Текст книги "Как исправлять ошибки (СИ)"

Автор книги: Алексей Веселов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 39 страниц)

К онемевшей на время ноге резко вернулась чувствительность, а с ней и сумасшедшая боль, от которой в глазах темнело. Так можно и сознание потерять почти у самой цели. Ну, нет, не дождетесь. Еще совсем немножко, еще пару метров и конец забега, а приз – моя жизнь. Я так сосредоточилась на этой мысли, что не сразу заметила что "огнемет" прекратил плеваться жидким огнем, и теперь издавал странные звуки. Я оглянулась и уже в который раз за сегодняшний день остолбенела от изумления. Проклятая тварь, кружась на месте, продолжала метать огонь, но только он на полпути бился в невидимую стену и растекался по ней голубыми огоньками, не причиняя преграде никакого вреда. Что это такое, я так и не поняла, но обрадовалась беспредельно. Главное, что меня‑то невидимая стена пропустила, а не то быть бы мне ужином. Показав язык проигравшему в этом забеге летающему змею, я упала в обморок. Видать, мозги пришли к заключению, что больше поддерживать рабочий режим нет необходимости. Опасность осталась позади, и пора было отдохнуть в приятной темноте, спасаясь от боли и выпавших на мою долю потрясений.

В просторной комнате было темно, несмотря на то что за узким стрельчатым окном стоял обычный для этих мест светлый вечер. В разноцветных стеклах витража играл бликами солнечный зайчик, оживляя картину битвы рыцаря в светло‑серых латах с каким‑то сказочным зверем. На каменных стенах висело множество полок, беспорядочно завалено старыми книгами и свитками пергаментов. Все это толстым слоем покрывали пыль и паутина. В центре комнаты на большом столе теснились пузатые реторты, колбы, колбочки, мензурки, пробирки и еще много разного барахла. В некоторых баночках находились какие‑то существа страшного неестественного вида. Валялись позабытые штативы, выглядевшие брошенными посреди работы. Было видно, что этим всем давно никто не пользуется. В одном из углов находился низкий топчан, покрытый шкурами разных животных, в другом – вырубленный в стене камин с низенькой кованой решеткой. В камине, весело потрескивая поленьями, горел огонь, наполняя комнату теплом. Слабый свет от пламени то и дело пытался отвоевать побольше пространства, но тьма с легкостью выдерживала осаду, так что освещался только маленький полукруг. Этого вполне хватало для сидящего в огромном кресле и трясущегося от холода тщедушного старика. Он пытался делать записи, но перо из‑за тремора то и дело скакало по листу. Ни полыхающий огонь, ни теплое одеяло, в которое человек был закутан, уже не согревали его старческие кости. Он постоянно недовольно бурчал что‑то себе под нос и почесывал пером затылок. На вид сидящему можно было дать лет тысячу. Костлявое тело тонуло в выцветшем халате. Нечесаные волосы и борода были покрыты таким же слоем пыли, как и все в этой комнате. На узком угловатом лице выделялся орлиный нос, кожа была испещрена морщинами вдоль и поперек. И только в глазах полыхал огонь поярче, чем в камине, выдающий сохранившийся в этом высохшем теле молодой и сильный дух.

Комната находилась в самой высокой точке башни и была единственной обитаемой среди множества других. Сама башня была выстроена еще во времена правления Старых богов, и никто уже не помнил, кем именно. С тех самых пор в ней жил маг‑отшельник. Никогда он не покидал своего убежища и никого не желал видеть. Но, как часто бывает, его как раз и хотелось повидать многим, несмотря даже на то, что Клык Дракона – мыс на острове Восточного архипелага – расположился на Дальнем Рубеже. Лишь самые отчаянные храбрецы или глупцы решились бы на плавание к этому берегу. Конечно, находились герои, что преодолевали Багровое море и даже обращали в бегство вечно голодных виверн, живущих по соседству. Были и такие, кто снимал заклятие невидимости, для пущей скрытности наложенное на башню, но никто не смог одолеть Круг Чистоты. Через него может пройти разве что младенец, чьей души еще не коснулось скверное дыхание мира сего и не испортило ее. Это сложное заклинание смог бы распутать, конечно, долго провозившись над ним, истинный маг, но таковому это просто незачем. Чтобы пообщаться, магам не нужно находиться непосредственно перед собеседником, это они могут делать и на расстоянии. А волшебникам уровня пониже заклинание было не по зубам.

Со временем поток желающих проникнуть в башню иссяк, и о маге‑отшельнике простой люд совсем позабыл. Так и проходили века в тишине и спокойствии.

"Что‑то в последнее время мысли тебя совсем не слушаются, ни одной толковой записать не можешь. Видно, старый совсем стал. Заперся здесь, никуда не выходишь уже много лет, книжный червь. Может, разомнешь свое сознание, а, Изах? Давненько ты не позволял своему взору пройтись по городам, поселкам, лесам и полям. Не знаешь, что в мире твоем изменилось. Или, ты боишься перемен, а?..

Даже и не знаю, что себе ответить. Слишком много времени уплыло, здесь‑то все спокойно, все как всегда, не нужно ни о чем беспокоиться. А вдруг там мне что‑то не понравится, вдруг что‑то захочется изменить? Я же не смогу удержаться, не смогу не вмешиваться в дела и жизни людей, а ведь мне нельзя. Уж лучше я здесь еще пару сотен лет посижу, а то там, в мире людей, слишком много соблазнов для меня".

Вдруг воздух перед стариком завибрировал, сгущаясь, пока совсем не потерял свою прозрачность, и волшебник увидел последние мгновения развернувшегося перед его домом сражения. Не веря своим глазам, он смотрел, как высокий юноша пробежал сквозь защиту, а голодная виверна осталась за ней бессильно плеваться огнем. Хотя, по идее, должно было быть наоборот. Круг как раз людей не должен пропускать, а для зверья он не являлся преградой. Еще немного покружив над невидимой стеной и окончательно осознав, что парня ей не достать, летяга в последний раз взглянула на лакомую добычу, лежащую сейчас без сознания, и улетела за скалы.

– Что это? Не может быть! Не верю! – от потрясения старик заговорил вслух, сам того не замечая.

Он вскочил с кресла, забыв о возрасте, но сразу же схватился за поясницу. Радикулит не дает о себе забыть даже магам. С трудом выровнявшись, отбросил одеяло на пол и направился к двери. В своем удивлении он совсем забыл, что ему необязательно пешком спускаться с башни, чтобы попасть за ее стены. Постоянно бубня себе под нос: "Кто‑то прошел круг", – он вышел из комнаты и начал спускаться по винтовой лестнице. По ней уже много веков никто не ходил, благо она каменная, а не то сгнила бы давно. Стены, густо поросшие мохом, приобрели зеленовато‑серый оттенок. Пауки, до этого безраздельно здесь царствовавшие, разбежались по углам. Магу буквально приходилось продираться сквозь паутину, каждый шаг отдавался болью в пояснице, но об использовании магии он совсем позабыл. Наконец он дошел до двери, с трудом ее открыл (петли давно заржавели) и увидел лежавшего на ступеньках молодого парня. Взгляд мага пробежался вокруг, остановился на заклинании, вернее, на том, что от него осталось. Старик замер в оцепенении, не веря своим глазам. Парень не просто преодолел защиту, он ее уничтожил. Он, как зачарованный, прошел мимо лежащего юноши, туда, где, когда‑то был начертан Круг Чистоты. Изах сам создал эту преграду и был уверен, что для смертных Круг непреодолим. Заклинание было полностью разрушено, только клочки остались от когда‑то искусно сплетенного узора волшебных нитей. Отшельник оглянулся назад: неизвестный не подавал признаков жизни. Чтобы так разорвать на куски подобное заклинание, нужно быть сильнейшим магом, а в ауре парнишки нет и намека на присутствие силы, не говоря уж об Искусстве. Все еще испытывая непомерное удивление, маг нагнулся к лежащему вниз лицом парню и с трудом перевернул его на спину. Обычный молодец, даже, скорей, юнец. Он, не считая обморока, не имел никаких видимых повреждений, что было просто невероятным после борьбы с заклинанием такого уровня. Ан нет, развалился здесь, словно отдохнуть прилег. А лицо, как у спящего ангела – спокойное, умиротворенное. Маг в недоумении почесал затылок и почувствовал, как холодок пробежал по позвоночнику. Он передернул плечами, убеждая себя, что это от холода.

– Ну ладно, "герой", пойдем‑ка в дом, а там и разберемся, кто ты такой и что с тобой делать, – сказав это, маг создал малый портал и переместил себя вместе с бессознательным парнем обратно в башню.

Оказавшись в комнате, старик постелил несколько шкур на пол возле камина и перетащил туда юношу. Подбросив несколько поленьев в камин, где почти совсем погасшее пламя жадно принялось за новую порцию пищи, он пошел к полкам у стены и принялся что‑то искать. Маг не обращал внимания ни на пыль, тучами поднявшуюся с растревоженных книг, ни на полумрак. Его волновало только одно – как парню удалось сломать Круг Чистоты. Может, ему помогали извне или дали с собой какое‑нибудь боевое или обезвреживающее заклинание? А может, через него действовал кто‑то другой? Хотя, если бы это действительно было так, то старый волшебник сразу бы почувствовал. А он не видел присутствия чужой магии. Парень просто разорвал его заклинание, словно паутину. Ломая голову над этой загадкой, маг переходил от полки к полке, продолжая разбрасывать нажитое веками добро. Давно эти стены, привыкшие к полной тишине, не слышали подобного грохота. Потревоженные насекомые разбегались по щелям и оттуда наблюдали за сумасшедшими действиями мага. Неизвестно, когда бы это закончилось, если бы неожиданный звук, похожий на стон, раздавшийся со стороны камина, не отвлек мага от его занятия. Он замер и с опаской посмотрел в сторону лежащего человека, парень был все еще без сознания, только теперь беспокойно метался и стонал. Старик подошел к "гостю" и первый раз за все время внимательно на него посмотрел. Это был довольно молодой человек с неестественно красивым лицом. Он не был похож ни на возвышенных эльфов, ни на простоватых людей, а о других расах, населявших Эгей, и говорить нечего. Было в его облике какое‑то своеобразное волшебство. Может, такой эффект получался от контраста между всклокоченными смоляными волосами и очень белой гладкой кожей, или секрет в четких, словно высеченных линиях. Этого маг так и не понял, он просто стоял и зачарованно смотрел, пока до него не дошло, что он не для этого сюда подошел. Старик даже плечами передернул, чтобы сбросить оцепенение.

Перед ним лежал людской подросток, довольно высокий, с худощавым поджарым телом. На нем была довольно странная одежда: совсем непрактичная, да еще и маловата. Рубаха, из тонкого, как паутина, материала, была во многих местах разлезшейся, в такой особо не согреешься даже летним вечером, не говоря о промозглых сырых ночах поздней осени на мысе Клык Дракона. Да и то, что было надето под ней, тоже ни тепла не даст, ни для защиты не годилось: два маленьких клочка на тоненьких бретельках натянутые на грудь, хоть и напоминали металлические пластины, защищающие грудную клетку воинов, но были простой тканью, даже не зачарованной. Маг вообще никак не мог понять предназначение этой вещи. Но, если разобраться, то и человек, лежащий перед ним, довольно‑таки странный.

И тут старику в голову пришла идея, ведь он может увидеть всю жизнь этого пацана. И почему он сразу до этого не додумался? Совсем растерялся. Он заглянул в сознание юноши и почувствовал огромное разочарование, увидев только события сегодняшнего вечера и ничего больше. Не то чтобы все остальное было скрыто магически, как, например, сделал бы он сам в подобной ситуации. Мысли парня были раскрытой книгой, но вот исписано в ней лишь несколько страниц, а все остальные оставались белыми, словно в сознании новорожденного. Старик увидел все, что произошло на площадке перед башней: от пробуждения до потери сознания. Увидел, как парень, непонятно каким образом, устоял перед зовом Багрового моря. Как спасся от голодных виверн, благодаря везению и еще чему‑то, чего маг так и не понял и что больше всего его потрясло. Парень пробежал сквозь магический круг, словно его там никогда и не было. И потом в одно мгновение его – ЕГО! – заклинание изменилось, стало совсем другим. Маг даже не успел уловить момент, когда оно стало чужим. А ведь на улице он видел совсем не это. Виверна, сделав круг, спикировала в направлении человека и, не ожидая встретить преграду, со всего маху врезалась в магическую стену, раньше бывшую его Кругом. Обжегши себе бок и крыло, она, напоследок, выпустила струю огня и улетела куда‑то за скалы. Огонь, соприкоснувшись с бывшим Кругом Чистоты, издавая шипение, растекся по нему синими змейками, исчез окончательно. Собратья пострадавшей, приняв к сведению неудачу своей товарки, попытались достать добычу, только уже с безопасного расстояния. Но результат оставался прежним и, видя бесполезность своих атак, виверны улетели, так и не отобедав.

После того, как опасность отступила, с магической стеной стали происходить странные метаморфозы. Вот нити узора засветились ярко‑красным огнем, потом их заволок туман, в какой‑то момент в нем можно было узнать знакомое очертание прежнего круга. Потом туман сгустился и через мгновение послышался глухой хлопок. Поволока спала, и перед магом предстало его заклинание в том виде, в каком он его застал, выйдя на улицу.

Маг неожиданно почувствовал слабость в ногах, нащупав трясущейся рукой подлокотник кресла, он не глядя сел. Никогда за всю свою длинную жизнь он такого не видел и никогда ничего подобного не слышал. Можно было заклинание распутать, разорвать, обойти, обхитрить, но чтобы вот так, нагло использовать в своих целях, при этом полностью изменив, а потом еще и уничтожить – и все это без видимого использования магии. Кто же это сделал? Неужели этот мальчишка? Но в нем нет силы! А там использовалась сильнейшая магия. Или, может, то была не магия? Тогда что же? И почему у парня нет никаких других воспоминаний, словно его жизнь началась с момента пробуждения на плато перед башней? Кто он такой, и откуда он вообще взялся? Маг начал паниковать.

– А ну‑ка, старый дурак, успокойся, а то так ничего и не поймешь, – сказал он себе. Вскоре, успокоившись, он решил все проанализировать так, словно это произошло не с ним. Для начала он снова проверил ауру парня и убедился, что не ошибся. А это значило, что всю непонятную волшбу творил не его незваный гость (по крайней мере, маг очень на это надеялся). Отсюда следовало, что юноша не представляет собой никакой опасности, а это уже хорошо. Заново прокрутив в голове все случившееся, маг заметил еще одну деталь, на которую раньше не обратил внимания: парень разговаривал на языке, раннее никогда не слышанном магом. Это было тем более удивительно, что старик, если и не говорил на всех языках Эгея, то мог узнать их на слух, как и языки некоторых известных ему миров. Это значило, что парень прибыл из мира, о котором волшебник ничего не знает. А он‑то считал, что таковых не существует! Но тогда, как же он попал сюда?

– Ну, хоть что‑то уже прояснилось, а остальное мы узнаем, когда очухается этот маленький паршивец, – обратился маг неизвестно к кому.

Волшебник не собирался долго ждать, он взял кувшин с холодной водой и выплеснул его на стонавшего в бреду парня. Тот от неожиданности резко сел, тряхнул опущенной лохматой головой и провел по волосам изящной рукой с длинными пальцами. Потом странный пришелец поднял взгляд, и из‑под густых ресниц на мага глянули огромные черные очи.

Глава восьмаяЗАКАЗ, ОТ КОТОРОГО НЕЛЬЗЯ ОТКАЗАТЬСЯКевин(Komandor, Королевна)

Аль со всех сторон обнюхивал Зеркало, а я продолжал сидеть на стуле, как нашкодивший мальчишка. Причем, чем именно провинился, я понять не мог. Я назвал мир, Зеркало его показало, но сначала почему‑то продемонстрировало совсем другой и изумительную девушку в нем. А я‑то тут при чем? Хотя, девушка была хороша… Эх, даже имени ее теперь не узнать. Мы же так и не определили, каким таким миром глюкнуло Зеркало. Может, он вообще не во вверенной мне галактике.

И без того злой звездочет вылез из‑под рамы совсем уж озверевшим, не говоря ни слова, выхватил у меня из рук заветный список и впился в него глазами. Потом снова подошел к потемневшему стеклу, да так близко, что чуть ли не носом в него влез, и тихо, ласково что‑то заворковал. Видимо, Зеркалу это не понравилось, оно полыхнуло таким пламенем, что Аль отлетел на добрую пару метров, едва не опрокинув меня вместе со стулом.

Мы впились взглядом в разворачивающееся за стеклом действо.

– Три сарона?! Да вы с ума сошли, что ли?! – пронзительно заорал высокий подтянутый мужчина в грязной тунике, протёртых штанах и чёрных от грязи сапогах. Стоявший перед ним низенький плюгавенький человечек даже бровью не повёл – лишь нацепил на лицо скучающее выражение, безразлично пожал плечами и с извиняющимся видом развел руками.

– Ничем не могу помочь. Уж простите.

Стоявший чуть позади мужчины в тунике незнакомец неопределённо хмыкнул:

– Рик, пойдём отсюда. Кажется, нам тут не рады.

– Ну уж нет! Никуда мы не пойдём! – взъярился тот, кого назвали Риком, и с силой ткнул коротышку кулаком в грудь. Тот ойкнул и покачнулся, а Рик язвительно продолжал, зловеще надвигаясь на него: – Потому что если мы уйдём, то обязательно вернемся сюда со стражей, которая не преминет обвинить вас в краже и стребовать штраф.

– К‑какая кража? – заикнулся коротышка, непонимающе выпучив глаза.

– Шоколадная! – Рик поднял указательный палец вверх. – По законам Арденского княжества кражей считается заключение любой сделки по цене, ниже государственной стоимости более чем на семьдесят пять процентов.

– Офф… – собеседник повторно округлил глаза, рискуя вообще их потерять и искать потом в очень неудобной позе речного рака. – То есть вы считаете, что я намеренно занизил цену товара?

– Я так не считаю, – мягко улыбнулся Рик, – я в этом просто убеждён!

Коротышка снова фыркнул и с показным спокойствием прошествовал вглубь зала – в самый тёмный угол, словно специально скрытый от глаз нежелательных посетителей.

– В таком случае, я могу считать это вымогательством и точно так же вызвать стражу, – задумчиво сообщил он вполоборота. – Потому как я снова заявляю, что цена этой безделушки уж явно никак не больше тех трёх саронов, от которых вы столь поспешно отказались. К тому же, настоящей ценности, из‑за простой неосведомлённости о свойствах предмета, вам всё равно никто не скажет… Так что советую крепко подумать.

– Ах, никто… ну ладно, – посетитель довольно прищурился, резко развернулся и вскинул руку на плечо ожидающему его охраннику.

– Скотт, скажи‑ка, ты помнишь дорогу к тому Идентификатору, что находится у Восточных ворот? Уверен, уж они‑то знают настоящую цену этой вещичке…

– Конечно, помню, – с обиженным видом пожал плечами охранник и принялся что‑то усердно чертить в воздухе, – сейчас выйдем, пройдём направо через Проулок Мастеров, потом…

– Шшшшесть ссссссарон, – донеслось донельзя злое приглушённое шипение из того тёмного угла где скрылся низкорослый покупатель.

– Семь, – с готовностью обернулся Рик. – Семь сарон, и мы выбегаем отсюда на руках, вопя от счастья и насылая на твою лавочку благословения всех известных и не очень богов У" шхарра.

В углу послышалась возня, а затем на свет появился всё тот же скупой и страшно недовольный коротышка.

– Согласен… только давайте обойдёмся без всяких благословений, – покупатель с величайшим подозрением глянул на посетителей. – Кельн вас знает, что вы там на самом деле будете насылать и что из этого нашлётся… кхм… Давайте сюда ваш улов.

Скотт, до этого державший в руках мешок, распустил на горловине верёвки и извлёк на свет странную вещь. По форме она напоминала почти идеальный параллелепипед с несколько скошенным правым краем. Вещица была выполнена из цельного куска то ли железа, то ли камня.

Коротышка тут же протянул жадные ручонки к артефакту, но моментально получил по ним от бдительного Рика.

– Фигу тебе, а не улов! Сначала деньги – потом товар.

Покупатель недобро зыркнул на лениво почёсывающегося Рика, но руки отдернул.

Затем, пробормотав какое‑то неясное проклятие, извлек из кармана изрядно пожёванный… и, видимо, не только пожёванный… огрызок бумажного листа. Внимательно его осмотрел, поворачивая то так, то эдак, неоднократно хмурясь и кивая, а затем вручил Рику.

– Что это? – мужчина брезгливо – одним указательным пальцем – отодвинул от себя подальше руку коротышки с зажатой в ней непонятной бумажкой.

– Как что? Чек, – пожал тот плечами. – Указанная тут сумма даже выше – на целых пятьдесят миллов. Да не переживай ты так, его в любом отделении любого банка примут. Это ведь только в сказках у всех героев на поясе мешки с золотом висят. Был бы у меня такой – давно уже грыжу заработал…

– Ну, во‑первых, я больше всё‑таки доверяю монетам, – поднял бровь Рик, вопросительно глядя на покупателя. – А во‑вторых, семь сарон не такая уж большая сумма…

Коротышка долго буравил собеседника ответным взглядом, но через некоторое время вынужден был отвести глаза и, тихо прошипев что‑то запредельно неприличное, отошел в затемнённый угол. Оттуда послышался звон пересыпаемых монет и недовольный бубнёж покупателя. Через мгновение появился и он сам – на вытянутой руке лежало семь аккуратненьких кругляшков.

– Теперь доволен, изверг?

– Ум‑м… – донёсся невразумительный ответ. – Рик пробовал "на зуб" каждую из предложенных монеток.

Коротышка, недовольно поджав губы, потянулся за неизвестным артефактом, который теперь находился в руках Скотта, но тут же моментально получил по пальцам ещё раз.

– Да теперь‑то что?! – взъярился он.

– А где ещё половина?

– Какая? – у многострадального барыги, в который раз за день, глаза поползли на лоб.

– А кто расщедрился на пятьдесят миллов сверху?

– Это когда? – начал то ли задыхаться, то ли просто так синеть‑краснеть покупатель.

– Когда чек давал, – ответил уже Скотт.

– Вот видишь, – обрадовано отвлекся от пробы монеток Рик, – даже он помнит, а вот у тебя память какая‑то дырявая… решето. Может, тебе травок каких‑нибудь попить? Говорят, помогает…

– Рррррр! Да вы что, с ума сошли, что ли?! – ситуация, в которой только что находился Рик, перевернулась с ног на голову, и теперь он уже чувствовал себя на месте этого непробиваемого чванливого барыги.

– Ладно, – тяжело вздохнул Рик, – Скотт, у меня плохие новости. Нам, видимо, всё же придётся искать тот Идентификатор… И на кой ляд ты вообще потянул меня сюда?

– Ла‑а‑а‑адно! – заорал коротышка. – Нате, подавитесь! Только отдайте мне улов и валите, пока я охрану не вызвал! Ох, мамочки, как же я жалею, что не сделал этого раньше!

С этими словами он кинул в Рика обрубок золотого кругляша, в котором на самом деле было дай бог треть от целого, и буквально вырвал из рук Скотта вместе с мешком артефакт.

– Ага, – прокомментировал сие действо Рик и выдал дежурную фразу: – Удачная покупка… с вами приятно иметь дело.

– Да пош‑ш‑шли вы, – прошипел коротышка, вприпрыжку скрываясь в затемнённом углу.

– Скряга, – сплюнул ему вслед Рик.

– Крыса бестолковая, – послышалось вдогонку из угла.

– Да я щас тебе‑е‑е‑е… – кинулся было Рик в темноту, но там уже раздавался испуганный писк и частый‑частый топот маленьких ножек. Да и Скотт остановил этот импровизированный обмен любезностями, положив Рику руки на плечи.

– Пойдём быстрее, а то и впрямь позовёт охрану или стражу. С него станется.

Рик угрюмо кивнул и первым вышел из Идентификатора, больше походившего, правда, на самый обычный сарай. Только без свиней. Зато с жабой… одной… которая, кстати, уже успела отойти от вызванной Риком истерики и сейчас, прилипнув с той стороны окна, провожала посетителей полным презрения и высокомерия взглядом. Уродец уже предусмотрительно обзавелся компанией еще двух рож – посообразительнее, но злее, готовых в любую минуту защитить своего работодателя.

– Не, ну ты посмотри, какая скотина, – цыкнул Рик, мрачно любуясь на весь этот зоопарк.

– Да оставь ты его уже в покое – на него и так смотреть было страшно, когда ты начал торговаться, – вздохнул Скотт.

– Не, этого я так просто оставить не могу! – дёрнул головой Рик.

Он остановился, медленно повернулся к окну и картинно упал на колени. Затем, воздел руки вверх и что‑то забормотал. Стал прыгать на четвереньках, валяться в пыли и постоянно тыкать в небо пальцем. А потом вдруг резко подпрыгнул, выполнил идеальное сальто, приземлился на ноги и обеими руками показал на Идентификатор коротышки, при этом сделав ими круговое движение на манер взрыва.

– Ты чего это кривляешься? – ошарашенно спросил пристально наблюдающий за его действиями Скотт.

– Это ты знаешь, что кривляюсь, а он думает, что проклятье и неудачу насылаю, – кивнул Рик в сторону резко побледневшего коротышки. Судя по весьма встревоженным лицам охранников, такое было весьма редким явлением.

– А вот теперь, точно, пошли быстрее – как бы на нас не только проклятье и сглаз Идентификатора не повесили, но и порчу ещё не взошедшего урожая, вкупе с прошлогодней эпидемией чумы в соседнем княжестве…

– И, ведь самое главное, если узнают, что никакого проклятья и в помине не было, могут обвинить в мошенничестве! – сокрушенно покачал головой Скотт.

– Что, серьёзно, что ли? – поднял бровь Рик.

– Угу, – вздохнул охранник.

– Ну и зверские же у вас тут законы… И как же ты тут вообще жил?

– Надо сказать, неплохо, – неприязненно зыркнул в сторону нанимателя Скотт. – Пока не пришёл тут один… соблазнил безбедной жизнью…

– А что, скажешь, слово я не сдержал? – нахмурился Рик. – Тебе не на что жрать? Покупать одежду и оружие? Да и, если мне ни с кем не изменяет память, своей сестрёнке солидный кусок с каждого успешного похода посылаешь?

– Ну да, – промямлил гигант, – Только меня угнетают постоянный риск и необдуманные поступки.

– Кто не рискует – тот не знает, что чувствует победитель, – беззаботно ковыряя мизинцем в ухе, заметил Рик. – А что касается необдуманных поступков… Кстати, а что относительно них?

Скотт пожал плечами.

– То, что ты очень часто действуешь как‑то… как‑то непонятно. Например, сегодня.

– А что сегодня? – заинтересовался Рик.

– А то. Вот зачем ты этого коротышку зашугал? Он и так шуганный…

– У‑у‑у‑у, – покачал головой Рик, – как же всё запущено‑о‑о‑о… Значит так, объясняю на пальцах, – в доказательство он поднял вверх правую руку, – Во‑первых, – он загнул один палец, – такую шваль просто необходимо держать в страхе. Чтобы уважали. Да там нашу добычу могли просто отобрать под страхом смерти – если бы они это попытались сделать, было бы только лучше… я не мародёр, но лишними саронами разбрасываться не буду. Можешь считать, я поступил с ними гуманно. А во‑вторых… Ты думаешь, у таких Идентификаторов, расположенных в самой худшей части города, нет проблем с законом? Вот именно поэтому он предпочтет бояться, но не побежит доносить, куда следует. Вообще постарается о нас забыть поскорее. И наши рожи, и то, откуда мы достали забытый артефакт, им до факела!

– У‑у, – был содержательный ответ. Скотт почесал макушку, старательно изображая мыслительный процесс и запоминая всё вышесказанное.

Дальше шли молча. Оставив за спиной убогую и грязную часть города, где жил, в основном, всякий сброд, компаньоны вышли к самой широкой мощёной дороге, что, подобно гигантскому скальпелю, напрочь отсекала от привычно чистого и благоухающего Риндейла агонизирующий, утопающий в крови и нечистотах аппендикс.

Пусть никаких законов, запрещающих пересечение условной границы в виде тракта, не издавалось, редко кто из жителей затхлого и ущербного района решался пересечь его. Точно так же, как и жители остальной части Риндейла совершенно не стремились оказаться в отходнике. Посещали его в основном либо такие вот предприниматели, как Рик, либо те, кто хотел сэкономить и дёшево нанять орду отчаянных и безжалостных головорезов, готовых на всё и не страшащихся никаких наказаний.

Обычно, любители такого заработка появлялись ночью, но на всякий случай Рик обезопасил себя и напарника тем, что перед походом одолжил у Дарующего их отряда – Венна – частичку дара, которая на обратном пути тут же преобразовалась в агрессивное и жесткое заклинание "перцепции". Оно срабатывало при нападении на защищенного этим заклятием и смешивало все виды психических процессов противника: ощущения, восприятие, мышление, сознание, речь, внимание, память и так далее. Атакующий тут же сходил с ума, превращался в ничего не понимающее растение.

Спускаясь по крайнему ответвлению тракта вниз – к северо‑восточной части города, где размещались преимущественно трактиры и гостиницы – Рик увидел возвышающуюся вдали башенку того самого Идентификатора, о котором буквально недавно завёл разговор Скотт. Самое интересное, что до сих пор никто толком не знал, откуда появились Идентификаторы. Вообще, по подозрению Рика, это было вовсе не название зданий, а группа людей, занимающаяся исследованием артефактов Последней войны на полулегальных основаниях. Дело в том, что после того, как кельны повели в бой все подвластные им на тот момент расы глайдов, множество различного рода артефактов этих народов оказались на поверхности У" шхарра. А так как в ходе той памятной мясорубки в живых осталось чрезвычайно мало существ, секреты оставшихся артефактов оказались утеряны, а сами неопознанные вещички в огромном количестве оказались разбросаны по всей территории, где велись военные действия.

Люди, находившие такие вот артефакты, могли оказаться богачами – любое ныне существующее княжество, царство, королевство или вообще племя было готово с руками оторвать подобную безделушку, даже не зная, что она из себя представляет. Вот тут‑то возникли Идентификаторы – различного вида строения, где профессиональные торговцы скупали у счастливчиков найденные артефакты и раскрывали их свойства. А потом те из них, что хоть как‑то можно было использовать в военных или личных целях, с солидной наценкой продавали первым лицам государств. Через посредников, естественно.

Единственное, что радовало в подобного рода заведениях – торговцам было совершенно наплевать на то, где продавец достал этот артефакт. В отличие от государственных скупщиков, которые буквально щипцами вытягивали из добытчика подробную и точную информацию о месте обнаружения продаваемой вещицы. Они предпочитали отправлять и собственные поисковые экспедиции, которые, кстати, не гнушались перебить ни в чём не повинных искателей "сокровищ" и, если таковые у них находились, само собой, присвоить. К тому же дополнительной проблемой являлось то, что места сражений Последней войны, были настолько пропитаны Даром, что без значительного вреда для своего здоровья там могли находиться лишь сами Дарующие. В этих зонах появилось множество зависящих от дара полуразумных и неразумных животных, кроме того, нередки стали случаи возникновения различного рода смертельных аномалий. Но никакие опасности не могли остановить охотников за наживой и охотников за более удачливыми охотниками.