Текст книги " Юденич"

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Глава двенадцатая
ПОХОД НА КРАСНЫЙ ПЕТРОГРАД

Белогвардейцы начали своё наступление в ночь на 13 мая. Военные действия начались с удачной «диверсии» отряда решительного поручика Данилова. В его офицерской аттестации не случайно было записано следующее:

«Храбрый из храбрых. Любим солдатами и офицерами. Спартанец в боевой обстановке и личной жизни».

Бойцы даниловского отряда (с шестью подрывниками) были переодеты в красноармейскую форму. Они незаметно пробрались лесом к селу Попкова Гора и разгромили в нём штаб 2-й бригады 19-й красной стрелковой дивизии. В плен попал командир бригады – бывший белый генерал А. П. Николаев, служивший теперь Советской России. Подрывники взорвали полотно железной дороги, и двум бронепоездам противника, курсировавшим по линии Нарва – Гдов, был отрезан путь к отступлению.

Вскоре наступавшие «северяне» уже оказались в районе Гатчины, которая отстояла от Петрограда всего в 45 километрах. Добровольцы вместе с белоэстонцами захватили город Псков. Но на этом их успехи закончились самым неожиданным образом.

Причиной стало... белое восстание на форте «Красная Горка», поднятое подпольной офицерской организацией во главе с комендантом форта Н. Н. Неклюдовым. Обладание «Красной Горкой» давало возможность обстреливать из тяжёлых орудий близкий Кронштадт и открывало путь к Петрограду по берегу Финского залива.

Вооружённые мятежи, начавшиеся в ночь на 13 июня в гарнизонах фортов Красная Горка, Серая Лошадь и Обручев, были подготовлены подпольным «Национальным центром» при активном участии контрразведки добровольческого Северного корпуса.

В то время, когда корабли Балтийского флота трое суток обстреливали из орудий крупного калибра мятежный форт, который уже штурмовали красные сухопутные войска из состава 7-й армии, защитники форта ожидали скорой помощи от Северного корпуса Родзянко. Но случилось непредвиденное.

Посланцы с «Красной Горки» удачно добрались до расположения белых сил, но вышли на позиции эстонского Ингерманландского полка. Его командир не доложил генералу Родзянко об антисоветском восстании на форте, а прибывших из него людей приказал расстрелять. Судьба восставшего гарнизона «Красной Горки» тем самым была решена. Мятежники взорвали часть укреплений мощного форта и стали пробиваться к белым...

Юденич всё же добился своего. В середине июня в Гельсингфорс пришла официальная телеграмма от Верховного правителя России адмирала А. В. Колчака с указом о назначении генерала от инфантерии Н. Н. Юденича Главнокомандующим всеми российскими сухопутными и морскими силами, действующими против большевиков на Северо-Западном фронте в Прибалтийском районе.

Так красный Петроград и его защитники получили в лице бывшего командующего Кавказским фронтом серьёзного противника. Он был далеко не чета лихому генералу Родзянко, мало разбиравшемуся в тактике и военном искусстве и больше уповавшему на личный командирский порыв в бою.

Закончив переговоры с бароном Маннергеймом о будущих совместных действиях, Юденич совершил поездку в Эстонию и на месте ознакомился с состоянием Северного корпуса. Первые впечатления обнадёжили Главнокомандующего.

Успех «северян» привёл к тому, что в ряды белых войск усилился приток добровольцев: в июне их было около 20 тысяч штыков и одну тысячу сабель. Это была уже серьёзная сила для того, чтобы угрожать красному Петрограду.

Но в это время разладилось взаимодействие с союзниками-белоэстонцами. Причиной стало то, что белогвардейцы разоружили Ингерманландский полк, командир которого предал восставший гарнизон форта «Красная Горка». А генерал Родзянко издал приказ о своём выходе из подчинения главнокомандующему армией Эстонии Лайдонеру. Северный корпус переименовывается в добровольческую армию Северо-Запада или иначе – в Северо-Западную армию.

Поскольку назначение главнокомандующим на Северо-Западе давало Юденичу большие полномочия, он стал принимать меры для усиления Белой армии, готовой продолжить наступление на Петроград. Своим приказом он перебросил под Нарву из Латвии (бывшей Курляндской губернии) белые части полковника князя А. П. Ливена.

Судьба этих добровольческих формирований была такова. Они начали свою историю в Либаве, потом – в Лиепае, затем соединились с отрядами бывших русских военнопленных в Германии, которыми командовали полковники Бермондт и Вырголич. Так появился Добровольческий корпус светлейшего князя Ливена.

Но вскоре из подчинения полковника Ливена самовольно вышли отряды Бермондта и Вырголича, образовавшие «Западный Добровольческий генерала от кавалерии графа Келлера корпус». Его командиром стал П. Р. Бермондт (Авалов-Бермондт), уссурийский казак, усыновлённый грузинским князем Авалоным, участник двух войн – Русско-японской и Первой мировой, германофил и ярый монархист.

Добровольцы полковника Бермондта участвовали в борьбе против Советов в Латвии в составе германских войск генерала фон дер Гольца – Балтийского Ландсвера, Железной дивизии, Гвардейской Резервной дивизии. Затем корпус Бермондта, как и князя Ливена, оказался в составе Белой армии Северо-Запада.

Прибыв в добровольческие войска на Псковщине, генерал Юденич встретил довольно холодный приём. Белые в разорённой Гражданской войной области откровенно бедствовали. Жалованья не выдавалось, экспроприации продовольствия не выручали, спасала только американская миссия. Через неё добровольцы получали на день по 800 граммов «беженского» хлеба и 200 грамм сала.

Положение белых на северо-западе России больше всего осложнил... официальный Лондон, у которого желания утвердиться на Балтике оказалось не меньше, чем у разгромленной в Первой мировой войне Германии.

В то время в Прибалтике действовала межсоюзническая военная миссия, осуществлявшая контроль за эвакуацией из стран Балтии германских войск. Главой миссии являлся английский генерал-лейтенант де Гоф. Он руководил снабжением и вооружением прибалтийских армий и белых войск. Гоф всячески поддерживал создание добровольческой армии Северо-Запада под командованием русского полководца Юденича (от которого англичанин так и не сумел добиться признания независимости Эстонии)...

Генерал Юденич, не без настойчивых советов своих иностранных наблюдателей от держав Антанты, начал свою деятельность в новом качестве утверждённого Колчаком Главнокомандующего на Северо-Западе, с... формирования правительства. Процесс его создания больше напоминал политический фарс с переодеванием. Да в той ситуации вряд ли могло быть иначе.

Началось с того, что английский генерал Ф. Дж. Марш, лицо официальное – он был заместителем де Гофа – провёл в городе Пскове закрытое совещание. На него он пригласил командование всех белых сил – русских, эстонских и латышских. Там британец поднял вопрос о формировании Северо-Западного русского правительства и заявил, что признание суверенитета Латвии и Эстонии Европой зависит от их участия в походе на красный Петроград.

Через три дня генерал Марш провёл совещание в эстонской столице Ревеле. На него он пригласил из Финляндии членов Политического совещания, ряд руководителей белой эмиграции – К. А. Крузенштерна, К. А. Александрова, М. М. Филиппео, М. С. Моргулиеса, В. А. Горна, Н. Н. Иванова и английского газетного репортёра Поллака, от которого во многом зависела оценка в Лондоне результативности работы британской миссии в странах Балтии.

Единственно, кого не пригласил на это ответственнейшее для Белого движения совещание английский генерал, был Юденич: в те дни он инспектировал белые части, стоявшие в Нарве.

Инспекционная поездка в Нарву выявила то, что в войсках «северян» фигура генерала от инфантерии Юденича, ставленника находившегося в далёкой Сибири Верховного правителя России популярностью не пользуется, даже при всех его боевых заслугах на Кавказе. Так, один из белоэмигрантов в своих мемуарах высказался следующим образом:

«Восторга в рядах армии Юденич не вызвал, на интересующие нас вопросы он ничего не ответил, солдатам ничего не говорил, а в Ямбурге, производя осмотр перешедшим к нам красным... поблагодарил их за службу».

В ревельском совещании участвовали не только англичане, но и представители французской и американской миссий. Они тоже были заинтересованы в консолидации политических сил Белого движения на российском Северо-Западе. Совещание вёл британский бригадный генерал Марш.

Перед этим он уже встречался в городе Нарве с русским главнокомандующим Юденичем и предлагал ему собственный список министров ещё не созданного правительства. Но Николай Николаевич довольно сдержанно отнёсся к предложению настойчивого союзника. Он, как официальное полномочное лицо Верховного правителя России адмирала Колчака, не хотел принимать открытого диктата со стороны англичан. Нарвский разговор был краток:

   – Господин Юденич, я уполномочен от британской миссии сделать вам, как главнокомандующему русской армией, предложение.

   – Я готов выслушать предложение союзников, господин Марш.

   – Речь идёт о составе правительства Северо-Запада.

   – Но оно ещё не создано. Помимо этого гельсингфорское Политическое совещание, как вам должно быть известно, уже исполняет некоторые правительственные функции.

   – Но я, как представитель дружественной вам английской короны, веду речь о подлинном российском правительстве.

   – Господин Марш, но его ещё предстоит создать, а это долгий переговорный процесс.

   – Его можно ускорить.

   – Не думаю, что решение вопроса о создании правительства так легко осуществимо.

   – Я бы хотел, господин Юденич, предложить вам на рассмотрение, как главнокомандующему Верховного правителя России адмирала Колчака, список министров этого правительства.

   – К сожалению, ни один из них не может получить моего одобрения без одобрения членов Политического совещания.

   – Это ваше твёрдое решение, господин Юденич?

   – Да...

На ревельском совещании генерал Ф. Дж. Марш безапелляционно потребовал от собравшихся лидеров русской белой эмиграции немедленно образовать «Северо-Западное русское правительство». Мало того, британский военный сразу же очертил круг задач этого правительства, обязательных к исполнению.

Перво-наперво оно своим правительственным актом должно было признать независимость Эстонии. И без промедлений договориться с её властями о совместной борьбе против большевистской России. Требование представителя союзной Великобритании на совещании в Ревеле выглядело ультимативно.

Между Маршем и членами гельсингфорского Политического совещания произошла некоторая перепалка:

   – Господин Марш, мы не можем подписать такое скоропалительное заявление.

   – Почему, господа? Я удивлён вашими словами.

   – Председатель нашего Политического совещания генерал Юденич скажет на то своё твёрдое «нет».

   – Вы в этом уверены?

   – Непременно.

   – В таком случае, господа, я как представитель межсоюзной военной миссии Антанты в странах Прибалтики должен сделать вам предупреждение.

   – Какое, господин генерал?

   – Если главнокомандующий белой армией генерал Юденич скажет на наше предложение своё нет, то произойдёт нечто непоправимое в его биографии.

   – Что именно?

   – Буду с вами прям и откровенен: у нас готов другой главнокомандующий на его место. Юденича мы можем завтра же заменить на другого генерала.

   – Тогда мы должны сообщить вашу позицию генералу Юденичу телеграммой в Нарву.

   – Этого нельзя сделать.

   – Почему?

   – На такие дипломатические шаги у нас с вами просто нет времени, господа политики...

Последующие события на ревельском совещании развивались стремительно, почти детективно.

Было 18 часов 20 минут. Совещание затягивалось со стороны членов гельсингфорского Политического совещания. Тогда, коверкая русские слова, генерал Марш предупредил собравшихся белоэмигрантских деятелей о необходимости создания «Северо-Западного правительства».

Свой ультиматум полномочный представитель Лондона и межсоюзнической миссии в Прибалтике выразил предельно чётко, как мог сделать только до мозга военный человек:

   – Если к 19 часам правительство не будет создано, всякая помощь союзников будет прекращена. – И, глядя в глаза изумлённым сказанным заявлением английского военачальника белоэмигрантам, Марш добавил: – Мы вас бросим.

Более серьёзного предупреждения для собравшихся не могло и быть. Единственное, что удалось членам юденичского Политического совещания отстоять под натиском генерала Марша, была приставка к названию создаваемого правительства. Оно, по их коллективному мнению, могло быть только «Временным». На что британец великодушно согласился – своего он добился.

Так было сформировано Временное русское Северо-Западное правительство. Оно ершу же выступило с требуемой союзниками декларацией о признании государственной независимости Эстонии.

Состав «маршевского» правительства оказался смешанно кадетско-социалистическим: представители партий кадетов, правых эсеров (социалистов-революционеров) и меньшевиков (социал-демократов) с «вкраплением» в число министров деятелей официально беспартийных.

Премьер-министром и министром финансов стал известный российский нефтепромышленник Лианозов. Министром иностранных дел – конституционный демократ Александров. Военным министром – генерал-монархист Юденич. Морским министром – вице-адмирал Пилкин, известный в будущем мемуарист белой эмиграции. Министром юстиции – кадет Кедров. Министром торговля, промышленности, снабжения и народного здравия – Маргулиес. Министром продовольствия – социалист Эйшинский. Министром народного просвещения – кадет Эри. Министром земледелия – правый эсер Богданов. Министром общественного призрения – его соратник по партии Пешков. Министром почти телеграфов – Филиппео. Министром исповедований – Евсеев. Государственным контролёром – меньшевик Горн, автор мемуаров «Гражданская война на Северо-Западе России», изданных в 1923 году в Берлине. И наконец, министром общественных работ был назначен господин Иванов.

Во Временном русском Северо-Западном правительстве, чей состав был определён английским генералом Маршем, обращало внимание одно обстоятельство. Монархизмом в нём, исключая генерала Юденича, даже и не пахло. Равно как и «русским духом».

Первым правительственным документом стал тот, который требовал от участников совещания генерал Марш, – заявление о признании государственной независимости Эстонии от России (то, против чего выступал Н, Н. Юденич). Звучало оно так:

«Заявление (Предварительное).

Эстонскому правительству и Представителям Соединённых Штатов, Франции и Великобритании в Ревеле.

Ввиду настоятельной необходимости образовать демократическое Правительство для Северо-Западной Области России, единственно с которым эстонское правительство согласно вести переговоры с целью способствовать русской действующей армии освободить Петроградскую, Псковскую, Новгородскую губернии от большевистской тирании и учредить в Петрограде Учредительное Собрание, которое либо подтвердит, либо изменит, как можно выразиться на юридическом языке, наши соответствующие назначения, как министров, каковые мы принуждены обстоятельствами, независящими от нашей воли, принять на себя, мы, нижеподписавшиеся, сим заявляем, что Правительство Северо-Западной Области сформировано, как указано ниже.

Как первый акт, в интересах нашей страны, мы сим признаем абсолютную независимость Эстонии и просим представителей Соединённых Штатов Америки, Франции и Великобритании добиться от своих правительств признания абсолютной независимости Эстонии.

Премьер-министр Лианозов

Министры: Маргулиес, Иванов, Александров, Филиппео, Горн»

Английский бригадный генерал Марш действительно блестяще, в самые «короткие сроки» справился с поручением убедить белые российские власти признать независимость Эстонии. После этого родился ещё один многозначительный документ:

«Эстонскому правительству (Министру Иностранных Дел).

Копия Русскому Министру Иностранных Дел.

(Перевод с английского)

Генерал-лейтенант сэр Губерт Гоф получил Ваше заявление от 11 августа 1919 года, адресованное бригадному генералу Дж. Маршу.

   1. Он приветствует ваше уверение, что Эстонское правительство готово оказать всевозможную поддержку вновь сформированному Русскому С.-З. правительству...

   2. ...Полковник Пири Гордон, представитель Британского Министерства иностранных дел, поддерживает Ваши требования о признании абсолютной независимости. Я уже уверял Вас в моей самой искренней симпатии и опять уверяю вас в том же, если Вы поддержите политические и военные цели новой демократической Северо-Западной России.

   3–  ...Я прошу вас обратить внимание на то, что я ожидаю, что Вы придёте в наикратчайший срок к благоприятному соглашению с Русским правительством.

Ф. Дж. Марш, бригадный генерал.

Генерал-лейтенант сэр Губерт Гоф.

Начальник Союзной Военной Миссии в Финляндии

и Балтийских Штатах Сев.-Зап. России.

Ревель, 13 августа 1919 г.».

В тот же день на заседание только что созданного правительства были приглашены два генерала – Родзянко и начальник штаба Белой армии «северян» Вандам. Они высказали министрам и советникам-союзникам свои пожелания:

   – Белой армии нужно все; продовольствие, снабжение, снаряжение, деньги.

   – Есть ещё пожелание союзным державам и Эстонии!

   – Какое, господа генералы?

   – Оказать добровольческой армии активную помощь в её предстоящем наступлении на Петроград.

   – Каково может быть участие правительства по руководству белой армией?

   – Никакого. В дела армии мы требуем не вмешиваться!

   – Как это так?

   – А вот так. Ездить на фронт господам министрам без разрешения мы не позволим.

   – Но мы же правительство Северо-Запада России!

   – А мы сражающаяся армия. Вы с нами, господа министры, в штыковые атаки не пойдёте и умирать за Россию не станете.

   – Как вы разговариваете с правительством, господа генералы. Вы же наша армия!

   – Мы не ваша армия, а добровольческая армия России.

   – Мы примем постановление!..

   – Приказы по белой армии подписываем только мы...

Всё же на другой день генерал Родзянко с Вандамом, очевидно, пожалели о случившемся. Всё же любое правительство есть правительство со всеми вытекающими из своего положения полномочиями. Вернувшись в Нарву, Родзянко поспешил исправить свою «ошибку». Он послал с берегов реки Нарвы в эстонскую столицу Ревель телеграмму следующего содержания:

«Из Штаба Северо-Западной армии. № 830 с/сл. 14 августа. 16 час. 40 м.

Отдел внешних сношений

Председателю Северо-Западного Правительства

Северо-Западная Армия приветствует в Вашем лице правительство С.-З. России и надеется найти в нём полную поддержку в начатом деле по свержению большевистского ига, водворению правопорядка и законности, доведению России до Учредительного Собрания, а также установлению хороших отношений с соседними государствами.

14 – 1919 Нарва

Командующий С.-З. Армией ген.-майор Родзянко».

Но откровенная «правительственная» авантюра генерала британской короны Марша дала осечку. И виной её стал не кто иной, как главнокомандующий белой добровольческой армией генерал Юденич, человек с твёрдым пониманием государственного устройства обновлённой монархической России.

Николай Николаевич, умудрённый жизненным опытом, прекрасно понимал, что такая «политическая сводня», как излишне самоуверенный в познании российских дел британец, не может быть авторитетной личностью в правящих кругах Антанты. И тем более в белоэмигрантских кругах и у Верховного правителя адмирала Колчака. В последнем кавказский полководец не ошибался.

Своему ближайшему окружению из доверенных гельсингфорцев Юденич так резюмировал действия генерала Марш и «утверждённый» им состав русского правительства на Северо-Западе:

   – Генерал Марш несколько превысил свои балтийские полномочия. Да и к тому же он для России не повторяет личностей британца Вильсона или француза Фоша.

   – Но он же должностное лицо союзной миссии в Ревеле.

   – Союзная миссия – это ещё не лондонский комитет министров. Тот ориентируется не на господина Лианозова, а на адмирала Колчака.

   – Вы в том уверены, Николай Николаевич?

   – Абсолютно уверен...

Поэтому главнокомандующий армией Северо-Запада поручил ближайшему своему окружению подобрать для будущего правительства деятельных, нужных и достойных людей. Им предстояло при вступлении белых добровольческих войск в Петроград сразу же приступить к управленческой деятельности.

Только осенью 1919 года правительство Северо-Западной области было образовано окончательно и в полном составе. Его состав довольно долго утрясался при помощи заинтересованных антантовских советников. И эта утряска добавила Юденичу немало хлопот, отвлекая от решения дел чисто военных.

Председателем правительства стал профессор столичного Технологического института, член конституционно-демократической партии (кадет) А.Н. Быков, министром финансов – бывший товарищ (заместитель) министра финансов в царском правительстве С. Ф. Вебер, министром путей сообщений – известный инженер М. Д. Альбрехт, морским министром – адмирал А. В. Развозов, министром религиозных культов – в прошлом член Временного правительства А. В. Карташев. Петроградским градоначальником намечался полковник Люндеквист.

Была обсуждена и будущая программа правительства Северо-Западной области. Активного участия в этой работе генерал Юденич не принимал. Он занимался военными делами, готовя продолжение наступления белых войск на Петроград. До которого, как виделось многим в белой эмиграции, было рукой подать. В действительности же – только на географической карте.

Первый чувствительный удар главнокомандующий Северо-Западной армией получил не от Красной Армии, а от... подчинённого ему полковника Бермондта. Тот преподнёс Юденичу сюрприз из разряда судьбоносных, которые, как свидетельствует не только российская история, возможны лишь в мутной воде гражданских войн.

Бермондт, он же князь Авалов-Бермондт, он же мемуарист 20-х годов князь Авалов, не ставя старших начальников в известность, неожиданно для них заключил с германским командованием на Востоке уникальный договор. Он договорился о включении в состав своего русского Западного корпуса немецких воинских частей в качестве добровольцев, готовых сражаться за императорскую Россию.

Действия немецкого военного командования для Антанты были вполне понятны. Германия никак не хотела уходить из прибалтийских земель. Поэтому и нашёлся для Латвии «троянский конь» в лице полковника Бермондта.

В ходе Гражданской войны в России «нарисовалась» удивительная картина. В Латвии была сформирована антибольшевистская Западная монархическая добровольческая (русско-немецкая) армия под командованием полковника Бермондта. Шутка шуткой, но её численность составила почти в один день 52 тысячи человек. В числе их оказалось почти 40 тысяч германских военнослужащих. Штаб новоявленной армии возглавил недавний соратник Бермондта, бывший командир немецкой Железной дивизии майор Й. Бишофф.

Так неожиданно князь Авалов оказался командиром армии, которая по численности и особенно по вооружению значительно превосходила белую добровольческую Северо-Западную армию. Генералу Юденичу ничего не оставалось, как назначить полковника Бермондта командующим внезапно появившейся в Латвии Западной добровольческой армии, в которой четыре пятых личного состава русского языка не знало.

Более того, Николаю Николаевичу пришлось в приказе похвалить «инициативного» князя Авалова-Бермондта. И «промолчать» по той причине, что аваловские русские добровольцы по приказу Юденича у Нарвы не появились. Им предстояло участвовать в столкновениях с латышскими войсками.

В той истории удивительны были следующие моменты. Во-первых, так и не удалось обнаружить, кто и когда произвёл князя Авалова-Бермондта в чин полковника. Во-вторых, то, что он собирался со своей армией повести наступление на большевистские столицы Петроград и Москву. Но для этого ему требовалось захватить город Ригу, чтобы заставить правительство этой страны пропустить его войска через латышскую территорию.

Когда впоследствии, уже в эмиграции, Николая Николаевича Юденича спросили, что он думает о Бермондте, то он ответил:

   – Авантюристом его назвать никак нельзя. Не тот уровень.

   – Почему?

   – Потому что он в один день создал многочисленную и боеспособную армию. Полубелую, полунемецкую. И не только поэтому.

   – Почему же ещё?

   – Потому что полковник князь Авалов-Бермондт был ничем иным, как продуктом Русской смуты под названием Гражданская война.

   – Значит, в своих поступках Бермондт просто уникален. Вы так считаете?

   – Почему же он уникален? В истории Белого движения были и другие подобные ему личности.

   – Кто, например?

   – Взять хотя бы генерала барона Унгерна. Хотел же он создать в азиатских степях и песках своё бурят-монгольское государство, построенное на основах буддизма.

   – Но Унгерну удалось не больше, чем Бермондту. Это факт.

   – Согласен. Но за князем Аваловым историки в Советской России не закрепили титул, подобный аристократическому прозвищу барона Унгерна.

   – Какой титул? В лондонских и парижских газетах об этом ничего не сообщалось.

   – Как какой? Титул просто великолепный – императора пустыни. Разве такой титул в мировой истории был ещё у кого-нибудь?

   – Что же тогда осталось у Бермондта?

   – Титул князя Грузии от усыновившего его Авалова. И воспоминания о том, как он командовал русско-ненецкой армией. Разве этого мало для биографии одного человека?

   – Вы правы, Николай Николаевич. Вполне достаточно, чтобы войти в историю Латвии и Германии.

   – И не только их, но и в историю Русской смуты XX столетия...

Белая добровольческая Северо-Западная армия долго ожидала обещанной ещё в июне от союзников по Антанте помощи, которая начала поступать только в самом конце сентября 1919 года. Были получены первые партии оружия, боеприпасов, обмундирования, продовольствия.

Окрылённый всем этим, Юденич задумал в самый короткий срок навести наконец-то должный порядок в подчинённых ему войсках «северцев». Командующий вооружёнными силами вознамерился было арестовать корпусного командира генерала Родзянко за полное попустительство бесчинствам, которые творили его подчинённые на территории Псковской губернии.

Такое решение едва не погубило Юденича. Он явно недооценил популярность «бесстрашно-храброго» кавалергарда среди добровольцев и прохладное отношение последних к своей личности.

В защиту генерала Родзянко сразу же выступили эстонские власти, давно хотевшие видеть в генерале-монархисте человека, которому запрещён бы был въезд в их страну. Но с властями Ревеля, опираясь на миссии союзников, можно было не считаться. Ситуация осложнилась другим.

Многие армейские командиры также встали на сторону обиженного Родзянко, за которого «горой» поднялся подчинённый ему корпус. Именно военные и «надавили» в ходе скандального конфликта на Юденича. Тому пришлось отступить и даже извиниться.

Так в белой Северо-Западной армии, вернее в её командном эшелоне, началось противостояние двух боевых генералов – А. П. Родзянко и Н. Н. Юденича. Первый обладал реальной властью над Северным корпусом, который составлял основу белой армии. Второй имел преимущественно правительственную власть, а не власть главнокомандующего.

Тому, что Николай Николаевич Юденич при всех своих кавказских заслугах уже не соответствовал назначенной ему роли военного вождя на северо-западе России, есть многочисленные свидетельства. Причём авторы этих свидетельств в своём подавляющем большинстве старались быть объективными.

Примечательны в этом отношении слова известного белоэмигранта В. Горна. В своих мемуарах он так описывал противоборство формальной главы белой армии со своим корпусным командиром:

«Постепенно, шаг за шагом, определённо выяснилось, что Юденич слабохарактерен, нерешителен, вял и совершенно не в состоянии произвести необходимых реформ в армии, – наоборот, Родзянко настойчив, упрям и явно стоит поперёк дороги всем начинаниям правительства.

Это не было открытием для всех нас: ещё до образования правительства широкие общественные круги определённо требовали удаления в первую очередь ген. Родзянко, а когда правительство медлило с этим, левой его части приходилось выдерживать яростные нападки со всех сторон, и тем не менее вопрос об удалении ген. Родзянко становился всё сложнее и сложнее, по мере того как выяснялась физиономия той военной среды, с которой нам ближе теперь пришлось столкнуться...

Ген. Юденич, что называется, не тянул».

Союзники в отношениях с командующим вооружёнными силами Белого движения на северо-западе России занимали следующую позицию. Когда генерал Юденич попытался договориться о совместных действиях против Петрограда с командующим английской эскадрой в Балтийском море адмиралом Коуэном, то получил отказ.

– Господин адмирал, от имени правительства Северо-Западной области я хочу поблагодарить английское правительство за ту помощь, которую в эти дни получает подчинённая мне добровольческая армия.

   – Господин Юденич, ваши слова будут сегодня же переданы радиограммой с моего флагманского корабля в Лондон.

   – Премного благодарен за такую любезность. Но мне бы хотелось, сэр Коуэн, поговорить с вами о другом.

   – О чём же, господин генерал?

   – Белые силы готовятся продолжить начатое наступление на Петроград. И оно продолжится в самое ближайшее время. Но есть причины для его задержки.

   – Каковы же эти причины?

   – Добровольческая армия не имеет эффективной поддержки со стороны Балтийского моря. Вся надежда на вашу боевую эскадру, господин адмирал.

   – Какую поддержку от флота английской короны ваше командование хотело бы получить?

   – Мы бы очень хотели наступления морских сил союзной нам Британии на красный Петроград.

   – Это совершенно невозможно, господин Юденич.

   – Как невозможно? Ваша эскадра состоит из боевых кораблей, обеспеченных топливом и боеприпасами, а красный Балтийский флот стоит в гавани Кронштадта без движения. Вам же известно его состояние?

   – Да, известно. Но дело не во флоте большевиков и фортах Кронштадтской крепости.

   – Тогда в чём же, извольте спросить?

   – Помогая вам винтовками, патронами и всем прочим, моё правительство в то же время не хочет начинать открытую войну против Советской России. Не то время.

   – Но вы же наши союзники, сэр Коуэн! У нас с вами есть договорённости о совместных обязательствах. Не так ли?

   – Так, господин Юденич. Но за нас с вами решают политики. У них свои расчёты.

   – Значит, поддержки с моря от вашей эскадры мы не получим?

   – Нет, моя эскадра штурмовать Петроград не будет. Таких полномочий из Лондона я не получал.