Текст книги "Кабала"

Автор книги: Александр Потемкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Можно вопрос? – ухмыльнувшись, спросил Петр Петрович. – Скажите, а каким образом в коктейль попал грузинский фрагмент? Вокруг столько наций…

– Вот что тебя мучает… – кивнул понимающе очкарик. – Посуди сам: около девяноста процентов интеллектуальной элиты Российской – советской – империи было рождено в трех географических дугах с юга на север – Тифлисская – Московская – Петербургская. На остальные десять процентов приходится огромная территория страны в границах 1988 года. Из двадцати двух миллионов квадратных километров три пояса особой демографической эффективности составляют около пяти тысяч квадратных километров. А это означает, что менее чем в одной четырехтысячной части империи на свет появляется подавляющая масса величайших носителей ай-кью. Меня заинтересовало это странное, пугающее своей необъяснимой тайной обстоятельство, исполненное некой мистической силы. Поэтому в минуты творчества, создавая генетический купаж, без малейшего внешнего принуждения, а исключительно по наитию, я включил в него грузинский ген. И уверен, что поступил правильно.

– Так много грузин среди российских интеллектуалов? – поразился Петр Петрович.

– Там много представителей всех национальностей. Но необъяснимая генетическая аура этого этноса, магическая сила этой земли, бесспорно, повлияла на потрясающий феномен талантливости людей, рожденных в Тифлисской дуге эффективности.

– Можете назвать хоть несколько выходцев с этой дуги? Я, кажется, никого из них не знаю, – напросил Парфенчиков.

– Почему несколько, у меня в голове сотни имен: Долгорукий-Аргутинский, Блаватская, Пиросмани, Любеткин, Жордания, Бородин, Маяковский, Витте, Багратион, Сталин, Вахтангов, Немирович-Данченко, Месхишвили, Берия, Параджанов, Табидзе, Орбели, Хачатурян, Лебедев, Гудиашвили, Коган, Власенко, Данелия, Бокерия, Соткилава, Легран, Бейбутов, Калатозов, Мамардашвили, Цейтлин, Аганбегян, Товстоногов, Таривердиев, Марджанов, Бураковский, Примаков, Зданевич, Канчели, Рой и Жорес Медведевы, Стуруа, Проханов, Вирсаладзе, Палиашвили, Явлинский, Месхиев, Яшвили, Неуймин, Гинзбург, Тамиров, Ананиашвили, Никитин, Хуциев, Чабукиани, Петросян, Щелкин, Векуа, Кулиджанов, Геловани, Пот…

– Хватит, достаточно! Спасибо! Добрая половина мне неизвестны… Свой вопрос я снимаю. Скажите, профессор, а есть ли объяснение этому феномену?

– Убедил масштабом имен? Завершив эксперимент с нанопилюлей, я мечтаю приступить к его исследованию. Моя основная задача – вывести русский этнос в мировые интеллектуальные лидеры. Так что опять погружусь на долгие годы в научный поиск.

Едва он высказался, как исчез, внезапно и бесследно. Честно говоря, тут у меня впервые мелькнула мысль, что мне является не какой-то профессор Кошмаров, очкарик и прожектер, а мое личное альтер эго. «Ведь при ломке он никогда еще передо мной не возникал. Я с ним встречаюсь исключительно в апофеозе кайфа, когда возношусь в облака для очистки помыслов. Необходимо пристально понаблюдать за собой, чтобы окончательно понять: кто же такой этот странный профессор? Я ли сам через тридцать лет, мистифицирующий из будущего собственные молодые годы, или действительно таинственный старикашка, страстно желающий экспериментировать с геномом человека. А для чего это мне? Чтобы утешить себя истиной или саморазоблачением? Обнаружить, каким образом это возможно, чтобы мое я двигалось в пространстве и во времени в противоположных направлениях? А может быть, еще глубже убедиться, что одновременно нахожусь в разных точка возраста? Если обычный человек без опийного молочка существует лишь в настоящем, то я, в одержимом состоянии, параллельно живу в разных измерениях, а пространство и время для меня вовсе перестают существовать. Это еще один повод для восторга! Для самолюбования, налагающего на мое решение пребывать в опийных грезах печать сверхчеловеческой ценности. А коль так, надо принимать предложение очкарика Кошмарова (а может, даже собственное) и активно участвовать в экспериментах. Пусть это станет моим аккордным вторжением в людскую историю. А вдруг интрига меня глубоко затянет? Хотя, если это не в ущерб моему морфийному состоянию, чего опасаться? Зачем сдерживать увлеченность? Ведь вполне возможен и другой поворот: я впаду в азарт, стараясь разными способами впихнуть канцам нанопилюли, а в итоге испытаю усиление прихода, прилив чудесной энергии. Все будет происходить как после приема молотого мака из долины Пяндж. Уф-ф! Мечта!

Потрясенный, Петр Петрович всплеснул руками. Кошмаров-то обещал, что поможет вывести королевский бледно-голубой цветок с карбункульными прожилками цвета позднего заката. Уф! Поползли мурашки по затылку! Зачесались ноздри, взъерошились волосы, сомкнулись, как в счастливом обмороке, глаза! Нет-нет, ничего другого не хочу, ни о чем, кроме него, не мечтаю. Только он, налитый знойным молочком, взывает к самопожертвованию, лишь он начало и конец всего Петра Петровича Парфенчикова. Именно он преображает мой разум в источник исключительной, животворной энергии, возбуждающий страсть убежать от всех! Ведь я отдаюсь магическому молочку, чтобы изобличать сущность привычных вещей, добиваться главенства над всеми, погружаясь в собственное наслаждение. Давай-давай, попробую, соблазн-то величественный – окунуться с головой в божественную опийную силу Пянджской долины! Ведь он одухотворяет мои фантазии, позволяет прикасаться к загадкам мира, размышлять над ними, искать метафизические ответы на простые, казалось, арифметические загадки. Это для кого-то дважды два четыре, а для меня это чистейшая метафизика! Теперь необходимо всей душой принять предложение Кошмарова и приступить к модификации городской популяции. Нужно не только к согражданам относиться как к строительному материалу, но и к самому себе. Да-да, я кирпичик и ничего больше. В свое время я успешно подавил в себе желания власти и потребления. И, сказать откровенно, эта акция принесла мне полнейшее удовлетворение. Низменные потребности вычеркнуты из моего сознания. Теперь надо заглушить в себе все традиционно человеческое. Относиться к окружающим лишь как к участникам великого эксперимента. Вопли москвичей на выставке современных летательных аппаратов нет-нет, да тревожат память. А их просьбы уничтожить разные сословия чиновничества теперь не кажутся мне безумием. Ясно одно: главное в человеке не в порядке…

В сильном волнении Парфенчиков встал и вышел на крыльцо. Внутренний голос настойчиво подсказывал: «Надо срочно начинать эксперимент. Противоречие между усиливающейся жаждой извращенного потребления и нравственными постулатами растет. Тяжелейший кризис второго круга в самое ближайшее время ворвется в повседневность. Но что невероятного сможет сотворить нанопилюля профессора Кошмарова с канцами?» Эта мысль буквально просверливала голову Петра Петровича.

Мысли, формирующие действительность

С каждым днем Леонид Иванович все прочнее утверждался в городе. В кабинеты местной власти он входил без предварительного оповещения, как свой человек. Походка его изменилась, стала тверже, уверенней, растерянный взгляд сменился холодным, требовательным. Одежда приобрела бутиковый шик, в заднем брючном кармане появился глубоко сидящий бумажник, набитый крупными купюрами. Нелегальный рыбный промысел он довольно быстро взял под жесткий контроль, а теперь увлеченно искал способ для увеличения собственных доходов в других сферах. Заинтересовали его муниципальные земли и площади на предмет создания предприятий малого и среднего бизнеса, к которым относились рестораны, кафе, прачечные, магазины, парикмахерские, биллиардные и прочее. Ознакомившись с кучей федеральных инструкций и местными административными препонами, выстроенными на пути предпринимательской инициативы, господин Ефимкин быстро смекнул, что эта бюрократическая стезя – самая настоящая золотая жила. И стал пробираться к ней с далеко идущей целью – проторить дорогу с односторонним движением, по которой разрешалось бы ездить лишь ему одному. Ведь без особых преференций на разруливание законодательных требований чиновничий бизнес не дает ожидаемого результата.

Сейчас господин Ефимкин, крепко держа в руке портфель, торопился к мэру. Поднимаясь по лестнице на третий этаж, он повторял про себя веские доводы в обоснование своих особых прав решать, кому выдавать лицензии, кого выстраивать в очередь, а кому наотрез отказывать. Без административного ноу-хау рассчитывать на взятки не было смысла.

Он лишь слегка наклонил голову в сторону секретарши, но лицо его было таким выразительным, что она не посмела сказать ни слова возражения. Леонид Иванович без стука вошел в кабинет мэра.

– Приветствую вас, Евгений Александрович! Пришел посоветоваться по важному для горожан делу. – Его голос источал подобострастие, лицо сияло, морщилось от почтения. – Не хотите ли послушать музыкальную передачу? На длинных волнах сегодня весь день будут передавать музыку Мариконе. Весной он давал в столице концерт. – Ефимкин подошел к приемнику, включил его, набрел на какие-то мелодии и усилил звук. Затем оглядел кабинет и шепнул: – У меня нет уверенности, что кое-кто не мечтает записать наш разговор. Время нынче напряженное. Поэтому, как говорится, от греха подальше. Итак, теперь можно говорить. Евгений Александрович, Женечка, почему совершенно непрофессиональные люди управляют наиважнейшими вопросами развития малого бизнеса? Ведь президент страны не раз четко заявлял: если не убрать чиновничьи барьеры и поборы, нам не удастся вовлечь в предпринимательство миллионы сограждан. А это для России чрезвычайно важно, да просто жизненно необходимо!

– К чему это ты, не пойму? Ближе к делу! Если у тебя деликатное дело, то прибавь звук, – усмехнулся градоначальник. Это был высокий полноватый мужчина с редкими рыжими волосами и ярким румянцем. При взгляде на него возникало ощущение, что он только встал из-за хлебосольного стола. Мэр постоянно цокал языком, словно в зубах застряли куски пищи.

– Предлагаю создать при мэрии общественный экономический совет, которому будет поручено давать зеленую улицу проектам по развитию местной экономики. Без согласия совета, без резолюции его председателя, без подписи самого Леонида Ивановича Ефимкина ни один проект не может считаться легитимным. По распоряжению мэра ни одному городскому чиновнику не будет дозволено вмешиваться в процедуру выдачи разрешений на открытие бизнеса. Все вопросы буду решать исключительно я! Тем самым мы упростим жизнь местным инвесторам и выполним наказ главы государства – облегчить предпринимателям путь к коммерции.

– А мне-то что? – простодушно удивился мэр, разводя руками. Он отошел в сторону, хмуря свои густые рыжие брови.

– За должность председателя совета даю вам пятьдесят тысяч долларов. А каждый месяц буду выплачивать еще по десять тысяч. Подниму имидж городской управы и его главы. Ведь нынешнее требование центральной власти – получать все разрешительные документы из одного окна… Так выполните, дорогой друг, эти наказы! Создайте совет, а уж я распахну окно местного бизнеса всем предпринимателям. Расцветет наш Кан!

– Что мне твоя десятка? Мне в краевые структуры, в аппарат федерального округа регулярно нести положено. Нет-нет, десятка меня никак не устраивает, – с жалобной гримасой отрезал мэр. – А фонд приема федеральных инспекторов? Аппетиты у них столичные – на аперитив заказывают «Квантро», ко второму блюду «Шато де ла Фит», а на десерт – «Хеннесси Парадис». Не забудь еще финансирование программ Этой партии, выплату премиальных лидерам городской думы. Не из казны же эти деньги выдаются! Помни, на мне висят все городские жалобщики и оппозиционеры, не подкинешь им деньжат, забросают Кремль петициями, дескать, мэр такой-сякой, снимать его пора. А семейные праздники у краевых начальников! У одного свадьба дочери, у другого крестины внука, у третьего защита диссертации сына, назначение на новую, высокую должность… Эх, что мне твоя десятка?

– А двадцать хватит? – сухо и холодно произнес Леонид Иванович.

– И этого мало… Сказал же, что не для потехи средства нужны!

– Больше тридцати не дам. Где их тут соберешь? Городок небольшой, душ всего-то около ста тысяч… – Ефимкин стал злиться на свою горячность и поспешность.

– Тридцать помесячно – это как минимум… Но каждый год рост выплат должен составить пятнадцать процентов. Только на таких условиях могу поздравить тебя с назначением. Ах да, а вступительные полсотни принес? Хорошее дело платежом украшается!

– Деньги в портфеле. Пиши приказ! – второпях, словно опасаясь, что цена опять поднимется и продолжится торг, бросил Ефимкин. Обдумывая коммерцию, он и на большее готов был согласиться, лишь бы получить эксклюзивное право разрешать бизнес в городе. Давно уже не только деньги стали интересовать инспектора рыбоохраны, но и власть. Она не меньше будоражила его самолюбие.

– Нет, вначале выкладывай деньги…

– Что, не веришь? Не веришь? Что, в первый раз! – поднял голос Леонид Иванович. В его тоне было больше неприкрытой радости, чем огорчения.

– Верю, верю, но хочу взглянуть! Предъяви гонорар, предприниматель! Мне не слова нужны! Деньги, деньги! – Тут мэр даже приподнялся, и вся его фигура явила неумолимую требовательность: глаза вспыхнули, лицо окаменело, а вытянутые руки будто свела судорога.

– Вот они, вот! Смотри, совсем новенькие купюры! Только с печатного станка! – артистично выкладывая пачки, уверял Леонид Иванович. – Но ты их получишь после ченча: мне приказ, тебе доллары. В бизнесе есть неписаные законы…

– Дурак ты, Ленька! Что мне твой приказ? В одиннадцать часов я его подписал, а в пять минут двенадцатого разорвал в клочья и спустил в унитаз. А с копией документа кресло тебе не предоставят. Давай! Торопись! Не то пошлю к черту! Он мне еще условия ставит! Забылся? Мигом выставлю тебя за дверь! Выгоню навсегда! – брызгая слюной, набросился мэр на Леонида Ивановича.

– Возьми! Все тебе принес! Всегда носить буду! Черт попутал пошутить. Друзьям ведь шутки дозволены… Ох как стыдно! Но я больше не буду! – рассмеялся он умильно. – Есть выпить? Напугал ты меня… – Леонид Иванович переложил пачки долларов на стол, встал перед мэром и уставился на него с улыбкой: – Нальешь?

– Открой шкаф. Выбери, что пить будешь. А мне налей водки «Большой».

– Я сам о ней подумал.

Они молча опорожнили по рюмке, потом по второй.

– Завтра же заступай на работу. Я защищу твой статус соответствующими приказами. Но чтобы каждого пятого числа тридцать тысяч долларов были в моем распоряжении. Не сможешь заработать, не будет дохода, заболеешь, женишься, станешь участником выборов, никаких извинений не принимаю. Платить придется свои! Заруби себе это обязательство на носу! Понял?

Ефимкин с жадностью ловил слова мэра, а сам думал о другом. На этом они простились.

Леонид Иванович заранее готовился к новому виду деятельности. Но после покупки новой должности стал более трезво размышлять, с чего необходимо начать, чтобы не только платить по обязательствам, но и активно пополнять собственный капитал. «Бизнес бюрократа начинается с инструкции, – думал он. – На первом этапе необходимо составить перечень документов для получения лицензии на любой вид деятельности. Для того чтобы зарабатывать на этом, надо вписать в инструкции, что предоставляемые предпринимателями документы должны быть заверены нотариусом. Значит, первое, что следует немедленно сделать, это создать собственные три нотариальные конторы. А еще раньше необходимо отменить все ранее выданные лицензии на эту деятельность. Затем найти трех теток-нотариусов, заключить с ними договор, чтобы доход с каждой конторы делился: мне семьдесят, нет, семьдесят пять, а им двадцать пять. Нет, не торопись, мне восемьдесят, а им двадцать. Выдать этим первым теткам лицензии, а остальным под разными предлогами задерживать. Теперь надо составить подробнейший список документов, необходимых для выдачи лицензий. Чем больше их окажется, тем круче будет оборот взяток и доход нотариальных контор. Например, весьма существен документ, позволяющий получить разрешение на водопользование. Эту процедуру необходимо улучшить. От предпринимателя следует требовать акты на скрытые работы по устройству оснований, фундаментов, упоров, уплотнению грунтов и проведению изоляций. Сертификаты и технические паспорта на трубы, арматуру, оборудование и материалы. И рекомендовать покупать перечисленный инвентарь в тех магазинах, которые заключат со мной договоры о вознаграждении. Можно потребовать предоставлять ведомость испытаний бетонных кубиков на прочность, если применялся товарный бетон. Здесь та же технология: откат от гонорара экспертов и кровные нотариальные. К перечню документов отнесу протоколы сварочных ленточек с указанием фамилий сварщиков и номеров их лицензионных удостоверений, акты гидравлических испытаний на прочность и герметичность сроком не старше двух лет. Еще гарантийный паспорт строительной организации на сданный объект, справку о выполнении противокоррозионных мероприятий и сертификаты на использованные материалы, акт телевизионного обследования трубопровода не старше двух лет, даже одного года! Протокол разграничений балансовой принадлежности и эксплуатационной ответственности локального трубопровода… Не забыть план подвала со схемой узла учета воды, справку Службы адресного реестра о присвоении милицейского адреса, справку формы ИГАСН № 22а-01, заверенную подписью и печатью представителя организации, устанавливающей водосчетчики.

Э, брат, на воде можно сбить немалый капитал. Что еще? Что еще? А открытие ресторана? Тоже можно неплохо поживиться. Потребуем договоры с городскими службами на тепло, электроэнергию, водоснабжение и канализацию, вывоз мусора, телефонизацию. Справки, что определен тип и класс заведения, нотариально заверенную копию регистрации товарного знака ресторана. Договор на дератизацию, дезинсекцию и дезинфекцию, на установку системы сигнализации. Согласование с Госпожарнадзором, договор на видеонаблюдение, копию договора на охрану объекта с организацией, имеющей лицензию на охранную деятельность. Согласование в городской организации рекламной вывески и получение разрешения на размещение рекламных щитов. Получить лицензию на розничную торговлю и оборот алкогольной продукции можно будет при наличии заявления, учредительных документов, свидетельства ИНН, справки об отсутствии задолженности, санитарноэпидемиологическое заключение, разрешающее работу с “пищевкой”, протокол о соблюдении требований пожарной безопасности, описание и сертификаты контрольнокассовых машин… Плюс правоустанавливающие документы на помещение, документы БТИ – поэтажный план, экспликация, форма 1а, копия свидетельства о внесении в реестр субъектов малого предпринимательства, акт сдачи в эксплуатацию системы охранной сигнализации, справку об оплате уставного капитала, копию штатного расписания, санитарный паспорт, договор на проведение работ по обслуживанию систем вентиляции и кондиционирования. Получение сертификата соответствия на оказываемые услуги, заключения договора с прачечной, соглашение на прослушивание и использование фонограмм. А также договор на утилизацию ртутьсодержащих ламп, на получение сертификата ветеринарных паспортов на продукцию, употребляемую при изготовлении пищи. Проверять будем и наличие журналов: бракеражных, санитарных, контрольных, “здоровья”, входного контроля сырья, прохождения медосмотра, отбора проб, учета температурно-влажностного режима в цехах. Инспектировать регистрации инструкций на рабочем месте по охране труда, мойке и дезинфекции пивных установок, учету трудовых книжек, учета личных дел, актов по личному составу, предоставления отпусков, приказов о командировках, регистрации входящей корреспонденции, регистрации отбора проб. Протоколы проверки технологического оборудования, температурного режима в складских помещениях, наличие трех исправных переносных аккумуляторных фонарей…

Что еще, что еще? Чем еще обогатиться? Думай, думай! После отравления Литвиненко в Лондоне необходимо ввести контроль складских, офисных и торговых помещений на наличие 210-го, а после недавно сбитого американского спутника-шпиона 238-го полония. Если первый распадается довольно быстро, то второму необходимо восемьдесят шесть лет, чтобы его следы окончательно исчезли. На высоте двести тридцать километров сбили американца. У него на борту было от тридцати до пятидесяти килограммов полония-238. А согласно ВОЗ, 500 граммов этой отравы способны вызвать у всех жителей Земли онкологию! Через два-три года он спустится на землю.

Вздохнул и баста, Литвиненко потащил тебя за собой. Надо срочно создать собственную лабораторию химической и атомной безопасности. Ох, да это же Клондайк! В этом секторе рынка пахнет миллионами! Каждый протокол, справка, акт, журнал, лицензия от ста до тысячи долларов может стоить. А у меня еще парикмахерские, авторемонтные мастерские, ателье, строительные фирмы, учебные заведения, бензоколонки, универсамы, бутики, пекарни…

Предвижу, что тут не мудрено замахнуться и на миллиард! Миллиардер Ефимкин! Но почему Ефимкин? Можно и фамилию поменять, чтобы весомей звучала. Плюсов! Богатеев! Капиталов! Золотов! Миллиардер Богатеев! Звучит? Конечно, звучит! Еще как звучит, возгордился он вдруг, поверив в свое могущество. Что еще? Что еще? За счет какой премудрости можно увеличить собственный доход? В распоряжении о выдачи лицензий необходимо записать, что срок их выписки составляет один месяц, – чтобы публика торопилась, очередь росла, взятки повышались… Да что месяц, лучше два, точно два! Умно! И подачки еще выше подпрыгнут! Опять я тороплюсь – почему два, а не три? Да, три месяца на выписку документации, разрешающей открытие бизнеса, и никак не меньше! Ведь чем тверже я начну отвечать отказом, чем громче кричать “Нет!”, тем больше купюр осядет в моих карманах. Предприниматели станут записываться в очередь, их ждут круглосуточные бдения у моей двери, переклички. А мне этот ажиотаж ох как по душе! За каждую подпись можно уже не тысячу брать, а три, пять, десять тысяч долларов!

У нас в городке около трех тысяч “субъектов хозяйствования”. Если с каждого хоть одна тысяча долларов попадет мне в карман, это три миллиона в год! А если десятка? Тогда все тридцать миллионов осядут на моих счетах. Плюс рыбный бизнес, нотариальный, торговый, откаты… На такие модные преступления нынче все смотрят с завистью. Ох, хорошо стало жить в России! С ума можно сойти от удовольствия. Для чего мне этот старый соседский дом Фатеевой? Я себе новые хоромы построю… Что еще? Что еще? Где найти лишнюю копейку? Ох, как дорога она моему сердцу! Итак, надо отменить все ранее выданные лицензии и разрешения на предпринимательство в городе. К этому необходимо подготовиться: создать консалтинговую фирму, которая тут же возьмется за подготовку новых регистрационных формуляров. Но чтобы идея не выглядела мелкой, необходимо усложнить все заковыристыми требованиями. Тогда деньги потекут. Через год-два канскую модель можно перенести на весь край. К этому времени я уже буду способен купить самое важное место в краевой администрации, чтобы смело орудовать в другом масштабе цен и объемов рынка. Регион у нас благословенный, а возможности прирасти капиталом – богатейшие! Если повезет, а везение – это, прежде всего, вдохновенное старание, со временем дорога жизни обязательно выведет меня на федеральный уровень, в столицу. В Москве с буржуйским размахом переселенца начну обживаться. Гостей с общенациональными именами заведу. Столичным русским стану, а то у нас в Сибири без пол-литра никак не разберешься: кто русский, а кто чурка кавказская, азиатская или дальневосточная».

Он прибавил шагу, прошел мимо покосившихся строений главной улицы, пересчитал магазины и фирмы, плотно прижавшиеся друг другу, и, возбужденный отрадными мыслями, направился домой. Не терпелось изложить свой бизнес-проект на бумаге и начать действовать. Осмотрительно и при этом широко, нагло и решительно. Однако же не выходя из допустимых неписанных рамок.

Размашистым почерком он долго заполнял страницы фантазиями искусного бюрократа, выросшего буквально на голом месте. У нашего человека есть несомненный талант: совершенно неожиданно повар затрапезного трактира становится видным финансистом, уволенный за взятки прокурор-выжига – популярным кутюрье или режиссером, карманный вор, тянущий лямку очередного тюремного срока, – популярным общественным деятелем, а мелкий лавочник столичных кварталов, торгующий фальшивыми брендами, – видным членом Государственной Думы и даже грозным федеральным министром. Благодаря этим национальным особенностям бывший милиционер-неудачник Леонид Иванович довольно быстро становился преуспевающим держателем административного ресурса, вершащим судьбы своих соотечественников.

Около двух часов ночи Леонид Иванович закончил свое бюрократическое творение, способное в угоду его собственному банковскому счету вытрясти карманы любого предпринимателя. После чего завалился на кровать, закрыл глаза, и перед ним предстали необыкновенные картины грядущего всевластия. У новобранцев после первых армейских физических нагрузок происходят самопроизвольные поллюции. У Ефимкина в эмоциональном напряжении не руки чесались после успешной коммерческой сделки, не девятизначные цифры в валюте прыгали перед глазами, не новенькие ассигнации вожделенно шелестели в ушах, а давно забытый оргазм вынуждал с восторгом выкрикивать: «О-о-о-о! Еще, еще, еще! Ах, ах, ах… Дорогой… милейший… Доллар…» Трудно сказать, что именно являлось новоиспеченному распорядителю регионального бизнеса в этих загадочных наваждениях. Но очевидно, что настоящий экстаз.

Утром следующего дня господин Ефимкин передал главе города свой амбициозный план и стал энергично реализовывать заложенные в нем идеи. Организовал нотариальные конторы, создал консалтинговую фирму, для хранения наличности подписал соглашения с банками на ячейки, зарегистрировал лабораторию химической и ядерной защиты, получил от городских властей эксклюзив на собственный фонд для проверок выполнения субъектами хозяйствования им самим составленных циркуляров и так далее. Нашел он час, чтобы осмотреть пойму реки Кан с желанием выявить нарушителей. На берегу к нему подошел местный коммерсант Разживин, крупный мужчина лет сорока. Он преградил Леониду Ивановичу дорогу и без обиняков заявил:

– Возьми тыщу долларов, но завтра утром дай согласие на подключение к электричеству. В полдень я должен открыть свое заведение. У меня все готово, а в мэрии сказали, что без твоего согласия энергию я не получу.

– Сказали, да не все, – усмехнулся Леонид Иванович. – С сегодняшнего дня все твои разрешительные бумаги не действуют. Нужны новые!

– Как так? Я устал вам носить. Уже все продал, все жилы из меня вытянули. Дай лицензию, потом разберемся.

– Понял, что я сказал? Завтра говорить будем.

– Слушай, чудище, в моей левой руке последняя тыща долларов. Правая зато сжата в тяжелый кулак. Я миллион долларов потратил на возведение и обустройство кабака. Так что шутки в сторону. Бери тыщонку и давай свет или измордую тебя как шведа под Полтавой… Ваши аппетиты у меня поперек горла. Не могу я больше. Дай подключение…

– Ты не пугай, я не из робких. Хочешь открыть заведение, обращайся в консалтинговую фирму “Славика”. Там тебе помогут, но, конечно, не за тыщонку… Предложил тоже сумму! Ха-ха-ха!

– Так, значит, не даешь подключение?

– Сказал, нет… Поди в сторону…

– Сам выбрал…

После этих слов господин Разживин стал колошматить физиономию и грудь Леонида Ивановича. После шестогоседьмого удара тот свалился, а озлобленный ресторатор продолжил бить его ногами. Когда Ефимкин затих, предприниматель прекратил наносить удары. Он приподнял окровавленную голову своей жертвы и завопил:

– Завтра в восемь часов жду тебя с разрешительной бумажкой в своем кабаке “Ангара”. Не принесешь – убью! – После чего выругался и пошел прочь.

Инспектор рыбоохраны медленно приходил в себя. Он задыхался от боли и оскорбленного чувства собственного достоинства. В голове возникали планы мщения. Он подполз к заводи, с усилиями отмыл от высохшей крови лицо и, кряхтя, выпрямился. «Раньше такое оскорбление требовало дуэли. Но чего сегодня стоит его жизнь или моя честь? – думал с обидой. – Ровным счетом ничего. Могу предположить, что мое избиение – конкретный сигнал сверху. Что нынче главное в нашей жизни? Собственность! Ликвидный актив! И лучший итог любой современной дуэли – отъем собственности. Если рейдеров в Кане не было, – стискивая зубы, распалялся он, – то сегодня они появились… Первым стану я сам! Никогда не представлял, что заимею в собственность ресторан, а сейчас просто убежден, что “Ангара”, стоимостью в миллион долларов станет моей. Я это заслужил! Начальнику милиции дам двадцать процентов, прокурору пятнадцать, а ресторан возьму. Чего это я вдруг так расщедрился? Избивал-то он меня в кровь! Это я в беспамятстве стонал на берегу, это у меня ребра в синяках, а лицо в ссадинах, им и по десяти процентов хватит. Пять можно дать судье, чтобы на случай судебного разбирательства свой человек на страже моей собственности в нужном месте оказался. А если эта история с рестораном благополучно завершится, то рейдерской технологией буду дальше пользоваться. И не только в Кане, но по всей округе, а там по всему краю… а может, и дальше пойду. Богатства в чужих руках много. Пришло время к нему присмотреться. Кому, как оно досталось? У кого грехи есть, пусть даже незначительные. Это моя работа – из мухи слона сотворить, а вокруг себя необходимо специальный отряд из крепких мужиков организовать. Приглашать тех, кто желает достаток увеличить, а не сидеть на мизерной зарплате. Лучше рекрутировать военных отставников от сорока лет. Кто оружие знает, у кого боевой дух сохранился. Какой у них доход? По двести, ну триста долларов в месяц. Я им по пятьсот, кому даже тысячу предложу, и с каждой рейдерской работы премию по тысяче. А если крупный завод к рукам приберу, то можно и по две, а то и по три дать! Где, на чем они такие деньги получат, кроме моей технологии? Ведь современная столичная элита так и строилась! Когда-то Тургенев сказал, что если поскоблить любого русского, то наружу выползет татарин. Сегодня однозначно можно заявить: если поскоблить любого русского богатея, то перед тобой окажется рейдер… Впрочем, весь русский капитализм возник на рейдерстве. На чем другом он мог появиться, если перед приватизацией гигантской государственной собственности у каждого гражданина страны был лишь дырявый карман да пустой желудок? Свою команду надо начинать собирать с Чернохуда, ветерана спецназа ОМОНа. У него кулак с пудовую гирю, а мозг с яйцо кукушки. Такому рубль заплатишь, а он на сотню наворотит. Уж он подтянет и других…» с такими мыслями, Леонид Иванович вошел в кабинет городского главы милицейского ведомства.