Текст книги "Формула ботана: маг плюс лох (СИ)"

Автор книги: Александра Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Мясо было отличным. А сок выше всех похвал: точный баланс кисло-сладкого. Холодный, но не до ломоты в зубах и потери вкуса. Витка нехотя выпила бульон, потом долго ковырялась в чём-то курино-овощным. Глаз не сводила с чего-то розово-красно-полосатого в вафельной корзинке – только изредка укоризненно косилась на брата. Тот жрал в три горла, чем поверг всех в ступор. Даже карабасы нервно завозились, когда Стас умял последний кусок. А что поделать? Вчера – едва они слезли с дракона – прямо там же, на лесной поляне он снял штаны. Затем проглотил и переварил ещё десяток нитей. Сразу бонус: пошло легче, чем в первые разы. Но, приложило его знатно, едва он, оборзев, послал вдогонку ещё два десятка. Словно кастрюлю скипидара выжрал. Две дюжины старожилов его нутра так и порскнули во все стороны! И долго ещё кружились над сдвинувшейся крышей своего дома. Витка тихо плакала. И беспрестанно чистила фрукты, закидывая их в жерло ненасытного вулкана. Только тем и спасся от немедленного выжирания новосёлами собственных потрохов.

Пока отлёживался да переваривал для них новую баланду, размышлял о результатах эксперимента. Доразмышляв до приемлемого вывода, поднялся. Обмыл обосранную задницу в ручейке и надел штаны. А потом потащился в лесную чащу на охоту. Пара зверьков – натурально, слоновьи кролики – слегка уняли разыгравшийся аппетит. Нити оказались отменными охотниками при надлежащем инструктаже. Подчиняясь буйной фантазии хозяина, они ловко освежевали тушки, расщепив на атомы и умяв потроха вместе со шкурками. Кроликов Стас сожрал полусырыми – невмоготу было кухарить. А вот следующих – пойманных уже под утро – он приготовил более сносно. Даже Витке можно было отрезать с наиболее удачных мест.

Зато в его общежитии обитало уже полсотни с хвостиком нитей. Кстати, он дважды качественно порезался, пока обучался поварскому искусству. И каждый раз рядом с порезом из кожи высовывались хвостики – или мордочки – нескольких нитей. Чего они там химичили, не определить, но порезы затягивались на глазах. Такой вот взаимообмен энергии хозяйского тела и прикормленных паразитов. С такими солитёрами жить можно – имеют понятие о взаимовыручке. За полдня перехода от леса до заезжего дома, Стас выдвинул ещё одну, вполне обоснованную гипотезу: сидя дома – а не летая на воздусях – нити не расходуют энергию на свою жизнедеятельность. А потому и не жрут хозяина, отнимая лишние силы. Во всяком случае, к трактиру он подошёл, устав, как нормальный человек.

– Благородному таару ещё что-нибудь нужно? – уважительно поинтересовался трактирщик, обозревая подчищенный тазик.

– Нужно, – задумчиво подтвердил Стас, ковыряя в зубах тоненьким ножичком из поруча. – Мы заночуем у тебя. Но, кроме этого, почтенный, мне нужна ещё парочка услуг.

– Исполню всё, что не в разрез законов.

– Покажи мне комнату, – умеренно властно потребовал Стас, поднимаясь. – Там и переговорим.

Номер оказался скромным, но чистым. Единственная кровать достаточно широка, чтобы Витка разместилась у него под боком с комфортом. Да он бы итак не рискнул укладывать её где-нибудь в стороне от себя. Небольшой столик. На нём метровое, слегка обшарпанное зеркало – единый стандарт для всех забегаловок вселенной. Витка мигом залезла на мягкий табурет и взялась инспектировать свою замызганную личность.

– Подойдёт, – оценил Стас, выглянув в окно и обозрев задний двор. – Закрой дверь.

– Благородный таар чего-то опасается? – вежливо, начал, было, трактирщик, мельком, но весьма хищно покосившись на мешки.

И что, препираться с ним? Мужик знает то, что он знает. И на основе этих знаний просто не видит причин не пощипать залетевшую к нему птаху. Ничего не поделать. Стас превратился в дикобраза с подсвеченными иглами. Трактирщик – по всему видать, тёртый калач – в ужасе попятился. Упёрся спиной в дверь и на несколько секунд завис, осмысляя увиденное. В чувство его привели те же иглы, скрывшиеся в теле…

– Господин Нартах, – просипел мужик и грузно опустился на колени: – Прости, если сможешь. Будь милостив, господин.

И кто я такой, чтоб его судить – резонно заметил самому себе Стас. Что, я не видал мерзавцев похуже? Сам угробил кучу народа, когда решил, что моя шкура дороже.

– Встань, – сухо бросил он, присаживаясь на край кровати. – Ты мне в отцы годишься. Терпеть не могу. Ты мне пока ничего ещё не сделал. Сядь, – велел он.

Подождал, пока трактирщик опустится на единственный грубый стул, и предложил:

– Поговорим начистоту. Я не желаю, чтоб обо мне узнали. Но, не стану брать с тебя обещание молчать. Сам решишь: что можно болтать, а чего нет. Окажи мне пару услуг.

– Я всё…

– Всё не надо, – отрезал Стас. – Сделай три дела. Во-первых, нам с сестрой нужно помыться. И не где-то неподалёку, а прямо тут. В трактире. Во-вторых, мне нужен… Как называются те антилопы, на которых ездят верхом?

– Ант… антлопы? – почесал затылок мужик. – Нартах говорит о туршах? – предположил он. – Во всех южных ратааранах верхом ездят только на них.

– Мне нужны два турша, – не стал вдаваться в подробности Стас. – Два самых лучших турша, каких ты можешь достать за это, – он показал пару золотых.

Мужик на секунду забылся и скептично приподнял одну бровь

– Это тебе за ужин и помывку, – непринуждённо вывернулся Стас.

Хотел, было, швырнуть их хозяину, но решил, что никакая демонстрация силы лишней не будет. Две нити выскользнули из его ладони, оплели каждая по монете и сиганули к трактирщику. Тот одеревенел. Монеты шлёпнулись ему на колени, а нити убрались восвояси.

– Это много, – с трудом выдавил из себя мужик. – Очень много.

Стас понял, что число его косяков набирает критическую массу, и включил в оплату запас жратвы на два-три дня. Прочитал на лице мужика, что и этого мало. Призадумался и отправил ему с нитями ещё десяток регов. Дескать, надо обменять на медные салы. Немного: мешочка два. Лишняя тяжесть в дороге ни к чему. За эту услугу можно оставить себе сдачу с двух первых регов. Трактирщик осторожно прикоснулся к золоту, потом взял одну монету и удивлённо цыкнул:

– Новые. Золото чистое. Не наши. У нас с Глинале нынче золото грязное.

– Много примесей? – догадался Стас о смысле признания.

– Уже наполовину, – скривился трактирщик, убирая монеты. – Война, – развёл он руками. – Даже грязные реги встречаешь всё реже. И таары всё чаще расплачиваются серебром. Но и дилы нынче пованивают. Только вот мешочки с медью за твои монеты будут не мешочками. Приличный груз выйдет. Ах, да! Ты ж ещё и туршей спрашивал. Тогда почти разочтёмся.

Устав на себя любоваться, Витка сползла с табурета. Бочком-бочком просеменила к нему. Забралась на колени и сомлела – притомилась мелюзга, хотя и ехала на нём почти всю дорогу.

– Есть у меня на примете два породистых турша, – старался больше не терять лицо трактирщик. – Трёхлетки. Правда, однобокие. Но и двубоко могут. Натасканы.

Как ни странно, Стас сразу сообразил, что однобокими он называет иноходцев. А двубокие, соответственно, рысаки. Копилка знаний медленно, но пополнялась. В том числе и в вопросах моды. Предложение обменять «барахло» Стаса на что-нибудь попроще – за что тоже можно получить монету – мужика почти развеселило. Оказалось, что за такое «барахло» можно одеть пару десятков приличных людей. С ног до головы. А вот далат – куртейку с сюрпризом – он посоветовал оставить. Дескать, вещь хорошая, сразу видать. Но, вполне обычная. Даже у знатных тааров далаты покраше. А у высокородных так и вовсе шикарные. К такому далату никто не прицепится. Война. Таких теперь много продают. Монету хозяин не возьмёт – итак наварится выше крыши – а сверх нового костюма подгонит сменные рубахи, пару штанов и бельишко.

Стас встал и уложил задремавшую Кнопку на кровать. Затем вытряс содержимое обоих мешков:

– Забирай. Постарайся поскорей обернуться.

И принялся увязывать в стыренную скатёрку графское барахло.

Хозяин заезжего дома – в просторечье хоз – оказался нормальным мужиком. Ванну в лохани утроил вдали от посторонних глаз. Ночью Стаса ни одна собака не потревожила. Ещё не рассвело, как хоз поднял гостей и сытно накормил в дорогу. На заднем дворе подрёмывали осёдланные турши – на одном аккуратно увязаны мешки с барахлом и едой.

Стас никогда не был поклонником конно-героических мероприятий. Один раз в «Битце» – лет в десять – отец загнал его на лощадь. Сам он был фанатом этого дела, а вот Стасу не понравилось. То ли по малолетству он не всосал всей прелести экзотического развлечения, толи просто слабак. Ну, не любил он всю эту физкультуру: верховая езда, всякие драчливые виды спорта. Да и не драчливые тоже. Домашний ребёнок – с еле заметным пренебрежением классифицировали его знакомые. Ботаник – насмехались одноклассники, хотя третировать не смели. В их непростом лицее ещё нужно было продержаться до приличного аттестата, конкурентоспособного в любом ВУЗе. Все самые крутые Рембы с Мачо ели у Стаса с рук – какой уж тут геноцид ботанов? Прошлый век, господа-с. Провинциальная темень.

Он осторожно подошёл к туршу. И почти сразу узнал в нём почти антилопу Гну. Только рога торчат назад – ну, прям, велосипед. Стас вздохнул и задрал ногу в стремя, походящее на чашу лабораторных весов. Сам удивился, как легко его тело доделало всё остальное. Видать, прежний хозяин был в этом деле не новичок. Значит, нужно больше доверять навыкам нового хранилища его инопланетного духа. Трактирщик подсадил в широкое седло Витку – та завозилась, устраивая попку перед Стасом. Поводья присутствовали – и на кой они при таком-то руле? На кончиках рогов даже насадки подходящие, что не слишком радует.

– Придут меня искать, сдавай не задумываясь, – предупредил он хоза. – Тебя это не касается. Думаю, ты знаешь, что сказать.

– Знаю, – задумчиво подтвердил тот. – Я могу узнать твоё имя, красноголовый Нартах?

Стас чуть, было, не сморозил: мухомор. А что, псевдоним пригодится. Но, на язык внезапно пришло другое:

– Аспид.

Даже неловко стало. Тоже, змей-горыныч нашёлся. Ужик он болотный, подкоряжный. И намерен оставаться им, если, конечно, его не вынудят кусаться. Тогда только насмерть, иначе сожрут.

– Я тебе должен, Аспид. А я не люблю долгов. Да ещё перед такими, как ты. Про Нартахов многое болтают. Да не все в это верят. Ты вот первый Нартах, кого я увидал лично. И скажу: ты нормальный парень. Запомни: меня зовут Ёр-Сэд. Ёр-Сэд из Ёрга. Поедешь прямиком по торговому пути. В полдень свернёшь налево. Там накатанная дорога среди густых рощ, не перепутаешь. Через пару дней, если не задерживаться, попадёшь в мой город. В Ёрге найдёшь гостевой дом Ёр-Гаха Милостивца. Скажешь, что тебя прислал Забавник…

– Кто? – не поверил ушам Стас.

– Не до шуток, – строго напомнил вконец осмелевший хоз. – Ты хочешь уйти от погони?

– Это невозможно. Я могу только слегка опередить её.

– Невозможно? – многозначительно переспросил Ёр-Сэд. – Это, смотря по тому, куда ты побежишь. Если дальше на север, то тебя скоро настигнут. А вот, если на запад, то сможешь затеряться. На севере спокойно. К тому же там, дальше всё больше и больше поместий тааров. Да и городов. Значит, больше стражи, больше порядка. А на западе война. Там теперь вечный бардак.

– Разумно, – согласился Стас. – А дальше куда?

– Вот с Милостивцем и посоветуйся. Он у нас голова из первых. С ним и высокородные не гнушаются дела иметь. Да и ваши аны.

– Ну, спасибо, – усмехнулся Стас, удерживая на месте нетерпеливого турша. – Бывай, Забавник.

Преимущества иноходцев лучше всего может оценить задница. А вот голове от них беда: укачивает. Турши пёрли по дороге в одном темпе. То и дело их обгоняли более резвые сородичи с более нетерпеливыми седоками. Навстречу тоже попадалось немало всадников. Обозы – само собой – на торговом пути не переводились. Но, те жались к обочине, оставляя серёдку дороги свободной. Вряд ли купцы боялись стычек с всадниками: у них было намного больше народа при полной снаряге. И оружия на каждом завались. Скорей всего, дело было всё в тех же туршах. Ну, не умели эти скакуны оперативно реагировать на изменение обстановки. Реально неповоротливы, как коровы. Хотя, не сказать, будто тупые – их скакун, к примеру, нормально реагировал на неловкие команды хозяина. Стас поначалу и вовсе задёргал животину, натягивая повод по любому поводу. Неизвестно, как с этим у коней, но турш реагировал на взбрыкивания седока с неподражаемым пофигизмом.

Вконец отупев от качки, Стас едва не проскочил мимо западной своротки. Ночевать он предпочёл в ближайшей роще. Расположившиеся на обочине военизированные торгаши не располагали к доверию. Турши охотно полезли в чащу, словно твёрдо знали, что и там можно нормально пожрать. Оставалось найти немного воды, и дело в шляпе. Но, с этим как-то не задалось. Стас брёл наугад. Турши плелись следом, умудряясь не застревать меж деревьев и заправляться прямо на ходу. Витка дрыхла в седле, раскинув конечности. Темень стояла качественная. Никакими лунами эта планета не запаслась. Процесс всё больше приобретал признаки чего-то бесконечного, когда турши взяли дело в свои руки и сменили курс. Стас, конечно, чокнутый, но не сумасшедший – знал, что животные чуют воду, вот и не возражал. В искомый ручей он вляпался обеими ногами уже через несколько минут.

А через полчасика к ним на огонёк нагрянули гости. Солидные такие, расфуфыренные – одного железа на них, как на броненосце. Гордые, как долговязые модельки, попавшие в содержанки. И почему это вояки вечно путают: кто из них с банкирами пуп земли? Вот сейчас начнётся в стиле «глянь, братва, кто тут нас дожидается, аж истомился».

– Гляньте, мужики, кто тут пригрелся у нашего костра!

Ну, возможны и варианты.

– Не ори, – холодно бросил Стас, внимательно следя за берущими его в кольцо войсками.

Трое огибают полянку справа, двое слева. Впереди командир и ещё рыл с десяток – темно, не разберёшь. Тоска. Нет, нити подкормить надо – не всё им жрать хозяйское тело. Но, ведь разбудят Витку сволочи, напугают. Он покосился на неё – Кнопка дрыхла без задних ног. Умаялась с непривычки. Попытаться бы уладить дело миром – мелькнула здравая мысль, которую моментально затоптала поднимающаяся злоба.

– А!.. – распахнул рот командир, да так и остался зиять щербатым дуплом.

Понятно, что «А», когда на твоих глазах из рыжего презренного островитянина во все стороны лезут волшебные нити. А твои доспехи делу не помеха. Нити же такая пакость, что в любые щели пролезут. Выжрут бравых рыцарей, как червяки, запущенные в консервные банки.

– Что надо? – всё также спокойно, уточнил Стас.

– Э…, – объяснил командир приросшего ногами к земле отряда.

Потом зашевелился, позвякивая несметным количеством пластинок, покрывавших его с макушки до колен. Что-то из серии того самого ламеллярного доспеха, какой Стас уже видал на посетителях таверны Ёр-Седа. Только там чешуйчатый доспех не доходил до колен. А тут натурально снаряга марки «самаркандский халат» практически до самых сапог. На плечах гнутые пластины. Что-то и на локтях, но разглядывать всё это совершенно не к месту: темно, да и отвлекаться опасно.

– Надеюсь, мы поняли друг друга? – уточнил Стас. – Я вам не по зубам.

Краем глаза уловил слабое шевеление справа – злоба тотчас сорвалась с поводка. Он хапнул две полные горсти диких и чуть не зашвырнул в придурков – еле удержался, чтоб не получить удовольствие.

– Стой, Нартах! – завопил командир.

Не разобрать: пытались эти диверсанты что-то в него метнуть, или разыгралась паранойя? В любом случае, терять лицо перед такими псами войны смертельно опасно. Они пока ещё не до конца всосали степень его опасности. А к ней-то они привыкли. Как только решат, что разобрались с его магической кухней, непременно растерзают нахального щенка. И чего им мимо не гулялось?

– Надоело, – буркнул Стас, не рискуя отпускать нити, хотя те уже принялись жрать его кровное. – Или вы разворачиваетесь и топаете туда, откуда пришли, или я вас убью.

Кто-то за спиной командира чего-то возмущённо квакнул. Но тот оказался умней, чем казался. Вскинул руку, и недовольные заткнулись.

– Мы уходим, Нартах, – с неприкрытой угрозой в голосе оповестил оскорблённый бессилием воин.

– Всех благ, – процедил Стас и отпустил диких.

Злобы в душе заметно поубавилось. Как-то подозрительно оперативно и самовольно: раз и нету. Сразу включились в дело мозги: убить этих – раз плюнуть. Только возникает вопрос: а что они тут делают? Вдруг, где-то поблизости водят хороводы и другие. А до Ёрга хотелось бы добраться без инфицированного бешенством железного хвоста. Это из замка он улетел, не оставив следов, которые можно было бы прочитать. А с этого места хороший следопыт дочитает его путь до самого порога Ёр-Гаха Милостивца. Вот обрадуется мужик весточке от друга! Толи завалит подарками, толи просто завалит…

Пока он мысленно разглагольствовал, фланги очистились. И всосались в общую массу за спиной командира. Тот бросил на обесчестившего его поганца последний пристальный взгляд и развернулся. Вот тут-то и явилась подляна – непременный участник всего, что пытается хорошо закончиться. Глаза вычленили из общей путаницы темноты и отблесков огня в железе некое светлое пятно. И что его подтолкнуло под локоть?

– Стоять! – гаркнул в нём кто-то, не спросясь хозяина тела.

Наверно, приведение прежнего хозяина, не желавшее пускать тело на самотёк. Командир замер и медленно обернулся.

– Кто там у вас? – вкрадчиво поинтересовался Стас.

Командир выпустил пар, скрипнул зубами, но доложил:

– Кровопивцев поймали.

– Кого? – обалдел Стас.

– Кровопивцев.

– Буржуазию или помещиков-крепостников? – насмешливо поинтересовался Нартах. – Давайте их сюда.

И эту его команду выполнили под воркотню ярого недовольства. Интересно, если наличие в воздухе каких-то энергетических штук здесь почитают за великую магию, то кем окажутся вампиры? Даже трудно описать – скептически разглядывал он бледное создание, которое вытолкнули к костру. Этакий лемур долгопят. Во всяком случае, лысая башка и лапки один в один. Хотя на этом сходство кончается. Между башкой и лапками один сплошной бухенвальд в драных обвисших штанах на босу ногу. У Стаса даже в глазах засвербило, как каждый раз при просмотре кино и фотоматериалов о концлагерях. Если это у него не такая вампирья конституция, то налицо тривиальное зверство разумных. Стас не без труда справился с подступающими слезами и глухо потребовал:

– Ко мне его.

– Господин Нартах!.. – начал, было задираться командир, но мгновенно заткнулся.

Над господином Нартахом завьюжило. Множество нитей носилось над его головой растревоженными молниями. Довыпендривались! Разбудили великую магиню.

– Ты остаёшься со мной, – Стас наконец-то продавил в горле подлый комок.

Лемур слабенько покачал головой. Попытался обернуться и рухнул. Его даже не связали за ненадобностью. Фашисты! Откуда-то из самой глубины новой души поднималась смердящая удушливая волна. Дышалось с трудом – грудная клетка переполнилась горячим вакуумом. Он пожирал вдыхаемый воздух. Стас поднялся. Его кажущееся неповоротливым коренастое тело по-кошачьи перемахнуло костерок. Он присел, обхватил своими лапищами хрупкие костлявые плечи паренька:

– Почему?

– Дети, – прошептал широкий безгубый рот.

А оба телескопа попытались вывернуться из орбит и заглянуть за спину торчащего столбом командира.

И тут его накрыло, хотя не захлестнуло целиком – мозг был холоден и работал, как часы. Стас совершенно осознанно хапнул из воздуха полные горсти нитей и швырнул в отпущенных с миром воинов.

– Не трогать! – проревел он, наложив лапу на лысую тыковку, и бросился в гущу событий.

Дважды его чуть не сбили с ног мечущиеся и катающиеся по земле железные агрегаты. Далеко не убежал никто. Два белых комочка на земле Стас заметил быстро и накрыл своим телом. Впрочем, над полумёртвыми созданиями столпотворения не наблюдалось. К чему благородным нитям чужие объедки, когда здесь так много превосходно откормленной скотины? На этот раз всё закончилось не так быстро, как он уже привык. Обеду мозгов не взрывали, и поедался он живьём. Стас не сразу и решился подобрать с земли то, что, казалось, рассыплется от его дыхания. Наконец, он притащил малышей к костру. Уложил на своей шикарной дорожной подстилке, презентованной Ёр-Сэдом. Парень пополз к ней, но Стас и его перенёс, уложив рядом. Поразительно гибкое костлявое тело обвило два умирающих комка плоти и замерло.

– Ну, уж нет! Ты у меня не сдохнешь, – категорично заявил Стас и принялся потрошить мешок.

Понятно, что пичкать людей в таком состоянии мясом и прочими благами смертельно опасно. Он ненадолго задумался. Достал запечатанный кувшин с так понравившимся соком. Налил в деревянную чарку, приподнял голову вампира. Поднёс чарку к носопыркам короткого тонкого носа. Носопырки слабо зашевелились, огромные глаза через силу открылись.

– Несколько глотков, – предупредил Стас, осторожно поднося стакан ко рту.

Он проторчал на поляне два дня, отпаивая кровопивцев. И скармливая им натертую Виткой фруктовую кашицу. Малышка задумчиво поглядывала на бедняжек и молча глотала слёзки. Утром третьего дня объявилась новая порция гостей: пухлый нахальный делягя и пара обломов-шестёрок. От вида разбросанного по лесу несметного чешуйчатого богатства, в зобу деляги спёрло дыханье. А на морде отразилось желание прирезать любого, кто рыпнется против. Стас не стал миндальничать и сразу показал: кто тут есть кто. А кому бы лучше захлопнуть пасть и не дразнить смерть. Деляга – ведущий по дороге обоз купчик – оказался здравомыслящим челом. Предложенный обмен всех имеющихся у него фруктов на весь металлолом, посчитал божьим подарком. Обещал подкинуть три мешка мяса, запечённого в особых травках-консервантах.

– Сбыть сможешь? – спросил Стас, когда обломы выгрузили у костра свою часть сделки.

– Смогу, – успокоил купчик, любовно перебирая монеты, откопанные в металлоломе.

– Если спросят, где взял…

– В лесу нашёл, – вытаращился на него купчик. – Даже обруч правды Фартаха ничего со мной не сделает. Я же это нашёл.

– И меня нашёл, – усмехнулся Стас.

– А кто об этом знает? Спрашивать будут обо мне. То, что я повстречал настоящего боевого Нартаха, никому и в голову не придёт. Когда кого-то из вас видали в последний раз? Нет вас. И спроса нет.

– Кое-кто знает, что я тут появился.

– Так этот кое-кто ещё должен узнать о нашей встрече. Нашёл и весь сказ! Ты молока им не давай. Я знаю. В море, порой, нам приходится голодать. Мы всё про это знаем. Там мои ребятки принесли пару запечатанных крынок простоквашки. Вот её поначалу скорми старшему. Если переварит, то можешь и детишкам дать. Детишки-то получше выглядят. Эти выживут. А вот парень…, – всмотрелся подкованный в медицине негоциант в белое лицо вампира. – Может и не выжить. Он, видать, всё, что добывал, малым отдавал. Совсем плох.

– Слушай, а чего это ты не визжишь и не бежишь отсюда? – подивился Стас. – Не боишься вампиров?

– Кого? – не сразу сообразил купчик. – А, ты про нукков? Про кровопивцев? А чего их бояться? Они нашу кровь не пьют, – авторитетно заявил купчик. – Про то всякий знает. Нукки только друг у дружки её высасывают. Когда воюют между собой. Но, это там, у них за горным барьером. На Порогах Бездны. Чего их сюда вообще занесло? Непонятно. Знают же придурки, что у нас в южных ратааранах их почитают за нечисть. А какая они нечисть? – тарахтел он, присматривая за упаковкой добычи. – Просто другие люди. Не такие, как мы. И торговать с ними нормально. Никогда чужого купца не обидят. И обманывать они не умеют. Честные. Слушай, Нартах! – вдруг вытаращился он на Стаса, бросив хлопотать. – Вот я дурак! Эй, Ир-Аунт! Где моя сумка?! Сейчас я тебе, Нартах, кое-что из лечебных травок дам. Правда, не знаю: поможет нуккам или нет? Людям здорово помогает. Будешь заваривать.

В общем, парень оказался вполне адекватным. Да и гнильцой от него не попахивало. Сдаст он Нартаха, не сдаст – будущее покажет. Специально не сдаст – невыгодно. А вот на остальное Стас его не подписывал – нечестно подставлять человека, который тебе помог.

К вечеру четвёртого дня вампир Ук-А-Ук его огорошил.

– Умру я, – безо всякого надрыва и даже грусти сообщил он, едва Стас вернулся с охоты. – Не убивай детей. Лучше отдай купцам. Те отвезут их домой. Вернут за выкуп.

– Ага, – скривился Стас, отправив нити на разделку туши. – Я потому и убил тех скотов, что позавидовал. Самому захотелось выпустить вам кишки. Для того и откармливаю. Чушь-то не пори. И умирать не смей. Не вешай мне на шею свою мелюзгу. У меня и со своей хлопот полно.

– Я умру, – с твёрдостью записного фаталиста прошептал Ук-А-Ук. – Чувствую.

Витка бросила возиться с оживающими на глазах нуккашками-кровопивчиками и подошла:

– Ты говорил: всё равно от чего умирать, – напомнила она, заглядывая Стасу в глаза.

– Говорил. А при чём тут…, – он осёкся, осенённый догадкой. – Думаешь, стоит попробовать?

– Всё равно, от чего умирать, – повторила Витка, жалобно косясь на притихших у костра малышей.

В принципе, рациональное зерно в этом было. За четыре дня времени Стас не терял. Ещё три десятка нитей поселились в нём, даже не увеличив аппетит. Как-то они там научились рационально перераспределять ресурсы. Зато специально располосованный ножом палец зажил вдвое быстрей. Теперь его троглодиты участвовали в каждой охоте – львиная-то доля уходила на них. Может, мозгов у нитей и нет, но дрессировке они поддаются. Верней, себя можно выдрессировать, чтобы сосуществование с ними не доставляло хлопот. И ещё одно зато: Стас обнаружил, что почти научился летать. Залез на дерево за вызревшими дикими фруктами и навернулся. Но, не рухнул на землю, а довольно сносно спланировал. Вот такой он теперь Чкалов – на смех курам. Понятно, что пригодится, но всё равно смешно.

К полуночи – набив до отказа брюхо – он окончательно решился. Ук-А-Ук – уразумев, что Нартахи задумали – чуток ожил. Мгновенно согласился использовать столь призрачный шанс – страшился оставить свою малышню без защиты. Витка – важная, как главврач – присела рядом с ним. Ласково погладила парня по впалой щеке. Кровопивчики, было, подползли ближе, но Нартахтушка шуганула их, чтоб не путались под ногами. Опека над задохликами резко перевела девчонку из статуса спасённой жертвы в статус спасительницы. Спасение Стаса она таковым не считала – твёрдо верила, что он природный Нартах.

Нить решили использовать не дикую – выудили из Стаса. Во-первых, она привыкла обитать в разумном, не круша всё подряд. Во-вторых, была сыта. Но, запускала её в кровопивца Витка – всё-таки природный Нартах с естественной силой, а не притянутой за уши. Стас только посоветовал не таранить пациенту башку – как она привыкла – а запустить торпеду в менее травмоопасное место. К примеру, в задницу, раз уж там лучше всего усваиваются уколы да свечи. Но потом он всё же отвернулся, чтобы не видать того, что творилось с парнем. Заметил полные боли огромные глаза кровопивчиков и пересел к ним на Виткину подстилку. Задохлики прижались к доброму дяде котятами и не дышали. Взглядов от Ук-А-Ука не отводили.

Время текло по-скотски медленно. Нукк давно уже затих, но больше ничего не происходило. Стас даже не почувствовал, как заснул. Проснулся оттого, что жгучие лучи местного солнца пытались вскипятить ему веки.

– Только чуть-чуть, – мяукал у костра менторский Виткин голосок.

Стас привстал, глянул туда и вновь повалился на подстилку. Он улыбался. Ему было хорошо. Ук-А-Ук сидел на собственной костлявой заднице в позе йога и что-то прихлёбывал из деревянного стакана. Мелкие тоже шумно всасывали в себя варево… Варево!

– Кнопка! – подскочил Стас и прыгнул к костру.

– Я не обожглась, – гордо прочирикала Витка.

Её сияющие глазки жаждали похвалы мудрого отважного и всё знающего брата.

– Моя сестра самая смелая и добрая девочка на свете, – совершенно серьёзно оценил тот.

Какая она у него всё-таки умная и не капризная. Достанется же кому-то такое сокровище, если выживет и вырастет.

Они задержались лишь на день. Ук-А-Ук настолько окреп, что торчать в лесу нужды не было. Стас, как мог, приодел страдальца. Пугало, конечно, огородное, но под плащом сойдёт. На шестой день, наконец-то, выбрались из леса на дорогу. И сразу же воткнулись носом в проблему. Торговый обоз, который пытались обогнать, оказался не купеческим – какой-то таар прошвырнулся по магазинам и тащил добычу в семейное гнёздышко. На одном возу торчал резной шкап – всем шкапам шкап! На другом тоже увязаны какие-то мебеля. Сопровождающие дворянчика ни здравым умом, ни терпимостью торговцев не отличались. Увидав лупоглазую морду кровопивца учинили истерику и попытались захватить нечисть в плен. Светить магическую силу на подходе к городу Ёргу совершенно не хотелось. Да ещё при таких деятельных свидетелях. Встреча с мудрым Милостивцем могла и не состояться. К тому же нервы настоятельно требовали почесать кулаки. Всё равно, обо что, лишь бы оно в радость.

Стас на ходу подал своего турша вправо и начал притормаживать. С иноходцем резкие кругаля да пируэтами не рекомендуются – на бок завалится, и привет. Второй турш, не видя причин останавливаться, пронёсся вперед, унося нукков. Помял кое-кого попутно, так не стой под стрелой. Стас, между тем, осторожно развернул своего Сивку-Бурку. На удилах тотчас повис какой-то циркач. Гордый скакун мотнул богатырской шеей и смахнул неудачника на дорогу. Да, это тебе не конь – у турша характер ленивый и сволочной. А Витка просто звезда. Прижалась к седлу, вцепилась в луку и под руку не лезет – ни-ни! Какой-то упырь попытался сцапать её за ножку и стащить – Стас от всей души заехал ему тяжеленным сапогом в раскормленное рыло.

На передовом возу – в десятке метров от них – резво подскакивал гоношистый старичок в расписном далате и атласных штанах. Он махал шашкой и руководил свалкой, пытаясь соорудить из неё битву. Но хуже всего, что троица энтузиастов в доспехах уже намылилась догонять Ук-А-Ука.

Что может основательно поломать планы врага в разгар битвы? Двинув турша наперерез охотникам за вампирами, Стас выудил из руки нить. Наподдал ногой по морде поравнявшегося с ним скакуна охотника – благородный олень взвыл дурной трубой. И принялся мстить своему седоку, тяжело, но веско вскидывая задом. Второй олень не успел вовремя обойти его – брыкающаяся задница влипла ему в бок боксёрской перчаткой. Иноходец покачнулся и завалился на бок. Какие холопы променяют зрелище на какое-то там пламя битвы? Они не воины – в тонусе пребывать не приучены: все обернулись и выпучились на животные вопли и человеческую ругань. Стас долбанул пяткой последнего, вцепившегося в седло клеща, и пошёл на разворот.