Текст книги "Дэйл Браун - План Атаки (СИ)"

Автор книги: Алексей Заревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

"Блэкджек" явно получил повреждение, но продолжил уходить на север. Через несколько секунд он вышел из зоны поражения.

– Твою мать, не достал!

– Не дай ему уйти, Топ, – предупредил Хэл Бриггс. Он с еще одной группой "Железных дровосеков" вернулся на Симию с Атту, чтобы помочь защитить остров от ожидаемого российского удара. Они успешно сбили обе ракеты Х-15 из рельсотронов. Остальные десантники Боевой группы, вместе с частью личного состава базы на острове, столькими, сколько поместилось в их MV-32, эвакуировались с Симии на Атту.

– Не беспокойтесь, сэр, – ответил Уолл. – Готов, сержант?

– Так точно, сэр, – ответил второй спецназовец в броне "Железный дровосек". – Выстрел, шесть! – На такой дистанции снаряду потребовалось три секунды, чтобы достичь цели. На этот раз удар был более впечатляющим – он срезал весь хвост самолета, отправив крупный бомбардировщик в бесконтрольное падение.

– Хорошая работа, ребята, – сказал Хэл Бриггс. – Контроль, сбиты два "Блэкджека" и пара крылатых ракет. Экран чист.

– Принял, – ответил Патрик Маклэнехэн. – Хорошая работа. Рад, что вы сработали вовремя.

– Мы не могли просто сидеть на Атту и смотреть, как эти русские пидорасы разнесут Симию на куски, – ответил Хэл. – Какие планы, босс?

– Вы участвуете, ребята, – сказал Патрик. – Мне нужно, чтобы вы заправились, собрались и выдвинулись, как только сможете. Мы собираем наши самолеты и загружаемся. "Драконы" вылетят из "Дримлэнда" через пару часов.

– Зашибись! – Воскликнул Бриггс. – Вот это дело!

– Мы собираемся отправит ь все, что у нас есть и получить некоторую поддержку самолетов с базы, – продолжил Патрик. – Вы пока побудете в обеспечении, но пойдете в бой первыми. Сделайте этих ублюдков и будьте готовы встречать гостей.

– Я понял тебя, босс, – ответил Бриггс. – Рад, что ты к нам вернулся.

– Я сам рад вернуться к вам, ребята, – гордо сказал Патрик. – Я этому чертовски рад.

ВОСЕМЬ

* * *

Рязанский запасной пункт управления вооруженными силами, Российская Федерация

Вскоре после этого

* * *

– Данные подтверждены, сэр, – сказал начальник Генерального штаба и министр государственной безопасности Николай Степашин. – Два Ту-160 пропали после успешного поражения целей на континентальной части Аляски. Предположительно, по время захода на последнюю цель, авиабазу Ирексон на Алеутских островах. Вероятно, они были перехвачены уцелевшими истребителями с авиабаз Эилсон или Элмендорф, переброшенных туда заранее, или ушедшими по плану рассредоточения, так что это единственная уцелевшая военная база на Аляске.

Грызлов на мгновение задумался и покачал головой.

– Началось, Степашин. Американские истребители, пережившие удары по материку, не станут уходить на полторы сотни километров в закоулки алеутских островов с их ветрами. Я считаю, Николай, началось контрнаступление – война Маклэнехэна.

– Кого, сэр?

– Маклэнехэна. Торн отправит в бой Патрика Маклэнехэна и его модифицированные дальние бомбардировщики. Они будут переброшены на авиабазу Ирексон для ударов по нашим силам на Дальнем Востоке.

– Но, возможно, бомбардировщики были сбиты зенитными системами "Пэтриот" или "Хоук"?

– Мы вели слежение за авиабазой Ирексон уже несколько месяцев – и не было никаких признаков того, что они собирались установить "Пэтриоты" на этом куске камня. Мы это видели, – сказал Грызлов. – Нет, я полагаю, что Маклэнехэн вступил в игру – его самолеты уже на Симии, или скоро будут там. Он начнет атаки на наши базы бомбардировщиков в Сибири очень скоро – или оно уже разворачивается полным ходом.

– Это безумие, сэр, – сказал Степашин. – Зачем атаковать наши базы на Дальнем Востоке? Почему не Москву, не Санкт-Петербург, не десятки наших действующих баз на западе?

– Потому, что Маклэнехэн раскрыл наш секрет – использование баз стратегической авиации в Сибири, – ответил Грызлов. – Это он отправил своч спутники следить за нашими базами бомбардировщиков. – Он задумался на мгновение, и добавил: – Вы должны исходить из предположения, что наши восточные базы будут атакованы в ближайшее время – вероятно, сначала крылатыми ракетами с дальних бомбардировщиков, а затем группами спецназа – если в этом замешен Маклэнехэн, они, вероятно, используют малые группы в броне "Железный дровосек". – Он сделал паузу и добавил: – Нет, Маклэнехэн не станет атаковать наши военно-морские базы. Он атакует военно-воздушные. Анадырь, Благовещенск, Улан-Удэ, Братск, возможно, даже снова Кавазню.

– Откуда нам это знать, сэр? – Скептически спросил Степашин. – На его месте я бы атаковал наши базы подводных лодок стратегического назначения – Рыбачий и Владивосток. Он знает, что нам базируются все подводные лодки стратегического назначения Тихоокеанского флота, и мы держим большую часть из них в базах. Наши бомбардировщики рассредоточены – налеты на эти базы приведут разве что к потере нескольких самолетов.

– Я знаю его, и я бросил ему вызов потому, что знаю, что он станет делать, – уверенно ответил Грызлов. – Даже если эти базы пусты, он решит разбомбить их, чтобы показать нам и Торну, что он может их уничтожить. Торн стремиться держать его на коротком поводке. Он не захочет провоцировать ядерный контрудар, атакуя наши подводные лодки – это был бы откровенный акт агрессии, а Торн не настроен на это.

Грызлов снял трубку телефона центра связи.

– Соедините меня с Торном по "горячей линии". – Затем он повернулся к Степашину. – Послушайте меня внимательно, Николай. У вас будет только один шанс остановить его. Я изучал Маклэнехэна, его вооружение и тактику. Я считаю, что это лучший способ остановить его.

– Во-первых, это его не имеющая аналогов система малой заметности, – начал Грызлов. – Он может атаковать со всех направлений, даже с тыла. Абсолютно важно, чтобы ваши оборонительные силы не использовали радары, за исключением дальних обзорных. Первыми целями для атаки станут наземные системы противовоздушной обороны. Включение радаров наземных ЗРК приведет только к их уничтожению. Важно, чтобы вы не расходовали эти системы, так как первые атаки будут иметь целью только расчистить путь для основных сил, которые должны стать вашими основными целями. Они будут пытаться уничтожить ваши оборонительные средства или затруднить их использование, чтобы позволить более заметным транспортам сил специального назначения проникнуть за нашу оборону, и мы не можем позволить этому случиться. Первой линией обороны являются истребители. Вы должны сконцентрировать истребители вокруг важных базы, полагаясь на их радиолокационные системы дальнего обзора, а истребители должны использовать только оптические системы настолько, насколько это возможно. Минута с включенными радарами, и они будут сбиты. Любые цели, видимые на радарах, должны стать приоритетными целями, но вы должны предполагать, что их сопровождают малозаметные самолеты со значительными возможностями воздушного боя. Поэтому истребители должны наносить быстрые удары с дальней дистанции и немедленно отходить. Нет никакого смысла в попытках визуальной идентификации или попыток войти в ближний бой – малозаметные самолеты Маклэнехэна сожрут их и не подавятся. Нужно сбить столько транспортников со спецназом, сколько возможно. Это даже более важно, чем уничтожить бомбардировщики. Тем не менее, вы должны предполагать, что некоторые группы спецназа все-таки достигнут целей – скорее всего, это будут спецназовцы Маклэнехэна в броне "Железный дровосек", – продолжил Грызлов. – Если не будет информации, утверждающей обратное, я предлагаю вам усилить охрану каждой базы бомбардировщиков пехотными подразделениями. Не используйте тяжелую бронетехнику – спецназовцы в "Железном дровосеке" слишком быстры и несут оружие, способные легко вывести из строя даже основные боевые танки. Легкие разведывательные подразделения с бронетехникой, вертолеты с дальним управляемым вооружением и пехота с противотанковым вооружением смогут справиться с ними с большей эффективностью. Более важной является способность "Железных дровосеков" наводить удары с беспилотных бомбардировщиков и ударных самолетов, так что вы должны обеспечить свои войска таким количеством зенитных средств, какое только возможно, – сказал Грызлов. – Используйте пассивные инфракрасные и оптические системы, а не радары. Не пытайтесь обнаружить их самолеты с большой дистанции – вы не увидите их, пока не начнется атака. Американцы всегда идут в атаку после уничтожения командной структуры, вывода из строя радаров, ПВО и аэродромов, так что каждая база должна быть переведена в автономный режим, а все важные объекты рассредоточены, как только можно. На местах следует наладить запасные системы связи и управления.

– Силы Маклэнехэна намерены нанести быстрый удар и уйти, – подытожил Грызлов. – Лучше, чтобы наши силы переждали первый удар, а затем контратаковали, когда те попытаются отойти, что лучше всего обеспечить уничтожение "Железных дровосеков". Убийство одного "Железного дровосека" эквивалентно уничтожению механизированного взвода или танкового эскадрона*. Вы понимаете это, генерал?

* Танковых эскадронов в российской армии нет, и сколько это – неизвестно. В некоторых армиях эскадронами называют танковые батальоны, однако это никак не эквивалентно механизованному взводу. У Клэнси также в России были замечены танковые эскадроны по шесть машин.

– Так точно, сэр, – Степашин поднял трубку и начал отдавать приказы.

– Господин президент, Томас Торн на линии, – объявил диспетчер командного центра. – Переводчик также готов.

Грызлов поднял трубку и кивнул, давая знак включать связь.

– Томас Торн? – Спросил он.

– Это президент Торн. С кем я говорю?

Грызлов сделал паузу, собираясь с мыслями, сделал глубокий вдох и сказал через переводчика:

– Это президент Грызлов, господин Торн. – Он намеренно пытался вывести Торна из равновесия, не обратившись к нему "президент", словно говорил с рядовым чиновником или функционером. – Я просто хотел сообщить вам, что мы обнаружили выдвижение сил генерала Маклэнехэна с Баттл-Маунтин.

– И вы хотите, чтобы я это подтвердил, Грызлов? – Спросил Торн. – Или просто собираетесь озвучивать новые угрозы?

– Рад, что вы не пытаетесь этого отрицать, – ответил Грызлов. – Вы не очень хороший лжец, и ваша правдивость ваша самая располагающая добродетель. Но она также станет вашим приговором.

– Разрешите, я угадаю, Грызлов, – сказал Торн. – Вы скажете, что я должен отозвать мои силы специального назначения немедленно, и что если любые мои военнослужащие будут схвачены в вашей стране, они будут казнены, и что если последуют какие-либо нападения на ваши базы, у вас не будет никакого выбора, кроме как ответить всем, что есть в вашем распоряжении. Ради этого вы звонили мне, господин президент?

– Я звонил вам, Торн, чтобы сказать, что вы будете нести ответственность за новые смерти и разрушения, которые полностью и совершенно не нужны, – ответил Грызлов. – Наши атаки на ваши базы были проявлением подавленности и отчаяния. Это не признак полномасштабной войны между нашими странами, я клянусь. Настоящим я обещаю вам, что отдам приказ снизить уровень готовности всех российских стратегических и тактических сил по всему миру немедленно.

Торн молчал несколько мгновений.

– Я очень рад это слышать, господин президент, – наконец сказал он.

– Я знаю, что бомбардировочные подразделения Маклэнехэна и большая часть его "Железных дровосеков" сейчас выдвигается в район сосредоточения на авиабазу Ирексон на острове Симия, и часть "Железных дровосеков" уже там, – продолжил Грызлов. Ему показалось, что он услышал в трубке какую-то возню и напряженное дыхание и понял, что попал в точку. – Наша разведка также сообщает, что Маклэнехэн намеревается атаковать наши базы бомбардировщиков в Улан-Удэ, Владивостоке и Благовещенске. Эти атаки не являются необходимыми. Я должен сделать все, что в моих силах, чтобы убедить вас остановить их.

– Не сомневаюсь.

– Я прикажу всем российским стратегическим и тактическим силам снизить уровень готовности – но не оборонительным силам. Все оборонительные силы – наземные, воздушные и береговые – останутся укомплектованными на сто пятьдесят процентов и в полной боевой готовности.

– Я нахожу это очень мудрым и обнадеживающим решением, господин президент.

– Но не будет не мудрым, ни обнадеживающим, если мои оборонительным силам придется вступить в бой с вашими ударными самолетами и спецназом после того, как я объявлю о прекращении огня, – сказал Грызлов. – Я полагаю, что вам следует отозвать силы Маклэнехэна и прекратить любые военные, полувоенные или разведывательные действия против моей страны. Мы не сможем начать переговоры о полном прекращении военных действий с иностранными войсками на наших берегах.

– Теперь, когда вы достигли своих целей, вы хотите вести переговоры о прекращении военных действий, так, Грызлов?

– Я уже говорил вам, Торн: наши действия не были предопределены, – сказал Грызлов. – Они были порождены нашим разочарованием и отчаянием – даже не из-за американской гегемонии, а из-за нашей неспособности добираться какого-либо прогресса в том, чтобы обратить вспять наши собственные экономические невзгоды. Будучи главой единственной настоящей сверхдержавы, вы должны понимать, какое давление оказывает на меня и мое правительство. Военный ответ был неудачным решением, я просчитался и беру полную ответственность за это. Россия сделает все возможное, чтобы компенсировать Соединенным Штатам их потери и гарантировать, что такая трагическая и невыразимая катастрофа никогда более не повторилась.

– И что вы предлагаете сделать, чтобы уменьшить вероятность нашего очередного нападения друг на друга, господин президент? – Спросил Торн.

– Действия России будут односторонними, – сказал Грызлов. – Я немедленно прикажу всем подводным лодкам с баллистическими ракетами удалить координаты объектов на территории Америки из систем наведения ракет, снизить уровень готовности к запуску и вернуться на базы. Всем наземным ракетным войсками будет приказано выгрузить координаты целей и вернуться в состояние обычной боевой готовности, всем мобильным наземным силам – выгрузить координаты и вернуться в пункты постоянной дислокации. Всем стратегическим и тактическим самолетам – снять вооружения с ядерными боеприпасами и вернуть их в пункты хранения. Я надеюсь, что Соединенные Штаты последуют нашему примеру, но не ставлю никаких условий для наших действий.

– Соединенные Штаты, безусловно, будут сотрудничать, когда мы увидим, что ваши силы вернулись в состояние обычной боевой готовности и как только это будет подтверждено, – сказал Торн.

– Благодарю вас, господин президент, – сказал Грызлов. – Я полагаю, это важный шаг в деле обеспечения мира. – Он промолчал и добавил: – Но, как я уже сказал, господин президент, остается проблема сил Маклэнехэна. Они, несомненно, уже выдвинулись и остаются поблизости от баз наших бомбардировщиков. Вы, конечно, понимаете, что будет очень плохо для меня и моего правительства, если я объявлю об одностороннем снижении боевой готовности, а затем наши самые важные базы подвернуться атаке. Приказ силам Маклэнехэна отойти на базу ВВС Ирексон или на континентальную часть Соединенных Штатов очень бы помог мне убедить свой парламент и население, что мои действия действительно направлены на обеспечение мира.

– Ведение переговоров о прекращении огня с Россией, когда в восьми американских Штатах все еще бушуют радиоактивные пожары, вызванные российскими ядерными ударами выставит меня в не в лучшем свете, – сказал Торн. – К тому же, я не подтверждал и не отрицал какой-либо деятельности в интересах национальной безопасности в России или где-то еще в мире.

– Я понимаю, господин президент, – сказал Грызлов. – Я уверен, что вы также хорошо понимаете мое положение и сможете принять правильное решение. Все, что я предлагаю вас: если вы предоставите мне данные об их расположении и маршруте, я гарантирую их безопасный выход из российского воздушного пространства. Им не будет нанесено вреда. Я публично гарантирую это. Если они будут сбиты или захвачены в плен, я возвращу их американцам, не касаясь Женевской конвенции. Они будут рассматриваться как нонкомбатанты и смогут обратиться к вам, либо к кому-либо еще, кто сможет гарантировать их безопасное возвращение.

– Этот вопрос будет обсуждаться, – просто ответил Торн.

– Очень хорошо, – сказал Грызлов. – Как бы то ни было, приказ российским стратегическим и тактическим ударным силам понизить уровень готовности будет отдан в течение часа. Его копия будет передана в ваш Государственный Департамент через наше посольство в Вашингтоне и будет касаться всех российских вооруженных сил. Таким образом, вы сможете убедиться, что все наши силы, способные угрожать целям в Америке будут извещены. Мы также будем посылать копии подтверждений и отдельные позиции на ежедневной основе, чтобы ваши космические средства разведки могли точно подтвердить снижение боевой готовности наших сил. Мы будем рады начать переговоры о любы других проверках, которые вы готовы предложить. Вся информация будет также передаваться в мировые средства массовой информации.

– Я полагаю, это будет важным первым шагом, президент Грызлов, – сказал Торн. – И я с нетерпением жду ваших уведомлений.

– Мы будет оставаться на связи, господин президент, – сказал Грызлов и положил трубку.

* * *

Торн повесил трубку и откинулся на спинку кресла, уставившись в стену. Позади него была натянута простая голубая драпировка, служившая фоном, пока он записывал обращение к американскому народу из своего "кабинета" на специально оборудованном "Боинге-747". После нападения он сделал четыре обращения, которые транслировались по всему миру на разных языках. Все они были направлены на то, чтобы убедить американский народ, что он жив, держит ситуацию под контролем, а правительство и военное руководство работают по-прежнему, несмотря на ужасающие потери американских вооруженных сил и человеческие жертвы.

– Господин президент, – прервал его мысли Лес Базик. – Не молчите. – На линии защищённой видеоконференции также "присутствовали" вице-президент, директор ЦРУ Дуглас Морган и остальные члены Кабинета и Конгресса, находящиеся в "Высокой Точке", "Объекте специального назначения "Маунт-Уэзер" в Западной Вирджинии. – Вы же не собираетесь сотрудничать с этим крысиным выродком?

Торн молчал несколько очень долгих мгновений.

– Генерал Венти, где Маклэнехэн и его команда сейчас?

– Господин президент, при всем уважении, вы что, серьезно? – Вскочил министр обороны Роберт Гофф. Он, вместе с Венти и другими членами Объединённого комитета начальников штабов находился на борту летающего командного пункта, барражирующего над Нью-Мексико. – Вы не можете отозвать их!

– Я знаю, Роберт.

– И, кроме того, Грызлов не может и не будет гарантировать их безопасность, – продолжил Гофф. – В ту же минуту, как они раскроют свое местоположение, он порвет их к чертовой матери!

– Я никогда бы не приказал им выдать свое местоположение, – сказал Торн. – Я хотел бы, чтобы они прекратили выполнение задания и отходили так скрытно, как только возможно.

– Господин президент, никакого плана отхода никогда не было, – сказал Гофф. – Группа ясно дала понять, что после определенной точки возврата не будет. После того, как они пройдут ее, не было никакого плана убрать их оттуда, кроме как успешно выполнить задачу.

– Я никогда такого не говорил!

– Маклэнехэн об этом не знает, и у него не было достаточно времени, чтобы составит запасной план прежде, чем он получил приказ, – сказал Гофф. – После того, как его силы выдвинулись, у них остался только один путь – успешно выполнить поставленную задачу.

– В каждой операции есть план действий на случай непредвиденных ситуаций и план экстренного отхода, – категорично сказал Торн. – Даже Маклэнехэн должен это понимать.

– Есть очень малый шанс, что наши силы специального назначения смогут их вытащить, но забраться так далеко в Сибирь, забрать несколько десятков человек и вытащить их оттуда будет крайне опасно даже для наших лучших парней, – сказал Ричард Венти. – Нам едва хватает времени, чтобы реорганизовать наши силы. Связь все еще не налажена, и все американские подразделения находятся на положении КОМБЕЗ и ОПБЕЗ – не отправляя и не принимая никаких сведений, ели точно не знают, с кем разговаривают. – Положение КОМБЕЗ (Коммуникационная безопасность) и ОПБЕЗ (Оперативная безопасность) означали, что каждая база была практически отрезана от остального мира – никому не разрешалось входить на базу или покидать ее, а также запрещалось вести внешние незакодированные телефонные или радиопереговоры без предварительного разрешения и под строгим контролем. – Операция Маклэнехэна не предполагала экстренного или запасного плана – просто не было времени, чтобы подключить другие силы. – Он сделал паузу и добавил. – Но, помимо ядерного удара, сэр, я полагаю, операция Маклэнехэна это лучшее, что мы имеем.

– Так откуда Грызлов, черт его подери, узнал о плане Маклэнехэна?

– Он догадался, господин президент, – сказал Базик. – Он блефует, все проклятые самолеты Маклэнехэна идут в тридцати метрах над землей – никакой российский спутник не может их обнаружить. Он заговаривает вам зубы.

– Грызлов умен, приходится признать, – сказал Роберт Гофф. – Он тоже бомбардировщик, как и Маклэнехэн. И он достаточно умен, чтобы разгадать следующий шаг Маклэнехэна.

Торн кивнул, повернулся к другой камере и спросил:

– Морин? Соображения?

– Господин президент, я не знаю подробностей плана Маклэнехэна, – начала госсекретарь Морин Хершель. Изначально она направлялась в Вашингтон, но в интересах безопасности отправилась в Атланту, штат Джорджия, в Объединенный Стратегический разведывательный оперативный центр, созданный там перед Олимпиадой 1996 года. Центр в Атланте представлял собой единый центр связи и управления на федеральном и местном уровнях, принимавший сведения от ЦРУ, ФБР, Госдепартамента, Пентагона и других служб в целях наиболее эффективного противодействия предполагаемым террористам. После Олимпиады центр был переименован в Федеральный объект программы сохранности правительства и участвовал в нескольких учениях по эвакуации правительства в кризисных ситуациях. Но это был первый раз, когда объект использовался по назначению – для работы эвакуированного из Вашингтона госдепартамента, впервые с войны 1812 года.

– Но я верю в его способность планировать и выполнять задачи в условиях ограниченных ресурсов, быстро, эффективно и смертоносно. Я доверила бы ему свою жизнь. – Президент быстро обдумал это заявление. Она говорила так, потому что была в этом уверена. А уверена она была потому, что находилась с Маклэнехэном в очень близких отношениях.

– С другой стороны, я не верю в Анатолия Грызлова, – продолжила Хершель. – Он управляет правительством при помощи страза и военными при помощи слепой, почти мифической верности – определение, большее похожее на военную диктатуру, подобную режиму Саддама Хусейна в Ираке или Ким Чен Ира в Северной Корее. Россия Грызлова, вероятно, как и эти два режима, будет уничтожена и опозорена*. К сожалению, как и в случае двух вышеупомянутых режимов, диктатор, вероятно, попытается уничтожить большую часть своих противников в конце, не думая о судьбах ни в чем ни повинных людей, в том числе собственного населения. – Она сделала паузу, а затем подытожила: – Я рекомендую вам продолжить исполнение своего плана, господин президент. Торговаться с Грызловым будет абсолютно проигрышным решением.

* Во вселенной Брауна Северная Корея была присоединена к Южной в 2000 году

– Лестер?

– Я очень не хочу этого говорить, господин президент, но этот русский засранец взял вас за яйца, – сказал вице-президент Базик. – Если вы позволите Маклэнехэну продолжать выполнение задачи, он может обвинить вас в эскалации конфликта вместо переговоров. Если вы согласитесь с его требованиями, вы сунете голову Маклэнехэна в петлю, а этот урод сможет снова атаковать нас со стороны, в которой мы слепы и глухи. Это, сэр, ситуация "куда ни кинь, всюду задница". – Он вздохнул и добавил: – Я советую вам позволить Маклэнехэну продолжать. У нас остаются морские носители ядерного оружия. Если Грызлов нанесет новый удар, он подпишет себе смертный приговор. На этот раз я рекомендую вам объявить полную боевую готовность – если мы увидим новые ракеты, идущие на нас, мы разнесем Москву и каждую военную базу в пределах досягаемости на атомы.

Томас Торн отвернулся от камеры и уставился на дверь своего кабинета. Он терпеть не мог принимать решения в одиночестве, ему всегда нужно было переговорить с Гоффом, Венти или женой, чтобы окончательно определиться во мнении. Несмотря на то, что он мог удаленно общаться с кем угодно, он ощущал себя в полной изоляции.

Он повернулся к мониторам. Гофф выглядел сердитым, Венти – как никогда спокойным и невозмутимым, Морин Хершель была решительна и агрессивна.

– Роберт, какова вероятность выполнения Маклэнехэном поставленной задачи?

– Господин президент, этого невозможно сказать, – ответил Гофф. – Это хороший план – простой, невзыскательный и достаточно смелый, чтобы обескуражить кого угодно. Я не верю ни на минуту, что Грызлов знает, где наши ребята и что они делают, иначе он бы уже показательно атаковал их самолеты и выставил тела перед всеми мировыми СМИ. Группа Маклэнехэна мала и слишком полагается на свои бананотехнологии, на мой взгляд, но если кто-то может это сделать, это они. Тем не менее, сам масштаб того, что они должны сделать... Черт побери, сэр, я не дам им больше, чем один из десяти.

– Это все?

– Учитывая наши варианты, это лучшее, что мы имеем, – ответил Гофф. – Грызлов – бешеная собака, он абсолютно непредсказуем. Если бы его беспокоило крушение его режима и российского правительства, он никогда бы не атаковал нас. Все сводится к тому, что он может нанести удар в любой момент. Мы должны опередить его, и Маклэнехэн наш единственный шанс, не считая полномасштабного ядерного удара.

– А если я решу отозвать Маклэнехэна и понадеюсь на то, что Грызлов действительно снизит уровень боеготовности своих стратегических и тактических ядерных сил?

– Сэр, вы не можете доверять Грызлову, – вмешался вице-президент Базик. – Более чем вероятно, что он рассчитывает, что мы попытаемся отозвать Маклэнехэна, что даст русским возможность определить местоположение его сил. Он одержим идеей повесить скальп Маклэнехэна себе на стену, вы сами слышали его, сэр. Боже мой, этот ублюдок, вероятно, убил Сенькова и нанес по Соединенным Штатам Америки ядерный удар только чтобы поквитаться с Маклэнехэном – он без колебаний соврет вам, если это поможет ему заполучить Маклэнехэна живым или мертвым.

Торн кивнул своему былому политическому противнику в знак благодарности, подумал несколько минут, и сказал:

– Я не хочу играть в игры Грызлова, но и не хочу спровоцировать еще один какой-либо ядерный удар. Если есть хотя бы один способ достичь мира, даже если это будет означать переговоры с русскими, даже если это будет означать принесение в жертву хорошего человека, я пойду на это.

– Маклэнехэн может продолжать выполнение задачи – но не должен атаковать по собственному усмотрению.. Он должен будет связаться с министром Гоффом, генералом Венти или мной лично для получения приказа. Если у нас будут доказательства того, что Грызлов пошел на снижение боеготовности своих сил и готов к переговорам, мы отзовем Маклэнехэна – желательно получив от Грызлова разрешения отправить транспортный самолет, чтобы забрать его, вместо того, чтобы российская армия протащила его по половине Сибири. Без получения приказа от нас, Маклэнехэн или его силы не могут атаковать ни при каких обстоятельствах.

Министр Гофф неохотно повернулся к Ричарду Венти и кивнул. Венти поднял трубку.

– Генерала Люгера с Баттл-Маунтин. – Через несколько секунд он добавил: – Это Дик Венти, Дэйв, на защищенном канале.

– Это Дэйвид Люгер, линия защищена, слушаю.

– Письменный приказ готовится, но в данный момент я передаю вам непосредственный приказ президента: группе Маклэнехэна продолжать выполнение задачи, но не атаковать без подтверждения приказа от верховного командования или его лично.

– Это очень опасно для них, сэр, – ответил Люгер. – Учитывая запас топлива и время реакции, план строиться на точно рассчитанной последовательности действий. Остановиться, чтобы залечь и ждать значит поставить план под угрозу.

– Сожалею, генерал, но это приказ, – сказал Венти. – Сообщите мне соображения Патрика и свои собственные, как только получите письменный приказ, но сейчас немедленно передайте ему сообщение. Затребуйте немедленного подтверждения им приказа.

– Слушаюсь, сэр. Могу я спросить, что стало причиной изменения плана? Сообщение от президента Грызлова?

– Так точно.

– Сэр, я уверяю вас, что наши силы движутся по графику и полностью готовы к бою, – ответил Люгер. – Если Грызлов сказал, что отозвать их это единственный способ спасти им жизни или обеспечить мир, он лгал.

– Передавайте приказ, генерал, – ответил Венти. Он был чертовски уверен, что Люгер был прав, но президент принял решение. Это был опасный, но разумный компромисс – подвергнуть опасности небольшую группу специального назначения ради того, чтобы предотвратить обмен ядерными ударами. – Если у вас есть какие-либо вопросы или соображения, предоставьте их мне в письменном виде. Конец связи.

* * *

– Вы не можете говорить это серьезно, сэр! – Воскликнул генерал Николай Степашин. – Вы собираетесь в одностороннем порядке понизить готовность наших стратегических и тактических сил?

– Конечно нет, генерал, – сказал Грызлов, положив трубку. Он закурил сигарету, отчего мрачный подавляющий кабинет стал еще мрачнее. – Вы думаете, я настолько глуп? Дайте американцам сведения о ракетных базах, шахтах и гарнизонах, о которых они уже знают и за которыми ведут наблюдение, поставьте рядом несколько самолетов, набросайте вооружения, заправщиков, ящиков и так далее – все, чтобы сделать вид, будто мы начали разоружение.

– Такими трюками американцев не обмануть надолго.

– Мне это не нужно, Николай, – сказал Грызлов. – Я хочу только, чтобы Торн отдал Маклэнехэну приказ остановиться.

– Остановиться? Вы думаете, он скажет ему просто взять и остановиться?

– Потому, что Торн – слабая, мягкотелая и созерцательная тряпка, – насмешливо сказал Грызлов. – Он отправил Маклэнехэна на это задание – или, вероятно, Маклэнехэн отправился на него сам – и не хочет просто приказать ему развернуть и вернуться домой, поскольку эти действия – единственные наступательные действия американцев за все время этого конфликта. Но в то же время он хочет избежать конфронтации и поэтому цепляется за возможность того, что уступка с его стороны закончит этот конфликт. Так что я думаю, что он не прикажет Маклэнехэну повернуть обратно, но и не прикажет немедленно атаковать – это в духе его нерешительного мышления, которое приведет американцев к поражению и станет позорным пятном на Торне и всех, кто придет ему на смену, – уверенно сказал Грызлов. – Он прикажет Маклэнехэну оставаться на авиабазе Ирексон и ждать, пока Торн не убедиться, серьезно я говорил, или нет. Это даст нам несколько часов, возможно, день или два, чтобы найти Маклэнехэна и раздавить его. Все наши ударные силы останутся на позициях и будут готовы нанести еще один удар по американцам, если те решат контратаковать.