Текст книги "Дэйл Браун - План Атаки (СИ)"

Автор книги: Алексей Заревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

– Да, сэр.

– Доклад закончит полковник Гриффин. Я прошу его начинать немедленно, – сердито сказал Хаузер. – Можете быть свободны. – Патрик собрал свои отчеты и снимки, передал их Гриффину и вышел. Когда он это сделал, Хаузер сказал:

– Полковник Гриффин, готовьтесь принять командование 966-м в ближайшее время. Маклэнехэн здесь не задержится.

* * *

Проигнорировав удивленные взгляды офицеров своего штаба, Патрик ворвался в свой кабинет и захлопнул дверь. Он повесил китель на вешалку за дверью, налил себе кофе, оставил чашку в сторону и вместо этого схватил бутылку воды, почти передавив ее, пока откручивал крышку. Он со злостью опустился в кресло, и в ту же секунду схватил телефон.

Дэвид Люгер едва дождался установления закрытого канала.

– Патрик...

– Хаузер проигнорировал мой доклад, – запальчиво сказал он. – Он не намерен отправлять туда разведгруппы.

– Патрик, послушай...

– Дэйв, я не был настолько разочарован за всю свою жизнь, мать ее за ногу, – сердито простонал Патрик. – Хаузер выпроводил меня с совещания. Он, похоже, намерен вышвырнуть меня из 966-го, если не вообще из ВВС...

– Патрик, послушай, – прервал его Дэйв. – Я сегодня получил снимки с NIRTSat, и...

– Вы смогли запустить группу на высокую орбиту? – Спросил Патрик. – Нам нужны лучшие снимки района Якутска. Я меня такое ощущение, что он ключ ко всему этому. Нужно продолжать слежение за Братском и Агинским, но все это...

– Патрик, я это и пытаюсь тете сказать, так что просто послушай! – Прервал его Дэйв. – Мы запустили вторую группировку, как ты просил. Их орбита упала до ста сорока пяти километров, так что хватит всего на несколько часов, но мы, наконец, получили несколько хороших снимков Якутска...

– Хорошая работа. Что вы...

– Я пытаюсь сказать тебе, Мак, что там, похоже, внезапно расположилась половина российских ВВС, – сказал Дэйв. – Мы насчитали шестнадцать заправщиков Ту-16 "Блиндер"* и – вдумайся – двадцать четыре заправщика Ил-78. При том, что у них их всего около тридцать!

* «Блиндер» – Ту-22 (не путать с Ту-22М) по классификации НАТО. Ту-16 – «Бэджер» . Кроме того, самолеты-заправщики должны иметь обозначение на М (например, Ил-78 «Мидас»), на Б – бомбардировщики

– Господи, – сказал Патрик. – Девяносто процентов российских самолетов-заправщиков на одной базе посреди Сибири! Что-то происходит. Что насчет...

– Я как раз к этому виду, Мак, – выдохнул Люгер. – Мы засекли двадцать четыре "Блэкджека" в Благовещенске. Мы не проверяли, действительно ли это разные самолеты, но они загружаются каким-то оружием, пока не определенного типа – вероятно, крылатыми ракетами.

– Мы должны объявить тревогу по ВВС.

– Это ещё не все, Патрик. Мы насчитали как минимум по двадцать "Бэкфайеров" в Братске, Новосибирске и Агинском – по крайней мере двадцать бомбардировщиков на каждой базе. И они также оснащаются. И у них замечены огромные топливные баки на внешних узлах подвески – возможно на две с половиной – пять тысяч литров каждый! Я хочу сказать, что они появились из неоткуда! Сутки назад там не было ничего – и бум, вся российская бомбардировочная авиация готова к вылету. И мы насчитали только те самолеты, которые смогли увидеть – возможно, их в два раза больше, так как мы не можем видеть самолеты в ангарах, укрытиях или рассредоточенные на другие базы. Откуда они взялись, черт бы их побрал?!

– Я уверен, что они и были там ужо долго, Дэйв – просто мы там не искали, – сказал Патрик. – Ты докладывал кому-либо еще?

– Я только что получил это, Мак.

– Можешь передать мне?

– Отправляю.

Компьютер Патрика выдал сообщение о получении файлов.

– Я получил их. Подожди... – Патрик набрал телефон боевого штаба. Трубку поднял полковник Гриффин.

– Таггер, мне нужно немедленно поговорить с генералом Хаузером. Я отправляю вас снимки, только что полученные от двух группировок NIRTSat. Русские пришли в движение.

– Я попробую, – сказал Гриффин и поставил линию на удержание. Но несколько мгновений спустя он вернулся.

– Генерал сказал, что это подождет, Патрик. Я просмотрел снимки, вижу много самолетов. Патрик, извини, но это сырые изображения. Нам нужны анализ и проверка, прежде, чем мы сможем представить это.

– Таггер, все уже проверено аналитиками Воздушной боевой группы, – сказал Патрик. – Все данные о координатах и идентификации целей проверены. Все реально, Таггер. Хаузер должен ознакомиться немедленно.

– Подожди... – Но пауза была еще короче. – Я спускаюсь, Патрик, – сказал Гриффин. – Генерал хочет, чтобы я поговорил с тобой.

– Это не может ждать, Таггер. Я сам поднимусь.

– Не надо, Патрик. Не высовывайся. Я уже здесь. – И он повесил трубку.

Твою мать, подумал Патрик, я устроил так, чтобы и Гриффина выгнали с совещания. Но это было слишком важно, чтобы просто сидеть и ничего не делать.

– Хаузер не стал смотреть на снимки, Дэйв, – сказал он Люгеру по телефону. Он на мгновение задумался и добавил. – Я намерен передать это в кабинет министра обороны и пусть они сами решают, что делать. Им придется связаться с НОРАД, чтобы привести в готовность Северную систему предупреждения, ОТН-В и привести каждый истребитель в пятиминутную готовность. – Говоря это, он понимал, что будет практически невозможно убедить кого-либо это сделать, но угроза была достаточно велика, чтобы реактивировать один из столпов Холодной войны: Командование ПВО.

В былые времена североамериканский континент защищало командование ПВО или ADC (Air Defense Command), состоявшее из объединённой канадской и американской систем гражданских и военных наземных радиолокационных станций и реактивных перехватчиков, готовых перехватить вражеские самолеты или крылатые ракеты. Командование ПВО было частью Командования воздушно-космической обороны Северной Америки (НОРАД), которое все еще существовало, но "аэрокосмическая оборона" сменилась "суверенитетом над воздушным пространством", в задачи которого входило, в основном, обнаружение и перехват наркокурьеров. С конца 1980-х угроза удара крылатыми ракетами с российских бомбардировщиков по Соединенным Штатам полностью исчезла, в то время как контрабандисты получили практически полную свободу в американском небе. Поэтому любые средства, созданные для обнаружения и защиты от устаревших российских бомбардировщиков, были переориентированы на обнаружение, отслеживание и перехват контрабандистов.

Наряду с эскадрильями истребителей на Аляске, в Канаде и на севере США, ADC располагала набором автоматических радиолокационных станций большой и малой дальности, созданной для обнаружения неопознанных самолетов. Известная как Северная система предупреждения, она пришла на смену созданной в 50-е системе "Линии Дью" (Defense Early Warning или DEW), состоявшей из обслуживаемых людьми радаров на Аляске и в Канаде. Ключевой элемент этой системы был закончен в конце 80-х: это был OTH-B (Over the Horizon Backscatter) – загоризонтальная РЛС возвратно-наклонного зондирования, способная обнаруживать самолеты на дальности до пяти тысяч километров при помощи отражения сигнала радара от ионосферы. В идеале, OTH B позволяла операторам станции в Колорадо видеть советские бомбардировщики при взлете с баз в Сибири. Ее дополняла сеть радиолокационных станций и истребители-бомбардировщики, находящиеся в состоянии постоянной готовности, готовые выследить и уничтожить любой неопознанный самолет. В свое время система располагала десятком авиабаз и несколькими десятками самолетов, находящихся в круглосуточной полной боевой готовности.

Но с уменьшением угрозы пришло и снижение готовности. ОТН-В перешла с режима постоянной работы на систему периодических включений, а затем была и вовсе переведена в режим "готовности", что означало, что она могла быть включена в случае необходимости. Радары Северной системы предупреждения также были переведены на режим частичной работы, чтобы уменьшишь затраты на их работу и техническое обслуживание. Наконец, одна за другой эскадрильи истребителей-перехватчиков были сняты с дежурства и разоружены или переброшены для борьбы с наркоторговлей, или вовсе законсервированы, что означало, что самолеты могли войти в строй только после многих дней подготовки. Русские имели лишь горстку почти устаревших бомбардировщиков с неэффективными, неточными и ненадежными ракетами* и полагали сдерживающим фактором баллистические ракеты наземного и морского базирования. Соединенные штаты даже реактивировали и модернизировали свою системы противоракетной обороны**.

* Подобные утверждения остаются на совести автора. Впрочем, после объявления Х-31 дешевой подделкой несуществующей французской ракеты, чего от него ждать )

** Злая, агрессивная Россия конца 1990-х вынудила бедные США нагло положить болт с фонарный столб размером на один из основополагающих договоров стратегического баланса – по ПРО 1972 года

Вскоре вопрос стал ребром: была ли система ПВО Северной Америки способна встать в строй достаточно быстро и эффективно, чтобы воспрепятствовать современной угрозе? Проверки систем Командования Противовоздушной обороны проводились пару раз в год и уже казались утерянным искусством исчезнувшей цивилизации. Патрик не имел ни малейшего представления о том, к кому обращаться с запросом на ввод в строй системы ПВО – и сомневался, что она была достаточно эффективна, чтобы остановить массированный российский удар по Соединенным штатам, подобный тому, что начинался прямо сейчас.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Мак? – Спросил Дэвид Люгер.

– Вы должны передать все данные наблюдения и разведки в ВВС как можно скорее, – ответил Патрик. – Потому что когда я влезу к министру обороны со своими проблемами, им будут нужны доказательства.

– Патрик... Мак, что по твоему, черт подери, происходит? – Спросил Люгер. В его голосе слышался страх, чего Патрик не слышал уже давно. Несмотря на психологическую травму, Дэвид Люгер был одним из самых невозмутимых – можно сказать "бесчувственных" людей, которых он только знал. Люгер обладал хорошо натренированным научным мышлением. Он мог объяснить все, используя правильное сочетание научных данных, рассуждений и теорий. Он никогда ни о чем не беспокоился, потому что его тонко настроенный мозг начинал работать над проблемой в момент ее осознания. Но то, что он знал и мысль о том, что могло случиться, была слишком тревожна, чтобы сломить рациональное и аналитическое мышление любого человека, даже Дэвида Люгера.

– Дэйв...

– Я просмотрел снимки и аналитические выводы и не могу, бляха-муха, поверить в то, что вижу!

– Дэйв, приятель, спокойно, – мягко сказал Патрик. – Ты мне нужен на сто десять процентов.

– Что же, черт подери, мы можем сделать?

– Первое: мы должны ввести в строй всю инфраструктуру ПВО Северной Америки и сделать это немедленно, – сказал Патрик. – Далее, мы должны установит круглосуточное наблюдение за Якутском и всеми другими базами, где были замечены бомбардировщики. Мне нужен взгляд изнутри, особенно на Якутск. Заправщики являются ключом, и Якутск, на мой взгляд, становиться городом заправщиков. Я собираюсь связаться с ВВС и заставить их объявить тревогу, но нам нужно провести разведку на этих базах, а Воздушная Боевая группа является лучшим подразделением, способным это сделать. Уйдет неделя, только чтобы убедить ЦРУ в том, что то, что мы видим – реально.

– Я уже получил разрешение отправить Хэла и Криса в регион, – ответил Дэйв. – Мы отправляем их на Симию – пять часов полета на реактивном конвертоплане в одну сторону, но это лучшее, что мы можем сделать, если получим поддержку сор стороны Командования специальных операций или ВВС,

– Делай все возможное, чтобы привести перебросить туда разведгруппы так быстро, как это возможно, – сказал Патрик. – Если бы мы смогли связаться с кем-то из Пентагона, может быть, напрямую с министром обороны, мы могла бы сделать это.

– Что генерал Хаузер намерен делать со снимками с NIRTSat?

– Ничего. Он пока не решил, – ответил Патрик. – Вот почему нужно рваться так высоко, как только возможно, выше Восьмой армии или Боевого командования – Хаузер может законопатить уши даже СТРАТКОМ. Давай, Дэйв, и дай мне знать, если чего-то добьешься.

– Будет сделано, Мак, – сказал Люгер и отключил защищенный канал.

Патрик начал набирать номер кабинета министра обороны, но повесил трубку прежде, чем закрытый канал был установлен. Несмотря на то, что он встречал и информировал Гоффа уже не раз, их встречи редко проходили на позитивной ноте – причиной чему были, в основном, действия Патрика, которые он предпринимал, не имея на это всех полномочий. Он быстро терял друзей и союзников, и звонок в кабинет министра обороны в нарушение прямого приказа через несколько минут после его получения в присутствии штаба Разведывательного управления ВВС не принесет ему новых. Но это должно было быть сделано.

Вместо этого он вызвал по закрытому каналу главу Оперативного центра противовоздушной обороны НОРАД, размещавшегося в командно-оперативном центре Объекта "Гора Шайенн" в Колорадо, защищенном подземном военном объекте. Оперативный центр противовоздушной обороны, или ОЦ ПВО отвечал за контроль воздушной обстановки вблизи границ Соединенных Штатов, Канады и некоторых стран Центральной Америки и Карибского бассейна, обнаружение всех неопознанных воздушных целей – включая крылатые ракеты – и передачу эти сведений в командный центр Горы Шайенн. Оперативный центр ПВО контролировал наземные радиолокационные станции НОРАД и, а также получал сведения от других радиолокационных систем – наземных, корабельных и воздушных, других систем наблюдения, включая автоматические аэростаты с радиолокационными станциями наземного и морского базирования, радиолокационные станции Департамента Внутренней безопасности и даже гражданских систем управления воздушным движением. 966-е крыло также снабжало ОЦ ПВО сведениями по состоянию российских вооруженных силы и событиях в мире, которые требовали внимания ОЦ ПВО.

После нескольких мучительно долгих минут он услышал голос оперативного дежурного, подполковника Сьюзан Пэйдж.

– Рада, наконец, поговорить с вами, генерал Маклэнехэн, – сказала она после установки и проверки защищенного соединения. – Мы получали регулярные сводки из 966-го крыла, и очень впечатлены качеством работы вашего подразделения. Я бы хотела...

– Полковник Пэйдж, я располагаю сведениями, предоставленными мне Воздушной Боевой группой, указывающие, что Россия может предпринять удар по Соединенным Штатам стратегической авиацией в любой момент, – сказал Патрик. – Я рекомендую НОРАД немедленно предпринять все меры противовоздушной обороны, в том числе произвести полный отзыв личного состава и активизацию всех северных подразделений истребительной авиации, а также немедленно запустить станции Северной системы предупреждения и OTH-B. Это является жизненно...

– Кто сообщил вам эти сведения, генерал? Что такое Воздушная боевая группа? – Парик знал, что она тянет время – она, возможно нажимала на своем пульте красную кнопку, включавшую запись и отслеживание звонка, возможно, уведомляла старшего оперативного дежурного командно-оперативного центра – или, возможно, собиралась бросить трубку. После краткого появления Патрика, Пэйдж ответила:

– Генерал Маклэнехэн, вам надлежит передать эту информацию в Разведывательное управление ВВС и получить у генерала Хаузера...

– Я уже сделал это. Генерал Хаузер не намерен что-либо делать. Мне нужно поговорить непосредственно с генералом Ломбарди, чтобы он мог решить, стоит ли повышать готовность ПВО. – Генерал Ломбарди был командиром НОРАД и человеком, способным привести все средства ПВО Северной Америки в боевую готовность одним приказом.

– Возможно, вам следовало бы поговорить с ВВС или СТРАТКОМ...

Это не кончится никогда.

– Полковник Пэйдж, я полностью уверен, иначе бы не сделал звонок непосредственно в кабинет командира НОРАД, – вмешался Патрик. – Я поручил генералу Люгеру, командиру Воздушной боевой группы, передать полученные им сведения вас и в СТРАТКОМ, но я звоню вам потому, что полагаю, что в данный момент разворачивается российская воздушная операция, возможно, направленная на нанесение удара по Соединенным Штатам с использованием дальних бомбардировщиков и крылатых ракет.

– Вы серьезно, Маклэнехэн? – Спросила Пэйдж. – РУ ВВС сообщает сведения в НОРАД не так. Вам следует...

– Сведения поступают не из РУ, а от 966-го крыла информационной борьбы, полковник Пэйдж, – сказал Патрик. – Информация не была проверена генералом Хаузером. Однако я решил связаться с вами напрямую, так как считаю, что существует неминуемая угроза нападения, в то время как генерал Хаузер, после представления мной этих сведений некоторое время назад заявил, что не собирается рассматривать эти сведения. Я постараюсь связаться с министром обороны и изложить ему эту же информацию. Конец связи, – прежде, чем Пэйдж успела что-либо ответить, Патрик повесил трубку.

По части НОРАД я сделал все, что мог, подумал Патрик. Теперь от них зависит, станут ли они реагировать. Но даже если она лично не поверила ему, она, безусловно, объявит тревогу – а тревоги, объявленные в таком месте, как НОРАД, распространяются быстро, очень быстро.

Патрик находился в ожидании ответа от заместителя начальника штаба ВВС по воздушным и космическим операциям, самого высокого человека, до которого он мог добраться в управлении начальника штаба ВВС в Пентагоне, когда кто-то постучал в дверь, а затем без приглашения вошел. Это был Тревор Гриффин. Патрик уже собирался отчитать его, но обратил внимание на каменное выражение его лица.

– Я звоню в Пентагон, Таггер.

– Я знаю, Патрик, – ответил Гриффин. – И босс тоже знает.

Патрик кивнул и махнул Гриффину рукой, указывая садиться, но не повесил трубку. Гриффин показал ему мобильный телефон защищенной связи, на экране которого отображался длинный список SMS-сообщений. – В "Гору Шайенн" был звонок несколько минут назад, а теперь оттуда звонят в кабинет шефа. Все хотят знать, что происходит, а происходят явно черт знает что. Босс хочет видеть тебя в штабе "живо". – Он сделал паузу и добавил с серьезным выражением лица.

– Сэр, что вы делаете? Вы потеряли контроль. Вам следует остановиться.

– Таггер, ты видел снимки и видел мои данные, – сказал Патрик. – Мы не меньше меня понимаешь, насколько все серьезно.

– Патрик, это все спекуляции, – сказал Гриффин. – Есть только несколько зданий, возведенных на базах, не использовавшихся несколько лет и куча усталых старых "Бэкфайеров". Ничего потрясающего воображение. Что ты...

– Воздушная боевая группа получила новые снимки, Таггер – ты сам их видел, – сказал Патрик. – Якутск забит заправщиками – десятками самолетов-заправщиков. Агинское, Братск, Благовещенск, Улан-Уде – везде массируются "Блэкджеки" и "Бэкфайеры". Я полагаю, они намерены покинуть их так же быстро, как и появились там – отправившись в вылет.

– Патрик, никто в такое не поверит, – сказал Гриффин. – Никто не поверит, что русские окажутся достаточно безумны, чтобы атаковать Северную Америку. Должно быть, причина в чем-то еще.

– Цель не Европа. Все бомбардировщики и заправщики находятся в Сибири, – сказал Патрик. – Исключая Китай и Японию, я полагаю, что цель – Соединенные Штаты.

– Зачем? Зачем им атаковать США?

– Грызлов желает отомстить за мой удар по Энгельсу и хочет убить десятки тысяч наших солдат за каждого убитого нами русского, – сказал Патрик. – Он безумен, у него есть на это власть и он хочет отыграться.

– Патрик, это безумие, – выдохнул Гриффин. – Как ты собираешься кого-то в этом всем убедить? Они все решат что ты... Ладно, что ты...

– Что я решил набрать в рот дерьма и плюнуть в рожи тем, кто отобрал у меня мою должность и прислал сюда, – сказал Патрик. – Я знаю, что они подумают. Но есть только одно, что имеет значение: мы все делаем свое дело, чтобы защитить Соединенные Штаты Америки. – Патрик заметил раздраженное выражение на лице Гриффина. – Да, знаю, звучит, как речь пафосного героя из комикса, но это то, во что я верю.

Патрик услышал щелчки и шорох в трубке. Затем раздался голос.

– Генерал Маклэнехэн? Ожидайте соединения с начальником штаба. – Мгновение спустя раздалось:

– Казнер слушает, канал закрыт.

– Генерал Казнер, говорит генерал Маклэнехэн, командир 966-го крыла информационной борьбы, канал закрыт. Я считаю, что ситуация требует вашего срочного внимания.

– Маклэнехэн, вы хоть представляете, какую кашу заварили? – Сердито ответил Чарльз Казнер, начальник штаба ВВС. – Командный центр НОРАД выпустил экстренное предупреждение для оперативного центра штаба Комитета начальников штабов, заявив, что командир одного из крыльев РУ ВВС предупредил их об ударе российских бомбардировщиков по Соединенным Штатам. Я так понял, это были вы?

– Да, сэр, это сделал я.

– Господи, Маклэнехэн... Где генерал Хаузер? Он знает что-либо об этом?

– Я ввел генерала Хаузера и штаб РУ в курс данных, полученных в ходе последнего прохода спутников несколько минут назад, сэр. Он ответил мне, что моя информация не была полезна. Я не согласен и считаю, что мои сведения требуют немедленного внимания, поэтому я вызвал Воздушную Боевую группу и попросил их составить план наземной разведывательной операции. Это...

– Воздушную боевую группу? – Ответил Казнер. – Вы сейчас в Разведывательном управлении ВВС, а не в Воздушной боевой группе, Маклэнехэн. Мы вытащили вас оттуда именно для недопущения подобного дерьма...

– Сэр, я нахожу, что полученная информация требует немедленного внимания, но не могу обеспечить его в РУ ВВС, – продолжил Патрик. – Единственным выходом я счел Воздушную боевую группу.

– А почему не штаб Восьмой... – Казнер прервался, зная о взаимоотношениях Патрика с Терриллом Самсоном. Про Боевое Командование ВВС говорить тоже не стоило – Томас Маскока тоже не был поклонником Патрика.

– Я был проинформирован генералом Люгером о ситуации, которая сильно напоминает массивную концентрацию бомбардировщиков и заправщиков на Дальнем Востоке России, – продолжил Патрик. – Его новые данные подтверждают мои подозрения. На этом основании я связался с НОРАД и предупредил их, а затем связался с ВВС. Я...

– Подождите, – сказал Казнер, и на линии воцарилось молчание. Он вернулся через несколько мгновений. – Штаб ОКНШ проведет совещание. Вы сообщите им ваши выводы. Давайте посмотрим, поверят ли они вам, хотя я чертовски уверен, что нет. Доложите в центр связи Пентагона, подключитесь в видеоконференцию и будете ожидать вызова в "Золотой зал". – "Золотым залом" был прозван зал совещаний объединенного комитета начальников штабов, из-за декора и количества "золота" на погонах присутствующих. – Я также вызову штаб Восьмой армии на совещание со СТРАТКОМ на базе Оффатт, чтобы обсудить ситуацию. Если опоздаете хоть на секунду, уважаемый, я лично прибуду и погоню вас до самого Вашингтона пиками под зад. Конец связи. – Соединение прекратилось.

Патрик встал из-за стола и надел китель.

– Вероятно, это вторая командная должность, с которой я вылечу меньше, чем за месяц – это определенно стоит как-то зафиксировать для потомков. Скажу тебе то же, что сказал Люгеру, уходя из Воздушной боевой группы, Таггер. Делай то, что говорят тебе голова и сердце, а не бюрократы.

– Я знаю это, Патрик, – сказал Гриффин. – Но вы не потеряете эту должность.

– Думаю, на сей раз ты ошибаешься, Таггер, – сказал Патрик. Он открыл стенной сейф и достал красную папку с грифом "СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО". Гриффин знал, что было внутри – и хотел бы, чтобы Патрик положил папку обратно.

– Моя последняя рекомендация: представь план разведки Казнеру как можно скорее и дави на него, как можно сильнее. Установи связь с Дэйвом Люгером и Хэлом Бриггом. Они тебе помогут. У них есть техника и вооружение, такое, что ты не поверишь.

– Мы составим план вместе, сэр, – сказал Гриффин. – Я иду в штаб с вами.

– Отставить. Я хочу, чтобы ты передал ВВС план операции как можно скорее. Я хочу, чтобы все началось в восемь часов.

– Хорошо. Я займусь. – Он протянул руку. – Вы пробыли здесь недолго, Патрик, но я успел понять, что последую за вами в ад и обратно, если вы меня об этом попросите. – Патрик улыбнулся, пожал руку Гриффину, кивнул и вышел, направившись в штаб для подготовки к видеоконференции.

Гэри Хаузер появился в то же мгновение. Патрик вытянулся по стойке смирно, когда тот подлетел к нему.

– Через несколько часов я вылетаю в штаб Стратегического командования, чтобы объяснить, какого черта здесь сегодня случилось! – Гневно сказал Хаузер. – Где босс, половина его штаба, все Стратегическое командование, половина старшего командного состава НОРАД, председатель комитета начальников штабов и, безусловно, сам министр обороны будут меня сношать за то, что ты сегодня устроил! Что я должен буду им сказать? Что у тебя крыша поехала, или где? Это я должен им сказать? – Он подошел к Патрику, почти нос к носу. – У меня к вам только один вопрос, генерал Маклэнехэн. Чего вы добиваетесь?

– Чего я добиваюсь, сэр?

– Да, чего вы добиваетесь! – Рявкнул Хаузер прямо в лицо Маклэнехэну, стоя всего в нескольких сантиметрах от него. – Вы действительно хотите быть в ВВС или хотите уйти в блеске славы? Вы хотите служить своей стране или просто хотите отыграться за свое оскорбленное эго? Вы хотите разрушить карьеру всех, кто вас окружает, или просто сошли с ума и думаете, что то, что вы делаете это так и надо?

– Сэр... – Взгляд Патрика остановился на двух звездах своего командира. Глаза Хаузера сверкнули, а уголок рта дернулся. – Гэри, ты меня уже просто задрал.

– Это какого черта сейчас было? – Рявкнул Хаузер.

– Я сказал, что ты меня задрал, и я больше не намерен с этим мириться, – повторил Патрик. – Я дал тебе всю информацию по тому, что может быть подготовкой к полномасштабному удару по Соединенным Штатам, и все, что ты можешь сделать – это послать меня. Я связался с НОРАД и Пентагоном, потому что ты слишком самодовольный пингвин, чтобы сделать это лично.

– Убирайтесь отсюда, Маклэнехэн, пока я не...

– Генерал Казнер приказал мне проинформировать Объединенный комитет начальников штабов по тревожной сводке, которую я передал НОРАД, – сказал Патрик. – Так что я никуда не уберусь. Вы не имеете права влезать в это.

– Влезать....?!

– Я намерен передать сведения в ОКНШ, Гэри, и тогда уже тебе придется объяснять, почему ты их проигнорировал.

Хаузер покачал головой.

– Ты зашел в тупик, Маклэнехэн, – сказал он. – Я всегда знал, что ты одиночка и человек немного странный, но теперь я понял, что ты полностью поехавший. Твоя карьера окончена, друг мой. Мало того, что ты не подчинился законному приказу, так у тебя еще и бред, делающий нахождение тебя на какой-либо командной должности опасным для Соединенных Штатов. Как только этот инструктаж закончиться, ты освобождаешься от своих обязанностей командира 966-го крыла. Я намерен выдвинуть против тебя обвинения в неподчинении прямому приказу и неповиновение. Отправишься в свою квартиру и будешь ждать трибунала. И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты провел всю оставшуюся жизнь в военной тюрьме.

– Гэри, все, что ты делал с момента моего прибытия на Лэкленд – это угрожал мне, – сказал Патрик. – Это не руководство – это тирания. Я буду рад убраться отсюда, даже в тюремную камеру, лишь бы более не мириться с твоей юношеской упертостью. Честь имею.

ЧЕТЫРЕ

* * *

Над восточной Сибирью, 90 километров к северо-востоку от Якутска, Российская Федерация

В это же время.

* * *

В авиации это всегда было одной из самых сложных задач, а сейчас еще больше усложнялась тем, что все самолеты и чертовы конусы шлангов сильно обледенели. Кто-то когда-то говорил, что это было все равно, что попасть членом в задницу бегущему по полю быку – только поле было еще и было завалено снегом с коркой изо льда.

Aviatskiy Kapitan Leytenant Йозеф Леборов всегда очень, очень хорошо умел "засандаливать быку", но даже ему было трудно произвести эту процедуру сейчас.

В это утро, следовавшее через густые облака образование из двадцати четырех бомбардировщиком Ту-95МД Modifikatsirovanny Daplata возглавляло еще большую группу из тридцати шести Ту-95МС16 Modifikatsirovanny Snaryad*. Растянувшись на несколько километров шесть групп по четыре заправщика, за каждой из которых ниже и позади следовала группа из шести бомбардировщиков являла собой впечатляющее зрелище. Не столь впечатляющим было зрелище того, как каждый из бомбардировщиков пытался подсоединиться к заправщику.

* Подобные расшифровки целиком остаются на совести автора, как и звание Леборова, которое слишком прекрасно, чтобы его править. Кстати, имя Леборова – именно Йозеф, так как в транскрипции Иосиф записывается как Iosif.

Леборов делал уже вторую попытку – и проявил себя лучше, чем другие. Десятиметровая заправочная штанга находилась прямо на носу Ту-95, прямо по центру и была видна как ему, так и второму пилоту. Конус шланга заправщика была подсвечен тремя небольшими огнями, дабы быть более заметным. После того, как заправщик оказывался на сорок метров впереди и несколько выше заправляемого, диспетчер, сидящий в его хвостовом отсеке – ранее месте заднего стрелка – начинал выпускать шланг. Стабилизирующий конус на конце шланга дико вылетал на несколько метров, но затем стабилизировался и опускался вниз под весом шланга. Когда он полностью раскрывался, на панели диспетчера загоралась зеленая лампочка, говорившая, что заправляемый мог выдвигаться вперед и подключаться.

Конус – большая, примерно двухметровая корзина из стальных прутьев на конце топливного шланга – стояла достаточно ровно. Бомбардировщик, с другой стороны, имел достаточно места, чтобы не столкнуться с заправщиком. В отличие от процедуры дозаправки на западных самолетах, диспетчер заправки танкера не помогал в подсоединении – эта процедура полностью ложилась на плечи пилота.

Леборов мягко подошел к конусу, пытаясь делать нужные поправки штурвалом и тягой – но все было бесполезно. Конус дернулся влево прямо в тот момент, когда он уже коснулся его штангой легко и быстро унесшись прочь. Леборов немного уменьшил тягу и громко выругался, уходя на новый заход:

– Гребаный насос! Или много или мало!

– Просто представь, что это та официанточка, которую ты встретил пару месяцев назад, Джои, – сказал его второй пилот и друг Aviatskiy Starshiy Leytenant Юрий Бодорев. – А то я именно этим и занимаюсь.

– Варежку завали, чмо болотное, – сказал Леборов так добродушно, как только мог.

– Заправка от одного из наших собственных самолетов не так проста, как казалось тому, кому она впервые пришла в голову, – заметил Бодорев. Без дополнительных топливных баков, бомбардировщик Ту-95 имел дальность полета свыше двенадцати тысяч километров, и дозаправка в воздухе, как правило, необходимостью не являлась. Но несколько месяцев назад они начали снова практиковаться выполнять заправку от заправщиков Ту-16. Когда несколько недель назад они были ознакомлены с заправщиками на базе Ту-95, никто не понял причины этих экспериментов – до этого момента. – Может, я попробую?