Текст книги "Приют на свалке"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Суббота. Лондон

Капитан Кайлаш Сингх почти никогда не отдыхал. Даже если оставался дома, мысли снова и снова возвращались к незаконченному делу. Сегодня и завтра ему полагался выходной, но это нисколько не радовало. Он чувствовал бы себя лучше, если бы удалось хоть что-то из задуманного. Он позволил себе подольше поваляться в постели. Нарине злилась, когда в выходные он поднимался ни свет, ни заря. Ей нравилось, когда ее будили поцелуями. Но не рано утром, а когда она уже выспится. Конечно, такое было возможно только в выходной день

Но настроение не соответствовало поцелуям. Кайлаш рычал внутри себя от злости: планы проваливались один за другим. Сначала произошла неудача в тренажерном зале, теперь с жучком. Уже сутки они слушали разговоры в квартире Бёрьессонов и хоть бы один, самый маленький результат появился. Этот майор оказался хитрее, чем он предполагал. Хотя, что ж тут удивительного? Столько лет шпионить и ни разу не попасться – тут надо быть профессионалом высокого класса. Наверняка уже обнаружил жучки и тихонько посмеивается над полицией.

Но госпожа Бёрьессон какова! Такое невинное лицо и такая подлая сущность. Или она просто прикрывает мужа, боится умереть с голоду, если с ним что-то случится? Или он ей угрожает? Теперь Кайлаш точно знал, что это Ева приходила в участок в день тестирования полицейских. Даже если бы Ведерников не опознал ее, уже по реакции женщины он понял, что не ошибся. "Зачем же она приходила? Специально сделала так, чтобы отвлечь меня от мужа или хотела что-то рассказать, а потом передумала?" Кажется, пока он не сможет узнать этого. В любом случае, когда дело будет закончено, ее ожидает та же участь, что и майора.

Но что же еще можно придумать, чтобы Бёрьессон вывел на необходимые материалы? И что это за материалы такие, что вокруг них столько шума?

Жена беспокойно заворочалась, скользнула рукой по его груди. Чуть приподняла голову. Рыжие локоны заскользили по его плечу. Она считала, что это соблазнительно, хотя он чувствовал только отчаянное желание почесаться.

– Опять думаешь о работе? – с упреком спросила она.

– Я не могу не думать о работе, сладкая. Моя работа нас кормит. И я хочу кормить тебя еще лучше.

– Глупости, – надув губы, возразила она. – Нас кормит мой папа. Тебе необязательно надрываться. Это все твоя гордость!

Кайлаш не стал ее переубеждать. Она хочет любить отца, считать его самым щедрым и добрым. Пусть. В чем-то он все же помогал. Ей не надо знать, что в тот день, когда он и Нарине сообщили о решении пожениться, генерал-майор охотников Згеря, отозвал Кайлаша в сторону и серьезно предупредил:

– Я хотел дочери совсем другого жениха. Но раз уж она выбрала тебя, помни: ты должен обеспечить ей такую жизнь, к которой она привыкла. Иначе она станет вдовой.

В тот миг Сингх понял, что вдовой Нарине может стать и по любому другому поводу. Вдруг муж просто надоест? С тех пор вся его жизнь состояла из необходимости во всем угождать жене и как можно быстрее продвигаться по службе. Благо голова на плечах хорошо работала…

Он старательно изображал из себя влюбленного мужчину. Хотя иногда казалось, что любовь прошла в тот момент, когда ее папаша произнес роковые слова. Но обратного пути не было уже тогда.

Выполнив супружеский долг и оставив Нарине досыпать, он пошел на кухню, разогрел себе еду, при этом ища выход из сложившейся ситуации. Как? Как заманить Бёрьессона в западню?

В этот момент зазвонил телефон. В выходной звонили только при чрезвычайных обстоятельствах. Все-таки что-то услышали у подозреваемых?

Он поднял трубку.

– Да?

– Господин капитан, докладывает дежурный, старший лейтенант Фурсенко. Сегодня поймали беспризорника. Мне кажется, это может помочь вам…

– Буду через двадцать минут.

Какое бы срочное дело не предстояло, это не повод приходить небритым.

Суббота. Приют

Пока Ким собирался на пятиминутку, которую проводил Эрик, он заметил, что Лейлани по-прежнему очень расстроена. Сначала он хотел сделать вид, что не замечает, как она прячет глаза, но уже у самого выхода передумал. Подошел к кровати, встал на колени.

– Я обидел тебя вчера?

– Нет, что ты, – Лейлани так и не посмотрела ему в глаза. – Это я тебя обидела. Заставила волноваться.

– Тогда почему ты не смотришь на меня?

Девушка смущенно улыбнулась.

– Я… я просто встретилась сегодня утром с Дианой. Теперь из головы не выходят ее слова…

– Не надо тебе с ней видеться пока, – нахмурился Ким и поднялся.

Лейлани схватила его за руку.

– Постой… Ким… ты ведь всегда будешь со мной?

– Конечно, – рассмеялся он. – Что это на тебя нашло? – сел на кровать, ласково провел рукой по лицу.

– Я просто впервые осознала, как ей тяжело сейчас… Диане. Если бы с тобой что-то случилось…

– Тендхар получил по заслугам. Ты не согласна?

– Теперь уже не знаю. Получается, пострадал не он, а Диана.

– То есть как? – изумился он.

– Вот так. Его уже нет. Он не страдает. А ей прожить с этой тяжестью всю жизнь. Без детей, без семьи…

– Может, выйдет еще замуж, – теперь Ким отвел взгляд.

– Ты сам в этом не веришь, – упрекнула Лейлани.

– Не верю, – согласился он. – Но что мы должны были сделать? Простить его? Ведь я его предупреждал, что так будет.

– Вдруг его можно было как-то исправить?

– К чему сейчас об этом думать? Ничего уже не изменишь, – он отвернулся. Решение, которое казалось таким правильным, превращалось в чудовищную несправедливость. Прежде всего, к той, кого они хотели защитить. Но он не любил волноваться из-за того, чего нельзя исправить.

– Да, – согласилась Лейлани. – Ничего не исправишь. Но надо как-то помочь ей справиться с этим.

– Пусть майор помогает, – нахмурился Ким. – Он большой специалист по выживанию без семьи и детей. Славика вон с того света вытащил. И Диану вытащит. Ладно, я побежал. Не грусти, пожалуйста. Ты когда грустишь, начинаешь сильнее болеть.

– Я постараюсь, – улыбнулась она.

Лежа на спине, Витька пытался растереть скованные впереди руки. Пожалуй, это единственное неудобство в теперешнем положении. Иногда он начинал побаиваться, что руки вообще онемеют. Потом успокаивал себя: ничего, если растирать, все будет в порядке.

Сегодня ночью Ира пробыла у него чуть дольше. Серхио тоже заходил, рассказывал про остальных из банды.

– Ара и Малек пошли на поклон к местным бандитам. Еду воруют из-под носа у майора, – сказал Испанец, сплюнув на пол. – Только против нас они как бес против хищника. Такая шваль! Вот посмотришь, на следующей неделе всех выловят и хищникам скормят. Один гонор у них, да лейтенант, что их покрывает. Меня тоже звали. Но не по зубам оказался. Кстати, вот эта банка еды от них. Дань взял за то, что не заложил их. Аж самому смешно. Они тени своей боятся. А туда же – пальцы гнут.

– А Мося?

– Мося у нас патриот! – презрительно выговорил Серхио. Он смутно понимал значение этого слова, но всей душой чувствовал, что оно ругательное. – Пашет как робот-погрузчик. Хочу, говорит, стать старшим лейтенантом, а потом получить квартиру в городе. Приколись? Кто бы мог подумать… не ожидал от него такого.

Эти рассказы вновь пробудили в Лифтере ненависть.

– Выйду – убью! – процедил он сквозь зубы. Испанец как-то сразу притих. – Чё замолчал? – ухмыльнулся Витька. – Испугался?

– Да не… – небрежно ответил тот. – Просто подумал… Да неважно…

– Не боись, тебя не трону. Ты бы достал фиксатор, раз не можешь ключи от наручников найти.

– Так фиксатор в мастерской, – оправдывался Серхио. – А в мастерской щас усиленная охрана. Наверно, боятся, что вместо еды, что-то другое красть будут. Даже не знаю, что делать. Может, днем попробовать. Или когда утихнет.

– Ладно, сам выберусь, – нахмурился Витька.

– Может, у Клео получится ключи достать, – предположил Испанец и осекся.

– Как ты мою сестру назвал? – вскинулся Витька.

– Извини, оговорился. Просто ее тут в приюте Клео называют, вот я и… Извини, – он на всякий случай отошел подальше от Лифтера. Тот яростно сопел. Спросил после паузы:

– Она с кем-нибудь из лейтенантов путается?

– Не! – замахал руками Серхио. – Она только рисует, да других учит.

Витька немного успокоился. В дверь тихо постучали.

– Пора, – поднялся Испанец. – Завтра еще постараемся.

Лифтер ничего не ответил.

Теперь он пытался понять, всю ли правду сказал Испанец. Он явно что-то скрывал, но вот что именно?

Славик учился жить заново. Учился не думать об Александре, выполнять свои обязанности. Спасибо Эрику – загрузил под завязку, объясняя тем, что майор неизвестно когда поправится, а ему в понедельник уже уходить с семьей в Нью-Йорк. Жманц ни разу не упрекнул за драку в фильтр-комнате, за это Славик тоже был благодарен. Прощения у друга Зверев не попросил, потому что это вызвало бы острое чувство потери, а он всеми силами старался отрешиться от того, что произошло, забыть обо всем.

Он с удвоенной энергией тренировал воспитанников в спортзале, проверял столовую и спальни, следил за порядком в мастерской. Читал какие-то учебники, которые предлагал ему сяньшень Дэн, даже проводил занятия вместо старика.

И все же Александра не оставляла его. То на построении мерещилась стройная фигура, то слышался ее смех среди веселых разговоров воспитанников. Однажды в полудреме, когда утром еще не совсем проснулся, услышал ее голос. Так четко прозвучало над ухом: "Не смей грустить!", почувствовал прикосновение к голове. От этого он резко сел на кровати. Несколько секунд оторопело смотрел перед собой, приучая себя к мысли, что все привиделось. Может, даже приснилось. Что Александры рядом нет. И не будет.

После таких галлюцинаций, остро хотелось выйти на свалку. "Чтобы собирать мусор, – уговаривал он себя, – присматривать за добытчиками". Но Славик останавливал себя. Решил, что пойдет только когда наступит его очередь и ни днем раньше. Он пока не доверял себе. Боялся, что там снова появится желание умереть, что добрые намерения – это лишь самообман.

Сегодня он зашел к мадам Байи. Зашел, потому что так делал Марк – обходил классы, а ему придется замещать майора.

Мадам Байи при виде его странно побледнела. "Боится, что я тоже заберу кого-нибудь на свалку?" – удивился Зверев. Погладил по голове больных ребятишек. "Александра любила их", – пришло невольно в голову. Тут же заставил себя подумать о другом. "Что у нас там с едой? Выручим ли достаточно на ярмарке?" Это он сам изобрел такой способ: чтобы не думать об Александре, надо думать о чем-то другом.

Зверев направился в библиотеку, где занимались первоклассники. Сегодня Эрик поручил провести у них урок. Он хотел посмотреть кабинет, представить себя здесь. Может, и отрепетирует заодно…

– Славик! – окликнула мадам Байи. Она выскочила за ним в коридор.

Он остановился, удивленно посмотрел на воспитательницу.

Мадам Байи подошла ближе, опустила голову:

– Прости меня, Славик. Это из-за меня Александра…

Он не дослушал. Повернулся и стремительно пошел в столовую. Чтобы не думать об Александре, надо думать о чем-то другом. Он не мог пока думать об Александре. И не думать о ней тоже не мог. Мадам думает, он не знает, кто виноват? Знает. Виноват он сам. Тем, что не догадался, что она хотела сделать. Майор виноват тем, что остался жив, а Александру спасти не смог. Виновата мадам Байи тем, что поддерживала Александру в бунте против майора…

Виноваты все. Но в то же самое время не виноват никто. В таком мире они живут. Завтра еще кто-нибудь погибнет.

Кроме того, искать виновных бесполезно. Александру это не вернет. И других от смерти не спасет.

Суббота. Лондон

Ровно через девятнадцать минут Сингх зашел в кабинет. Тут же постучался Фурсенко. За шиворот он держал чумазого бесенка лет двенадцати. Хотя эти обитатели подъездов питались так плохо, что по внешнему виду определить возраст было нелегко. Кайлаш Сингх окинул взглядом «преступника». Затравленный взгляд попеременно становился то жалостливым, то враждебным. Воняло от него, будто уже лет пять он не посещал очиститель. Периодически полиция делала зачистки на этажах, чтобы выловить бесят, но совсем избавиться от них города так и не смогли. Может, потому что эти дети лучше знали убежища, где можно переждать облаву. Может, потому что рядовые полиции не очень-то и старались их поймать. Пойманных либо на свалку к хищникам, либо в приют к майору – неизвестно, что лучше.

– Вот, господин капитан, – докладывал Фурсенко. – Вечером делали плановую зачистку. Прошли по местам, где бесенята обычно прячутся. Поймали только одного. Да и то, нам его буквально на голову скинули. Утром хотели в приют оформить, так он начал такое плести… Мне кажется, вы должны сами послушать.

– Почему без наручников? – поинтересовался Сингх и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Пристегните его к стулу, чтобы не такой резвый был, и можете идти.

Фурсенко исполнил приказ.

Бесенок не глядя на капитана, съежился на стуле.

– Что ты там рассказывал? Повтори для меня.

– А вы меня отпустите? – шмыгнув носом, спросил он.

– Опять в подъезде бродяжничать? Конечно, нет.

– Тогда не скажу ничего! – мальчишка беспокойно поерзал на табуретке.

Сингх ничего не ответил. Сделал вид, что нажал на кнопку селектора и произнес туда:

– Фурсенко, вернись ко мне. Беспризорника отведешь на свалку, он не хочет разговаривать. Жду.

Со скучающим видом, стал просматривать документы в компьютере. Бес снова заерзал, а потом завыл в голос:

– Дяденька, не надо на свалку! Дяденька, не надо-о-о-о… Я все скажу!

– Заткнись, – коротко приказал Сингх таким тоном, что тот моментально захлопнул рот и только вздрагивал, сдерживая рыдания. – Говори четко и быстро, если хочешь попасть в приют, а не в пасть хищникам.

Пацан выложил все. Если он не врал, то получалось, что один из бесов, живших в подъезде, явно родился не в Лондоне. Он появился около полугода назад. Сначала вел себя как все: воровал, попрошайничал, особенно не храбрился, но и трусом не был. Так, средненький беспризорник. Последние дни бесам жилось несладко. Полиция то и дело, шастала по этажам, так что им приходилось прятаться, еды крали совсем мало. И вот этот хмырь, начал хвастаться, что он бесам не ровня. Что это они сироты, а у него родители живы, только в другом городе. Что весь этот шухер в подъезде подняли из-за него, он что-то такое важное выкрал на верхних этажах, но полиция никогда его не поймает. Он это отнесет в родной город и ему дадут кучу еды, и он до конца жизни работать не будет. Некоторые над ним смеялись, другие за хвастовство хотели побить, но, оказалось, что пацан отлично дерется и даже знает приемы, которые только полицейские знают. Даже не смотря на то, что у него левая рука ранена, никто с ним справиться не смог.

– Вчера, когда мы от полиции прятались, хмырь взял и выкинул меня полицейским. Совсем оборзел, чмо!

Кайлаш слушал беса молча. Все, что он говорил, переворачивало расследование с ног на голову. Что это? Удачная подстава или беспризорник говорит правду? Как проверить? Выходило, что на Бёрьессона нет ничего кроме голоса интуиции и прихода его жены в полицию. Но для этого могли быть и другие причины, никак не связанные с кражей… А здесь как будто все сходится: физически силен, ранение не где-нибудь, а именно на левой руке.

К концу рассказа, капитан уже принял решение. Почему бы не провести расследование в двух направлениях? Пока жучок стоит в квартире Бёрьессонов, одни могут следить за майором, а другие поймают этого хвастливого беса, его поспрашивают.

Когда бесенок замолчал, всхлипывая, капитан обратился к нему:

– Хочешь, отомстить гаду? – тот неверяще посмотрел на Сингха.

– Как? – удивился он.

– Помоги поймать его.

– Но… как? – снова спросил тот.

– А это уж ты сам придумай, – пожал плечами Кайлаш. – Сделаешь, получишь кучу еды и квартиру в городе, – вдохновенно соврал он. Чем еще можно завлечь пацана кроме еды и квартиры? – Ну как?

– Сделаю, – в глазах появился жестокий блеск.

– Вот и отлично, – улыбнулся Сингх. – А чтобы ты не передумал, мы подстрахуемся.

На этот раз он на самом деле нажал кнопку селектора.

– Фурсенко, ко мне.

Суббота. Приют

Эрик спускался по лестнице на пятиминутку, когда его догнала Катаржина, жена Дэйла.

– Эрик! – закричала она.

Даже по голосу он почувствовал, что произошло что-то чрезвычайное. Он остановился на ступеньках, с тревогой ожидая. Девушка подбежала, запыхавшись.

– Что случилось?

– Эрик, Дианы в комнате нет.

– И что?

– Ее нигде нет!

– Быть такого не может, – растерялся он. Самое страшное, что могло произойти еще не пришло ему в голову. – Где-то она непременно должна быть.

– Эрик, я заходила к Лейлани. Она видела, как та утром шла куда-то, сказала какую-то гадость и пошла дальше. Это было около часа назад. Ее до сих пор нет в комнате. Ни у кого из девочек ее нет.

– Ах, вот как, – усмехнулся Жманц. – Оказывается, ее нет на пятом этаже, а ты уже говоришь, что ее нет в приюте.

Снизу к ним поднялся Манслиф. Глаза после ночного дежурства закрывались. Он жмурился, протирал их, даже встряхивал головой, чтобы не заснуть на ходу. Встретив на лестнице жену с Эриком, вяло удивился:

– Вы чего здесь?

– Дэйл, ты не видел Диану? – тут же обратилась к нему Катаржина.

Он мгновенно проснулся. Переспросил со странной интонацией:

– Видел. А что случилось?

– Слава Богу! – перевела дух девушка. – А то я переволновалась. Сегодня днем я должна дежурить у нее. Пришла, а ее нет в комнате, – повторила Катаржина. – Ушла час назад и не вернулась. Так где она?

Дэйл побледнел. Перевел взгляд с жены на Эрика и обратно:

– Я тоже видел ее около часа назад. Она сказала, что идет в столовую…

– Она не может целый час сидеть в столовой, – недоуменно констатировал Эрик.

– Она там вообще не появлялась. Я спрашивал у дежурных.

– Так где же она? Где ты ее видел последний раз?

– Эрик… – Дэйл помедлил. – Возле фильтр-комнаты.

– Нет, – потрясенно пробормотал Жманц, до которого, наконец, стало доходить, чего же так боятся Манслифы. – Этого не может быть, – в голове тут же созрел план. – Так Дэйл быстро организуй дежурных, пусть проверят все комнаты в приюте, вплоть до спальни мальчиков. Через двадцать минут доложишь о результатах.

– Есть, – Дэйл направился вниз.

– Я пойду еще раз наверху проверю, – дрожащим голосом предложила Катаржина.

– И к майору поднимись. Вдруг она у него, – распорядился Жманц.

Сам он прямиком направился к новой учительнице, Клеопатре. В нем еще теплилась надежда, что Диана пошла к ней…

Но когда через двадцать минут все собрались на пятиминутке, стало очевидно: Дианы в приюте нет. Поскольку через приемник она не выходила, выйти она могла только на свалку.

После минуты молчания, которая стихийно повисла в раздевалке, сяньшень записал в список погибших еще одно имя.

Суббота. Лондон

Пойманному бесенку ввели под кожу маячок. Ввели так, чтобы ни он, ни кто-нибудь другой из его компании не смог его достать – на шее. Одно неверное движение ножом или заточкой и мальчишка умрет.

– А потом как? – испуганно спросил пацан.

– Ты обязан прийти вместе с этим хмырем. Иначе как получишь награду? Тогда наши специалисты и вытащат тебе прибор.

После этого Кайлаш несколько раз повторил план, который разработал.

– У своих скажешь, что сумел бежать, когда тебя допрашивал капитан. Схватил со стола ручку, воткнул мне… в глаз, например. Может, еще что-нибудь придумаешь. Убежал, до того как я успел нажать кнопку тревоги. День я даю тебе, чтобы ты присмотрелся к этому хвастуну. В понедельник – и ни днем позже ты должен уговорить его ограбить склад на минус первом этаже. Склад находится в левом крыле. Комната N 4. Там хранится еда, которая осталась после ярмарки. Во вторник ее перевозят в магазины. Значит, единственный удобный день для ограбления – понедельник. Склад N 4 – на хорошей охране. На двери хитрый замок, новая сигнализация. Но в соседнем складе N 6 сигнализации нет, замок проще. В комнате N6, где проходит вентиляция, обвалилась часть стены. Вы сможете пролезть в дыру. Ты непременно должен заманить туда шпиона. Там мы вас схватим.

– Но мне надо как-то объяснить им, откуда я про это узнал.

– Скажи, что слышал, как со склада N 4 жаловались в полицию на эту дыру. А я сказал, что это не наши проблемы, что пусть сами заделывают, и что пока они склад не отремонтируют, мы его охранять не будем. А они сказали, что раньше вторника никак не смогут это сделать. Они должны на это клюнуть. У вас есть только один день, чтобы украсть эту еду. Во вторник дыру закроют. Все запомнил?

– Да. А что если он не захочет со мной воровать? Он чаще в одиночку орудует.

– В твоих интересах, – усмехнулся капитан, – сделать все, чтобы в понедельник он оказался на складе. Потому что во вторник маячок, который мы тебе ввели – взорвется.

– Что? – мальчишка схватился за шею. – Гады! Гады! – заорал он.

– Спокойней, – Сингх скривил губы. – Мы просто делаем свою работу. Что если ты захочешь обмануть нас? Нам надо быть уверенными, что ты, как у вас выражаются, не держишь нас за лохов. Хочешь жить – до вторника ты должен помочь нам поймать шпиона.

Бесенок еще держался за шею, судорожно всхлипывая. Кайлаш спокойно смотрел на него. Выдержав паузу, еще раз спросил:

– Ну… Если все ясно – свободен.

Тот зло сверкнул глазами и исчез в коридоре.

Капитан повернулся к Фурсенко.

– Ну как? Работает маячок.

– Работает, – кивнул старший лейтенант. – Круто вы с ним. Он ведь поверил.

– Мне и надо, чтобы поверил. Иначе не будет стараться, – пожал плечами Сингх. – Ладно, я домой. Надеюсь, до понедельника ничего не произойдет.

– А Бёрьессонов продолжать прослушивать?

– Безусловно! – вскинул брови капитан. – Пока не убедимся, что этот бесенок не врал, будем прослушивать.