Текст книги "Армагеддон был вчера"

Нет лета. Снег растаял, начались дожди. Да, было тепло, но мокро. Дожди закончились, стало холодно. Непонятная погода.

Молодой человек, лет двадцати пяти, вышел на балкон в майке и шортах. Чёрные волосы торчат дыбом. В зубах сигарета. Достал из кармана зажигалку и прикурил. От первой же затяжки закашлялся.

– Макс, ты же обещал бросить, – раздался голос из комнаты. На пороге появилась девушка в красном халате до колен.

Макс положил сигарету в пепельницу и повернулся к ней.

– Я люблю тебя, Ольга, – сказал он, обнимая её. – Тебе идёт этот халат.

– Я знаю.

Макс не отрывал взгляда от её глаз.

– Я брошу, обязательно. Но на это потребуется время. Сразу вот так выкинуть пачку и сказать, что бросил, не получится. Надо постепенно. Но до рождения ребенка точно брошу.

– А обо мне подумал? – спросила жена, сурово сдвинув брови.

– У тебя не получается сердиться. Конечно, я всегда о тебе думаю. Больше не курю.

– Ловлю на слове. Сколько времени? Макс взглянул на наручные часы.

– Без десяти шесть.

– Успеем? – спросила Ольга и улыбнулась.

– Ещё как!

Ольга увлекла его за собой, оставив балконную дверь открытой.

* * *

– Макс, сходи к врачу, – сказа Ольга, когда завтракали.

Утро сегодня прекрасное. Первый раз за всё лето выглянуло солнце.

В тесной кухне помещались лишь холодильник, газовая плита, стол и два стула. По стенам развешено множество полок и вешалок для всяческой кухонной утвари. Стена выложена белой кафельной плиткой.

– Макс, – повторила Ольга. – Посмотри на меня. Макс поднял красные глаза от тарелки.

– Ты глянь на себя. Под глазами синяки, весь бледный, как мертвец. Что с тобой?

– Всё в порядке, – ответил Макс и опустил глаза вниз. – Просто не высыпаюсь. Пройдёт.

Макс потыкал вилкой омлет и отодвинул тарелку в сторону.

– Не голоден я сегодня.

Он встал и ушёл в комнату. На столе лежали сигареты, но так, про запас.

Макс уже неделю не курил.

По телевизору новости. «Немой» ведущий вещал опять об урагане в Америке. Последний год у них чуть ли не каждый день ураганы, проливные дожди и прочие стихийные бедствия. Опять о поджогах домов и автомобилей в Европе. Что же творится в мире? Макс включил звук.

– В Китае появился новый вирус гриппа, – донеслось из динамика. – От всех известных вирусов отличается тем, что распространяется очень быстро. И противоядия к нему не найдены. То средство, что было найдено, быстро устарело: через несколько дней вирус мутировал. Симптомы…

Максу надоело слушать всякую ерунду. Он выключил телевизор и крикнул

Ольге:

– Ты на работу идёшь?

– Да.

– Одевайся, я тебя отвезу.

* * *

– Макс, всё-таки сходи сегодня ко врачу, – сказала снова Ольга, когда доехали до офиса. – По телевизору говорят о новом вирусе гриппа. Я боюсь за тебя.

Макс махнул рукой.

– Нечего бояться. Вирус в Китае, а мы далеко.

– Урал не так уж и далеко от Китая, – возразила Ольга. – Европа дальше, а в Германии уже замечены случаи заражения. Америка далеко, но там тоже этот грипп появился.

– Ольга…

– Макс, не будь таким самоуверенным. Ты выглядишь больным. От этого вируса умерло уже несколько тысяч человек. Я не хочу, чтобы наш ребенок рос без отца.

Тишина.

– Макс, обещай, что сходишь, – повторила Ольга.

Тот посмотрел на неё затуманенными глазами. По лбу стекал пот. Колючая

проволока раздирала горло.

– Хорошо, – сказал он, превозмогая боль. – Я пойду. Обещаю.

Ольга потянулась к Максу, чтобы поцеловать, но тот отвернулся.

– Не надо. Если я на самом деле болен, как ты говоришь…

– Да. До вечера.

– До вечера.

Ольга открыла дверь девятки и вынырнула в солнечный летний день.

* * *

– Судя по всему, у вас грипп, – сказал врач в белом наморднике.

– Что?

Глаза Макса округлились.

– Но, похоже, не китайский, а обыкновенный, – проговорил успокаивающе доктор.

Макс шумно выдохнул.

– Значит, всё в порядке?

– Не совсем, – маленькие глазки эскулапа нервно перебегали с Макса на стену и обратно. – Видите ли, мы ещё не знаем, насколько опасен даже самый обычный грипп в таких условиях, может ли перейти в китайский…

– И что делать?

Доктор принялся что-то писать.

– Выпишу кое-какие лекарства. Каждый день приходите на приём. В 9 утра устроит?

Макс кивнул.

– Отлично. Если почувствуете себя хуже, срочно звоните в «скорую». Или по этому номеру.

Доктор протянул бумажку с номером:

– Это мой телефон. Сразу пришлю «скорую». Дописал рецепт, протянул пациенту и сказал:

– Это всё, что я могу пока сделать. Удачи.

– До свидания.

Макс, всё ещё ошарашенный, вышел за дверь.

* * *

Солнце. Лето. Жара. И Макс решил зайти в первый попавшийся кабак. Сам не заметил, как напился..

– Всё, давай, выметайся отсюда, – сказал подошедший бармен.

Макс попытался ответить, но получилось что-то невразумительное. Попробовал ещё раз, но опять бесполезно.

– Вали отсюда, – проворчал бармен и толкнул в плечо. – Эй, ты, закрываемся, – бармен повысил голос. – Вставай!

Макс, наконец, понял, что от него хочет этот мужик, и попытался встать.

Но не вышло, и тут же грохнулся на пол, зацепив при этом скатерть. Бутылка пива, полная наполовину, упала на пол и разбилась радом с головой.

– Чёрт бы тебя побрал, – выругался бармен.

Он понял, что до этого алкаша бесполезно докапываться, поднял и повёл незадачилового посетителя к выходу. Тот вяло попытался сопротивляться.

– Куда… мы… идём, – у него, наконец, получилось что-то произнести.

– Что б я тебя больше не видел, – сказал бармен, вытолкнул его на улицу и ушёл обратно.

Макс полетел, упал спиной на асфальт, ударившись головой.

– Чё-о-о-орт поб…

Он лежал в луже. Рукой дотянулся до затылка и пощупал. Кровь.

– Баш-ка. Болит.

Поднялся на колени, дополз до стены и, опираясь на неё, поднялся на ноги.

Кое-как добрался до двери бара и стал стучать и кричать:

– Э-э-э-э-э-э-э! Откры… вай… Из-за двери послышался голос:

– Пошёл к чёрту!

Макс, держась одной рукой за стену, другой почесал затылок.

– Однако…

Повернулся и, жутко шатаясь из стороны в сторону, побрёл прочь от кабака. Если бы был в состоянии сейчас думать, умозаключение выдал такое:

«Козёл, как посмел меня выгнать». Но Макс сейчас не мог не только думать, но и вспомнить свой адрес. Он остановился посреди тротуара, посмотрел по сторонам.

– Туда, – пробубнил и показал пальцем на север.

Постоял, подумал, повернулся на юг и показал пальцем в ту сторону:

– Нет, туда.

Покрутился ещё пару секунд и решил пойти на север. Дошёл до перекрестка и остановился.

– Куда? – спросил он у светофора, мигающего желтым глазом.

Светофор переключился на зелёный с западной стороны, хотя с трех других сторон мигал жёлтый. Переключился всего на мгновение, но Максу хватило и этого.

– Молодец, – похвалил он, погладил столб светофора и пошёл на запад. – Ух, ты, – пробурчал, увидев парк. – Та-а-а-ак… а где… дверь.

Он отправился искать ворота. Через сто метров их увидел, но это ничего не давало – ворота всё равно закрыты. Попытался залезть на забор, но на середине пути упал на землю, ещё раз ударившись головой об асфальт.

– Ой-ё-ё-ё-ё-ё, – завопил он.

Подполз к забору, кое-как залез наверх и спрыгнул… точнее, упал вниз, опять-таки ударившись головой об асфальт. На этот раз голова не выдержала, и Макс потерял сознание.

Очнулся уже под утро, когда начало рассветать. Башка раскалывалась. Всё тело болит. Макс стал подниматься на ноги, опершись руками о землю. Он встал на колени и тут из горла вырвался крик… – – когда левая рука отвалилась и полетела на землю.

Кровь рекой хлестала из плеча. Макс попытался правой рукой зажать дыру.

Эта рука тоже вылетела из сустава и повисла на левом плече, продолжая сжимать пальцы. Через мгновение она упала на землю рядом с левой.

Макс, продолжая кричать, с трудом поднялся на ноги и побрёл вдоль забора к воротам. В доме напротив парка открылось окно, и мужик оттуда, высунувшись, прокричал:

– Заткнись, козёл. Спать не да…

Мужик увидел Макса без рук, вся рубашка в крови, и последнее слово произнести уже не смог. Он подбежал к телефону и стал звонить в «скорую».

Макс услышал крик и повернулся в ту сторону, откуда он исходил.

– Чего те… – он не успел закончить предложение, споткнулся о камень, торчащий из земли, и упал, угодив головой в куст крапивы.

…и пустота…

* * *

Макс с криком соскочил с кровати. Весь в поту, руки дрожат. Жёлтая луна, заглядывая в окно, оставляет след на полу. Слева сопит Ольга, укрытая простыней.

– Я люблю тебя, – прошептал Макс.

Ольга тихонько пробубнила что-то сквозь сон и повернулась на правый бок.

Макс осторожно провёл рукой по её волосам и поцеловал в лоб.

Нащупал тапки, встал и, шатаясь, пошёл в кухню. Жёлтый глаз и здесь следил за ним.

– Да пошла ты, – проворчал Макс, взял со стола стакан. Вода из крана капала в ванну. В тишине звук оглушающий.

Макс залпом выпил воду, налил ещё и, не допив половины, выронил стакан из рук. Вместо воды в стакане кровь. Густая, ярко-красная, растекалась среди осколков.

– Макс, – донесся сонный голос из комнаты. – Что случилось?

Макс не отвечал, не мог оторвать испуганного взгляда от красной жидкости.

– Макс?

Ольга уже стояла на пороге кухни в красном халате. В нём выглядела ещё красивее.

– Макс?!

В ответ лишь молчание.

Ольга протянула руку к стене и включила свет. Макс в одних трусах стоял возле стола и округлившимися глазами уставился на пол, на разбитый стакан.

– Ольга, ты видишь это? – наконец спросил Макс.

– Вижу, – проворчала она. – Как ты разбил?

– Я не про осколки…

– А про что? – в недоумении спросила Ольга.

– Кровь. На полу кровь.

– Ты что, порезался? – спросила она и подбежала к мужу, чтобы осмотреть его.

– Нет.

Макс остановил её.

– Я налил в стакан воды, а когда стал пить, там оказалась кровь. Я выронил стакан, и теперь кровь на полу.

Ольга присмотрелась внимательнее, а потом уставилась на него.

– Что с тобой? Никакой крови нет.

Макс раскрыл рот, хотел что-то сказать, но слова так и застряли в глотке.

Жена подошла к нему, приложила руку ко лбу.

– Любимый, у тебя жар. Иди, ложись. Ноль внимания.

– Макс, – повторила настойчивее. – Иди спать.

Тот, не отрывая взгляд от лужи крови, вышел из кухни и нарпавился в комнату.

– Держи аспирин, – сказала Ольга, протягивая Максу таблетку и стакан с водой. – Надеюсь, здесь в стакане вода, а не кровь, – попыталась пошутить она.

Макс неуверенно посмотрел на неё, ничего не ответил.

– Спи.

Ольга выключила свет и тоже легла.

– Ольга, – шёпотом произнёс в темноте Макс.

– Что? – так же шёпотом спросила жена.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже.

– Помнишь, как мы познакомились?

– Конечно, помню. В институте на первом курсе в первый же день установочной сессии. Я тогда ещё никого не знала, а ты уже успел со многими познакомиться. Сразу видно, истинный юрист, всегда ищешь новые знакомства, связи.

– Я тебя на вступительных экзаменах заметил. Но пока ломал голову над первым вопросом, ты уже всё сдала и убежала. Тогда я опоздал, но мы вместе…

– Я рада, что мы вместе.

Макс вдруг резко сменил тему:

– Если я умру, найди хорошего отца ребенку. Ольга аж подскочила на кровати.

– Не говори так, – она почти кричала. – Не умрёшь ты. Не имеешь права, я не смогу без тебя жить.

И опять тишина.

Темно… Свет…

Свет в конце туннеля.

Яркая вспышка и опять темнота. Свет…

* * *

Свет в конце туннеля. Вперёд, я успею.. ещё быстрее… Успел…

Где я? Кто я?

Что случилось?

Опять яркая вспышка… И голоса…

Где-то далеко, но разобрать слова можно.

– Опознали? – спросил первый голос.

– Да, – басом ответил второй. – Петров Максим Леонидович, 1980 года рождения.

– Местный?

– Да.

– Родственников нашли?

– Нет. Но ищем. У него в кармане нашли бумажник и паспорт, а больше ничего. По паспорту прописан на улице Короля, дом 19, квартира 47. Но квартира сгорела неделю назад. Соседи говорят, что родственники в деревне.

– Что за деревня?

– Невитс.

– Невитс? Странное название. Надо послать кого-нибудь туда за его родственниками.

– Уже послали.

– Кого?

– Ильича.

– Думаешь, справится?

– Надеюсь. Больше никого не было.

– Хорошо. А ногу и руки надо всё-таки пришить.

– Всё сделаем. Он ведь недавно поступил. Ещё пару часов, и он будет как живой.

Макс вначале не смотрел туда, откуда исходит звук, но тут он обернулся.

«Нет, это не я», – подумал он.

Но это он. Лежал на столе. Рядом с телом лежали его нога и руки. А волос не было. Голова была лысая.

«Что они сделали с моими волосами? Неужели они их не пришьют?»

Рядом со столом стоял лысеющий седой человек лет пятидесяти, в белом халате, в резиновых перчатках. Рядом с ним небольшой столик с инструментами. Лысый взял со столика скальпель и занес над телом Макса.

– Ты уже собираешься его резать? – спросил второй человек. Он стоял по другую сторону стола от Лысого. Второй был моложе Лысого лет на десять, все его волосы были на месте и к тому же не седые. Чёрные, как уголь. Хоть он и был одет в гражданскую одежду – синие джинсы, серый свитер и белые кроссовки – но Макс почему-то решил, что это мент.

Мент, не дождавшись ответа, продолжил:

– Ты тогда режь, а я пойду.

– Что значит – режь, – сказал Макс, но ни мент, ни Лысый его не услышали. – Меня нельзя резать, я ещё живой.

После слова «живой» Макс сам засомневался в своих словах.

– Чёрт, если я живой, тогда почему они меня не видят и не слышат? И почему я вижу себя? Точнее, свой труп.

Мент вышел из комнаты. Помещение было не очень большое. Около стен стояли шкафы. Посредине стол, на котором сейчас лежало тело Макса.

– Значит, мёртв, – спокойно произнес Макс.

Патологоанатом вонзил скальпель в его грудь и сделал надрез…

Макс не стал смотреть, что будет делать дальше Лысый, повернулся и направился к двери. Попытался взяться за ручку, но рука прошла сквозь неё.

«Я – призрак», – мелькнуло у него в голове. Он вытянул руку и просунул сквозь дверь.

«Хоть какие-то плюсы в этом есть»

Макс пролетел сквозь дверь и оказался в коридоре.

– Эй, мент, ты где? Не слышишь? Ты оглох?

Посмотрел налево – справа был тупик, а напротив – стена. Пусто. Никого. Коридор узкий и не очень длинный. По обе стороны – двери, выкрашенные в коричневый цвет. На всех небольшие таблички. Макс посмотрел на ту дверь, из которой вышел. Патологоанатом, – написано на ней. И номер: 6. Макс подлетел к следующей двери, она по правую руку от него. 5. Эта дверь, как и все следующие, без надписи, только одни номера. Макс просунул голову сквозь дверь – пусто. Небольшая комната, даже меньше помещения патологоанатома. У единственного окна стоит старый обшарпанный стол, на котором ничего, кроме ручки и стопки бумаги. У правой стены один шкаф, такой же старый, как стол и стулья. Больше в комнате ничего не было.

Макс полетел дальше. 4. Просунул голову в этот кабинет. Обстановка в нём точно такая же, как и в предыдущем. И опять пусто.

Макс осмотрел все кабинеты, и только в комнате под номером 2 увидел человека. Седой, с бородой, не лысый, на вид лет пятьдесят. Он спал, сложив руки на столе и положив на них голову. И громко храпел. Ничего интересного.

Кроме патологоанатома, Спящего и дежурного у двери, в здании больше никого. Макс пролетел мимо дежурного, крикнув ему по пути:

–Эй!

Но тот ничего не услышал, и Макс вылетел сквозь дверь на улицу.

Яркий свет ударил в глаза. Будильник, словно дикая собака, вцепился в зад. И Макс проснулся.

* * *

Молодой человек в сером пиджаке, чёрных брюках и чёрных туфлях – всё явно дорогое, – с прилизанными назад волосами, медленно шёл по тротуару. В руке чёрная кожаная папка. Шёл, уставившись в землю, никого не замечая. Если с кем-то сталкивался, не оборачиваясь и не извиняясь, шёл дальше.

– Козёл! – кричали ему одни вслед.

– Смотри, куда идёшь! – орали другие.

Многие кричали матом, но человек не слышал их. Не до них, своих проблем куча, а тут ещё эти… С работы уволили. А во всём виноват сын начальника.

Конкурент… знаний и умений – ноль, но зато папаша босс. И вот, сынуля получил повышение, хотя повысить должны были…

Размышляя о случившемся сегодня, человек переходил дорогу и не заметил синюю «девятку». Не услышал ни сигнала, ни визга тормозов. Опомнился, когда его подбросило в воздух.

Что происходит? – подумал человек, падая на крышу машины. Я умру, – решил он, когда скатился с крыши и упал на асфальт. Я умер.

И темнота…

* * *

– Ты уверен, что «скорую» не надо вызывать? – спросила Ольга, застёгивая белую блузку.

Макс кое-как оторвал голову от подушки. Покрасневшие глаза уставились на Ольгу. Воздух со свистом выходил из лёгких.

– Нет, – пробурчал Макс. – Отлежусь сегодня, а завтра, если не полегчает, вызову «скорую».

Ольга недоверчиво посмотрела на него.

– Ладно, до вечера, – сказала она и вышла из комнаты.

Через минуту из коридора донесся звук закрываемого замка. Макс уже спал.

* * *

Свет…

Яркий свет ударил в глаза. Поначалу Макс ничего не видел, но как только глаза приспособились, он огляделся по сторонам. На улице. Всё, как обычно…

Машины проносятся туда-сюда. Пешеходы проходят мимо и сквозь него, не замечая. Когда люди проходили сквозь него, Макс ничего не ощущал, а они каждый раз оборачивались, почувствовав что-то, но, так и не сообразив, что это было, уходили дальше. Всё казалось обычным. Пока не услышал Голос…

– Эй, ты, – сказал Голос.

Макс поначалу не обратил внимания – кого-то другого зовут. Но фраза повторилась. Ради интереса он повернул голову и увидел молодого человека на другой стороне дороги. Человек, одетый в чёрные брюки и серый пиджак, смотрел на Макса.

– Эй, – повторил человек, – ты что, оглох?

– Это ты мне? – спросил Макс.

– Тебе, – сказал человек и поманил пальцем. – Иди сюда.

– Но… как ты можешь меня видеть? Я ведь вроде умер? Те двое меня не видели, а ты…

Макс приблизился к человеку.

– Я тоже мёртв, – сказал тот. – Поэтому я тебя вижу. И слышу. И ты меня слышишь.

– Получается, я не один такой…

– Получается, так

Макс молчал, переваривая информацию, полученную от Трупа. Наконец, он спросил:

– Но как ты определил, что я тоже призрак?

– Всё очень просто. Я даже могу сказать, что ты умер пару часов назад. Летаешь, забыл, как ходить. Не разучился, но забыл. Что-то вроде амнезии. И ещё светишься. От новеньких всегда исходит свечение. Иногда оно белое, иногда чёрное.

– Белый – Рай, Чёрный – Ад, – предположил Макс.

– А ты совсем не дурак.

– А от меня какое свечение?

– А ты посмотри на свои руки.

Макс поднял руки на уровень лица и увидел очень бледное белое свечение.

– Я белый? – обрадовано спросил Макс. Хотя чему радоваться, когда ты мёртв.

Призрак кивнул.

– А ты? – спросил Макс.

– Я тоже. Кстати, как тебя зовут? Макс представился.

– А ты…

– …Лёха, – сказал Призрак.

– И много нас таких?

– Не много. Мы сейчас находимся ни в этом, ни в том мире. Это – Пограничье. Сюда попадают в основном те, кто не знает или не понял, отчего он умер. И находятся здесь до тех пор, пока не выяснят, что с ними случилось.

– А ты всё ещё не выяснил, отчего умер?

– Уже узнал.

– Тогда почему ты всё ещё здесь?

– Моё время подходит. Скоро…

– Ага, – опомнился Макс, – я ещё вот что хочу спросить – ты ходишь, а я летаю. Я тоже хочу ходить – летать как-то непривычно. Как мне снова научиться ходить?

– Я же сказал, ты не разучился, а забыл, как ходить. Ты просто сосредоточься на том, что ты не летишь, а идёшь. Должно получиться.

Макс попробовал – получилось. Теперь он стоял на ногах.

– Так лучше. Лёха, ты сказал, что выяснил, как умер. Как это случилось?

– Иди за мной.

Лёха пошёл направо до перекрестка.

– Видишь кровь на проезжей части? – Лёха указал рукой на то место. – Здесь меня сбила машина. Я её не заметил. Умер я сразу. На Пограничье появился часа через три после того, как умер. Когда я, точнее, моё тело, уже лежало в морге. Постепенно вспомнил, что случилось.

– А когда ты умер?

– Вчера вечером. А ты так и не вспомнил, что с тобой слу… – Лёха не успел договорить. Начал растворяться. Яркий свет. Через мгновение ни света, ни Лёхи уже не было.

Макс шёл по улице, пытаясь вспомнить, что с случилось. По пути ему встречались точно такие же, как он, призраки, пограничники, но он с ними не разговаривал, даже не обращал внимания. Так же, как и они на него. Макс посмотрел на свои руки – свечение почти исчезло. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как он «очнулся». Ещё через пять минут свечение исчезло полностью.

Макс дошёл до перекрёстка, где когда-то у светофора спрашивал, куда идти. И тут из закоулков памяти всплыла картина, как он обнимает столб светофора, который зелёным светом указывает ему путь. И теперь Макс идёт в ту сторону. Проходя мимо парка, он вспоминает…

Он не хочет об этом думать.

Следом за этим воспоминанием приходит следующее. Ольга. Четко её видит. Как она уходит на работу.

«Я сплю, – подумал Макс. – Всё это сон. Скоро проснусь».

Макс направился дальше, хотя и не соображал, куда идёт. Прошло пять минут, ещё пять. Ничего.

– Почему? Почему я не просыпаюсь?

– А ты и не спишь, – услышал голос позади.

Макс обернулся. Голос принадлежал старику с длинными седыми волосами и такой же седой длинной бородой.

– Ты умер и теперь обречён быть навечно здесь. Новый Страж.

– Я не умер. Сплю. Старик усмехнулся.

– Как хочешь.

– Кто ты? Старик удивился:

– Кто я? А ты не догадываешься? Макс застыл с открытым ртом. Старик продолжил:

– Нет, не Бог. Выше. А Стражи охраняют пограничье от них, – Старик указал пальцем вниз. – И от них, – пальцем показал наверх. – И тем, и другим здесь нечего делать, им здесь не место. И ещё Стражи помогают новичкам, если у них что-то идёт не так.

Страж.

Макс оглянулся по сторонам.

– Этого не может быть. Может быть, я всё же сплю.

Он пошёл вперед и не заметил открытого колодца впереди. Не заметил он и того, как прошёл по воздуху над колодцем. Но теперь он мог видеть всех призраков, и было их много. Не больше, чем живых людей, но всё равно много. И большинство были Чёрные. Макс не видел сияния, исходящего от них, его и не было, но он знал, что они Чёрные. Как-то чувствовал. Так же, как чувствовал Белых. Но ни Чёрные, ни Белые не знали, что он Страж. И не догадывались.

Страж.

«Так даже лучше, – подумал Макс. – Ни к чему им знать об этом».

* * *

Ольга судорожно перебирала связку ключей в поисках нужного. С работы не меньше десяти раз звонила домой, но Макс так и не ответил. Хотела отпроситься, но начальник не отпустил – видите ли, все болеют, совсем без бухгалтера останутся. А на чужие проблемы ему наплевать.

Она не помнила, как дошла от остановки до подъезда, как поднялась на третий этаж. Очнулась уже у двери с ключами в руке.

Вот, нашла, наконец-то…

Ключ никак не хотел попадать в скважину. Проскользнул, два поворота влево…

– Макс! – позвала Ольга, вбежав в квартиру.

Она не стала снимать обувь, бросилась сразу в комнату.

Спит, – подумала она.

Подошла к Максу, лежащему на кровати. С виду и в самом деле спит.

– Макс!

Ольга потолкала его за плечо. Ноль.

И не дышит, вроде.

– Нет, – прошептала она, пытаясь нащупать пульс. – Нет. Не может быть…

В беспамятстве вызвала «скорую». Когда врачи приехали и вошли в открытую дверь, увидели неподвижную Ольгу, сидящую на кровати рядом с Максом. По щекам её непрерывно бежали слезы. И она не реагировала она ни на какие вопросы.

* * *

На его похороны собралось очень много народа. Соседи, друзья, родственники. И все помогали Ольге. Родственники купили гроб, место на кладбище, шикарный двухметровый мраморный памятник.

В субботу с утра Макс подошёл к дому, где жили они с Ольгой, где он умер. Возле подъезда уже собралось человек десять, в основном старики и старухи из подъезда.

– Ох, как жалко парня, – сказала одна очень древняя старуха. – Совсем молодой. Что же творится?

– А я заметила, – чуть ли не шёпотом ответила ей другая. – Он последнее время ходил сам не свой. Агромадные синяки под глазами, сами глаза краснющие, исхудал, как скелет стал.

– А Оленьку-то как жалко. Одна осталась, родители далеко. А ещё ребенок должен родиться.

Старухи ахнули.

– А мне Кончиту жалко, – резко поменяла тему одна из старух. – Хуан её с маленьким ребенком на улице выставил.

– Вот, негодяй, – ответила другая.

– А Карлос всё-таки вернулся к Марии, – третья.

– Я же говорила, что вернется.

– Молодец, не то, что другие мужики. Бросают женщин с маленькими детьми.

На середине этой фразы дверь подъезда открылась, вышла Ольга. Макс увидел её заплаканное, но всё равно прекрасное лицо, божественную фигуру, по которой ещё нельзя определить, что беременна. Покрасневшие глаза оглядели двор, на мгновение остановились на Максе. Он подумал, что жена видит его.

В ней подошёд Кирилл, его друг. Обнял и стал успокаивать.

– Кирилл, ну что же ты, – сказал Макс и подошёл к собственному гробу. – Давай, побыстрее заканчивай этот цирк, пусть все прощаются со мной, и на кладбище.

Макс не надеялся, что Кирилл услышит, но, тот словно прочитал мысли, сказал:

– Нам пора ехать на кладбище, так что… – дальше договорить не смог. Лишь подошёл к водителю катафалка и сказал:

– Поехали.

Макс развернулся и ушёл.

После этого он часто приходил к Ольге. Она его не видела, но всегда что-то чувствовала. И тогда слёзы текли по её щекам. А однажды сказала в пустоту:

– Макс, я всё ещё тебя люблю. Зачем же ты ушёл? Как я без тебя? Бог, если существуешь, знай, что ты дерьмо. Ненавижу!!!

И ударила кулаком по столу.

* * *

«Темно. Почему так темно? Кто выключил свет? Что случилось? Где я? Кто я?»

Темно…

И противный дребезжащий звук…

– Что это? Звук нарастает.

– Кто-нибудь, выключите это.

Звук достигает своего предела… и резко обрывается. И тишина.

«Слава богу. Я вижу свет. Что это? Свет в конце туннеля?» И голоса…

– Кто здесь? Эй! Что со мной? Вы меня слышите? Ноль внимания.

– Эй, Жирный! Слышишь?

– …так, резанем здесь.

– Эй, ты, хватит меня резать… Резать!? Чёрт, я мёртв? Не может быть. Но я же… как я могу видеть свой… труп? Эй, Жирный, я мёртв? Скажи мне. Ты оглох?

– Заткни пасть! Он тебя не слышит. Зато я слышу. Так что слушай внимательно!

– Кто ты?

– Можешь звать меня Макс. Я Страж.

– Страж?

– Да. Со временем ты всё узнаешь. А сейчас пошли на улицу. Мне уже надоели морги.

– Значит, я умер? – спросил человек.

Они вышли на улицу, и только тогда Макс разрешил говорить.

Представляться было лишним – он и так знал, как того зовут. Всё-таки у «работы» Стража есть свои преимущества. Возможностьчитатьмыслидругих призраков, способность двигать реальные предметы. Кроме этого, Макс умел замедлять время, а иногда вообще его останавливать. Всё это открывало перед ним безграничные возможности. И, конечно, помогало продвижению по карьерной лестнице. Да, такое возможно и у Стражей. Проведя два с половиной месяца на новой «работе», Макс уже был Стражем третьего уровня.

Всего этих уровней было десять. На десятом, последнем, уровне Стражи практически ничем не отличались от Главного. Они умели не только останавливать время, но и поворачивать его вспять. Могли читать мысли не только призраков, но и живых людей, а также влиять на их решения. Могли не только передвигать вещи, но и заставлять их перемещаться во времени, в пространстве, могли отправить их в Пустоту (и не только вещи, но и живых существ). Они могли проделать всё, что угодно, но только с каким-то одним индивидом или предметом. Они не могли воздействовать на весь мир.

Стражей десятого уровня только двое. Первый из них – Серый Король. Его зовут так, потому что когда он появился на Пограничье, от него исходило не белое свечение, и даже не чёрное. Его свечение было серым. Он сразу вспомнил, что его убили – жена устроила заговор против него. Он остался на Пограничье из-за того, что не подходил ни для Рая, ни для Ада. Для Рая был слишком «тёмным». Для Ада – слишком «светлым». Уже пятьсот лет нет ему равных.

Второй Страж десятого уровня – Королева. Почему её так зовут? Всё просто. Если он – Король, пусть и Серый, то она должна быть Королевой. Раньше её звали Белой Королевой… пока она не отомстила своему убийце. Единственная причина, по которой её не отправили ни «наверх», ни «вниз» – это то, что к тому моменту, как она выяснила причину своей смерти, Королева уже достигла десятого уровня. А значит, имела возможность противостоять ЕМУ.

Оба Стража десятого уровня пользовались уважением среди «рядовых» Стражей. Если Королева или Серый Король брали на себя какого-нибудь «новобранца», никто не смел им мешать. И это естественно.

– Да, ты умер, – ответил Макс. – Это место, где сейчас находишься, называется Пограничье. Граница между Раем и Адом. Сюда попадают те, кто не знает, что умер, или вообще не догадывается, что отбросил копыта, как я, например.

– Ты не знаешь, что умер?

– Знаю. Сначала думал, что это сон, но какой-то слишком длинный. Сейчас смирился с тем, что умер. Но не помню, как. Я – Страж. Один из многих. Наша задача – помочь вам, заблудшим душам, выяснить причину смерти, чтобы вы могли спокойно продолжить «путь». Итак, приступаем к делу.

Макс спокойно шёл через дорогу, не беспокоясь, что его собьёт машина. Люди его видеть не могли, но всё равно старались объезжать, как будто чувствовали, что он здесь.

Юра же – так звали умершего – остановился у обочины, дожидаясь, когда проедут все автомобили.

– Иди, – крикнул Макс с другой стороны дороги. – Они тебя всё равно не видят. Ты – призрак, тебя сбить не смогут.