Текст книги "Знамение смерти (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

ЧТО-О-О?!! ЕДИНЕНИЕМ?!!!

Владыка Л'аэртэ тихо ахнул, но все признаки были налицо: неестественная бледность кожи, дико расширенные зрачки, неподвижный взгляд, тонкие и почти прозрачные нити умело налаженных уз… невозможно ошибиться! Это настоящее, полноценное, поразительно ловко осуществленное Единение! Грамотно воплощенный в жизнь план! Точнее, давно задуманный план, ради которого, похоже, упрямый мальчишка и согласился на эту грешную учебу!!!! Тир! Да как же ты смог?!!

Тирриниэль торопливо проверил чужой резерв и в отчаянии прикусил губу: он был почти пуст. Юный гений, в дикой спешке творя свою сумасшедшую задумку, исчерпал себя почти до дна, пытаясь вырвать из чужой памяти тяжело давшееся признание. Один на один, против мощнейшей защиты могущественного сородича. Ее даже опытному магу нелегко преодолеть, а его и вовсе едва не убило. Лишь в самый последний момент мальчик сумел удержаться на краю, да и то с трудом. Еле дышит, двуликий сорванец! Чуть не сорвался в небытие! Даже сейчас стоит, опасно качаясь на грани безумия, и все еще не смеет отступить от бездонной пропасти. Или… быть может, просто не умеет этого делать?!

От последней мысли Перворожденный стремительно побледнел: конечно же! Откуда ему уметь, если он всего пару дней как научился пользоваться Огнем?!

– О, Бездна… не может быть… Тир! Да что же ты творишь, безумец?! – Владыка эльфов внутренне содрогнулся и быстрее молнии метнулся к тяжело дышащему юноше. Торопливо перевернул, провел иссохшей рукой над лицом, коснулся груди и мгновенно понял: плохо дело. – Торк! Нет, не сейчас! Только не вздумай уходить! Слушай меня, вернись… вернись, мой мальчик, и позволь мне помочь! Дай руку! Тебе еще рано туда, ты нужен здесь! Тир, ты МНЕ нужен! Всем нам!!

Но от него нет ответа. Похоже, мальчик просто не слышит. Или слышит, но не верит. А насильно его не вернешь – сопротивляется, неразумный, недоверчивый эльфенок. Да еще упорно, настойчиво, будто подсмотренное прошлое не дает протянуть руку в ответ. Ненавидит, похоже, и потому отстраняется, не замечая, что почти достиг опасной кромки между жизнью и смертью. Едва вмешаешься магией, попробуешь заставить, как он наверняка оттолкнет или даже отшатнется – слишком непримирим и независим. Слишком горд. После чего исчезнет в пучине собственного безумия. Сгорит от бушующего внутри Огня. Умрет, хоть и был рожден бессмертным. И этого никак нельзя допустить. О, Бездна!! Как… ну, как его убедить?!!

Тирриниэль с силой сжал виски, дико страшась опоздать, но и не видя подходящего способа помочь так, чтобы не убить собственного внука. Все еще сомневаясь, качаясь, подобно маятнику на сильном ветру, потому что от этого выбора зависела жизнь последнего наследника древнего Рода. Единственной надежды всего Темного Леса. Он крепко зажмурился, чуть не впервые в жизни истово молясь Создателю, чтобы помог принять правильное решение, и… вдруг наткнулся пальцами на что-то металлическое. Мгновение постаревший Владыка оторопело стоял на коленях, неверяще ощупывая тяжелый обруч с крупным изумрудом посередине, после чего внезапно посветлел лицом, без колебаний сдернул Венец Силы, а потом вложил в нехорошо похолодевшую ладонь.

– Вот. Возьми, мальчик, это поможет!

Снова нет ответа. Ни вздоха, ни движения, ни крохотного проблеска в широко распахнутых глазах.

– ТИР!! Ну же, доверься мне хоть немного!!! Возьми – там только чистая сила, которой тебе хватит, чтобы вернуться. Слышишь?! Не отталкивай меня, мальчик. Ты слишком слаб, чтобы бороться самостоятельно. Возьми! Пожалуйста… – Владыка до крови прикусил губу, лихорадочно ища выход, а потом встрепенулся. – Тебя ждет Милле!!! Ты помнишь ее?!! МИЛЛЕ! Она здесь, совсем рядом, и она сильно расстроится, если ты погибнешь! Милле… слышишь меня, Тир? Она ждет тебя! Вернись хотя бы ради нее!!

Милле…

Родное имя все-таки сделало свое дело: юноша очень медленно и крайне неохотно, но сжал руку в кулак. После чего слегка расслабился и прерывисто вздохнул, ощущая, как отступает бездна обрушившегося на него безумия. Машинально коснулся спрятанной в изящном амулете мощи, бездумно забрал все до капли и только тогда перестал походить, наконец, на оживший труп. А вскоре даже сумел открыть глаза и странно посмотреть на искаженное искренним ужасом лицо сородича.

Тирриниэль дрожащей рукой утер выступившую на лбу испарину и облегченно перевел дух.

– Ну, слава Создателю: живой… не вздумай больше так рисковать! Нет, это просто невероятно! Немыслимо! С ума можно сойти от твоих способностей! Полноценное Единение… и так рано! В первый же день! Ты просто чудом живой остался! Сумасшедший! Ну, пришел в себя, горе мое?

– Не… у-ве-рен… – хрипло прошептал Тир, судорожно хватая ртом густой и тягучий, как мед, воздух. – Торк! Никогда так плохо раньше не было… вот уж не думал, что у тебя голова такая дурная… как же трещит теперь… ох, до чего ж погано…

– Ничего, скоро отпустит, – устало выдохнул Владыка, неловко присев рядом и все еще утирая влажное от пота лицо. – Ты молодой, сильный. Первый раз всегда тяжело. Да и Роща поможет. Потерпи немного.

– Первый раз, говоришь? – со стоном приподнялся Тир, одной рукой придерживая ломящийся от боли затылок, а второй протягивая спасительный обруч. – На, забирай свою железку! Кажется, я и без нее слишком много хватанул. Торк, ты не мог думать немного потише?!

Тирриниэль тяжело вздохнул. Вот и решилась его главная проблема сама собой: кто бы мог подумать, что этот самородок вдруг сумеет вызвать его на полноценное Единение?! Спонтанно! Одной лишь силой воли! С ходу, хотя обычно для этого нужны годы постоянной практики! Нет, все-таки удивительный мальчик! Способный, действительно уникальный! Какая сила, какая поразительная ловкость! И ведь наверняка давно готовился, эльфеныш! Умный, зараза, аж завидно. И скрытный, на удивление. Просто время выбирал, усыплял бдительность разговорами, заставил отвлечься, расслабиться, увел мысль в нужную ему сторону… а потом чуть не погиб. К'саш!! Но какой же он все-таки молодец!! Ох, как ловко обвел вокруг пальца! А я ведь его проглядел. Упустил такой чудный талант. Ну, Тир! Ну, сорванец!

– Сам дурак… – измученно простонал Тир, неуверенно садясь. – Хватит думать о чем ни попадя: я еще не совсем отошел.

– Ну что? Все прочитал, ловкач? – скрывая смущение, усмехнулся Тирриниэль. – Скажи спасибо, что не спалило тебя на месте, умник, а то остались бы мы без наследника.

Юноша, неприязненно покосившись, тоже заметно помрачнел.

– Нет, не все. Но многое. Особенно то, чего предпочел бы никогда не видеть.

– Теперь ты меня ненавидишь?

Тир только вздохнул.

– Если честно… не знаю.

– Не знаешь?! – неподдельно изумился Темный Владыка. – Ты только что считал меня, как раскрытую книгу, походя обманул и нагло обставил, хотя этим немногие могут похвастаться. Увидел все, что я не хотел бы раскрывать даже перед смертью, и все еще не можешь разобраться: хочешь ты меня прибить после этого или нет?!

– Не знаю, – угрюмо повторил юноша, сердито сверкая зелеными глазами. – Не решил еще.

– Вот нахал! – неожиданно расхохотался Тирриниэль, пряча за неуместным весельем неимоверное облегчение. – Причем, нахал редкостный! Самоуверенный и дерзкий! Выпотрошил меня, как малолетнего юнца! Опозорил перед предками! Шустро полазил в голове и еще осмеливаешься огрызаться! И кто ты после этого?! Настоящий наглец!

– Прямо как ты!

– Возможно, – все еще смеясь, согласился эльф. – Вся наша порода такая – непримиримая и дико упрямая. Начиная с самого Изиара. Так откуда ты узнал про Единение?

– Оттуда.

– А точнее?

Тир неожиданно резко развернулся и сердито уставился на удачно облапошенного родича.

– Слушай, ты можешь хоть бы минуту помолчать и дать мне время спокойно подумать?! Мне и так нелегко сидеть рядом и справляться с тем, что бурлит у тебя в мыслях! Думаешь, приятно вспоминать то, от чего тебя самого с души воротит? Слышать твое мнение насчет меня? Или твоих Хранителей, которым ты, кстати, не всем доверяешь? У тебя хоть капля совести есть?!

– Есть, – внезапно посерьезнел Владыка. – Но ты тоже хорош: вошел слишком быстро и слишком глубоко. Хорошо, что хоть додумался тронуть одну единственную тему, а то сгорел бы на месте, и никто бы тогда не помог.

– Что я, дурак: лезть без подготовки?! Зря тебя расспрашивал, что ли, столько времени?

– Не злись. Но я честно не ожидал от тебя такой прыти.

– Еще бы ты ожидал! – неприязненно буркнул Тир, утирая лицо рукавом. – Просто мне нужно было сделать все сегодня, пока Милле далеко и пока ты не сообразил, что именно я задумал. Ты же наши мысли можешь прочитать? Особенно здесь?

– Могу, – неохотно признался Тирриниэль, водружая на законное место свой обруч и осторожно поднимаясь на ноги. – В Роще, как ты уже понял, наша сила становится особенно послушной. Надо только сосредоточиться.

– Ага. Для того ты меня сюда и завел!

– Верно, но ты оказался быстрее. И, кстати, уже очень неплохо умеешь закрываться. Интересно, кто тебя этому научил?

Юноша засопел, насупился, сердито зыркнул по сторонам и умолк.

– Ладно, как знаешь, – устало вздохнул Темный Владыка. – Но раз уж так получилось, и ты знаешь то, что я не решился бы сказать напрямую… может, продолжим? Если, конечно, ты все еще хочешь учиться.

– Все равно больше не у кого. Поклянись, что не станешь нас с Милле читать!

– А разве ты поверишь мне на слово? – удивился Тирриниэль.

– Придется, – хмуро сказал юный эльф. – Я еще не во всем разобрался, но некоторые вещи все же усвоил. Особенно то, что касается меня, Милле и Вала. Спасибо, что не стал использовать Вала – поверь, я это действительно ценю. И не вздумай трогать мою девушку – она не должна переживать за наши с тобой споры. А чтобы ты удержался от соблазна, учти: я защиту поставил. Такую, что сразу узнаю, если кто-топосмеет ее нарушить. Из магов здесь есть только мы с тобой да твои Хранители, но тех я никогда не оставлю с ней наедине.

– Защиту?! Когда ты успел?!

– А я способный, – хмыкнул Тир.

– К'саш! Мальчик, ты уже во второй раз меня поражаешь! – искренне восхитился Тирриниэль.

– Надеюсь, не в последний… и еще одно: я НЕ прощаю тебя, эльф, за то, что случилось здесь двести лет назад. Слышишь? Не прощаю, но в чем-то понимаю. Тем более, ничего нового я для себя сегодня не открыл. За исключением твоей пассивной роли в этой гнусной истории и того, что ты уже давно и искренне сожалеешь. Не думай, что это что-то изменит и ты сможет убедить нас остаться, но… на учебу я согласен.

– А я не прошу большего, – покорно вздохнул Владыка эльфов, мысленно изумляясь собственной покладистости и тому, как быстро этот хитроумный ловкач сумел его поразить в самое сердце.

– Пока – нет.

– Тир, не говори со мной, как с кровным врагом, – неожиданно кротко попросил правитель. – Ты и так знаешь слишком много, чтобы я утаивал от тебя какую-то мелочь. Если тебе станет легче, я извинюсь. Хочешь? Если это поможет, я сделаю. Я действительно сожалею о случившемся.

– Передо мной бесполезно извиняться, – довольно прохладно отозвался юноша. – Для этого есть более достойные кандидатуры. И они, между прочим, гораздо важнее для твоего Леса, чем я.

Тирриниэль странно кашлянул.

– И кто же они, позволь спросить?

– Узнаешь, когда придет время. А сейчас, если не возражаешь, я бы хотел вернуться – голова гудит, как медный котел. Совсем не соображаю, что делаю, а вводить тебя в искушение попробовать мою защиту на прочность… не хочу. Да и Милле наверняка скучает. Мы вернемся к этому вечером, идет?

– Это означает, что мы достигли некоего компромисса в нашем споре? – на всякий случай уточнил Владыка Л'аэртэ.

Тир на секунду задумался, но потом быстро кивнул.

– Пожалуй.

– Хорошо, ступай.

– Благодарю. До вечера, Тирриниэль.

– До вечера, Тир.

Юноша коротко поклонился, отдавая дань уважения древней Роще и ее хозяину, после чего быстро развернулся и легким, пружинистым шагом покинул священное для каждого Перворожденного место, старательно скрывая подрагивающие от слабости руки и незаметно морщась от дичайшей боли в истерзанной голове. Что ж, неплохо получилось. Этот раунд оказался за ним, но битва еще не выиграна. Им с Милле придется приложить немало усилий, чтобы Темные начали воспринимать их всерьез, но начало уже положено. Кажется, своей сумасшедшей выходкой он добился, чего хотел: выяснил правду, как собирался, и громко заявил о себе, как о достойном противнике. Пусть, не самом опасном, но его, по крайней мере, начали уважать и считаться. А в сложившейся ситуации это уже немало.

Владыка Тирриниэль немного постоял в окружении молчаливых деревьев, задумчиво хмуря брови и изредка касаясь погасшего изумруда в золотом Венце. Иногда неслышно шептал что-то под нос, временами озадаченно качал головой. Но чаще слабо улыбался, словно сетуя на свою недальновидность, и все еще восхищался ловким соперником. Пускай, слишком юным для таких серьезных игр, но уже неплохо держащим удары и (Торк возьми!) сумевшим его вывести из равновесия. Случайно, на удачу, конечно, но все же сумел. А заодно, нечаянно приоткрыл крохотную часть той непроницаемой завесы, которой сумел окружить себя и свою прелестную подружку.

– До вечера, мой мальчик, – замедленно повторил в пустоту древний эльф. – И все же… мне бы очень хотелось взглянуть на тех смертных, которые смогли научить тебя полноценному Единению. Кто знает так много о моем народе. Кто смог научить тебя так красиво играть. А также на тех счастливцев, для кого ты хотя бы иногда снимаешь свою защиту… весьма и весьма неплохую, надо признать… и позволяешь безнаказанно читать свои мысли.

Владыка зачем-то снова снял опустевший символ своей прежней мощи, недоуменно потрогал пальцами вплавленный в него изумруд, а затем вздохнул. Хорошо, что Тир пока не знает, насколько сильно умудрился укоротить жизнь своего ближайшего родича. Хорошо, что не догадался, какая цена была уплачена сегодня за его возвращение. Но еще более странно, что я отдал ему амулет-накопитель и даже не задумался о том, что творю. Так испугался, что напрочь позабыл о своем истекающем времени и отдал самое дорогое, что только было! Сразу, без задней мысли, без страха и сомнений…

Старею, наверное?

– Потрясающе, – пробормотал он неслышно, неверяще коснувшись мертвого камня. – Почти до дна выкачал, гений. Играючи. Походя, хотя я не успел снять защиту. Что же у него за резервы, если за пару секунд способны вместить целый месяц моей жизни?! И какими же они будут всего через пару недель, когда меня не станет, а сила Родового Ясеня перейдет к нему полностью?..

Мелисса испуганно вздохнула и, сильно вздрогнув, очнулась.

– Глава 14 Этим утром Белка была в ударе: еще до того, как небольшой отряд покинул гостеприимный Бекровель, она успела довести Перворожденных до белого каления. И не только тем, что от самых ворот «Пастушки» беспрерывно мурлыкала под нос три самых омерзительных куплета «Откровений», делая вид, что не слышит внятного зубовного скрежета за спиной. Не тем, что с невинным видом вдруг свернула в совершенно неправильную сторону и, притворяясь оглохшей на оба уха, заставила остальных следовать за собой. Даже не тем, что «случайно» угодила прямиком на Центральный рынок и моментально затерялась там даже на могучей спине Карраша, а потом истошно верещала, требуя найти ее и вывести за руку из «этого ужасного места». Да так, что прохожие в панике шарахались прочь. Не-е-ет. Довела остроухих она немного позже. Причем так, что Стражи всерьез заопасались за их душевное здоровье.

Конечно, ее быстро отыскали (да она не особо-то и пряталась), после чего Таррэн даже побурчал что-то долженствующее случаю, а Шранк рискнул погрозить громадным кулаком, мысленно ломая голову над причиной, по которой коварная Гончая затащила их в этот шумный бедлам, где от истошных воплей зазывал уже спустя пару минут начинало дико ломить виски. Однако Белка не зря считалась гением всяческих подстав и непредсказуемых гадостей, потому что, едва завидев черные макушки Темных над бескрайним людским морем, во весь голос ответила на его молчаливый вопрос. А потом с самым наглым видом занялась праздничной распродажей. Иными словами, громко принялась расхваливать спешащий навстречу "живой" товар в количестве аж шести штук (даму попрошу не трогать, самому нравится!), одного недоделка (не смотрите на его разбойничью физиономию, потому как это – специально наведенная личина) и еще одного тихого, скромного и очень молчаливого эльфа, которого просто грех было не заметить.

– Обратите внимание, уважаемые дамы и господа! Вот они – прекрасные и возвышенные! Мудрые и всеведущие! Всезнающие и понимающие нелюди, рискнувшие представить себя на ваш беспристрастный суд!..

Таррэн мысленно охнул и вполголоса посоветовал Ирташу прибавить шагу, проявив просто вопиющую бесцеремонность и некрасиво пихнуть несколько десятков толстых спин, отделяющих его от лихо резвящейся Гончей. Нет, самому ему было сто раз плевать на ошарашенные морды вокруг, но вот Корвину, Сартасу и Маликону явно не стоило знать, что она вполне способна устроить тут целый аттракцион и бесшабашно распродать их драгоценные уши на игрушки для человеческих малышей. Причем, что самое обидное для них, за сущие гроши!

– Вы только посмотрите на эти лица! На них застыла мудрость веков! И запечатлелся замысел Творца в тот миг, когда он создавал наш прекрасный мир! Именно в этих глазах отражается поступь Рока! Именно в них сияет грозный огонь неумолимой Судьбы! И именно там при ближайшем рассмотрении можно понять, кто ты и для чего был рожден, узреть миг собственного появления на свет и узнать дату собственной смерти…

Перворожденные, с немалым трудом пробираясь к вожделенному помосту, сооруженному Белкой из спины верного скакуна и собственных длинных ног, дружно зашипели. Проклятый сопляк! Мало того, что из-за него задержались, так еще и срамит на весь город! И смертных, как назло, полно! Будто специально приперлись в нарядах и дорогих украшениях, чтобы полюбоваться на этот дерзкий развод. Но народ уже заинтересовался, начал с любопытством вертеть головами, что-то прикидывать про себя. Кто-то задумчиво пощупал кошель, явно просчитывая, сколько запросят уважаемые "господа" за такую редкую услугу. Нет, шарлатанов, конечно, в округе хватало. Настоящие маги тоже были, но драли они за свои услуги просто безбожно. А эльфы все еще славятся на Лиаре, как самые честные существа. Интересно, сколько возьмут остроухие, раз уж заслали на оживленную площадь такого заметного глашатая?

– Не знаю, для чего был рожден Белик, – процедил раскрасневшийся от ярости Аззар. – Но вот дату его смерти могу с точностью до минуты сказать хоть сейчас! Атталис, держи меня, пока я не кинулся чем-нибудь тяжелым!

– Спешите, дамы и господа! Только один день в Бекровеле, и больше такой возможности вам никогда не представится! – вдохновенно вещала она. – Узнать свое прошлое, увидеть будущее, понять настоящее… и всего за два золотых! Торопитесь! Наши великие и могучие уже близко! Вот! Вот они, уважаемые! Они идут, спешат облагодетельствовать вас своими познаниями! Все расскажут! Все сделают! И это за каких-то жалких два золотых! Спешите видеть! Прием посетителей строго ограничен! Первым двум десяткам цену снизим до одной монеты!..

– Убейте его! – простонал Маликон, остро сожалея, что не может одним махом перескочить через проклятую площадь, которая все никак не кончалась. – Линнувиэль, сделай что хочешь, только пусть он умолкнет, а то я убью его сам! Хоть огонь метни, заклинатель!

Младший Хранитель скорбно вздохнул.

– Если я это сделаю, половина города ляжет в руинах.

– Дамы и господа!..

– Небо! Да заткните же его кто-нибудь!!!

– Спешите и проникайтесь! Трепещите и благоговейте!..

– Таррэн!!!

– Сюда! Все сюда! А вот и они, наши остроухие спасители и благодетели! Дамы и госпо… эй!

Таррэн, наконец, добрался до смирно стоящего в окружении толпы зевак Карраша и под многочисленными взглядами (недоуменными, веселыми и откровенно злыми) стремительным рывком сдернул свою пару с седла. После чего сграбастал ее в объятия, игнорируя возмущенный писк, без единого звука развернулся и так же быстро покинул взволнованно загудевшую площадь. Лицо намеренно держал бесстрастно-каменным, руки к мечам не поднимал, Карраша в поводу не тащил (тот и сам с невозмутимой мордой трусил следом), но народ расступался с такой поспешностью, будто он метал громы и молнии.

В какой-то момент в спину донесся неуверенный ропот, но Темный эльф не останавливался, потому что прекрасно знал: Белка, если что-то начинала делать, неизменно делала это на совесть. И раз уж она приняла личину Белика, то будет следовать ей во всем. До конца. Никогда не выйдет из роли, сольется с образом полностью и на какое-то время действительно станет гадким, дерзким, гораздым на подлости пацаном. Собственно, только поэтому еще никто не догадался. Хотя, если честно, ее любимая маска уже начинала доставлять определенное беспокойство.

– На выход, – коротко скомандовал эльф, едва добравшись до остальных, и следом за гневно раздувающими ноздри сородичами поспешил покинуть Бекровель, пока никто не сообразил, что их просто напросто надули. Белка у него в руках активно трепыхалась, правдоподобно пищала, барахталась и приглушенно возмущалась, силясь выбраться из кольца железных рук и добавить что-нибудь еще сверх того, что уже успела. Но Таррэн держал крепко, прижимал ее обеими руками, заставляя пыхтеть себе в грудь, отчаянно вырываться и бубнить что-то нечленораздельное. Сам же продолжал упорно молчать, незаметно грозя счастливо похрюкивающему Воеводе внушительным кулаком. Осторожно косился на "мудрых и возвышенных", до последнего опасаясь гневной вспышки. И только когда ворота злополучного города остались далеко позади, рассвирепевшие эльфы слегка успокоили расшатанные нервы, а Гончая подозрительно притихла, рискнул отнять слегка занемевшие руки и взглянуть ей в глаза.

– Что? – невинно хлопнула она ресницами, устраиваясь поудобнее.

– Кажется, кое-кто собирался сбавить обороты? – вполголоса осведомился Таррэн, красноречиво поглядывая в сторону Темных. – Кажется, кое-кто хотел слегка притихнуть, или нет?

– О! Не будь занудой! Не порти это замечательное утро! Смотри, как красиво – травка зеленеет, птички поют, эльфы вокруг пре… гм, красные и ужасно злые… романтика! Что может быть лучше?

– Малыш…

– Ну, что такого? Я, между прочим, стараюсь быть хорошим, потому что вообще сперва хотел распродать их тушки на чучела! А потом передумал и решил дать им возможность заработать. Да ты подумай сам: куда нам нужны целых шестеро ушастых? Мне и тебя одного хватит, Шранку эльфы вовсе без надобности. Карраш тоже брезгует. А кормить-то их чем-то надо! Пусть бы отрабатывали паек! Нет, Мирену не трогай – я ее не имел в виду. Она хорошая и добрая. Пускай едет. А вот тех злобных типов надо больше гонять, чтоб не толстели! И вообще, я же о них забочусь! Где это видано: толстый эльф?! Правильно, нет таких! Вот я и прикладываю все усилия, чтобы держать их в форме!

– Смотри, не переутомись, – подозрительно серьезно посоветовал Шранк. – Вдруг перестараешься, головку напечет, ножки натрудишь…

– Таррэн, он у меня такой заботливый, правда? – немедленно умилилась Белка. – А может, просто завидует нашим остроухим друзьям? Ну, что им я внимание уделяю, а ему нисколечко? Не волнуйся, друг мой, я сейчас исправлюсь!

Воевода внутренне содрогнулся.

– Да зачем тебе беспокоиться? Отдыхай, расслабляйся после трудов праведных.

– А я не устал.

– Тогда песенку спой, яблочко съешь.

– Где? Какое яблочко? – внезапно оживилась Белка. – У тебя разве есть?

– На, – Шранк торопливо бросил заранее припасенное яблоко и с облегчением вздохнул: кажись, все. Опасность миновала… но тут злосчастный плод со свистом полетел ему в лоб и едва не попал. К счастью, хорошая реакция позволила вовремя уклониться и перехватить отвергнутый фрукт, не то бродить бы ему потом с огромной шишкой.

– Зеленое, – невозмутимо пояснила Белка свой отказ, а потом снова встрепенулась. – Слушай, а может нам его эльфам подсунуть? Они злые, горячие… глядишь, к обеду как раз испечется? Линни! Эй, Линни! Друг мой ушастый, ты слышишь? Окажи услугу – поджарь яблочко, а то меня что-то на сладкое потянуло!

У Младшего Хранителя нервно дернулась щека и чуть потемнели глаза, но не больше.

– Извини, – неестественно ровно отозвался он. – Я не специалист по запеканию яблок на полном ходу.

– А если мы остановимся, сможешь?

– Разве что уголек останется.

От прозвучавшей возмутительной клички и невероятно спокойной реакции собрата Сартас, ожидающий закономерного взрыва, странно поперхнулся и неприлично разинул рот. А у Маликона и Корвина изумленно округлились глаза: что-о-о?! Неужели наш гордый Хранитель Знаний пал так низко, что будет терпеливо сносить от дрянного полукровки это позорное "Линни"?!! Он спятил?! Совсем рехнулся?!! Превращать имя своего Рода в полное посмешище?!!!

– Линни, ну, хотя бы попробуй, – заныла Белка. – А я тебе больше одуванчики в уши совать не буду. Честно-честно! И даже дрейк, что вчера специально заготовил, не стану использовать! Все равно не пропадет – у нас тут еще много кандидатов на мое пристальное внимание… Линни, ну, не будь гадом!

Линнувиэль неторопливо обернулся.

– Хорошо. Только яблоко надо держать в руках, иначе ничего не получится. Справишься?

– Я-то? – подозрительно прищурилась Гончая. – Гм… а меня не изжарит на месте?

– Не знаю. Я же сказал: не специалист.

– А вдруг заденешь?

– Так я ж случайно, – невозмутимо сообщил Линнувиэль, с искренним злорадством наблюдая за проступившим на ее лице нескрываемым разочарованием. А вот тебе! Не ожидал, мелкий пакостник? Думал, я опять взбеленюсь и еще раз тебя порадую?!!

Белка обиженно надулась.

– Плохой эльф! Фу! Таррэн, давай его накажем!

– За что? – спрятал улыбку Таррэн. – Он же не отказывается помочь.

– Он хочет меня поджарить!

– Так ведь не со зла, – философски пожал плечами Шранк. – Он же сказал, что может лишь попробовать. Хочешь рискнуть? Давай, а мы посмотрим.

– Нет уж, – буркнула она, внимательно изучая непроницаемую физиономию резко поумневшего Хранителя. – Я лучше прогуляюсь в тишине и одиночестве. С Каррашиком на пару. Развлекусь. Пробегусь, поохочусь немного. Попугаю зверье, как водится, порычу в свое удовольствие, кровушки чьей-нибудь напьюсь… Таррэн, можно? Ну, скажи, что разрешаешь! Пож-жалу-йста-а!! Ты же пустишь нас побегать на воле? Правда, мой дорогой ушастик? Ты ведь не будешь против?

Темный эльф, завидев отличную возможность хотя бы на пару часов отделить свою пару от пылающих жаждой мести сородичей, торопливо кивнул.

– Конечно, малыш. Бегите, развейтесь.

– Спасибо, ты – настоящий друг! – радостно возопила она, неожиданно просияв, как начищенный золотой. – Каррашик, ты слышал?! Нам разрешили побыть одним!! Вдвоем! Йо-о-х-хоу!!! Мы с тобой одной крови… будем. Да! Наконец-то! И-и-е-х-х-а!!..

Белка кубарем скатилась с Ирташа, одним движением взлетела на спину возбужденно раздувшего ноздри мимикра и с силой сжала черные бока, заставив его встать на дыбы и замолотить по воздуху громадными копытами.

– Без остановок, Карраш!! Вперед!! Мы свободны! Пока, Шранк! Пока, Мирена! Линни, прости, что покидаю тебя так рано… обещаю, что по возвращении непременно сделаю какой-нибудь неожиданный подарок! Ты ведь так мило хотел мне помочь! – Карраш с тяжелым стуком встал на все четыре копыта и со странной признательностью взглянул на слегка растерявшегося от такого восторга Таррэна, а она удивительно мягко улыбнулась и посмотрела ему прямо в глаза. Очень долгим, загадочным взором, где за внешней радостью пряталась тихая светлая грусть.

– До ночи не жди – раньше просто не управимся, – предупредила Гончая. – Но я тебе весточку оставлю на следующем пригорке, ладно? Ты наверняка его помнишь по прошлому разу: там еще дуб приметный есть. И не волнуйся по пустякам. Все будет хорошо: Каррашу можно верить.

Таррэн машинально кивнул, смутно ощущая некую недоговоренность, но она уже отвернулась и, припав к могучей шее мимикра, всего за несколько ударов сердца скрылась за поворотом дороги. Он пожевал губами, отчего-то начиная сожалеть, что согласился отпустить эту неразлучную парочку. Но эльфы и так на взводе с самого утра – злые, красные от ярости, с подрагивающими пальцами, настойчиво тянущимися к оружию. Скоро даже его присутствие перестанет оказывать свое отрезвляющее действие, потому что сегодня Линнувиэль впервые опасно захолодел и странно подобрался. Плохой признак: значит, они едва держатся, чтобы не разразиться банальной площадной бранью прямо перед очами наследника престола и, наплевав на приличия, скопом попытать удавить изводящее их день за днем наглое создание. Да только Белка – не беззащитный детеныш. Если дело дойдет до выяснения отношений, скрывать ее силу станет невозможно, и вот тогда у них начнутся настоящие проблемы. Так что пусть немного побудет в стороне. Пусть отдохнет от утомительной личины, в которой становится сама не своя. Пусть развеется, порадуется, поохотится, если хочет, а Карраш присмотрит. Белка права: теперь ему действительно можно верить – ее бывший малыш повзрослел, заматерел, налился могучей силой, помноженной на искреннюю любовь к хозяйке и своей обожаемой паре. Позабыл про дурной нрав и ежедневные каверзы. Стал верным другом и надежным защитником. Он закроет ее, если потребуется. Разорвет любого дурака, рискнувшего коснуться ее даже пальцем. Рядом с ним ни одно существо на Лиаре не сможет ей навредить – мало найдется живых, кто сумеет сравниться по мощи со взрослым, свирепым, много лет назад принявшим облик хмеры мимикром. Опасным еще и тем, что всегда имел при себе не только крепкую костяную броню, но второй ряд ядовитых зубов и длинные, острые, опасно загнутые когти, чьей силе теперь не могли противостоять даже хитиновые панцири жуков-мясоедов и неимоверно прочная чешуя огненной саламандры.

Таррэн кивнул своим мыслям и снова возглавил разношерстный отряд.

Шранк одарил успокоившегося эльфа не менее странным взглядом, чем недавно Белка, прикусил губу и быстро отвернулся, так ничего не сказав вслух. Только нахмурился, как грозовая туча, а затем надолго ушел вперед, чтобы не вмешиваться в чужую жизнь и чужие решения. Не портить отношения со старым, верным, но слегка неадекватным в присутствии Белки другом, которому когда-то давно был обязан собственной шкурой. И которому этот долг до сих пор еще не сподобился вернуть. Раз остроухий спокоен, то, наверное, все хорошо. Вот только Карраш… хищный он зверь. Ловкий, стремительный, хитрый охотник, любящий следовать своим стадным инстинктам. Опасный и смертоносный, как настоящая хмера, чей нрав и привычки давно принял, как свои. Это у него в крови. Но если Белка раньше никогда не ошибалась, значит, ему все-таки можно верить?