Текст книги "Улей. Отверженная (СИ)"

Автор книги: Алёна Лужанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Глава 6. Изгнание

Улей встретил нас молчаливой задумчивостью и какой-то холодной решимостью, читавшейся в задраенных люках. К высоким стенам, уходившим в небо, мы подошли глубокой ночью. И еще пару часов ушло на то, чтобы поднять с десятком молодых разведчиков неподвластного силе Уугра. Командир, отдав инструкции, первый обвязал себя канатами, хотя с его несостоятельностью к грузовым полетам следовало бы наблюдать со стороны. Мы с Доком, два бескрылых одиночества, остались на продуваемой ветрами площадке за компанию. Когда тварь была передана в надежные руки загонщиков из Королевского зоопарка, уже наступил рассвет и озарил тусклым светом простиравшуюся вокруг степь. Я отвернулась. Унылый вид навевал такие же грустные мысли. Бедный Кир остался далеко в горах, скорей всего, от него уже мало что осталось – растащили по деталям отверженные. Он был моим якорем, как выразился однажды ученый.

«А куда кораблю без якоря? Либо в порт на починку, либо плыть без остановки дальше». И по велению отважной Второй я направилась прямиком к Ее Величеству.

Стоило пройти через очищающий бокс и шагнуть в коридор, как чуть не столкнулась с одной суетливой особой, околачивающейся прямо у входа. Пятьсот пятая выглядела как типичная жительница Улья профессии жизнеобеспечения. Она была полноватой и коренастой, с приятным лицом и скупой мимикой. Единственным отличительным признаком, что бросался в глаза, были ее руки. Пальцы, в разы длиннее моих, изгибались под причудливым углом и скрывали за подушечками не ногти, а иглы. На нагрудной эмблеме гордо светился зеленый шестигранник с катушкой по центру.

– Д-до… добрый…

При виде меня Пятьсот пятая оторопела. И было сложно понять, чего в ее глазах больше – страха или слепого благоговения. К счастью, за моей спиной показался тот, кого она ждала, и священный ужас на лице сменился обыкновенной радостью. Теплой и робкой, как первый рассветный луч.

Понятливо хмыкнув, я освободила проход и направилась к посту регистрировать свое возвращение, а заодно и поменять форму на гражданскую. Переодеться не успела, поскольку подбежавший ученый отвлек меня просьбой сопроводить его до лаборатории.

– Что, портфель вдруг резко потяжелел?

Не оценив шутку, Док растерянно сверкнул на меня глазами, в которых читалась паника. Причина его странного поведения волочилась за нами по длинному коридору молчаливой тенью и еще долго смотрела нам вслед, пока не закрылись двери лифтов.

– По-моему, очень милая швея. Зря ты так. – Я неодобрительно покачала головой, наблюдая, как ученый неаккуратно засовывает два приглашение на праздник города в щель приоткрытого портфеля.

– Простите? – Док перевел на меня удивленный взгляд.

Ну да, не мне лезть в его дела, но жалость Ники искала выход и в итоге прорвалась сквозь безразличие и холодную отстраненность Второй.

– Достать билеты на день Пахаря непросто. Она старалась, работала сверхурочно, а ты мнешь их, как грязную салфетку.

Ученый нахмурился, затем показательно разгладил бумажки, переложил во внутренний карман пиджака и с непонятной горечью прокомментировал:

– Рядом с пятым межреберным промежутком, близко к сердцу, вас устроит?

– Меня? – Я усмехнулась, и разговор наш на этом завершился. Но когда железные двери открылись на этаже научно-исследовательского центра, не удержалась и крикнула вдогонку заторопившемуся на выход Доку:

– Присмотрись, хорошая женщина.

Но будь она хоть трижды идеальной, с Ее Величеством никому не сравниться.

Бедный ученый все еще влюблен в свою Королеву. Он даже не обернулся.

Красные Палаты находились в самом безопасном, самом глубоком месте Улья. Путь к ним был извилист. На каждом углу дежурили гвардейцы. И бывало что не по одному, а целыми группами. Кто-то приветствовал меня кивком, а кто-то не замечал и вовсе, отворачивался и смотрел в стену.

Утро в Улье начиналось с рассветом, но сегодня улицы были не очень многолюдны. Трудяги покидали свои норы и спешили по делам, занятые мыслями о предстоящем плодотворном дне. Безработные жители гетто еще спали, гонять особо ретивых начинали с полудня. Потому на подступах к Королевской резиденции царила вялая, немного расслабленная атмосфера.

Оставалось около сотни метров до украшенной позолоченной резьбой арки, как дорогу мне преградила огромная крылатая фигура, выросшая буквально из-под земли. Находясь под влиянием полусонного состояния города, я не успела среагировать. Первый толкнул меня в закоулок и припечатал к стене.

– Куда ты прешь?

Такта в нем как в Четвертом, то есть не было вовсе. Даже жизнь в Красных Палатах не добавила ему светских манер.

– Смотрю, ты не рад меня видеть. Не ожидал моего возвращения?

Освободиться из его цепкой хватки одним движением было невозможно.

– Еще как ожидал.

Иезуитская улыбка с щелью вместо зуба, вопреки стараниям хозяина, не выглядела дружелюбной. Обвинение невольно сорвалось с моих губ и облеклось в форму шепота-шипения:

– Ты хотел избавиться от меня подлым способом. Неужели не хватило духа вызвать меня на поединок?

Первый неохотно разжал пальцы, а я, наконец, почувствовав твердый пол под ногами, ринулась в наступление.

– Это был приказ Королевы? Или я перешла дорогу лично тебе? У меня есть некоторые проблемы с памятью…

– Вижу, – хохотнул он и, сделав два шага назад, окинул меня оценивающим взглядом. – Живучая ж ты, стерва! Хорошо, что андроид тебя не укокошил. Хотя как он вообще мог промахнуться, ума не приложу.

– Да, он же бездушная машина, выполняющая твои приказы.

– А по-моему, он вышел весьма душевным.

Первый ерничал и нападать не спешил. Я махнула рукой и попыталась его обойти.

– Куда собралась-то? Жаловаться?

– Руки убрал, – огрызнулась, предупредив его порыв, и на всякий случай отпрыгнула на метр в сторону.

Вторая теряла контроль. Она весьма несвоевременно чувствовала свою беззащитность и прекрасно понимала, что следовало разойтись по-хорошему, дабы к следующей судьбоносной стычке быть уже во всеоружии. Однако дрожавшая от страха как осиновый лист Ники сильно отвлекала и путала планы.

– Тебя не ждут. Королева занята.

– Думаю, она найдет для меня время.

– А я так не думаю. – загородив собой улицу, Первый встал в проходе. Его крылья расслабленно свисали до пола, руки скрестились на груди в закрытой, статичной позе, фон спокойный, без волнений – он не собирался драться, но и отпускать меня не спешил.

Вторая уже меняла тело под боевую стойку.

– Пока память не вернется, даже не смей соваться на этот этаж, поняла?!

Его рык заставил бы Ники подпрыгнуть и бежать без оглядки, но я даже не вздрогнула.

– А то что?

– И зачем только Док тебя выпустил? Сидела бы и сидела в своей клетке. – Он горестно вздохнул, затем схватил меня за руку и, невзирая на сопротивление, дернул в противоположную от Палат сторону.

– Полезешь же, куда не надо, и испортишь всю игру.

– Что ты затеял?

– Что мы затеяли, – терпеливо поправил он, пока тащил меня на аркане.

– Кто «вы»?

Слабые искры силы, высеченные с немалым трудом, при контакте с Первым осыпались на пол.

– Нас много. Очень много, – сказал разведчик самодовольно. – Не становись преградой и смотри в оба, возможно, следующий удар по голове окажется последним. А мне придется жалеть, что не сделал этого лично…

Я попробовала вырваться, но он не позволил – заломил мне руку за спину.

– Уяснила?

Мимо шли гвардейцы. Остановились и заглянули в наш переулок.

– Чего уставились, черти?! Не видите, мы разминаемся.

«Хватайте его», – заорала мысленно. Вслух – меня бы подняли на смех. Кто Первый и кто теперь я?

Гвардейцы поначалу остолбенели, но, повинуясь рыку-приказу разведчика, двинулись дальше. Не успел Первый проводить их взглядом, как я, извернувшись, освободилась из захвата и подняла с пола камень, из-за длинной трещины отколовшийся от стены.

– Не дури.

«Заговорщика надо задержать любой ценой, – торопила Вторая, – в Лабиринте уже разберемся, что к чему».

Если бы рука дрогнула и булыжник попал гвардейцу по темечку, это была бы уже статья, та самая, на которую наметился со мной Первый – угроза жизни одного из жителей Улья. Но камень, как и было задумано, угодил аккурат между лопаток – больно, но не смертельно. Все же гвардейцы, несмотря на различные предположения разведки, не изнеженные барышни. Пострадавший даже не охнул. Остановился, дернул товарища и, перекинувшись с ним взглядом, продолжил путь.

– Эй, вы!

Они и не подумали обернуться, лишь ускорили шаг, словно разом оглохнув.

– Трусы! – предприняла последнюю попытку затеять конфликт.

В голове настойчиво билась мысль: «Надо было целиться в голову».

– Ну, хватит уже! – Первый схватил меня буквально за шкирку.

Было до слез обидно, что Вторую, ранее такую могущественную, тащили как котенка и даже не считали нужным пояснить куда. Как оказалось, Первый доставил меня в пункт назначения и сам тому был не рад.

Стоило переступить порог лаборатории, как в нос ударил сладкий запах меда, и на нас обрушилась такая мощь, что я, словно подкошенная, рухнула на пол.

– Королеву встречают поклоном. – Голос, от которого по спине пробежала дрожь.

Ники будто и вовсе перестала существовать. В один миг ее мир, оставленная семья и тяжелые переживания о разлуке перестали иметь какое-либо значение.

– Здравствуй, Вторая.

Я не могла поднять голову, благо ситуация того и не требовала. И только дождавшись позволения встать, распрямилась и, собрав всю волю в кулак, отважилась встретиться взглядом.

– Ваше Величество, прошу уделить пару минут. Мне надо с вами поговорить.

Такие простые слова, но ничего сложнее их я в жизни не произносила.

– Говори.

– Здесь? – Обернулась, дабы удостовериться в неизменности обстановки.

В углу сидел Док, рядом – пара специалистов такого же высокого ранга и несколько молодых лаборантов. Позади меня неприступной стеной возвышался Первый. Все остальное пространство вокруг пятачка, на котором в пышном платье стояла Королева, было заполнено гвардейцами. Не удивлюсь, если они заняли даже холодильники. Некогда свободное помещение сейчас было битком набито. Лаборатория впервые принимала столько посетителей.

– Ты умная девочка, не задавай глупых вопросов.

Я не знала, с чего начать, но довольно быстро расставила приоритеты.

– Наш вид очень древний, древнее людей. И за все время нашего существования у нас выработался иммунитет почти ко всем известным ядам. – Заметив, как голова с прекрасными, длинными до пола локонами чуть наклонилась вбок, уверенно продолжила: – Но среди вашего близкого окружения есть редкая змея. Укус ее может причинить вам боль. Я хочу предостеречь…

– Интересно. – В цепком взгляде прорезалось неподдельное любопытство. – И кто же, по-твоему, примерил на себя чужую шкуру?

Я была готова к тому, что ей не понравится мой ответ, но вопреки всем опасениям, Королева не разозлилась. Напротив, звонкий девчачий смех, не под стать ее величественному амплуа, эхом отразился от стен лаборатории.

Взмах руки – и тень, стоявшая за мной, скользнула к королеве, вызвав в моей голове теперь уже ассоциацию с огромным питоном.

– Знаешь, что самое забавное? – Вопрос не мне. – Она не врет. Она свято верит в то, что говорит.

– Первый разведчик что-то замышляет против вас. Буквально пару минут назад сам мне в этом признался. К сожалению, вещественных доказательств пока нет.

– И чего же, по-твоему, он хочет?

Того же, чего и все заговорщики…

– Трон.

Глаза Королевы перестали смеяться.

– Вторая, вместе с памятью ты утратила изрядную долю мудрости. Передать трон самцу? Не смеши меня! Улей не сможет процветать под мужской дланью. Это противоестественно.

«Противоестественно жить с десятком любовников и любовниц», – подумала я, и сердце кольнула… ревность? Бедный Док. Каково же ему!

– Еще варианты? – Королева жеманно намотала локон на палец.

– Ослабить ваши позиции и отдать все вожжи правления Совету.

Я знала, что это весьма болезненная тема, и Ее Величество мигом встрепенулась.

– Первый? Мяч на твоем поле. Жду ответный удар.

– Вторая собиралась ломиться к вам во дворец. Я всего-навсего сказал, что вы заняты и она может испортить игру.

– Ах вот оно что! Да, мы с фаворитами играли в прятки. Первый был ведущим. – Пухлые алые губки обиженно надулись, придавая своей хозяйке еще больше очарования.

Прятки? Теперь понятно, почему на другие дела Королеве сложно найти время.

– Арестуйте его, проверьте! – Вторая упрямо гнула свою линию. – Невиновные быстро выходят из лабиринта.

– Да, это так. На моей памяти таких случаев было всего четыре.

Цифра едва ли не заставила съежиться. За все время существования Улья, а это не одна сотня лет, везунчиков было вопиюще мало.

Я не смогла выдержать пристального взгляда желтых, кошачьих глаз и, опустив глаза в пол, тихо произнесла:

– У нас с Командиром есть все основания полагать, что Первый не испортит эту статистику.

– А давайте-ка мы все продолжим разговор в Красных палатах. И пригласим твоего Командира. Я уверена, он расскажет кое-что интересное.

Подол пышного платья качнулся. Королева легко развернулась на каблуках и с грацией пантеры направилась к выходу. За ней, выдерживая положенную дистанцию, устремился Первый, бросив на меня взгляд, полный глухой ярости. Далее случилась заминка. Сотрудники лаборатории суетливо вскочили на ноги и кинулись все разом к пульту с целью разблокировать двери. Гвардейцы бестолково замялись на месте. Им следовало вначале пропустить всех присутствующих разведчиков, а я медлила.

Щелчок изящных пальцев – и меня бесцеремонно подхватили под руки.

Королева остановилась в дверях.

– Двадцатый, возвращайся к своим каждодневным обязанностям. Благодарю за отличную работу. Приятно видеть, как Вторая вновь печется о моей безопасности.

Док, который стоял, вытянувшись по струнке, поклонился.

– За Королевство, во имя Короны, на благо Королевы.

На простых жителей Улья резиденция Ее Величества навевала священный трепет, граничивший с ужасом. Страшнее этого места был разве что Лабиринт. Мне же после лаконичных человеческих нор, называемых по-модному квартирами, Красные палаты показались верхом неоправданной роскоши. Драгоценные металлы, инкрустированные в потолки, переливающиеся всеми цветами радуги люстры, стены, заряженные такой силой, что она чувствовалась на несколько уровней выше. Огромные помещения не могли сравниться величием и убранством ни с одним из дворцов людских царей.

– Проводите их в Малый Зал. – Королева отдала распоряжение ожидавшим лакеям и направилась вверх по главной винтовой лестнице.

Обстановка Красных палат выглядела весьма архаичной по сравнению с научной лабораторией, где мы были часом ранее. За время моего отсутствия почти ничего не изменилось, разве что мебели стало меньше. Лакеи, все те же Безмолвные – слуги, лишенные дара речи, – провели нас через галерею, украшенную цифровыми портретами монаршей особы, и распахнули двери легендарного зала.

Малый, площадью в несколько сотен квадратных метров, до войны назывался залом Жизни. Здесь, вырванный Королевой из глубоких недр земли, бил ключ. Лазурная река в былые времена вспаивала весь Улей, но после памятных событий поменяла и цвет и название. Небесно-голубая вода пропиталась кровью Несогласных. Теперь воды Бурой с примесью песка и глины были едва ли пригодны для полива Королевского сада.

Источник оставили. Лишенный какого-либо исторического антуража, небольшой фонтан в углу извергался прямо из пола и уходил в проржавевшую от времени трубу.

– Андроид был недостаточно убедительным? Или кратковременная память тебе тоже изменяет?

Мы с Первым, окруженные гвардейцами, стояли рядом. Вспоминания о ликвидированном Кире резанули по сердцу, я глухо зарычала.

– Последний дружеский совет: носи шлем. – Он подмигнул мне, недвусмысленно постучав по своей черепушке.

Раздались шаги. В зал вошла сменившая прическу и платье Королева. За ней Жасминовая Леди, закутанная с ног до головы в яркий палантин. Руки закрывали перчатки, а на лице была плотная вуаль, напоминавшая глухую москитную сетку. За ней, слегка подпрыгивая, шел еще один фаворит, пестрого, щеголеватого вида. Судя по неординарной прическе, бывший цирюльник. После, чуть прихрамывая, следовали Командир, пара гвардейцев и Безмолвные.

Королева мягко опустилась на софу и подала сигнал нести яства к столу. Хлопок ладошками – и лакеи испарились.

– Первый, будь добр, сделай мне кофе. Только в этот раз обращайся нежнее с сервизом.

Грубое, будто срезанное топором лицо даже не дрогнуло. Он безропотно поклонился и направился к дверям.

– Ты удивлена? Я сама не ожидала, что мне придется по душе этот напиток. Восхитительный вкус, аромат, а какая интересная подача. Первый рассказал мне, что самцы гуманоидов варят по утрам кофе и приносят его своим самкам в постель.

Те самые образцовые самцы, которые встречаются редко, но которых, невзирая на опыт поколений, ждут поголовно все человеческие женщины. Кир был одним из таких, «почти идеальных» по людским меркам. Лучшей пары для Ники не найти ни в одном мире.

Королева сделала паузу. Мне следовало поддержать разговор.

– Да, это… очень занимательный ритуал.

У нас тоже такой был, только с чаем и блинчиками. У всех своя романтика и не мне разрушать чужую.

– Утро почти на исходе, но никто же не накажет нас, если мы немного отойдем от правил. – Ее Величество кокетливо поправила выбившийся из пучка локон.

– Люди пьют кофе и в течение дня. Для бодрости и повышения работоспособности.

– Ты слышала? – Королева обернулась к Жасминовой Леди. – Надо срочно сообщить Правящему Совету. Пусть пересмотрят свои косые взгляды на мои планы о кофейных плантациях!

Жасминовая Леди молча кивнула, но ее жест остался незамеченным, поскольку все внимание монаршей особы переключилось на другого посетителя.

– Командир, вашей разведгруппе удалось удивить меня. Так быстро справились с заданием и вернулись в целостности и сохранности. Поразительно! Как вам удалось поймать Палача?

Ответчик не успел открыть рот, как Королева протестующе замотала головой.

– Нет-нет. Я не собираюсь читать твой доклад Совету. Все эти бумажки скука смертная, люблю живой слог. Расскажи мне в двух словах.

Командир, непривыкший к вольным отчетам, на миг задумался и, осторожно подбирая слова, ответил:

– Ваше Величество, нам повезло наткнуться на Уугра в горах, по пути на Пристань. Фактически это он нас нашел. Слаженная работа Четвертого и Второго разведчиков…

Ни слова о моем побеге. Удивительно.

– Говоришь, слаженная? Хочу видеть этого строптивца. Приведите немедленно! А мы пока со Второй пройдем в мою музыкальную комнату. Угощайся, Командир. – Щелчок пальцами, и расторопный лакей поставил на столик поднос с янтарными бокалами. – Королевская медовуха не сравнится с той, что варят в трактирах.

За Ее Величеством верным псом последовал разукрашенный как попугай фаворит. Жасминовая Леди поднялась не так спешно, однако через минуту вернулась на место, услышав:

– Тридцать первый сделал невозможное, чтобы тебя порадовать. Поблагодари его и развлеки пока светской беседой.

Жесткий, сухой приказ. Все мурлыкающие ноты были уже отыграны.

Я не знала, что собой представляла музыкальная комната, это была одна из тайн Королевской резиденции. Говорили, из Красных палат даже жук не вылетит без специального разрешения. Информация жителям давалась порционно и только та, которую Корона считала безопасной. Ходили множественные слухи о непотребствах, царивших на закрытых балах, о бесконтрольном гневе, разрушавшем несущие стены, но ничего по-настоящему серьезного за пределы резиденции не утекало. Вся грязь сплетен оседала на фаворитах и придворных слугах, но никак не на Королеве-Матери. Она была неприкосновенной даже для злых языков.

Я ожидала увидеть небольшую комнату с музыкальными инструментами, но мы прошли в зал, который по ощущениям был просторнее Малого.

Приглушенный свет. Мягкий, пронизывающий робкими лучами темное помещение. В нем не было ничего, кроме струн, которые в полумраке казались серебристой паутиной. Длинные и короткие, толстые и тонкие, они были натянуты по всей комнате, крепились к стенам, потолку и полу без какого-либо визуально заметного порядка.

Королева ноготком подцепила ближайшую нить – раздался низкий звук, струна мелко задрожала. Вторая отозвалась более высокой тональностью. Третья грозилась лопнуть, но выдержала и издала короткий писк. Тонкая фигурка в роскошном легком платье величественно плыла по залу, пальцами проводила то по одной, то по другой струне, рождая причудливую мелодию. Нити паутины колыхались и вибрировали, словно чувствовали руку хозяйки. На короткое мгновение, сжимаясь и растягиваясь, они образовывали свободный проход. Фаворит не отставал, след в след шел за своей любовницей. За его спиной коридор тотчас же затягивался, струны возвращались в исходную форму. Мне, выдерживая положенную статусу дистанцию, проходилось пригибаться, пролезать, а местами и переступать через препятствия, дабы не задеть это невиданное творение.

Наконец, Королева остановилась. Музыка затихла.

– Вторая, слушай.

И раздался звук – протяжный, грустный.

Изящный коготок подцепил струну на этот раз гораздо сильнее. Был момент, когда я подумала, что тонкая нить порвется, но вдруг глухой стон ясно выделился из всего музыкального фона. Вероятно, на моем лице отразилось удивление, поскольку Королева самодовольно улыбнулась.

– Я уже начала опасаться, что вместе с памятью и мудростью у тебя пропал еще и слух.

– Что это за место?

Она ждала от меня подобного вопроса и, довольно заурчав, пояснила:

– Кровеносная система Улья, а я его сердце. Смотри!

Королева поднялась на цыпочки и пальчиками пробежала по верхним струнам, выбрала одну из наиболее толстых и выпущенными когтями порвала ее.

Раздался вскрик! Фаворит, стоявший рядом, мешком упал под ноги Ее Величества. Через секунду взвыл и схватился руками за длинный подол ее платья. Треск рвущейся ткани заставил идеально очерченные губы скривиться от досады.

– Чего застыла?! Не желаешь помочь своей Королеве?

Стряхнув с себя оцепенение Ники, Вторая дернула за желтый воротник и пригвоздила его хозяина к полу. Тот, несмотря на безвыходность положения, продолжал с пеной у рта извиваться и корчиться. Внешняя хрупкость щеголя оказалась обманчивой. В какой-то момент он сумел вырваться и снова кинулся к Королеве. Чудом не задев ближайшие струны, я успела подставить ему подножку и заломить руки за спину. До хруста.

Ее Величество почти сразу потеряла интерес к нашей возне и, соответственно, к судьбе любовника. Когда мужчина затих и резко обмяк, я перевернула его на спину. Модный сюртук треснул во время борьбы, а на гладком, ухоженном лице застыла страшная гримаса.

– Даже находясь на пороге смерти, лезет под юбку. Надоел. – Бросив презрительный взгляд, Королева направилась вглубь зала. – Самое интересное, что таких ничтожеств, как он, Правящий Совет сканирует досконально. Эти всезнайки видят угрозу только в представителях сильного пола, а к фавориткам, напротив, никакого интереса не испытывают, считают временной блажью, что пройдет через сотню-другую лет… Глупые старики!

Я осторожно следовала за ней, не вступая в диалог. Внутренние чувства обострились до предела и были нацелены на то, чтобы случайным движением не оборвать чужие «жизни». Опасения показаться вандалом сменились страхом стать по неловкости для кого-то убийцей.

– Правильно боишься, Вторая. – Полуоборот головы и легкая усмешка. – Впрочем, мои любовники – это отдельная история. Они стали слишком зависимы, дышать без меня не могут. Для них моя Сила – самый вкусный нектар. Пьют без остатка и просят еще.

В голове вдруг всплыл образ Искаженного, что встретился мне на пороге трактира Сотого. Интересно, жив он или, игнорируемый всеми, подох в каком-нибудь темном закоулке города? Должно быть, он тоже был «ничтожеством». Получил допуск в Красные Палаты с благословения Совета, но быстро наскучил Ее Величеству…

– Если бы отверженные гибли так же легко, у нас бы не было проблемы с их возросшей популяцией. У большинства особей имеется некоторый запас «кислорода» – резерв, который истощается слишком медленно. – Королева резко остановилась.

Проследив за ее взглядом, я не заметила ничего нового. Перед нами были растянуты все те же струны, внешне почти одинаковые, полностью обезличенные.

– Ты, должно быть, не помнишь наш последний разговор. Он состоялся перед твоей спонтанной миссии к отверженным. Для участия в ней тебе даже срезали крылья. – Ее Величество сделала паузу, а затем добавила: – Это, конечно, официальная версия, иная на тот момент вызвала бы в Улье бурю. Ведь в глазах общественности ты была достойна награды, а не наказания….

Мягкая улыбка не гармонировала с пронзительным, ледяным взором, и у меня засвербело между лопатками.

– Я тогда разозлилась, очень сильно. А знаешь из-за чего?

Догадывалась, но тем не менее покачала головой.

– Даю подсказку. – Хитрый прищур глаз и одно брошенное слово: – Двадцатый.

Всколыхнув события многолетней давности, Королева словно вытащила кирпич из стены, разрубившей мои воспоминания на «до» и «после», и меня будто магнитом потянуло к образовавшейся щели.

– Я не должна была спасать Дока в той аварии на Пристани?

– Ты взвалила на себя чужие обязанности, посчитала себя талантливее других!

Слова хлестали больнее прута. Однако покорность не входила в число достоинств разведчицы.

– Двадцатый дышал, его можно было спасти. Он бы не протянул до Улья в том состоянии, в котором был. Лекари получили бы в работу его хладный труп.

– О чем я и говорю. Ты помешала естественному ходу вещей.

– Я не…

– Молчать!

Королева махнула рукой. Мое сердце пропустило удар. Струна под ее когтем натянулась, но не лопнула. Более эластичная, чем другие, она беззвучно растягивалась, стягивалась и, не подчиняясь монаршей воле, отказывалась рваться.

– Я была в ярости. Мои лучшие лекари ничего не смогли сделать с контуженным ученым. – Ее Величество сделала выдох и снова вернула себе образ приторно милой особы. – Думаешь, я оставила его таким уродливым тебе в назидание? Увы и ах! Впрочем, не виню. Так считают все и главный пострадавший в том числе.

От Дока веяло холодом не из-за металла, вживленного в тело, его душу съедала злость.

– Между вами были такие теплые отношения. Он же одиночка по натуре, скрытный, себе на уме. А тебе вдруг стал доверять, даже поделился своими чувствами ко мне.

А я загубила его мечту…

– Исправь свою ошибку. – Изящные пальчики зажали дрожащую нить. – Докажи, что твоя преданность мне абсолютна.

– Вы хотите, чтобы я убила его?

Тот же диалог, с разницей лишь в семь лет. В прошлый раз за непослушание Вторая лишилась крыльев. Я вспомнила.

– Ну что ты, прямой приказ был бы оформлен иначе. – Королева покачала головой. – Но стоит признаться, такие мысли посещали меня гораздо чаще, когда Двадцатый обивал пороги Красных Палат. Его прогоняли, а он с настойчивостью барана приходил снова и снова. Пришлось выписывать официальный запрет.

Я никак не могла взять в толк, что от меня в таком случае требовалось, и Ее Величество терпеливо пояснила:

– Между вами установилась некая силовая связь, осознанно или по ошибке – уже неважно, она неприглядна в любом контексте. Видишь эту непослушную струну? Да, мне интересно, сможешь ли ты ее разорвать или Двадцатый теперь несокрушимее гранита?

– Док может умереть?

– Может, – будничным тоном отозвалась Королева, будто решала не судьбу своего подчиненного, а выбирала пирожные на завтрак. – Но все-таки я надеюсь, твое разовое вмешательство не перечеркнуло мой многолетний труд.

Вторая колебалась, несмотря на то, что последняя фраза лишила ее даже призрачного выбора.

– Ты же хочешь вернуть мое доверие? Я слышала, барьер не пропустил тебя и да сил у тебя поубавилось. Очень интер-ресно. – Запах меда окутал меня облаком, а вкрадчивый шепот обжег шею.

– Я как раз пришла к вам с этими вопросами.

Но Королева меня не слушала.

– Мы запланировали еще один проект. Ты же соскучилась по тому миру? Сможешь снова там оказаться. – Сладкие слова лились рекой, топили горечь и разочарование. – Все эти научные исследования, скучные по большей части, на деле оказываются невероятно полезными. На них строится мостик в наше общее будущее. А его я могу доверить только самым верным и преданным лицам…

Грубое, резкое движение – и нить, отливающая золотом, натянулась и с протяжным воем лопнула под моими пальцами, вспоров кожу. Капли крови упали на пол.

– Браво! – Королева захлопала в ладоши. – Теперь нам пора возвращаться.

Я брела за ней, механически переставляя ноги, уже не заботясь о целостности других струн. Стоило покинуть музыкальную комнату, как туман в голове рассеялся. Док ведь не умер? Я же не могла так легко его убить? Нет у Второй той власти, тех способностей, которыми обладает Её Величество.

Теперь все мои мысли были прикованы к лаборатории, где в тот момент корпел над пробирками ученый. К сожалению, изоляция и мощный фон Красных палат искажали работу внутренних локаторов. Я не чувствовала ничего.

И даже не заметила, как мы оказались в Малом зале. К прежней компании присоединился Четвертый разведчик. Судя по разреженному воздуху, у него уже произошла перепалка с Первым. Я представляла, как развеселил Четвертого вид его извечного соперника с подносом в руках. К слову, Первый действительно смотрелся нелепо. Огромный косматый дядька, ходячая гора мускулов, со шрамами – следами былых сражений, и на побегушках у Ее Величества. Его толстый палец не влезал в «ушко» крошечной чашки, и кофе он неумело подавал Королеве на своей большой ладони. Между Первым и Четвертым никогда не было хороших отношений, но раньше они хотя бы уважали друг друга, а сейчас в зале витали запахи агрессии, тестостерона и… страха?

Стоп. Страх исходил от Командира. Он полулежал на кушетке, когда мы вошли. Рядом суетился представитель сферы врачевания, пожилой, должно быть, знавший еще Первую сотню. Опытный? Определенно.

– Что случилось? – холодным тоном поинтересовалась Королева и жестом остановила больного, порывавшегося встать.

– Ваше Величество, прошу прощение за беспокойство…

– Сердце. – Лекарь деловито оборвал извинения Командира. – Диагнозы только ширятся, износ организма уже более восьмидесяти процентов. Тридцать первому еще несколько лет назад следовало уйти со службы.

Откуда ни возьмись, в голове раздался сердитый голос: «Это Ее Величеству пора заканчивать музыкальные уроки».

Ники. Живая.

– Все в порядке. – Начальство, шатаясь, поднялось на ноги. – Я в состоянии принести пользу Короне.

– Я тоже так считаю. – Озорная улыбочка нам и сухой приказ лекарю: – Ты свободен. Покинь зал.