Текст книги "Весна 2018. Бог из машины (СИ)"

Автор книги: Александр Нетылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

Наконец, когда вдохновение закончилось, Чезаре приподнялся и начал вручную скатывать леску. И так придется объяснять Марии столь странное снаряжение для священника, не хватало еще, чтобы ее еще кто‑то увидел…

Разумеется, потенциальной паладинке не составило труда забраться к нему на крышу. Чезаре отвлеченно подумал, сколько из его речи она слушала и запоминала. Затем, помотав головой, невозмутимо сказал:

– Если цифра, названная отцом Патрицием, действительно на чем‑то основана, то осталось еще двое.

– Их больше, – уверенно и безапелляционно ответила послушница.

Чезаре пожал плечом, заканчивая, наконец, убирать леску, и проверяя механизм управления.

– Вероятнее всего, они заметили, что ты следишь за ними. Думаю, убивать тебя они не собирались: в этом случае обычная бомба была бы куда надежнее и эффективнее, значит, хотели припугнуть. Возможен, конечно, вариант, что они хотели, чтобы смерть выглядела 'несчастным случаем', но… он не кажется мне логичным. Взрыв всегда можно списать на происки врагов, – американская разведка, британская, японская, российская… Выбор куда больше, чем у средневековой Церкви, у которой из вариантов был один только Нечистый.

Девушка скосила глаза на кардинала, не поворачивая головы.

– Но ведь кабинет‑то ваш, – заметила она, – И два из четырёх актов экзорцизма были за вашим авторством.

– Первый уж точно не может быть попыткой убийства, – возразил кардинал, – Потому что тот 'Лютер нового поколения' едва ли мог представлять реальную угрозу. Два последующих были куда сильнее, но… Зачем им убивать меня, или тем более пугать? Я не вижу, какую выгоду получит от этого церковная верхушка… Зато я вижу, какую угрозу представляют для нее люди, знающие ее грязные тайны.

– Но ведь вы знаете куда больше меня, – недоуменно ответила Мария, – Да и разве можно испугать церковника чертями? Я бы испугалась, только если бы все они были выпущены одновременно.

Чезаре нахмурился и начал загибать пальцы:

– Что появление чертей было выгодно Божьей Длани, – не буду отрицать, догадывался. Что Пришествие – всего лишь технический трюк, – узнал от тебя. Сомневаться‑то я сомневался, но увидев своими глазами, скорее всего, поверил бы. Остальное, что я знаю – вполне обычные внутренние интриги, которыми Конклав занят с самого своего основания и которые обычно обходятся без столь… радикальных мер. Что же касается того, что могло бы тебя испугать… Уж извини, но если бы на тебя выпустили пару – тройку таких чертей, как этот или хотя бы как предыдущий, ты бы не испугалась. Ты была бы уже мертва. Мы и одного‑то с трудом одолели вдвоем… Появление же этого чёрта можно прочитать так: 'Ты знаешь, что мы насылаем чертей. И мы знаем, что ты знаешь. Если узнает кто‑нибудь еще, вскоре мы пришлем роту таких, а потом заявим, что это были козни Врага'.

Мария стояла, не шевелясь, осмысливая сказанное. Внизу тем временем кто‑то уже выбил дверь в кабинет и, наверняка, увидел своеобразный фен – шуй в кабинете кардинала.

– Я слышу заточенных в шкатулке чертей, – ни к селу, ни к городу сообщила девушка.

Чезаре не обернулся к ней: решив, что Мария все равно уже все видела во время боя, он отлаживал механизм лески. Однако, в его голосе послышался интерес:

– Как именно ты их слышишь? Это проявляются твои способности паладина?

Мария коротко кивнула своей кудрявой головкой.

– Я слышу души тех, кто был заточён в сигмафины.

– Ваше Преосвященство! – послышался из кабинета голос Патрика, одного из послушников, – Вы в порядке? Мария! Где вы?

– Понятно, – тихо сказал Чезаре, затем уже громко ответил на окрик, – Мы тут, на крыше!

Ответом сначала было молчание, а затем…

– А как вы туда вообще попали?! – удивлённо воскликнул Патрик.

Схватившись ладошками за живот, Мария весело рассмеялась.

– Просто я пока не очень метко падаю с летящего чёрта! – также усмехнулся священник.

– Вам помочь как‑нибудь спуститься?! – поинтересовался Патрик, – Я, кажется, где‑то тут видел рабочего с лестницей.

В этот момент Мария перестала смеяться и бросила многозначительный взгляд на Чезаре. Тот кивком согласился: забросить шкатулку в окно было не так уж просто, и лестница могла тут неплохо подсобить…

В голосе кардинала появилось большее смущение, чем он испытывал на самом деле.

– Неплохо бы.

– Ждите там! – крикнул Патрик и, судя по звукам топающих ног, помчался куда‑то.

– Ему придётся поискать этого рабочего, – заметила Мария, – Рядом его уже нет.

– Это ты тоже чувствуешь? – поинтересовался Чезаре, – Если его рядом уже нет, то он еще более подозрителен.

– Я слышу шкатулку, – уточнила Мария, – Точнее, слышала. Сейчас уже не слышу. Значит, рядом её нет.

– Ага, значит, я не ошибся, и рабочий действительно был тем, кто подкинул нам этот 'подарочек', – довольно потирая руки, кивнул Чезаре, – Если Патрику удастся найти его, то это даст нам весьма полезную информацию. Шанс невелик, но упускать его не стоит.

– Значит, ждём здесь? – уточнила на всякий случай послушница.

– Пока да.

Разумеется, им обоим не составило бы труда спуститься безо всякой лестницы, но это шанс перехватить этого загадочного рабочего…

– Поберегись! Лестница уже в пути! – услышал после пятиминутного ожидания Чезаре. Взглянув в нужную сторону, он увидел высокого подтянутого мужчину спортивного телосложения с растрёпанными волосами и недельной щетиной на лице. Тот с лёгкостью лавировал в узких улочках с большой лестницей на плече, умудряясь, при этом, никого не зашибить. Мария еле заметно покачала головой. Ничего…

В принципе, он мог за прошедшее время спрятать ее где‑нибудь, но более вероятным казалось, что это действительно только совпадение. Пожалуй, Чезаре оценил бы вероятности как 2 к 3.

Пока рабочий подтаскивал лестницу, кардинал постарался запомнить его лицо, на случай, если этот человек все же играет роль в происходящих событиях. Затем неторопливо и с достоинством спустился. Рабочий в это время задумчиво рассматривал новое окно в кабинете.

– Да… похоже, Ваше Преосвященство, это была очень назойливая муха. Думаю, вам стоит подумать о новом кабинете.

Он указал на края дыры.

– Видите кладку? Это несущая стена. Даже если её заделают, я бы не согласился здесь работать, потому что целостность конструкции повреждена.

Чезаре кивнул, но вопрос задал все‑таки по делу.

– Скажите, как долго вы находились поблизости, прежде чем Патрик позвал вас? Вы видели здесь кого‑нибудь… подозрительного?

– Ну… был один тип, – задумался рабочий, – Вроде бы, из нашей братии, но рожа каменная, будто он идёт по улице, где… – он покосился на послушницу, после чего, смущённо взъерошив себе волосы на затылке, продолжил, – Где, в общем, канализацию прорвало. Подошёл, взял у меня лестницу. Я, конечно, возмутился: я ж на крыше был в этот момент, трубу чистил. Он просто остановился, и сказал, что вернёт. Мутный тип, какой‑то. А так, да, я, в принципе, был здесь недавно, – он указал на соседнее здание, – Там черепица расшаталась. Сегодня чуть одного из свят… священников не прибило.

– Можете примерно описать этого человека? – спросил Чезаре. Не исключено, что он врет. Но если нет, то это дает не худшую ниточку в этом деле…

– В принципе, могу. Мутный тип такой, с лицом, как у аристократа на старых картинах. Волосы длинные жиденькие, острый нос, узкое лицо, высокие скулы, тонкие брови. Губы такие, словно их вообще нет.

– Цвет волос, цвет глаз? Высокий, низкий? Полный, худой? Бледный, смуглый?

– Черноволосый, прямо как я. Глаза не разглядел, – честно признался рабочий, – Высокий, но ниже меня. На полголовы где‑то. Худой и бледный, как смерть.

По описанию внешность 'мутного типа' была более чем колоритной. И, что особенно важно, бледность в этих широтах была очень редкой приметой, сужавшей круг подозреваемых во много раз. Чезаре знал одного человека, который подходил под описание. Кардинал Ришелье. Нет, не тот самый: всего лишь забавное совпадение. Вполне себе 'мутный' тип. Фраза прямо‑таки про него. Как припомнил Чезаре, Ришелье очень сильно хмурился в момент объявления грядущего Второго пришествия.

– Любопытно, – задумчиво сказал Чезаре, – Спасибо за информацию. И за лестницу.

Сделав знак Марии следовать за ним, кардинал пошел прочь. У него пока не было четких идей, куда направляться, но обсуждать это дело в присутствии человека, являвшегося одним из подозреваемых, он не собирался.

– У вас есть какие‑то догадки? – поинтересовалась девушка, едва они остались одни.

– Две основные версии, – задумчиво ответил Чезаре, – либо он врет, и тогда нужно его поприжать; либо же он говорит правду, и тогда нужно поприжать 'мутного типа'… Вот что: постарайся вспомнить. Ты узнала, что иерархи готовят мистификацию, и что черти – их работа. О ком из них ты можешь сказать, что он точно в этом замешан?

– Ммм… – девушка подпёрла подбородок пальчиком и задумалась, – Ммм… – она перевела взгляд на окно соседнего здания, после чего её лицо просветлело, она щёлкнула пальцами и выпалила, – Отец Риоджа?

Сложно было понять, серьёзно сейчас говорит Мария или паясничает. В любом случае, она явно жалела, что противник не носит на груди значок 'я плохиш', чтобы на него можно было налететь со святым мечом и покромсать. Наверное, она с большим удовольствием сразилась бы ещё с двумя чертями, нежели стала бы разгадывать подобные задачки. В отличие от Чезаре, которому задачки как раз были более интересны.

– Это понятно, – сказал он, – А еще? Вот к примеру, ты узнала, что Риоджа собирается на встречу с G‑Tech. Как? Он с кем‑то говорил об этом, или что‑то еще? Аналогично с чертями – ты просто почувствовала шкатулку, или поняла это из разговора?

Девушка смущённо улыбнулась и спрятала голову в плечи.

– Вы не поверите, Ваше Преосвященство, – начала она и замолчала. Через пару секунд блуждания взгляда по окнам, она продолжила, – Мне об этом сказал больверк отца Риоджи.

По сути, больверками назывались все огнестрельные сигмафины, в противоположность всем сигмафинам – мечам, калибурам. Сложно было уже вспомнить, кто и почему это придумал, однако, такое именование прижилось.

– Знаешь… Сегодня я готов поверить во что угодно, – усмехнулся в ответ священник, – Однако, чтобы должным образом учитывать это, мне нужно больше информации. Можешь ли ты использовать свой дар сознательно? И заметно ли его использование со стороны?

Девушка покачала головой.

– Скорее наоборот. Я не могу заткнуть сигмафины. У меня это с детства. Когда я увидела первый сигмафин, я сразу же услышала его голос, – она поправила манжету, – Я научилась скрывать это. Делать лицо кирпичом, когда я слышу их голоса.

– Это правильно, – одобрительно заметил Чезаре, – Отнюдь не все способны понять тех, кто отличается от них…

Как это ни забавно, ее история во многом походила на то, что он сам собирался ответить, если она начнет допытываться о его 'странностях'. Может, потому она и приняла как должное то, что уже видела? Потому что знает, что значит скрывать свои отличия…

– Надеюсь, ты не станешь скрывать, если они сообщат тебе еще что‑то важное. На данный момент перед нами два пути, но ошибка в данном случае слишком опасна. 'Мутный тип' по описанию рабочего поразительно смахивает на отца Ришелье, однако если рабочий лгал, то можно быть уверенными, что святой отец точно НЕ задействован в заговоре…

– Нам нужно проверить двух человек, – на лице у Марии появилось заговорщицкое выражение, – И нас, меж тем, тоже двое.

– Это так, – Чезаре вовсю просчитывал расклад, – Вот только что мы можем сделать для этой проверки… Я могу незаметно проследить за кем‑то из них; однако существенные шансы принести пользу это имеет лишь в одном случае – если рабочий все же виновен, и он не успел передать шкатулку своему хозяину. Проверить, конечно, можно… Но это 25 % вероятности успеха в лучшем случае. Что же касается проверки отца Ришелье… Скажи‑ка, а на каком расстоянии работает твой дар?

– Не очень‑то далеко. Около двадцати метров отчетливо. И за пятьдесят метров я слышу только неотчётливый шёпот, – ответила Мария. Затем её взгляд стал жёстче, – Однако шкатулку я опознаю и с пятидесяти метров. Этот хор плакальщиков невозможно перепутать ни с чем.

– Тогда попробуй проверить его дом и кабинет. Внутрь не заходи: только попасться на взломе и не хватает. В контакт тоже лучше не вступать. Просто прослушай, оставаясь снаружи, на предмет наличия шкатулки. Если получится поговорить с обычными сигмафинами – тоже не помешает расспросить, но понапрасну не рискуй. Если что‑то выяснишь – ничего не предпринимай, а сообщи мне.

Чезаре достал телефон и поставил на виброзвонок, чтобы звонок не выдал его во время слежки.

– Значит, я займусь мутным, а вы – мачо? – уточнила она на всякий случай, чтобы убедиться, что всё правильно поняла.

– Да, – кивнул он, внимательно глядя на нее. Он знал ее характер, и то, что он знал, не внушало ему оптимизма. Однако, он надеялся, что она достаточно умна, чтобы отложить геройства на другой раз…

Чезаре задумчиво посмотрел вслед Марии, дожидаясь, когда она скроется из виду. Он обрадовался, когда она сама предложила разделиться: ему требовался повод, чтобы отослать ее. Были вещи, которые он не собирался демонстрировать ей. Хотя бы потому, что она далеко не глупа и непременно задаст вопрос, на который он не готов отвечать…

Повернувшись, он двинулся обратно к рабочему, на ходу концентрируясь на том, чтобы сделать себя прозрачным, как воздух. Это не была полноценная невидимость, но при правильном обращении несильно от нее отличалось…

Рабочий не делал ничего подозрительного. Словно бы издеваясь над кардиналом, он продолжал работать, не забывая весело трещать с молчаливым напарником и послушниками на отвлечённые темы. Слежка продолжалась ещё 20 минут, прежде чем Чезаре увидел нахмурившуюся Марию, возвращающуюся из своего похода по душу 'мутного'.

Дождавшись, когда она будет не в самой людной части помещения, он решил, что пора.

– Как все прошло? – поинтересовался кардинал, неслышно появляясь у нее за спиной.

– Gloria Patri!!! – воскликнула девушка таким тоном, каким обычно кричат 'твою мать!', проявляя доселе невиданные у неё способности амагуса: способность летать до самого потолка, только очень недолго и, судя по всему, за счёт размахивания руками, словно крыльями птицы, – Нельзя же так пугать, отче!

Чезаре широко улыбнулся и развел руками. Особого раскаяния его вид не выражал.

– Шкатулка у него в кабинете, – сообщила Мария.

– Ясно, – кивнул священник, – Значит, слежку с рабочего, скорее всего, можно снимать. Заговор на столь высоком уровне – это не преступная банда, где каждый норовит сдать подельника, чтобы увеличить свою долю. Если бы он был замешан, то назвал бы кого‑нибудь непричастного.

– Или он специально подбросил эту шкатулку, чтобы снять с себя подозрения, – предположила послушница.

– Тоже возможно, – согласился Чезаре, – Но не думаю, что у него было время, чтобы подбросить шкатулку и успеть вернуться назад. Даже если он заранее выяснил, что отца Ришелье в этот момент в кабинете не будет, все равно, чтобы обернуться за то время, пока мы сражались с чёртом, а потом Патрик искал его, нужно ОЧЕНЬ спешить. Так что сбрасывать со счетов вариант с подставой не будем, но за рабочую гипотезу примем вариант, что отец Ришелье замешан в заговоре.

– Отлично, гипотеза у нас уже есть. А делать‑то нам с ней чего?

– На ум приходит такая авантю… такой вариант, – задумчиво ответил Чезаре, – Этой ночью я навещу его у него дома и хорошенько напугаю. Если он что‑то знает, то выложит мне все. Если нет… Что ж, небольшой несмертельный розыгрыш моя совесть как‑нибудь переживет.

'А кроме того, если нет, то они попытаются убить меня, и я смогу взять языка', – мысленно добавил кардинал. Но не озвучил, потому что понимал: если он это скажет, то никакая сила не сможет удержать ее от того, чтобы последовать за ним.

– То есть, пока ничего не делаем? – на всякий случай уточнила девушка, – Просто кукуем весь день?

– Да… По крайней мере, мне ничего в голову не приходит. И еще одно, – Чезаре вздохнул: он подступал к той части, в которой ее будет весьма сложно убедить, – В 'запугивании' ты принимать участия не будешь. Придумать тебе роль в этом представлении – раз плюнуть; но если он тебя узнает, будут большие проблемы – даже независимо от того, виновен ли он на самом деле.

В действительности была и еще одна причина. Однако эта была серьезна и сама по себе…

– По – моему, вас, отче, он видит куда чаще, чем меня, – удивилась Мария, – Значит, и шансы узнать вас у него куда выше.

– Меня он не узнает, – усмехнулся в ответ Чезаре, – Это я могу гарантировать.

Девушка недоверчиво фыркнула.

– Как скажете.

– Так и скажу, – ответил кардинал, – Как остаться неузнанным мне, я представляю. Как это сделать тебе – нет. Поэтому я отправлюсь туда один, а ты максимум постоишь на стреме. Пока же лучше не подавать виду, что мы что‑то задумали…

К тому моменту, по мере додумывания плана, число причин, по которым не стоило брать с собой Марию, увеличилось до четырех. Но третья и четвертая были точно так же непригодны для объяснения, как и вторая.

– Хорошо, – недовольно кивнула она, – В таком случае я пока займусь обустройством нового кабинета взамен старого.

– Да, – Чезаре слегка смутился, сообразив, что в его плане на данном этапе значилось 'вернуться в кабинет и работать с документами до вечера'; а последствия встречи кабинета с озверевшим демоном совершенно вылетели у него из головы…

– Да, пожалуй, этим стоит заняться в первую очередь…

Глава 5

 
Он желал узнать,
Что там за Печатью
Трона первородного Огня,
Что там за Границей…
И создал меня.
То в меня вложил,
Что не мог понять…
Тысячами лет
Страшно заплатил
Он за этот шанс.
 

YellowDragon

Когда Артур вновь пришёл в себя, было уже темно. Голова раскалывалась, как с перепоя, а помещение было ему совершенно незнакомым. Оглядевшись, мужчина понял, что лежит на диване. Кто‑то уже позаботился о нём, потому как чувствовал он себя не в пример лучше, чем должен был.

Медленно возвращались воспоминания. Когда тело Евы изрешетили пулями, в нем проснулась его темная сторона, Алоглазый убийца. Против него бравый японский спецназ не имел никаких шансов. За этим последовало нападение девушки, управлявшей насекомыми, от которой их обоих спасла новая знакомая, назвавшаяся… Кажется, Рейко. Кеншу Рейко. Она упоминала, что ей нужен свой человек в G‑Tech и что миру угрожает страшная опасность. Но к тому моменту Артур уже терял сознание и смог лишь пообещать ей достать ее душу хоть по ту сторону Хаоса, если она подставит Еву.

Пошатываясь, Артур встал с дивана. Теперь нужно было выбраться из комнаты. Темнота вдруг стала ощутимым препятствием после такой потери сил. И всё‑таки, пока расклад неизвестен, Артур был готов ожидать в соседней комнате всё что угодно, вплоть до ряда винтовок, уставившихся ему в грудь.

Однако, никаких препятствий на пути ему не встретилось. Самым сложным было нащупать ручку двери, ведущий в освещённый с кухни коридор.

– Уже проснулся? – услышал мужчина знакомый голос. Его обладательница восседала на табурете в тёплом махровом халате и попивала чай с булочками.

Это была рыжеволосая японка лет тридцати, модельной внешности, одетая в лабораторный халат, некоушки и мохнатые рукавицы, стилизованные под кошачьи лапки. Артур, впрочем, помнил, как во время боя с предводительницей насекомых из этих 'лапок' появились острые лезвия, при виде которых Фредди Крюггер съел бы свою шляпу от зависти.

– Где она? – мрачно спросил Артур.

– Она спит в моей комнате, – женщина махнула надкусанным эклером куда‑то в сторону коридора, – Ей очень сильно досталось, и я не стала бы её беспокоить, пока её организм не восстановит потери.

– Артур Бёрг, – внезапно представился англичанин, добравшись‑таки до кухни, – Точнее, то, что от него осталось… – усмехнулись его сухие губы. Сейчас, когда ситуация казалась безопасной, Артура покинули и те силы, которые ещё держали его на ногах. В голове сидело отвратное предчувствие, что просто так восстановиться не получится. Сердце захватила необъяснимая тревога.

– Вы… наблюдали бой с какого момента? – аккуратно поинтересовался Артур, чуя эпический масштаб проблемы.

– С того, как ваша гибель стала неминуемой, – холодно ответила женщина, – Меня не интересуют ваши секреты, и не интересует награда за голову вашей подруги. Я здесь для того, чтобы, ни много, ни мало, спасти мир.

– Спасти мир? – устало закрыл глаза Артур, предпочитая занять более удобное, хоть и более низкое положение на полу в углу кухни, ближайшем от выхода в коридор, через который англичанин ввалился в комнату.

Рейко отпила ещё немного чаю и закусила эклером.

– Ватикан решил извлечь бога из субреальности, – сказала она и указала эклером на вазочку со сластями, – Пироженку, или организм воспримет что‑то более серьёзное?

– Молоко? – предположил наличие любимого продукта Артур, – Бога? Какого бога? – эпично спалился измученный англичанин.

– Абсолют, – ответила она, поднимаясь со своего места, чтобы прошествовать к холодильнику, – Аллах, Иегова. Зови его как хочешь, но это та стихия, которой быть в нашем мире попросту не должно.

Она поставила перед Артуром стакан.

– У меня только шестипроцентное, – сказала Рейко, потрясая зажатой в руке бутылкой с характерным знаком на этикетке.

Схватив стакан с молоком, Артур слегка оживился и стал похож на ребёнка, которому дали любимую сладость.

– Это невозможно, христианский Бог это ведь ава… – сообразив, что говорит лишнее уже второй раз за последние пять минут, Артур заткнул себе рот молоком, смачивая в нём губы и прислушиваясь к тому, как печень отреагирует на попытку добавить его в организм.

Немного отпив и блаженно прикрыв глаза, англичанин продолжил:

– В общем, кое‑кто очень сильно удивится, конечно, когда его попытаются извлечь из Великого предела под именем христианского Бога, но вряд ли отреагирует хоть как‑то… и вряд ли у них получится хоть что‑то… если только… – детское выражение лица сменилось на задумчивое.

– G‑Tech в этом задействованы, – холодно сказала она, но конкретизировать. Женщина просто глядела на собеседника поверх чашки с чаем, изучая его реакцию.

– Это название мне мало о чём говорит, хотя Ева как‑то связана с ними, – понял Артур смысл дозированной выдачи информации и сканирующий взгляд Рейко, – Вы правда верите, что того, кого знали под именем Христа можно выдернуть из нирв… эм… ну оттуда, короче? Да это невозможно, если только… если только это не пришествие Майтреи, – внезапно закончил фразу англичанин, – Но тогда люди тут не при чём, и всё это происходит согласно причине – следствию, так было предрешено очень давно, если это вообще правда.

– То есть, Лолита на голове гигантского насекомого вас ничуть не смущает? – скептически подняла бровь собеседница.

– Высшие сущности и человеческие глупости не стоит объединять, – глаза Артура из задумчиво – детских стали угрожающе – серьёзными, – Ваша цивилизация постоянно несётся за попыткой подчинения всего живого и не живого, принося боль и страдания, – голос англичанина начал бить, как набат, отражая его воспоминания, – Как можно посметь так повредить истинной природе?! Твои соплеменники искалечили природу Евы и ещё чёрт знает какого количества существ, сделав из них непонятные гибриды, не могущие вернуться к своему Источнику! Если бы ваше тело вплавили в спину носорога и заставили жить получившимся уродцем, как бы вы себя чувствовали?! – Артур уже почти кричал, точнее его рот двигался в амплитуде крика, но слова от усталости звучали тихо, хоть и необъяснимо зловеще, – Это преступление, которое не оправдать! – Артур поставил стакан и обхватил лицо руками.

Как и следовало ожидать, голова начала болеть. Какое‑то время собеседница не отвечала. Около пяти секунд можно было уверено считать удары своего и чужого сердца просто по звуку. Казалось, даже бифидобактерии затаили дыхание.

– Кхм, – Рейко наконец осмелилась разбить хрустальную тишину молчания и поправила очки, – Я, конечно, могла бы сейчас рассказать длинную и интересную лекцию о природе, сути божественного и о том, какое у меня, как у учёного, отношение к слову 'невозможно', но я отложу этот речитатив, чтобы просто поинтересоваться… а вы, Бёрг – сан, из какой цивилизации сами будете?

Последние слова были произнесены тихим вкрадчивым голосом, проникающим не столько в разум, сколько в сердце, порождая там трепетную тревогу, напоминающую шелест крыльев ночного мотылька.

– Из той, которую люди почти полностью уничтожили в погоне за властью, – устало ответил Артур, – Подробностей, для нашей взаимной безопасности, вам лучше не знать. Прошу прощения, я… получил серьёзные повреждения на всех уровнях своей структуры… – неуклюже перевёл на японский Артур то, о чём сейчас думал, – …и не совсем контролирую свою психику. Боюсь, что часть повреждений необратима, если я не найду специфическое место… домен Земли.

Женщина некоторое время хмуро изучала мужчину, после чего устало прикрыла глаза.

– Насколько хорошо вы знаете сигма – карту своего тела? – поинтересовалась она, вновь спрятав лицо за чашкой с чаем.

– Я не знаю, что такое сигма карта, – покачал головой Артур, – Моё тело не сможет вылечить тот, кто не понимает его природы. Лечить то, что вы видите, это попытка огнём тушить огонь или водой заливать воду… Где моя трость? – внезапно спросил он, – Она очень важна для меня, это подарок… С ней я чувствую себя… в большей безопасности.

– Посмотрите в прихожей, рядом с зонтом, – сказала она, после чего её тон чуть изменился, и она пояснила, – Сигма – карта, по сути, и есть истинное устройство существа на субэнергетическом уровне. Грубые старые учения о чакрах и духовных токах дают смутное представление об истинной природе данного явления. Удивительным фактом является наблюдение, что старые анатомические карты Китая и Японии оказались куда ближе к современным сигма – картам, чем полагалось до 2014 года, когда учение о движении ци считалось чистой мистификацией.

Артур решил пока никуда не идти, вместо этого взяв стакан с молоком и допив содержимое.

– Мой учитель обучал меня 'учению о движении ци', – последний сложный термин англичанин просто скопировал из речи Рейко, имея в виду что‑то другое, – Это определённо не мистификация. Здесь поблизости есть старые пещеры со сталагмитами или сталактитами? Может, какие‑то другие пещеры, нетронутые цивилизацией?

– Это Япония, – развела руками Рейко и, заметив, что данное утверждение не проясняло совершенно ничего для собеседника, добавила, – Это значит, нет. Зато у меня есть сигма – проектор.

Сигма – проектором звалось устройство для прямого манипулирования сигмой. Весьма дорогое оборудование, оно, однако, позволяло самые разнообразные воздействия, включая создание предметов, их уничтожение, изменение формы или материала… Ну, или лечение раненых.

Ученая отставила в сторону чашку и вышла в коридор, чтобы вещать уже оттуда:

– Так что, если вы знаете свою анатомическую карту по учению о движении ци, значит, сможете и сигма – проектором воспользоваться.

– Хм… – Артур слегка растерялся, – Ну… дело в том, что я не знаю… Я не могу осветить подробности, но мне известна только теория, пригодная для тела человека… Этим я могу лечить только поверхностные раны. Боюсь, без 'домена Земли'… – на этот раз англичанин использовал термин из фен – шуя, который вовремя подвернулся ему под язык. – …ничего не получится.

– Домен земли – это лишь сосредоточие свободной сигмы, подчинённое специфической энергетической структуре, – небрежно отозвалась Рейко из какой‑то комнаты в глубине квартиры. В следующую секунду щёлкнул переключатель, и на полу в коридоре появился светлый прямоугольник с силуэтом хозяйки квартиры в нём, – А амагусы зачастую по своей структуре тоже отличаются от людей, но ведь это же не мешает их лечить.

– Боюсь, я не могу предоставить вам никаких данных о моей энергетической структуре, – ответил Артур, – Это всё равно что распространять подробные чертежи крепости накануне возможной войны. Я не амагус и не маг, это всё, что я могу сказать.

Конечно же, Рейко будет пытаться определить его истинную природу… И если у неё это получится, то беды не миновать, поэтому англичанин решил быть осторожным. Рейко, однако, такой подход не понравился:

– Война уже началась. G‑Tech не оставит в покое ни вас, ни вашу подругу, а через пять дней Земля, какой её знаем мы с вами, перестанет существовать. У меня нет времени возиться с бесполезными существами, будь они амагусами, магами, стальными шушпанчиками или земляными кудяпликами. Если вы не сможете восстановить свои силы до этого утра, то вы мне бесполезны, и я вас просто выкину на улицу, – она отошла в сторону, освобождая коридор для прохода, и сделала приглашающий жест рукой, – Мне, кстати, для этого даже сигмафин не понадобится.

– Мне плевать на мир людей… А вот Еву вы не получите, – холодно ответил англичанин, проходя все же в коридор, – В ней течёт кровь моего народа.

– Вы, быть может, сможете жить после того, как планета разом сменит свой климат, а цивилизация рухнет, – бровь Рейко снова приподнялась, однако на сей раз с вызовом, а не с удивлением, – А она?

Глаза Артура начали походить на глаза зверька, загнанного в ловушку. Выхода нет: физически одолеть Рейко англичанин в теперешнем состоянии не мог, даже просто ради того, чтобы отбить Еву. В любом случае, даже если попытаться, она всё поймёт и так, потому что его последнее оружие исключало неточные толкования его природы.

Артур порывался что‑то сказать, но затем бессильно развёл руками и шагнул в свет. Сигма – проектор выглядел, как высокотехнологичный белый гроб с кучей голографических панелей, попросту перегруженных информацией текстовой и визуальной. Из этой информации англичанин не понял ровным счетом ничего, но для японки она явно не была секретом.

– Сначала вам следует лечь в сигма – проектор и сделать срез сигма – карты. После этого вы её изучите, сопоставите с известными вам данными о движении ци, после чего начнётся самая неприятная для вас часть, потому что вам придётся, во время материализации, находиться в сознании.

– То, что вы получите на выходе… Оно будет гораздо больше того, что вы видите сейчас… – прошептал Артур, – Эта штука выдержит?

Женщина выдержала многозначительную паузу, внимательно глядя в глаза Артуру, а затем похвасталась:

– Это я создала Жестяного Джокера.

Артур покорно залез в аппарат и закрыл глаза. Лёгкое, еле заметное золотое свечение начало разливаться вокруг него.

– Ты был бы классом Зеро, если бы не отсутствие сигма – преобразователей, – невпопад сообщила ему Рейко.