
– Что ты собираешься делать? Не в данный момент и не в ближайшие дни. Я имею в виду глобально… – К мясу я так и не притронулась, жевала лист, поданный в качестве гарнира. – Будешь бороться с Королевой за территорию?
– Я не питаю к Ее Величеству тех чувств, что греют сердца всех жителей Улья. – Волк, скрестив ноги, сидел на полу напротив меня. – Но я уважаю ее. Что касается моих личных планов… Мечтаю уйти отсюда со всем своим нажитым богатством.
– Ты хочешь выпустить заразу в другой мир?
Ники тут же представила, как вереница из отверженных – по большей части высушенных скелетов – волочится по улицам ее города, сметает магазины и прилавки, пугает людей. Я вздрогнула.
– Не переживай, твой – слишком густонаселен. Я видел мельком отчеты «Альфы». К счастью, мы народец неприхотливый, нам и пустошь подойдет. Новое надо строить на новом.
– Мне импонирует твой подход, – призналась с большой неохотой. – Но тебе нужна не просто пустошь, а сочная земля, пронизанная вдоль и поперек потоками силы. Вода, насыщенная микроэлементами, растительность, пригодная в пищу – то, что вы сами не способны создать.
– Я понимаю, о чем ты. Идеальным раскладом для всех нас было бы вернуться в Гнездо. – Волк криво усмехнулся. – Это определенно беспроигрышный, но, увы, нерабочий вариант.
Родной мир, исходный, путь к которому утерян навсегда…
– Зачем такому, как ты, стремиться попасть туда?
– Я не стремлюсь, – покачал головой мужчина, – но и не отказался бы. Знаешь ли, высасывать из тебя энергию, конечно, приятно, но я хотел бы иной основы наших взаимоотношений.
После оброненной фразы он пристально посмотрел мне в глаза, надеясь на моментальный отклик… И я не стала разочаровывать, обнажила то, что творилось на душе. Вторая растянула губы в торжествующей улыбке, раздумывая, как бы подмять его под себя, в то время как Ники всем телом задрожала от досады и отвращения. Наивная! Думала, здесь кого-то волнуют чужие чувства.
– Оставайся со мной. Вместе мы построим собственную колонию, великую…
Не успел Король договорить, как в шатер ворвался рыжий вихрь. Отверженный – совсем молодой парень, с огненной копной волос – тряс над головой командирским браслетом.
– Сигнал! Сигнал! – кричал он не переставая до тех пор, пока предводитель не отвесил ему подзатыльник и не забрал предмет, столь взбудораживший изгоя.
Экран светился и мало того, что подавал признаки жизни, судя по мелькающим кадрам и звуку, он транслировал какое-то видео.
Я не смогла усидеть на месте и скользнула Волку за плечо.
– В старых моделях качество двухмерного отображения ужасное. Так ничего не увидишь, надо вызвать голограмму. Кнопка в правом углу, – шепнула Вторая.
И через секунду шатер Короля отверженных превратился в одно из спальных помещений Красных Палат. Ее Величество, растрепанная и рассерженная, в полупрозрачном пеньюаре сидела на краю постели. На кресле, стоявшем рядом, расположилась Жасминовая Леди, одетая за них двоих. Комнату мерил шагами Первый. Он выглядел сердитым и озадаченным. Еще одна фигура неумело пряталась за кроватью – выглядывала макушка.
– Что это? – Волк чуть не выронил браслет, когда тот развернул картину почти в реальном масштабе.
Я зашипела на него, призывая молчать.
– Кто-то врубил трансляцию на широком диапазоне.
– Это запись?
– Нет, кажется, живая…
Фон находившегося по соседству силового барьера искажал передачу данных. Изображение дергалось, а звук иногда и вовсе пропадал.
Отбросив длинную косу за плечо, Королева резко соскочила с кровати.
– Ты хоть понимаешь, кого ты притащил в мой дом?!
– Я не знал! – Первый перестал расхаживать из одного угла в другой и остановился, сцепив руки в жесте сдающегося. Сомкнутые ладони означали замыкание внутренней Силы, признание поражения.
У меня возникло ощущение неправильности происходящего. Хоть разведчица по своей профессии должна видеть и слышать в разы больше других, подглядывать за чужой жизнью она не любила. Диалог на сцене продолжался, но слышимость было настолько чудовищная, что легче было читать по губам.
– Ну конечно! Мой самый умный любовник совершил глупейшую ошибку! И обнаружил ее только сейчас… Уму непостижимо! Столько лет нас водили за нос…
Первый покаянно кивнул.
– Говоришь, случайность?! Это заговор! Добить их надо было еще тогда…
Ее Величество на миг отвернулась, донеслись обрывки фраз:
– Знаю, чего ты добиваешься… вы все этого хотите… Спасения? Нет, моей смерти… но я сделаю… временно отойду от дел, а вы пока разберитесь с этой проблемой!
Жасминовая Леди бесшумно поднялась с кресла и, плавно двигаясь, оказалась по другую сторону спальни. За кроватью послышались шорохи и возня. Фаворитка Королевы вытащила незнакомца из его сомнительного убежища прямо в центр комнаты.
Спутанные грязные волосы закрывали лицо. Худая изломанная фигура была похожа на отверженного – не на того, кто осыпается трухой, а на «свежака». Руки-ноги целы, движения еще нормальные, плавные, плечи сутулые, но не перекошенные. Подумаешь, кисти изувечены. Четыре пальца – это не три! Главное, большой на месте, а мизинец изгою ни к чему.
«От Кира вообще, считай, одна голова и осталась…» – тоскливо провыла Ники, вспомнив вдруг об андроиде. Отверженный действительно чем-то неуловимо напоминал его.
– Твой, что ли? – вглядываясь в голограмму, я тихо спросила у Волка.
Выходец из гетто покачал головой, мол, не уверен.
Отвлекшись, я пропустила момент, когда длинный изогнутый кинжал появился в сжатом кулаке новоявленного персонажа. Первый находился в дальнем углу и задумчиво ковырял пальцем облицовку стены. Жасминовая Леди отвернулась и сделала шаг в сторону дверей. Только Королева оказалась на критическом расстоянии…
Разведчица инстинктивно кинулась вперед, сбив с ног рыжеволосого изгоя. Но даже успей она добраться до незнакомца, костлявая, узловатая рука, сжимавшая оружие, прошла бы насквозь и все равно достигла бы своей цели.
– Нет!
Вторая не могла поверить своим глазам. Словно в замедленной съемке лезвие вспороло бок Ее Величества. По ткани полупрозрачного пеньюара расползлось кровавое пятно. Королева вскрикнула и упала на пол. Я не видела, что стало с убийцей, лишь смотрела на ту, что когда-то была для меня всем, самой жизнью. И теперь она умирала… так нелепо и глупо для существа, которому более тысячи лет, у которого за спиной опыт не одного прожитого поколения и целый город, построенный с нуля.
Я перевела потрясенный взгляд на Волка. Изображение давно погасло, мы сидели и, боясь пошевелиться, смотрели друг на друга. Ники очнулась первой и тут же сорвалась с места. Мозг еще не успел переварить увиденное, как ноги уже несли нас на выход.
Окрик-приказ Короля – и его отверженный бросился наперерез. Я потратила бесценные секунды на то, чтобы отшвырнуть мальчишку прочь. А Волк тем временем, срывая занавес шатра, скрылся в непроглядной тьме, царствовавшей снаружи.
Он опережал меня ровно на пять секунд. И если бы не препятствия, устроенные его подданными, мы бы сравнялись. По скорости и силе бывшая разведчица не могла соперничать ни с кем, уж тем более не с выходцем из гетто, даже таким прытким и вертким.
Волк первым вылетел на Пристань и застыл как вкопанный. Я чуть было не снесла его. Не успев затормозить, прокопала глубокую борозду в насыпанном гравии.
– Барьер пал. – Король выглядел ошеломленным. Он спихнул ногой булыжник, и тот беспрепятственно упал на дно вырытого котлована, где мерно покачивались в воздухе привязанные порталы.
Вторая схватилась за голову, впилась пальцами в кожу до глубоких царапин и тихо взвыла.
– Она умерла, либо сильно ранена. – Волк продолжил озвучивать очевидные факты. – А я оказался невероятно близок к исполнению своей мечты…
Ники тоже.
В то время как разведчица дергала себя за волосы от горького бессилия и невозможности что-либо исправить, человеческая девушка решила ловить удачу за хвост и толкнула меня с края каменного «языка».
Мы с Королем оказались внизу почти одновременно. Скатившись следом, он попытался схватить меня, задержать, припугнуть невнятными угрозами. Напрасно! Ники бежала со всех ног домой, к мужу и ребенку, о которых почти забыла…
«Постой!» – Мысленный окрик Второй прозвучал, словно мольба о помощи.
От неожиданности я споткнулась и упала на землю. Диаметрально-противоположенные желания тянули в разные стороны. Они оба были одинаково сильны и потому разрывали на части.
Предводитель отверженных воспользовался секундной заминкой: обогнул меня и кинулся к порталу, сиявшему голубым цветом. Первый удар ноги стабилизатор сдержал, воронка лишь слегка накренилась. При втором раздался хруст.
– Не смей! – Ники подлетела к Волку и, схватив его за плечи, отбросила в сторону.
– Я не могу позволить тебе уйти, – сказал он, поднимаясь с земли, и глаза его лихорадочно блестели в темноте. Помимо растущего голода Искаженного в них отражалось какое-то горькое, смертельное отчаяние. – Прости.
Мы дрались совершенно некрасиво. Незнакомый с правилами настоящего боя, выходец из гетто использовал подлые трюки и ужом выскальзывал из моих захватов. Ники, не столь хорошо владевшая телом, как Вторая, больше царапалась и кусалась и отчаянно рвалась к закрытому порталу. Но едва ли человеческая девушка понимала, как его активировать.
В какой-то момент из кармана Короля выпал командирский браслет, звякнул, ударившись о раму стабилизатора. Проглотив возмущение Ники, я кинулась за ним, но опоздала на пару секунд. Поднятый с земли и пущенный в сторону портала, реанимированный пульт связи угодил прямо в сверхчувствительную пластину – место непосредственного прикрепления оси воронки.
Брызнули искры! Заряды, накопленные в обоих устройствах, не сошлись «характерами».
– Черт, – выругалась бывшая разведчица и начала отступать. Она была единственной на Пристани, кто понимал, чем грозит спонтанный фейерверк.
Избавившись от многолетних оков, воронка завертелась с бешеной скоростью. Секунда… две, три прошли, но взрыва не последовало.
Хлоп! Оставив легкую сизую дымку, портал исчез.
Обескураженная Ники еще некоторое время смотрела моими глазами на пустое место, где несколько секунд назад находилась дверь в ее мир, и никак не могла понять, что произошло. Первый шок прошел быстро, его смела волна всепоглощающей ярости.
– Ах ты, сукин сын, – прошептала человеческая девушка. И когда на плечо опустилась рука, она неожиданно воспользовалась памятью и отточенными рефлексами разведчицы.
Я не успела опомниться, как мне в ноги замертво пал Король отверженных.
Глава 9
Глава 9. Долг
Несколько суток без сна плохо сказывались на моем мировосприятии. Я сидела, прислонившись к стене одной из пещер в старых катакомбах, и никак не могла сообразить: день сейчас или ночь. После долгих часов непрерывного бега, плутания по зарослям и пряток в темных туннелях сил с трудом хватало на то, чтобы держать веки открытыми.
Лекарь не захотел идти со мной, остался в лагере с сотней изгоев, сказав, что выберется сам. Я же была уверена, что он не доживет и до утра. Если только пропажа предводителя не обнаружится еще раньше. Вторая чувствовала некую вину перед Ники, и вместо того, чтобы сразу дать деру после убийства на Пристани, мы вернулись за своим имуществом – головой Кира. Теперь она висела в мешке за плечом и напоминала, чего мы лишились, выбрав путь разведчицы.
«Спасти город» – звучало излишне громко и невероятно наивно. Но перед глазами стояла музыкальная комната со струнами-нитями тысячи жизней. Что с ними будет, если сердце Улья остановится?
Прислонившись затылком к холодному камню, я так и задремала в искривленной позе, поджав колени к груди. И, конечно же, проснулась в скором времени от неудобства и сведенных судорогой ног. Как бы то ни было, для меня настал новый день. Вторая не поощряла длительный отдых: он мог обернуться губительной ленью. Разведчица торопила и подгоняла, хлестала по нервам воображаемыми картинами мрачного будущего. Но вопреки самым худшим предположениям, город стоял целый и внешне невредимый, сиял в лучах полуденного солнца.
Выбелив русые от природы волосы и придав коже образцово темный оттенок, небесное светило уже давно стало мне другом. При полном опустошении внутреннего резерва оно согревало, утешало, изгоняло холод из груди. Мозги не вытекали из ушей, как пугал Командир своих солдат. Хуже работали – да, но не плавились.
Я не сразу нашла тайный ход, по которому мы с Волком попали в вентиляцию. Пришлось сорок минут провозиться возле стен, пока в руки не попался нужный булыжник. Расширив лаз так, что в него могла пролезть крупная кошка, разведчица нырнула в чрево Улья.
Старые короба давно следовало засыпать. Они тянулись по всему городу, опутывали целые этажи. Не выходили разве что в спальню Ее Величества. Святая святых денно и нощно охранялась со всех сторон. Никто не мог ни войти, ни выйти без разрешения. Нападение на Королеву, без сомнения, было спланировано ее приближенными.
Первый так достоверно изображал испуг на видео! Так отчаянно бросился к раненой любовнице, скрутил отверженного за одну секунду, отпихнул Жасминовую Леди – та аж отлетела к стене… И даже слезу пустил, актер несчастный!
«Сами его не одолеем, надо найти Четвертого», – неохотно признала разведчица.
Из глубины подсознания накатило раздражение, а за ним последовал и вялый протест Ники. Но тут Вторая была права – он меньшее из зол, и в его верности можно не сомневаться. Он любил Королеву так же сильно, как и почивший Док, разве что без фанатизма последнего.
Растянув поисковую сеть и предварительно замаскировав ее под излучение устройств связи, я рыскала ментально по заведениям Улья, где Четвертый был завсегдатаем, и никак не могла его найти. Куда этот мерзавец мог запропаститься?
Сигнал из Красных Палат однозначно поймали все действующие командирские браслеты. И раз мы успели пешком спуститься с гор, разведчики тем более должны были в срочном порядке вернуться домой. Единственным местом, скрытым от моего глаза, оставался Лабиринт.
«Неплохой выбор», – согласилась Вторая. Она предложила заодно проведать Восьминожку. Ведь из всех возможных клеток и тюрем именно это существо могло удержать в заточении кого-то столь же могущественного, равного по силе ее хозяйке. Для Первого она будет определенно мала и тесновата, но комфорт оного разведчицу вовсе не заботил.
Приняв почти единодушное решение, мы скользнули по старым коробам вниз, на нулевой уровень. От головокружительного спуска перехватило дыхание. Сердце ухало, адреналин кипел в крови. Ники, не разделявшая моего восторга, скрылась на время и появилась лишь тогда, когда под ногами заблестел гладкий прорезиненный пол подсобного посещения. Если план эвакуации не врал, за стеной находился склад устаревшей бытовой техники. А напротив него, через коридор, – закрытый грузовой лифт. То, что все шахты прорыты до подземелий, разведчица знала не понаслышке, облазила в свое время.
Заклинившие двери удалось открыть только при помощи лома. Потная и грязная, я была не настроена на нежное обращение с проржавевшим механизмом. Натужный скрип был слышен едва ли не на всех этажах.
«Побей еще в бубен для аккомпанемента», – заворчала Вторая и скинула меня в пропасть.
У подземелий была собственная система вентиляции, свои лифты. Но все-таки внешняя защита Лабиринта была неидеальной. Никому бы в голову не пришло ломиться в темную обитель через стены, когда можно прийти к главному входу и попасть в руки правосудия обычным способом. Ники возмущенно пыхтела и ежеминутно напоминала о такой возможности. На ее очередное предложение «повернуть назад», что по факту означало полезть наверх, я огрызнулась и не глядя перехватила трос. Руки заскользили по масляной поверхности, тело потянуло вниз. Чертова физика! Закон притяжения работал во всех мирах.
Человеческая девушка орала как оглашенная. Она не знала ни о профессиональной выдержке, ни о кодах секретности. Пролетев два уровня вниз, я упала прямо на… Четвертого, невесть откуда взявшегося на дне шахты.
– Ну и вонища! Отмыть бы тебя как следует.
Вытащив из лифта, разведчик небрежно сгрузил меня на пол ритуального зала. Вторая резко вскочила на ноги и оглянулась. Вокруг не было ни души. На потолке мигали лампы, чернел в стене зев Лабиринта.
– Хорошо, что ты… – начала я и осеклась, глядя в его потускневшие глаза. В них не было прежней живости, дерзости. Одна лишь тоска напополам со жгучей злостью.
– Я что? – Он начал медленно приближаться. Черные крылья распахнулись с легким шелестом, нацелились в лицо острыми концами.
– Живой, – выдохнула я с немалым облегчением. Предателя мне в одиночку не изловить.
– Ты тоже получила видеопослание и решила вернуться?
Еще шаг – и он почти задвинул меня в угол. Чужая Сила бурлила, кипела, сгущала воздух вокруг и душила мою собственную, едва проклюнувшуюся.
– Как она?
– При смерти. В городе траур.
Разведчица дернулась как от пощечины. Она бы не поверила, не увидев сама, под каким углом кинжал вошел в тело Ее Величества. Лезвие повредило не только ткани, еще и внутренние органы. Но самое страшное то, что оружие с характерной вязью на рукоятке являлось ритуальным. Оно было создано во времена Первой Сотни как раз для таких могущественных и непобедимых, как Королева.
– Я убью Первого, ты поможешь? – тихо произнесла, еле слышно. – Он сослужил хорошую службу. Пора его отправить на покой…
Внезапно рука тугим обручем сжала горло, и вместо проклятий из него вырвался хрип. Четвертый, должно быть, от горя помутился рассудком!
– Прекрати, – с трудом выдавила я, пытаясь освободиться.
Как ни странно, он послушался, брезгливо вытер ладони о штаны и отошел в другой конец зала.
– Не могу я этого сделать! Не могу, чтоб тебя! – крикнул и ударил в стену. С потолка посыпалась пыль вперемешку с песком.
Новый удар – и Улей задрожал.
– Совсем спятил?! Сейчас обрушишь перекрытия!
Подняв на меня затуманенный взгляд, разведчик остановил кулак в дюйме от каменной кладки.
– Я все сделаю сама, – перебросила мешок на другое плечо и, намереваясь уйти, повернулась спиной к несостоявшемуся напарнику. Встреча с ним принесла сплошное разочарование. Только время впустую потратила! Не может он, видите ли…
– Что у тебя в сумке?
– Динамит, – огрызнулась я, совершенно позабыв, с кем разговариваю.
Одним прыжком мерзавец преодолел разделявшее нас расстояние и, повалив, прижал к полу.
Тяжелое дыхание опалило шею. В волосах запуталась пятерня и грубо дернула наверх, заставляя задрать подбородок. Тканевые лямки врезались в кожу, грозились лопнуть от натяжения. Вторая извивалась и рычала, не желала отдавать ношу. Но вдруг картина резко изменилась.
Четвертый рывком поставил меня на ноги и развернул к себе. Его опущенные крылья сотрясались от беззвучного смеха, а в руках весело подпрыгивала голова Кира.
– Отдай! – возмутилась человеческая девушка, но, выбросив вперед руку, схватила воздух вместо своего сокровища.
Разведчик хохотал уже в голос.
– Так ты Ники, а я перепутал тебя со Второй. Тише-тише, не закипай, – сунув фрагмент андроида обратно в мешок, он набросил его мне на плечо.
– Пошли. Казнишь преступника лично…
И утянул сопротивлявшуюся девушку в темный проход Лабиринта.
«Тот, кто напал на Королеву, недостоин ходить по нашей земле», – словно мантру повторяла я слова Четвертого, прислонившись лбом к холодному стеклу камеры. С полностью прозрачными стенками она стояла по центру небольшой комнаты и выглядела как аквариум без воды.
Казалось, Ники сейчас выпрыгнет из тела, потому что в аквариуме вместо рыбы обнаружился человек. Самый настоящий, относительно целый… ее муж.
– Ки-и-ир, – жалобно взвыла я, в который раз пытаясь привлечь его внимание. Боковым зрением он видел меня, отчаянно бившуюся в стекло… видел Четвертого, медленно обходившего камеру и расположившегося по другую сторону… но никак на нас не реагировал. Сидел на стуле, будто кукла, свесив голову и спрятав руки. Я успела заметить, что они были без мизинцев. Вторая похолодела, а Ники и вовсе заголосила раненой птицей.
Его пытали, мучили, убивали день за днем. Все то время, что я пыталась пробиться домой, он находился здесь, в Улье – один против тысячи жестоких существ, один против чуждого мира. Андроид был слишком точной копией, его не могли сделать исключительно на базе моих воспоминаний. Четвертый с Командиром выдернули с задания не только меня, они прихватили с собой и живой образец.
Я смотрела сквозь камеру на разведчика и мечтала об одном – вцепиться зубами тому в глотку, расцарапать его самодовольное лицо.
Вдруг Кир зашевелился, тряхнул головой, откинул назад отросшие волосы и посмотрел… хмуро так, пристально, словно видел впервые…
«Ты забыл меня?» – прошептала губами и, используя наш с ним секретный жестовый язык, дополнила взмахом руки – не была уверена в том, что стены камеры пропускали наружные звуки.
Он молчал, хоть и прошелся рассеянным взглядом по воздушным рисункам. Зато позади него активно паясничал Четвертый, повторял за мной движения и добавлял свои.
«Не смог забыть», – получилось у него.
Сфокусировав зрение на фигуре, замершей по центру, я поднесла левую ладонь к подбородку, затем приложила к груди:
«Люблю».
Кир снова остался безучастным.
«Я тебя тоже» – активную жестикуляцию разведчика не заметить было сложно. Но Ники стоически проигнорировала того, кого ненавидела и боялась одновременно.
«Вытащу, верь мне».
Человек с легким недоумением склонил голову на бок, а его крылатая тень ответила: «Мне и здесь хорошо».
Вторая зарычала и ударила по стеклу. Издевается гад!
Не желая выяснять, когда Четвертый успел овладеть техникой сурдоперевода, я кинулась к запечатанным дверям. И через секунду оказалась прижатой спиной к мощному горячему телу.
– Ты чересчур резвая для отверженной. Погоди. – Чужое хриплое дыхание коснулось виска, а массивная ладонь первой легла поверх ячейки с кнопками.
Отражение разведчика недобро скалилось, но, судя по всему, он наслаждался моей реакцией, упивался страхом и недоумением, впитывал в себя бежавшую по моему телу дрожь.
«Сломай ему руку, ты же можешь!» Ники подпрыгивала от нетерпения, рвалась к мужу, даже не замечала стальных объятий, сковавших грудную клетку. Моя более сдержанная половина шикнула: «Уймись» – и, выскользнув из удушливых пут, повернулась к бывшему коллеге.
– С какой целью ты привел меня сюда?
– Открыть глаза, – с мрачным торжеством хмыкнул разведчик. – Не торопи события. Как только преступник окажется за пределами камеры, я убью его на месте. Уж извини, такие обязательства.
– Кир не мог навредить Королеве. Реакция не та, слабый физически…
– Знаю. – Четвертый пожал плечами и хищно улыбнулся. – Он мог только подыграть. Больше ни на что твой человечек и не годен.
Бросив последнюю фразу, он набрал код доступа и выдавил стеклянную дверь вовнутрь.
– Дамы вперед.
Ники особых приглашений и не требовалось. Она без пререканий впорхнула в камеру и, раскрыв объятья, бросилась к заключенному. За секунду до долгожданной, трепетно-лелеянной в душе, встречи тот резко вскочил на ноги… и шарахнулся в сторону так, что опрокинул стул.
– Что еще вам от меня нужно, уроды?!
Истошно закричав, он сначала замахнулся на замершую в растерянности девушку, а затем, увидев позади внушительную фигуру второго визитера, дернулся прочь.
– Это же я, Ники! Не бойся. – Робкий шаг вперед и поднятые руки, что в мире людей означало «безоружен». Едва ли Кир мог знать, что у разведчиков этот жест предваряет мощнейший выброс силы в бою. Однако мужчина все равно попятился к стене.
– Ты не похожа на мою жену. Думали, за столько лет я забыл ее лицо? Думали вновь обмануть меня?!
В конце его голос сорвался на фальцет. Четвертый, стоявший у выхода, прыснул в кулак.
– Мы познакомились с тобой в метро…
– Да, я сто раз рассказывал эту историю. Вы, уроды, изжевали ее вдоль и поперек! – Несмотря на ругань и шум, он не выглядел агрессивным, напротив, напоминал загнанного зверька, который только и мечтает о том, чтобы его оставили в покое или же, наконец, добили.
– А ребенок?
– Мы собирались, планировали. – Его губы дрожали от злости. – Нет никакого ребенка! И не будет уже…
Я стояла, словно громом пораженная, не в силах даже пошевелиться. По лицу текли слезы.
– Сколько дней ты здесь?
Ники душили рыдания. С трудом пробившись сквозь ее всхлипы, Вторая задала последний вопрос, ответ на который стал могилой для человека, жившего внутри меня.
– Семь лет не хочешь? А может, восемь или все десять!
– Получается, что… – Пошатнувшись, я сделала шаг назад и уперлась спиной в твердую, пылавшую жаром стену. Не сразу сообразила, что это запакованный в броню торс разведчика. Он вновь оказался в опасной близости, щелкнул пальцами перед носом, заставил моргнуть.
– «Альфа-6» был лабораторным экспериментом. Дошло, наконец?
– Но Кир… – Ники смотрела на мужа и понимала, что продолжает его любить, несмотря ни на что. Ни на растительность, появившуюся на его лице, ни на сломленный дух, ни на отвращение к нашему виду, читавшееся во взгляде и мимике, ни на совместное прошлое, что оказалось плодом воображения.
– Кир-Рик – палиндром. В твоем сломанном извращенном мозгу две реальности – настоящая и виртуальная – наслоились друг на друга, заполнили схожим содержимым провалы в памяти. Ты идеализировала человека, подсознательно наделив его моими чертами.
– Врешь! Ты и он – вы абсолютно разные. – Я развернулась, чтобы видеть их обоих.
Голова пухла от мыслей, простреливала виски. Съежившийся изможденный заключенный был определенно роднее стоявшего напротив наглого и самоуверенного разведчика.
– Разумеется, – фыркнул тот. – Это жалкое существо поневоле стало моим блеклым отражением.
Как и придуманное забавы ради имя-перевертыш, он был полной противоположностью человека. Вторая могла любить такого лишь в хмельном бреду.
– Что ты сказала?
Судя по перекошенной злобой физиономии, последнюю фразу я ляпнула вслух.
– Ничего.
Воздух вокруг начал электризоваться. Натыканные по периметру камеры и лампы с треском лопнули, усеяв пол мелкими осколками.
Пока Четвертый, сжав кулаки, боролся с собой, я подошла и присела к свернувшемуся в углу Киру.
Он не видел в темноте, но ощущал мои руки, мягко сжавшие плечи, слышал ласковый шепот:
– Нам надо уходить. Доверься, я проведу тебя домой. У вас с Ники будет замечательный малыш, мальчик…
В который раз я пожалела, что не обладаю даром эмпатии. Как было бы просто одной лишь силой мысли угомонить первого, уговорить второго и унять бушующий шквал собственных эмоций.
– Никуда ты с ним не пойдешь. – То ли шипение, толи свист раздался за спиной.
Огромные черные крылья развернулись и, закрыв собой половину клетки, добавили мрака окружающему пространству.
Ситуация была тупиковой, но не безвыходной. Я искренне надеялась на вмешательство извне. Где гвардейцы, охраняющие ценного преступника? Где палачи, начищающие свой карательный инвентарь? И те, и другие не любили, когда на их территорию приходили чужаки.
Красный глаз камеры – единственный уцелевший – продолжал мигать по центру потолка, а сжатая тугим комом Сила уже рвалась из тела, пекла ладони, ждала подходящего момента для удара. Достаточно и легкого поворота головы. Четвертый же должен посмотреть, кто войдет, отвлечься на долю секунды…
– А чего ты, собственно, хотел добиться? – Я поднялась, сунув руки в карманы. – Что, осознав жестокие реалии, я забуду его и брошусь тебе на шею?
Разведчик хищно оскалился.
– Мне нужен достойный противник. Стань прежней, не этой пустоголовой размазней.
Ники взъярилась и чуть не выпустила лавину на свободу.
– Тебе-то какое дело?! Если что и было между нами, оно давно прошло и, к счастью, забылось.
– Но последствия остались, – сквозь зубы процедил Четвертый. – Жаль, не могу тебе рассказать, скован запретом. Но я постараюсь вернуть утраченное…
– Нет, – покачала головой. – Это я постараюсь.
И сделала шаг к Киру. Тот уже не шарахался от меня, кажется, понял, кто хороший полицейский, а кто плохой. Щурился в темноте, наблюдая за нами, и опасливо прислушивался.
– Дернешься – и я казню цареубийцу сам. Имею право. А тот несчастный клубок, что прячешь в рукаве, припаси на будущее. Тебе еще уходить от погони.
Он даже не обернулся – не почувствовал тень, вползавшую в камеру…
– Казни, – выдохнула я, отпуская с пальцев накопленную Силу. Огненный шар метнулся ко входу, но тот час же потух при столкновении с блоком Первого.
– Надо же, в таком месте собрались самые сливки общества.
Четвертый развернулся, окинул новоприбывшего долгим взглядом.
– Сливки? Ты явно переварил кофе Ее величеству…
– Светская жизнь так обогатила лексикон. – На ядовитое замечание в свой адрес предатель только усмехнулся.
Я переводила взгляд с одного разведчика на другого и не понимала, чего они ждут. Шутки были вовсе неуместны, атмосфера внутри накалялась, становилось тяжело дышать. Завидев очертания третьего силуэта, Кир побледнел пуще прежнего и кинулся едва ли не на стену. Он боялся Первого сильнее нас с Четвертым вместе взятых. Ники, ведомая инстинктивным желанием защитить, загородила человека своим телом и в кои-то веки пожалела, что лишена крыльев.
– Я убью тебя, – сказал Четвертый, не глядя в мою сторону.
– Позже, – лениво отмахнулся фаворит Королевы. – Память не вернулась?
