Текст книги "Приют на свалке"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Вторник. Лондон

Йорген попросил, чтобы сегодня Ева уложила девочек пораньше. Он подержал их на коленях перед сном, поцеловал. Его мучило ощущение, что он видит их в последний раз. Когда они, наконец, уснули, Ева пришла к нему, села рядом. Он обнял жену, прижал к себе, вдохнул запах ее волос.

– Ты так ничего и не скажешь мне? – жалобно спросила она.

– Скажу, – прошептал он. – У меня впереди очень трудная ночь. Ты даже представить себе не можешь насколько.

– Ты можешь не вернуться? – голос ее изменился, еще немного, и она заплачет, но на этот раз Йорген посчитал, что должен быть откровенным.

– Да, – спокойно произнес он. – Я могу не вернуться. Только не плачь, пожалуйста. Просто… молись за меня. И побудь сейчас со мной, – он поцеловал ее шею. Ева судорожно сглотнула – он чувствовал губами, как дернулось ее горло. Потом она кивнула, обещая исполнить просьбу.

Затем ему показалось, что он раздвоился. Один он любил жену, стараясь насытиться ей напоследок, чувствуя, что это последняя их ночь вместе. Этот "он" хотел, чтобы ночь длилась вечно.

Другой он словно строгий контролер приговаривал: "Нет времени! Времени нет. Ты еще не приготовил все, что нужно. Ты опоздаешь!" Йоргену хотелось послать этого второго куда подальше – и не мог. Времени на подготовку и вправду оставалось все меньше.

И все же он полюбовался женой, перебирая волосы, нежно касаясь лица, шеи, груди.

– Пожалуйста, не смотри на меня так! – взмолилась она. – У меня такое ощущение, что ты бросаешь нас. Скажи, что это не так!

– Не так, малышка. Я очень хочу вернуться. Ты даже не представляешь, как хочу. Я сделаю все, чтобы вернуться.

Он обещал, зная, что как прежде уже никогда не будет, даже если все обойдется. Слишком самонадеянно с его стороны думать, что можно пробраться на этаж +83 и незамеченным уйти оттуда. Он знал только одно место, идеально подходившее под схему Лизы – Зал заседаний. Там, где проводил совещания мэр города. Там, где проводились церемонии награждения и торжественные приемы, которые показывали по телевизору. Там, где существовала особая охрана, отвечающая за жизнь мэра и обитателей пентхаузов. Там, куда лифт поднимал лишь тех, кто имел особые пропуска. Там, где посторонних убивали, даже не спрашивая документы: сначала стреляли, а потом разбирались – кто такой. Пробраться туда незаметно невозможно. Можно только набраться наглости и проникнуть, невзирая на охрану и сигнализацию. И если удастся выбраться, мэр поставит на уши весь Лондон и нарушителя найдут. Рано или поздно – найдут.

Если бы ему дали задание чуть раньше – он недавно присутствовал в Зале Заседаний. Его пригласили как ветерана охотников на церемонию награждения. Кажется, расстарался генерал Оверсон, под руководством которого они с Марком работали в молодости. Теперь он тоже переехал в огромную квартиру лишь чуть ниже пентхауза мэра, но и старых друзей не забывает. Хотя, в любом случае возникли бы проблемы, потому что Лиза спрятала материалы в вентиляционной трубе женского туалета. Вряд ли его появление там осталось бы незамеченным… Лиза оказалась на высоте: она спрятала там, где никто не будет искать. Даже не подумают, что преступникам придет в голову пробраться в пасть к хищникам…

Ко всему прочему у него нет связи с Божаном. Ждать когда пройдет десять дней, чтобы объяснить ситуацию – опасно. Вряд ли Депрерадович посочувствует: "Да, майор Берьессон, вы совершенно правы, не стоит так рисковать. Достанете эти материалы через полгода…" Значит, надо идти сейчас, чтобы к шестнадцатому мая, если все сложится удачно, полиция успокоилась, и он смог бы снова выбраться на ярмарку. Разобравшись, он сбросил получившиеся рисунки на наладонник, ноутбук почистил.

Еще раз прокрутив в памяти предстоящие действия – не забыл ли чего, Йорген решительно встал.

– Тебе помочь чем-нибудь? – Ева придерживала простынь у груди. Столько лет женаты, а она все смущается. Наверно, считает, что грудь недостаточно красивая.

– Помочь, – кивнул он с готовностью. – Утром отдай Гузнеру ноутбук – я могу не успеть, – он потянул простынь на себя.

– Что ты делаешь? – невольно рассмеялась она.

– Хочу полюбоваться, – с улыбкой ответил он. – У тебя самая красивая грудь в Лондоне.

– Хорошо, что ты не сказал "в мире", а то я бы решила, что ты издеваешься, – саркастически заметила она. – Хотелось бы знать, когда ты успел увидеть грудь всех лондонских женщин.

Йорген смущенно почесал затылок:

– Знаешь, не обязательно видеть все. Есть такое внутреннее убеждение. Ученые доказали…

– Я тебя побью! – перебила она. – Иди. Не хочу ничего слышать. И возвращайся скорее… – добавила она, погрустнев.

Пока Йорген готовил снаряжение для подъема по шахте лифта, он вспоминал наставления Лизы. "Если надо подняться вверх, выбирай только крайний справа лифт группы Б. Надеюсь, ты не путаешь лево и право?" Кажется, она объясняла, почему именно этот лифт, но разговор происходил так давно… К тому же он никогда не думал, что придется пробираться наверх по шахте лифта. Но Лиза ничего не говорила просто так. Значит, крайний справа лифт Б.

Наконец, в полной экипировке он вышел из квартиры. Этаж считался довольно тихим. Он потому и поселился здесь: и платить меньше за квартиру, и полиция реже встречается.

Йорген подошел к вентиляционной трубе – она соприкасалась со стеной лифта и именно отсюда лифтеры проникали внутрь шахт лифта, если возникала необходимость что-то исправить. Здесь он воспользовался тем же приспособлением, с помощью которого собирался подняться на этаж +83: выстрелил вверх мощной присоской. Она с мягким чмоканьем приклеилась к нижней части вентиляционной трубы. Теперь он включил подъемник и повис над полом, рядом с квадратной дверцей, в которую мог свободно пролезть человек. Конечно, она закрыта, но замок здесь настолько простой, что открыть его много времени не отнимет.

Пока работал отмычкой, в памяти не к месту всплыло, что недавно в новостях сообщили, что в Лондоне обезврежена банда Лифтера. Главарь – бес из семьи рабочих химического завода. Однако кличку ему дали Лифтер, за то, что легко вскрывал вот такие дверцы (как он к ним подбирался?) и уходил от погони по шахтам лифтов. Да еще и банду уводил. Только поэтому их долго поймать не могли. Не все полицейские способны путешествовать по вертикали. А лифтеры могут, да то ли не хотели помогать ловить бесенят, то ли тоже не могли справиться с ними. Все-таки они троих убили, а одного в шахту столкнули. Хорошо, если после такого полета, у парня хоть пуговицы от формы остались…

Наконец он протиснулся в вентиляционную трубу, встал на четвереньки и закрыл за собой дверцу. Конечно, вряд ли ночью кто-то заметит, что она открыта и все же следовало соблюдать предельную осторожность. Только после этого он сдвинул очки-тепловизоры на затылок, и включил на лбу синий фонарик. Луч света тут же упал на круглое отверстие, ведущее в шахту. Он высунулся по пояс, повертел головой, освещая противоположную стену. Выбрал место и выстрелил туда присоской. Подергал – легла прочно. Перевернулся на живот и включил подъемник, одновременно группируясь, чтобы в полете не стукнуться о стену.

Поднявшись, прилепился к поверхности дополнительной присоской, первую отцепил, снова посветил на противоположную стену, постаравшись выбрать место повыше – иначе он до утра будет только наверх добираться.

Он действовал четко. Тело уже вспомнило навыки. Ни одного лишнего движения, ни одной ошибки. Он не имеет права на ошибку. Что может быть глупее: опасаться Божана, лондонской контрразведки, охранников наверху и полиции внизу, а вместо этого сорваться в шахту?

Поднимаясь мимо круглых отверстий, которыми пользовались лифтеры. Он светил лампочкой, чтобы видеть, какие цифры написаны рядом. Номера этажей здесь обозначили лифтеры, для того чтобы легче было ориентироваться в шахте. Через десять минут он поднялся на этаж +62. Он подсчитал, что минут через пять уже будет на месте. Йорген еще дома обдумывал, где лучше выйти: на нужном этаже, чуть раньше или позже. Этаж +82 – развлекательный центр. Там много оборудования, его охраняют тщательно. Этаж +84 – служба сервиса. Девочки, может, и не спят еще, обслуживают кого-нибудь из пентхауза или с охранниками развлекаются. Им, конечно, это строго запрещается, но все же и не наказывают сильно. Мадам, отвечающая за службу сервиса, понимает, что после толстых пыхтящих директоров заводов, девочкам хочется хоть немного получить удовольствие с настоящими мужчинами. Все-таки придется рискнуть и выйти в Зале заседаний. Есть надежда, что его охраняют чуть меньше, и он нарвется на охранников не сразу.

Йорген собрался выстрелить в очередной раз, когда раздался необычный звук. Сначала что-то стукнуло, а потом послышалось мерное жужжание. Он закрыл глаза от ужаса.

Он просчитал все опасности и не подумал лишь об одной: что лифт могут включить в комендантский час. Секунд через пять кабина лифта просто сотрет его в пыль.

Вторник. Приют

Незадолго до отбоя, Марк еще раз обходил приют. Проверял, чем занимались воспитанники. Занятия им особенно выбирать не приходилось: игры в спортзале или чтение.

После того как пропала еда, у него появился еще один повод для проверки. Сегодня ночью он выставил охрану у склада с едой. Но и ту еду, что пропала раньше неплохо бы найти. Два ящика! Это даже представить страшно. Хорошо, что у него накопилось ящиков двадцать еды в тайнике. Он хранил их для особых случаев: подарков ко дню свадьбы, рождению малыша, чтобы вызвать доктора или если на ярмарке выручат мало, потому что зарядят дожди. Но банки в тайнике копились не один месяц и так просто их отдавать каким-то ворам… Да он собственными руками их придушит, если завтра ящики на месте стоять не будут. Иногда майору казалось, что он добился идеальной дисциплины, а потом случалось какое-нибудь происшествие, как, например, с миссис Хиггинс или с нынешней пропажей.

Левицкий начал проверку с этажа мальчиков. Старший лейтенант Тендхар построил четвероклассников в коридоре. Марк считал Павла одним из самых сильных и способных лейтенантов, хотя ему и не нравилась излишняя грубость парня. Но Левицкий редко вмешивался в его отношения с воспитанниками и почти никогда не делал замечания. Может, потому, что иногда он видел в Павле собственное отражение. Не хотелось верить, что он превратился в такого же наглого хама, но, кажется, дело обстояло именно так: Тендхар во всем копировал Левицкого. Сейчас по этажу слышался могучий бас:

– Ну что, ублюдки, опять в спальне бардак? – воспитанники стояли навытяжку. Павел прохаживался вдоль них, пока никого не трогая. – Кто сидел на постели, шаг вперед!

После секундной задержки вперед шагнули Златкаускас и Калафати. Тот лишь мазнул по ним взглядом.

– В последний раз спрашиваю, кто сидел на постели?

Строй не пошевелился. Тогда Павел быстрым движением схватил за ухо Моисея и потянул вверх. Мальчишка заскулил, пытаясь отцепить руку старшего лейтенанта. Тут же получил оплеуху.

– Ты, падла, что стоишь? Ты сидел на постели?

– Я больше не буду! – плакал Мося.

– Ах, ты не будешь? – Павел снова размахнулся.

– Старший лейтенант Тендхар! – прервал экзекуцию майор. Вроде бы ничего особенного не происходило и все же… Он понимал, что сам вполне мог проделать то же самое. И наверняка делал, когда Павел, Эрик и другие были такими вот сопляками. Также приходилось приучать их к порядку выкручиванием ушей и подзатыльниками. Но теперь, может, оттого, что он постарел, предпочитал не видеть такого – на душе оставался неприятный осадок. Если уж Павел и будет их таким образом воспитывать, то без него. Потому Левицкий нечасто заходил в класс к Тендхару.

Павел вытянулся, уставился на майора. Взгляд полон глубоко уважения, готовности исполнить любой приказ.

– Я думаю, достаточно дать провинившимся два наряда вне очереди.

– Есть, господин майор, – старший лейтенант повернулся к воспитанникам. – Златкаускас, Калафати, Шафт – два наряда вне очереди. Встать в строй.

После этого Марк решил проверить приемник. Распахнул дверь – Зверев и Карангело отскочили друг от друга, будто только что целовались. Тут же быстро встали, выпрямились.

– Господин майор… – начал докладывать Славик.

– Отставить, – скомандовал Марк. – Продолжайте, – он вышел.

"Что ж, значит, я не ошибся, – думал он. – У них действительно что-то намечается"

Он прошел в спортзал. Там третьеклассники играли в хищников и мусорщиков. Обычно играло до пятнадцати человек. Делились на три команды: хищников, охотников и мусорщиков. На полу мелом чертились круги – мусорщики и охотники находились в безопасности только в них. Задача мусорщиков – собрать кирпичи, которые охраняли хищники, в домики. Охотники их оберегали. Хищники старались прикоснуться и к тем и к другим – тогда игрок выбывал. Головня, сидя на скамейке у окна, наблюдал за игрой. Не обходилось без перебранок:

– Я дотронулся до тебя!

– Нет, я упал, ты не успел дотронуться!

– Джулия, докажи, что я дотронулся!

– Конечно, я видела!

Степан смотрел на майора во все глаза и, наконец, его заметили остальные. Они замерли:

– Господин майор…

– Отставить, – успокоил он. – Продолжайте.

Теперь он направился в библиотеку. Здесь он застал Такаси. Вместе с рядовым Кенерешем они исследовали какую-то схему. Увидев майора, как и все, вскочили. На этот раз он не стал прерывать доклад.

– Господин майор, – доложил Итиро. – Изучаем схему фонарика. Хотим попытаться изготовить сами.

Марк внимательно рассмотрел схему. Потом, заложив пальцем на этой странице, закрыл книгу и посмотрел на обложку: "Пособие по изготовлению простейших электробытовых приборов". Быстро пролистал учебник. Настольные лампы, утюги, кипятильники, фонарики, электрочайники, микроволновые печи, калькуляторы, плееры и многое другое. Он вернул книгу.

– Продолжайте. О результатах работы докладывайте мне.

Он поднялся выше. "Для чего Такаси фонарик? Хочет помочь приюту или… Надо присмотреть за ним".

В городе уже два часа, как отключили лифты – начался комендантский час. У них до отбоя оставалось еще полчаса.

Ночь со вторника на среду. Лондон

В последний момент, перед тем как Йоргена должен был раздавить лифт, он будто услышал голос Лизы: «В шахте крайнего справа лифта Б есть маленькая ниша на узкой стороне центрального крыла. Даже если пойдет лифт…»

Он, не глядя, выстрелил туда и тут же включил подъемник, полетел наугад, даже не зная, попала ли присоска в нишу. Впечатался в стену, едва не разбив лицо, а в следующую секунду, спину обожгло. Он чувствовал, как плавится на спине ткань, но ничего не мог сделать. Сжимая зубы, чтобы не заорать, он, отстранившись от стены, поискал в кармане обезболивающую ампулу, раскусил ее. Во рту стало горько и холодно. Лекарство должно подействовать минут через пять, а пока надо терпеть – звуки разнесутся далеко, сразу примчатся добить. Он взял с собой еще и шприц. Если ввести обезболивающее в мышцу, оно подействует быстрее, но он решил приберечь лекарство на крайний случай. Он еще даже не добрался до нужного этажа, а когда доберется, придется столкнуться с охранниками и кто знает, чем дело закончится. Боль не уменьшалась, хотя ему казалось, что прошла вечность. Тогда Йорген раскусил еще одну ампулу. Больше нельзя – сознание может поплыть.

Наконец легкий холодок добрался и до горящей спины. Окончательно не обезболил, но можно попробовать продолжить путь. Он пошевелил руками. Спина тут же дала о себе знать. Он стиснул зубы: надо двигаться. Снова выстрелил вверх.

Чтобы не так чувствовать боль, старался отвлечь себя мыслями. "Как хорошо быть послушным, – похвалил Йорген себя. – Не помнил, почему шахта правого лифта Б лучше подходит для перемещения, но использовал именно ее. В любой другой шахте уже сдох бы, а здесь еще трепыхаюсь"

Добравшись до этажа +83, он забрался в вентиляционную трубу и полежал немного на животе. Чтобы как-то оправдать задержку, включил на полную мощность усилитель: надо убедиться, что в Зале заседаний никого нет. Конечно, труба многие звуки глушит, надо бы немного открыть дверцу, но пока не хватало сил. Минут через пять он нащупал замок. В отличие от дверей тоннеля, его можно было открыть и изнутри, и снаружи, поскольку им пользовались лифтеры. На этот раз замок поддался еще быстрее. Он капнул на всякий случай маслом на петли, чтобы не скрипнули, и приоткрыл дверцу. Снова прислушался. Откуда-то издалека, может быть, с лестницы, раздавался звонкий женский смех. Больше он ничего не услышал.

Достал шприц с лекарством, воткнул в ногу через костюм. Подождал, пока боль в спине утихнет. Выключил фонарик на лбу, надел очки-тепловизоры и легко скользнул вниз. Он получил минут тридцать передышки – потом боль набросится с новой силой.

"Успею, – ободрял он себя. – Тут всего-то сто метров туда и обратно"

Бегом преодолел коридор, влетел в центральное крыло, свернул направо в женский туалет, там помчался к последней кабинке биотуалета. Встав на унитаз, снова включил синий фонарик и электро-отверткой открутил шурупы. Снял пластик – здесь трубы не делали из металла – пошарил рукой внутри. Должен быть еще один тайник, иначе материалы давно бы нашел кто-нибудь из службы обслуживания вентиляторов. Осторожно постучал в разных местах. Нашел пластинку, за которой слышалась пустота. Нашел щель, поддел пластину отверткой. Она поддавалась с трудом, но когда Йорген все-таки оторвал ее, обнаружил маленькое углубление, в котором стоял крошечный пластмассовый пузырек от лекарства.

Йорген положил его в кармашек, и собрался выскользнуть обратно в коридор, когда в туалете загорелся свет.

Ночь со вторника на среду. Приют

Опять Левицкому не дали посмотреть телевизор. «Да что здесь творится! – возмутился он про себя, когда в дверь осторожно постучали. – Как повзбесились все». С зубовным скрежетом он дернул за ручку и нос к носу оказался с Клеопатрой. Она смотрела на него снизу вверх со странной смесью обиды и испуга.

– Что?! – грубо спросил он.

– Я хотела поговорить, – просительно начала девушка.

– Завтра! – отрезал он и собрался закрыть дверь, но она быстро вставила в щель ногу.

– Пожалуйста! – она состроила самую жалостливую физиономию, на которую только была способна.

– Завтра, – с нажимом повторил он. – После отбоя – мое личное время!

Но Клеопатра не убрала ногу, посмотрела с мольбой и тихо прошептала:

– Пожалуйста!

– Говори!

– А войти можно?

– Нет!

– Я не могу тут. Пожалуйста! – снова затянула она.

– Пять минут, – Марк открыл дверь шире, обреченно решив, что иначе от нее не избавишься. Не бить же ее, в самом деле…

Клео легко скользнула внутрь, оставив майора у порога. Постояла в центре комнаты, огляделась.

– А ты очень скромно живешь, – робко посмотрела на Левицкого. – Даже странно. Все-таки бог приюта.

– Ты пришла проверить, как я живу? – раздраженно поинтересовался он.

– Нет, – покачала головой девушка, словно не замечая, что он сердится, и тут же задала следующий вопрос. – А где ты спишь?

– В кресле. Еще вопросы?

– Но здесь же неудобно, – она удивленно рассматривала кресло, которое хотя и было шире обычных, но давало возможность только сидеть, а никак не лежать.

Он в два шага преодолел расстояние между ними, разложил кресло, так что получилась довольно широкая кровать.

– Успокоилась? Теперь может, скажешь, какого черта, тебе нужно? – он начинал заводиться все сильнее. И главное, что его раздражало – эта девушка вела себя слишком соблазнительно, пробуждая чувства, которые он старательно убивал в себе. Почему она не может вести себя так же скромно как остальные? Зачем она его провоцирует?

Девушка, не обращая внимания на его грубость, потрогала чудо-кровать.

– Здорово! – очень искренно восхитилась она. – На ярмарке купил?

– На свалке нашел! – он схватил ее за руку, намереваясь выставить за дверь, но Клео прильнула к нему, обхватила свободной рукой за шею и прижалась к губам.

У Марка очень давно не было женщины. В голове тут же поплыло. Он швырнул Клео на кровать, расстегнул брюки. Заставил совесть заткнуться, оправдывая себя тем, что девчонку надо проучить, чтобы она не смела дразнить мужчин…

Но через полчаса, когда он смог оторваться от нее, первое, что Марк увидел – торжествующий блеск в глазах Клео. Получается, что она ждала именно такой реакции и теперь довольна, что не ошиблась. Они лежали друг напротив друга, на боку. Клео обнаженная – молния по центру платья очень удобная вещь. Он даже раздеться не успел.

– Убери с лица эту наглую ухмылку! – Марк сбросил брюки.

Клео немедленно спрятала лицо в подушке. Когда Левицкий снял одежду, аккуратно сложил ее на полу и устроился рядом, девушка снова посмотрела на него – в глазах светилось любопытство.

– Хватит меня разглядывать, – приказал он. На этот раз она не послушалась. Губы дрожали – она еле сдерживала смех. – Слушай, – не выдержал Марк, – ты действительно поднялась ко мне только за этим?

– Да, – ответила она, лукаво улыбаясь.

– Хочешь, чтобы я оставил тебя в качестве учителя?

Она рассмеялась, села на кровати к нему спиной, выдернула из тумбочки простынь. Тряхнув, расправила ее и снова легла, укрывшись до подбородка.

– Майор, делай что хочешь, мне все равно, – услышал он.

Он невольно залюбовался детским профилем, поднялся на локте, навис над ней.

– Хорошо, – промолвил он. – Ты будешь учителем. И я выделю тебе отдельную комнату.

Клео опять рассмеялась, нежно провела кончиками пальцев по его подбородку, скользнула к груди. Заметила, как дыхание Марка сбилось, и с победным блеском в глазах сбросила с себя простынь.