355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александра Лисина » Знамение смерти (СИ) » Текст книги (страница 11)
Знамение смерти (СИ)
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 02:43

Текст книги "Знамение смерти (СИ)"


Автор книги: Александра Лисина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Коротышка, пересчитав путников, почти радостно осклабился, и Таррэн быстро понял, что за этим последует.

– Не совпадает! – торжествующе подтвердил его предположения гном и быстренько свернул грамотку. – Здесь указаны семеро, а вас гораздо больше. Значит, кто-то ошибся. Значит, я не могу вас пропустить. Значит, стойте в общей очереди и ждите, пока с вами разберутся. Или пусть едут семеро, а остальные топчутся до вечера. К тому же, люди тут вообще не указаны. Так что, разделитесь? Нет? Ну, и прекрасно! Все, следующий!

Бородач с чувством исполненного долга отряхнул широченные ладони и с преувеличенным интересом уставился куда-то вдаль, будто поджидая смертников, рискнувших бы лезть поперек медленно закипающих эльфов. Свирепеющих еще и оттого, что всю эту браваду отлично слышали стоящие неподалеку люди, теперь наверняка тихонько посмеивающиеся про себя и с нескрываемым злорадством ждущие продолжения ссоры.

То, что ссора затеяна с умыслом, видно даже младенцу, но формально гном прав – несоответствие в подорожной, требующей высочайшим повелением Темного Владыки (с одобрения Подгорного трона) пропустить неких особ с важной миссией (количество указано в штуках), налицо. А значит, он вполне мог задержать чужаков до выяснения обстоятельств на неопределенно долгое время. Потом, конечно, придется извиниться и расшаркаться, издевательски хмыкая в усы и бороду. Мол, простите-извините, такие высокие чины и все прочее. Ах, что вы, что вы… в мыслях не имели создавать препятствия… это чистая случайность, крохотная оплошность клерков, досадное недоразумение… Но торопятся-то они сейчас! А что касается небольшой неточности в формулировке, так о ней просто не подумали, потому что даже не догадывались, что лорд Торриэль вдруг соизволит захватить попутчиков.

И не заметить это "вопиющее нарушение правил" гном просто не мог.

Белка мысленно возвела глаза к небу и со вздохом спрыгнула на землю, после чего деловито засунула руки в карманы и, придав лицу соответствующее выражение, вразвалочку двинулась к ухмыляющемуся коротышке.

– Ты совершаешь большую ошибку, – процедил Линнувиэль, взглядом прожигая в наглом карлике громадную дыру. Тот состроил невинную морду после чего издевательски поклонился, пряча маленькие, зло блеснувшие глазки, и не сразу понял, почему сверху вдруг нависла густая тень, а подле нее появился чужой, нетерпеливо постукивающий башмачок.

– Так-так-так… кого я вижу? – радостно улыбнулась Белка, узрев густо заросшие щеки, слегка приплюснутый нос и пышную шевелюру наглеца, вздумавшего задержать ее перед воротами на целые сутки. Она деловито оглядела широченную грудь, на которой едва сходилась обязательная для каждого гнома кольчуга. Массивный кожаный пояс, тяжелые сапоги на толстой подошве, целый набор ножей и короткую рукоять метательного топора, хищно выглядывающего из-под полы накинутого сверху кафтана сочного коричневого цвета. – Никак, старый знакомец? Ну, здравствуй, герой! Как челюсть? Двигается? Рука не болит? Но ночам не ломит? А ребрышки зажили, любезный? Похоже, что да, раз ты опять нарываешься.

Гном несильно вздрогнул и резко вскинул голову, заслышав звонкий голос возле собственного уха; заметно напрягся, чуя нечто знакомое, но почти сразу наткнулся на светящиеся искренней нежностью голубые глаза в обрамлении длинных ресниц и разом переменился в лице.

Белка снова ласково улыбнулась, отчего здоровый румянец с его щек мигом отхлынул, а в резко расширившихся зрачках появилось какое-то затравленное выражение. Гном звучно сглотнул и замер, как откормленная мышь перед голодной гадюкой. Его взгляд метнулся вправо, влево, забегал среди непонимающих физиономий Перворожденных, ненароком зацепился за распахнутые створки ворот, одна из которых выглядела совсем новой, а на другой все еще красовался красивый отпечаток двойного ряда чьих-то громадных зубов. Затем наткнулся на что-то массивное за спиной Гончей и вот тогда-то наполнился настоящей паникой.

– Узнал, родной? Или помочь вспомнить? Каррашик, покажи дяде зубки.

Бородач, наконец, очнулся от ступора и шарахнулся прочь.

– Не надо!!

– Нет? – удивилась Белка, перехватывая жутковатую морду радостно оскалившегося мимикра, с готовностью ринувшегося вперед. – Кажется, ты передумал, мой бородатый друг? Значит, узнал-таки? Вот и славно… так что ты там говорил насчет ожидания? Кто может решить наш вопрос?

– Н-не я… я н-не могу… это не в моей компетенции!

– Какая жалость. Позволь, я тебе эту самую компетенцию малость подправлю?

– Нет! Стой! Сейчас… я сейчас позову того, кто может! – выдохнул побледневший гном и, стремительно развернувшись, ринулся куда-то в сторону. – Ждите!!

Перворожденные проводили его ошалелыми взглядами.

– Малыш, вы что, знакомы? – слегка удивился Таррэн.

– Не. Просто мы, когда ребят в прошлый раз провожали, слегка повздорили. Он нехорошо отнесся к нашим общим знакомым и вздумал мешать нам нормально попрощаться. Помнится, даже кричал что-то о том, что мы, дескать, задерживаем остальных и загораживаем проход своими толстыми… э-э, спинами.

– О!

– Да, – покаянно вздохнула Белка. – Ты же знаешь, Каррашик такой чувствительный.

Таррэн окинул здоровенного мимикра оценивающим взглядом, быстро додумал остальное, затем понял, отчего на одной из створок до сих пор нет внушительного куска, а вторую, судя по всему, пришлось заменить полностью, потому что она наверняка превратилась в груду обломков, и покачал головой.

– Пожалуй, мне надо было пойти с вами. Или Траш отправить, на худой конец.

– На чей именно конец? – невинно уточнила Белка, и Шранк тихонько хохотнул.

– Если бы ты отправил Траш, тут не осталось бы ни одного живого гнома! Готов поклясться, что всего месяц назад тут было весьма шумно, громко и очень весело.

Белка тонко улыбнулась.

– Нет, друг мой. Месяц назад тут было тихо, мирно и на редкость пустынно. Особенно после того, как мы мило пообщались один на один. Ты же знаешь: я так не люблю, когда на меня кричат. Впрочем, ТЫ как раз знаешь это очень хорошо.

– Угу. Если ты заметил, я вообще не повышаю на тебя голос.

– Заметил. Хвалю. Хотя, помнится, однажды ты все-таки зашел слишком далеко…

– Это было давно, – быстро перебил Шранк, слегка напрягшись и кинув опасливый взгляд на Таррэна. – Теперь это в прошлом. Все забыто и больше не имеет значения.

Темный эльф вопросительно изогнул бровь.

– Гм…

– Не имеет, – твердо повторил Воевода, а Белка согласно кивнула.

– Нисколечко.

– Ладно, – Таррэн милостиво сделал вид, что не понял подтекста. – Пусть так. Мне просто любопытно: он вышел от тебя с целой мордой или же…?

– ГДЕ ОН?! – раздалось громогласное эхо, не дав ему договорить, и из зияющей черноты Перехода на свет шагнула массивная тень, за которой опасливо семенил давешний гном. – Где этот мерзавец, из-за которого пришлось менять ворота?!

Шранк негромко хмыкнул.

– Белик, кажется, тебя ищут.

– Почему это сразу меня?!

– Потому что меня здесь месяц назад не было. В отличие от некоторых.

– Ха. Зато ты был в другом месте, где тебя уже наверняка днем с огнем обыскались. Например, на западной окраине Бекровеля? Как раз после полуночи? – насмешливо выдала Белка и, делано не заметив ошарашенной физиономии старого друга и напарника, с любопытством воззрилась на новое действующее лицо.

"Лицо", разумеется, оказалось гномом. Да-да, еще одним. Только непривычно высоким для Подгорного Народа – чуть не на голову выше своих собратьев, и почти седым. С на редкость цепкими черными глазами, в которых внимательный взгляд был способен подметить крохотную пурпурную искорку. Такой же широкогрудый и массивный, как должно. С роскошной белоснежной бородой, достающей пушистым кончиком почти до самой земли. В простом налатнике, поверх которого оказался надет прокопченный кожаный фартук, и с заляпанными сажей рукавицами в натруженных руках. От гнома пахло гарью и копотью, дымом и чем-то тяжелым, металлическим. На просторных штанах виднелись жженые проплешины, а плохо оттертые следы на раскрасневшихся щеках яснее ясного говорили, что его только что бесцеремонно оторвали от наковальни. И за эту наглость кто-то мог здорово поплатиться.

Белка, забавно наклонив голову, с нескрываемым интересом разглядывала приближавшегося со скоростью лавины здоровяка.

– Ты?! – рявкнул он, остановившись в опасной близости от маленькой Гончей и весомо качнув на мозолистой ладони прихваченный молот. Едва на ноги не наступил, но та даже не подумала отступить, хотя они чуть не столкнулись на полном ходу и теперь глядели друг на друга в упор.

– Я, – согласилась Белка.

– Что "ты"?

– А что я? Я – ничего. А ты?

– Тьфу! – с досадой сплюнул гном. – Заладил "я" да "я"… ты нам намедни ворота испортил?!

– Нет, – честно призналась она.

– А кто?!

– Он, – Гончая бестрепетно указала на онемевшего от такой наглости черноволосого бородача, мудро укрывшегося за спиной грозного сородича. А когда седой гном, явно старший на этих воротах, грозно обернулся, аж поперхнулся от такой наглости и невнятно замычал.

– Бронар, что за дела?!

– Между прочим, он меня обозвал некрасивым словом, – тут же наябедничала Белка, демонстративно надувшись. – Плохой гном. Злой. Фу. А у меня зверушка нервная. Чувствительная и очень ранимая. Так он и ее злобной скотиной обозвал. Правда, Каррашик? Скажи, что он бяка? Во-о-т. А еще, с нами девушка красивая была – миленькая, славная, чистая… так этот гадкий тип вздумал ей глазки строить! А что? Надо было стоять и смотреть, как он ее охмуряет?! Вот мы и не стерпели… кто ж знал, что у вас такие ворота хлипкие?!

– Врет!! – чернобородый вдруг опомнился и взвился, как укушенный. – Все врет!!! Этот сопляк меня учить вздумал, как обозы распределять! Дерзил, хамил и насмехался при всем народе! И зверюга у него бешеная! Как есть, хмера!! Так копытом вдарила, что одна створка сразу слетела, а вторую он зубами цапнул! Да так, что ее тоже теперь менять придется!! Причем ВСЮ! ЦЕЛИКОМ!! А ЭТОТ ДРЯННОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ГАДЕНЫШ…

Хлоп!

Линнувиэль успел только моргнуть, как крепыш странно вздрогнул и, закатив глаза, грузно осел. А Шранк, непонятно каким образом оказавшийся рядом с ним, хотя буквально секунду назад сидел верхом в нескольких шагах левее, деловито подул на ушибленный кулак.

– Извини, не сдержался, – сообщил он Белке.

Гончая укоризненно покачала головой.

– Зверь. И как я с тобой столько лет рядом живу? Он же так старался, такую речь прочувственную собирался выдать. О том, как поленился разнимать сцепившиеся колесами телеги, как под ними едва не сломали себе ноги двое возниц. Как отказывался позвать лекаря, пока ему не всунули на лапу золотой… а ты не дал ему ни одной возможности признаться в своей безалаберности!!

Воевода покаянно вздохнул, а Белка внезапно посерьезнела и остро глянула на слегка опешившего гнома.

– Мое уважение, дорр-ххар. Простите за ворота, но этот дурак давно напрашивался. Разумеется, я мог бы и сам уладить этот вопрос… хотя бы тем способом, каким успокоил его сейчас мой друг… но мне показалось, что вам стоит на это посмотреть. Нам действительно жаль, что среди славных стражей Ирртар-саттер оказался неразумный и вздорный столетка, способный испортить репутацию даже такому уважаемому ххару, как Остарре-Риир. Наша подорожная у него – можете убедиться, что запрос абсолютно правомочен и подтвержден Подгорным Владыкой. Этот болван просто не дочитал ее до конца, вздумав унизить уважаемых господ Перворожденных. Надеюсь, вы примете надлежащие меры и приструните грубияна. Если же желаете получить возмещение убытков, я готов уплатить виру в полном объеме, но, если честно, нас сюда привело совсем другое дело.

Старый гном медленно опустил молот, неторопливо поднял упавшую грамотку, вчитался. Сделал кому-то незаметный знак, на который из ворот выскочил еще один гном и что-то быстро зашептал ему на ухо, настороженно косясь на зло прищурившихся эльфов. Затем так же молча отпустил сородича восвояси и очень внимательно взглянул в неестественно молодое лицо Белки, на котором ярко горели пронзительные голубые глаза.

Лицо-то молодое, чистое. Приятное, чего уж скрывать. Даже слишком. Но было в нем что-то… неправильное. Нечеловеческое. Нечто… иное, что ли? Какое-то смутное несоответствие. Будто он выглядит старше глазами, но каким-то образом позабыл возмужать лицом и телом. Странно. Непонятно. И тревожно. Дорр-ххар… мальчишка назвал его титул правильно. А упоминание Ирртар-ххара – одного из немногих уцелевших воинских братств Подгорного Народа еще со временен Эпохи Расовых Войн – вовсе ни в какие ворота не лезет. Не говоря уж о том, что тайный знак его почти забытой ячейки Остарре он хорошо спрятал под бородой. И теперь, не зная куда смотреть, заметить его ой, как непросто. Нет, гном заметит сразу и обязательно поклонится старому ветерану, но человеку о таких вещах знать не положено!

Дорр-ххар взглянул на Гончую еще острее, правильно расценил выражение лица Шранка и обращенный к Вожаку молчаливый вопрос, а потом осторожно наклонил голову.

– Я слушаю.

Она удовлетворенно кивнула:

– Приятно иметь дело с умным собеседником. Мое уважение, дорр-ххар, еще раз простите за спешку, но нам нужен Быстрый Путь.

– Что?! – ошеломленный гном даже отступил на шаг, не веря своим ушам.

Путь?!! Путь, они сказали?!!

– Мы должны оказаться на той стороне к ночи, уважаемый, – спокойно добавила Белка. – Это очень важно, а у нас нет времени на три дня по обычному Переходу. Поэтому повторяю: нужен Быстрый Путь. Немедленно и на ближайшие сутки.

Бородач озадаченно крякнул. Ишь, какой шустрый… Путь ему подавай! Прямо вынь и положь! А то, что Путем далеко не всякие Подгорные могут идти, это ему без разницы! Что далеко не каждому его открывают – тоже! Не говоря уж о том, чтобы заикаться о его существовании вблизи остроухих шпионов! Мать мастеров! Как они вообще узнали, что здесь есть Путь, когда его закончили лишь пять лет назад?!!! И что тогда знают еще?!! Может, для эльфов сам факт работы Быстрых Путей – уже давно не секрет?! Может, уже пронюхали, а то и свой создают где-нибудь под соседним хребтом?!!

– Не знаю, откуда вам известно…

– Тебе привет от Крикуна, – так же спокойно сообщила Гончая, и у гнома изумленно расширились глаза. – Или, может, назвать его полным именем?

– Не надо, – он покачал головой. – Незачем сотрясать воздух чужими регалиями. Особенно теми, которые я хорошо знаю. Но имя – еще далеко не все, мальчик. Его можно узнать случайно, подслушать, выпытать, украсть… а для того, чтобы я открыл Путь для остроухих, требуется нечто большее, чем просто имя.

Гончая наклонилась и тихо шепнула три коротких словца, после чего выпрямилась и тонко улыбнулась.

– А так? Достаточно, чтобы не считать меня самозванцем?

Дорр-ххар до боли прикусил губу и вынужденно признал:

– Да, это – весомый аргумент: Тайное Слово можно передать только добровольно. Но смертным оно недоступно.

Белка насмешливо изогнула тонкую бровь.

– А кто сказал, что я – человек? Крикун вообще иначе, как дикой хмерой, не кличет. К тому же из всех присутствующих он только мне мог доверить Слово: сам знаешь, старый ворчун не терпит остроухих. Он же и про Путь просветил, да сказал, что ты не откажешь.

– Но в тебе нет нашей крови, – возразил гном.

– И слава богам!

– А тебе известно, что мы никому прежде не открывали Путь… со стороны? И что ни один Перворожденный никогда не вставал на эту дорогу?!

Белка кивнула.

– Да. Но мы не можем ждать три дня.

– Не могут они… – буркнул гном, неприязненно покосившись на Темных. – А я не могу пропустить остроухих! Тем более, Хранителя! Это запрещено Собранием, и не Крикуну менять каноны!

– Да кому же их тогда менять, как не ему?! Таррэн, сними капюшон.

Дорр-ххар чуть вздрогнул, безошибочно узнав безупречный профиль наследника Изиара, и поджал губы: Хозяина Серых Пределов было трудно проигнорировать. О его появлении вот уже два десятилетия судачили все пролетающие воробьи. Говорят, страшной силы маг. Задень такого, и вся торговля пойдет прахом – в его распоряжении было столько проклятых тварей, что просто диву даешься, как эти порождения чьего-то кошмара вообще могли родиться на свет. Да и новый Переход открылся только благодаря его молчаливому согласию. Захочет – и не станет больше ни его, ни гномов, ни доходов, ни вообще ничего. Даже Обитаемых Земель может не стать, потому что последнему отпрыску древнего Рода эльфов подчинялась поистине жуткая мощь. Выходит, он с самого начала знал о тайно проложенном Пути? Похоже, что да, иначе не смотрел бы он сейчас так спокойно и без всякого удивления. А от такого аргумента уже не отмахнешься.

Гном неохотно наклонил седую голову, изобразив нечто вроде приветствия.

– Мое почтение, высокий лорд. Прошу прощения, что не признал сразу.

Таррэн замедленно кивнул, краем глаза держа в поле зрения Белку, а та вопросительно подняла брови.

– Теперь мы можем пройти?

Дорр-ххар натолкнулся на нее предельно серьезный взгляд и странно поджал губы, нутром чуя, что тут не все гладко. Но затем взглянул глубже, на мгновение окунулся в бескрайнюю синюю бездну, где уже появлялись первые изумрудные искорки, и неожиданно даже для себя успокоился. Просто перестал думать о посторонних вещах и зачем-то кивнул.

– Идемте, – сухо велел он, резко развернулся и быстрым шагом скрылся в темноте Перехода. Эльфы нестройной колонной потянулись внутрь глубокого коридора, по пути одарив Белку крайне противоречивыми взглядами, но расспрашивать поостереглись. Вдруг да сварливый карлик передумает?

Следом за недовольным проводником они быстро свернули из основного коридора, прошли несколько полутемных залов, какие-то полуобжитые комнаты, целую вереницу перекрестков. По пути со странным чувством осознали, что за какие-то жалкие годы предприимчивые коротышки успели неплохо тут обустроиться и, кажется, не собираются останавливаться на достигнутом. Разминулись с несколькими крайне удивленными гномами, заставив их ошарашено смотреть себе вслед и непонимающе тереть волосатые подбородки. Затем пересекли еще один широкий коридор, едва не заплутали среди бесконечной череды абсолютно одинаковых стен, пугая чуткое эхо дробным перестуком копыт, но спустя всего полчаса оказались в неприметном алькове, куда едва могли втиснуться, не пригибая гордых голов.

Гном тяжело вздохнул и замер у голой стены, явно заколебавшись.

– Aertth dear, Doerr-kharr, – негромко сказала Белка, сочувствующе коснувшись его напряженного плеча. – Я понимаю твои сомнения. Но сейчас настают совсем другие времена и требуются другие решения, которых вы избегали столько веков. Это не нам менять. И не вам. Эпоха Войн давно закончилась, Серые Пределы возрождаются, а всякой ненависти когда-то должен прийти конец. Даже вашей. Да, это трудно, порой почти невозможно, но всем нам приходится выбирать. И вам, и эльфам, и людям. Ты знаешь, почему ушел Крикун, и знаешь, почему он столько лет живет здесь, так далеко от дома. Наконец-то, занимаясь тем, что для него по-настоящему важно. И я рад, что ты свой выбор тоже сделал. Спасибо, что не подвел. А ваша тайна останется с вами: мы с Таррэном об этом позаботимся.

Дорр-ххар сумрачно кивнул, не оборачиваясь, а она сняла перчатку с правой руки, пошарила за пазухой, коснулась чем-то крохотным неприметного серого камня над самой головой неподвижного гнома и властно махнула застывшим в изумлении Темным.

– Вперед, чего таращитесь? Особого приглашения ждете? Кто не успеет за два удара своего сердца, останется здесь: Путь не любит ползунов. Шранк, Таррэн… я – после вас.

Эльф молча кивнул, посмотрев на свою пару долгим внимательным взглядом, а Шранк без лишних слов скользнул в открывшийся проход. За ним потянулись остальные, ломая голову над многочисленными загадками и тщетно стараясь понять, где, как и чем дерзкий юнец сумел так зацепить старого бородача за живое, что тот безропотно открыл им дорогу в сокровенную тайну всего Подгорного Народа. Но, если Белик прав, и Быстрый Путь действительно существует, то он домчит их до той стороны гор за десять-двенадцать часов вместо положенных трех суток. Удастся сократить дорогу в несколько раз! А в той ситуации, в которой оказался Темный Лес, этот срок мог стать воистину решающим.

Какой магией пользовались мастера-гномы, создавая это чудо, никто не знал. Лишь жалкие единицы вообще были в курсе, что такие Пути существуют, а уж ходить по ним не доводилось прежде никому из презренных чужаков. Особенно Перворожденным: слишком берегли коротышки свои секреты от любопытных глаз и чужих жадных рук. И эльфы не могли представить, чтобы кто-то из гномов мог добровольно рискнуть таким бесценным сокровищем. Доверить эту тщательно хранимую тайну. Даже под угрозой обрушения горы и потери всего Перехода.

– Так, ушастые! Опять застыли, как лягушки на морозе? – нагнал со спины непривычно сухой голос Белки. – Вперед и галопом, иначе не поспеем к ночи, а после наступления темноты Путем не ходят даже гномы! Таррэн, пни особо ленивых, да посильнее, пока Карраш не надумал цапнуть их за мягкое место! Я нагоню.

Эльфы поразительно послушно пришпорили коней, понесшись по бесконечной стреле узкого коридора во весь опор. Ни эха, ни грохота, ни даже звона копыт по крепкому камню – ничего не нарушало покой этого странного места. Будто летишь по воздуху в собственном сне и напряженно смотришь в далекую точку, за которой когда-то покажется выход.

– Спасибо, – повторила Белка, обернувшись на миг, и старый гном несильно вздрогнул, снова с головой окунувшись в бездонную синеву ее глаз. Исчезнув из этого мира и напрочь забыв обо всем остальном. Растворившись в них, как в живительном озере. На долю секунды он замер, неожиданно узнавая, а потом со странным облегчением улыбнулся в ответ. Вот теперь все правильно. Вот теперь он, наконец, понял, в чем дело и почему он оказался бессилен перед этой странной магией.

– Значит, ты и есть Белик?

– Точно, – кивнула она, взлетая в седло. – А ты – Брадорас ит А'врас. Племянник нынешнего Подгорного Владыки, третий по силе маг в его Доме и ближайший родич нашего Крикуна. Я прав?

– Да. Он передал со скальным братом, что, возможно, ты придешь. Только не предупредил, зачем и с кем именно появишься. Темные… я не ожидал от него такой подставы. За нее мне придется еще не раз оправдываться перед Владыкой. Но раз все так сложилось, пусть – терять все равно уже нечего. Особенно мне, а ему после протеста Короне и вовсе – без разницы. Кстати, мой брат был прав: тебе совершенно невозможно отказать.

– Знаю. Но раз уж ты заговорил об этом… он просил передать следующее: ev bassder tyer khattadier. Хозяин Пределов позаботится о сохранении тайны Пути, и ни один из наших спутников не произнесет ни слова даже перед лицом своего Владыки. Клянусь. А еще Крикун просил сказать, что больше не злится на тот давний случай и готов принять тебя обратно в ххар. Он согласен на компромисс. Иными словами, ты прощен, дорр-ххар, и снова стал желанным гостем в его Чертогах. Правда, сейчас они сильно смахивают на подвал, но он непрозрачно намекнул, что был бы не прочь увидеть тебя после трех веков молчания. Так что загляни к нему на досуге, если захочешь что-нибудь сказать.

Белка хитро подмигнула и скрылась в полутьме Пути, умудрившись закрыть каменную плиту аккурат перед носом старого гнома. Карраш мигом умчал хозяйку вперед, грохот копыт в тесном алькове подозрительно быстро смолк, неуловимый аромат эльфийского меда постепенно растворился в воздухе… а пораженный до глубины души гном еще долго стоял в полной неподвижности, не в силах осознать, что наконец-то прощен, и расширенными глазами изучал причудливый рисунок мелких трещинок на старом, сером, ничем не примечательном камне, будто именно в нем отражался неожиданно отмененный приговор. И будто именно он сейчас вдохнул новую жизнь в его постаревшую душу.

– Глава 10 Тир сделал глубокий вдох и плавно скользнул в сторону. Он был бос, по давней привычке обнажен по пояс, длинные черные волосы небрежно подвязал, чтобы не мешались. В обеих руках грозно блистали необычные парные клинки и тихонько напевали, будто родному. Его стопы неслышно ступали по сочной траве, порой зарываясь по самую щиколотку; ноги чуть согнуты в коленях, плечи расслаблены, походка мягкая, кошачья. Родовые мечи порхают уже с такой скоростью, что и Перворожденному было сложно уловить, где кончается одна смертоносная дуга и начинается вторая. Воздух послушно взвыл, распарываемый двумя полосами закаленной гномьей стали, от разгоряченного тела пошла волна ощутимого жара, крохотные капельки пота начали стремительно высыхать…

А он все наращивал темп.

Мелисса устроилась в тени раскидистого дуба и, поджав под себя ноги, пристально наблюдала за остроухим спутником. Она больше не носила плаща, пепельные волосы привычно распустила, позволяя волнистым локонам свободно ниспадать на спину. Прежний костюм и мужские штаны сменила на длинное белое платье, сделавшее ее похожей на сказочную принцессу, а поверх накинула полупрозрачную накидку из невесомого золотистого шелка, который так изумительно оттенял ее синие глаза. Конечно, это Темные так расщедрились, что подарили обоим целый гардероб – настоящей делегацией пришли, включая портных, носильщиков и обычных воинов. Натащили такую кучу тряпья и обуви, что непривыкшие к подобной роскоши дети в первый момент даже растерялись. Но быстро опомнились, потому что от эльфов подарки им были не нужны. Не хотелось быть хоть в чем-то обязанными. И Милле уже собралась отказаться, однако Тир вдруг не велел. Правда, взял только самое необходимое, а остальное с вежливой улыбкой потом вернул.

С разрешения Владыки им предоставили уютное жилище неподалеку от Чертогов – там, где редко бывали посторонние (близость Священной Рощи сказывалась), но откуда оказалось легко добраться до лежащего в беспамятстве Вала. И где повелитель мог легко их найти сам, не утруждаясь длительными переходами по родному Лесу.

Дом… если, конечно, живые зеленые стены в окружении лиственной крыши и живописной лужайки у входа можно назвать домом… оказался просторным и удивительно чистым. В двух смежных комнатах – минимум мебели и удобств, как и просил юный маг. Два широких ложа под невесомыми балдахинами, мягкий бархат зеленого ковра под ногами, по которому так приятно ходить босиком, невиданные ткани вместо покрывал, непривычные магические светильники под высоким потолком. И все нетронутое, подозрительно свежее, новенькое… в какой-то момент у Тира даже сложилось впечатление, что это жилье было выращено и обустроено буквально перед их приходом. А также то, что Родовой Ясень и сюда умудрился запустить хоть один любопытный листик, чтобы незаметно поглядывать и вовремя передавать своему хозяину необходимые сведения о своенравных гостях.

Может, он и ошибся, но Мелисса постоянно ощущала чье-то ненавязчивое, но невраждебное внимание, а потому каждый раз, заходя в свое временное пристанище, слегка нервничала. И по этой же причине старалась как можно больше времени проводить вне его стен. Тем более тогда, когда неподалеку обнаружилось совершенно чудное, чистейшее, поразительно прозрачное и невероятно живописное озеро, окруженное непроницаемой стеной деревянных великанов и надежно укрытое от любопытных глаз сплошным переплетением веток, листьев и густых крон здешних необычных зеленых насаждений. Собственно, только оно и послужило причиной того, что ребята согласились остаться именно здесь. Здесь же делились впечатлениями, отдыхали и вообще проводили большую часть дня. Особенно, в ранние утренние часы и поздними вечерами, когда Тир по усвоенной с детства привычке усиленно тренировался.

Вот и сегодня он снова танцевал со своими клинками, находя в этом занятии странное умиротворение, не смотря даже на то, что где-то поблизости по-прежнему болталась навязанная Владыкой эльфов свита. Нет, юный маг не видел их – Темные неплохо умели маскироваться, однако его сердце постоянно ощущало чужое присутствие. Впрочем, это было уже неважным. Во время тренировок ничто не было важным, кроме мерного ритма движений, внутреннего покоя и правильного дыхания, от которого в настоящем бою будет зависеть жизнь. Поэтому он заставил себя забыть о посторонних и тренировался так, как всегда привык: скользил, уворачивался от ударов невидимого противника, порой едва не размазывался в воздухе, сливаясь с ним и уподабливаясь свирепому духу войны. Затем бил сам, а потом так же споро исчезал – с тем, чтобы возникнуть уже в другом месте и ударить снова.

Мелисса, склонив голову набок, неотрывно следила за каждым его шагом, за каждым взмахом и любым, даже самым крохотным движением. Изучала, внимательно оценивала, сравнивала, будто строгий учитель, принимающий экзамен у примерного ученика. Но Тир, как всегда, не ошибся ни разу – все многообразие впитанных с молоком матери связок и переходов он раз за разом повторял с такой поразительной точностью, что было отчетливо видно: подобный ритм давно стал для него привычным. И, кажется, эта сумасшедшая, поистине запредельная скорость, от которой порой шалели даже бессмертные, нисколько не смущала наследника Изиара. Потому что даже спустя три долгих часа он оставался нечеловечески бодр, спокоен, все так же сосредоточен и невероятно опасен.

– Поразительно, – пробормотал Темный Владыка, бесшумно присаживаясь на траву рядом с Мелиссой. – Кто его этому научил?

Девушка чуть повернула голову, но не испугалась: присутствие царственного эльфа почувствовала задолго до того, как он решил к ней присоединиться. Впрочем, как и его изумление, и даже легкую растерянность.

– Тир тренируется каждый день. Всегда, что бы ни случилось, и где бы мы ни были. Он даже в Аккмале не захотел менять привычек: взялся за клинки прямо на постоялом дворе. Правда, в своей комнате, чтобы никто не увидел, но все равно.

– Он упрямый, – слабо улыбнулся Владыка, и Милле согласно кивнула.

– Да. Это у него в крови.

– Гм…

– Именно. Мне мама говорила.

– Мама? А как ее зовут? – небрежно поинтересовался эльф, намеренно глядя в сторону, но девушка мгновенно насторожилась.

– Тебе зачем?

– Просто любопытно. Хотелось бы знать, что за семья сумела воспитать настоящего Перворожденного. Да еще такого, как Тир. Все-таки люди для него не самые подходящие… гм, родители.

Мелисса нахмурилась.

– Вряд ли ты будешь в восторге от такого знакомства. Поверь, моя мама ОЧЕНЬ не любит посторонних. Особенно эльфов. Только для Тира и делает исключение, потому что очень его любит.

– А как вообще вышло, что он попал в вашу семью?

Девушка окончательно насупилась и, насторожившись еще больше, плотно сомкнула губы. Нет, об этом он не должен узнать. Никогда. Ни при каких обстоятельствах, иначе станет совсем плохо.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю