Текст книги " Юденич"

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

   – Для меня это не большой секрет. Граф Илларион Иванович так часто болеет, что из Тифлиса почти не выезжает. Всем заниматься приходится нам с Александром Захарьевичем Мышлаевским.

   – Насколько мне известно, вы с ним хорошо сработались?

   – Да. Взаимопонимание полное.

   – Мышлаевский – хороший генерал. Но из вас двоих опыт войны имеете только вы, Николай Николаевич. К тому же вы и начальник окружного штаба. Вам, как говорится, карты в руки брать придётся.

   – Спасибо, Юрий Никифорович. Постараюсь сыграть с турками как можно лучше.

   – Турки турками, а про Лимана фон Сандерса вы не забывайте. Это хороший генерал прусской службы.

   – В этом-то его и слабина. Командовать будет турецкими армиями по шаблону прошлых лет, не иначе.

   – Вы, Николай Николаевич, никак изучили почерк германца?

   – Изучаем всем оперативным отделом штаба. Ведь воевать с ним нам придётся, а никому другому.

   – Как мне известно, в Тифлисе уже с год как ведётся отработка оперативных документов на случай войны с Турцией?

   – Да, я уже докладывал об этом в Санкт-Петербург за подписью его превосходительства графа Воронцова-Дашкова.

   – Тогда нашей квартирмейстерской службе помогать не надо, я полагаю.

   – Сами управимся с планами на войну на Кавказе. У меня, Юрий Никифорович, опытные оперативные работники. Хотя и из молодых, но после окончания Николаевской академии. Большинство имеют хорошую служебную перспективу.

   – Нам о ваших оперативниках известно. Многие из них сами просились на Кавказ.

   – Что ж, Кавказ ещё со времён Шамиля притягивал к себе способную на волевые поступки армейскую молодёжь...

Генерал-квартирмейстер относился к генерал-лейтенанту Юденичу с уважением, будучи знаком с ним по делам службы. Потому и была у него уверенность в возможностях начальника штаба Кавказского военного округа. При расставании Данилов подчеркнул особо следующее:

   – Прошу вас, Николай Николаевич, при отработке штабом округа каких-либо документов исключить утечку этой Информации. Мобилизационный план и план боевой деятельности на 1914 год рекомендую составить лично с привлечением только генерал-квартирмейстера, на утверждение в столицу представить нарочным обер-офицером.

   – Будет исполнено, Юрий Никифорович...

В последний год перед началом Первой мировой войны в штаб Кавказского военного округа поступали всё более тревожные вести. При этом источники информации были самыми разнообразными. Правительство султана-калифа Решада Мехмеда V стремительно скатывалось на путь военного противостояния с Россией. Германский генерал-лейтенант Бронзарт фон Шеллендорф, ставший муширом – маршалом Турции, не переставал повторять султану:

   – Ваше султанское величество, назревает время, когда ваша империя может возвратить себе утерянные в войнах с Россией территории, прежде всего Кавказ.

   – Но мой мушир, за все десять русско-турецких войн Стамбулу ещё никогда не удавалось что-либо вернуть из ранее потерянного. Если не считать донского Азова. Да ещё крепость Карс поменяли на крымский Севастополь. Но это было уже так давно.

   – Сейчас иные времена, ваше султанское величество. Войну против России вместе с вами начнут Германия и Австро-Венгрия. А их военная мощь общеизвестна.

   – Да, мои дипломаты склонны считать, что это именно так.

   – Так что ваша султанская армия не будет одинокой в войне с Россией.

   – Что вы, мой мушир, скажете о турецкой армии? Ведь вы для неё сделали уже очень многое.

   – Она, ваше султанское величество, на сегодняшний день полностью реорганизована и перевооружена по европейским стандартам. На Востоке у неё сейчас достойных соперников нет.

   – Что же будет, если ей придётся сразиться с русской или британской? Кто одержит верх – англичане с русскими или турки?

   – Англичанам придётся пробиваться через аравийские пустыни. Бели, разумеется, их войска появятся на Ближнем Востоке.

   – А русские? Они же рядом, на Кавказе.

   – Их войска в Закавказье не велики числом. Пока из-за гор подоспеют подкрепления, русская армия будет разбита в приграничном сражении. Престарелый царский визирь в Тифлисе генерал Воронцов-Дашков никогда не был военачальником: он царедворец императора Николая Романова.

   – Но у этого визиря в штабе немало генералов. Среди них может оказаться тот, кто достойно возглавит кавказские войска русских.

   – Наша агентура, ваше султанское величество, доносит из Грузии, что в Тифлисе нет выдающихся генералов.

   – Тогда что ждёт меня, если я объявлю священную войну России?

   – Я верю, что боевые знамёна турок-османов будут развеваться не только на землях грузин, армян и азербайджанцев, бывших подданных Блистательной Порты, но и на землях Северного Кавказа и берегах реки Волги.

   – Хочется в это верить. Надеюсь, что труды германской военной миссии не пропали даром.

   – В это верит не только ваше султанское величество, но и Берлин с Веной. Там уже готовы к войне.

   – Да, мне об этом хорошо известно.

   – Вопрос сегодня только в том – где начнётся эта война.

   – В таком случае, мушир, предупредите ещё раз ваше Правительство, что Турция не будет начинать большую войну в Европе. Она может только поддержать в ней своих союзников.

   – Будет исполнено, ваше султанское величество.

Лиман фон Сандерс с поклоном проводил султана Решада Мехмеда V. Немецкий генерал в мундире турецкого маршала знал немало того, чего не знал его восточный повелитель. Хотя бы то, что многие генералы – паши мечтают скрестить оружие с «неверной Россией» на Кавказе...

В Тифлисе, в штабе Кавказского военного округа, большая карта приграничных районов Турции, имевшая гриф «совершенно секретно», всё больше и больше покрывалась условными знаками. Турецким командованием к границе с северным соседом подтягивались различные воинские формирования, отмобилизовывались резервисты, пограничная Жандармерия получала усиление. В курдских племенах, проживающих на турецкой территории, создавались многотысячные иррегулярные конные части, которые дополняли регулярную кавалерию.

Юденича беспокоило и другое: турецкая разведка заметно активизировала свою деятельность в приграничье, особенно в Аджарии и портовом городе Батуме. На местное мусульманское население в Стамбуле делали немалую ставку. В ходе же скорой войны она оправдалась только отчасти.

Для пограничных стражников наступили напряжённые дни. Теперь на горных тропах турецких лазутчиков ловили больше, чем вооружённых контрабандистов и угонщиков скота. Стычки с применением огнестрельного оружия стали обыденным явлением. Турецкие стражники на сопредельной стороне порой вели себя просто вызывающе.

20 июля 1914 года, на второй день начавшейся Русско-германской войны (ещё не Первой мировой), султанская Турция официально присоединилась к коалиции держав Центрального Блока, заключив соответствующее соглашение с Берлином. Секретом для правительства России и стран Антанты это не стало.

Копия германо-турецкого соглашения была направлена российским Министерством иностранных дел в штаб Кавказского военного округа в начале августа. Соглашение враждебной стороны, внимательно прочитанное и проанализированное генерал-лейтенантом Юденичем, содержало восемь пунктов:

«1. Обе договаривающиеся стороны сохраняют нейтралитет в существующем между Австро-Венгрией и Сербией конфликте.

2. В том случае, если бы Россия вмешалась при посредстве действительных военных мер в конфликт и сделала бы, таким образом, необходимыми для Германии выполнение своего долга и своих обязанностей союзницы по отношению к Австро-Венгрии, то этот долг и эти обязанности подлежали бы выполнению также и для Турции.

3. В случае войны германская военная миссия останется в распоряжении оттоманского правительства. Оттоманское правительство обеспечит существование действительного влияния и действительной власти этой миссии в общих операциях турецкой армии.

4. Если оттоманские территории подвергнутся угрозе со стороны России, Германия защитит Турцию в случае нужды силой оружия.

...7. Настоящее соглашение останется секретным и может быть опубликовано лишь в случае согласия, установленного обеими договаривающимися сторонами...»

Стамбул без особых колебаний вступил в Первую мировую войну. 27 сентября Турция закрыла черноморские проливы для торговых кораблей стран Антанты и прежде всего для России. Этот шаг стал как бы актом неофициального объявления войны противникам Германии и Австро-Венгрии. Теперь в Европе знали, на чьей стороне и против кого будет сражаться турецкая армия, приведённая в «соответствие» германской военной миссией генерал-лейтенанта и мушира Лимана фон Сандерса.

16 октября соединённая турецко-германская эскадра под командованием немецкого контр-адмирала Вильгельма Сушона бомбардировала города Севастополь, Феодосию, Новороссийск. При этом германские линейный крейсер «Гебен» и лёгкий крейсер «Бреслау» были включены в состав военно-морского флота Турции под названиями «Султан Селим» и «Медиллли». При этом практически всеми кораблями Оттоманской Порты командовали германские офицеры.

Контр-адмирал Сушон пользовался такими широкими полномочиями, что часто отдавал приказы союзному флоту через голову турецкого морского министра Джемаля-паши. Флотом Стамбула фактически командовал он, а не адмиралы Решада Мехмеда V.

Одновременно с бомбардировкой Севастополя, Феодосии и Новороссийска было совершено внезапное нападение на фортовый город Одессу. В её гавани турецкими миноносцами потоплена русская канонерская лодка «Донец». При Получении о том краткой телеграммы начальник штаба Кавказского округа приказал немедленно собрать всех наличных офицеров:

   – Господа офицеры, сегодня турецкий флот под флагом Германского адмирала атаковал черноморские порты России. В Одессе потоплена наша канонерская лодка.

Юденич пытливо посмотрел на лица стоявших в зале штабных офицеров, своих подчинённых. Они молчали, словно ничего неожиданного для них сегодня не произошло. Николай Николаевич продолжил:

   – И хотя война с Турцией ещё официально не объявлена, знайте – она уже началась.

По лицам подчинённых Николай Николаевич видел, что они уже давно готовы к войне. Для них приграничный округ последние годы всё больше напоминал прифронтовой. Дальше генерал-лейтенант уже приказывал:

   – Штаб округа полностью переходит на режим военного времени. Немедленно отозвать телеграммами всех людей из отпусков. Получить личное оружие. Усилить бдительность. В отделах штаба дежурство вести круглосуточно...

В ответ на откровенно враждебные военные акции со стороны Турции 2 ноября 1914 года Россия после некоторого «дипломатического» промедления объявила ей войну. 5 ноября такое же решение приняла Великобритания, а на следующий день – Франция.

Первая мировая война таким образом пришла на Кавказ и уже в скором времени сделала генерала Николая Николаевича Юденича признанным полководцем русской армии. Война принесла ему славу и сделала его трижды кавалером ордена Святого Георгия.

Эта же война самым неожиданным образом прервала его блестящую военную карьеру, а потом бросила в пучину Гражданской войны и оставила без Отечества, сделав уделом последних лет его жизни русское зарубежье.

Глава пятая
КАВКАЗСКИЙ ФРОНТ. НАЧАЛО ВОЙНЫ

Известно, что, оказавшись в эмиграции, Николай Николаевич Юденич избегал давать оценки готовности России, её армии и народа к Великой войне. За него это сделали другие известные личности – современники тех военных потрясений. Отказать многим таким суждениям в правдивости и по сей день трудно.

Так, бывший царский генерал от кавалерии, Верховный главнокомандующий Временного правительства, а затем красный военный специалист А. А. Брусилов в своих мемуарах отмечал:

«Мы выступили с удовлетворительно подготовленной армией...

Состав кадровых офицеров... был недурен и знал своё дело хорошо, что и доказал на деле...

Хуже у нас была подготовка умов народа к войне. Она была вполне отрицательная...

Моральную подготовку народа к неизбежной европейской войне не то что упустили, а скорее не допустили...»

Один из вождей Белого движения на российском юге генерал-лейтенант А. И. Деникин в своих мемуарах «Путь русского офицера» высказывался более резко:

«Россия не была готова к войне, не желала её и употребляла все усилия, чтобы её предотвратить».

Известный отечественный военный историк А. М. Зайончковский в своём фундаментальном труде «Мировая война 1914-1918 гг.» даёт действительно исчерпывающую характеристику готовности Российской империи и её армии и флота к Первой мировой войне. Её участник и исследователь, он отмечал:

«Россия успела залечить свои раны (после Русско-японской войны. – А.Ш.) и сделать большой шаг вперёд в смысле укрепления своего военного могущества. Мобилизованная русская армия достигла в 1914 г. грандиозной цифры – 1816 батальонов, 1110 эскадронов и 7088 орудий, 85% которых… могло быть двинуто на Западный театр военных действий.

В русской армии усовершенствовалось обучение, расширились боевые порядки, начала приводиться в жизнь эластичность их, было обращено внимание на значение огня, роль пулемётов, связь артиллерии с пехотой, индивидуальное обучение отдельного бойца, на подготовку младшего командного состава и на воспитание войск в духе активных и решительных действий.

Но с другой стороны, оставлено было без внимания выкинутое японской войной значение в полевом бою тяжёлой артиллерии, что, впрочем, следует отнести и к погрешности всех остальных армий, кроме германской. Не были достаточно учтены ни громадный расход боеприпасов, ни значение техники в будущей войне.

...Однообразного понимания военных явлений и однообразного подхода к ним ни в русской армии, ни в её Генеральном штабе достигнуто не было, – отмечал далее А. М. Зайончковский. – В то время, когда офицерский состав вышел на мировую войну... обученным тактике согласно новому полевому уставу (1912 года. – А.Ш.), у высшего командного состава, за редким исключением, наблюдалось отсутствие Твёрдых определённых взглядов, а нередко и совершенно устарелые воззрения.

Генеральный штаб, начиная с 1905 года, получил автономное положение. Он сделал очень мало для проведения в жизнь армии единого взгляда на современное военное искусство. Успев разрушить старые устои, он не смог дать ничего цельного. С таким разнобоем в понимании военного искусства русский Генеральный штаб вступил в мировую войну...

Кроме того, русская армия начала войну... весьма слабо снабжённой всеми техническими средствами и огнеприпасами... имея у себя в тылу неподготовленную для ведения большой войны страну и её военное управление и совершенно не подготовленную к переходу для работ на военные нужды промышленность.

В общем, русская армия выступила на войну с хорошими полками, с посредственными дивизиями и корпусами, и с плохими армиями и фронтами...»

Здесь в чём-то можно и не согласиться с маститым военным историком А. М. Зайончковским. Генерал от инфантерии Николай Николаевич Юденич к началу войны имел твёрдые воззрения на современное ему военное искусство, иначе русские войска не одерживали бы на Кавказе большие и убедительные победы одну за другой. Отдельную Кавказскую армию и Кавказский фронт в истории Первой мировой войны трудно назвать «плохими»...

После официального объявления войны дальнейшие события развивались стремительно. Высочайшим императорским указом 1 ноября 1914 года на базе Кавказского военного округа начала разворачиваться Отдельная Кавказская армия.

Её командующим, в силу занимаемой высокой должности, назначается престарелый генерал-адъютант граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков. Начальником армейского штаба становится генерал-лейтенант Николай Николаевич Юденич. Генерал от инфантерии Александр Захарьевич Мышлаевский назначается помощником командующего, и первое время в его руках сосредотачивается всё оперативное руководство русскими вооружёнными силами на Кавказе.

Отдельная Кавказская армия разворачивается на огромной приграничной полосе от побережья Чёрного моря до озера Урмия протяжённостью в 720 километров. Армия фактически с первого дня своего образования являлась большим фронтом.

Назначение армейским командующим графа Воронцова-Дашкова было актом чисто номинальным. Хороший администратор и опытный царедворец не имел таланта большого военачальника, хотя в своё время отличался как храбрый и доблестный офицер. Более того, наместник в силу своего весьма преклонного возраста не мог бывать в действующих войсках. Да и состояние здоровья не позволяло ему это делать.

Поэтому фактически с первого дня войны всё управление Отдельной армией легло на плечи генерал-лейтенанта Юденича. Над ним номинально ещё стоял генерал Мышлаевский, но почётный профессор Николаевской академии Генерального штаба не имел ни боевого опыта, ни организаторских способностей. Так получилось, что в назначенном императорским указом триумвирате военных вождей Кавказской армии фронтовыми делами правил младший из них. Большого секрета это не представляло ни для кого, в том числе для турецкого командования и руководства Антанты.

К чести Воронцова-Дашкова, он не претендовал на подлинность своей должности главнокомандующего большой армией. С получением нового назначения граф откровенно сказал начальнику штаба:

   – Любезный мой Николай Николаевич, сами понимаете, какой из меня сейчас полководец. Но такова воля государя. Поэтому берите власть на войне в свои руки. Если что надо – согласуйте со мной, с Мышлаевским.

   – Благодарю за высокое доверие, ваше превосходительство. Надеюсь, что вам не в чем будет меня упрекнуть.

   – Ну, вот и всё. Мы с вами договорились, Николай Николаевич: я управляю армией, а вы ею командуете.

   – Какой полнотой власти тогда, Илларион Иванович, я Обладаю с вашего согласия?

   – Вы командуете Кавказской армией во всём от моего имени, но своим волеизволением...

Утром 2 ноября в Тифлисе, а штаб-квартире Кавказского наместничества, собрался военный совет только что образованной на базе округа Отдельной армии. Был собран почти весь генералитет, за исключением тех, кто в этот день был в войсках на самой границе. Генерал Воронцов-Дашков в парадном мундире при всех орденах, лентах и золотой шпаге открыл военный совет:

   – Господа генералы! Вы уже ознакомлены с высочайшим указом государя императора Николая Александровича о создании Отдельной Кавказской армии и назначении меня её командующим. Поэтому позвольте представить вам моего помощника – Александра Захарьевича Мышлаевского и начальника штаба нашей армии Николая Николаевича Юденича.

Мышлаевский и Юденич встали со своих мест и представились собравшемуся генералитету. Их почти всё хорошо знали и потому вопросов не последовало. После этого Воронцов-Дашков продолжил:

   – Господа генералы, я предлагаю заслушать на военном совете начальника штаба армии, он проинформирует нас о вооружённых силах Турции и положении на государственной границе. Прошу вас, Николай Николаевич.

Генерал-лейтенант Юденич встал и подошёл к большой карте Кавказа и южного приграничья, висевшей на стене. Взяв в руки указку, он начал:

   – Ваше превосходительство, господа генералы! Я напомню, что по данным штаба Кавказского военного округа, сегодня упразднённого в связи с объявлением войны нашему соседу, турецкие сухопутные войска насчитывают до полутора миллиона человек. Но процесс их отмобилизации ещё не завершён.

Царский наместник, как председатель армейского военного совета, продолжил:

   – Николай Николаевич, как организационно делится султанская армия?

   – По последним разведывательным данным в составе турецкой армии насчитывается 40 дивизий низама, то есть кадровых войск. Их дополняют 53 дивизии редифа – обученного ополчения. Султанское ополчение – мустафиз может быть доведено до 100 тысяч человек. Но качество его намного ниже нашего ополчения.

   – Николай Николаевич, меня, как старого кавалериста, интересует состав неприятельской конницы. Из чего она состоит? Много ли у турок будет племенной конницы?

   – Относительно турецкой кавалерии разведывательный отдел штаба точных данных не имеет. Известно, что турецкая кавалерия насчитывает в своём составе более шестидесяти полков.

   – А конницы курдских племён?

   – Курды составляют немалую часть вражеской кавалерии – примерно двадцать полков. Они формируются из конных ополчений курдских племён, расселённых в турецкой Армении.

   – Николай Николаевич, какая султанская армия противостоит на сегодняшний день нашей Кавказской? Доложите военному совету.

   – Нам на сегодняшний день непосредственно противостоит сильнейшая из армий Турции – 3-я. Она состоит из трёх армейских корпусов – 9-го, 10-го и 11-го. В составе каждого из них по три пехотных дивизии со своей артиллерией. Армейская кавалерия состоит из 2-й отдельной кавалерийской дивизии и ориентировочно четырёх-пяти конных курдских дивизий неустановленного состава.

   – Где на начало войны развёрнута 3-я армия?

   – Основные армейские силы развёрнуты в районе крепости Эрзерум. 10-й армейский корпус развернут у Самсуна. Для прикрытия государственной границы больших сил турки на сегодняшний день пока не выдвинули.

   – Получает ли противостоящая нам вражеская армия какие-либо подкрепления?

   – Да. По всей видимости, в Стамбуле решили значительно усилить 3-ю армию. На днях из Месопотамии начала перегруппировку пехотная дивизия 13-го армейского корпуса, действовавшего южнее Багдада против англичан. По некоторым данным к переброске оттуда готовится ещё одна дивизия. Отмечены факты пополнения противной стороны и мустафизом: ополченцы в него собираются из приграничных губернаторств.

   – Что штабу известно о состоянии тылового обеспечения Турок?

   – По вполне достоверным данным неприятель заблаговременно создал большие запасы армейского снабжения. В патронах и снарядах у турок нужды в начальный период войны не ожидается.

   – Каков же, Николай Николаевич, общий состав 3-й армии на начало боевых действий?

   – Армия насчитывает около 130 батальонов пехоты низама и редифа, примерно 160 кавалерийских эскадронов и конных курдских сотен, а также 270 – 300 орудий различных артиллерийских систем.

   – Кто возглавляет армию?

   – Известный своей опытностью и азартом игрока генерал-лейтенант Гасан-Иззет-паша. На пост командующего назначен недавно, в ноябре этого года.

   – Кто у него начальник армейского штаба?

   – Немецкий генерал Бронзарт фон Шеллендорф. Прибыл в Турцию в составе германской военной миссии Лимана фон Сандерса.

   – Известно ли нам и Ставке Верховного Главнокомандующего задачи 3-й турецкой армии на начало войны?

   – Мы предполагаем, что это турецкое объединение имеет пока оборонительные задачи. В Стамбуле султан и его берлинские советники на сегодня обеспокоены проблемой обороны пролива Дарданеллы.

Командующий граф Воронцов-Дашков, обращаясь к членам военного совета, сказал:

   – Должен от своего лица высказать начальнику окружного, а теперь и армейского штаба Николаю Николаевичу глубокую признательность за сбор разведывательной информации о противостоящих нам на Кавказском театре военных действий силах Турции. А теперь попросим его доложить военному совету о наших силах.

   – Ваше превосходительство, господа генералы! Докладываю вам о состоянии Отдельной Кавказской армии на 2 ноября сего года. Состав наших сил – 120 пехотных батальонов, 127 казачьих сотен – кубанцев и терцев и 304 артиллерийских орудия.

   – Николай Николаевич, что мы можем противопоставить туркам на северном участке фронта?

   – Замечу сразу, что сил у нас здесь пока развёрнуто немного. На Приморском, то есть Батумском направлении находятся отдельные части 66-й пехотной дивизии, 5-й Туркестанской стрелковой и 1-й Кубанской пластунской бригад, 25-я бригада пограничной стражи. На Ольтинском направлении действует 20-я пехотная дивизия присутствующего здесь генерала Николая Михайловича Истомина. Она усилена 26-й бригадой пограничной стражи.

   – Какое направление, по вашему мнению, для Отдельной армии является главным?

   – Вне всякого сомнения, ваше превосходительство, – Сарыкамышское: об этом свидетельствует ход всех русско-турецких войн на Кавказе. Боевые операции на Сарыкамышском направлении, убеждён, определят лицо новой войны.

   – Какие силы кавказских войск мы здесь развернули?

   – На Сарыкамышском направлении сосредоточены главные силы армии. Это – 1-й Кавказский армейский корпус генерала Георгия Эдуардовича Берхмана в составе двух пехотных дивизий, 1-й Кавказской казачьей дивизии и трёх бригад, а также недавно прибывший к нам 2-й Туркестанский армейский корпус генерала Владимира Алексеевича Слюсаренко, имеющий две стрелковые бригады.

   – Как мне известно, крепость Карс с началом войны стала тыловой армейской базой?

   – Точно так, ваше превосходительство.

   – Что мы готовим в ней сейчас?

   – В Карской крепости заканчивается формирование 3-й Кавказской стрелковой бригады генерала Габаева.

   – А что мы имеем из войск в Тифлисе? Что можем послать на фронт из столицы Кавказского наместничества?

   – В Тифлисе собирается воедино прибывающая на Кавказ Сибирская казачья бригада генерала Петра Петровича Калитина. Хочется отметить, ваше превосходительство, боевой настрой сибирских казаков.

   – Превосходно, коли так. А теперь, господа генералы, Николай Николаевич от моего имени поставит всем вам ближайшие боевые задачи. Не забывайте о том, что война России с Турцией уже идёт.

Генерал-лейтенант Юденич обернулся к оперативной рте штаба округа, теперь – армии, повёл указкой:

   – Сравнительный анализ показывает, что силы 3-й турецкой армии и нашей Кавказской примерно равны. Но на главном, Сарыкамышском направлении русские войска имеют на сегодня почти двойное превосходство над противником в людях. Обращаю внимание присутствующих ещё раз на то важное обстоятельство, что операции на данном направлении должны сыграть решающее значение в начальный период войны.

   – А что вас больше всего беспокоит на сегодняшний день В нашем расположении, Николай Николаевич?

   – То, что на других направлениях ситуация складывается совсем иной. Особенно тревожно, на мой взгляд, на Ольтинском направлении.

   – Почему?

   – Под Ольтами неприятель, по данным нашей разведки, превосходит только что сформированный отряд генерала Истомина по пехоте в шесть, по артиллерии в три раза.

   – Но, Николай Николаевич, мы же можем Истомина быстро подкрепить кавалерией. И большими силами, между прочим.

Слова наместника дополнил до сего молчаливо слушавший генерал Мышлаевский. Он заметил:

   – Общеизвестно, что турецкая регулярная кавалерия, не говоря уже о племенной коннице курдов, качественно уступает русской, казачьей коннице. Что же вас тревожит в таком случае?

   – Александр Захарьевич, это так. Наш казак – не турецкий улан. Но в условиях горного театра войны, особенно зимой, а она у нас уже не за горами, когда обильные снегопады и почти полное отсутствие фуража на местах, такое преимущество Кавказской армии в кавалерии не сулит особых выгод.

Удивлённый таким выводом Юденича, генерал Мышлаевский переспросил:

   – Вы считаете, что с наступлением зимы оперировать крупными массами конницы нам будет трудно? Так я вас понял?

   – Точно так. Не просто трудно, но и почти невозможно, скажем, ввести в действие казачью дивизию в полном её составе.

Мышлаевский в ответ молча только покачал головой. Суждение Юденича мало вязалось с положениями тех лекций, которые заслуженный профессор, большой знаток тактики читал лекции в Николаевской академии Генерального штаба.

Граф Воронцов-Дашков спросил:

   – Какой образ военных действий предлагает армейскому командованию начальник штаба?

Юденич понял этот вопрос командующего, как предложение завершить доклад на военном совете.

   – Исходя из имеющегося соотношения сил и средств, учитывая горный театр войны и условия погоды, предлагаю в ближайшее время ограничиться активной обороной и ведением вдоль границы боевой разведки. Одновременно необходимо завершить отмобилизование и формирование армейских резервов.

   – А что в итоге будет, Николай Николаевич?

   – Армейская наступательная операция, ваше превосходительство. Штаб армии уже приступил к её разработке.

Мнение генерал-лейтенанта Юденича о характере начальных действий поддержали строевые командиры, начальник разведки армии, начальник армейской артиллерии и другие должностные лица, то есть весь собранный в Тифлисе военный совет только что образованной ещё одной русской армии – Отдельной, не входившей ни в какой фронт.

С ними согласился Воронцов-Дашков, и после некоторых раздумий его помощник Мышлаевский. Командующий заключил заседание военного совета словами:

   – Пока будем держать в неприкосновенности государственную границу. А там, Бог даст, в скором времени перейдём в наступление, если не всей армией, то частью её...

Первая мировая война на Кавказе началась так. Русская армия первой начала наступательные действия. Это делало честь армейскому штабу, сумевшему быстро отмобилизовать войска приграничного военного округа и выдвинуть их к линии государственной границы. Штабная культура генерала Юденича и его подчинённых оказалась на должной высоте.

Уже 15 ноября разведывательные отряды 1-го Кавказского корпуса, с ходу заняв приграничные горные рубежи и перевалы, ещё не покрытые снегом, начали выдвижение в направлении Эрзерума. Турецкая пограничная жандармерия почти всюду отступала без стрельбы, сжигая караульные помещения и конюшни, запасы фуража. Жандармы торопились с отходом из опасения, что казаки и русские пограничные стражники возьмут их в плен.

После этого на горных дорогах начались первые схватки с боевым прикрытием главных сил 3-й турецкой армии. Но велись они силами казачьих сотен и авангардных пехотных батальонов. До вступления в дело главных сил сторон было ещё далеко.

Есть достоверные воспоминания о первых днях войны на Кавказе. Их оставил Фёдор Иванович Елисеев, начавший свой ратный путь в чине хорунжего в рядах кубанского казачьего 1-го Кавказского полка. Гражданскую войну он начал подъесаулом, командовал затем Корниловским конным полком, в 1920 году – 2-й Кубанской казачьей дивизией, потом стал белоэмигрантом. Елисеев оставил после себя мемуары «Казаки на Кавказском фронте 1914-1917». Он так описывает свой первый бой:

«Получен боевой приказ по бригаде – как двигаться полкам. Наш полк назначен головным, а от Таманского полка назначена разведывательная сотня.

...Разведывательная сотня таманцев прошла мимо нас. В темноте по силуэту дивного коня командира сотни я узнал 2-ю есаула Закрепы. Мой друг и однокашник по военному училищу хорунжий Николай Семеняка – младший офицер этой сотни, значит, он первым и раньше меня вступит в бой с турками, констатирую я и желаю ему отличиться. Он твёрдый, «натурный» человек и с дороги не свернёт. Я только жалел, что в ночной тьме не вижу его и не могу пожелать ему полного и обеспеченного успеха в первом же бою.