Текст книги "Пособие по выживанию в сказке (СИ)"
Автор книги: Александра Шеина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
8.3
Короче говоря, гневающаяся пленная царевна в планы жителей замка не входила. Кровать мне и правда соорудили. Василиса сперва долго ругалась, что она меньше её, но тут уже я остановила девушку. Приключений на сегодня было достаточно – сил почти не оставалось, а я планировала обсудить с Кощеевой женой еще кое-что важное. План созревал постепенно, но к тому времени, как слуги установили еще одну кровать в комнате и застелили ее чистыми простынями, был почти готов, но все же требовал некоторых доработок. Осуществить их было желательно до ночи, поэтому я шепнула на ухо Василисе, чтобы она успокаивалась и выгоняла уже бедных слуг спать.
– Что такое? – кинулась она ко мне, когда вытолкала всех лишних за дверь, на прощание дав обещание, что завтра они обязательно «встретятся».
– Бежать надо, – уверенно кивнула я.
Вася удивленно вскинула брови, а я с размаху приземлилась на мягкую новую кроватку и в ту же секунду усомнилась в силе своего намерения. После долгих дней в лесу, ночевок на земле, эта постель показалась верхом блаженства. Василиса что-то спросила у меня, но я не услышала. Со стоном растянулась на мягком матрасе, укуталась чистыми простынями и блаженно закрыла глаза.
– Я передумала, – пробормотала, чувствуя расслабленную негу в каждой клеточке тела. – К черту побег, остаемся жить здесь.
Ох, а там же за дверью еще и ванна самая настоящая. Горячая вода…
– Руслана! – гневный окрик Василисы вырвал из полузабытья. Девушка нависла надо мной, уперев руки в бока и сведя на переносице брови. Я открыла глаза и тяжело вздохнула.
– Да шучу я, – пробормотала себе под нос. Вася недоверчиво на меня покосилась, но спорить не стала. Вместо этого примостилась на кровать напротив, сложила на груди руки и выжидательно нахмурилась.
***
– Руслана, я волнуюсь.
Василиса крутилась у зеркала и нервно теребила безупречную косу. Шикарный сарафан, расшитый драгоценными камнями по рукавам, воротнику и подолу сидел на девушке идеально. Неплотный корсет выгодно подчеркивал фигуру, а голубой цвет удивительно шел её васильковым глазам.
– Красавица, – я подняла вверх большой палец и улыбнулась. Вася смутилась и принялась наносить на ресницы угольную смесь.
Пока девушка наводила марафет я лазила по шкафам в надежде найти хоть что-нибудь, что могло бы нам помочь. В карманы брюк отправились несколько платков, неосмотрительная оставленная Кикимором вилка и клубок с нитками (черт его знает, как он вообще оказался у Васи под подушкой). Не густо. Полагаться придется только на собственный ноги и мозги.
– Я готова, – Василиса при полном параде грациозно выплыла из уборной и приосанилась. Я удовлетворенно кивнула.
– Все помнишь?
– Помню, – кивнула девушка. Волнение читалось в ее глазах, но решительный блеск перекрывал его.
Честно говоря, я боялась не меньше Васи. Перед Иваном я вообще чувствовала себя очень странно. Ему даже перечить и язвить не хотелось, до того жуткое впечатление он наводил. Однако, несмотря на страх перед Царевичем, все, о чём я думала сейчас – это оставшиеся в лесу люди. По их плану они должны были начать штурм замка в тот момент, когда к ним присоединятся остальные Хранители. Но теперь стало очевидным, что это все – ловушка. Иван хочет собрать всех Хранителей в одном месте, чтобы те прочитали для него главы Книги. Если кто-то не пойдет добровольно – Царевичу ничего не стоило упрямцев заставить. По словам Василисы, в подземельях замка были темницы и пыточные. Мышцы свело от страха, когда я на секундочку представила, как Максима ведут в эти самые пыточные и мучают там. Эта мысль пришлось тут же прогонять из головы, потому что еще чуть-чуть, и я бы начала паниковать. Нечего сидеть тут и трястись от страха, надо найти способ выбраться и предупредить всех.
– Готова? – в очередной раз поинтересовалась у царевны, а та уверенно кивнула:
– Да.
Медленным грациозным движением она надела стоящие у двери сапожки и вальяжно подплыла к двери. А затем размахнулась и постучала в неё ногой. Я подпрыгнула от неожиданности. Никогда наверно не устану удивляться её силище.
Вася колотилась в дверь минут пять, не меньше. Скоро просто долбиться девушке надоело, и она принялась сопровождать стук еще и голосовым сопровождением. Минута промедления могла быть опасна для обитателей замка и угрожала разбитой хрупкой посудой и осыпавшейся штукатуркой. Василиса вышла на невиданные фальцеты. Я даже испугалась, что мои барабанные перепонки не выдержат такой нагрузки и разорвутся.
– Вась, – попыталась было я остановить девушку я, но та только подмигнула мне и продолжила голосить.
Кикимор появился в дверях комнаты через пару мгновений. Бежал, видать с другого конца замка. Запыхался, бедняга. Корявой рукой чесал свой лоб и все никак не мог восстановить дыхание.
– Чего тебе? – прохрипел он, согнувшись в три погибели, чтобы дышать легче было.
Василиса на секунду замолчала, а потом снова набрала в легкие воздуха и гаркнула:
– Тебе?!
Кикимор быстро понял свою оплошность. На его затылке от страха завял еще один листик, а губы у дедули затряслись.
– П-п-простите, я не то хотел сказать. В смысле, Вам…
Было видно, что Кикимор Василису недолюбливал. Недолюбливал и боялся, но никуда не мог деться – Иван приказал обращаться с ней как с принцессой и готовиться к тому, что она станет его законной женой. И вот сейчас он посмел невесту собственного Хозяина назвать на «ты», тем самым подгадив себе и оказав услугу нам. У Василисы в глазах загорелся победный огонек, и девушка мгновенно зацепилась за любезно предоставленную дедулей возможность начать грандиозный скандал.
– Да как ты смеешь?! Мне! Василисе! Тыкать!
Кикимора стало искренне жаль. Казалось, еще немного и беднягу придется откачивать с валокордином. Он снова заблеял извинения, а Василиса презрительно смотрела на него сверху вниз, застыв каменным изваянием.
– Хочу спуститься в столовую!
Дедуля оборвался на полуслове и удивленно хлопнул зелеными глазами.
– Дык, неположено-ж, – нервно кашлянул он.
Царица медленно подняла левую бровь, а я в очередной раз восхитилась живущей глубоко внутри нее стервозной натурой. Интересно, она, когда Кощею скандалы закатывает, тоже так себя ведет? Или это просто проявление чудесного актерского таланта?
– Что значит не положено? – голос Василисы звучал обманчиво спокойно, что пугало куда больше, чем если бы девушка закричала. Кикимора, как и меня, проняло, но уступать так сразу дедуля был не намерен, за что я его начала уважать.
– Дык запретил Иван вам из комнаты выходить.
– Мне. Нужно. Прогуляться. – выделяя каждое слово многозначительной паузой припечатала царевна.
– Так, может, я вам завтрак в комна…
– В столовую!
Сказочный дедуля испуганно заозирался, надеясь, что хоть кто-то из обитателей замка придет ему на помощь, но вступать в спор с Василисой никто не спешил. Собственная шкура дороже, понимаю.
– Иван к ужину прибудет, – снова попробовал поспорить Кикимор. – Спросим у него, с ними и потрапезничаете.
– К ужину я могу передумать, – на удивление спокойно протянула Вася и сложила на груди руки, а в этот момент в игру включилась я.
– Дедуль, вы поймите, – зашептала заговорщицким тоном, – мы вчера с Васей поговорили, и я убедила ее, что Кощей Ивану и в подметки не годится. Сложно её переубедить – глупая еще, молодая. Но, может, и удалось мне. Смотрите, какой прогресс, она, вон, с утра марафет навела, да решила к завтраку спуститься. Глядишь, к вечеру и на предложение согласна будет.
В отличии от Васи, меня высшие силы актерским талантом не наградили, и выданная фраза прозвучала глупо и неправдоподобно. Я была абсолютно уверена, что нас сейчас запрут в комнате и попросят придумать что-то поинтереснее, но, на наше счастье, Кикимор оказался сказочным персонажем недалекого ума. Он оценил вид Василисы (не зря прихорашивалась) и глубоко задумался.
– Хорошо, – выдал он наконец, – Но я приставлю к вам волков.
– Еще псы за мной не ходили, – презрительно бросила девушка. – Хочешь сторожить – сам ходи. Я не выношу запаха шерсти.
Кикимор этого не ожидал, а я в очередной раз мысленно похвалила сообразительную Васю.
Я обреченно покачала головой и постаралась как можно красочнее объяснить дедуле, как «обрадуется» Иван, когда узнает, что Василиса соблаговолила, наконец, поменять свое отношение к хозяину замка, а Кикимор испортил это дело.
Дедуля попытался обдумать ситуацию, но, видимо, мозгов у него было куда меньше, чем страха перед Иваном. Мы с Кощеевой женой продолжали давить бедняге на психику и у него не осталось выбора. Еще раз предупредив, что у неё чуткий нос, и чтобы волков на расстоянии пары верст рядом не было, Василиса поставила, наконец, точку в этом разговоре. Кикимор сдался окончательно и бесповоротно, но, на всякий случай, пообещал, что не спустит с нас глаз.
Пока спускались на первый этаж (нас, оказывается, держали у крыши на третьем), я удивленно озиралась по сторонам. Замок Ивана разительно отличался от замка Кощея. Если бы я не знала ничего ни об одном хозяине, ни о другом, то не задумываясь решила бы, что злодей – Бессмертный. В его мрачных хоромах, отстроенных в стиле готики, все вокруг дышало жуткой атмосферой, а здесь обстановка была гораздо веселее. В коридоре паркет радовал глаза светло-коричневым оттенком, стены были выложены деревянной кладкой со вставками для книг, коих тут наблюдалось огромное количество, а колонны у лестницы украшали объемные резные фигуры. По перилам шел удивительно красивый витиеватый узор: казалось, будто бы ветки дикого плюща оплели своды, а потом кто-то поколдовал и сделал их деревянными – до того правдоподобно и живо выглядела резная листва. Лестница начиналась узкой ступенькой, на которой могли поместиться человека два, не больше, а к своему подножью расширялась до размеров большого корыта. Факелы горели на каждом шагу на разных уровнях, из-за чего освещение было даже чрезмерным. Вот разве может такой прекрасный дом, в котором будто бы каждое бревнышко пропитано волшебством и радостью, принадлежать такому плохому человеку? Несправедливо! Вася, в отличии от меня, по сторонам не озиралась и восхищенно не вздыхала. Видать девушке, привыкшей ко вкусу мужа, подобный интерьер оказался не по душе.
Столовая, в которую нас привел Кикимор, была меньше, чем я себя представляла. Пред нами предстал зал с вытянутым столом персон на восемь, может быть, десять. Все вокруг было сделано из дерева – стулья с резными спинками, стол, несколько шкафов, а вот две дальние стены были проложены красным кирпичом. В одной из них примостился огромный камин, на который я тут же начала пускать слюнки. Всегда о таком мечтала.
– Присаживайтесь, – процедил Кикимор, размахивая кривой рукой. – Завтрак сейчас принесут.
Пока дедуля вместе со слугами бегал вокруг разыгрывающей недовольство Василисы, я внимательно изучала огромные окна столовой. Высотой метра два и вполовину меньше в ширину, они были бы подходящими для нашего побега, но только в абсолютно идеальных цветных стеклах не было даже намека на ручку или, на худой конец, форточку. И почему, интересно, в замке так прохладно, если все закупорено как в теплице?
Вася краем глаза оценила обстановку и печально вздохнула. Решила свой гнев выплеснуть на Кикимора и снова начала оду под названием «Что за ужасную кашу вы принесли?».
Не знаю, притворялась девушка или нет, но лично мне каша очень даже понравилась. Наваристая, чуть подслащенная и щедро сдобренная свежими ягодами. Чудо просто. Я бы с удовольствием еще порцию съела, о чем и сообщила дедуле. Тот, кажется, спокойную меня на фоне стервозной Василисы уже начинал любить, потому что облегченно вздохнул и беспрекословно велел вынести мне добавки.
В общем, завтрак проходил вполне себе весело. Особенно для царевны – девушка развлекалась вовсю, заставляя выть от отчаяния всех слуг. Не удивлюсь, если кто-нибудь по итогу наплевал ей в кашу или чай. Когда моя тарелка опустела во второй раз, а Вася, заявила, наконец, что больше не голодна, по залу пронесся синхронный вздох облегчения. Зря это они, всё только начиналось. Кикимор сам того не понимая снабдил нас очень ценной информацией. Он проговорился, что Иван возвращается к вечеру, а значит, у нас была еще пара часов, чтобы придумать, как именно выбраться из замка и дать дёру.
– Хочу на свежий воздух!
Дедуля поперхнулся от неожиданности и умоляюще посмотрел на меня. Я тоже не ожидала от девушки такой откровенной наглости и незаметно показала ей большой палец. Умница.
– На улицу не положено, – нахмурился Кикимор, откашлявшись.
Вася дернула бровью и снова сложила на груди руки. Кажется, беднягу уже автоматически начинало трясти от вида этой позы: как правило за ней следовала продолжительная истерика.
– А знаешь ли ты, дедушка, – ласково начала Вася, с первых слов доводя Кикимора до нервного тика. У него задергался глаз, а с головы слетела еще парочка пожухлых листочков. – Знаешь ли, что я уже которую седмицу взаперти без окон, без дверей сижу?
Последние слова, которые девушка прокричала, разнеслись по залу с гулким эхом. Я услышала, как где-то в стороне лопнуло что-то стеклянное, но списала все на самовнушение. Ух, Василиса.
– Не нервируйте её, – прошептала на ухо застывшему изваянием Кикимору, чем только сильнее напугала беднягу.
– Ась?! – подпрыгнул он, расширяя от ужаса глаза и оборачиваясь на меня.
– Не нервируйте, говорю, её, – мило улыбнулась я, пожимая плечами. – Непросто, знаете ли, вот так решение своё изменить. Да и представьте, какого девушке к потенциальному супругу бледной, словно смерть идти. На солнышко ей надо, на свежий воздух.
Василиса важно кивнула, подтверждая мои слова, а Кикимор разве что креститься не начал.
– Да как же я, – забормотал он себе под нос, начиная нарезать круги вокруг стола. – Как же я Ивану то объясню? Прознает – голову с плеч снесёт.
– Да ладно вам, дедуль, – махнула я рукой. – Вы посмотрите на нас. Разве мы кому-нибудь расскажем?
Кикимор моим заискивающим словам не поверил и пуще прежнего нахмурился. Я же решила зайти с другой стороны и пустить в дело тяжелую артиллерию. Я несла откровенную ерунду и не понимала больше половины сказанного, но Кикимор проникся. Моя лекция о пользе свежего воздуха для девушек вообще и невест в частности произвела на него внушительное впечатление. Когда дело дошло до описания здоровья будущих Ивановых и Василисиных наследников, не выдержала уже царевна, ущипнув меня за бок и заставив болезненно ойкнуть. Я виновато покосилась на возмущенную Васю и пожала плечами.
– Ладно, – махнул, наконец, рукой ошарашенный дедуля. – Будет вам сад. Но за вами будут следить.
– Только не волки, – скривилась девушка.
Кикимор печально кивнул. А я мысленно захлопала в ладоши.
Садик, куда Кикимор в сопровождении нескольких слуг вывел нас, был и правда крошечным. Кажется, предназначался он для рабочей силы замка, потому что вышли мы через заднюю дверь кухни. Василиса вопросительно покосилась на меня, будто бы спрашивая, нужно ли снова начинать скандал, но я замотала головой. Место тут хоть было и мало, но, наличие большого количества нестриженных кустов и ведущих в них едва заметных тропинок дарило надежду на наличие тайных ходов. Если здесь обитают слуги, значит, наверняка, есть возможность выйти за пределы замка не через главный вход. И охраны тут тоже гораздо меньше. Вернее, судя по всему, ее вообще нет.
Теперь перед Василисой стояла задача – отвлечь Кикимора и слуг, а предо мной – найти выход с полянки. Я почти сразу заприметила пару подходящих тропинок, но пока не могла сообразить, куда они выводят. Василиса правильно поняла мой красноречивый взгляд и, гордо выпрямив спину, двинулась вглубь садика. Кикимор, вопреки моим ожиданием оглянулся на меня. Пришлось догонять.
– И как вы прикажете жить в замке, где так ужасно ухаживают за садом? – вопрошала девушка, презрительно оглядываясь по сторонам. Я делала тоже самое, но совсем с другой целью.
Спустя полчаса прогулки, когда от стенаний Василисы начало тошнить даже меня, я, наконец, выяснила то, что было нужно. Прямо у входа начиналась утоптанная тропинка, которая тянулась за кривую яблоню и упиралась в кусты неизвестного мне растения. Именно по ней за время нашей прогулки проскользнули несколько слуг, и, обратно уже не вернулись, и именно оттуда приходили те, кого я еще не видела. Скорее всего, за кустами находился служебный выход. Смелое, конечно, предположение, но, как говорится: кто не рискует, тот не пьет боярышник.
– Вась, – шепнула девушке на ушко, – скажи, что хочешь есть.
Кикимор подозрительно следил за нашими перешептываниями. Я мило улыбнулась дедуле, а Василиса заявила:
– Я проголодалась!
Кикимор устало закатил глаза, а со стороны слуг донеслись отчаянные стоны.
– Пройдемте тогда в столовую… – начал было дедуля, но я его перебила:
– Зачем в столовую? Кухня же вот. – махнула рукой на низкую деревянную дверь. – Не колготитесь дедушка, давайте туда зайдем да перекусим что-нибудь.
Кикимор одарил меня благоговейным взглядом и быстро закивал, надеясь, что Василиса не заголосит что-нибудь о недостойных ее условиях. Василиса не заголосила, и хрупкий мир временно был восстановлен. Ровно до того момента, пока мы оказались на кухне. Вокруг кипела работа и умопомрачительно вкусно пахло мясным бульоном.
– А есть у вас фрукты? – мило поинтересовалась я. Кикимор покосился на Васю, но та только важно кивнула подтверждая, что хочет того же.
Нам принесли огромную тарелку с натуральными природными вкусностями. Чего только там не было: от яблок до ежевики (это из тех, что знала) и еще пара плодов, которые видела в первый раз. Василиса чинно взяла маленькую зеленую ягодку со смешными длинными усиками и отправила в рот. Судя по тому, что в конвульсиях девушка дергаться не начала, ягодка была вполне съедобна. Для нее по крайней мере. Я мысленно взмолилась, чтобы на этот раз театральный талант меня не подвел и последовала примеру царевны.
Изобразить судорогу оказалось не так сложно. Я даже загордилась собой, когда вполне достоверно грохнулась на пол и принялась дергаться в судороге. Паника вокруг поднялась – будь здоров. Василиса во все горло кричала «Убили!», Кикимор нарезал вокруг меня круги, будто я была новогодней ёлкой, а слуги, кажется, принимали решение раз и навсегда покинуть нервную работу.
– Зовите врачевателя! – орал чей-то бас.
– Дык нет его! – голосили ему в ответ, – с вечера вчерашнего уехал.
– Так помрёт же!
– Ох, было бы неплохо.
Тихое бурчание последнего услышала не только я, но и Вася. Девушка, что уже бухнулась на колени рядом со мной и слёзно молила прийти в себя, задохнулась от возмущения, а потом так яростно вскинуда голову, что шутник, наверное, тут же разучился говорить.
Что тут началось. Василиса подняла такой крик, что Кикимор даже рта открыть не мог. Воцарился гвалт. Девушка грозилась, что, если её любимая подруга скончается здесь и сейчас, то уж она Ивану пожалуется и никто с кухни живым не выйдет. Если прежде до моей скорой кончины никому дела не было, то теперь все заволновались по-настоящему. Уж когда своя-то шкура подгорает, оно страшнее.
– Всех на плаху пустить заставлю! – гневалась Вася, натурально изображая убитую горем подругу, – всех до единого!
Уж тут как забегали. Кто-то меня под мышки поднять попытался, но девушка быстро его осадила:
– А ну не тронь! А вдруг хуже сделаешь?
Не знаю, сделал бы этот кто-то хуже, но от страха выпустил он меня из своих рук. Тело со стуком встретилось с полом, и я с трудом сдержала стон. Не по сценарию, как говорится.
– Найдите в замке хоть кого-нибудь, кто в лекарском деле разбирается! – ревела Вася.
Судя по всему, без приказа свыше никто бежать не осмелился, но как только Кикимор рявкнул: «Выполнять!», двери захлопали, ноги затопали, и через несколько мгновений на кухне остались только мы втроем и кипящий на печи суп. Медлить было нельзя. Возможный обладатель навыков врачевания мог оказаться за любым поворотом, что грозило нам неутешительными последствиями.
– Вася, давай, – рявкнула я, подскакивая.
Опешивший от неожиданного чуда целительства Кикимор застыл, а не растерявшаяся Василиса с размаху съездила бедняге скалкой по затылку. Что случилось с ним дальше, узнавать не было времени. Мы дружно бросились к выходу в сад и по той самой тропинке устремились к кустам.
Мои предположения оказались верными. Кусты не смыкались между собой. Сразу за небольшой яблоней находилась арка, где лишь пара веточек перекрывали ход. Рискованно, конечно, было полагать, что он не ведет куда-нибудь на центральную площадь, но и в это раз нам повезло. Преодолев препятствие, мы оказались на небольшой огороженной полянке, которая заканчивалась двустворчатыми воротами, а те, в свою очередь, были… открыты!
