Текст книги " Юденич"

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

Ко мне близко-близко подходит мать и тихо говорит:

   – Сыночек... к тебе хотят подойти Боевы, да стесняются. Ведь их Гриша убит в полку... Отец и жена хотят расспросить: как он погиб, но боятся к тебе подойти, сыночек...

Воспоминания о гибели Гриши и то, что Боевы хотят подойти, да «боятся», – кровь ударила мне в лицо.

   – Где они? – схватив руку матери, болезненно произнёс я.

   – А вон в сторонке, за могилами... – ответила она, указывая кивком головы.

Бросаю всех своих многочисленных родственников и через могилы, заросшие свежей травой, быстро, перескоком, Приближаюсь к ним.

...Они стоят грустные, словно пришибленные – отец, мать, сноха и меньший сын.

   – Дяденька, здравствуйте! Христос Воскресе! – очень почтительно и радостно говорю я, обнимая и целуя его в совершенно сухие губы – растерявшегося и убитого горем казака-старика 45 лет от роду. Жена его уже горько плачет, приговаривая:

   – Гри-шут-ка на-аш па-ги-ип...

Обнимаю и целую старушку, залившуюся при виде меня ещё больше горючими слезами. Все ведь они знают меня ещё с пелёнок, как своего родного соседа-казачонка, и вот теперь я – офицер, живой, здоровый, весёлый, счастливый и прибывший с фронта, где погиб их старший сын, будущий кормилец стариков. Рядом стоит сноха, жена Гриши. Стоит, горестно потупившись, и молча плачет... – Жена Гриши? – спрашиваю её, сам уже готовый расплакаться.

А она, горемычная вдовушка в свои 22 года, вместо ответа бросилась ко мне, повисла на шее и залила слезами и мои боевые ордена, и аксельбанты, и своим неутешным горем перевернула всю мою душу. И мне стало так неловко, даже стыдно, что я так нарядно одет, когда у них большое и непоправимое семейное горе. И мои боевые офицерские ордена, честно заслуженные в Должности младшего офицера сотни, меня уже смущали и давили на психику.

Успокоились. Начались расспросы, как всегда у неискушённого казачества: где? когда? как именно погиб Гриша?

Что я им мог сказать в утешение? Сын ведь погиб, погиб безвозвратно. Я даже не мог сказать им всю правду, чтобы ещё больше не усилить их горе. Что он, Гриша, убит в лоб, убит наповал, не пикнув, как цыплёнок, так как такие подробности их убили бы ещё больше. Ведь все хотят услышать, что «умирающий ещё дышал, смотрел, вспоминал отца, мать, жёнушку-подруженьку... и перед последним вздохом просил им кланяться...» А тут – их сын и муж убит «наповал и в лоб». И какое могло быть здесь утешение для них...

Рассказал подробно, как их хоронили. Сказал, что мы умыли их лица, поставили православный крест (я не сказал, что это был маленький крестик из палочек, чтобы не огорчать их). Сказал, что могилу можно будет после войны найти и тело перевезти в станицу. Это я врал уже умышленно, желая хоть чем-нибудь, хоть как-нибудь посеять в их душах радость, утешение, успокоение.

От этого рассказа, вижу, посветлели их лица. Они уже смотрели радостно на меня, уже рассматривают мой мундир, ордена. Они уже называют меня по-станичному, по-старому – Федюшка. Но мне от всего этого стало неловко. И вот почему. Их сын, рядовой казак, погиб в бою, зарыт в чужой «распроклятой турецкой земле», а вот он, офицер, не только что жив, но и здоров, весел, приехал в отпуск, да ещё к самой Святой Пасхе и – с орденами... Ну, какая же тут может быть справедливость?!..

Были тяжкие минуты, и было такое человеческое горе, которое никакими доводами, никакой логикой не доскажешь и не докажешь.

Наговорились. Успокоились...»

...По решению Ставки Верховного главнокомандующего в декабре 1915 года в Туркестанском военном округе вновь создаётся Хорасанский отряд в составе около тысячи человек при четырёх конных орудиях. Он направляется в провинцию Хоросан – северо-восточную часть Персии и перекрывает путь германо-турецким отрядам, пытавшимся пройти в Афганистан, чтобы оттуда совершать нападения на южные границы России.

Хоросанский отряд конными заставами перекрыл все известные караванные тропы. Туркестанцы – казаки-семиреченцы и стрелки одним своим присутствием отбили у вождей местных племён всякое желание воевать за обещания посланцев турецкого султана.

Британцы тоже были заинтересованы в прикрытии с персидской территории подступов к самой большой жемчужине английской короны – Индии. Русские, действуя совместно с английскими войсками, установили подвижную, конную завесу на рубеже Бирджент – Систан – Оманский залив. Так были сорваны далеко идущие планы Берлина и Стамбула по закреплению своих позиций в Персии.

Значение наступления экспедиционного корпуса генерала Баратова оказалось велико не только в чисто военном плане. Теперь русские войска могли запросто выйти к границе Месопотамии, современного Ирака. А там действительно тяжёлые бои с турками вели союзники-англичане. Не было большим секретом, что Лондон никак не хотел видеть русские знамёна на берегах Тигра и Евфрата.

Однако британское командование пока не просило здесь помощи у России, у командующего Отдельной Кавказской армией генерала Юденича. Это оно сделало несколько позже {хотя дела у англичан в Месопотамии шли из рук вон плохо).

Наступавший вверх по течению реки Тигр экспедиционный корпус генерал-лейтенанта Чарльза Таунсенда был разгромлен в сражении при Ктезифоне 6-й турецкой армией, которой командовал 72-летний немецкий генерал– фельдмаршал, барон Кольмар Вильгельм Леопольд фон дер Гольц. В Турции он прошёл путь от адъютанта султана до командующего сперва 1-й армии, стоявшей на защите Стамбула, затем 6-й армией, действовавшей в Месопотамии.

Перед убытием к своей армии, генерал-фельдмаршал фон дер Гольц заявил в Стамбуле высшим турецким военным чинам:

– Я сброшу англичан в воды Персидского залива и не позволю русским казакам появиться в Месопотамии...

Действительно, под сильным натиском неприятеля войска Таунсенда отступили к водам Персидского залива и укрылись в крепости Кут-Эль-Амара. Турки осадили англичан и не позволяли извне прорвать блокадное кольцо. Командовавший 6-й султанской армией немецкий барон послал с юга Месопотамии в Стамбул немало победных реляций.

Попыток прорвать блокадное кольцо новый главнокомандующий английскими войсками в Месопотамии генерал– лейтенант Перси Генри Ноэль Лейк, прибывший из Индии, предпринял четыре. Однако пробиться к осаждённой Кут-эль-Амаре британцам так и не удалось. При этом им неожиданно пришлось столкнуться с турецкой флотилией на реке Тигр, подобной которой генерал Лейк не имел.

Опасаясь усиления русского влияния в Месопотамии, на северных арабских землях, бывший начальник Генерального штаба английских войск в Индии, отверг предложение командования союзников соединиться с баратовским экспедиционным корпусом в Персии и вести совместные боевые действия против турок. Такое решение генерала Лейка вызвало в дипломатических кругах немало кривотолков. Ясно было только одно – военачальник британской короны дружественно к Российской империи не относился.

В результате вскоре осаждённые в Кут-Эль-Амаре английские войска капитулировали. Месопотамия в годы Первой мировой войны стала единственным театром боевых действий, где Турция не потерпела поражения...

После Сарыкамышского поражения З-я турецкая армия наконец-то восстановила свои основные силы. Об этом стало известно штабу Кавказской армии. Рано утром в кабинет командующего постучал его постоянный докладчик по оперативной обстановке полковник Масловский:

   – Евгений Васильевич, у вас что-то срочное?

   – Да, Николай Николаевич. Радиостанцией штаба 1-го Кавказского корпуса перехвачена шифровка из штаба 3-й армии в Стамбул.

   – Удалось расшифровать радиограмму?

   – Да, наши шифровальщики нашли к ней ключ.

– Кем подписана радиограмма?

   – Начальником штаба 3-й армии германским майором.

   – Содержание?

   – Даётся состав армии Махмуда Камиль-паши и её численность на первое июня сего года.

   – Вот это удача! Передайте командиру корпуса – пусть промедления представляет наградные листы на всех участников радиоперехвата. А теперь доложите.

   – На сегодняшний день 3-я армия состоит из трёх корпусов – 9-го, 10-го и 11-го, 2-й кавалерийской дивизии.

   – Старые знакомые. А какова их общая численность после Сарыкамышского погрома?

   – 36 тысяч человек.

   – Ясно. Значит до штата ещё не набрали. Это для нас хорошо и даже очень. Кто ещё входит в состав армии?

   – Группа Хамди и немца Штанге. Действует на левом неприятельском фланге. Численность – около 10 тысяч человек.

   – Что у них в Персии?

   – Группа Халила. Около 20 тысяч. По данным нашей разведки – половина из курдской конницы.

   – Общая численность 3-й армии даётся в шифровке?

   – Да, даётся. Но, Николай Николаевич, удивительная вещь – начальник армейского штаба не знает общей численности своей армии. Он оценивает её в 60 – 70 тысяч бойцов.

   – Такое не удивительно, Евгений Васильевич. Много дезертиров, часть ополчений курдов время от времени расходится по домам.

   – По нашим данным, Махмуд Камиль-паша приказал ужесточить сбор дезертиров в приграничных местах.

   – Правильное решение. В шифровке есть сведения о турецких резервах и пополнениях?

   – Есть. Ускоренное обучение проходят 28 тысяч новобранцев.

   – А сколько ожидается ещё?

   – На пути к Кавказу ещё 7 тысяч пополнения. Только в радиограмме не говорится о том, обучено оно или нет.

   – Что ж, судя по этим данным майора Гузе 3-я армия султана ещё не восстановила себя полностью...

Ставку Верховного главнокомандующего вполне устраивало устойчивое положение Отдельной Кавказской армии. Поэтому на осень 1915 года ей ставились только задачи активной обороны. Это было бы хорошо, если бы протяжённость рубежа расположения сил армии (до 1500 километров с позициями в Персии) соответствовала наличию сил и средств, которыми располагал генерал Юденич.

Однако такая ситуация не повлияла на склонность командующего к активным действиям на войне. Николай Николаевич по своей инициативе и с одобрения Ставки создаёт собственный «маневренный резерв» и производит перегруппировку кавказских войск, чем приводит в замешательство командующего неприятельской армией Махмуда Камиль-пашу. О своих действиях и планах Юденич сообщил в Могилёв, в Ставку царя – главнокомандующего России:

   – Ставка на проводе. У аппарата государь император и начальник штаба Ставки генерал Янушкевич. Говорите.

   – Генерал Юденич. Докладываю: Отдельная Кавказская армия вновь готова перейти в наступление против противостоящих ей сил Турции.

   – На чём основано такое мнение?

   – Проведена перегруппировка войск. Прибыло пополнение, хотя полки до штатной численности ещё не доведены. Ведётся активная разведка противника конными дозорами и с воздуха.

   – Что требуется ещё Кавказской армии для перехода в новое наступление?

   – Достаточное обеспечение боеприпасами – снарядами и патронами. Запасы ограничены, поскольку предыдущие бои привели к большому расходу огневых средств.

   – Сообщаем, что в ближайшее время ваша армия достаточного количества боеприпасов получить не сможет.

   – Почему, смею спросить?

   – Отвечаем: идут тяжёлые бои с германцами и австро-венграми. Все поступаемые от военно-промышленных комитетов боеприпасы, почти не задерживаясь на тыловых складах, идут в сражающиеся войска.

   – Вас понял. Всё же смею просить: по возможности учитывать и потребности Кавказской армии.

   – Обязательно учтём, но только в будущее время. Чем сейчас занимаются войска?

   – Производятся инженерные работы по улучшению занимаемых позиций. На передовой получено много шанцевого инструмента, однако армия имеет мало сапёрных рот.

   – Где вы ведёте инженерные работы?

   – На всём фронте – от приморского фланга у Батума до реки Восточный Евфрат.

   – Ваши действия одобряем. Как армия готовится к скорой зиме? Есть ли трудности с обеспечением? С фронтов идёт немало жалоб на тылы.

   – Пока особого беспокойства нет. Поступает тёплая одежда – полушубки, валенки, портянки.

   – Как с провиантом?

   – Армейские тылы делают запасы на зиму. С Кубани мука, фураж, у местного населения в Закавказье закупаем скот на мясные порции для войск.

   – Министерство финансов армейскую казну пополняет исправно?

   – Да, претензий нет.

   – Как финансируются наши войска в Персии? Ведь генерал Баратов много продовольствия и фураж закупает на месте.

   – Казна ему высылается в серебре. Персы наш серебряный рубль принимают при расчётах с очень большой охотой.

   – Это хорошо. Есть ли ещё у вас, как командующего армией, просьбы?

   – Нет, ваше величество.

   – Тогда у меня к вам есть ещё один вопрос: как сложились отношения с великим князем?

   – Полное взаимопонимание во всех вопросах, касающихся Кавказской армии.

   – Хорошо. Я вами доволен. До свидания...

Император и начальник штаба его Ставки не случайно интересовались готовностью кавказских войск к зиме. Высоко в горах она всегда отличалась суровостью. Войска требовалось до наступления первых морозов обеспечить тёплой одеждой, провиантом, боеприпасами, фуражом. Всё это надо было завезти до того, когда обильные снегопады перекроют дороги в горах.

Дорог на кавказском театре войны имелось очень мало, да и к тому же многие из них больше напоминали караванные тропы. Поэтому Юденич заботился о дорожном строительстве ещё с первых дней своего появления в Тифлисе. И всю войну сапёрные роты и строевые пасти занимались ускоренной прокладкой новых дорог и исправлением старых.

Начавшаяся зима в горах надолго должна была приостановить боевые действия сторон, как это всегда случалось в предшествующие русско-турецкие войны. С наступлением сильных холодов с обильными снегопадами противники ограничивались лишь высылкой разведывательных отрядов, наблюдая за действиями друг друга.

Спокойно пережить зиму 1915-1916 годов штабу генерала Юденича не довелось. Вступление в войну Болгарии на стороне держав Центрального блока[13]13
  Первая мировая война 1914-1918 гг. велась между двумя коалициями держав: Центральными державами (Германия, Австро-Венгрия, Турция, Болгария) и Антантой (Россия, Франция, Великобритания, Сербия, позднее Япония, Италия, Румыния, США и др.; всего 34 государства).


[Закрыть] прямым образом отразилось на положении дел: открылось прямое сообщение между Германией и Оттоманской Портой, куда сразу же пошёл поток вооружения и боеприпасов, прежде всего артиллерии, – султанская армия с самого начала войны испытывала нужду в современных орудиях.

Поставки германских артиллерийских систем стали одной из причин поражения союзной десантной операции на Галлиполийский полуостров. О намерении союзников России эвакуировать десант стало известно в юденичском штабе. Вскоре из разных источников стали поступать сведения о том, что высшее турецкое командование вознамерилось перебросить освободившиеся на Галлиполи войска для усиления 3-й армии на Кавказе и в Месопотамию, где успешно велись боевые действия против англичан.

К достоинствам генерала Юденича относилось то, что он обладал стратегическим мышлением. Поэтому как командующий вооружёнными силами на Кавказе он, естественно, не мог допустить беспрепятственного усиления противостоящей ему турецкой армии. Он решил разбить её до подхода значительных подкреплений с берегов Дарданелл.

Перед тем как план Новой крупномасштабной наступательной операции был отправлен в Могилёв на утверждение императору Николаю II, в Тифлисе 18 декабря 1915 года состоялся военный совет Отдельной Кавказской армии. Председательствовал на нём великий князь генерал от кавалерии Николай Николаевич-Младший. Он и открыл заседание:

   – Сегодняшнее заседание военного совета Кавказской армии собрано по предложению генерала от инфантерии Юденича Николая Николаевича. Он выскажет нам свои соображения по поводу предстоящих действий нашей армии.

   – Ваше высочество, я буду краток. По агентурным данным и сведениям, которые поступили в Ставку Верховного главнокомандующего, для противостоящей нам 3-й турецкой армии с Галлиполи выделены значительные резервы.

   – Где они сейчас находятся?

   – По нашим сведениям, часть этих войск уже покинула Константинополь и находится в пути на Кавказ.

   – Что вы предлагаете на сей счёт, Николай Николаевич?

   – Я предлагаю перейти в общее наступление против армии Махмуда Камиль-паши ещё до подхода вражеских подкреплений и разбить её до подхода подкреплений.

   – Но для проведения наступательной операции на широком фронте требуется превосходство в силах. Оно у нас на сегодня есть?

   – На начало ноября месяца этого года мы преимущество над противником пока имеем.

   – Из чего сегодня состоит боевая сила Кавказской армии?

   – Она имеет в своём составе почти 130 батальонов пехоты, 372 артиллерийских орудия, более 200 сотен конницы, 52 дружины ополчения, 20 сапёрных рот и воздухоплавательный отряд из 9 самолётов.

   – Что имеет под своими знамёнами Махмуд Камиль-паша?

   – Немало. Примерно такое же количество пехоты, немногим более ста орудий, 40 кавалерийских эскадронов и около 10 тысяч иррегулярной конницы приграничных курдских племён, сведённой примерно в 20 отдельных отрядов.

   – В таком случае, Николай Николаевич, в чём на сегодня состоит наше преимущество?

   – Мы имеем с противником примерное равенство в пехоте. Но превосходим турок в три раза по артиллерии и в пять раз по регулярной коннице, поскольку казаки ничем не хуже турецких улан.

   – Долго ли сохранится такое соотношение в силах и средствах?

   – Сейчас сказать трудно. Что же касается артиллерии, то наше преимущество в ней может скоро исчезнуть, поскольку из Германии через Болгарию начались значительные поставки орудий всех систем – полевых, горных, тяжёлых.

   – Значит, вы считаете превосходство наше над 3-й турецкой армией существенным?

   – Пока да, в артиллерии и кавалерии. Но такое преимущество нам требуется ещё и реализовать.

Участники военного совета в Тифлисе прекрасно знали ситуацию на Кавказе. Противоборствующие армии были развёрнуты главными силами в полосе более 400 километров от Чёрного моря до озера Ван. От последнего на юго-восток позиция держалась только местами. Здесь стороны перекрывали до возможности дороги и горные перевалы.

Оба фланга 3-й турецкой армии, о чём Юденич и его военачальники хорошо знали, были надёжно защищены самой природой. Левый – диким по проходимости хребтом Понтийского Тавра, правый – ещё более неприступным горным массивом Драм-Дата. Позицию неприятельской армии предстояло рвать фронтальным ударом, поскольку обход её флангов представлял огромные трудности для конницы…

Турки основные свои силы сосредоточили на Сарыкамышском и Ольтинском направлениях, надёжно прикрывая кратчайшие пути к крепости Эрзерум – армейской тыловой базе, узлу транспортных коммуникаций всей восточной части Турции. Было ясно, что этот город-крепость Махмуд Камиль-паша будет оборонять изо всех сил.

Участники военного совета понимали и другое – наступившая в горах зима сковала действия сторон крупными силами. Но командующий Кавказской армией и его штаб более склонялись к переходу в наступление не позже второй половины января 1916 года. Упор делался прежде всего на внезапность и тщательность подготовки войск.

Поэтому Юденич на военном совете так сформулировал основную идею предстоящей армейской наступательной операции:

   – Предложение штаба армии заключается в том, чтобы прорвать оборону неприятеля сразу на трёх направлениях – Эрзерумском, Ольтинском и Битлисском.

Для многих участников совещания такое было неожиданностью. По всем канонам военного искусства вражескую оборону взламывали, за редким исключением, на главном направлении. Потому великий князь Николай Николаевич-Младший сразу же заметил:

   – Вы предлагаете нанести удар сразу на трёх, а не на одном направлении?

   – Да, на трёх одновременно.

   – Что это нам даст?

   – Это не позволит командованию противника маневрировать по фронту своими резервами. Он будет скован нашими ударами.

   – Но у турок много кавалерии для маневрирования по фронту.

   – Сейчас с кавалерией иное дело, чем в начале войны. Бои показали, что курдская конница устойчивости в столкновениях не имеет. К тому же курдские полки не желают далеко уходить от племенных кочевий.

   – Какие силы штаб армии собирается привлечь для проведения наступательной операции?

   – Наступление планируется силами всех трёх наших арийских корпусов – 1-го и 4-го Кавказских, 2-го Туркестанского.

   – Какой удар из трёх, по вашему мнению, Николай Николаевич, следует считать главным?

   – В направлении селения Кепри-кей.

   – Какие силы будут задействованы здесь?

   – В кепри-кейскую ударную группировку намечено ввести не менее 20 пехотных батальонов и 15 казачьих сотен.

   – А не будет ли этих сил мало? Как мне известно, турки создали там довольно прочную оборону, хорошо оборудованную в инженерном отношении.

   – Штаб учёл это. Прорыв ударной группировки намечается поддержать огнём 80-100 артиллерийский орудий. Такой плотности пушечного огня турки на Кавказе ещё не испытывали.

   – Что вы предпримите, если неприятель отразит фронтальные атаки наших войск?

   – Такое не исключается. В таком случае надежда на действия обходных и разведывательных отрядов. Они должны внести переполох во вражескую оборону.

   – Разнесено ли наступление по трём направлениям по времени?

   – Да, такова задумка штаба.

   – Кто первым из корпусов пойдёт вперёд?

   – Первым начать наступление предстоит 2-му Туркестанскому корпусу на два дня раньше других.

   – По всей видимости, армейский штаб планирует создать из войск туркестанцев ударную корпусную группу прорыва?

   – Такая группа в документах уже сформирована. Она будет состоять из 4-й Кавказской стрелковой дивизии с её артиллерией, Сибирской казачьей бригады и 1-го Кавказского мортирного дивизиона.

   – Вы считаете, что эти силы справятся с поставленной задачей?

   – Вполне. Стрелки генерала Воробьёва более чем успешно действовали в предыдущих боях. О неустрашимости сибирских казаков лучше всего говорит схватка за Ардаган. А мортирный дивизион со своей огневой мощью на том участке прорыва будет просто необходим.

   – Хорошо. Но, как я понял, сковывать турок вы решили одновременно по всей линии фронта?

   – Точно так.

   – Кто, кроме армейских корпусов, будет задействован из армейских сил?

   – Будет приказано проявить активность Приморскому отряду на Батумском направлении, Ван-Азербайджанскому – на Ванском и Урмийском направлениях.

   – Будет ли Поставлена такая же задача генералу Баратову?

   – Она уже спланирована. Русскому экспедиционному корпусу в Персии предстоит наступать в направлении города Керманшах.

   – Войдёт ли в таком случае генерал Баратов в соприкосновение с союзниками-англичанами?

   – В том вероятности нет. У англичан дела на юге Месопотамии идут из рук вон плохо. Одни неудачи.

   – А возможна ли согласованность удара с ними?

   – Думаю, что исключена. Союзники не хотят видеть русских на берегах Тигра. Это чувствуется по их поведению.

   – Тогда остаётся надежда только на собственные силы?

   – Только на себя. Но время, надеюсь, укажет британцам на необходимость союзных действий с нашей армией.

   – Что ж, я буду докладывать в Ставку государю императору, что подготовка наступательной операции Кавказской армии военным советом одобрена. Есть ли другие мнения, господа генералы?

Разработанный юденичским штабом оригинальный план нового разгрома 3-й турецкой армии военный совет одобрил единодушно. Сомневающихся в предстоящем успехе среди кавказского генералитета не нашлось...

Ставка утвердила план. Перегруппировка войск началась 22 ноября, и её организаторам приходилось считаться с наличием лазутчиков в своём тылу. Марши воинских частей проводились под видом учений, вывода войск с передовой на «заслуженный» отдых и на переформирование. Так, к примеру, была осуществлена на линии огня смена 2-й Кавказской стрелковой дивизии, которая выводилась в резерв только что назначенного командиром 4-го Кавказского армейского корпуса генерала от инфантерии В. В. де Витта.

Время позволяло сделать многое. Поэтому подготовка зимнего наступления в горах Турецкой Армении отличалась тщательностью. Принимались все меры для обеспечения людей тёплой одеждой: каждый боец получал пару валенок и тёплые портянки, короткий полушубок, стёганые на вате шаровары, папаху с отворачивающим назатыльником, варежки и шинель.

Командующий Кавказской армии был хорошо знаком с особенностями боевых действий зимой в Балканских горах во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. На случай необходимости маскировки в заснеженных горах Юденич предусмотрительно приказал заготовить достаточное число белых коленкоровых халатов и белые чехлы на шапки.

Приходилось считаться не только с горными снегами. Чтобы яркое зимнее солнце не слепило глаза, личному составу 1-го Кавказского корпуса, которому предстояло наступать на высокогорье, были выданы защитные очки.

Генерал Юденич и его помощники-штабисты стремились при планировании наступления учесть буквально всякую мелочь. Так как район предстоящей операции был безлесный, а подвоз дров почти невозможен, каждый солдат должен был иметь при себе два полена для обогрева на ночлегах. От редкого кустарника в речных долинах проку оказывалось мало.

В крайнем случае командиры рот разрешили своим солдатам разбирать на дрова брошенные местными жителями жилища. Глинобитные и сложенные из дикого камня дома в горах «крепились» деревом. Но официальных приказов старшего начальства на сей счёт, разумеется, не издавалось.

Кроме того, в снаряжение наступавших пехотных рот входили толстые жерди или доски для устройства переправ – мостков через незамерзающие горные ручьи и речушки. Во время зимнего наступления под Сарыкамышем сотни турецких солдат получили обморожения ног из-за мокрой обуви, которая леденела на морозе. Просушить обувь не удавалось даже при разведении жарких костров.

Состоявшее при инспекторе артиллерии генерале Слюсаренко метеорологическое отделение постоянно анализировало состояние погоды и выдавало рекомендации в войска на день и на неделю. К концу 1915 года в полосе расположения корпусов и отрядов Отдельной Кавказской армии было развёрнуто 17 (!) метеостанций. Такого история войн ещё не знала.

Заблаговременно перед началом наступления были пополнены до норм все передовые и промежуточные склады боеприпасов и интендантского имущества. Чтобы не возбуждать подозрений у турок и их агентуры, действующей в тылу русских войск, в приказаниях по тылу рекомендовалось из-за трудностей доставки довольствия использовать для этого любое благоприятное время.

Армейский штаб во время разработки наступательной операции не знал ни сна, ни отдыха. Использовались любые возможности для создания видимости подготовки Кавказской армии лишь к зимовке в горах и неготовности к наступательным операциям до самой поздней весны будущего года.

Командующий армией требовал содержать в рабочем порядке железнодорожные пути от станции Сарыкамыш до Карса, и подъездные дороги к ним. От Карса до Мерденека и Ольты с лета 1915 года эксплуатировалась фронтовая узкоколейка на конной тяге – так называемая конка. Благодаря этому снабжение войск 2-го Туркестанского и 1-го Кавказского корпусов осуществлялось в основном по железной дороге. Шли работы по строительству параллельно шоссе от Сарыкамыша до Караургана узкоколейки паровой, тяги.

Поскольку зима в горах Турецкой Армении изобиловала обильными снегопадами, в войсках на это время были сформированы специальные снегоочистительные команды. Они боролись со снежными заносами на важнейших участках армейских коммуникаций. Одновременно эти команды занимались охраной дорог.

Обозы заметно пополнились вьючными животными – лошадьми и верблюдами, кое-где стали использовать и ослов. Верблюжьи караваны стали привычны на фронтовом «пейзаже».

Армейский штаб оборудовал для себя передовой командный пункт в Караургане, расположенном в 20 километрах от линии фронта. Сооружение новых линий связи держалось в тайне и производилось под видом исправления старых. Телеграфные линии получили надёжное охранение из конных казачьих и пограничной стражи дозоров. Служба радиосвязи была объединена в отдельную радиогруппу, подчинённую штабу армии.

Увеличилось число искровых станций – радиопередатчиков. Для их получения генерал Юденич затеял целую переписку с Могилёвской Ставкой Верховного главнокомандующего. Просил настоятельно, говоря о необходимости Сверхштатных радиостанций. Подготовка радистов велась при армейском штабе.

Чтобы маршевое пополнение не могли обнаружить турецкие наблюдатели, перевалы через горные хребты в опасной зоне преодолевались только ночью с соблюдением полной светомаскировки. Строжайше запрещалось даже курение на ходу. Днём с русских передовых позиций каждой дивизии в тыл демонстративно отводилось по батальону, которые под покровом ночи возвращались обратно.

Обеспокоенные турки неосмотрительно выдвинули вперёд в светлое время дня усиленные дозоры. То там, то здесь на Солнце проблескивали стекла цейсовских[14]14
  Цейс Карл Фридрих (1816-1888) – немецкий оптик-механик. В 1846 г. основал фирму в Йене по разработке и производству оптических приборов и оптического стекла.


[Закрыть] биноклей, которыми Берлин щедро одарил своих союзников. Об этом доложили Юденичу, на что тот ответил:

   – Приказываю: вражеские дозоры не тревожить.

   – Но если это удобнейший случай для их уничтожения, тогда как поступать?

   – Огня по ним не открывать, даже просто отпугивающего.

   – А если дозоры нахальничать будут: близко подбираться к вашим окопам?

   – Ну и пусть подбираются, и на наши хитрости насмотрятся досыта. Это только нам и надо...

Штабная подготовка генерала Юденича была высокой. Штаб Отдельной Кавказской армии разрабатывал под руководством своего командующего наступательную операцию тщательнейшим образом. Её подготовка была достойна академических учебников по военному искусству в годы Первой мировой войны. Особое внимание обращала на себя оперативная маскировка подготовки наступления.

Штабом армии был распущен слух о намечавшихся якобы ранней весной наступлении Ван-Азербайджанского отряда и экспедиционного корпуса генерала Баратова совместно с англичанами в Месопотамии. А чтобы всё было правдоподобно, Юденич приказал произвести в Персидском Азербайджане закупку большого количества верблюдов для обозов. Одновременно закупались гурты скота для питания войск, заготовлялась пшеница и фураж.

Поскольку «кормовых» денег в казне баратовского корпуса имелось только на самое необходимое, Юденич отдал по финансовому ведомству армии следующий приказ: командирам отдельных воинских частей разрешалось выменивать скот, фураж и пшеницу у местных жителей на сахар.

Дезинформация турецкого командования велась всевозможными способами. За несколько дней до начала наступления армейским штабом была послана командиру 4-й Кавказской стрелковой дивизии срочная нешифрованная телеграмма. В ней содержались «сведения» из разряда секретных – сосредоточиться на станции Сарыкамыш для дальнейшей отправки по { Железной дороге в Персию. Всё было сделано так, чтобы содержание нешифрованной телеграммы особой важности стало известно многим по пути её движения.