Текст книги "Дэйл Браун - План Атаки (СИ)"

Автор книги: Алексей Заревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Оба члена расчета начали проверку согласно порядку действий в чрезвычайно ситуации: уведомили другие центра контроля запуска дивизиона, что приняли сообщение и проверили его, затем запустили автономные генераторы и уведомили группы охраны и технического обслуживания о получении приказа на готовность к запуску. Они сидели как на иголках, ожидая следующего сообщения.

Сообщение поступило несколькими минутами спустя и содержало координаты целей. В состоянии повседневной боевой готовности ракеты "Минитмен-III" были нацелены на открытый океан, чтобы в случае случайного запуска или террористического акта не могли поразить реальных целей. Теперь в системы наведения каждой ракеты загружались координаты реальных целей. На эту работу требовалось немного времени, но расчету было реально страшно, так как они понимали, что то, что они делали следующий шаг в сторону запуска. Если ракеты с реальными координатами будут запущены из своих шахт, они поразят заданные цели несколькими минутами спустя, и не будет никакой возможности отменить поражение, перенацелив ракеты, либо отдав им команду на самоуничтожение.

После ввода координат они не могли сделать ничего, кроме как сидеть и ждать, подтверждения и проверки приказа на запуск, который запустит последнюю стадию процедуры пуска. Последним шагом будет вставить ключи и одновременно повернуть их, чтобы отдать системе команду на пуск. Успешный поворот ключей в как минимум двух центрах управления запуском снимет блокировку в других центрах управления запуском дивизиона, поворот ключей в как минимум трех центрах отдаст команду на запуск всех ракет. Система управления запуском автоматически начнет рассчитывать время запуска, чтобы ракеты не помешали друг другу...

Внезапно, все вокруг затряслось. Лампы замигали, затем погасли, затем начали включаться одна за другой. Воздух стал тяжелым и жарким, словно его кто-то раскалял, насыщая горячей красной пылью. Капсула ударилась о что-то – вероятно, об основание комплекса – а затем подскочила и тряхнулась, словно дикая лошадь. Оба члена расчета закричали, едва не вылетев из сидений, к которым были пристегнуты. Различные предметы, книги и журналы полетели во все стороны, но Эллерби и Джонсон не обращали на это внимания, силясь остаться в сознании. Становилось все жарче и жарче...

А потом все взорвалось сплошной стеной огня. Это милосердно продлилось всего секунду или две, а потом навечно воцарилась тишина.

* * *

Над центральной Ютой

В это же время

* * *

– Внимание всем воздушным судам на этой частоте, говорит диспетчер Солт-Лэйк сити, я получил экстренное уведомление от министерства обороны США и Департамента внутренней безопасности, – внезапно раздалось по рации. – Вам следует немедленно приземлиться в любом близлежащем аэропорту. Любое воздушное судно, не приземлившееся в течение следующих двадцати минут будет считаться нарушителем и может быть сбито наземными либо воздушными средствами ПВО без предупреждения.

Патрик Маклэнехэн услышал это сообщение, потягивая холодную воду из бутылки, превратившейся в своего рода кляп, сидя за штурвалом личного двухдвигательного самолета "Аэростар-602Р". Он немедленно нажал кнопку NRST на GPS-навигаторе, выдавшем в ответ список ближайших аэродромов. К счастью, их в окрестностях было немало – приди это сообщение несколькими минутами спустя, когда бы он находился над огромными пустынными плоскогорьями западной Юты и восточной Невады, у него были бы серьезные проблемы.

Его "Аэростар" был маленьким, похожим на пулю самолетом с двумя двигателями на коротких крыльях, созданный для высокой скорости, что означало, что ему требовалась длинная полоса, так что придется тщательно выбирать аэродром, или столкнуться с проблемами при посадке. Патрик также вспомнил, в каком положении оказались тысячи пассажиров после терактов 11-го сентября, когда несколько сотен самолетов экстренно совершили посадку в районе Бостона, Нью-Йорка и Вашингтона, и не могли взлететь еще несколько недель. Ближе всего был Муниципальный аэродром Нефи, всего в десяти километрах или двух минутах лета, однако Муниципальный аэропорт Прово, находящийся всего в сорока шести километрах севернее, имел более длинную полосу и лучшее обслуживание. Полет туда потребовал бы у него всего на девять минут больше. Патрик подумал, что у него также было бы больше возможностей добраться домой на поезде или междугороднем автобусе из Прово, чем из Нефи.

Частота мгновенно оказалась забита голосами, когда десятки пилотов заговорили разом.

– Всем пилотам на этой частоте, заткнитесь! – Крикнул диспетчер. Потребовалось еще несколько таких призывов, чтобы голоса утихли. – Всем, слушайте внимательно и выполняйте указания. Не связывайтесь со мной, если я сам не вызову вас и не выходите на связь на любых частотах, если у вас не чрезвычайная ситуация. Господи, у нас тут действительно что-то случилось.

– Всем самолетам ПВП, использующим радиолокационное сопровождение: радары отключаются, приказываю немедленно совершить посадку на ближайший аэродром, – продолжил диспетчер, изо всех сил стараясь говорить спокойно и размеренно. – Самолетам на ППП ниже эшелона один восемь ноль переключиться на ПВП, перейти на ППП и немедленно совершить посадку в ближайшем аэропорту. – Патрик относился к ППП, то есть должен был следовать Правилам полета по приборам, что означало, что его должны были контролировать федеральные диспетчеры. Так как диспетчеры отвечали за безопасность воздушного движения, пилоты, шедшие на ППП, должны были следовать четким правилам полета. Таким правилам подчинялись все самолеты на высоте шести тысяч метров/восемнадцати тысяч футов или выше.

Ниже шести тысяч, пилоты летавшие в хорошую погоду (что именовалось VMC или "простые метеоусловия") имели возможность запросить перехода на план ППП или лететь по ПВП (правилам визуального полета), что давало больше свободы. Пилоты, летящие по ПВП, сами отвечали за свое перемещение, но могли запросить помощи от наземной станции, что называлось "воздушным сопровождением". Диспетчеры могли его обеспечить, если были не слишком заняты самолетами, следующими согласно ППП.

– Самолеты ППП в зоне контроля, если ваш борт оборудовал средствами предотвращения столкновения, перейти на ПВП и немедленно совершить посадку в ближайшем аэропорту, однако мне следует знать, в какой аэропорт вы направляетесь.

– Всем остальным бортам, я обеспечу вам начальные векторы, так что слушайте внимательно. Дальнейшие указания по заходу вам обеспечат местные диспетчеры. Не подтверждайте прием, просто делайте то, что я вам говорю. Как только окажетесь ниже эшелона один восемь ноль, переходите на ПВП и направляйтесь на посадку. Держите глаза и уши открытыми, и следите за возможными срочными сообщениями на аварийном канале.

Патрик установил автопилот на быстрый спуск и ввел в транспондер код "1200", что означало, что он принимает на себя всю ответственность за навигацию и предотвращение столкновений, и начал предпосадочную проверку. Частота центра управления оказалась безнадежно забита, несмотря на просьбы диспетчера, так что Патрик переключил радиостанцию на радар управления воздушным движением Солт-Лэйк-Сити и получил указания по заходу на посадку. Небо было чистым. Он убрал воздушные тормоза, чтобы увеличить скорость снижения, но старался не слишком снижать тягу, чтобы держать обороты – сочетание малых оборотов и быстрого снижения могло привести к повреждению двигателей "Аэростара" с большим диаметром и турбонаддувом.

Он знал, что должен сосредоточиться на своем самолете, но не мог не попытаться выяснить, что стало причиной объявления чрезвычайной ситуации в противовоздушной обороне.

– Маклэнехэн вызывает Люгера, – сказал Патрик как бы сам себе. Его первый подкожный передатчик был выключен – вырублен, если говорить точно – ливийцами два года назад, но новый, имплантированный в брюшную полость, чтобы затруднить поиск и удаление, работал отлично. Весь персонал Центра высокотехнологичных авиационных оружейных разработок носил их всю оставшуюся жизнь – в основном, чтобы правительство могло обнаружить их в случае необходимости.

– Патрик! – Ответил Дэйвид Люгер. – Где тебя черти носят?!

– Лечу в Сакраменто, чтобы повидать родных, – ответил он. – Я на "Аэростар", захожу...

– Мак, все это нахрен! – Сказал Люгер. – Я только что вывел четыре "Вампира", пять "Мегафортрессов" и шесть заправщиков в районы рассредоточения над побережьем.

– Что?

– Мак, чертовы русские действительно сделали то, о чем ты говорил – они подняли стаю "Блэкджеков", "Медведей" и "Бэкфайеров" и атаковали нас AS-17 и AS-19, как в Узбекистане, – сказал Люгер. – Сначала они отправили два "Блэкджека" на малой высоте на Аляску и уничтожили базу в Клир, а затем нанесли ядерные удары по Форт-Уэйнрайт, Форт-Гризли и Эйелсону...

– Что? О, господи...

– Похоже, целями стали все наши объекты ПРО, – Продолжил Дэйв. – Они пробили брешь в Северной системе предупреждения "Бэкфайерами" и провели через нее примерно тридцать бомбардировщиков "Медведь". Они были перехвачены канадцами через пятьсот километров и начали запускать ракеты. Кануки перехватили пару штук, но по оценке СПРН на нас идет по меньшей мере пятьдесят гиперзвуковых крылатых ракет.

– Твою мать! – Выругался Патрик. Горло и рот мгновенно пересохли, в ушах зашумело, сердце словно вознамерилось выпрыгнуть из груди. Он не мог поверить в то, что только что услышал. Он не мог поверить в то, что только что услышал – но в некоторой степени был морально готов к такому и не был действительно удивлен. – Куда... Какие цели?

– Первая цель на основной части США будет поражена в любую минуту, это Майнот, – ответил Люгер. – Похоже, целями являются объекты ПРО, базы бомбардировщиков, центры управления запуском... И штаб Стратегического командования на базе Оффатт.

– Боже мой... Что Вашингтон?

– Пока нет, – ответил Люгер. – Только Аляска и базы бомбардировщиков и ракетные шахты на Среднем западе. Где ты сейчас, Мак?

– Иду на посадку в Прово, в Юте.

– Тебе будет безопаснее оказаться здесь, и тебе потребуется немного времени, учитывая "Аэростар" – возможно, часа полтора. У тебя хватит топлива?

– Я недавно заправился в Пагода-Спрингс, так что топлива полно, – ответил Патрик. – Но диспетчер приказал всем воздушным судам немедленно совершить посадку. У меня есть десять минут, чтобы сесть.

– Я свяжусь с ними и все объясню, если они станут препятствовать. Подожди... – Он вернулся менее, чем через минуту. – Плохо, Мак. Все линии связи забиты.

Патрик заколебался – но всего на мгновение. Он убрал тормоза, отрегулировал давление смеси и угол винтов, и начал медленно толкать ручки управления двигателями вперед, продолжая снижение. Вскоре радиовысотомер, измерявший расстояние между самолетом и землей показал шестьсот метров.

– "Аэростар пять-шесть Браво-Майк" – раздался голос диспетчера несколько секунд спустя. – Вы ниже моего радара, прекращаю сопровождение, меняю частоту. Немедленно приземляйтесь и оставайтесь на земле, пока не получите разрешение на вылет от FAA. Не подтверждайте прием.

Не переживай, не буду, сказал Патрик сам себе. Когда радиовысотомер показал всего триста метров, он выровнял самолет, после чего нажал кнопку "ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ" на GPS-навигаторе и ввел КВАМ – кодовое обозначение населённого пункта Баттл-Маунтин, штат Невада. Ему пришлось настроить маршрут так, чтобы обойти зону ограничения полетов вокруг полигона Дагвей, но вскоре он сделал это и направился на запад так быстро, как "Аэростар" только был способен идти на малой высоте над гористой местностью.

– Дэйв, я в пути, РВП час двадцать пять, – сообщил он.

– Что ты намерен делать?

– По старой памяти – на предельно малой высоте, – ответил Патрик. – Я надеюсь, что там не будет истребителей, которые решат, что я плохой парень. Свяжись с НОРАД и скажи им обо мне, чтобы их ковбои не решили меня сбить. – Было несомненно, что командование аэрокосмической обороны Северной Америки установит воздушные патрули над всем регионом в самое ближайшее время. – Как только сделаешь это, дашь краткую сводку по своим силам.

– Это твои силы, Мак, – сказал Люгер.

– Я вылетел с должности, Дэйв, – сказал Патрик. – Хаузер решил выдвинуть против меня обвинение. Я не командую ничем.

– Это твои силы, Мак – всегда были, есть, и будут, – повторил Люгер. – Я просто присмотрел за ними, пока тебя не было. Ты же понимаешь, что я так и не получил приказа, подтверждающего мое назначение командующим Воздушной Боевой группой?

– Все ты получил. Сообщение из Пентагона...

– Мне было приказано только принять командование нашими силами в связи с назначением тебя командиром 966-го крыла, – сказал Люгер. – Ты все еще мой командир, и, на мой взгляд, тот человек, который нужен этому подразделению. Жду тебя, и мы придумаем, что делать дальше – если мы, конечно, выживем.

– Мы выживем, – сказал Патрик. – Ты можешь развернуть "Жестяных"?

– У меня две группы развернуты на Ирексоне, – сказал Люгер. – Ждут только приказа.

– Убери их оттуда – если русские нацелились на объекты ПРО, эта база, вероятно, подвергнется удару.

– Все уже сделано, Мак, – ответил Люгер. – Они эвакуировались на Атту сразу после объявления тревоги.

Патрик сделал несколько быстрых прикидок в уме и понял, что операция была практически невозможна. От базы ВВС Ирексон на острове Симия до Якутска было примерно две тысячи триста километров. Реактивному конвертоплану MV-32 "Пэйв Дешер" потребуется как минимум пять часов на полет в одну сторону, включающий как минимум две дозаправки в воздухе, над открытым океаном и одним из самых негостеприимных мест на планете. Самолету-заправщику их группы, МС-130П ВВС США предстоит также пролететь через Камчатку в небо над Охотским морем, и, вероятно, над сушей, чтобы заправить MV-32 на обратном пути.

Если "Пэйв Дешер" пропустит хотя бы одну точку дозаправки, они не смогут вернуться.

С того момента, как MV-32 и МС-130П покинут Симию, им придется проделать практически весь путь над вражеской территорией – между Симией и Якутском не было ничего, кроме ледяного океана и российской территории. Это было самоубийством. Никто никогда бы не предположил, что такая операция могла иметь шансы на успех.

То есть, это было идеальное задание для группы "Жестяной человек".

– Приведи группу в готовность, Дэйв, – сказал Патрик. – Я хочу, чтобы они были готовы к вылету как можно скорее. Но полетят они не одни.

* * *

В ста километрах к востоку от авиабазы ВВС Оффатт, Белвью, Небраска

В это же время

* * *

Затрещал телефон внутреннего переговорного устройства рядом с генерал-лейтенантом Терриллом Самсоном. Он, вместе с генерал-майором Гэри Хаузером и несколькими офицерами штаба направлялся на базу ВВС Оффатт, находящуюся к югу от Омахи в штате Небраска, на совещание с генералом Томасом Маскокой, главой Боевого командования ВВС и членами Стратегического командования США по вопросам, связанным с ситуацией в России и тому, какие рекомендации по ответу следует предоставить Пентагону. Самсон посмотрел на Хаузера, сидевшего напротив него в салоне небольшого реактивного самолета, молча дав команду ответить. Хаузер подался вперед и поднял трубку.

– Генерал Хаузер слушает.

– Говорит майор Хэйл, сэр, – сказал второй пилот транспортного самолета С-21. – Мы получили сигнал об объявлении чрезвычайной ситуации по ПВО над территорией США.

– Что? – Воскликнул Хаузер. – Что случилось?

– Неизвестно, сэр, – ответил штурман. – Управление воздушным движением приказывает нам немедленно идти на посадку. База Оффатт закрыта по оперативным соображениям. Ближайшая полоса – Муниципальный аэропорт Линкольна.

– Мы не сядем в гражданском аэропорту, майор, это спецборт, господи, – ответил Хаузер. Это означало, что они имели высший приоритет для гражданских и военных средств управления воздушным движением, почти на одном уровне с самим "Бортом ?1". – И что это, черт возьми, за "оперативные соображения"?

– Не сказано, сэр.

– Сообщите, что мы намерены совершить посадку в Оффатте, если не будут переданы дополнительные разъяснения, – сказал Хаузер. – Напомните им, что мы – военный спецборт. Затем немедленно вызовите командующего 52-го авиакрыла.

– Сэр, мы уже пытались связаться с ним напрямую. Ответа нет.

– Со мной генерал Самсон. Он уполномочен разрешить нам посадку в Оффатте.

– Прошу прощения, сэр, но указания поступили по FAA непосредственно из НОРАД.

– Тогда запросите генералу Самсону связь непосредственно с генералом Шепардом из НОРАД как можно скорее – он, вероятно, уже в Оффатте на встрече, на которой мы кровь из носу должны присутствовать. Если он будет недоступен, запросите генерала Венти из Пентагона. Мы не намерены уходить на гражданский аэропорт, если нет никаких чрезвычайных обстоятельств. Живее!

– Да, сэр.

Самсон оторвался от ноутбука.

– Проблемы, Гэри?

– Диспетчер сообщил о какой-то чрезвычайной тревоге по ПВО, – сказал Хаузер. – Они пытались заставить нас уйти на ближайший гражданский аэродром.

– Они знают, что мы – спецборт?

– Да, сэр.

– Диспетчеры на базе Оффатт могут связаться с FAA напрямую.

– Экипаж пробовал связаться с командиром 52-го авиакрыла непосредственно. Он намерены попытаться связаться генералом Шепардом, чтобы обеспечит нам разрешение на посадку. Он сейчас должен быть прямо в КП СТРАТКОМ.

Снова зазвонил телефон. На этот раз трубку взял Самсон.

– Самсон слушает.

– Говорит майор Хэйл, сэр. Нам приказано немедленно уходить на Муниципальный Линкольна. Оффатт закрыт. Они говорят, что диспетчеры базы предупредили другие средства управления не позволять никому заходить на базу, включая спецборты. Связи с генералом Шепардом нет.

– Какого черта происходит, майор?

– Я нет знаю, сэр, – ответил штурман. – Но я проверил эфир, и, судя по всему, из Оффатт вылетел один из ЛКП. – ЛКП или Летающий Командный пункт E-4B представлял собой базирующийся на базе Оффатт модифицированный "Боинг-747", оборудованный средствами связи с вооруженными силами по всему миру.

– На самой полосе чисто?

– Судя по всему да, сэр.

– Тогда скажите диспетчеру, что мы заходим на посадку в Оффатт, – приказал Самсон. – Если они попытаются возражать, объявите чрезвычайную ситуацию, касающуюся вопросов национальной безопасности, и заходите на посадку.

– Слушаюсь, сэр.

Самсон повесил трубку и попытался связаться со своим командным пунктом. Ответа не было. Он попытался дозвониться в свой кабинет. Ответа не было.

– Что, черт возьми, творится? – Пробормотал он. – Не могу ни с кем связаться.

– Возможно, нам следовало бы приземлиться в Линкольне, как нам приказано, – нервно сказал Хаузер. – А разбираться будем на земле.

– Мы менее чем в шестидесяти километрах от места посадки, и не будем преодолевать лишние девяносто, только потому, что диспетчеру шлея под хвост попала, – сказал Самсон. – К тому же, если что-то случилось, для нас будет наиболее полезно находится в командном центре на Оффатте. И мы будем там, даже если придется приземляться на рулежную дорожку. – У Самсона возникли некоторые проблемы с передачей своих соображений пилоту, но как только тот понял, кто дает приказ, решение было принято быстро.

Прорвавшись через слой облаков, они посмотрели в иллюминаторы небольшого самолета на отдаленную авиабазу. Ничего не предвещало беды – ни дыма, ни огня от разбившегося самолета, ни каких-либо признаков террористической атаки, ни признаков приближающегося торнадо или сильной грозы. Они зашли на глиссаду, и Гэри Хаузер ощутил облегчение, когда самолет выпустил шасси, а пилот объявил о заходе на посадку.

До полосы оставалось восемь километров, и Хаузер начал собирать портфель, когда по глазам ударила вспышка, словно от близкой молнии. Свет в салоне самолета погас.

– Твою мать! – Сказал Террилл Самсон. – Похоже, в нас попала молния!

– Похоже, двигатели тоже заглохли, – сказал Хаузер. Было трудно сказать, исходил этот шум от шасси или плоскостей управления... Или это было что-то еще? Плохо. На такой высоте они могли спланировать на посадку, но самолет не был для этого предназначен. Он подтянул ремни безопасности и приготовился к удару. Было слышно, как грохочут системы пуска двигателей – пилоты отчаянно пытались завести их. Они летели через слабую облачность, но никаких раскатов грома не было слышно. Откуда же взялась молния? Он выглянул в иллюминатор...

... И увидел громадный огненный смерч из фильма-катастрофы, который возник из ниоткуда посреди базы. Огромный столб пыли вздымался ввысь, имея, казалось, по меньшей мере милю* в диаметре – и светился красным, оранжевым и жёлтым, словно раскаленная лава. Он раскрыл рот, чтобы прокричать пилотам предупреждение, когда налетел грохот, в тысячу раз сильнее любого грома.

* Милю в диаметре не имела бы даже зона воздействия ударной волны при описанной мощности боеголовок в одну килотонну

И за ним пришла полная тишина.

СЕМЬ

* * *

"Борт номер один"

Вскоре после этого

* * *

Президент Томас Торн сидел в своем кабинете в носовой части "Борта ?1", глядя на карту Соединенных Штатов на экране компьютера. Несколько точек, обозначающих военные объекты, мигали, другие были обведены красными треугольниками. На другой плоский монитор выводилось изображение вице-президента, находившегося в "Специальном правительственном объекте" Маунт-Уэзер, известном как "Высокая точка" в Берривилле, штат Западная Вирджиния. На другом мониторе виднелись министр обороны Роберт Гофф и председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Венти, находившиеся на борту национального Летающего Командного пункта Е-4В, барражировавшего над Атлантическим океаном в сопровождении двух истребителей F-15С "Игл". Там же находились несколько членов ОКНШ, сумевших добраться до авиабазы Эндрюс к моменту взлета. Они присутствовали в зале совещаний на борту ЛКП и могли говорить и слушать, но не были видны на экране.

– НОРАД не видит новых ракет, господин президент, – сказал Гофф по защищенной линии связи. – Похоже, эта атака закончилась.

Действительно, все закончилось – закончилось для тысяч военных и членов их семей, и для многих тысяч гражданских, живших поблизости от военных баз.

Как бы он не пытался сдерживаться, Торн ощущал, как закипает от гнева. Он знал, что несмотря на отсутствие точных оценок, число погибших ожидалось огромным – в десять, двадцать, возможно, тридцать раз больше, чем погибло в Нью-Йорке, Вашингтоне и Пенсильвании во время теракта 11 сентября. Как русские могли сделать нечто подобное? Это был невероятный акт чистейшего безумия. Назвать это "актом войны" было уже нельзя. Это был акт безумия*.

* Ну да, «а нас-то за что» в чистом дистиллированном виде

– Ты как, Томас? – Спросил вице-президент Базик по телеконференции. – Судя по твоему виду, тебя словно пожевали.

– Нормально, – ответил Торн.

– Я знаю, что ты думаешь, Томас, – сказал Базик. – Ты хочешь пойти и сломать кому-то шею. – Торн взглянул в лицо Базика на мониторе. – Остынь, Томас. Есть очень много мертвых американцев и многое другое, что случится в ближайшее время. Ты тот человек, который должен дать ответы на ряд вопросов. Так что возьми себя в руки.

Торн безучастно уставился в иллюминатор, завешенный тонкой серебристой шторкой, которыми были завешены все иллюминаторы "Борта ?1", дабы уберечь находящихся на нем от вспышек возможных новых ядерных взрывов. Он и несколько военных и гражданских советников были заперты в самолете, летящем над океаном вдали от столицы. Обрывки информации достигали их, но по большей части, они были оторваны от остальной страны. Они были отрезаны.

Нет, даже не так. Они сбежали. Они покинули столицу, не сделав ничего, просто бежали, спасая собственные жизни, в то время как остальная Америка осталась на месте, обреченная принимать то, что русские намеревались сделать с ней.

Он был знаком со многими эпизодами, когда приходилось экстренно бежать за время службы в спецназе Армии США. Когда операция шла не так, как планировалось, либо они оказывались раскрыты, группа испытывала определенный психологический шок. Они планировали, а иногда и отрабатывали запасные варианты на случай непредвиденных ситуаций, но когда все летело к чертям, единственным, о чем они могли думать, это о том, чтобы сбежать. Это сбивало с толку, было очень хаотичным и, по правде говоря, совершенно не героическим. Недели, а иногда и месяцы подготовки сменялись стремительными, почти иррациональными действиями на голых инстинктах. Некоторые более опытные бойцы могли помнить о других важных вещах – путях отхода, слежении за обстановкой, о необходимости собрать карты, оборудование связи, оружие и павших. Но общая картина была проста. Уходить. Спасаться. Бежать.

Но когда они уходили, собирались и начинали проверять состояние группы, они начинали оглядываться на командира группы, офицера или сержанта, ответственного за планирование и действие. Им не нужен был гнев, клятвы мести, сострадание и понимание – они хотели видеть в нем командира. И президент Томас Торн должен был стать именно им. Даже если он не знал точно, что делать, он должен был найти в себе силы и мужество, чтобы собраться и повести их вперед.

Торн сделал глубокий вдох, достал бутылку с водой, сделал глубокий глоток, и повернулся к камере, "лицом" к своим советникам.

– Ситуация? – Бесхитростно спросил президент.

– У меня есть очень предварительный отчет, господин президент, – ответил Венти. Он сделал глубокий вздох, собираясь с силами, так как этого доклада, по его мнению, просто не должно было существовать никогда.

– Первым удару подвергся объект в Клире, на Аляске, – начал он. – В Клире расположен... Располагался один из основных центров обнаружения и контроля на всей Аляске и центр контроля пространства на подходах к Северной Америке. В ходе атаки были уничтожены несколько радарных станций, объектов связи, а также строившийся комплекс наземных шахт для ракет-перехватчиков системы ПРО. Это был основной объект слежения за баллистическими ракетами и воздушным пространством, обслуживаемым примерно тысячей человек личного состава. Он был подвергнут в общей сложности восьми ядерным ударам малой мощности. Некоторые боеголовки взорвались в воздухе, уничтожая наземные сооружения, другие несли проникающие боевые части для поражения ракетных шахт.

– Затем были подвергнуты ударам три крупных военных базы в восточной части Аляски около Фэйрбенкса, – продолжил Венти. – На базе ВВС Эилсон было размещено 354-е истребительное авиакрыло с истребителями F-16, и штурмовое авиакрыло А-10, но помимо них там находилось несколько объектов национальной системы ПВО, в частности, ее аляскинский штаб. На базах Форт-Уэйнрайт и Форт-Грили базировались армейские подразделения, однако там же размещались несколько ключевых объектов НПРО. Каждая база была поражена восемью ядерными ударами.

– Сколько людей находилось на этих базах, генерал? – Спросил президент деревянным голосом.

– На всех четырех базах... Около пятнадцати тысяч, – ответил Венти.

– Г... Господи... – Томас Торн ощутил, как его лицо покраснело, а из глаз потекли слезы. Он едва мог осознать такое число погибших в одном налете. Его голос дрогнул. – Ублюдки!... – Он опустил голову на руки, потерянно глядя перед собой. Через несколько мгновений, он, не поднимая головы, спросил: – Мы знаем, какие самолеты участвовали в налете?

– В налете на Аляску принимало участие неопределенное количество высокоскоростных бомбардировщиков, предположительно, Ту-160, кодовое название "Блэкджек", – ответил начальник штаба ВВС Чарльз Казнер. – Их стандартная загрузка составляет шестнадцать* высокоскоростных ракет AS-16 "Кикбек" малой дальности с инерциальной системой наведения, напоминающих наши устаревшие AGM-69 SRAM, использовавшиеся нашими стратегическими бомбардировщиками. Они, вероятно, прошли весь путь из Сибири на предельно малой высоте. FAA и НОРАД заметили их, как только они пересекли береговую линию, но мы не смогли быстро поднять в воздух дополнительные перехватчики, – президент поднял голову и с укоризной посмотрел на экран, что побудило Казнера ляпнуть: – Сэр, мы уже подняли истребители из Эилсона и Элмендорфа из-за тревоги дальше к северу, и...

* На самом деле 24

– Я никого не обвиняю, генерал, – сказал Торн.

– На Эилсоне пошли на взлет четыре перехватчика, когда база попала под удар, – продолжил Казнер. – Еще два подходили от Элмендорфа, но электромагнитные импульсы от воздушных ядерных взрывов нарушили работу радаров и систем связи на сотни километров вокруг. F-15 не могли ничего видеть, не могли ни с кем связаться, и не смогли перехватить эти проклятые...

– Я сказал, что я не обвиняю вас в этом, генерал Казнер, – повторил президент. Он мог видеть, как кадык Казнера дергается, как и лицо, от того, что он пытается справиться с чувством ужаса – ужаса, который его силы могли бы предотвратить, если бы были лучше подготовлены.

Венти подождал, пока президент не взглянет на него, давая знак продолжать, откашлялся и пошел дальше. – На основной части США первой подверглась удару авиабаза Майнот, находящаяся в двадцати километрах от города Майнот в Северной Дакоте. На ней базировалось 5-е бомбардировочное авиакрыло в составе двадцати четырех бомбардировщиков В-52Н "Стратофортресс" и двенадцать заправщиков КС-135R "Стратотанкер". Также, на Майнот находилось 91-е космическое крыло, оснащенное ракетами "Минитмен-III", расположенными в пятнадцати подземных стартовых комплексах на площади в три тысячи триста квадратных километров. Каждый стартовый комплекс оснащен десятью межконтинентальными баллистическими ракетами LGM-30G "Минитмен". В соответствии с договором СНВ-2, каждая вместо штатных трех разделяющихся боевых частей была оснащена только одной боеголовкой W78. Мы зафиксировали прямые попадания в саму базу и несколько взрывов рядом со стартовыми комплексами, но еще не знаем, сколько ракет было выведено из строя.

– Что насчет самой базы?

– Пока неизвестно, сэр, – без выражения ответил Венти. – Мы зафиксировали два прямых попадания.

– Сколько личного состава находилось на базе?

– Около... Около пяти тысяч военнослужащих. – Он оставил без упоминания тот факт, что могло также пострадать в два-четыре раза больше членов их семей и гражданских, живших в окрестностях базы.

– Господи, – выдохнул президент. Он не мог поверить, что все это происходило – и все же напомнил себе, что подсчет погибших даже еще не начался. – Что можно сказать о самом городе?

– Несколько сообщений о разрушениях и пострадавших, но в целом город не пострадал*.